Текст книги "Письмо не по адресу. Любовная горячка"

Автор книги: Гортензия Ульрих

Соавторы: Йоахим Фридрих
сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)

Отправитель:ПинкМаффин

Получатель:БерриБлу

Тема сообщения:НЕТ!!!!!

Берри, нет! Оставайтесь на месте! Вы попадёте в ловушку. Я сама всё сделаю!

МАКС

Отправитель:БерриБлу

Получатель:ПинкМаффин

Тема сообщения:Свободу собакам!

МАКС!

О чём ты? Что значит «я сама всё сделаю»? Это опасно! Нет, я просто с ума съезжаю! Честно! Ужасный, кошмарный стресс! Никакие телефонные справочники не помогают. Постараюсь рассказать тебе обо всём, что произошло. Может быть, у тебя найдётся этому какое-то объяснение, – если, конечно, ты вообще прочтёшь моё письмо. Итак, представь: мотор «Редхота» урчит возле входа в кафе. Даже на холостом ходу он издаёт столь громкий звук, что наши бабушки не могут не выглянуть в окно, чтобы поглядеть на источник этого поразительного шума.

– Это снова он, – вздыхает Гертруда Боммельманн.

– Ну и авто! – вторит Клара. – Просто мечта!

Настаёт мой черёд удивляться.

Вдруг на пути у меня вырастает мама.

– Куда собрался, Берри?

– Мне надо отлучиться. Это очень важно. Честное слово, мам!

– Лучше останься.

– Почему?

– Потому что Кассандры нет на месте.

– Как, она ведь только что была здесь!

– Отпросилась. Буквально пару минут назад. Сказала, что голова болит! – Судя по маминым высоко поднятым бровям, она не поверила Кассандре.

– Прости, мам. Но мне действительно надо уйти. Ты сама справишься. В это время посетителей почти не бывает. Потом объясню. Ты поймёшь.

– Даже знать не хочу! – кричит мама мне в спину.

Вот и прекрасно.

На первый взгляд в «Редхоте» всё спокойно: за рулём сидит Кулхардт, позади, на детском сиденье, примостился Липински.

– Что это у Липински?

– Что это у Липински. Налобная повязка. Он надевает её, когда возникает необходимость.

– Йофф.

– О чём вы?

– О чём я. Защищает. В случае смертельной опасности.

Да, надо понимать, если бы в тот самый раз он не позабыл её надеть, сейчас бы не был бассетом. Впрочем, озвучивать эту мысль я не буду.

– А что на ней за надпись?

– Что за надпись. «Свободу собакам». По-китайски.

– Я бы предпочёл надпись: «Свободу МАКС». – С этими словами я плюхаюсь на сиденье рядом с Кулхардтом.

– Именно в этом и заключается цель нашей поездки, Берри Блу. А теперь держись крепче.

Мне, едущему с ним не в первый раз, лишних напоминаний не нужно.

Итак, мы рынком стартуем в сторону гавани. Время от времени я оглядываюсь, чтобы посмотреть на Липински. Китайская повязка и развевающиеся на ветру уши придают его облику решительности, однако застывший в глазах ужас выдаёт подлинное состояние нашего четвероногого детектива.

– Кстати, а где вы были всё это время? – спрашиваю я, когда мы останавливаемся на перекрёстке.

– Где я был. Надо было поразмыслить. О женской мести.

– О Камилле.

– В том числе.

– В том числе?

– В том числе.

– Колетт! – восклицаю я.

– Йофф! Йофф! – доносится с заднего сиденья.

– Женщины – опасные создания, Берри Блу. Временами мне приходится размышлять на эту тему. Когда возникает такая необходимость, я ухожу в тень и инкогнито занимаюсь доставкой блюд на «Редхоте». Помогаю Луиджи. Своему старому другу.

– Инкогнито? На «Редхоте»? – Не верю своим ушам. Тут меня осеняет, и я разворачиваюсь к Липински: – Так вот куда ты меня вёл! А я, тупица, тебя не понял!

Липински смотрит на меня, приподнимает бровь (не шучу!) и молвит:

– Йофф.

Кулхардт вновь поддаёт газа, и мне приходится напрячь все силы, чтобы не вылететь из «Редхота».

А вот и дорога, ведущая в гавань. Кулхардт со всей силы давит по тормозам и заглушает мотор.

– Почему мы остановились? – спрашиваю я.

– Почему мы остановились. Потому что приехали.

– Но ведь мы не доехали до самой гавани.

– Остаток пути пройдём пешком. Маскировка. Зайдём с той стороны, с которой Камилла нас не ждёт.

– А точнее?

– А точнее. Пойдём необычным путём.

– Но мы хотя бы возьмём с собой экипировку?

– Мы возьмём экипировку. Уже взяли.

– И где она? – озираюсь я.

– Повязка Липински.

Веришь, МАКС, временами я и сам начинаю сомневаться в нормальности Кулхардта.

Вскоре до меня доходит, что Кулхардт понимает под «маскировкой». Он целеустремлённо бежит, держа «Авиньонских свиней» под мышкой, полы его пальто подметают дорогу. Мы с Липински еле поспеваем следом.

– Вы не думаете, что Камилла увидит нас? – задыхаясь на бегу, спрашиваю я.

– Камилла увидит нас. Нет. Потому что мы пойдём необычным путём.

Необычный путь прерывается на берегу какого-то канала.

– А дальше?

– А дальше.

Кулхардт слегка разбегается и перепрыгивает. Пальто раскрывается, точно парашют, и его владелец элегантно приземляется на противоположном берету. Знаешь, МАКС, Бэтмен ему и в подмётки не годится!

– Теперь вы! – обращается он к нам с Липински.

– Нам что, тоже прыгать?

– Йофф.

Липински разбегается чуть подальше и прыгает через канал. Уши его расходятся и стороны на лету, мгновение – и вот он уже стоит рядом со своим партнёром.

Что остаётся делать мне? Не могу же я допустить, чтобы какой-то бассет в китайской повязке обставил меня. Разбегаюсь ещё дальше и прыгаю! Где-то в воздухе меня осеняет, что я могу упасть в воду. Начинаю дрыгать ногами и приземляюсь. Правда, не так грациозно и элегантно. Точнее, делаю три кувырка, прежде чем окончательно остановиться.

Кулхардт помогает мне подняться.

– Для первого раза неплохо. Но надо тренироваться.

– Будь у меня ваше пальто или уши Липински, перепрыгнул бы в два счёта, – защищаюсь я.

– Хочешь, чтобы у тебя были уши Липински, Берри Блу?

– Вообще-то, нет.

– Тогда тренируйся!

Вскоре Кулхардт останавливается перед каким-то заброшенным зданием.

– Мы на месте.

– На месте? Где?

– Где. Выгляни за угол. Только будь осторожен!

Выглядываю. Вон они! Камилла и её горилла!

Камилла нервно нарезает круги вокруг небольшого спортивного автомобиля, в то время как горилла скучает, прислонясь к автофургону. Да, возле музея я видел именно его.

– В фургоне должна быть МАКС! – шепчу я Кулхардту.

Тот протягивает мне свинокартину:

– Твой выход, Берри Блу.

– Мой? Разве картину на МАКС должен обменивать я?

– Ты. Она – твоя подруга.

Что на это можно было ответить?

Делаю глубокий вдох, зажимаю картину под мышкой и твёрдым (хочется верить) шагом выдвигаюсь в сторону фургона.

– Будь готов ко всему, Берри Блу, – рокочет Кулхардт.

Вот уж подбодрил так подбодрил!

Камилла и её горилла замечают меня сразу же. Она не двигается с места, он же делает шаг в мою сторону. Оба не спускают с меня глаз. Мне становится по-настоящему жутко. Собравшись с силами, хочу было подойти к Камилле, но горилла преграждает мне путь.

– Давай сюда свиней!

– Свиней? – изумляюсь я. – У меня их нет! Я думал…

– Картину со свиньями! – рявкает он.

– Ах, это! – Я уже собираюсь отдать ему картину, но вовремя вспоминаю, зачем примёл сюда. – Сначала МАКС, потом картина!

Горилла вытаскивает из кармана ключ и высоко поднимает его.

– В фургоне!

Пытаюсь выхватить ключ, но он не отдаёт.

– Свиньи!

Одной рукой протягиваю картину, другую тяну к ключу. Горилла хватает картину, я – ключ. Несусь к фургону, вставляю ключ в замок, проворачиваю его и рывком распахиваю двери.

– Пусто! – воплю я. – Тут нет никого! Где МАКС?

Горилла прогулочным шагом возвращается к своей начальнице, держа под мышкой картину. Всё ясно – обвели беднягу Берри вокруг пальца! Не знаю, что на меня вдруг находит. Да, этот тип как минимум в два раза тяжелее и в десять раз сильнее меня. Всё равно. Точно ослеплённый, я подлетаю к нему и начинаю колотить его со всей мочи. Горилла, явно на это не рассчитывавший, теряет равновесие и падает, Пикассо вместе с ним. Я крепко ухватил его за ногу и стараюсь оттащить в сторону от картины. Горилла пытается стряхнуть меня.

– Идиот! – вопит Камилла. – Разберись с мальчишкой!

Борьба обещает быть неравной, и шансы мои явно невелики. Придётся звать на помощь.

– Кулхардт! Липински! – надрываюсь я.

Вот они, красавцы: Кулхардт стоит, прислонившись к стене, Липински в своей идиотской китайской повязке присел рядом. Даже пальцем не шевелят, чтобы помочь! Представляешь, что я почувствовал в этот миг, МАКС? Меня, значит, чуть было не рвёт на куски какой-то горилла, а они смотрят и молчат!

«Всё, приехали, – думаю. – МАКС пропала, картина пропала, а меня в лучшем случае ждёт больничная койка. Силы мои тают».

– Оставь его, Берри! Я сама!

Ушам своим не верю – голос КАССАНДРЫ!

Мимо проносится что-то чёрное. Гориллина конечность выскальзывает у меня из рук. Он тут же вскакивает, но ненадолго: крик – голова гориллы на юге – ноги гориллы на севере – треск – облако пыли. Когда оно рассеивается, мне открывается картина, уже однажды виденная в кафе. Горилла распростёрт на земле и выглядит так, словно по нему прошлась парочка слонов. Над ним стоит Кассандра, правда, на сей раз она не в униформе официантки, а в обтягивающем чёрном костюме, для тренировок. И на голове у неё красуется повязка с китайскими иероглифами! Прямо как у Липински! Может, и мне стоит прикупить такую. Впрочем, не уверен, что на повязках Кассандры и Липински написан один и тот же текст.

Камилла отделяется от своего спортивного автомобиля и бежит за картиной, которая по-прежнему валяется на земле. Но Кассандра оказывается проворнее.

– Возьми, если сможешь! – подзадоривает она Камиллу.

Та останавливается, разворачивается и запрыгивает в автомобиль.

– Меня подождите, хозяйка! – на нетвёрдых ногах тащится в её сторону горилла.

Но Камилле и дела нет. Она включает двигатель и жмёт на газ. Горилла, ругаясь, вытаскивает ключ из двери фургона, запрыгивает в кабину и устремляется следом за Камиллой.

– Спасибо! – с трудом произношу я. – Откуда вы узнали?

Кассандра подмигивает:

– Меры предосторожности. Когда за тобой пришёл этот частный детектив и ты упомянул о серьёзной проблеме, я решила, что стоит проследить, куда вы направитесь. Как выяснилось, решение было правильным.

– Да уж!

Она протягивает картину мне:

– Возьми, это ведь твоё. В конце концов, именно ты её… нарисовал.

То, как она произносит эти слова, наводит меня на мысль: она прекрасно знает, что за картину мы спасли.

– Вы подслушали наш с Кулхардтом разговор, да? – спрашиваю я.

В ответ она только улыбается:

– Мне надо идти.

– Куда?

– В кафе, куда ещё. Сегодня столик забронировали слушатели курса «Мозоли: профилактика и лечение» при Народном университете. Твоя мама в одиночку не справится – или же натрёт себе столько мозолей, что ей самой будет впору идти на этот курс.

– Хотите поехать с нами? Кулхардт на машине, подвезёт.

– Нет, спасибо. Пешком будет быстрее.

Учитывая скорость, с которой она удаляется, я с ней даже соглашаюсь.

Партнёры-детективы всё ещё не покинули своих наблюдательных пунктов. Негодование разгорается во мне с новой силой.

– Супер! Спасибо большое! – фыркаю я в лицо Кулхардту. – Зачем вы вообще пришли сюда, если не захотели и пальцем пошевелить, чтобы помочь мне?

– Зачем я пришёл сюда. Понаблюдать за тобой.

– Понаблюдать?

– Понаблюдать.

– Йофф.

– Вы хотите сказать, что, если бы меня убили, вы бы так спокойно и стояли в сторонке?

– Я бы так спокойно и стоял. Но тебя ведь не убили.

– Потому что меня выручила Кассандра!

– Кассандра. Сильная женщина, хорошая профессионалка.

– Йофф.

– Вы её знаете?

– Я её знаю. Про неё писали в газетах. Одержала немало побед.

М-да, не исключено, что мне стоит переключиться с телефонных справочником на газеты.

– Но если бы она не появилась, вы бы пришли мне на помощь, да?

– Йофф.

– Мы бы пришли тебе на помощь. Нет. Бывают ситуации, в которых надо действовать в одиночку. Так человек становится сильнее, Берри Блу.

– А МАКС?

– А МАКС. Будем надеяться, она выбралась из ловушки, в которую сама себя завлекла.

Я тоже на это надеюсь! Очень-очень! Где ты сейчас? Пожалуйста, напиши при первой возможности!

Берри

Р. S. Пикассо снова висит в кафе. Мама лично извиняется за это перед каждой бабушкой и рассказывает ей, как прекрасно я раньше рисовал.

Отправитель:ПинкМаффин

Получатель:БерриБлу

Тема сообщения:Мяу-мяу и чёрный кот

Берри, ура, я дома. Спасибо за подробный отчёт. И почему вы опять меня не послушались?! Написала ведь: всё под контролем.

Представляешь, Камилла и не собиралась обменивать меня на картину.

– Ты останешься здесь. Будешь джокером в моей игре, – насмешливо заявила она.

Одного гориллу она взяла с собой, другого оставила охранять меня. К счастью, именно того, у которого мозгов не больше, чем у круассана с шоколадом. Впрочем, первый горилла тоже не дотягивает до человека разумного, так что разницы особо никакой.

«Бегство» на сей раз удалось мне благодаря детской игре. Хотя, нет, бегством это шоу назвать нельзя. Горилла довёз меня до дома. До самой двери. Да-да.

Угадай почему? Потому что хотел выиграть пари.

Дело было так: сидит он рядом со мной в лаборатории и молчит как рыба.

– Скучновато что-то, правда? – начинаю я светскую беседу.

Ноль реакции.

– У вас нет с собой карт?

Смотрит на меня во-от такими глазами.

– Игральных. Мы могли бы сыграть в карты.

На его лице появляется интерес, а вместе с ним и сомнение на тот счёт, одобрит ли это Камилла.

– Да не волнуйтесь вы, – успокаиваю я. – Все похитители играют со своими жертвами в карты, пока не получат выкуп. Так, по крайней мере, показывают в фильмах. Нужно же как-то коротать время.

– Никакой я не похититель! – свирепеет он.

(Не могу не отметить, Берри, что ты был прав: ровно четыре слова.)

– Да? Тогда вообще никаких проблем, давайте скорее играть.

Он сияет. Впрочем, лёгкое искривление его лица, которое я приняла за признак радости, вполне могло быть следствием мышечной судороги. Ладно, шут с ним.

В голове у меня рождается план.

Горилла тем временем притаскивает колоду карт и кладёт её на стол.

– Во что и на что будем играть? – спрашиваю я.

Он раздражённо смотрит на меня. Ой, и правда, о чём я только думала, два вопроса в одном предложении – это чересчур.

Вторая попытка.

– Итак, во что играем?

– То есть? – Ну, блек-джек, покер, скат [48]48
  Блек-джек – одна из самых популярных карточных игр, в которые играют в казино. Суть игры состоит в том, чтобы набрать комбинацию из карт, выдающую по очкам в результате не больше 21 балла, но при этом побивающую то количество очков, которое набрал крупье. В ходе игры каждый из участников, независимо от их числа, фактически играет с крупье. Покер – игра, в рамках которой игроки (от 2 до 11 человек) делают ставки в зависимости от комбинации карт; ставки поступают в «банк»; «банк» выигрывает игрок с наилучшей комбинацией карт или делающий ставку, которую другие игроки не принимают. Скат – популярная карточная игра, придуманная в Германии. Играют в скат минимум втроём, колода состоит из 32 карт.


[Закрыть], ещё что-нибудь?

Он морщит лоб и, кажется, испытывает сильный стресс. Может быть, осознаёт, что для двух из этих игр нам нужен третий.

– Мяу-мяу! – говорит он.

– Мяу-мяу? – уточняю я.

– Мяу-мяу! – кивает он.

Мне остаётся только пожать плечами. Затем меня осеняет: что, если прием анаболиков [49]49
  Анаболики – препараты, способствующие росту мышечной массы.


[Закрыть]способствует увеличению мышечной массы и одновременно разрушает клетки мозга? Если это так, то лучше воздержаться от уточняющих вопросов и просто кивнуть.

– И на что мы играем?

– Не знаю.

Указываю на карман его куртки. В нём находится ключ от помещения, в котором мы заперты.

– Может, на ключ? – невинно предлагаю я.

Берри, если ты полагаешь, что я была неразумна, решим, будто смогу так просто обвести его вокруг пальца, то не забывай: речь идёт о горилле Камиллы, который и раньше не отличался выдающимися интеллектуальными способностями. Так что давай лучше закроем глаза на этот мой эксперимент.

Горилла достаёт ключ, смотрит на него, потом на дверь, потом на меня.

Убирает ключ в карман и говорит:

– Нет.

Ладно-ладно, ты был прав. Продолжим.

– На что тогда? – раздражённо спрашиваю я.

Он пожимает плечами.

– Играть нужно обязательно на что-то, иначе нет смысла!

Горилла размышляет.

– Можем держать пари.

(Три слова.)

– Пари? На что?

– Я люблю пари.

(Три слова.)

– И на что мы будем держать пари?

– На то, кто выиграет.

(О, смотри-ка, дошёл до максимума!)

Ага.

– Итак, мы сыграем в мяу-мяу и будем держать пари на то, кто выиграет. А что получит тот, кто выиграет пари?

– Тот выбирает, во что играем дальше.

(Ух ты, рекорд: целых шесть слов, пусть и не очень длинных.)

– А какую игру выбрали бы вы, если бы выиграли пари?

– «Бедный чёрный кот» [50]50
  «Бедный чёрный кот» (нем. Armer Schwarser Kater) – игра для детей в возрасте от 5 лет. Количество участников – не менее 10 человек. Игроки садятся в круг, одного из них выбирают котом. Он подползает на четвереньках к одному из участников и хныкающим голосом начинает мяукать, строить гримасы, всячески веселить его, но не щекотать. Задача второго участника – погладить кота и три раза произнести: «Бедный чёрный кот», не засмеявшись. Если ему это удаётся, кот переключается на другого игрока. Если коту не удаётся рассмешить троих участников подряд, все прочие участники могут щекотать кота. Тот игрок, который засмеётся, становится котом, и, прежде чем он начнёт смешить следующего, все его щекочут.


[Закрыть].

Боже мой. Я оказалась взаперти с чокнутым. Не-е, хватит разводить дипломатию и ходить вокруг да около, надо выбираться отсюда, причём немедленно.

– Ага, хорошо, но у меня есть классная идея. Я готова держать пари. Но сначала давайте разберёмся, согласитесь ли вы на это пари.

Весь в радостном предвкушении, он кивает.

Делаю глубокий вдох, произношу про себя краткую молитву и формулирую условия пари:

– Давайте поспорим на то, что в одном из наших гаражей вместо автомобиля стоит самолёт.

Он не отвечает.

– И этот самолёт сделан из золота.

Никакой реакции.

– Из шоколада?

Смотри выше.

– В самолёте живёт 50 маленьких котиков.

Горилла оживляется, в его глазах появляется интерес.

– И больше всего они любят играть в «Бедного чёрного кота»!

Надеюсь, я не переборщила. Попробую закрепить успех:

– Если вы проиграете, я должна буду заплатить вам 10 000 евро. Если выиграете, с меня – 20 000 евро.

Горилла надолго погружается в раздумья. Ну очень надолго. Затем он смотрит на меня и уточняет:

– 10 000, если я проиграю?

Киваю.

– 20 000, если выиграю?

Снова киваю.

Он сияет.

– Я выиграю в любом случае.

– Рада за вас, – говорю я и перехожу в режим ожидания.

– Ну? – задаёт исчерпывающий вопрос горилла.

– Что?

– Я выиграл пари?

Судорожно хватаю ртом воздух. Сейчас бы щёлкнуть его по лбу от всей души и сказать: деревянная твоя башка. Но приходится сдерживать себя, ведь я должна отсюда выбраться.

Делаю глубокий вдох и улыбаюсь.

– В принципе да, только нужно сначала кое-что проверить. Предлагаю поехать к нам домой и заглянуть в гараж. Если я окажусь права, с меня 10 000 евро. Если нет, вы получаете 20 000. Согласны?

Он опять погружается в раздумья. Но я не хочу, чтобы он слишком долго вертел в голове моё беспроигрышное предложение, и настаиваю:

– Надо спешить, мы ведь не хотим, чтобы Камилла Хониг узнала о нашей вылазке. Сейчас скатаемся ко мне, заскочим в гараж, я вручу вам деньги, и мы быстренько вернёмся сюда ещё до приезда фрау профессора Хониг.

Он сияет и кивает.

Как только мы добрались до нашего участка, и вылезла и попросила его подождать минутку, пока я проверю, хватит ли у нас дома наличных или всё-таки придётся бежать к ближайшему банкомату.

Влетела в дом, приняла душ и подготовилась к предстоящей церемонии.

Мистер Мяу-Мяу по-прежнему стоял у ворот и ждал свой выигрыш. В его облике было даже что-то трогательное. Я чуть не запрыгнула обратно к нему в машину, но вовремя опомнилась и попросила Колетт отправить его восвояси. (В результате отъезд гориллы задержался на 40 минут, но настроение Колетт ощутимо улучшилось.) Я нанесла визит свиньям и скормила им остатки «Клёцек валькирии».

Вот, Берри, каким было мое «бегство». Не очень героическим, скорее даже банальным.

То ли дело твоя история! Слушай, я под впечатлением. Ты отличился суперски! Что до Кулхардта, он стремительно теряет позиции в моём рейтинге. Спокойно стоять и смотреть, как ты борешься за свою жизнь, за мою жизнь и за картину Пикассо! Он просто негодяй! Надеюсь, с сегодняшнего дня ты прекратишь с ним общаться раз и навсегда.

Прочитав твоё письмо, я созвонилась с бабушкой и обо всём ей рассказала.

Она поверила КАЖДОМУ МОЕМУ СЛОВУ! Как тебе такая новость?!

– Ну что за существа эти люди! – вздохнула она. – Сплошная алчность и одержимость, месть и зловредность. Как хорошо, что в большинстве случаев их дополняет ещё и глупость.

Что на это можно было ответить, я даже не знала.

– Ну, согласись, надо отдать Камилле должное – у неё получилось сделать из двух свиней похитителей, произведений искусства.

– Свиньи – умные создания, это давно известно. – Имени своей бывшей почти невестки бабушка будто не слышит.

Делаю вторую попытку:

– Камилла на этом наверняка не остановится. Когда она узнает, что меня из её лаборатории и след простыл, то придёт в ярость.

И снова ноль внимания.

– Матильда, дитя моё, где, ты сказала, находится сейчас моя картина?

Ага, Камилла окончательно превратилась для бабушки в пустое место. Что ж, тоже неплохой вариант того, как относиться к врагам.

– Пикассо сейчас в кафе «Кранцхен». Берри его там спрятал. В смысле, повесил на стену. У всех на виду.

– Умный юноша, – одобряет она. – Думаю, лучше всего будет, если я лично заеду за картиной. Потом заберу тебя, и мы вместе отправимся в музей.

Всё-таки бабушка у меня – образец адекватности. Никаких тебе нервов, возмущения, гнева, ненависти, радости по поводу спасённой картины. Видимо, вот что она имеет в виду, говоря о contenance [51]51
  Contenance (франц.) – манера держать себя, стиль, поведение.


[Закрыть].

Сейчас она едет к вам. Чтобы забрать картину. Церемония начнётся через два часа.

Берри, мне очень жаль, но я никак не могла её остановить. Правда, есть и приятная новость: она два или три раза издала благосклонное «хм-м», когда в своём рассказе я упоминала твоё имя. Уверена: это хороший знак. Ты можешь рассчитывать на то, что она будет дружелюбна по отношению к тебе (правда, со стороны может показаться, что она будет тебя ругать, но ты не бойся).

Короче, не позволяй ей себя нервировать, будь самим собой или по-быстрому перечитай пару телефонных справочников. И постарайся уклониться от приглашения на совместный ужин. Они ВСЕГДА заканчиваются провалом, верь мне.

МАКС

Р. S. Пришли, пожалуйста, ещё «Клёцек валькирии» для свиней. Спасибо!