Текст книги "Бесполезная жена герцога южных земель (СИ)"

Автор книги: Хэйли Джейкобс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)

36

Я нервно сглатываю.

К счастью, Глен смеется и не ждет ответа или продолжения беседы. С какой-то непонятной теплотой разглядывает повязанную на рукоять меча ленту и сообщает, что турнир скоро начнется.

Пока я гадаю, что такого в моем выражении лица могло насмешить мужа – спасибо леди Эдине, у меня появились серьезные комплексы – несколько подчиненных герцога трубят в трубы, что, судя по образовавшейся после суете означает начало церемонии.

Открытие турнира традиционно начинается с речи правителя юга, но из-за непредвиденных обстоятельств первым удостаивается держать слово незвано прибывший наследный принц.

Как и всегда во время торжественных мероприятий речь выходит скучная и не особо информативная: вспоминаются заветы предков и дается историческая справка, упоминаются имена предыдущих победителей и еще раз оглашаются правила проведения соревнования.

Победителем станет тот, кто наберет больше всего очков. Все обитающее в этой местности и подлежащее к охоте зверье перечисляется в специальном списке с указанием баллов, которые получает поймавший ее участник. После окончания охоты игроки возвращаются в лагерь, и судьи подсчитывают количество очков у каждого.

Сие мероприятие не для любителей животных. Но тут нечего поделать, в этом мире подобные ценности не приветствуются.

– Ваше сиятельство!

Рядом неожиданно оказывается мой старый знакомый, когда после длинной и содержательной речи его высочества Августа, коротко пожелав всем удачи Глен дает старт охоте и вместе с остальными участниками покидает поляну с разбитым лагерем, исчезая в густом лесу.

– Эван! – восклицаю я с удивлением.

Эван Грин радостно улыбается, видимо, думал, что я успела позабыть о его существовании за последний месяц, прошедший с нашей последней встречи.

– Вы не участвуете в турнире?

Мужчина пожимает плечами:

– У меня нет девушки, которую я бы хотел впечатлить своими, признаюсь честно, паршивыми навыками. Да и цели нахождения здесь я преследую иные.

– Вот как.

Я киваю. И не успеваю начать разговор о предприятии господина Грина, как он принимается за свой рассказ. С каждым его словом, мои глаза становятся все больше и больше.

– В самом деле? То есть, это герцог…э-э, мой супруг связался с вами первым и даже обсудил строительство курорта? Утвердил смету? И даже место осмотрел?

– Да! – нетерпеливо кивает Эван и продолжает. – А еще его сиятельство приказал со всеми вопросами по организации и планировании идти к вам! С него только финансирование, в остальном же проект полностью наш с вами, герцогиня! О, еще его сиятельство пообещал построить дороги, и с жителями окрестных деревень он поможет решить все вопросы.

Ничего себе новости.

А мне Глен ни слова не сказал. Когда только успел это провернуть?

Приятные сюрприз.

– Слушай, можно мне на ты, Эван? Так будет проще, – предлагаю я. – А когда мой муж с тобой связался?

– Недели две назад. Я был очень польщен, такая честь!

Две недели…как раз тогда, когда мы разговаривали о том, чтобы дать шанс проекту Эвана Грина, но из-за поездки на море и последующих событий эти планы ушли на второй план.

Оказывается, Глен ничего не забыл. В отличии от меня.

И даже больше, супруг настолько мне доверяет, что готов отстегивать деньги, предоставляя при этом полную свободу действия мне, жене, распоряжаться ими, воплощая идеи о курорте в жизнь.

Не каждый мужчина из моей прошлой, современной жизни был готов на подобные подвиги. В очередной раз я понимаю, что Глен – просто находка. Редкий бриллиант среди груды стекляшек.

– Хорошо, – киваю Эвану с улыбкой. – Однако даже если мой муж нас поддерживает, это не значит, что тебе будет легко.

– Конечно! Обижаете, ваше сиятельство! Я уже заказал все материалы, а один мой знакомый согласился помочь, так что со стройкой поможет бригада магов. С ними мы споро со всем управимся. Чем раньше курорт выйдет в эксплуатацию, тем скорее начнет окупаться. Я открыт ко всем вашим замечаниям и предложениям!

– О-о! – тяну удивленно. – А ты сечешь тему!

Если так, то выход книги авторства Бриджит Бригс как раз будет очень кстати. Отличная будет реклама. Может даже, можно будет попробовать уговорить леди Эдину упомянуть пару-тройку раз название будущего курорта-отеля.

Хотя, сначала нужно с этим самым названием определиться, да и изучить еще разок планы Эвана. За целый месяц много чего переменилось, уверена, что и у этого господина возникли новые задумки.

Солнце поднимается выше, под одним из недавно собранных навесов для не участвующих в охоте гостей турнира раскладывают столы и расставляют стулья. Слуги споро накрывают закуски и десерты.

Мы с Эваном занимаем свободный столик и принимаемся за обсуждение. Делать больше особо нечего, только ждать окончания охоты. И, честно говоря, я лучше проведу время за планированием проекта и делами, нежели стану вести чинные беседы с леди и дамами, которые и без того пожирают меня взглядами.

Спустя час после начала разговора к нам присоединяются спевшиеся незнамо когда меж собой Эдина и Амалия и разговор о бизнесе сворачивается.

– Ах, вот это да! Невиданное событие! Кто мог подумать, что сегодня я увижу самого принц?! – вздыхает Амалия, не веря собственному счастью. – В нашей глуши, и птица такого полета…Вот Мириам обзавидуется! Хе-хе!

– Мириам? – Эдина поправляет очки и вдруг достает из кармана небольшой блокнотик и карандаш, что-то быстро помечая.

Ясно. Эта девица решила на полном серьезе собрать все сплетни.

– Моя кузина, что приехала недавно погостить. Она нынче делает вид, что местные развлечения ниже ее уровня. Противная. Ее удар хватит, как только я расскажу, что сам наследный принц решил вдруг обрадовать нас своим визитом. Пусть не думает, что ее провинция лучше нашего герцогства!

Качаю головой с усмешкой на лице:

– Поменьше радости на лице, леди. Желаемый тобой результат будет зависеть от того, как ты все преподнесешь.

– Не вам такое говорить, моя дорогая. У вас на лице можно всю вашу биографию разглядеть.

Смотрю на улыбку на лице спутницы принца и внутри все клокочет от бессильной ярости.

Чертовка Эдина! Поверить не могу, что мне когда-то нравились ее книги. Терпение, Ева, терпение. Это взаимовыгодная сделка.

Там и проходит большая часть дня.

Не успеваю я поддерживать разговор, периодически хмуро бросая взгляды на Эвана, подбрасывающего в огонь не унимаемой жажды новых слухов двух алчных девиц гуляющие среди мужчин толки, как пролетает большая половина дня.

Охота должна закончится ровно в шесть и вот-вот на всю округу протрубят громко, подавая бравым добытчикам дичи сигнал, трубачи. Однако, до того как отгремят финальный фанфары, происходит то, что переключает на себя все внимание от охоты и ставок на победителя турнира.

37

– Серьезно? – вздергиваю бровь, когда зажимающий кровоточащий порез на предплечье Глен с улыбкой на губах приближается к выбежавший на шум супруге встречать процессию мужа.

Только недавно поранился и едва восстановился и вот опять я вижу, как он кровью истекает.

Никаких нервных клеток не хватит, если так будет и дальше, е-мое!

– Что произошло?

Заглядываю мужу за спину. Это еще кто такие?

Рыцари герцогства держат под руки злобно зыркающих по сторонам мужчин неприветливой наружности. Замечаю, что запястья каждого из этих типов заведены за спину и крепко перевязаны бечевкой. В голове формируется догадка.

– Это…

– Да, – кивает явно довольный Глен, не нуждаясь в моих уточнениях, и пробегается взглядом по собравшейся на шум толпе дворян. – Весь костяк приносивших постоянные неприятности повстанцев и радикалов в борьбе против властей империи Норталис сегодня был задержан. Впереди следствие и суд.

Аристократы так же шокированы, как и я.

Какого черта…

Пока я тут чай пила с пирожными да слушала сплетни, мой супруг в корне изменил расстановку сил на своих землях. Изловил всех крыс, не обмолвившись и словом.

Какое-то неприятное чувство возникает водоворотом в груди, стремительно разрастаясь и высасывая из меня последние остатки надежды.

– Вот это да! – хлопает в ладоши оказавшаяся вдруг рядом Амалия. Эдина хищно переводит взгляд с моего лица на герцога и обратно.

Глен неловко улыбается, говорит, что ему нужно обработать рану и проходит мимо замершей на месте меня. Рыцари уводят преступников прочь.

Нет, какого черта?

Что это за операция такая проводилась у меня за спиной? Жена ни сном, ни духом, а муженек уже провернул, все, что хотел! Неужели…я в его понимании не достойна быть хотя бы поставленной в известность?

Бреду к нашему шатру и бесцеремонно захожу внутрь.

Генри, который весь день шатался непонятно где, валяется на кушетке со своим неразлучным блокнотом и наблюдает за тем, как обнаженному по пояс старшему брату обрабатывают и перевязывают рану.

Пожилой лекарь споро делает свою работу, кланяется и уходит прочь. Когда он проходит мимо, мой взгляд цепляют скомканные на подносе в его руках перепачканные кровью тряпки.

К горлу подкатывает тошнота, которую я быстро гоню прочь. Мало того, что мне ни слова не сказал, еще и поранился…

– Как это все понимать?

Глен снова улыбается, понятия не имею о царящем внутри меня хаосе.

– Ева, твое предложение оказалось как раз тем, что было нужно! Помнишь, ты упоминала о том, чтобы попробовать переманить на нашу сторону разбойников? Нашелся вариант даже лучше! В шайке этих отморозков были и те, кто устал от подобной жизни в постоянных бегах и риске. Немалых трудов стоило с ними связаться, но, к счастью, мне это удалось. Именно так мы и узнали о новом готовящемся на меня покушении. После неудачи с каретой, конечно, они порядком осмелели уже не могли оставить дело незаконченным. Если бы им это сегодня удалось, следующей на очереди были бы вы с Генри. Я не мог этого позволить. Твоя идеи очень помогли. Сомневающимся повстанцам хотелось вернуться к мирной жизни. И узнав о возможности получить ссуду и землю под поля они загорелись мыслью оставить темный путь. Только, их товарищи такое предательство не одобрили бы…Сделка со следствием – ты это так назвала? В обмен на помощь и информацию трое бывших радикалов останутся в живых, наказания не будет. Небольшая жертва с нашей стороны, как мне кажется. Но…теперь все кончено. Мы и их убежище нашли, и запасы оружия и даже доказательства того, что королевство Соммер спонсировало делишки этих мерзавцев! Когда Август вернется в столицу…

Я поднимаю руку и накрываю губы мужа пальцами, заглядываю в его черные как ночь глаза в поисках чувства вины или раскаяния. Хотя бы осознания того, как он меня ранил. Но…ничего.

– Когда ты все это спланировал?

– Недели три назад, – отвечает вместо Глена Генри. – Тогда же, когда готовил для тебя вылазку на пляж.

Глен отводит рукой мою ладонь от лица и переплетает наши пальцы. Раньше такой жест бы вызвал у меня тепло и ускорение пульса, но сейчас…такое чувство, что сердце сковали ледяные тиски.

– Пришлось, правда, потрудиться. И все равно о засаде возле ущелья я и понятия не имел, – продолжает его сиятельство. – Тот кучер спрыгнул до падения кареты в реку, и был серьезно ранен, его найти удалось быстро. Перепуганный до смерти он поведал весьма ценную информацию за обещание герцога оставить его в живых. Имена, тайники, места…Но действовать опрометчиво мы не стали. Уверенности в том, что они сегодня появятся тоже не было. Однако, я ничего не терял устроить засаду на живца, хотя внезапное появление Августа могло изрядно попортить мне карты. Схвачены не только те радикалы, которых ты видела, но и те, что оставались на их базе. Предстоит еще много работы, но с этими негодяями покончено…

Глен все говорит и говорит, не замечая моего состояния.

– …чтобы не вызывать скандала и не давать повода для вооруженного конфликта, король Соммера согласится отдать свою единтсвенную дочь в жены Августу. У него есть еще маленький сын, но вряд ли император позволит ему взойти на престол. Сын Августа станет наследником двух держав. В будущем аннексия королевства будет вполне легитимным и легальным актом.

Опускаю голову, прячась за упавшими на лицо волосами. Рассматриваю наши с мужем соединенные руки.

Так же, как и в случае договоренностей с Эваном по поводу строительства курорта, о котором я узнала утром, он все решил сам.

Сделал из себя наживку и рисковал жизнью ради поимки в ловушку повстанцев; и эти матримониальные меркантильные планы наследного принца…о которых Глен – ни за что не поверю в обратное – узнал явно не сегодня.

О чем он так долго разговаривал с кузеном наедине без посторонних? Какие еще секреты скрывает до поры до времени чтобы потом поставить меня перед фактом?

Я его люблю. Поэтому мне сейчас так больно. Так больно от понимания, что я для него всего лишь средство.

«Не давать повода для вооруженного конфликта…»

Королю соседнего государства действительно стоит опасаться, ведь жена владельца герцогства, с которым он делит протяженную границу, вполне реальное подкрепление угрозы для эскалации, учитывая, кем приходится ее папенька. Маркиз Эверетт, мой отец, как никак стальной магнат и…

Значит, когда принц женится на той девушке…в нашем с Гленом браке не будет больше никакой нужды?

Да, кажется, так все и выходит. Ни о каком больше годе до развода не может быть и речи. Судя по всему, свадьба наследника империи – вопрос, требующий не слишком большого количества времени.

А потому и моя семейная жизнь закончится гораздо раньше намеченного прежде мужем плана.

– Ева? – зовет Глен, прерывая мои размышления.

– А?

– Ты хорошо себя чувствуешь?

– Да…нормально. А ты как? Твоя рана…

– А, ерунда. Не переживай, на мне все заживает быстро, – улыбается супруг, но от этого мне на душе легче не становится.

– Я хочу домой, – говорю устало, избегая смотреть Глену в лицо, и осторожно отнимаю руку из его пальцев. – Очень устала.

– Охота почти закончилась. Обычно на второй день турнира из добытой дичи готовят грандиозный пир для всех присутствующих гостей. Многие предпочитают ночевать прямо в лагере, но, если хочешь, мы вернемся.

– Нет, – качаю головой. – Останься, тебе ведь нужно составить компанию принцу и остальным дворянам. Многие захотят поговорить о делах и планах… на будущее.

В итоге Глен снабжает меня охранной из рыцарей и отправляет обратно в поместье.

В карете я даю волю слезам.

Словно глупая девчонка размечталась о несбыточном! Нет, Ева, а чего ты хотела от брака по расчету? Жаль, что мне выгоды никакой замужество не принесло. Зато, судя по всему, Глен и его семья многое приобрели. Как никто не считался с чувствами прошлой Евы, так и с моими поступают так же.

Всего лишь инструмент. Бесполезной герцогине не обязательно ни о чем знать.

Какой смысл закатывать скандал и выяснять отношения?

Из раза в раз, все повторяется снова.

Почему?

Видимо, я не та, кто нужен Глену.

Он не делится со мной ничем важным и даже потепление в наших отношениях было для него просто удобным способом держать все под контролем.

Муж не давал мне никаких обещаний. Не признавался в любви, не просил остаться…да. Это все я и мое гипертрофированное воображение. Какая же идиотка! Сама влюбилась, и сама же теперь страдаю.

Давлю очередной всхлип, чтобы не услышали воины герцогства снаружи.

Почему он мне не рассказал? Даже Генри был в курсе всего, судя по его спокойному выражению. И только я, как последняя дура…даже не подозревала, для чего он так тщательно проводил часы над подготовкой к этому охотничьему турниру, черт бы его побрал. Решил из добычи стать хищником. Игра в ловлю на живца!

Три недели назад…Еще до поездки к морю. Он сознательно все скрывал. Изливает душу в нетрезвом виде и продолжает стойко блюсти свои личные границы.

В конце концов, Глен такой же, как и все остальные мужчины. Наверное, считает женщин ниже себя. «Я все решил, а ты принимай как есть» – так это работает? К чему супруге быть в курсе всех его дел?

Быть поставленной перед фактом – такое себе чувство.

Как может существовать любовь без доверия и поддержки? Я не понимаю.

В его «мы» меня не было.

38

Когда экипаж заезжает на территорию поместья Грейстон, я шмыгаю носом и беру себя в руки.

Чего это на меня нашло вдруг? Что за слезы? Кто умер?

Никто. Все живы-здоровы.

Может, приближающиеся женские дни виноваты в повышенной эмоциональной чувствительности? Или копившийся долгое время стресс?

Радоваться же нужно, что дела налаживаются! На южных землях станет безопаснее, и инфраструктура будет развиваться, экономика тоже…

Сама я тоже хороша.

Глен ничего не сказал и перед фактом поставил? А кто от него морозился и старался не встречаться лишний раз, пока мужчина сам не пришел на порог?!

И мир этот, где женщина подчиняется воле мужа или отца…пусть не я выбирала, но и не мне менять. Со своим уставом в чужой монастырь, как говорится, не суются. Естественно, претят такие порядки, но могло быть и гораздо хуже. Рабство там или еще чего…

Тем более, что отец Евы далеко, а муж не кажется тем человеком, который будет указывать жене поступать против ее воли и наперекор совести. Такое за Гленом я не замечала. Были конечно у нас проблемы из-за недопонимая, но ни голоса, ни руки он на меня не поднимал.

И…честно говоря, разве в моем прошлом мире было все так уж радостно? Матриархатом-то особо не пахло.

Здесь вот тоже женщина не полностью бесправна, вон взять ту же Эдину или вдову Уолберг, обе занимаются чем хотят, и никто им не мешает. Эдина, правда, под защитой императора, а мадам Уолберг в силу малолетства сына, является его опекуном… в общем, все в пределах разумного и в соответствии с развитием общества.

Если бы я заранее знала о том, что собирается провернуть Глен, чтобы изловить этих людей…как бы поступила?

Прошлого уже не изменить, но такое чувство, что я бы идею герцога сделаться наживкой, сыром в мышеловке, не одобрила категорично. Может быть, мы бы снова поругались, если бы муж был непреклонен. Я бы переживала и места себе не находила, а может и вовсе, совершила бы что-нибудь необдуманное…

Но…как бы то не было, узнавать последней он рискует своей жизнью довольно неприятное чувство. Однако, легче бы мне не стало, поделись он со мной своими планами заблаговременно.

Могу понять молчание мужа. И даже стыдно сейчас за свои эмоции, он же из лучших побуждений, точно ведь не со зла или потому что пренебрегает, наоборот, потому что заботится…

Забота?

Я кусаю губу, делаю пару кругов по гостиной в своем домике и опускаюсь в кресло.

Если это она, то…это то, о чем я думаю? Когда ты дорожишь кем-то, ты ставишь его чувства превыше собственных, его благополучие для тебя дороже. Заботятся о тех, кто небезразличен.

У меня ускоряется пульс. Прежде чем я успеваю все осознать, в груди уже теплятся уголечки счастья.

Нет, не стоит предаваться надеждам раньше времени!

Неравнодушие и любовь вещи разные. Можно быть неравнодушным к друзьям, знакомым и работникам. Даже к прохожим на улице. Это чувство само по себе не означает того, о чем я в спешке подумала.

Однако унывать пора прекращать!

Я тоже человек не без недостатков.

Сама себе надумала незнамо чего, потребовала того, на что сама бы в прочих равных условиях вряд ли согласилась. Хочу, чтобы Глен делился со мной своими секретами, но свои секреты я доверить ему вряд ли смогу. И то, что я не та Ева, которой все меня считают, и то, что мир этот мне чужой и что я его в него, своего мужа…

Однако, дело о помолвке принца Августа с принцессой соседнего королевства оказалось новостью совершенно нежданная и выбивающая из колеи. Это же, вроде, и меня тоже касается, пусть и косвенно. Когда они поженятся,

Если раньше я была спокойна, что время еще есть, то теперь, уверенности в том, что завтра мне не придется покидать спешно насиженное место нет.

,Да, вряд ли Глен выгонит меня – манеры у него не те, чтобы так поступать – но мне самолюбие не позволит остаться на птичьих правах приживалкой.

Куда тогда идти? Куда податься? Что со мной будет?

Я только начала готовиться к неизбежному, но дальше мыслей эти приготовления не зашли.

Герцог мне ничего не обещал, не давал никаких гарантий, не говорил о том, есть ли у него ко мне чувства…

Может, спросить самой?

Набраться смелости и признаться? Откровенно и искренне поговорить о том, что я испытываю к нему?

Стать по-настоящему бабочкой и заявить на него свои права? Тихо фыркаю и качаю головой.

Если он скажет, что относится ко мне как к другу и не видит во мне женщину…что ж, таковы побочные эффекты от рисковой затеи признания в любви. А после мы будем вынуждены превозмогать в обществе друг друга неловкость и смущение до самого конца этого брака.

Невесело смеюсь и ловлю себя на ощущении, что схожу медленно с ума. На улице темнеет, но встать и зажечь лампу я не спешу.

Я просто трусиха. Ева, хватит уже оправдываться и придумывать провальные варианты будущего, убеждая себя не действовать опрометчиво и не поддаваться воле сердца.

Смелости мне не хватит. Слишком боюсь отказа. В полном неизвестности мире, в абсолютно незнакомой и чужеродной среде Глен стал первым и единственным человеком, кому я доверяю, от кого завишу, с кем чувствую себя в безопасности.

Он слишком важен, слишком нужен мне, чтобы так рисковать. Мне довольно и того, что я могу видеть его улыбку и слышать его голос, чувствовать его запах.

Я ведь должна была просто играть роль молчаливой жены и не отсвечивать.

Не высовываться, не показываться лишний раз на глаза и жить счастливо в своей пристройке развлекаясь и наслаждаясь жизнью, о чем мы договорились с Гленом едва я открыла глаза в этом мире в его кабинете после нашей свадьбы…так когда же все так поменялось?

Так быстро и так невовремя…

– Ева?

Моргаю.

Взволнованно лицо мужа вдруг возникает напротив.

– Я стучал, но никто не ответил, – его сиятельство неловко трет шею. – Все в порядке? Я немного переживал, дождался, когда благополучно вернется с охоты его высочество и оставил все дела на Генри. Тот терпением не отличается, но, как-никак, уже не маленький, должен помогать…У тебя что-то болит? Позвать лекаря?

В глазах и напряженных уголках губ мужа искреннее беспокойство.

Я держусь, но понимаю, что так больше не могу. Смеюсь сначала тихо, а потом уже хохочу.

Вот же ж! Чего я себе напридумывала? Я что, главная героиня какой-то мыльной оперы или что? Что за драма? Да пусть будет так, как будет! Сначала действуй, а потом уже думай. Капре дием, то бишь, живи моментом.

– Ева?

– Хех…Прости, – вытираю с глаз навернувшуюся невольно влагу и выдыхаю, успокаиваясь.

– Слушай, Глен.

– М?

Наши лица с мужем находятся примерно на одном уровне. Интересно, как долго еще смогут выдержать его согнутые в приседе колени? На корточках ноги быстро затекают. Давай, Ева, сделаем это покороче.

Смотрю в сторону на плечо мужа, не в силах сейчас поднять взгляд, чтобы не сбиться на полуслове и не потерять решимости. Вздыхаю поглубже и приосаниваюсь.

– Ты мне нравишься, Глен. И даже больше, мне кажется, что я тебя люблю. Не уверена, когда это все началось, но…так уж получилось.

Неловкая тишина.

На стене тихонько тикают часы. А ответа все нет.

– Тебе не обязательно отвечать сейчас. Да и вообще, не обязательно отвечать. Я не принуждаю и ничего не требую. Просто хочу, чтобы ты зна…

Губы мужчины сначала медленно, а потом все более решительно захватывают мои. Его щетина колется и в голове проскальзывает мысль и быстро исчезает мысль, что если так и дальше пойдет – ну с поцелуями – то мне нужно будет настоять на том, чтобы колючка с лица мужа исчезла.

Глен не собирается останавливаться, поцелуй становится глубже, и сама не заметив, как, я уже вжимаюсь спиной в спинку кресла, вдавливаемая повалившимся сверху торсом мужчины. С каждым рваным вдохом моя грудь касается его горячего даже под слоем тонкой рубашки тела.

Скоро к настойчивым губам прибавляется язык герцога. Он проталкивается внутрь моего рта и ведет себя там как полноправный хозяин. Исследует и подчиняет все себе.

Руки супруга тоже не бездействуют. Одна медленно, словно змея, ползет по щиколотке, выше под юбку, чертит круги на коленке и после нежно оглаживает бедро, вызывая щекотку и волны проходящегося по всему телу жара; а другая зарывается в моих волосах, окончательно портя прическу и не давая мне отстраниться.

С тихим рыком после короткой передышке Глен снова впивается в порядком припухшие губы и намека на то, что он собирается остановиться, я так и не улавливаю.

Когда мозолистые шершавые пальцы под юбкой ползут выше и касаются кружева нижнего белья, поддевают его и беспрепятственно стремятся продолжить путь, я дергаюсь, перемещаю руки с шеи мужа вперед и толкаю его что есть силы прочь. С неприличным чмоком наши губы разъединяются.

Мое лицо красное как помидор. И виной тому не нехватка воздуха. Волосы тоже в полном беспорядке. А юбка платья задралась до середины бедер. Глаза Глена так и приклеились к мерцающей в полумраке комнаты бледной коже.

Тяжело дышим оба.

– Итак, – хрипло нарушаю тишину первая, облизывая пульсирующие губы. – Твой ответ?