Текст книги "Рассказы"

Автор книги: Грег Иган

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 52 страниц)

Да, верно, они называют это «онкологией». Это слово встречается далеко не во всех, хотя и достаточно объемистых, словарях. Любой бродяга и даже его пес наверняка слышали про рак. Название «Отдел по изучению рака», говорите вы, отнюдь не было бы лишено достоинства, но вывеска «Отдел онкологии» содержит в себе имя древнего божества Логос, которому они все, как считается, служат; отказаться от этого небольшого знака уважения было бы опасным святотатством. Или, если подойти к вопросу под иным углом, чего можно ожидать от своры претенциозных толстозадых типов, которые полагают, что знание латыни и греческого является главным признаком цивилизованного человека, а поэтому говорят своим супругам «omnia vincit amor» и предлагают своим любовницам посткоитальные ментоловые конфетки.

Но вернемся к истории моей жизни. Начнем с самого начала. Моим отцом был банальный нейрон в мозгу обычной крысы. Считается, что нейроны не способны делиться, но наш главный онколог посвятил тридцать лет изучению различных инфекций, воздействия яда и различных травм, подталкивающих нормальные клетки нейронов к яростному воспроизводству. И он не только достиг понимания и способности предвидеть поведение своего слепого противника, но и превзошел его по всем статьям. В конце концов, какой вирус имеет возможность отработать несколько тысяч часов на суперкомпьютере, чтобы предсказать поведение третичных структур протеинов, код которых он копирует?

Когда главный онколог решил, что достижений электроники будет достаточно, то перешел в лабораторию. Шаг за шагом, месяц за месяцем, он (точнее, его человеческие и механические инструменты) собирали молекулу, предсказанную светящимися буквами, заявленную заранее в информационных бюллетенях. Словно смерч, проект захватывал слишком любопытных зрителей, высасывал из них жизненные соки с помощью центрифуг и вибраторов и выплевывал жалкие останки. Об этом нередко с гнусной ухмылкой заявляет главный онколог, когда его окружают люди, которым платят за то, чтобы слушать его, кивать головой и ездить с его разрешения на международные конференции. «В первый год мы израсходовали больше диссертантов, чем лабораторных крыс!» Он сам, разумеется, сохранял полное спокойствие, находясь в полной безопасности в «глазу» циклона.

В конце концов – неизбежный успех. Искусный соблазнитель с огромным трудом проник в самое сердце нейрона и штурмом овладел девственной ДНК (я могу представить главного онколога, триумфально потрясающего с балкона брачными простынями в пятнах крови под восторженные вопли подвыпивших коллег), после чего мыслитель-холостяк превратился в безвольную распутную воспроизводящую машину.

Так я был зачат.

Донор нейрона был моим первым хозяином. Я полагаю, что вы можете называть эту крысу моей матерью. Я убил ее за месяц, и меня пересадили на мозг следующей жертвы.

Они называют эту методику «пересадкой» (или «пассажем», что рифмуется с «массажем»). Онкологи обожают эту процедуру, которую практикуют уже многие годы. И хотя я, несомненно, самая разумная пересаженная опухоль в мире, я далеко не самая старая. В этом же подвале находится по меньшей мере два с половиной десятка независимых сообществ крыс, не имеющих ни малейшего отношения к моему рождению. Любопытно, что члены каждого выводка знают множество легенд о более древних демонах. К примеру, один из этих выводков одержим сейчас некой отвратительной тварью, живущей уже восемнадцать лет, которую крысы прозвали «Дробитель мозгов».

Женщина-онколог, занимающаяся «Дробителем», конечно, называет его иначе. Вы полагаете, что она использует номер? Или дату? Какое-нибудь точное определение на техническом жаргоне? Не угадали. В присутствии коллег она называет его «Билли», а про себя «мой малыш». Месяц тому назад она выступала на заседании перед сборищем ученых с рассказом о поразительных открытиях, которые она совершила, изучая кусочки Билли. В конце доклада она заявила тоном, намекающим на необходимость небольшой разрядки:

– На прошлой неделе, когда Билли исполнилось 18 лет, моя лаборатория устроила нечто вроде празднования дня рождения. На столе были пирожные и мороженое, а стены мы украсили поздравительными открытками. Я преподнесла имениннику символический ключ от вивария. И вы знаете, чтобы доказать свои способности, он досрочно прикончил свою двухсотую крысу!

Все дружно засмеялись. Все были в восторге. Все аплодировали. Через ее глаза я видел несколько рядов восхищенных улыбающихся физиономий. Значит, опухоль живет и процветает, оставив позади себя две сотни трупов; никто не смеялся бы, случись нечто подобное с людьми. Но сейчас имеется в виду рак, который находится на их стороне, под их контролем. Убить две сотни крыс – это исключительно мужественный поступок для небольшой опухоли весом всего в пять граммов, поэтому все присутствующие просто сияли, восхищаясь достижениями Билли, кивая головой и изображая мимикой гордость за него. Словно сборище родственников, узнавших, что их хулиган-отпрыск в конце концов встал на праведную стезю (отлупив как следует нескольких иностранцев после того, как годами издевался над своими соотечественниками).

Создательница Билли почувствовала, как ее охватила волна почти невыносимого внутреннего тепла. Она вспомнила возвращение домой старшего брата, убившего, по слухам, две сотни вьетконговцев.

– Да, он прикончил свою двухсотую крысу! – закончила она, и все засмеялись. А ведь последняя крыса под номером 200 была не совсем обычной. Она разработала свою собственную теорию человечества. Она допускала, что люди не понимают, что творят, несмотря на свои достаточно большие головы, физическую и словесную активность, строительство гнезд, основывающееся на использовании неодушевленных предметов, сложные структуры управления и поведенческие нормы, предполагающие достаточно развитый интерес к событиям во Вселенной. Люди даже не отдают себе отчет в том, что крысы являются живыми существами; тем более, они не догадываются, что крысы разумны. Люди не способны представить демона Дробителя мозгов; они даже не знают, что это демон. Они полагают, что могут забавляться с ним, они думают, что это своего рода игрушка. Люди ничего не знают о добре и зле; они настолько же невинны и неразумны, как слепые крысята. Эта крыса пророчествовала: «Скоро они, словно оставшиеся без присмотра дети, наткнутся на что-нибудь опасное, чего не смогут понять. И это будет их концом».

На моем счету всего лишь 37 крыс. После того, как я стал слишком большим, они продолжили с кроликами. Они практикуют удаление у бедняги части черепа, чтобы получить доступ к его мозгу, затем соединяют мою кровеносную систему (ее части принадлежат по меньшей мере дюжине предыдущих хозяев, которых я ограбил в течение своей предыдущей жизни) с системой хозяина.

В качестве мозга, не имеющего собственного тела а ля baby-sitter, я ничего не расходую на контроль за двигательным аппаратом, на пять традиционных чувств, на регулирование содержания гормонов и прочие банальности. Мне не нужно постоянно следить за работой сердца, перекачивающего кровь, за легкими, снабжающими меня кислородом, за здоровьем желудка и правильной перистальтикой кишечника, за готовностью генитального аппарата к воспроизводству. Единственная моя задача – мыслить. «Вот это жизнь, – с завистью подумали сейчас многие из вас. – Да, это жизнь…»

Свободный от тривиальной человеческой деятельности, от возлагаемых на человека обязанностей и порождаемой ими сумбурной активности, я развил в себе единственный талант: я могу читать в сознании любого существа на планете (с той или иной степенью точности); но сейчас только к вам, к вам одним обращаюсь я.

Но многие ли из вас слушают меня? Никто в этом просторном и девственно чистом детском саду не уделяет мне ни малейшего внимания, хотя я часто пытаюсь проникнуть в их сознание между мыслями о публикациях и о продвижении по службе. Я проделываю это так часто, что их ночные кошмары давно должны быть окрашены моей невидимой желчью. Даже наиболее внимательные из моих сторожей, те, кто обращается с моими хозяевами-кроликами как с любимыми домашними животными, чуть ли не как с детьми, неожиданно превращаются в существа с каменным сердцем, едва я пытаюсь прозондировать их сознание в поисках хотя бы жалкой частички сочувствия. Эксперимент – это Божество, и шоры слепой веры в его могущество немедленно включаются (не оставляя ни малейшей возможности для проявления эмоций) при самом незначительном намеке на иную точку зрения. И все же они признают совершенно добровольно, хотя и на словах, сказанных тоном усталой небрежности, а иногда с извиняющейся улыбкой, скрывающей некоторое смущение, что опыт – это дерьмо, что все полученные данные подогнаны, взвешены, отфильтрованы, а то и просто-напросто сфабрикованы. Любой из них отдал бы жизнь из любви к истине. В то же время, каждый из них лжет постоянно ради самого ничтожного шанса на личную выгоду. Вот что значит быть ученым.

А, так вы, оказывается, не ученые, мои волнующиеся толпы, мой слюнявый океан невежества и страха? Так кто же вы? Где тот прилив, который взломает ворота этого капища зла? Я дал вам почувствовать вкус крови, я внушил вам ужас; что вам еще нужно? Что вообще происходит? Что вас удерживает?

Знаю, знаю. Вы все еще доверяете белым халатам. В глубине души вы все еще считаете, что это униформа легиона чести. Спаси вас Господь, вас, одурманенных врачами едва ли не до вашего рождения, когда транслируемые по телевидению умные и серьезные физиономии Бена Кэйзи и доктора Килдара следили за вашим появлением на свет между опухшими ногами вашей измученной матери.

Разумеется, вы не безразличны к жестокости, но ведь речь не идет о небольшой дозе шампуня, попавшего в глаз симпатичного маленького кролика. Нет, речь идет о Медицинских Исследованиях: гуманных, благородных, предназначенных облегчить участь несчастных больных детей, таких телегеничных, робко поднимающих на вас взгляд и улыбающихся улыбкой, которая разбивает вам сердце. В результате на секретаря благотворительного общества обрушивается лавина пожертвований, освобожденных от налогов. О, конечно, приходится иметь животных, предназначение которых – страдание и смерть. Но ведь страдания и смерть даже тысяч крыс и кроликов будут оправданы, если это позволит спасти хотя бы одну человеческую жизнь.

И все же вы не правы, трижды не правы; подобная арифметика страдания и морали не существует.

Бедняги, одураченные счетоводами, которые полагают, что в состоянии оправдать вас за все, что творится в ваших умах, просто повышая цену до тех пор, пока весы не уравновешиваются! Как еще можно обозвать вас: бестолковые, наивные, слепые, циничные, глупые? Ничто не задевает вас, ничто не волнует. Словно механические автоматы, неловко блуждающие без какой-либо цели, невпопад улыбающиеся, забывающие все и вся кроме обязательного печального процесса подзавода своих пружин.

Простите. Эти оскорбления вырвались у меня против моей воли. Я был просто не в состоянии сдержать их. (Еще бы, чего можно ожидать от мешка, набитого нейронами, размножающимися самым порочным образом? Только не сдержанности.) И что хорошего, если я возьму свои слова обратно? Ничего. Сколько ни ругай вас, этим делу не поможешь. И умолять вас тоже бесполезно. То же будет и с любой попыткой рациональной аргументации (я уже говорил вам о своем восприятии логики) – как я могу надеяться убедить вас с помощью рассуждений, горьких или печальных?

У меня остается единственный выбор.

Теперь хватайтесь за свои животы: я расскажу вам, каково мое предназначение.

Естественные опухоли мозга состоят не из нейронов. Почему же тогда главный онколог так долго и настойчиво заставлял своих рабов создавать меня? Ведь сколько ни изучай меня, это не будет иметь ни малейшего отношения к излечению рака мозга, я могу гарантировать это. Вы, ближайшие ко мне, перестаньте корчиться! Прошу вас! Выключите ваши радиоприемники и телевизоры, ваши магнитоскопы и дурацкие компьютеры хотя бы на пять минут, если вы в состоянии сделать это. Выслушайте историю вашего будущего.

Главный онколог фирмы «Биотех Плэйграунд Австралия» давно не интересуется раком как болезнью. И вообще мало кто в наше время интересуется этим вопросом. В ближайшем будущем биохимия настолько продвинется вперед, что простая остановка разрастания опухоли скоро не будет представлять ни малейшей сложности. Конец онкологии? Как бы не так!

Естественные опухоли часто выделяют в большом количестве исключительно ценные гормоны. Разумеется, это катастрофа для здорового организма. Но если пересадить опухоль в тело, отчаянно нуждающееся в этих веществах, то она может стать источником жизни. Укрощенные раковые клетки, находящиеся под строгим контролем, будут поставлять за счет внутреннего синтеза все, в чем нуждается пациент. Никакие пилюли, никакие инъекции никогда не дадут того эффекта, который может дать опухоль. Для диабетиков это будут инсулиномы. Для страдающих болезнью Паркинсона – опухоли, синтезирующие допамин. И если ни один вид стандартных опухолевых клеток не отвечает вашим потребностям, ничего страшного. По заказу легко может быть создана любая нужная лечебная опухоль.

Разумеется, главный онколог давно слышал обо всем этом. Отличная вещь, эта гормональная секреция! Но она несколько примитивна, в ней не хватает блеска для его амбициозных замыслов. Тем не менее, эти примитивные фабрики медикаментов смогут послужить ему определенным образом: в свое время восприятие раковой опухоли широкой публикой сменится на противоположное, и тогда, быть может, мир окажется подготовленным к его работам, которые войдут в историю.

Онкология не будет одинока в этом волшебном изменении. Болезни любых видов исчезнут с поразительной быстротой (подобно тому, как это происходит в последние годы с многими растительными и животными видами). Поскольку общественное движение за сохранение болезней не найдет, скорее всего, широкой поддержки, наука о болезнях окончательно умрет лет через тридцать. Но знания, полученные в процессе этого искоренения, останутся и не будут забыты.

Да здравствует наука о здоровье!

Да здравствует наука о совершенствовании человека, наука о поиске долголетия, о пластической хирургии, о евгенике, о контроле над рождаемостью. Конец примитивной и грязной (попробуйте помыть ее с мылом!) матке. Конец сперматозоиду, который может развиться в двухметрового детину. Вы хотите быть большим, сильным и красивым? Это так просто! Клетки вашего тела сами сделают все, что необходимо, если их обмануть соответствующим образом, чтобы они ежедневно усваивали все новые и новые химические побасенки. Вы хотите, чтобы ваше будущее потомство было большим, сильным и красивым? Это еще проще. Нет. Задайте вопрос посложнее. Каким бы хотели стать вы лично? Умным? Блестящим? Преисполненным вдохновения? Умеющим ясно выражать свои мысли? Гениальным творцом? Но ведь у вас есть компьютер! Не так ли?

Ах, друзья мои, будьте искренни: ведь компьютеры разочаровали вас, правда? Посредственность даже при быстродействии в 1000 миллионов операций в секунду все равно остается посредственностью. О, разумеется, они могут накапливать и хранить факты, которые вы не в состоянии запомнить. Они могут выполнять арифметические вычисления, для которых потребовались бы все ваши пальцы, в том числе и на ногах. Они могут заниматься вашими финансами, оптимизировать расход электричества, регулировать расписание встреч и даже способны посылать симуляцию букета цветов в случае смерти вашего приятеля. Специалисты по звуку, образу и тексту могут избавиться от значительной части механической работы, чтобы непосредственно заняться проблемами, являющимися сутью их профессии. Даю слово, даже поток уличного движения может стать несколько более жидким и текучим.

Тем не менее, вы чувствуете себя разочарованными.

Вы можете заговорить со своим компьютером, и он ответит вам. Он сможет говорить достаточно внятно, какие бы вы не выбрали акцент и интонацию. Скоро вы сможете отдавать ему команды мысленно, чтобы не утруждать свое нежное горло. И мало ли что еще будет возможным… Но в действительности вы хотите совсем другого. Вы хотите мыслить вместе с компьютером. Вы мечтаете о более всеохватывающих мыслях, о более глубоких чувствах, о более просторных горизонтах сознания. Общение с хитроумным черным ящиком способно всего лишь вызвать клаустрофобию в вашей черепной коробке. Вы хотите новых метафор, новых эмоций, а совсем не голограммы в реальном времени, осязательного feed-back и звука на пятнадцати каналах. Есть только один способ удовлетворить все эти требования. Как бы это сказать помягче?.

Модельеры всего мира, радуйтесь! Очнитесь от своего столь продолжительного сна! Шляпы снова входят в моду, друзья мои, и на этот раз у вас найдется, чем их заполнить.

Да, все это чистая правда. То, что вы хотите (даже если вы этого пока и не знаете) и что вам будет дано (хотя не исключено, что вы будете сопротивляться) – это больший объем мозга.

ДОБАВЬТЕ ПАМЯТИ! УВЕЛИЧЬТЕ СКОРОСТЬ РАСЧЕТОВ! РАЗБЕРИТЕСЬ В СЕБЕ САМОМ СЕГОДНЯ ЖЕ!

Петля завершилась: появляются информационные метафоры, чтобы создать рынок мозгов.

Вот, наконец, зародыш вашей реакции! «Оскорбленный» из Брюсселя, немедленно заказывайте место на самолете, прежде, чем вы вновь обретете спокойствие. «Глубоко шокированный» из Веллингтона, пересекайте Тасманов пролив вплавь, если потребуется. И ты, кто живет «в страхе божьем» в Кэмпе, собирай быстрее весь клан и заказывай автобус.

Поспешите, вам говорю я, поспешите!

Через неделю они начнут первые попытки связать меня с моим хозяином. Конечно, они угробят несколько десятков кроликов, но у них достаточно времени и много лабораторных животных. Можете не сомневаться, мной рисковать они не будут.

Я всего лишь первый из прототипов, самый первый образец из последующей большой серии. Я убиваю своих хозяев (можно предположить, что будут некоторые сложности при получении разрешения у Министерства здоровья) и, разумеется, не нейрон, происходящий от мерзкой крысы решит вашу проблему. Но знания, которые удастся получить с моей помощью и благодаря моим жертвам, знания, оплаченные моими страданиями и их смертью, лягут основанием в полотно дороги к конечному продукту, пригодному для употребления человеком (не больше и не меньше!).

Вы спрашиваете, не чувствую ли я себя одиноко? Не соглашусь ли я с удовольствием завязать более близкие отношения с существом, которое, как ясно из всего вышесказанного, я люблю и которым восхищаюсь? Значит, вы не слышали ничего из того, что я вам сказал! Я мог бы сейчас обратиться к ним, если бы захотел, но я не хочу и никогда не смог бы захотеть, не смог бы навязать свое непристойное присутствие сознанию и телу невинных существ, которых я вынужден убивать. Должен ли я сообщать о каждом нюансе своей агонии? Используйте свое воображение, которым вы так гордитесь, примените таланты, которые вызывают уважение и ставят ваше тело, ваше сознание и вашу душу так высоко над глупыми животными, которые оказались в вашей власти.

Я огорчен, что снова вспылил и использую аргументы сомнительного свойства. Такой увечный вид живых существ, как вы, имеет право на свои мифы, какими бы они не казались огромными или незначительными, когда истина столь болезненна, печальна и жестока.

 
О, голубые, зеленые, белые и коричневые цвета,
Столь приятные для взгляда
Под чарующим светом, падающим с небес.
Ни один солдат в мире не осмелился бы пролить кровь,
Если бы он видел Землю такой, какой ее вижу я.
 

Я говорил вам о своей матери. Я родился во мраке, слепой и невинный. Что я мог тогда? Я никогда не ощущал тепло ее языка на моей шерстке (хотя и частенько наблюдал за ней через посредство счастливых душ моих юных собратьев). Я даже никогда не чувствовал тепло ее крови, струящейся через меня. И все же я любил, любил ее. И я убил ее, гнусные вы создания! Она сказала тогда, что ей чудятся голоса, и ее родственники заявили, что она должно быть одержима демоном. Но она тайно отвечала мне; она была добра со мной и она научила меня всему, что знала сама, подобно тому, как мать обучает и воспитывает настоящего ребенка. Я не знал – да и как бы я мог знать? – что я убивал ее каждый день по мере того, как рос и учился. Когда она умерла, мне показалось, что я тоже умираю, и мы успокаивали друг друга, пока она постепенно слабела и я готовился последовать за ней в серое ничто.

Но они отделили меня от матери несколькими движениями скальпеля и выбросили ее (ее!) на помойку. И эти люди, ласки рук которых я никогда не ощущал, внезапно стали понятны мне, потому что я смог читать в их сердцах.

И вот тогда я понял, что воплощаю абсолютное зло.

Чтобы вам не пришла в голову мысль, что я умоляю о смерти из чувства глупой сентиментальности к моей матери, уже давно умершей, я добавлю (надеюсь, это успокоит вас), что я – законченный эгоист.

Мне тяжело, так как я вынужден убивать, чтобы жить. Несмотря на всю любовь, которую я питаю к моим хозяевам, несмотря на боль, которую я испытываю после их смерти, несмотря на эстетическое отвращение к убийству, несмотря на мою интеллектуальную и моральную убежденность, что все мое существование является целиком и полностью злом. Я ощущаю, как будто в моей душе погибло какое-то слепое и жалкое насекомое. Как вы думаете, что я чувствую, когда становлюсь одним целым с сознанием существ, из которых вынужден высасывать жизнь? Вы можете представить подобное мучение? Я – нет, но все равно я боюсь этого.

Я боюсь этого!

Ученые знают, что мои нейроны активны, но для них речь может идти лишь о внешних проявлениях активности. Я больше по размеру, чем их мозг, но они уверены, что я глупее, чем мои хозяева-кролики, потому что у меня нет носа, которым можно так забавно шевелить. Сможете ли вы доверять этим придуркам настолько, чтобы выйти из своих мусорных баков? Доверите ли вы им будущее своей расы? Подчинитесь ли вы им, чтобы испытать все несчастья, которые они могут сотворить в своем неведении?

Вы полагаете, что я рассержен? Вы улавливаете горечь в моих словах? Вы находите мои телепатические способности настолько пугающими? (Ну, признайте же это!)

Теперь закройте глаза и попытайтесь представить, что вы – первая опухоль разумного человеческого мозга.

Кто знает, может быть, вам и повезет. Она может не делать ничего иного, как только молить вас о смерти, подобно тому, как это делаю я.

Что ж, теперь вы узнали достаточно. Разумеется, вас не интересует болтовня; по своей сущности вы являетесь людьми действия. Я знаю все ваши штучки, у вас не получится притворяться со мной. Итак, кто доберется до меня первым? Поторопитесь! На данный момент в пути находятся только трое – и это из тех нескольких миллиардов, что населяет Землю! Печально… Ну, же, перестаньте лгать самим себе! Вы убьете меня в экстазе, вы пожрете меня, чтобы завладеть моей силой, и вы долго будете потом распевать на улицах в свете костров, хвастаясь своим великим мужеством, проявленным в схватке с самим Демоном.

Поторопитесь, говорю я вам поторопитесь!

Перевод: И. Найденков