Текст книги "Врата Аида"

Автор книги: Грег Лумис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 20 страниц)

Глава 18

Санто-Доминго,

Доминиканская Республика

Две ночи спустя

Теплый ночной ветерок доносил до шестнадцатого этажа, где находился номер Джейсона, звуки сальсы. Долетали до него и веселые голоса, хотя разобрать, на каком языке говорили, испанском или английском, он не мог. На ужин ему подали какое-то острое блюдо, название которого выпало из памяти, но вкус остался – и, похоже, надолго. Джейсон залил пламя несколькими «Эль президентес», легким доминиканским лагером, поскольку планировал лечь пораньше, чтобы вылететь утренним рейсом.

Но вечер не отпускал. Бывать в таком городе ему еще не доводилось. Он помнил другие тропические города, грязные трущобы на Африканском Роге, где численность грызунов во много раз превышала население, а от запаха гниющего мусора и открытых сточных канав слезились глаза. Если все складывалось хорошо, он прибывал туда воздухом. Чаще всего его команда, шестеро бойцов «Дельта форс», сбрасывалась на цель с парашютами – ночью, в кишащие пиявками азиатские джунгли, где влажную тьму наполняет жужжание кровососов-москитов, а форма никогда не бывает сухой. Враги, находить или уничтожать которых его посылали, редко жили на мировых курортах.

Влажный воздух Санто-Доминго привычно ассоциировался у Джейсона со змеями, мошкарой и гнилью, но здесь к запахам ночи добавлялся цветочный аромат. По улицам с богатыми магазинами струился бесконечный поток машин. Люди улыбались друг другу и смеялись. Город напоминал Сен-Бартс с ритмами «латино».

Музыканты внизу переключились на самбу, и Джейсон отхлебнул из стакана «Бругал» с тоником.

Та, прежняя жизнь осталась в прошлом. Вместо того чтобы рисковать своей задницей за солдатскую зарплату, он работал за большие деньги. Вместо того чтобы гоняться за мелкими бандитами, отыскивал мерзавцев мирового масштаба. И мог позволить себе ночевать в хороших отелях и летать первым классом.

Питерс подумал об «Ацтеке» и счете, высланном швейцарским банком его владельцу для покрытия страховых вычетов.

Чем больше игра, тем выше ставки. Но как бы высоки они ни были, он отдал бы все за последние пять минут с Лорин, за возможность попрощаться с ней как должно, вместо того чтобы ждать кофе, который она так и не принесла.

«Похоже, это ром настраивает на сентиментальный лад», – решил Джейсон. Высокие ставки, большие деньги. Будь иначе, он сам, за свой собственный счет, выслеживал бы зверей, убивавших ни в чем не повинных людей. И список был велик. Мусульманские фундаменталисты с захваченным авиалайнером, группа неизвестных, убившая тех, кто зарабатывал на жизнь способом, который им не нравился. Террористы остаются террористами, неважно, используют ли они бомбы или секретное оружие. Джейсон расправлялся с ними без всяких сожалений и даже с удовольствием, как с паразитами.

Он погладил пояс, пополнившийся после полудня с прибытием дипломатического курьера. Тот привез три паспорта, к каждому из которых прилагались водительские права, кредитные карточки и тому подобное. В одном из паспортов даже стояла въездная доминиканская виза. Мама позаботилась обо всем.

Завтра он улетит отсюда и через несколько пересадок окажется на другой стороне Атлантики. Рим, потом Сицилия, где, по словам Мамы, доктор Бергенгетти уже проводит необходимые исследования…

Джейсон нахмурился.

Рим.

Город, посетить который они с Лорин собирались весной 2002 года. Лорин даже начала что-то планировать: просматривала туристические брошюры, знакомилась с агентствами, читала путеводители.

Стакан в руке вдруг треснул и рассыпался – Джейсон и не заметил, как сжал его чересчур сильно. Он вернулся в комнату и обмотал полотенцем кровоточащую ладонь. Душевная боль заглушала физическую, так что он ее даже не чувствовал.

Глава 19

Таормина, Сицилия

Вилла Дукале

Двумя днями позже

Сбегая по склону горы, Таормина спешила к Мессинскому проливу. Внимание заезжего гостя привлекал, однако, не склон, за который ухватился расположившийся на нем городок. Взгляд сам собой устремлялся на северо-восток, к темнеющей в дымке громадине Этны. В восемь часов утра ее белая облачная борода была единственным пятнышком на голубом небе.

Джейсон сидел за одним из четырех столиков на площадке перед отелем, потягивая кофе, своей консистенцией напоминающий патоку. Тягучая масса могла бы, наверное, засосать ложечку, если бы он по неосторожности выпустил ее из пальцев. Содержавшегося в напитке кофеина определенно хватило бы, чтобы лишить сна даже Соню, гнома из «Белоснежки».

Питерс уже собирался приступить к завтраку, состоящему из фруктов, хлопьев, сыра и мяса, когда на площадку вышел управляющий:

– Мистер Янг?

По паспорту, в котором стояла въездная доминиканская виза, Джейсон был уроженцем Балтимора Гарольдом Янгом.

– Пакет, о котором вы спрашивали, доставили.

При небольшом размере пакет оказался довольно тяжелым. Никаких отметок, кроме его нового имени. Управляющий, которого столь необычная посылка для иностранного гостя, несомненно, заинтриговала, ничем своего любопытства не выдал.

Отблагодарив его несколькими евро, Джейсон вышел из-за столика и поднялся в номер, комнату с белыми оштукатуренными стенами, украшенными изображениями кактусов, во множестве произрастающих на Сицилии. Закрыв за собой дверь, он освободил от оберточной бумаги картонную коробку, в которой лежала кобура с «ЗИГ-Зауэром Р228», точно таким же, какой был у него на Сен-Бартсе, и двумя запасными обоймами по тринадцать патронов в каждой. Третья была уже в пистолете.

Джейсон положил обоймы в карман, а оружие сунул за пояс сзади, где его закрывала гуайябера, купленная специально для такой цели. Впервые со времени прибытия на остров он почувствовал себя уверенно, как человек, который полностью оделся.

В фойе его ждала Мария Бергенгетти.

Джейсон ожидал увидеть особу среднего возраста, академической внешности, смуглую и коренастую, как большинство сицилийцев. Вместо этого он обнаружил высокую молодую женщину с выгоревшими на солнце волосами, собранными в пучок и спрятанными под тропическим шлемом, более привычным на каком-нибудь британском археологе прошлого столетия. Шорты и рубашка-хаки свободного покроя не скрывали достоинств фигуры, идеально вписавшейся бы в пляжный пейзаж Сен-Бартса.

– Мистер Янг? – Голубые глаза смотрели на него вопросительно.

Джейсону пришлось сделать над собой усилие, чтобы не выдать удивления.

– Э, да… А вы, должно быть, доктор Бергенгетти.

– Ну, на доктора Ливингстона я потяну вряд ли. Вы таращитесь на каждого, с кем знакомитесь?

Почувствовав, что покраснел, мужчина протянул руку:

– Только на тех, кто больше похож на модель, чем на вулканолога.

Доктор ответила коротким рукопожатием. Ладошка была прохладная, словно ей удавалось как-то избегать сицилийского зноя.

– Не очень хорошо представляю, как выглядят вулканологи. – Глаза ее блеснули. Пикировалась она с удовольствием. – Ваше замечание определенно граничит с сексизмом, который у американцев вроде бы не в почете.

Питерс никак не мог определить, какой у нее акцент. А может, и нет никакого?

– Только у некрасивых женщин, доктор. А красивым, как и везде, очень даже нравится, когда ими восхищаются. Позавтракаете со мной?

Он проводил ее на площадку. Столик, к счастью, остался незанятым. Сели. Джейсон налил ей кофе.

– Вы отлично говорите по-английски.

Мария улыбнулась, показав щелочку между передними зубами. Странно, но этот крохотный изъян показался ему почему-то весьма сексуальным.

– По необходимости. Мой отец работал в итальянском посольстве в Вашингтоне. На английском я заговорила раньше, чем на итальянском. – Она отпила кофе и поморщилась от горечи. – Даже магистерскую писала в Штатах.

– По вулканологии? Довольно опасное поле деятельности – приходится карабкаться по горам, беречься раскаленной лавы, никогда не знаешь, что и где может взорваться…

Доктор одарила его еще одной обворожительной улыбкой:

– Вы имеете в виду, что это область – опасная для женщин? Какой женофоб.

Джейсон поднял руки:

– Простите. Я вовсе не хотел…

– Конечно, хотели. И мне это приятно. Вам не приходило в голову, что женщины не меньше мужчин устали от политкорректности? В общем, я заинтересовалась геологией, поступила в горный институт в Колорадо, вернулась с родителями в Италию, от скуки вышла замуж, потом от еще большей скуки развелась. Огляделась, поискала, чем заняться, да не просто заняться, а чтобы шарахнуть моего бывшего по башке, дабы понял наконец, что я больше не его игрушка. Изучение вулканов показалось именно тем, что нужно – причины вы сами уже назвали, – и к тому же дело это по-настоящему грязное. – Она открыла сумочку, достала пачку «Мальборо». – А вы по-итальянски не говорите?

– Совсем немного. Знаю несколько обиходных фраз, да и те, боюсь, позаимствовал не в самой хорошей компании.

– Например? – Она щелкнула зажигалкой.

–  Muova quel rottame cretino! [25]25
  Убери эту рухлядь, идиот! ( итал.)


[Закрыть]

Ее смех прозвучал почти музыкально.

– Вы, наверное, водили машину в Риме.

Джейсон ухмыльнулся:

–  Ma perche il museo oggi? Ma perche il museo e chiuso domani? Quanto tempo starano in sciopero? [26]26
  Почему музей закрыт сегодня? Почему музей закрыт завтра? Они еще долго будут бастовать? ( итал.)


[Закрыть]

Она опять рассмеялась.

– А чем еще вы зарабатываете на жизнь?

Вопрос застал его врасплох.

– Ну, у меня бизнес в Балтиморе…

– И география вулканического материала – часть этого бизнеса? – Мария скептически вскинула бровь. – Звучит неубедительно, мистер Янг. Или как вас там.

Питерс усмехнулся:

– Доктор Камито сказал, что вы – лучшая, но не сказал, что вы еще и проницательная.

– Любая станет проницательной, побывав замужем за итальянцем. А еще недоверчивой и скептичной. Помните Казанову?

– Величайшего, по его собственным словам, любовника.

– Определение, идеально характеризующее моего бывшего… Но хватит обо мне, моей жизни и трудных временах. Что именно вам от меня нужно?

Джейсон достал пробирку с полученными от доктора Камито материалами.

– Можете сказать, откуда это?

Она повернула пробирку к свету.

– Где вы это взяли?

– У Камито.

Мария шумно вздохнула:

– Я о другом. Откуда оно?

– Похоже, из какого-то средиземноморского региона. Нам нужно знать, откуда именно.

Женщина взяла образец и, оставив кофе нетронутым, поднялась.

– Надеюсь, деньгами вы делитесь щедрее, чем информацией. У меня там, – она кивнула в сторону Этны, – ребята ведут наблюдение за приборами. Нужно проверить, правильно ли они все делают. Стоит ошибиться, и недовольных будет столько…

– Недовольных или покойников?

– И тех, и других. – Мария повернулась к выходу. – В любом случае ответ будет к вечеру.

Проследовав за ней, Джейсон открыл дверь на крохотную парковочную площадку.

– Прикиньте, сколько я вам должен. И если не трудно…

Она насмешливо посмотрела на него:

– Позвольте угадать. Вы хотели бы показать мне город и пригласить на обед.

Питерс снова усмехнулся:

– Почти в точку. Хотел спросить, какой ресторан вы могли бы порекомендовать, но ваша идея мне нравится больше. Вам когда удобно?

Мария открыла дверцу запыленного «Форда», одной из двух машин на парковке.

– Буду здесь часов в семь. – Она захлопнула дверцу, повернула ключ зажигания и, высунувшись в окошко, добавила: – А вы пока загляните в старинный норманнский форт на холме. Интересное место. Внизу греческий амфитеатр, очень неплохо сохранившийся. Я бы пригласила вас с собой на Этну, но к нам туда посторонних не пускают.

– Вы же сами сказали, дело это опасное и грязное.

Она выехала с площадки и покатила вниз по склону, а Джейсон, заслонившись ладонью от солнца, провожал ее взглядом, пока машина не скрылась за первым из многочисленных поворотов единственной здешней дороги.

Глава 20

Пьяцца дель Дуомо, Таормина

Тем же вечером

Они сидели в кафе, выходящем на центральную площадь Таормины. Поскольку никакие моторизованные транспортные средства в эту часть города не допускались, единственным доносившимся с пьяццы звуком был шум барочного фонтана, который, вместе со смахивающим на крепость собором Святого Николая, словно купался в красных, как кьянти, лучах заката. Чуть дальше, в паре кварталов, мальчишки – каждый в форме любимой команды – гоняли мяч. Джейсон допил пиво; после часовой пешей прогулки, включавшей все местные достопримечательности, от палаццо Корвайо, здания времен норманнов, где в пятнадцатом столетии заседал первый сицилийский парламент, до древнегреческого амфитеатра, его мучила жажда.

Туризм, решил он, дело изнурительное, тем более что едва ли не у каждого дома продавались прохладительные напитки для взрослых.

Мария пила белое сицилийское вино, продукт, который, по мнению Джейсона, следовало бы с большей пользой применять как растворитель для красок. Распущенные волосы смягчили резкие черты лица. На ней было простенькое черное платье, единственным украшением к которому служил яркий платок на шее. Платок от «Эрме».

Фирменный стиль – голубое с красным – Джейсон узнал с первого взгляда и, узнав, не смог скрыть изумления: «Эрме» был одним из тех немногих сумасбродств, которые позволяла себе Лорин. Она обожала уникальные узоры и цветовую палитру французского дизайнера и каждую купленную вещь хранила в оригинальной оранжевой коробке. При размерах тридцать пять с половиной на тридцать пять с половиной дюймов вещь эта могла служить и шарфом, и шалью, и юбкой, и даже топом. Практичный и вместе с тем декоративный – так описала бы платок Лорин.

Перехватив его взгляд, Мария сделала большие глаза:

– Надеюсь, вы восхищаетесь моим шарфом.

– Э, да, – пробормотал ее собеседник. – «Эрме», не так ли?

Она улыбнулась:

– Обычно мужчины распознают такие вещи лишь после того, как сами купят несколько.

– Когда каждая штучка обходится в три сотни, забыть их трудно.

Найдется ли когда-нибудь место, где ничто, ни фраза, ни пейзаж, ни шарф, не будет напоминать о потере? Джейсон надеялся, что нет.

Он заставил себя вернуться в настоящее. Платье, надетое на Марии сейчас, представляло ее фигуру в более выгодном свете, чем рабочая одежда. Питерс уже решил, что она не просто привлекательная женщина. Едва ли не каждый из проходивших мимо мужчин задерживал на ней восхищенный взгляд.

– Итак, вы увидели практически все, за исключением «Вундербара».

– «Вундербара»? – Джейсон переключил внимание с зевак, таращившихся на Марию, на саму Марию.

– Любимое заведение ваших Лиз Тейлор и Ричарда Бертона [27]27
  Знаменитые киноактеры.


[Закрыть].

– Лет тридцать назад, да?

– Местные все еще говорят об этом.

Джейсон прошелся взглядом по ближайшим зданиям, некоторые из которых относились еще к эллинистическому периоду.

– Не сомневаюсь. Как говорят, наверное, и об Одиссее, завернувшем сюда по пути из Трои домой.

Она подняла глаза от скатерти, на которой выписывала стаканом концентрические круги.

– Мне казалось, американцы любят своих знаменитостей.

– Хотите попробовать подозвать официанта, когда за соседним столиком сидит Том Хэнкс?

Она рассмеялась:

– Понятно. Но, боюсь, Лиз и Ричарда сегодня в «Вундербаре» не будет.

Джейсон сделал знак официанту.

– Проголодались? Где у вас можно отведать настоящей сицилийской кухни?

Он заплатил по счету, она взяла его под руку, и они неспешно пошли по мощеной улочке. Греки, норманны, турки, все оставили здесь свой след. Через несколько кварталов Мария вдруг свернула в переулок и остановилась перед выставленными на тротуар столиками. Из открытой двери заведения лилась музыка.

– Лучшая spada alla ghiottaна острове.

Джейсон хотел спросить, что это значит, но передумал и выдвинул стул.

– Поверю вам на слово.

Снова пиво и белое вино.

– Те образцы – можете сказать, откуда они? – спросил он.

Доктор переговорила на местном диалекте с подошедшим официантом, кивнула и открыла сумочку.

– Процентное содержание сульфатов, присутствие определенных пирогенных аналогов, таких как радиационный уровень… они разные у каждого вулкана.

Джейсон покачал головой:

– Вы проделали большую работу, но наставления мне не нужны.

– Сомнений быть не может. Кампанья.

Он подождал, пока официант поставит на стол prima platte,блюдо с горячей pasta con le Sarde.

– Кампанья? Область вокруг Неаполя?

Она уже откладывала себе на тарелку макароны, сардины и фенхель.

– Точно.

Джейсон потянулся за блюдом – оставшаяся часть была явно меньше той, что отмерила себе его спутница.

– А какие вулканы есть около Неаполя? Если не ошибаюсь, Везувий спит с тысяча девятьсот сорок четвертого?

Женщина осторожно попробовала пасту и довольно кивнула.

– Образец взят из вулканической области, но необязательно из области действующего вулкана. К тому же вулканическая активность характерна для всего района Неаполитанского залива. Древние греки и римляне полагали, что термоминеральные воды Флегрейских полей помогают от многих…

Вилка Питерса застыла на полпути ко рту.

– Что?

– Флегрейские поля, в Байе. – Заметив изумленное выражение на его лице, она пояснила: – Северная оконечность Неаполитанского залива. Извержение Нуово случилось в тысяча пятьсот тридцать восьмом. Есть еще озеро Аверно, идеально круглое, явно возникшее на месте вулканического кратера.

– Территория Неаполитанского залива далеко не маленькая.

Джейсон тоже попробовал закуску и понял, почему местное вино такое терпкое и вяжущее – местная пища отличалась солоноватостью консервированных анчоусов.

– Можно немного точнее?

Мария уже расправилась со своей порцией и посматривала на его тарелку.

– А это так важно? – Она откинулась на спинку стула, раскрыла сумочку и достала пачку сигарет. – Не возражаете?

– Вы же себя травите.

Она щелкнула зажигалкой и жадно затянулась. Голубоватый дымок потянулся в окружавшую их темноту.

– Думаю, неважно, если мы закончим вечер прощанием.

Джейсон с некоторым удивлением обнаружил, что заканчивать этот вечер ему совсем не хочется.

– С другой стороны, как говорите вы, американцы, если мы останемся… хмм… друзьями, то многое изменится. Видите ли, Гарольд или как вас там, я побывала замужем за абсолютным лжецом. По-моему, вы уже слышали о нем.

– Казанова.

– Да. Как у некоторых есть аллергическая реакция на, к примеру, пенициллин, так у меня аллергическая реакция на лжецов. Я прекрасно понимаю, что никакой бизнесмен из Балтимора не полетит на Сицилию только лишь для того, чтобы повидаться со мной по поводу географического происхождения каких-то камешков и грунта. Мне не раз доводилось слышать выступления доктора Камито на различных профессиональных собраниях. Не могу сказать, что знаю точно, но подозреваю, что он работает на людей, занимающихся не только чистой наукой.

Джейсон попытался прервать ее, но она продолжила:

– Нет, дайте мне закончить. Что и для кого делает Ито, меня не касается. Но к тем, на кого он ссылается, я отношусь с подозрением. Мне наплевать, какой у вас «бизнес». – Она изобразила пальцами кавычки. – Но я должна точно знать, кто вы, черт возьми, такой. Не пожелаете сказать, что ж… Тогда ужинаем и расстаемся по-доброму. Надеюсь, вам понравится у нас на Сицилии.

Питерс не ответил. Официант убрал тарелки и подал рыбу-меч.

– Что ж, все понятно. – Мария разломила хлеб, обмакнула кусочек в блюдечко с оливковым маслом и отправила в рот. – Попробуйте рыбу, это вкусно.

Ели молча и в тишине, только в самом заведении играла музыка. Джейсон не мог бы поклясться, что ест самую лучшую на острове рыбу-меч с овощами, но знал, что превзойти это блюдо было бы нелегко. Да и местное вино оказалось не таким уж плохим, и если не хорошим, то по крайней мере сносным.

Откинувшись на спинку стула, он прошелся взглядом по узкой улочке с неравномерно расположенными фонарями, создававшими в сгущающемся море тьмы нечто вроде архипелага света. Какая-то старушка в привычном для здешних мест черном, высунувшись из окна, стряхнула скатерть. Другая, появившись в окне напротив, полила цветы в стоявшем на подоконнике горшочке. Со стороны зрителей, наблюдавших за парой картежников, доносились нетрезвые голоса и смех.

Повисшее между ними молчание первым нарушил Джейсон:

– Знаете, вполне аутентично. Даже без Лиз и Ричарда. Похоже на настоящую Сицилию. Ни телевизора, ни айподов, ни звонящих сотовых. Никакой американизации.

Мария подняла голову, и глаза ее озорно блеснули:

– Уверены?

– Могу определенно сказать, что из тех мест в Европе, которые я видел, это – одно из самых неамериканизированных.

Музыка. Он лишь теперь понял – это же тема из «Крестного отца».

Через несколько минут, когда они уже шли к машине Марии, Питерс сказал:

– Я в некоторой растерянности. Знаю, что образцы откуда-то из-под Неаполя, территория слишком большая…

Доктор Бергенгетти остановилась и повернулась к нему:

– Я бы и хотела помочь, но не знаю ни вашего настоящего имени, ни что вам на самом деле нужно.

– «Там, где невежество – блаженство, быть мудрым глупо».

– Мильтон, «Потерянный рай». Знание само по себе награда.

– Бен Франклин?

– Мария Бергенгетти.

Джейсон усмехнулся.

– О’кей, ваша взяла… – Он остановился на полуслове, услышав звук двигателя. – Вы вроде бы говорили, что машины сюда не пускают…

Женщина оглянулась через плечо.

– Так и есть, не пускают. За исключением мусоровозов и машин службы доставки, но только по утрам.

Джейсон повернулся и увидел – такое на узких улочках европейских городов встречалось нечасто. Чуть меньше пикапа, но больше обычного седана, грузовичок заполнил собой весь переулок. Двигаясь с погашенными фарами, он, похоже, не собирался останавливаться, а места для Джейсона и Марии уже не было.

Времени на раздумья не оставалось.

Бесцеремонно втолкнув спутницу в первый же попавшийся дверной проем, он повернулся и побежал. Обогнать автомобиль было невозможно, но Джейсон в первую очередь хотел увести преследователя подальше от Марии.

Воспользоваться «ЗИГ-Зауэром»? Он тут же отбросил эту мысль. В узком переулке срикошетившая пуля могла попасть не только в водителя, но и в любого высунувшегося в окна местного жителя. К тому же еще оставался и тот вариант, что шофер просто уснул за рулем, или у него случился сердечный приступ, или его действия обусловлены какими-то другими, далекими от преступных, мотивами.

И, конечно, выстрел привлек бы внимание полиции, и миссия осталась бы невыполненной, что сыграло бы на руку его врагам.

Судя по нараставшему реву двигателя, расстояние сокращалось. Оставалось только надеяться, что за перекрестком возможностей для маневра будет больше и он успеет увернуться от приближающегося грузовичка.

В какой-то момент в спину ударило жаром перегревшегося мотора.

А перекрестка все не было.

Зато Джейсон увидел закрепленный на подоконнике ящик для растений.

Не сбавляя шаг, он оттолкнулся и подпрыгнул. Адреналин добавил сил, и Питерс вознесся вверх на зависть самому Майклу Джордану. Пальцы коснулись края керамического ящика, и он завис, на мгновение одолев силу земного притяжения. Овладев призом, который оказался тяжелее, чем он рассчитывал, Джейсон метнулся к следующему дверному проему. Грузовик, как и следовало ожидать, слегка повернул, целя в него передним крылом.

В последний момент Джейсон, прижавшись к стене, проскользнул в узкую щель между домом и бампером. Тормоза запоздало взвизгнули, колеса заскользили по мостовой, и левый бампер врезался в край дверного проема, где только что стоял Джейсон. В тот же самый миг избежавший смерти счастливчик запустил керамический ящик в лобовое стекло.

Громкий треск и вопль боли вознаградили его за старания.

Питерс ухватился за ручку, повернул и дернул на себя дверцу. Ни оглядываться, ни присматриваться он не стал, а просто сжал то, что попало под руку, и рванул.

Еще один крик. Человек, которого он схватил за грудки, напоминал Еглова, – такой же плотный, слегка раскосый, с бритой головой.

Незнакомец потянулся к карману брюк, но Джейсон перехватил руку и крепко сжал запястье и повернул. В темноте блеснуло узкое и длинное лезвие стилета.

В это мгновение Джейсон видел не только клинок, но и пламя того сентябрьского утра, слышал крики обреченных, в числе которых была и Лорин. Боль потери и злость – ведь он только что избежал смерти под колесами грузовика – соединились и породили неукротимую, безрассудную ярость.

Стиснув руку с ножом, он вывернул ее назад и изо всех сил ударил по запястью.

Локтевая кость сухо хрустнула. Водитель взвыл от боли и мешком свалился на пол. Стилет звякнул о камень мостовой. Джейсон переменил руку и, зажав сломанное запястье левой, наклонился за стилетом. Сжав рукоятку, он коротко размахнулся для последнего, короткого удара снизу, чтобы лезвие вошло в сердце, минуя грудную клетку.

– Нет!

Питерс вздрогнул от неожиданности и обернулся – Мария стояла в паре шагов от него.

– Нет, – твердо повторила она. – Вы не убьете его.

Что-то в ее тоне заставило Джейсона остановиться.

В голове прояснилось. Тут и там вспыхивали огни. Грохот от удара привлек к окнам любопытных, и даже при этом слабом свете кто-то из них успел его разглядеть и сможет дать описание полиции.

Джейсон отбросил подальше нож и, наклонившись, прижал своего несостоявшегося убийцу к стене.

– А это – чтобы запомнил лучше. – Он пнул его в пах.

Тот замычал и со стоном сполз на мостовую.

Мария схватила своего спутника за руку:

– Нам надо уходить. Кто-то наверняка уже вызвал полицию.

Словно в подтверждение ее слов вдалеке послышался пульсирующий вой сирены.

Джейсон покорно последовал за женщиной сначала в один переулок, потом в другой.

Проклятие. Должно быть, кто-то все же нашел брошенный самолет на доминиканском побережье. А потом того или другого чиновника попросили сопоставить списки въехавших и выехавших, и выяснилось, что некий мистер Гарольд Янг покинул Доминиканскую Республику, не въезжая в нее. Затем этот взявшийся ниоткуда мистер Янг вылетел из Санто-Доминго в Париж рейсом «Эр франс». Дальше задача еще проще: проникнуть в систему предварительного заказа авиабилетов и узнать, что тот же самый мистер Янг улетел из Орли рейсом «Алиталии» в Рим, откуда проследовал в Мессину.

Они добрались наконец до «эксплорера» Марии.

– Не знаю, что у вас за бизнес, но кому-то вы определенно перешли дорогу, – заметила она, пытаясь открыть дверцу дрожащей рукой.

Джейсон забрал у нее ключи.

– Похоже на то.

Замок щелкнул. Он протянул ей связку.

Женщина смотрела на него так, словно видела в первый раз:

– А вы ведь и впрямь собирались убить того человека.

Питерс обошел «Форд» спереди и открыл дверцу с другой стороны.

– Давайте будем считать, что я всего лишь вернул должок. Он намеревался задавить нас обоих.

Теперь у нее никак не получалось вставить ключ в замок зажигания.

Джейсон снова обошел машину.

– Вы сейчас не в том состоянии, чтобы садиться за руль. Позвольте мне.

Она без возражений перебралась на пассажирское сиденье.

Питерс повернул ключ.

– Куда?

Мария как будто не слышала, потом, помолчав секунду-другую и глядя перед собой, покачала головой:

– Вы и впрямь собирались его заколоть.

На языке уже крутилась подходящая реплика, но Джейсон все же взял себя в руки.

– Нельзя исключать, что он был не один. Предлагаю не задерживаться и поскорее отсюда убраться. Куда дальше?

Она вздрогнула и поежилась, словно этот вопрос вернул ее к реальности.

– Куда? Ну, наверное, в ваш отель.

Джейсон развернулся и тут же притормозил, пропуская патрульную машину, мчавшуюся с включенной сиреной к месту происшествия.

– Не лучший вариант. Если этот мерзавец знал, где нас найти, значит, кто-то дал ему информацию. Получается, кто-то из его товарищей следил за нами. Скорее всего, знают они и про мой отель. В следующий раз удача может перейти на их сторону. Где вы остановились?

Доктор Бергенгетти снова посмотрела на него с легкой, немного нервной улыбкой.

– Я думала, что знаю все мужские уловки, но такую – «мне придется остаться у вас, потому что кто-то хочет меня убить» – слышу впервые.

– Рад, что сумел добавить что-то новенькое в вашу кладовую жизненного опыта. Хочу только напомнить, что тот парень собирался переехать и вас тоже. Итак, куда?

– Меня? – удивилась Мария. – Но у него не было для этого ровным счетом никаких причин!

– Готовы держать пари на собственную жизнь? Так куда все-таки?

Она протянула руку:

– Прямо, вверх по склону, мимо вашего отеля.

Несколько минут ехали молча, потом Мария откашлялась.

– Думаю, будет честно предупредить заранее: я не сплю с мужчиной, если не знаю его настоящего имени.

Он кивнул, не спуская глаз с петляющей по склону дороги, и протянул правую руку.

– Джейсон. Рад познакомиться.

– Не могу сказать того же. Свидание, на котором тебя едва не убивают, не в моем вкусе. А с вами такое часто случается?

Джейсон повернул влево.

– Бывает. Такая уж работа.

– Что за работа?

– Это тоже обязательное требование к каждому, кто пожелает у вас остановиться?

– Ладно, попробую угадать. – Она выглянула в окно. Город внизу казался россыпью сияющих огней. – Вы на самом деле собирались убить его?

Джейсон кивнул.

– Такие, как он, убили дорогого мне человека и еще около трех тысяч ни в чем не повинных людей. Всех в одно утро. Они – террористы, как и те, что готовы убивать ради достижения своих политических или религиозных целей. С такими цивилизация, какой мы ее знаем, невозможна.

– Цивилизация, какой мы ее знаем? Вам не кажется, что это уже чересчур?

Он покосился на нее.

– Чересчур? Нет, не думаю. Я вижу только один способ решения проблемы: уничтожать их, как уничтожают других вредителей.

– Значит, ваш бизнес имеет к этому непосредственное отношение.

– Можно и так сказать.

– Но ведь вы же не станете спорить с тем, что есть и хорошие люди с радикальными идеями.

– Идеи – личное дело каждого. Проблемы возникают тогда, когда кто-то начинает убивать тех, кто не разделяет его идей. Может быть, не совсем к месту, но, как говорил генерал Шеридан, имея в виду религиозных и политических фанатиков: «Хороший индеец – мертвый индеец».

– Здесь вправо. – Она указала едва заметную дорожку. – Вы ведь сами в это не верите.

Питерс прищурился, пытаясь разглядеть что-то в сгущающихся сумерках.

– Скажем так, я считаю, что среди приверженцев каждой веры или убеждения есть как хорошие люди, так и плохие. Вот только отличить одних от других не очень-то просто. – Впереди в свете фар появилось небольшое строение. – Ваш отель?

Мария кивнула:

– Правительство сняло его для тех, кто работает на Этне. Здесь и лишняя спальня найдется.

Джейсон погасил свет и выключил двигатель.

– Мне крупно повезло.

Женщина оглянулась:

– Вам и впрямь повезло. Поверьте мне, лишняя комната или раскладушка найдется всегда.

Он вышел и захлопнул дверцу.

– А я-то надеялся, что все решили мое обаяние, остроумие и внешние данные.

Доктор Бергенгетти достала из сумочки другой ключ.

– Аллергия на насилие у меня почти такая же, как и на ложь. Я бы сказала, у нас конфликт на личностном уровне.

Она открыла дверь, щелкнула выключателем, переступила порог и, испуганно вскрикнув, замерла. Джейсон моментально оказался рядом, уже с пистолетом на изготовку.