Текст книги "Гарем на шагоходе. Том 10 (СИ)"
Автор книги: Гриша Гремлинов
Соавторы: Тайто Магацу
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц)
Вот и проверим её на прочность.
Это пригодится позже, когда я нанесу ему настоящий удар.
А сегодня… убью его на пробу.
Порепетирую, так сказать.
И самый смак, что я могу пробовать снова и снова.
Пока не получится. Пока не найду идеальный момент, идеальный угол, идеальный способ отправить этого ублюдка в ад.
Возможно, я даже получу удовольствие от этого. В конце концов, меня вырастили в пробирке с одной целью – уничтожить Кощея. Меня готовили к войне с ним с детства. Я сражался против его армады. Я терял друзей и братьев с моим же лицом, пытаясь добраться до него.
Теперь я здесь. Смотрю на его самодовольную улыбку.
И мне глубоко плевать на последствия.
Если получится… возможно, я даже не стану отматывать время назад.
Мне действительно плевать.
На общественное мнение, на заголовки в газетах, на свою репутацию «героя». Всё это – мишура. Пыль. Единственное, что имеет значение, – это цель, к которой я шёл всю свою жизнь. Уничтожение Кощея. И вот он, стоит в нескольких десятках метров от меня, горделивый, блестящий, уверенный в своей неуязвимости.
Я медленно поднялся. Пора начинать представление.
Напряжение мышц, адреналин, кровь бешено течёт по сосудам.
Мир для меня замедлился, превратившись в вязкий, тягучий кисель. Гул толпы стал низким, утробным рёвом. Я видел, как медленно поворачиваются головы, как застывают в воздухе капли шампанского, выплеснувшегося из бокала какого-то хохочущего толстосума. Я видел удивление, любопытство, скуку на лицах этих людей, которые ещё не понимали, что сейчас станут свидетелями чего-то настоящего.
Я сорвался с места.
Мои ноги несли меня вперёд с нечеловеческой скоростью. Я не бежал, а летел над полом, оставляя за собой лишь размытый шлейф. Расстояние до сцены, до Магнуса, который как раз прощался с каким-то важным акционером, сокращалось с каждой долей секунды.
Он заметил меня.
В его глазах мелькнуло удивление, сменившееся… насмешкой? Он даже не попытался отступить. Он просто стоял и ждал, с той же идеальной, самоуверенной улыбкой на лице.
Словно знал, что сейчас произойдёт.
С глухим «шш-клинк» из моего протеза выдвинулся «секач». Его тяжёлый клинок, жаждущий крови, тускло блеснул в свете софитов.
Удар.
Мощный, точный, прямо в сердце.
Я почувствовал, как клинок входит в тело, как он прорывает ткань дорогого костюма, рубашку, мышцы…
И натыкается на что-то твёрдое.
По рубашке растеклось пятно крови, но…
Не было ни крика, ни ужаса в глазах, ни предсмертного хрипа.
Только сухой, отвратительный скрежет металла. Из раны брызнули снопы синих искр, запахло горелой изоляцией и озоном.
Магнус, вернее, то, что я считал Магнусом, дёрнулся.
Его идеальная улыбка застыла, превратившись в гротескную, неестественную гримасу.
Глаза, ещё секунду назад смотревшие на меня с насмешкой, погасли, как два выключенных светодиода.
Он качнулся и, как сломанная марионетка, начал медленно заваливаться на бок.
Киборг.
Это был грёбаный, мать его, киборг-двойник.
Просто очередное «Эхо».
Я стоял, как идиот, с «секачом», застрявшим в груди дымящейся куклы. В ушах звенело. Толпа, до этого застывшая в изумлении, взорвалась криками ужаса.
Блин… ну что ж… хотя бы душу отвёл.
Попытка номер раз: провал.
И в этот момент, перекрывая панику, из всех динамиков в зале, из каждого угла, грянул его голос. Настоящий. Голос Магнуса. Спокойный, глубокий, полный ледяного, торжествующего сарказма.
– Наивно, Волк. Очень наивно.
Я выдернул клинок из груди киборга, тот с глухим стуком рухнул на сцену.
Огляделся, пытаясь найти источник звука, но голос звучал повсюду. Он стал самим воздухом в этом проклятом зале.
А затем Магнус обратился к публике. Его тон изменился. Теперь в нём звучали нотки озабоченности, сожаления и праведного гнева.
– Дамы и господа! – гремел он. – Прошу вас, сохраняйте спокойствие! Вы только что стали свидетелями акта немотивированной, чудовищной агрессии. Человек, которого пресса поспешила окрестить героем, капитан Волк, на деле оказался неуравновешенным, опасным террористом.
Он сделал паузу, давая своим словам впитаться в паникующие умы.
– Вы все видели его истинное лицо. Лицо человека, который решает проблемы не словом, а клинком. Который отвечает на деловое предложение… покушением на убийство. Я хотел предложить ему сотрудничество, хотел направить его… энергию… в мирное русло. Но, как видите, некоторые дикие звери не поддаются дрессировке.
Я стоял посреди сцены, залитый светом софитов, рядом с дымящимся трупом робота, и чувствовал, как сотни пар глаз, полных страха и осуждения, впиваются в меня.
Он сделал это. Этот ублюдок не просто ушёл от удара. Он использовал мою атаку против меня. Он превратил моё отчаянное нападение в свой триумф. Он выставил меня психопатом, маньяком, угрозой для цивилизованного общества.
В одну секунду я перестал быть героем. Я стал монстром.
И где-то далеко, в своём безопасном, недосягаемом логове, Кощей сейчас смеялся.
Даже не сомневаюсь в этом.
Но всё же мои губы растянула усмешка.
Я же прекрасно знал, что с первого раза не получится.
Что ж. Дубль первый окончен. Провален с оглушительным треском. Пора переснимать.
Я вздохнул, сунул руку в поясную сумку и извлёк его. Своего «бога из машины». Свою палочку-выручалочку. Свой пропуск в день сурка. Гиперкуб.
Пальцы, уже привыкшие к этому ритуалу, провернули грань, выстраивая спасительную комбинацию. Щёлк. Щёлк. Щёлк.
Мир вокруг дрогнул, поплыл, теряя очертания.
Звуки, крики, голос Магнуса – всё это смешалось в один протяжный, затихающий вой, словно кто-то выкручивал ручку громкости на старом приёмнике. Цвета смазались, превратившись в серый, безликий туман. Я ощутил знакомое, лёгкое головокружение, будто меня протащили сквозь игольное ушко времени.
* * *
А затем туман рассеялся.
Я снова сидел в своём кресле в первом ряду. Зал был полон, на сцене, под светом софитов, чуть колыхался тент, покрывавший «Мухолёт». А к микрофону как раз выходил он.
Магнус фон Штербен. Вернее, его кукольная копия.
– Дамы и господа! Уважаемые акционеры! Партнёры! – его голос, полный энтузиазма и фальши, снова заполнил зал.
Я поморщился. Слушать эту пафосную чушь во второй раз оказалось физически больно. Хотелось встать и заорать: «Да знаю я всё про твой пепелац! Давай уже к делу!». Но я сдержался. Сейчас нужно найти настоящего Магнуса.
Моя первая ошибка – я атаковал не ту цель.
Вторая – я не знал, где настоящая цель.
Пора исправлять обе.
Я закрыл глаза, отгородившись от блеска софитов и самодовольной физиономии на сцене.
И включил эмпатию. На полную.
Мир взорвался.
Если раньше эмоциональный фон зала походил на болото, то теперь я нырнул в него с головой. Тысячи эмоций, мыслей, желаний обрушились на меня, как лавина. Жадность, острая, как битое стекло. Похоть, липкая и грязная. Зависть, холодная и змеиная. Страх, тщеславие, скука, предвкушение…
Чудовищный, оглушительный хор, от которого могла поехать крыша.
Но мой мозг выдержал – спасибо моим девочкам, очень закалили психику своим бесконечным ПМС. Я просеивал этот мусор, этот ментальный шум, ища то, что мне требовалось.
Вот он. Эмоциональный след Магнуса. Яркий, сильный, но… плоский. Как нарисованный огонь. Это была эманация киборга «Эхо», какая-то неизвестная мне технология. Ретранслятор эмоций, пустышка. Причём наверняка дико дорогая, иначе бы Магнус запихнул её в каждого «Эхо», сделав их невычислимыми даже для меня.
Я отбросил эту фальшь в сторону и начал искать источник. Настоящий источник.
Где-то здесь, в этом зале, должен сидеть настоящий Кощей. Он не может пропустить свой триумф. Он должен наслаждаться им, упиваться своей властью, своим гением.
Я искал эту эмоцию – концентрированное, холодное, как лёд, самодовольство.
Просканировал весь зал. Ряд за рядом. Кресло за креслом. Ничего. Только обычные человеческие страстишки и холодные пятна «Эхо». Неужели я ошибся? Неужели он управляет всем этим дистанционно, из своего бункера?
Нет. Не в его стиле. Он слишком самовлюблён. Он должен быть здесь.
И тут меня осенило. Я искал не там. Я искал его СРЕДИ зрителей. А он… он где-то НАД ними. Взирает поверх, как и пристало настоящему владыке.
Я снова направил свой эмпатический щуп на сцену.
Проигнорировал фальшивый сигнал от киборга-двойника и сосредоточился на самом «Мухолёте». На этой гигантской, иссиня-чёрной туше, которая казалась просто выставочным образцом.
Никогда ещё не пытался пронзить своей эмпатией броню. Не сразу, но она отступила, пропуская меня внутрь, в кабину пилота.
И я его нашёл.
Вот он. Эмоциональный след Магнуса.
Там, внутри бронированной кабины, за толстым слоем непробиваемого стекла, билось живое, злорадное сердце. Я почувствовал его. Волну чистого, незамутнённого триумфа, смешанного с лёгким презрением ко всей этой толпе копошащихся у его ног букашек. Он сидел там, в своей неприступной крепости, как паук в центре паутины, и дёргал за ниточки.
Хитрый сукин сын.
Но всё же являться сюда живьём – непростительная ошибка.
Я открыл глаза. Презентация как раз подходила к концу. Киборг-Магнус рассыпался в благодарностях и приглашал всех на фуршет.
Пора. Дубль два.
Я медленно поднялся… Но в этот раз всё пошло не так…
Едва я сделал первый шаг в сторону сцены, как мир вокруг изменился.
Те самые «Эхо», которые в прошлой временной петле оставались безучастными статистами, ожили. Мужчина в дорогом костюме, стоявший в проходе, вдруг резко развернулся и пошёл мне наперерез. Его движения были слишком быстрыми, слишком точными для обычного человека. А в его глазах, ещё секунду назад выражавших скуку, теперь была лишь холодная, расчётливая пустота.
Одновременно с ним с кресел поднялись ещё двое – миловидная блондинка в вечернем платье и пожилой джентльмен с бородкой. Они двигались синхронно, отрезая мне путь к сцене.
Не понимаю… Я начал действовать немного раньше, чем в прошлый раз, но всё же…
Почему в этот раз они решили не спать? Они не могли проанализировать мою прошлую атаку и обновить свои протоколы. Никак не могли.
Для них моей прошлой атаки не случилось…
Ладно, будем разбираться.
Первый киборг, тот, что в костюме, попытался схватить меня. Его руки, сильные, как стальные тиски, метнулись к моим плечам. Я не стал уворачиваться. Я просто шагнул ему навстречу, пропуская его атаку, и мой локоть, коротко и жёстко, врезался ему в висок. Раздался сухой треск. Голова киборга дёрнулась под неестественным углом, его глаза вспыхнули красным, а затем оптика погасла, и он мешком рухнул на пол.
Блондинка и джентльмен атаковали одновременно. Но я уже был в движении. Мир снова замедлился. Я видел, как их руки тянутся ко мне, как искажаются от удивления лица людей вокруг.
С глухим щелчком из моего протеза вырвался «секач».
Один короткий, свистящий взмах. Пси-поле, окутавшее клинок, прошло сквозь их тела, как сквозь пустоту. Они даже не успели издать ни звука. Просто развалились на две аккуратные, дымящиеся половинки, обдав ближайших гостей дождём из искр и синтетической крови.
В зале началась паника. Крики, визги, давка. Идеальное прикрытие.
Но это только начало.
Под потолком завыли сирены. Дроны-охранники, до этого мирно патрулировавшие пространство, спикировали вниз. Их корпуса раскрылись, обнажая стволы пулемётов.
– Огонь на поражение! – раздался из динамиков бесстрастный голос Магнуса.
Красные лучи целеуказателей прошили воздух.
Загрохотали очереди.
Я двигался, как ртуть, как тень. Уворачивался, отбивал выстрелы «секачом», который с гудением рассекал пули. Одна попала в плечо, на секунду замедлив движение моей руки. Но регенерация быстро вернула мне полную подвижность.
Я прорывался к сцене, сметая всё на своём пути. Перепрыгнул через стол с закусками, отправив в полёт канапе и тарталетки. Отшвырнул в сторону робота-официанта, который пытался преградить мне путь.
Я был в шаге от цели. Я видел фасеточные глаза «Мухолёта», за которыми прятался мой враг.
И в этот момент крыша павильона с оглушительным скрежетом начала разъезжаться.
Огромные створки, каждая размером с половину футбольного поля, расходились в стороны, открывая вид на солнечное небо с разводами перистых облаков.
Я понял, что он собирается делать.
– Нет, ублюдок! – прорычал я, отталкиваясь от пола с такой силой, что под ногами треснул бетон.
Я летел к сцене, к этому механическому монстру, который уже оживал. Его крылья затрепетали, двигатели взревели, поднимая вихрь из пыли и мусора.
Слишком поздно.
«Мухолёт», как гигантское, хищное насекомое, оторвался от постамента и свечой устремился вверх, в открытый проём в крыше.
Я замер на краю сцены, провожая его яростным, бессильным взглядом.
Он уходил. Снова.
Цверг завис на высоте в несколько десятков метров, прямо над центром зала. Его фасеточные глаза, казалось, смотрели прямо на меня. А затем из-под его «брюха» выдвинулась ракетная установка.
Я увидел вспышку. Маленькая, смертоносная точка сорвалась с направляющих и устремилась вниз. Прямо на меня.
БА-БА-А-АХ!
Взрыв. Оглушительный, ослепляющий.
Я успел отпрыгнуть в сторону. Ударная волна швырнула меня на пол. В ушах зазвенело. Я лежал на полу, оглушённый, контуженный, и сквозь пелену в глазах видел, как орудие на «Мухолёте» снова наводится на меня. Для контрольного выстрела.
Звон прошёл, регенерация опять не подвела. Только плащ немого тлел.
Ну что ж. Дубль два тоже провален.
Но, по крайней мере, в этот раз было веселее.
Я нащупал в поясной сумке гиперкуб. Пальцы нашли нужную грань.
Щёлк. Щёлк. Щёлк.
Мир снова начал растворяться в спасительном тумане.
«Ладно, Кощей, – подумал я, проваливаясь во временную петлю. – Два-ноль в твою пользу. Но игра ещё не окончена. И в третьем акте я устрою такой финал, что ад покажется тебе курортом».
Глава 3
Воздушная погоня
Мир свернулся в точку, а затем с тошнотворным рывком развернулся обратно, как дешёвый складной зонтик, который заело, а потом резко отпустило. Один миг – и я лежу на полу под прицелом ракетной установки. Следующий – я стою на своих двоих, целый и невредимый, а вокруг меня – гул праздной толпы, благоухающей дорогим парфюмом и полным отсутствием проблем.
Я шумно выдохнул и облизал губы.
Ненавижу это ощущение. Но без гиперкуба я бы уже сдох хрен знает сколько раз.
Перемотка. Семнадцать минут и сорок пять секунд моей жизни, стёртые и готовые к новому, надеюсь, менее взрывоопасному дублю. Мой личный день сурка, спонсором которого выступала кучка зелёных гоблинов и их мать.
Я стоял у входа в выставочный павильон, наблюдая, как поток холёных, одетых с иголочки баранов стекается к сцене. Там, в прошлой временной петле, Магнус фон Штербен, он же Кощей, он же главная заноза в моей заднице, собирался произнести речь. Точнее – наблюдал из кабины «Мухолёта», как речь за него произносит «Эхо» с уникальной системой имитации эмоционального фона.
Кстати, это означает, что Магнус знает о моей эмпатии, и страшно даже подумать, что ещё ему обо мне известно.
Моя рука инстинктивно проверила поясную сумку.
Гиперкуб оставался на месте, холодный и твёрдый. Моё секретное оружие. Моё единственное настоящее преимущество.
Я уже собирался войти внутрь, чтобы немедленно броситься в атаку.
Мой наручный коммуникатор завибрировал.
Резко, настойчиво, абсолютно неуместно.
В прошлом дубле никакого звонка не было.
Живот стянуло холодным узлом.
Временной поток изменился! Мать вашу, этого не было!
Кощей его изменил. Но как?
На экране высветилось: «Неизвестный номер». Первым инстинктивным желанием было сбросить. Вторым, более мазохистским – ответить. Любопытство, как известно, сгубило кошку. Но я-то Волк. Будем считать, что шансов у меня побольше.
Я нажал кнопку приёма.
На маленьком экране появилось лицо.
Лицо Магнуса фон Штербена, разумеется.
Не киборг-двойник. Это точно он. Настоящий.
Он сидел в кресле второго пилота, в руке – бокал с янтарной жидкостью, а на лице – улыбка охотника, загнавшего в угол особенно ценного пушного зверя.
– Капитан Волк, – его голос полился из динамика. – Должен признаться, я разочарован. Глубоко разочарован.
Я уставился на его идеальное, самодовольное лицо, мой мозг отказался обрабатывать эту информацию. Он мне позвонил. Главный злодей позвонил главному герою посреди его героической миссии, чтобы… что? Пожаловаться на качество обслуживания?
– Я ожидал достойного противника, – продолжал он, лениво покачивая бокал. – Великого стратега. Хитроумного тактика. Я надеялся на шахматную партию, разыгранную на поле целого города, где фигуры – жизни и состояния. А что я получил? Таран. Слона в посудной лавке. Ты просто прёшь напролом, в надежде пробить стену лбом. Это так… примитивно. Так… скучно.
– Что тебе нужно, Магнус? – прорычал я.
– Нужно? – он усмехнулся, крайне снисходительно. – Мне нужно развлечение, капитан. А ты, боюсь, с этой задачей не справишься. Если бы не твоя очаровательная маленькая игрушка, этот твой… – он сделал в воздухе жест, словно поворачивая невидимый кубик, – … этот кубик-рубик, игра закончилась бы, не успев начаться. Ты стал бы мокрым пятном на асфальте, а я потягивал бы этот превосходный двадцатипятилетний бренди, размышляя о своих дальнейших шагах на мировой арене.
Мир качнулся. Кровь отхлынула от моего лица. Он знал.
Он знал о гиперкубе.
Мой главный секрет. Единственный козырь в рукаве. Единственное, что давало мне хоть какой-то шанс. Он знал.
– Как… – слово вырвалось из моего горла сдавленным хрипом.
– Как? – улыбка Магнуса стала шире. Он напоминал акулу, которой рассказали очень смешной анекдот. – О, капитан, ты задаёшь не те вопросы. Тебе следовало бы спросить «почему». Почему я всегда на шаг впереди? Почему я предугадываю каждое твоё движение? Почему я пригласил тебя сегодня на мою выставку?
Последний вопрос ударил меня как разряд тока. Я на секунду отстранился. Абстрагировался от происходящего сюрреализма.
Действительно. Зачем он пригласил меня? Уж точно не чтобы похвастаться своим чудесным «Мухолётом». Что было сегодня?
Да всё просто. Я отматывал время. Доставал гиперкуб и отматывал.
Прямо у него на глазах.
Сегодня он впервые увидел, как я это делаю.
Вероятно, у него есть какая-то технология. Что-то типа временного якоря. Своей машины времени точно нет. Иначе бы он давно уничтожил меня и не строил сложных планов по захвату мира, он бы устроил всё проще и элегантнее.
Нет, у него нет своего гиперкуба. Но сегодня он узнал про мой.
Возможно, когда гиперкуб попал в мои руки, и я начал отматывать время, Магнуса каждый раз отбрасывало вместе со мной. Или же он получал информацию о событиях другой временной линии как некое пророчество. Не знаю. Понятия не имею. Но сейчас важно не это.
Единственное, что имеет значение – Кощей теперь знает о гиперкубе.
И постарается им завладеть.
– Твою мать… – вырвалось у меня.
Магнус наклонился ближе к камере и сказал:
– Ты играешь в шашки, Волк. А я играю в игру, правила которой ты даже не можешь постичь. Ты видишь доску, фигуры. Я же вижу код, лежащий в основе самой игры. Я вижу нити. А ты, мой дорогой капитан, всего лишь марионетка, которая дёргается, когда я тяну.
Я стиснул челюсти.
Какую технологию он использует? Тоже временную? Или что-то другое? Что-то… большее?
– Что это? – потребовал я, мой голос снова обрёл твёрдость. – Что ты используешь?
Магнус снова рассмеялся, на этот раз громко, раскатисто, и этот смех резанул по моим нервам. Он погрозил мне пальцем, словно отчитывая непослушного ребёнка.
– Ай-ай-ай. Спойлеры. Я и так уже слишком много рассказал. Это испортит весь сюрприз. Но ты, пожалуйста, продолжай. Продолжай отматывать время. Продолжай биться головой о стену. Кто знает? Может, однажды тебе повезёт. Или ты просто заработаешь сотрясение мозга и успокоишься. В любом случае, наблюдать за этим забавно.
Пока он говорил, мой взгляд скользил по толпе. И я их увидел. Двое мужчин и женщина, двигавшиеся сквозь людской поток с неестественной, плавной грацией. Они не толкались, не протискивались. Толпа, казалось, сама расступалась перед ними. Их лица были пусты, глаза – безжизненны. «Эхо». Его киборги-убийцы. И они направлялись прямо ко мне.
– Наслаждайся представлением, капитан, – сказал Магнус, поднимая бокал в издевательском тосте. – Оно вот-вот начнётся.
Связь прервалась.
Я ещё секунду смотрел на потухший экран коммуникатора, сердце отбивало бешеный ритм. Он играет со мной. Открыто. Он не просто пытается меня убить. Он пытается меня сломать. Показать мне, насколько я ничтожен, насколько бессилен против него.
Ярость, холодная и чистая, затопила вены.
К чёрту его игры. К чёрту его ловушки.
Он назвал меня тараном? Отлично. Я буду лучшим, мать его, тараном, которого он когда-либо видел. Я сокрушу его стены, его марионеток и его самодовольную, идеальную физиономию.
Я опустил голову и ринулся в павильон, расталкивая ошарашенных гостей. Я должен добраться до сцены. Я должен его остановить.
Но сцена опустела.
Толпа смотрела вверх. И я проследил за их взглядами.
Крыша гигантского павильона, шедевр инженерной мысли, разъезжалась в стороны, открывая вид на солнечное небо. И там, в образовавшемся проёме, завис «Мухолёт». Он висел в воздухе, безмолвный и угрожающий, его четыре крыла были едва заметным размытым пятном.
Режим акустической маскировки. Он поднялся в воздух бесшумно, как призрак.
Затем он отключил звуковой камуфляж, и динамики затрещали.
Голос Магнуса, усиленный и искажённый, заполнил зал.
– Дамы и господа! – прогремел он с максимальной театральностью. – Прошу прощения за скомканное начало. Но, как говорится, лучшая демонстрация – наглядная. Зачем утомлять вас скучными речами и техническими характеристиками, когда можно просто… показать?
«Мухолёт» качнулся вперёд, его двигатели взревели с такой силой, что, казалось, задрожали сами основы здания.
– Наслаждайтесь прекрасным днём! Погода отличная! – в голосе Магнуса теперь звучала чистая, незамутнённая насмешка, адресованная лично мне. – А я, пожалуй, полетел. Дела, знаете ли.
И с последним, оглушительным рёвом, чёрная насекомоподобная машина взмыла вверх и исчезла в небе, оставив после себя лишь ошеломлённую тишину толпы и меня, стоящего в одиночестве посреди зала, снова побеждённого.
Он меня унизил. Он указал мне моё место.
И за это я сожгу его мир дотла.
Я не стал ждать, пока толпа опомнится и начнёт задавать глупые вопросы. Не стал сражаться с приближающимися «Эхо». Не стал смотреть вслед улетающему ублюдку. Я просто развернулся и побежал.
Я нёсся сквозь ошеломлённых, застывших с бокалами в руках гостей, расталкивая их, как кегли. Кто-то ойкнул, кто-то выругался, кто-то пролил на себя шампанское. Мне было плевать. В ушах стоял рёв турбин его «Мухолёта» и стук моего собственного сердца, отбивавшего бешеный ритм.
Прочь из этого храма лицемерия, прочь из этого душного павильона! На воздух, на свободу, в погоню!
Я вылетел на парковочную платформу, где среди десятков роскошных, блестящих аэрокаров стоял мой. Мой «Нимбус». После недавних событий Ди-Ди ещё не успела привести «Буйвола» в порядок. Но это даже к лучшему. Тяжёлый броневик летает гораздо медленнее, чем эта торпеда.
После её апгрейдов, это не просто машина. Это мой личный истребитель, замаскированный под гражданский транспорт. Чёрный, приземистый, с хищными, зализанными формами, он выглядел как сгусток ночи, готовый в любую секунду сорваться с места.
Я запрыгнул в кабину, и она с тихим шипением закрылась, отсекая меня от внешнего мира. Руки сами легли на руль. Пальцы нашли нужные кнопки.
– «Нимбус», протокол «Возмездие».
– Протокол «Возмездие» активирован, – отозвался спокойный, синтезированный голос бортового компьютера. – Все системы в боевой готовности. Турбины прогреты. Жду вашей команды, капитан.
Я нажал кнопку зажигания.
Две турбины, спрятанные в задней части корпуса, с нарастающим воем ожили. Машина слегка приподнялась над платформой. Я резко дёрнул рычаг вертикатора и вдавил педаль газа в пол.
«Нимбус» не взлетел. Он выстрелил, оставляя на парковочной платформе оплавленный круг. Перегрузка вдавила меня в кресло, но я лишь злорадно оскалился. Одновременно с этим я включил связь с избушкой.
– Девочки, приём! – рявкнул я в микрофон. – У нас проблемы! Магнус улетает на новой вундервафле! Я иду в погоню!
– Кэп, что случилось⁈ – раздался в динамике встревоженный голос Шондры.
– Дорогой, ты опять всё разнёс? – лениво протянула Кармилла. – Надеюсь, обошлось без жертв среди бутиков и спа-салонов?
– Капитан, согласно данным с городских камер, неопознанный летающий объект класса «Цверг» покинул выставочный павильон и движется в сторону океана, – это была Вайлет. – Ваш «Нимбус» зафиксирован в трёх километрах позади. Вероятность успешного перехвата с использованием стандартного вооружения «Нимбуса» составляет…
– К чёрту вероятности, Вайлет! – перебил я её. – Просто будьте наготове! Вы не успеете освободить орудия избушки. Так что просто следите, если меня собьют, доложите спасателям.
Я выровнял машину на высоте в пару сотен метров и увидел его. «Мухолёт». Он нёсся прочь, оставляя за собой едва заметный инверсионный след.
Я направил «Нимбус» за ним. Мой верный конь взревел турбинами и ринулся вперёд, пожирая пространство. Мы пронеслись над сверкающими небоскрёбами Акватики, над головами ничего не подозревающих обывателей, которые сейчас обедали в дорогих ресторанах или смотрели очередное идиотское шоу.
Магнус уходил. Не летел – он испарялся, растворялся в синеве, превращаясь из хищного силуэта в точку на хрустале неба. Город остался позади, превратившись в кляксу из бетона и торчащих шпилей небоскрёбов. Теперь под нами была лишь бескрайняя, равнодушная гладь океана, испещрённая солнечными бликами, словно чешуя гигантской рыбы.
Я вцепился в холодный руль «Нимбуса» так, что едва не расплющил его. Кабина наполнялась кондиционированным воздухом. На приборной панели ровным зелёным светом горели индикаторы, но я чувствовал, как подрагивает вся машина, как ревут на пределе турбины, пытаясь угнаться за призраком.
«Нимбус» был зверем. Быстрым, мощным, созданным для скорости. Но «Мухолёт»… эта тварь была чем-то из другого мира. Он не просто летел. Он танцевал со скоростью света. Его иссиня-чёрный корпус, казалось, не отражал, а поглощал солнечные лучи. Его турбины ревели и изрыгали потоки голубоватого пламени. Четыре крыла не махали, а вибрировали, создавая вокруг себя едва заметное марево. Это было уродливое и одновременно завораживающее зрелище – совершенство хищника, созданного для одной цели. Убивать.
И сейчас он возвращался. Летел обратно, дразнил!
Мухолёт пронёсся в опасной близости от моего «Нимбуса».
– Твою мать! – прорычал я, закладывая вираж.
Он играл со мной. Подпускал ближе, давая ложную надежду, позволяя почти разглядеть фасеточные глаза кабины, а затем, с ленцой, делал неуловимый рывок, и расстояние между нами снова растягивалось до унизительной пропасти. Я представлял, как он смеётся там, в своей бронированной скорлупе. Чувствовал его презрение каждой клеткой.
«Ну уж нет, ублюдок, – подумал я. – Ты можешь летать быстрее, но у меня есть сюрприз».
Мой «Nimbus Cloudchaser 9000» с конвейера был просто дорогой игрушкой для богатых мальчиков. Но после того, как в его нутре покопалась моя рыжая бестия, он превратился в волка в овечьей шкуре. Под гражданской обшивкой скрывался полноценный ракетный комплекс малой дальности.
Вместо стандартных противотуманных фар и под декоративными панелями Ди-Ди разместила два выдвижных блока «Шершень-4». Каждый блок нёс по восемь управляемых ракет «Игла-М» с комбинированной системой наведения: активная радиолокационная головка для первоначального захвата цели и тепловой сенсор для коррекции на финальном участке траектории. Вдобавок, в задних крыльях были смонтированы кассеты с тепловыми ловушками и дипольными отражателями – система РЭП «Мираж-3», способная сбить с толку большинство стандартных головок самонаведения.
Всё это великолепие активировалось голосовой командой «Протокол Возмездие», после чего гражданский интерфейс на лобовом стекле сменялся тактической сеткой целеуказания, а небольшой сенсорный экран выводил данные о целях и оставшемся боезапасе.
Просто, элегантно и чертовски незаконно. Всё, как я люблю.
– Активация оружейных систем, – подтвердил мой бортовой компьютер.
На тактическом дисплее появилась зелёная рамка, обводящая далёкую точку «Мухолёта».
– Цель захвачена.
– Огонь! – прорычал я.
Две панели под передним бампером с шипением ушли в стороны, и из открывшихся гнёзд вырвались четыре огненных подарка. Ракеты «Игла-М», оставляя за собой дымные спирали, устремились к цели. На финальном участке траектории их тепловые головки должны были мёртвой хваткой вцепиться в раскалённые сопла турбин «Мухолёта».
Но и здесь меня ждало разочарование. «Мухолёт» даже не стал уворачиваться. Он просто… выплюнул облако мерцающих тепловых ловушек и одновременно совершил резкий, почти невозможный манёвр в сторону, заставив ракеты беспомощно взорваться в десятке метров от себя.
Я с раздражением ударил кулаком по рулю, понимая, что упускаю его, как вдруг на радаре, словно назойливые комары, вспыхнули новые отметки. Я бросил взгляд на экран, затем в боковое окно. И на мгновение забыл, как дышать.
Из дока номер семь, нашего сектора «Омега», вываливалась целая эскадрилья… боже, как это назвать? ДУРДОМ НА ВЫЛЕТЕ!!!
Мои бабы залезли в ступы! Как настоящие бабки-ёжки!
Летающие стаканы для туристов теперь выглядели так, будто их пропустили через мастерскую безумного оружейника. К бокам каждой были грубо приварены громоздкие ракетные установки, а корпуса пестрели свежей краской.
– Ядрёна гайка, капитан, принимай подмогу! – голос Ди-Ди в динамике был полон безудержного энтузиазма. – Я тут немного… модернизировала наши «табуретки»! Прикрутила к ним пару ракетных установок! Должно сработать! Теоретически!
Четыре ступы рванули следом за мной и Магнусом.
Кармилла – в ступе цвета крови и ночи, с наглой летучей мышью на борту. Шондра – на строгой, серой, без единого украшения. Вайлет – в утыканной дополнительными датчиками и антеннами. И Лекса – борт её ступы украшал криво намалёванный череп с костями, отчего она походила на пиратскую шлюпку, по ошибке взлетевшую в небо.
«Слава богам, Сэшу к этому дурдому не допустили», – пронеслось в голове.
– Вы совсем с ума сошли⁈ – заорал я, переключаясь на общий канал. – Какого чёрта вы выперлись на этих летающих вёдрах⁈ Вас же в пыль сотрут!
– А какого чёрта ты один гонишься за новейшим боевым Цвергом на гражданском аэрокаре? – немедленно парировала Кармилла, её голос сочился ядом и весельем. – Каков капитан – таков и экипаж! Кстати, дорогой, я иду на перехват! Не благодари!
