Текст книги "Всегда с тобой (ЛП)"

Автор книги: Хармони Уэст

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)

Я улыбнулась.

– Я не расскажу.

Майлз прислоняется к входной двери, скрестив руки на груди, на его лице глубоко запечатлелась хмурость.

– Какого черта ты мне об этом не сказала?

– Она сказала мне не делать этого.

Он закатывает глаза.

– Как будто тебе не насрать на то, чего хотела моя сестра.

Я сглатываю.

– Я знала, что ты разозлишься, что я не сказала это раньше. Что я не обратилась в полицию после того, как она пропала.

– Ну, дать моей сестре денег, чтобы она уехала из города, – это вроде как важная вещь, о которой стоит упомянуть, так что да. – Его губы кривятся. – Я чертовски зол.

– Но разве ты не рад, что она сбежала? Она ушла от своего преследователя. С ней все в порядке. Она все еще где-то там.

Через несколько секунд он стоит передо мной, уставившись на меня сверху вниз, как будто на отброса общества.

– Тебе лучше надеяться, что это так. Потому что, если это не так? – Он тычет меня в грудь. – Я возлагаю на тебя ответственность.

Когда он поворачивается к двери, я знаю, что пожалею о словах, которые слетели с моих губ:

– Я думала, что помогаю однокласснице. Ты позволил своей сестре пойти на вечеринку одной, зная, что кто-то там хотел ее убить.

Майлз, не оглядываясь, захлопывает за собой дверь.

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

Джордан везет меня на вечеринку к Натали сегодня вечером, и я планирую напиться до чертиков. Последние два дня Майлз молчал, прогуливая свои смены в закусочной, просто чтобы избежать встречи со мной, а я в основном проводила время с Джорданом. В его бассейне, играла в видеоигры с ним и парнями, увеличивала громкость его телевизора, чтобы заглушить наши стоны. Мой преследователь не прекратил поток сообщений и звонков, но я чувствую себя в большей безопасности, когда Джордан рядом.

Я отправляю ему селфи в зеркале в своей короткой обтягивающей юбке и розовом укороченном топе. Один из нарядов, который он купил для меня во время нашего первого похода по магазинам. Единственный недостаток – отсутствие карманов, а это значит, что я не могу взять с собой нож, который дал мне Майлз.

Я ожидаю от Джордана обычного ряда сердечных или пускающих слюни смайликов, но не получаю ни того, ни другого.

Надеюсь, это не то, что ты наденешь сегодня вечером.

Что в этом плохого?

У тебя ведь есть преследователь, верно?

Может быть, тебе стоит попробовать больше сливаться с окружающими

Ты можешь надеть это только для меня позже…

Я ненавижу, что от меня ждут перемен, потому что кто-то решил преследовать меня. Убирайся из социальных сетей. Носи другую одежду. Как будто я сама навлекла это на себя. Как будто одежда, которую я выбираю, привлекает неправильное внимание. Как будто я могу каким-то образом контролировать чьи-то действия.

Единственная вина должна быть возложена на моего преследователя.

Когда Джордан подает сигнал с моей подъездной дорожки, я надеваю черные туфли на каблуках, которые идеально сочетаются с моей юбкой и топом. Он хмурится, глядя на мой наряд, когда я сажусь рядом с ним.

– Мне казалось, я сказал тебе переодеться.

– Я не хотела.

После короткого вздоха он улыбается.

– Думаю, я не могу жаловаться на то, что моя девушка выглядит сексуально. Тебе просто нужно быть рядом со мной сегодня вечером.

Где-то между выходом из дома и тем, как я села в машину Джордана, я получила еще одно сообщение от своего преследователя.

скоро увидимся

У меня сводит живот.

Майлз боялся, что преследователь Софи будет на вечеринке у Джордана в ночь ее исчезновения. Теперь он собирается быть сегодня вечером у Натали.

Ждет меня.

Еще до того, как мы закрываем за собой дверцы машины, Бретт вручает каждому из нас по кружке пива. Джордан осушает свой бокал в два глотка, и хотя я поклялась напиться сегодня вечером и забыть, я не могу заставить себя сделать больше нескольких глотков.

Я хожу за Джорданом по вечеринке, веду светскую беседу и наблюдаю, как он смеется и бросает вызов своим приятелям на соревнования по выпивке. Хотя я уверена, что все уже должны знать, что кто-то преследует меня, никто не спрашивает об этом. На самом деле никто вообще не спрашивает обо мне. Это все из-за Джордана, и так случилось, что я девушка, стоящая рядом с ним. Я должна была привыкнуть к этому. Это то, чего я хотела. Еще несколько месяцев назад это делало меня счастливой. Но по какой-то причине сейчас я чувствую пустоту.

Я знаю, что рядом с Джорданом я в безопасности, но я продолжаю оглядываться через плечо. На лица вокруг нас. На тех, кто прячется в тени. Страх впивается в меня своими когтями и не отпускает.

Час спустя я замечаю Натали, направляющуюся в свой дом одну. Теперь у меня есть шанс.

Джордан выпил по меньшей мере шесть рюмок, лицо у него раскраснелось, на лбу выступили капельки пота. Я трясу его за руку, чтобы привлечь его внимание при этом глубоком, пульсирующем рокоту басов.

– Я собираюсь найти Натали! – Кричу я.

Он кивает.

– Не уходи надолго.

– Хорошо.

Внутри смех и музыка лишь слегка приглушены. В доме по большей части темно, вход воспрещен, за исключением ванной. Я направляюсь на кухню, единственную комнату, где горит свет, но там пусто.

Я собираюсь позвать Натали, когда две руки закрывают мне глаза.

Я издаю крик и пытаюсь оторвать от себя руки, но они не поддаются.

О боже мой. Он нашел меня. Они нашел меня одну, и у меня нет ножа, который дал мне Майлз. У меня нет возможности защититься, и теперь он собирается…

Натали сгибается пополам от смеха, наконец убирая руки с моих глаз.

– Господи, Натали, – шиплю я. Мое сердце все еще стучит в ушах, и я выпиваю стакан воды из-под крана, чтобы успокоить нервы. Я должна была привыкнуть к ее шалостям после нескольких месяцев дружбы, но она должна была понимать, что подкрасться ко мне и закрыть глаза было бы переходом черты.

– Я не смогла удержаться. Я так рада, что ты здесь! Прошло слишком много времени с тех пор, как мы тусовались. – Натали поднимает свой телефон. – Время селфи!

Она делает наше фото. Я выдавливаю отвратительную вымученную улыбку, а Натали либо игнорирует ее, либо ей все равно, что я выгляжу ужасно, потому что она выглядит безупречно. Ее большие пальцы летают по экрану.

– Что ты делаешь? – Спрашиваю я.

– Публикую это в своей истории в Snapchat.

Я выхватываю у нее телефон.

– Нет! Ты не можешь это опубликовать.

– Что? Мэдди, что с тобой не так? – Она тянется за своим телефоном, но я отворачиваюсь от нее и удаляю фотографию, прежде чем вернуть ее. – Зачем ты это сделала?

– Ты не можешь публиковать фотографии со мной. У тебя включено местоположение в Snapchat. Я не хочу, чтобы мой преследователь знал, где я.

Ее лицо вытягивается, становясь застенчивым.

– О боже, Мэдди. Мне так жаль. Я даже не подумала об этом.

– Я знаю. Все в порядке. – Ей не нужно думать об этом весь день, каждый день, как мне, потому что это происходит не с ней. – В любом случае, я хочу попросить тебя об одолжении. Ты можешь дозвониться до Лив?

Ее темные брови неуверенно хмурятся.

– Что? Зачем?

– Я знаю, ты не захочешь это слышать, но… Возможно, Лив была той, кто преследовал Софи. А теперь и меня.

Замешательство в глазах Натали быстро сменяется возмущением.

– Ты, должно быть, шутишь. Ты думаешь, что между работой в загородном клубе, заботой о своей бабушке и общением со мной у Лив действительно есть время следовать за тобой по всему городу? – Она качает головой. – Я понимаю, что кто-то следит за тобой, и ты напугана, я понимаю. Но теперь ты думаешь, что моя девушка преследует тебя? Это безумие, Мэдди.

– Нет, ты должна выслушать меня. – Я знаю, что Лив была одержима Софи до того, как она исчезла. Я знаю, что Софи сказала Лив той ночью, что они больше не могут быть друзьями. И я знаю, что она говорила людям, что ненавидит меня. – Я делаю шаг к Натали, тянусь к ней. – Ты должна мне поверить. Пожалуйста, если мы сможем залезть в телефон Лив, я смогу узнать, та ли она, кто отправлял эти сообщения и фотографии…

В кухню вваливается пара девочек. Младшеклассницы.

– Где ванная? – кричит одна из них.

Натали указывает им на конец коридора, прежде чем отойти подальше от меня и понизить голос.

– Когда ты в последний раз спрашивала меня, как у меня дела? Как я совмещаю хаотичный график с девушкой? Что я чувствую по поводу поступления в колледж осенью и разлуки с Лив? Как я справляюсь с тем, что живу одна, потому что моя мама постоянно в разъездах по работе, а моего отца даже нет в стране? Я думала, ты мой друг, но, может быть, Лив была права.

– Права в чем?

– Может быть, на самом деле тебе на меня наплевать. На всех нас. Ты просто хотела узнать, каково это – быть Софи.

Мое сердце бешено колотится. Вот почему Лив ненавидит меня. И теперь я теряю и Натали. Она ускользает от меня, как песок сквозь пальцы.

– Это неправда. Ты мой лучший друг.

– Если ты так обращаешься со своим лучшим другом, мне бы не хотелось видеть, как ты обращаешься с врагом. – Она возвращается на свое место у островка и берет свой напиток. – Я думаю, тебе следует уйти. Я даже больше не знаю, кто ты.

Я разрываюсь между желанием заплакать и желанием вразумить ее. Она так влюблена, что потеряла способность ясно видеть. Увидеть, что девушка, которую она любит, может быть самым опасным человеком, которого мы знаем.

– Прости, что я была так поглощена всем этим. Но на кону моя жизнь. Мне нужна твоя помощь, Натали. Просто дай мне ее пароль, это все, что я…

– Нет, Мэдди. Тебе нужно уйти. Сейчас же.

Мое зрение затуманивается, и я разворачиваюсь на каблуках. Лив входит в комнату, метая взгляд между мной и Натали.

– Что с вами двумя происходит?

– Ничего. Мэдди плохо себя чувствует. – Голос Натали ледяной.

Подбородок Лив выдается вперед, темные глаза почти черные, на коже нет макияжа, а лицо красивое, но в остром, угловатом смысле.

Это действительно она? Смотрю ли я сейчас в глаза своему преследователю?

Она могла бы превратить мою жизнь в кошмар наяву. Та, кто ненавидит меня. Кто хочет меня убить. Которая, возможно, уже убила.

– Дай мне взглянуть на твой телефон. – Я пытаюсь скрыть дрожь страха в своем голосе.

Она отпрянула.

– Что? Нет. – Настороженное, вызывающее выражение в ее глазах говорит мне все, что мне нужно знать. Она что-то скрывает.

Я хватаюсь за ее задний карман, но она уворачивается.

– Убирайся к черту от меня!

– Мне нужно посмотреть твой телефон!

Натали со стуком опускает свой бокал.

– Прекрати, Мэдди!

Лив прижимает мои руки к бокам. Ее железная хватка леденит меня. У нее такая сила, что она может убить девушку.

– Успокойся. – Ее голос на удивление ровный. Низкий и леденящий. – Ты ведешь себя как сумасшедшая.

Если бы она попыталась причинить мне боль, остановила бы ее Натали? Возможно, Натали уже знает, что Лив что-то сделала с Софи.

Я высвобождаюсь из хватки Лив и убегаю подальше от них обоих.

Прежде чем я успеваю подойти к входной двери, она распахивается. Эш одаривает меня приторно-сладкой улыбкой.

Я стону. Я тоже не хочу иметь с ней дело сегодня вечером.

– Где твой парень? – спрашивает она своим самым раздражающим певучим голосом.

– Собираюсь найти его прямо сейчас. – Я прохожу мимо нее. Я найду Джордана, а потом смогу убраться к черту с этой вечеринки.

– Я знаю, что ты видела нас, – говорит она мне. – Совсем как Софи.

Я замираю с рукой на дверной ручке. Волосы у меня на затылке встают дыбом. Я точно знаю, о чем она говорит, но прикидываюсь дурочкой.

– Кого видела?

– Как ты думаешь, где сейчас твой парень?

Она дразнит меня, а я не в настроении для ее интеллектуальных игр.

– На улице. Прощай, Эш.

Она качает головой и указывает наверх. Затем делает один шаг ко мне, дьявольская улыбка не сходит с ее губ.

– Если бы я была там, наверху, с ним, ты бы уже точно знала, где он. Он может быть громким, если ты будешь правильно вести себя с ним. Но я думаю, ты этого не знаешь, да, Мэдди?

Эш хватает бутылку водки, которую, должно быть, искала, и исчезает за дверью. Она лжет. Но… я должна знать наверняка.

Я поднимаюсь по покрытой ковром лестнице, двигаясь так быстро, как только могу, не производя ни малейшего шума. Каждая из дверей закрыта: в комнату Натали, комнату для гостей, комнату ее мамы, кабинет, ванную и их домашний тренажерный зал. Я начинаю с ближайшей комнаты – гостевой – и прижимаюсь ухом к двери. С другой стороны никаких звуков. Я прислушиваюсь к каждой спальне, но во всех тихо.

Я знала это. Эш лгала. Конечно, лгала. Просто пыталась залезть мне под кожу, как обычно.

Но тут из комнаты в конце коридора – офиса – доносится тихий стук.

Я тихо иду по коридору, сердце бешено колотится, когда я поворачиваю ручку, сантиметр за осторожным сантиметром.

Освещенные только светом снаружи, льющимся через огромное окно, стоят два человека – один из них склонился над столом, а другой толкается в нее сзади. Ее стоны высокие и плаксивые, и она визжит:

– Да, да, да!

Он издает низкий, гортанный стон каждый раз, когда его бедра ударяются о ее задницу.

Челси обнажена, но единственная одежда, которую Джордан потрудился снять, – это его куртка от letterman.

Мне кричать на него? Бросить чем-нибудь? Я в нерешительности. Я хочу причинить ему боль так же сильно, как он причинил мне, но для этого мне придется убить его.

Челси стонет.

– Да! Сильнее, Джордан! – Затем она поворачивается, чтобы посмотреть на него, и замечает меня. – Дерьмо!

Она отталкивает его от себя и пытается прикрыться. Он резко оборачивается, и когда находит меня, его глаза расширяются.

Я хлопаю дверью и сбегаю вниз по лестнице.

Он наступает мне на пятки.

– Мэдди! Стой! – Я выхожу на улицу прежде, чем ему удается догнать меня и рывком остановить. – Позволь мне объяснить.

– Какого хрена тут объяснять, Джордан? – Огрызаюсь я. – Я видела тебя!

Мы привлекаем внимание наших друзей – нет, его друзей, но впервые мне стало совершенно наплевать на то, что кто-то из них думает.

Он ни за что не выкрутится из этой ситуации. Он изменял мне с Челси. И с Эш тоже. И бог знает, сколькими еще девушками. Он, наверное, занимался этим все лето. Может быть, даже дольше.

– Я пьян! – говорит он, его льдисто-голубые глаза безумны. – Она была повсюду на мне. Она…

Я поднимаю руку.

– Она со мной не встречается. Ты. Ты точно знал, что делаешь.

Сейчас все смотрят на нас.

– Я думал, это ты! Я запутался. Ты же знаешь, каким я становлюсь, когда напиваюсь. – Его щеки все еще раскраснелись от алкоголя и секса.

– Я иду домой. – Я поворачиваюсь к нему спиной, и первая из многих слез проливается наружу.

– Ну же, Софи…

Я поворачиваюсь к нему.

– Как ты меня назвал?

Его глаза пусты, губы сжаты в тонкую линию.

– Что ты имеешь в виду? Я назвал тебя Мэдди.

– Нет. Ты назвал меня Софи. – Лед наполняет мои вены. Он назвал меня Софи.

Он назвал меня именем своей бывшей девушки.

Джордан смотрит на меня красными, прищуренными глазами.

– Нет, я этого не делал.

Впервые при виде него я не таю. Холодные голубые радужки, небольшая ямочка на подбородке, тонкие губы, белый шрам на щеке, густые брови-гусеницы. Ничто из этого больше не вызывает ноющего желания внизу моего живота. Он далеко не тот идеальный парень, каким я его себе представляла.

Он мошенник. Он лжец. Он такой, каким его описывал Майлз – будущий член студенческого братства с проблемами с алкоголем, трахающийся с каждой девушкой из женского общества, которая захочет его заполучить.

И все же, как бы я ни была зла на Джордана, мое сердце все еще разбивается, когда я говорю ему:

– Между нами все кончено.

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

Несмотря на то, что он, должно быть, ненавидит меня за то, что я ему наговорила, Майлз появляется, когда я отправляю сообщение с просьбой подвезти меня домой.

Его «Мустанг» с грохотом подъезжает ко мне, и все, что он говорит, это: «Садись».

Я запрыгиваю на пассажирское сиденье и выдавливаю благодарную улыбку, несмотря на то, что мои глаза и нос уже распухли от слез.

– Спасибо, что забрал меня.

Кончик его носа и кожа вокруг глаза стали темно-фиолетовыми. Я морщусь. Джордан сделал это с ним. И за что? Он ревновал меня к Майлзу с первого дня, хотя именно он мне изменял. Майлз искушал меня много раз с тех пор, как переехал в мой двухуровневый дом, но я никогда не реагировала на это. Никогда даже не целовала его, не говоря уже о том, чтобы трахнуть.

Но сейчас? Все ставки отменены.

За исключением того, что теперь, когда я действительно хочу, чтобы он был в моей постели, я последний человек, с которым он хотел бы ее делить.

– Убить тебя намного легче, когда ты добровольно садишься в мою машину. – Его голос ровный.

– Мне не следовало говорить о том, что ты позволил Софи пойти на вечеринку одной, – бормочу я. – Ты не несешь ответственности ни за что из того, что произошло той ночью.

Я не могу поверить, что сказала ему это, зная, как глубоко его ранят эти слова.

Он пожимает плечами, стиснув зубы. Он ничего не говорит, и я не могу его винить.

– И прости, что я не рассказала тебе раньше о том, как помогла Софи сбежать. Я не хотела тебя расстраивать, но… ты заслуживал знать. Это было эгоистично с моей стороны.

– Скрывать это от меня было хреново, – соглашается он. Он стискивает зубы, и сухожилие на его шее дергается, пока он борется сам с собой. – Но по какой-то причине… я не могу перестать думать о тебе.

Маленькая птичка надежды трепещет в моей груди. Я всю свою жизнь ждала, когда он скажет это.

– Ты в моей гребаной голове. Днем и ночью. И я продолжаю думать, что, может, когда ты дала моей сестре эти деньги – ты спасла ей жизнь.

– Надеюсь, что так и было. – И я не шучу. Впервые я надеюсь, что Софи вернется в Бомонт. Я надеюсь, что она жива и здорова, и Майлз сможет перестать жить со своим чувством вины.

Но она пока не может вернуться. Это небезопасно. Наш преследователь все еще на свободе.

– Ты тоже в моей голове, – шепчу я.

– Держу пари, твоему парню это нравится.

Я снимаю кольцо-обещание, которое дал мне Джордан.

– У меня нет парня.

Майлз выгибает бровь и, наконец, отрывает взгляд от дороги, чтобы взглянуть на меня.

– Да?

– Да. Оказывается, он действительно изменяет мне. На этот раз с другой девушкой. – Я невесело усмехаюсь. – Я идиотка.

– Рад, что ты наконец-то поняла. – Но намек на улыбку тронул уголок его рта. – Он никогда не заслуживал тебя. Даже когда твоя личность – отстой.

– Моя личность никогда не была отстойной.

– Когда у тебя не было индивидуальности, да, так и было. – Он сжимает руль рукой. – Почему ты поменялась ради него? Вот чего я не понимаю. Это его деньги? Образ придурка, парня из братства?

– Я… изменилась, чтобы стать девушкой, которую, я знала, он хотел. Он больше, чем просто деньги и приятная внешность. Он относился ко мне как к королеве. – Образ того, как он трахает Челси, и звуки его тяжелого дыхания и стонов всплывают в моей голове. – По крайней мере, я так думала. Он купил мне одежду, цветы, шоколад, платье для выпускного вечера, мой телефон.

– Итак… его деньги.

– Нет. – Мои руки сжимаются в кулаки, и я ненавижу, что Майлз заставляет меня защищать мои отношения с Джорданом, когда это последнее, что я хочу делать прямо сейчас. – Это был его способ показать, что я ему небезразлична. Это то, что я любила – он так сильно заботился обо мне. Он хотел быть со мной вечно.

Заботился. Хотел. Мы уже в прошедшем времени.

Майлз молчит несколько секунд, прежде чем говорит:

– Те цветы, которые он тебе подарил? Это любимые цветы моей сестры.

– Белые розы?

Он кивает.

Биение моего сердца отдается эхом в моей голове, как набирающий скорость поезд.

– И дай угадаю? Те конфеты, которые он тебе купил, были из темного шоколада.

– Как ты… – Постепенно кусочки начинают вставать на свои места. Белые розы, темный шоколад, который мне даже не нравился…

– То красное платье, которое ты надела на выпускной. Держу пари, он тоже его выбрал.

Мое красное платье для выпускного. Точно такое же, как на Софи.

– Да, – шепчу я.

– А вся эта история с помпонами? – Майлз приподнимает бровь, глядя на меня. – Твоя идея? Или его?

Его.

Майлзу не нужно слышать мой ответ.

– Он купил тебе одежду, которую носила она. Он называл ее деткой; он называет тебя деткой. Черт, он даже дал тебе прозвище Мэдди. Софи? Мэдди? Не такое уж большое совпадение, не так ли?

Софи.

Мэдди.

Софи, Мэдди, Софи, Мэдди…

– Сегодня вечером он назвал меня ею, – бормочу я в осязаемой тишине. – Он назвал меня Софи.

Я никогда не была особенной для Джордана. Я всегда была просто заменой.

Майлз был прав. Все это время он говорил мне, что я просто еще одна из тех девушек. Такой меня видел Джордан. Какой все меня видели.

Если я исчезну, Джордан просто найдет мне на замену другую девушку. Эш, или Челси, или какую-нибудь другую, и он оденет ее и покрасит волосы в каштановый цвет, чтобы она была другой версией Софи. Девушка, которую он так и не смог забыть. Девушка, которую он действительно хочет. И если он не может заполучить ее – он возьмет любую другую и притворится, что девушка, с которой он живет – это та, которую он потерял несколько месяцев назад.

По моей щеке скатывается слеза. Все это время я беспокоилась о том, как бы это было, если бы я не была с Джорданом, если бы я не была Мэдди.

Теперь я больше не хочу быть ею.

– Вы точно расстались? – Спрашивает Майлз.

Я киваю, пряча кольцо – обещание в карман.

– Мы определенно расстались.

Я не уверена, как я собираюсь сообщить новость маме. У нее будет тысяча вопросов

– Что случилось? Ты все еще собираешься идти в Калифорнийский университет? Собираешься ли ты теперь заниматься книгоизданием? – и у меня не будет для нее никаких ответов.

Мне хочется поплакать на плече у Натали, но я знаю, что она не ответит, если я позвоню. Я не уверена, что она вообще хочет дальше быть моим другом. И после того, как она услышит о нашем разрыве, возможно, она выберет Джордана, а не меня. В конце концов, они и раньше были друзьями.

– Так это просто поездка домой? – спрашивает Майлз. – Или секс после разрыва?

Я знаю, что он пытается поднять настроение, но мне не хочется шутить.

– Отвези домой.

Его глубокие карие глаза находят мои в темноте.

– Хорошо. Я не хочу быть твоей заменой.

Что это значит? Он хочет большего, чем секс?

Я нажимаю на свой телефон, чтобы отвлечься, но это ошибка. Меня ждет бесчисленное количество сообщений от моего преследователя. Последние:

розы красные

фиалки синие

эта девушка мертва

и ты тоже будешь

Голос Майлза в конце концов прорывается сквозь гул в моей голове.

– Мэдлин? – Это не первый раз, когда он называет меня по имени.

Мне хочется плакать, блевать, кричать…

Он говорит, что Софи мертва. Что я следующая.

Он мог бы лгать. Он могл… но я знаю, что это не так. Софи не выбралась из Бомонта живой. Я отослала ее с деньгами, в которых она нуждалась, но прежде чем она смогла сбежать, наш преследователь нашел ее.

Он убил ее.

И он хочет убить меня тоже.

Я бросаю телефон на пол.

– Меня тошнит от этого! Сообщения, звонки, угрозы. Я удаляю свои социальные сети, поэтому вместо этого он пишет и звонит мне. Я бы заблокировала его номер, но я знаю, что он просто найдет другой способ связаться со мной.

– Не блокируй его, – предупреждает Майлз. – И ни в коем случае не вступай с ними в контакт. Не давай ему понять, что он достает до тебя. Вообще-то, наверное, не стоило удалять твои социальные сети.

– Это то, что мне велела сделать полиция.

– Да, ну, посмотри, как они хороши в своей работе. Моя сестра все еще числится пропавшей. – Майлз вздыхает носом, как бык. – В таких городах, как Криквью и Бомонт, не так много серьезных случаев. Они занимаются мелкими кражами и превышением скорости. Не преследованием, не похищением или убийством. Поэтому они не знают, как с ними обращаться. Вот почему мы с Софи провели так много исследований. Сталкеры хотят привлечь твоё внимание, добиться от тебя реакции. Они хотят знать, что пугают тебя. Лучшее, что ты можешь сделать, это не давать этим подонкам того, чего они хотят.

Мы въезжаем на подъездную дорожку. Майлз выключает фары, но никто из нас не двигается с места.

– Спасибо, что подвез. – Мой голос звучит водянисто, слабо.

Он кивает на мой телефон, все еще лежащий на полу у моих ног.

– Что тебе прислал твой преследователь?

Но я не могу сказать об этом Майлзу. Я не могу подтвердить его худший страх: что он не найдет свою сестру живой. Что он никогда больше не заговорит с ней, никогда не увидит ее улыбки, никогда не услышит ее смеха. Что он позволил ей пойти на ту вечеринку одной – последнее место, где ее видели живой, – и он никогда не сможет сказать ей, что сожалеет.