Текст книги "Рождество с тобой (ЛП)"

Автор книги: Глэм Клэр

Соавторы: Клаудия Бургоа
сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 12 страниц)

Глава 34

Одри

– На знаке написано: «Цепи противоскольжения понадобятся с октября по май». Сейчас февраль. А у меня их нет.

Я вцепилась в руль, пока снег падает с ослепительной скоростью.

– Никто не пользуется этими штуками. Ты находишься в пяти милях от города и уже поднялась на самую высокую гору. Кроме того, если тебе нужен буксир, я в твоем распоряжении.

– Я тебе не заплачу.

– Но я помог тебе.

Как только доберусь, сразу же отправлюсь в гараж Моргана, чтобы набить ему морду. Он помог мне… но также был огромной занозой в заднице.

– Ты же не держишь сейчас в руках телефон, не так ли? – спрашивает он, становясь серьезным.

– Я вцепилась в руль смертельной хваткой. Если буду держать его еще крепче, то точно сломаю его. – Мимо проносится машина, и я гадаю, кто это, Морган или Колт. – Вы все здесь сумасшедшие.

– Просто не торопись. Колт говорит, что он сейчас загружает свой грузовик.

– Я пешком гораздо быстрее, чем на машине.

Он хмыкает.

– Лучше немного ускориться. Иначе твой план не сработает.

Я ехала пятнадцать часов подряд, останавливаясь только на заправку и еду. Сейчас я держусь только на адреналине.

– Если это не сработает, тебе лучше подыскать для меня свободную комнату. – Я хмурюсь. – Если подумать, то лучше дом.

Последние несколько недель я много думала. Песок не был таким же удивительным, как снег. Пальмы не привлекали меня так, как вечнозеленые деревья. И наконец-то у меня появился шанс сделать то, что я действительно хочу.

Самой управлять своей жизнью.

Раньше у меня были желания и вера в себя. Теперь есть смелость попробовать все это. Сделать все по-своему.

Но та пустота, которую я ощущала, когда покинула Винтер Велли? Она только усилилась. Ни время, ни расстояние не помогли. Хотя это дало мне перспективу.

И умерило гнев.

И свело немного с ума.

– Черт. Он не едет к школе.

– А куда он направляется? – Я на грани нервного срыва. Когда план вообще срабатывал?

– К тебе.

– За город? – пищу я.

– Подожди.

Между нами воцаряется молчание. Я не могу оторвать взгляд от скользкой дороги, но Морган не должен оставлять меня в таком состоянии.

– Что происходит? – Я стучу кулаком по рулю. – Это никогда не сработает.

– Все получится, – говорит Морган. – Он развернулся и поехал к пекарне.

– Он всегда так делает?

– Я не знаю его точного распорядка. – Представляю, как Морган вскидывает руки. – Мне пришлось не мало потрудиться здесь.

– Это была твоя гениальная идея. – Так вот каково это – иметь брата? В одну минуту хочется его обнять. Но в остальное время – убить.

– И она правда гениальная.

Так и есть. Это действительно так. Но я ему в этом не признаюсь.

– Как далеко ты сейчас? – спрашивает он.

– Не знаю, – отвечаю я, теряя терпение.

– Колт нас прикроет. Бекки может болтать часами, так что Колин никуда не денется.

Заснеженный знак с надписью «Добро пожаловать в Винтер Велли» появляется в поле моего зрения. Мой желудок делает чертово сальто. План может сработать… или нет.

– Сейчас я в городе.

Узнаю городскую площадь.

Если прищуриться, то можно увидеть его внедорожник, но я этого не делаю. Я сосредоточена на дороге прямо перед собой – сейчас нет времени на ошибку.

Вот и гостиница. Нежность охватывает мое сердце, заставляя его сжаться. Я нервничаю еще больше, но счастлива своему возвращению.

– Колт говорит, что он выходит из пекарни.

– Откуда он это знает? – Неужели, в другой жизни братья были тайными шпионами?

– Он позвонил Бекки, и она оставила телефон включенным, чтобы Колт все слышал.

Я ухмыляюсь. Маленькие города и любопытные соседи – что может быть лучше?

И тут я замечаю его.

Колин остановился в дверном проеме, что-то сказал Бекки, затем бегом обошел внедорожник и запрыгнул внутрь. Как он это делает, когда на улице так скользко?

– Действуй, Единорог, а то упустишь его, – говорит Морган.

Не задумываясь, я делаю, как он говорит, но неправильно оцениваю расстояние, когда пытаюсь въехать на свободное парковочное место за внедорожником Колина.

Я давлю на тормоз, что совершенно неправильно, и врезаюсь в заднюю часть его бампера.

– Ты должна была просто коснуться, – говорит Морган, со всем трепетом помогая мне.

– Знаю, – рычу я и бросаю трубку.

Колин выскакивает из кабины и даже не смотрит, есть ли повреждения на его машине. Он направляется прямо ко мне. Потому что, конечно, в первую очередь он будет беспокоиться о другом человеке.

Я выбираюсь из машины, засовываю руки в карманы своего комбинезона и робко смотрю на него.

Его шаги замедляются.

– Предполагалось, что это будет легкое прикосновение. – Я киваю подбородком в сторону того места, где наши машины обмениваются французскими поцелуями. На его бампере вмятина. Передняя часть моей Хонды… разбита.

– Единорог? – Он не подходит ближе, словно боится. – Ты в порядке?

Я киваю.

– Все хорошо. Видимо, мне нужно больше практики езды по льду. – Здесь жарко? Несмотря на мороз, кажется, что я нахожусь в тропиках.

Он пробегает глазами по моему телу, как будто ему нужно убедиться в этом самому.

– Где твои демисезонные шины?

– Я не знала, что они мне нужны. – Я пожимаю плечами, немного тронутая тем, что он беспокоится о моей безопасности.

Он оглядывается на машину, забитую до отказа моими вещами.

– Что ты здесь делаешь?

– Проезжала мимо. Решила посмотреть, нет ли здесь печенья, ведь сейчас время перекуса.

Одри. Ты такая дура. Не трусь.

Он смотрит на меня, не отрываясь.

– Ты сейчас замерзнешь.

Я даже не заметила, что он смотрит на мои ноги. Наверное, трудно не заметить новое дополнение к моему наряду. Гигантские спальные тапочки с единорогом. У меня есть такие же для Перри… где-то в машине. Скорее всего, мы найдем их только к следующему году.

И снова его забота о моем благополучии вселяет в меня надежду.

– Вообще-то, я здесь ради тебя и Перри.

Ого. Это оказалось сложнее сказать, чем я думала. Я говорю это со всей искренностью, но должна отдать ему должное за все, что он мне сказал. Не уверена, что смогу произнести еще одно предложение.

– Но ты сказала…

– Много глупостей. Потому что была зла. И обижена. Но дело в том, что… – Я делаю глубокий вдох и продолжаю. – Дело в том, что моя жизнь здесь. И если я уеду, то упущу самых лучших людей, которых когда-либо встречала.

Колин хмурится. Это не очень хороший знак. Я надеялась, что он заключит меня в объятия, и мы будем жить долго и счастливо.

– Перри тяжело это восприняла. – Его голос звучит жестко, и меня охватывает сожаление. Я никогда не хотела причинить боль этой маленькой девочке. – Я тоже.

– Ты лгал мне. Все вы. Мне нужно было время, чтобы разобраться в себе. – В моем тоне звучит отчаяние, которого я никогда раньше не слышала.

– Это был риск – впустить тебя в наш мир. Мне нужно думать о своей дочери. Ей нужна стабильность, а я расслабился и допустил ошибку. – Он опускает взгляд, словно собираясь с мыслями. – Винтер Велли – это не вращающаяся дверь.

– Перри помогла мне понять, кем я хочу быть. – Я фыркаю, думая о том, какая она замечательная. Как сильно я по ней скучала. Я сокращаю расстояние между нами. – И ты тоже.

Колин подергивает пальцами по бокам, но не прикасается ко мне.

– Ты сказал, что будешь ждать, – умоляю я.

– Ты приехала сюда навсегда?

Я загораюсь.

– Я уже нашла работу, – взволнованно говорю я.

– Где? – Его идеальная бровь снова хмурится.

– Здесь, глупыш. – Оказывается, его семья умеет хранить секреты. Думаю, им это даже нравится.

– В пекарне? – Он показывает в сторону здания, где Бекки тихонько наблюдает за нами из окна.

Вообще-то, Колт и Морган в конце улицы. Миссис Поллард стоит на другой стороне площади и даже не пытается сделать вид, что не замечает этой сцены.

– В гостинице. – Не могу больше находиться вдали от него ни секунды, поэтому касаюсь его руки. – Я договорилась с твоей семьей как независимый консультант. Собираюсь управлять ею на своих условиях. – Я улыбаюсь. – Конечно, не без твоей помощи.

Он замирает, выражение его лица невозможно прочесть.

– А если я решил, что не могу рисковать с тобой?

Мое сердце ухает к ногам, но каким-то образом я держу себя в руках.

– Тогда, надеюсь, ты сможешь привыкнуть к тому, что я постоянно рядом. Мне здесь нравится. – Я подхожу ближе, пока наши тела не соприкасаются. – Я люблю твою сумасшедшую семью. Перри. – Я прижимаюсь к его щеке. – И я люблю тебя.

Он молчит так долго, что задаюсь вопросом, не замерз ли он. Но парень и не убежал с криками. Это должно быть хорошим знаком, верно?

– Я думал, что любовь не может случиться так быстро.

В сущности, я говорила ему слово в слово.

– Я ошибалась.

– Да. Ты ошибалась, Единорог. – Он скользит рукой по моей шее и нежно тянет, пока наши носы не оказываются на расстоянии дюйма.

Мы испепеляем друг друга взглядом и учащенно дышим. Наконец-то я чувствую себя целой. И хочет он того или нет, я никогда не отпущу его. Поэтому цепляюсь за его куртку так, словно от этого зависит моя жизнь.

– Потому что я знаю, что чувствую. Я люблю тебя. И никогда не перестану.

Он впивается своими губами в мои, как я врезалась своей машиной в его машину. Я прижимаюсь к нему, упиваясь ощущением его уверенного и ровного сердцебиения. Он – все, что я когда-либо хотела и не догадывалась, что мне это нужно.

Позади нас кто-то свистит. Раздаются хлопки и улюлюканье, но я не смущаюсь. Этим людям придется привыкнуть к тому, что я целую Колина когда мне того захочется.

– Единорог!

Мы отстраняемся друг от друга от крика Перри. Она мчится к нам. Я падаю на колени и раскрываю объятия. Малышка влетает прямо в них.

– Я знала, что ты вернешься. Я знала это. – Ее маленькие руки обнимают меня с силой человека вдвое больше ее.

– Я вернулась. И у нас будет самая лучшая вечеринка единорогов и фей, которую ты когда-либо видела. – Я целую ее в макушку и встаю.

Колин подхватывает ее на руки и притягивает меня к себе.

– Бабушка устраивает спа-день.

– Твоя мама? – спрашиваю я. Мама Колина – милая женщина, но, похоже, спа-салоны – не ее конек. К тому же, живет в Аризоне.

– Я рада, что ты вернулась и, к счастью, пришла в себя.

Я поворачиваюсь. Моя мама стоит позади нас со знающей улыбкой.

– Спасибо, что помогла мне во всем разобраться. – Я обнимаю ее, взволнованная тем, что, наконец-то, увидела свою маму.

Она тянется к Перри.

– Пойдем, маленькая леди. Нам нужно успеть в спа-салон. – Она смотрит на нас с Колином. – Не торопитесь. – После чего подмигивает.

Щеки Колина краснеют. Я так по нему скучала.

– Готова ехать домой? – Он целует меня в лоб.

– Давно. – Я обхватываю его за талию. – Не возражаешь, если мы поедем на твоей машине? Я, кажется, немного помяла крыло.

Он смеется.

– Ты можешь взять любую мою машину, какую захочешь.

Эпилог

Одри

– Перри! Ты же знаешь, что я не могу бегать по льду, сладкий горошек.

Девочка совершенно не беспокоится о моих проблемах с гравитацией. После почти года проживания в Винтер Велли я все еще терплю бедствие на скользкой поверхности.

Только вчера я снова поскользнулась на ступеньках гостиницы.

– Но мы должны туда попасть. – Она тащит меня за собой, довольно сильная для ребенка ее возраста.

Я не сопротивляюсь.

– Ты так и не сказала мне, где находится это срочное место.

– Если я скажу, тогда ты догадаешься. – Она делает движение, как будто застегивает молнию на губах. – Почти на месте.

Мы прошли всего несколько кварталов на декабрьском ветру, и я молюсь, чтобы нам не пришлось идти еще дольше. Я так и не привыкла к холоду, хотя уже местная.

Она тащит меня по тропинке к центру городской площади. Когда мы огибаем массивный куст, мне уже ничто не мешает увидеть беседку.

Она такая же волшебная, как и в первый раз, когда я ее увидела. Заснеженная, мерцающая белыми огнями, и… Колин, стоящий в центре?

Я замедляю шаг. Его руки в карманах, и с такого расстояния он кажется непринужденным. Но я живу с этим человеком уже почти год. И знаю, когда он волнуется.

Теперь и я тоже.

Его шарф развевается на ветру, и я улыбаюсь. Его мама и Перри связали его. Хотя он далеко не идеален, это единственный шарф, который носит.

Потому что он прекрасный отец. И мужчина.

И я чуть не упустила его.

Я знаю, что моя жизнь была бы лишь тенью того, какая есть сейчас.

Он замечает нас и выпрямляется. Наши глаза встречаются. Мое сердце бьется в три раза быстрее.

Маленькая рука Перри согревает мою. Если бы не она, не уверена, что могла бы вообще двигаться.

Я люблю их.

Больше, чем когда-либо думала, что способна. Если бы не эти двое, не их семья, я бы до сих пор была одинока и гналась за карьерой, которая высасывала из меня жизнь.

Теперь у меня есть все.

В том числе и время для отдыха во второй половине дня.

Видимо, у них были планы, о которых я не знала, но мне плевать. Я просто счастлива быть с ними в любом месте и точке мира.

Колин подходит к краю коротких ступенек и протягивает руку. Он никогда не позволяет мне упасть.

Когда беру его за руку, по спине пробегает электрический разряд, который уже давно должен был исчезнуть, так как новизна наших отношений сошла на нет. Его глаза вспыхивают, и я знаю, что он чувствует это так же сильно, как и я.

Интенсивность нашей связи должна меня пугать. Вместо этого лишь возбуждает.

– Что ты задумал? – лукаво спрашиваю я, когда он притягивает меня к себе.

– Единорог, – вздыхает он, как будто наконец-то может расслабиться, когда мы снова вместе. Глупо, конечно, что он до сих пор называет меня единорогом… но мне это нравится.

– Привет.

– Привет.

– Папа, поторопись. – Перри дергает его за рукав куртки.

Он терпеливо улыбается ей.

– Не думаешь, что нам стоит подождать?

– Неееет! – На этот раз она дергает более настойчиво.

– Чего подождать? – Сердцебиение учащается, когда я смотрю на них по очереди.

Колин лезет в пальто и достает из кармана маленькую коробочку.

Я смотрю на нее и тяжело сглатываю.

– Колин?

Она не совсем подходит по размеру, но вполне может быть. Я смотрю на него, как вкопанная.

– Открой. – Он протягивает ее, на этот раз ближе.

С неохотой я отпускаю его руку и принимаю коробочку.

Она не в оберточной бумаге. В обычном банте, который, я уверена, завязывала Перри. Я снимаю ленту и накидываю ее на запястье.

Дыхание перехватывает, когда поднимаю крышку.

На мягком хлопковом ложе лежит рождественское украшение семьи Брэдфорд. То самое, которое всегда вешают на елку в первую очередь.

Я почти боюсь взять его в руки. Почему Колин дарит его мне? Это их традиция.

Я осторожно провожу пальцем по нарисованным на керамике именам. И тут вижу то, которого раньше не было.

Одри.

Разинув рот, смотрю на Колина. Он одаривает меня милой улыбкой. Перри смотрит на меня с выражением «почему так долго».

– Я… я не знаю, что сказать. – Я смотрю на свое имя, теперь я – часть большой семьи, как всегда и хотела. В горле встает ком.

Я принадлежу им.

– Скажи, что выйдешь за нас замуж.

Я чуть не сломала шею, чтобы посмотреть на Колина, который опустился на одно колено, держа кольцо в центре ладони.

Я бегаю взглядом между ним и Перри, которая тоже стоит на колене. Оба полны той любви, которую я вижу ежедневно, но сейчас она стала еще больше.

Они хотят меня. Навсегда.

– Да, – шепчу я. – Да. Да. Миллион раз да.

– Ура! – кричит Перри. – Не могу дождаться, когда смогу рассказать всем, что моя мама – Единорог!

На глаза встают слезы. Она считает меня своей мамой. Она хочет, чтобы я была ее мамой.

Колин осторожно снимает с меня варежку и надевает кольцо на мою левую руку. Оно блестит, отражая снег. Бриллиант прост, красив и совершенен.

Когда дар речи возвращается, дергаю Перри за косичку.

– И я не могу дождаться, когда скажу твоему брату или сестре, что у них есть сестра-фея.

Ее брови хмурятся.

Колин, который наполовину поднялся с настила беседки, опускается обратно. Он смотрит на мой живот. Потом на меня.

– Мы…

Я киваю.

– Нам нужно будет добавить еще одно имя на это украшение.

– У меня будет тролль? – Перри обнимает меня.

Я смеюсь.

– Это то, кем, по-твоему, будет твой брат или сестра?

– Возможно. – Она хихикает; это самый потрясающий звук, который я никогда не устану слышать.

Колин обнимает меня за талию.

– Я люблю тебя.

Я обнимаю их обоих.

– Я тоже вас люблю.

Они дали мне все. То, что казалось случайностью, оказалось моей судьбой. И это было только начало.