Текст книги "Мир приключений 1959 г. №5"

Автор книги: Георгий Мартынов

Соавторы: Игорь Росоховатский,Эмиль Офин,Г. Капица,Г. Матвеев,Николай Яковлев,А. Шмульян,В. Домбровский,Екатерина Андреева,Р. Бархударян,Ф. Зубарев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 47 страниц)

– Протяни к ней руку!

Второв повиновался. Но жест, который с той стороны привел к появлению двери, на этот раз не оказал никакого действия.

– Стой на месте!

Мельников осторожно сделал шаг вперед.

И вдруг…

Неяркий, странно голубой свет озарил внутренность трубы. Казалось, что воздух внезапно получил способность светиться; источника света нигде не было видно.

Мельников замер. Второв боялся дышать. Оба стояли неподвижно, как статуи.

Голубой свет физически ощутимо обволакивал их со всех сторон, как легкая дымка тумана. Они не видели ни одной тени. Свет не имел направления, он был повсюду, в самом воздухе. Таинственные цилиндры странно изменили свой цвет – красные стали фиолетовыми, желтые – зелеными, а те, которые раньше были бледно-зелеными, теперь стали бирюзовыми. Мостик совсем исчез из глаз, словно растворившись в светящемся воздухе.

И вот они почувствовали едва уловимый незнакомый им запах. Воздух космического корабля проходил через фильтры противогазов и, смешиваясь с земным кислородом, проникал в их легкие.

Мысль о возможном отравлении этим чужим воздухом заставила их вздрогнуть. Это не был воздух Венеры, – они не слышали раньше этого запаха, – это был воздух какой-то другой планеты, откуда прилетел корабль, и который тысячи лет находился в замкнутом пространстве кольцевой трубы. Было вполне возможно, что он смертелен для человека Земли.

«Бежать!» – подумал Второв.

Но бежать было некуда. Выход был отрезан сомкнувшейся за ними стеной. Как открыть его, как заставить появиться пятиугольное отверстие, они не знали.

Кругом лежали загадочные цилиндры; длинные, окрашенные в различные цвета. Между ними, неизвестно как державшаяся в воздухе, проходила узкая дорожка, которую почти невозможно было увидеть, – в голубом свете она стала какой-то нереальной. Метрах в сорока впереди дорожка исчезала за поворотом, плавно загибаясь влево вместе со всей трубой.

Мельников машинально потушил лампу на шлеме. Симптомы отравления не появлялись, но если бы они даже и появились, отступать было некуда.

– Будь, что будет! – сказал он. – Вперед, Геннадий!

Он пошел по дорожке, балансируя плечами, чтобы сохранить равновесие на почти невидимом пути. Пошевелить руками он не решался. Второв пропустил его вперед на десять шагов и в свою очередь отошел от стены.

Мостик упруго сгибался под их тяжестью. Его прозрачный материал был, очевидно, прочен, хотя и не рассчитан на земного человека. Неизвестные звездоплаватели, если судить по дверям, были маленького роста и, вероятно, весили немного.

Сразу за поворотом они увидели, что трубу снова перегораживает круглая стена. От первой ее отделяло метров шестьдесят.

– Похоже, что труба разделена на пять отсеков, – сказал Мельников. – Так и должно быть на космическом корабле.

– Похоже, что мы заперты здесь с двух сторон, – ответил Второв.

– Посмотрим!

Но, еще не дойдя до стены, они поняли, что опасения напрасны. Невидимый глаз зорко следил за ними. Отсутствующие хозяева корабля «гостеприимно» принимали незваных гостей – людей другой планеты.

Загадочная автоматика снова начала свою работу. На стене резко выступил уже знакомый пятиугольный контур. Быстро потускнел блестящий металл, «растворился», «растаял» и исчез. Открылось взору темное, без света помещение – второй отсек кольцевой трубы.

Но, как только Мельников, шедший впереди, перешагнул порог, повторился прежний феномен – голубым светом вспыхнул воздух. А там позади, в оставленном ими помещении, воздух «погас». Дверь за Второвым сразу закрылась.

Второй отсек был точным повторением первого. Так же шла ни к чему не прикрепленная «стеклянная» дорожка, такие же цилиндры лежали кругом. Все было точно таким же.

– Вероятно, это машинные залы, – сказал Мельников. – Возможно, что все внутреннее кольцо занято механизмами.

– Пойдем назад?

– А как открыть двери? Нет, лучше обойти всю трубу. Может быть, по ней можно ходить только в одном направлении.

Через шестьдесят метров перед ними снова встала глухая стена. Подходя к ней, они были уверены, что и на этот раз откроется дверь.

Но отверстие не появлялось. Мельников попробовал протянуть руку. Никакого действия.

– Что случилось? – недоуменно сказал он. – Или автомат испортился?

– Пойдем назад.

– Но ведь и там дверь закрыта.

Они стояли, не зная что предпринять. Дверь в радиальную трубу не открывалась, – они уже пробовали ее открыть. А здесь, казалось, и не было никакой двери.

Глубокая тишина окружала их. Светящийся туман беззвучно и мягко обволакивал разноцветные цилиндры и двух людей, беспомощно стоявших на узкой полоске прозрачного «стекла». Что-то неотвратимое неумолимо приближалось, как возмездие за их дерзкое вторжение.

Они молчали, инстинктивно прислушиваясь. Слуховые аппараты их шлемов восприняли бы малейший шорох, но, кроме дыхания товарища, ни тот, ни другой ничего не слышали. Да и откуда могли бы взяться звуки жизни на «мертвом» звездолете? Может быть, там, где помещались чудесные, автоматы, обладающие «зрением» и «разумом», проявилась бы каким-нибудь звуком их загадочно сохранившаяся жизнь. Но здесь царила полная тишина.

Что-то приближалось, неотвратимое и грозное… Что они могли предпринять для своего спасения?..

И вот, когда оба человека поняли, что только другие, оставшиеся на свободе люди могут прийти к ним на помощь, ЭТО случилось.

Если бы не свидетельство фотоаппарата, которым успел воспользоваться Второв, они сами усомнились бы, что действительно видели непонятное явление. Но беспристрастный и точный объектив навсегда зафиксировал невероятную картину.

Желто-серая стена, закрывавшая им дорогу, внезапно исчезла. Исчезла сразу вся целиком. Но то, что находилось за ней, по-прежнему оставалось невидным. Там, где только что был металл, на краю «стеклянного» мостика, дрожали синими искрами перекрещивающиеся полосы, точно сетка, из хрустальных нитей, бездонная глубина которой там, дальше, переходила в темно-синий мрак. И в двух шагах ошеломленные люди Земли увидели… человека другой планеты – хозяина этого странного и непонятного корабля.

Он стоял прямо перед ними и, казалось, смотрел на них. Окруженный искрящимся ореолом синих нитей, он выглядел вполне реально и казался живым человеком, из плоти и крови. Маленького роста, стройный и хрупкий, во всем подобный человеку Земли, с густой белой бородой и длинными, тоже белыми волосами, он был одет в плотно облегающий тело темно-синий костюм, похожий на трико гимнастов. Тонкая серебряная (по цвету) цепочка висела на его шее.

Только секунду, не больше, и он и люди стояли неподвижно. За спиной Мельникова послышался щелчок затвора фотоаппарата – он понял, что Второв сфотографировал незнакомца.

Медленным, плавным движением таинственный хозяин протянул вперед руки, словно приветствуя людей Земли.

И тогда оба звездоплавателя поняли, что перед ними не человек, а чудесное явление человека, – вероятно, давно умершего. Хрустальные нити насквозь пронизывали его тело и руки. Движения были чуть заметны, но несомненно прерывисты.

И они поняли смысл того, что произошло перед ними. Неведомые хозяева корабля давно, тысячи лет тому назад, предвидели их приход, подготовились к нему и с помощью своей совершенной техники приветствуют их. Перед ними была ожившая тень далекого прошлого.

И тень заговорила. Послышался певучий звук, точно песня, исполняемая в медленном темпе.

Глубоко потрясенные люди слушали голос уже не существующего жителя другой планеты, приветственные слова старшего брата, обращенные к тем, кого он не знал, но в приход которых верил тысячи лет тому назад.

Голос смолк. Словно растаяв, исчез призрак. В стремительной быстроте перекрещивающихся нитей загустел и слился в плотную завесу синий мрак. И снова глухая стена отливает желто-серым блеском. Будто никогда не было сказочного видения.

И словно для того, чтобы люди не усомнились в значении только что виденного, «гостеприимно» раскрылась дверь в следующий отсек.

Он был освещен тем же неярким голубым светом. Там не было ни цилиндров, ни «стеклянного» мостика. Совсем другая обстановка предстала их глазам.

– Из глуби тысячелетий, – сказал Мельников, – первые люди, посетившие Венеру, передали нам свой братский привет. Мы не знаем, как и почему они погибли здесь, не вернулись на свою родину. Но мы должны это узнать и узнаем. Мы их наследники!

ПЯТАЯ ПЛАНЕТА

Наука Земли достигла огромной высоты. С этой высоты она видит далеко. И она «видит» бесконечное число обитаемых миров, населенных, как и Земля, разумными существами, идущими по тому же пути медленного, постепенного, но неуклонного развития.

Мыслящий разум идет вперед и вверх. И по мере подъема перед ним открываются все более и более обширные горизонты.

Нельзя себе представить широкое развитие разума без такого же широкого взгляда на мир. И в первую очередь это относится к взгляду на жизнь как на явление не местного, а вселенного масштаба.

Смерть человека не прекращает жизни человечества. Но и смерть человечества не может прекратить жизни на других мирах. И если бы (допустим на минуту) исчезла жизнь во всей видимой нами вселенной жизнь осталась бы там, куда не может (пока не может) проникнуть взгляд человека.

Было время, когда солнечная система имела не девять, а десять планет. Между Марсом и Юпитером находилась пятая планета. Но она погибла. Как и почему погибла, никто не знает. Но то, что неизвестно сегодня, станет известным завтра.

Обитатели пятой планеты исчезли с лица вселенной. Но их мысль, прошедшая, как и везде, долгий и трудный путь развития, была уже достаточно могучей, чтобы дать знать другим мирам, другим разумным существам, что она существовала когда-то. Обитатели погибшей планеты умели строить космические корабли и смогли покинуть свою гибнущую родину. Присутствие на Венере их корабля свидетельствовало, что они это сделали.

Был ли этот корабль единственным? Куда улетели другие, спасая от гибели своих хозяев? Где нашли приют осиротевшие люди? Когда-нибудь и это станет известным.

Но один корабль достиг Венеры и теперь был на ней найден.

Те, кто находились в нем, хорошо знали, что их планета не единственный, населенный разумными существами мир. Они верили, что рано или поздно на Венере появятся жители других планет. Они знали, что их звездолет просуществует тысячи лет. Они верили, что разум неизвестных им звездоплавателей будет подобен их собственному. И, зная это, веря в это, они подготовились к приходу тех, кто получит оставленное ими наследство знаний, расширит и разовьет его дальше, в бесконечной последовательности развития мыслящего разума.

Знания и техника передаются не только из поколения в поколение на одной планете. Они могут переходить с планеты на планету, осуществляя на практике великое братство мыслящих существ.

Те, кто прилетели на Венеру в кольцевом корабле, знали это.

* * *

Первое, что увидели Мельников и Второв, войдя в третий отсек звездолета, была схема солнечной системы, висевшая на стене прямо напротив входа. Это был большой лист голубоватой бумаги или чего-то, очень похожего на бумагу.

Оба звездоплавателя сразу заметили особенность этой схемы, отличающую ее от аналогичных схем земной астрономии. И они поняли, что схема повешена тут специально для них, – для тех, кто войдет внутрь космического корабля через тысячи лет после смерти последнего из членов его экипажа.

Это было первое указание на оказавшееся огромным наследство, оставленное им наукой другой планеты, исчезнувшей с лица вселенной.

На схеме было десять орбит планет солнечной системы. Десять, а не девять! Каждая планета была изображена маленьким кружком, с соблюдением их относительных размеров и орбитами спутников.

Мельников и Второв еще от двери увидели «лишнюю» планету и все поняли.

– Вот, наконец, бесспорное доказательство, что пятая планета действительно существовала, – сказал Мельников. – И они прилетели с нее.

– В нашей астрономии ее, кажется, называют «Фаэтоном»? – спросил Второв.

– Да, такое название существует.

Они подошли ближе. Отсек был гораздо короче двух предыдущих, метров пятнадцати в длину. От волнения и любопытства они не обратили никакого внимания на его странную обстановку и даже не заметили, что дверь за ними закрылась. Открытие пятой планеты поглотило все их внимание. Это была новость огромного значения для науки.

Вблизи они заметили, что, кроме орбит планет, на схеме изображены гораздо слабее три орбиты астероидов. Схема оказалась не бумажной, а чем-то вроде цветного плексигласа. И она не висела на стене, а находилась перед ней, как будто ничем и никак не прикрепленная.

И вот тут-то они и стали свидетелями самого замечательного явления, самого удивительного и самого важного из всего, что успели увидеть на звездолете. Из тьмы веков хозяева корабля «рассказали» им все, что случилось с ними на Венере и раньше. Это было новым доказательством продуманности, с которой они готовились к приходу людей другой планеты, свидетельством их стремления оставить после себя как можно более полные сведения. Заранее настроенные и отрегулированные автоматы «провели» гостей прямо сюда, в это помещение. Никуда больше они не могли пройти, потому что двери не открылись бы перед ними. Это стало совершенно ясно, когда все окончилось. И здесь они должны были «выслушать» короткий, но достаточно полный рассказ, чтобы понять многое из того, что до сих пор было покрыто мраком тайны. А то, что все-таки осталось непонятным, должно было проясниться впоследствии, так как им ясно указали, где искать ключ к тайнам. Хозяева корабля предусмотрели всё!..

* * *

Сначала «ожила» схема. Медленно двинулись с места и поплыли по своим орбитам кружки планет и их спутников. Находящееся в центре изображение Солнца засверкало, как маленький бриллиант. Вместе со всеми пришел в движение и Фаэтон. Возле него обращался крохотный спутник.

И вдруг от пятой планеты отделилась маленькая блестящая точка. На мгновение она увеличилась в размерах и превратилась в три кольца, соединенных прямой линией. Это было изображение звездолета, на котором Мельников и Второв сейчас находились. Превратившись опять в точку, звездолет подошел к Марсу, на секунду слился с ним и двинулся дальше, к Земле.

Демонстрировался путь звездолета, совершившего в баснословном прошлом космический рейс.

И вот, когда точка слилась с изображением Земли, что ясно показывало приземление, на месте, где находился Фаэтон, вспыхнуло яркое пламя, точно загорелся магний. Ослепительная вспышка сразу погасла, но Фаэтона больше не было на схеме. Не было и его спутника. По орбите планеты побежали один за другим крохотные огоньки. Потом они погасли, и сразу выделились орбиты астероидов.

У Мельникова и Второва буквально захватило дух. Только что перед их глазами произошла «катастрофа», уничтожившая пятую планету, раскрылась предполагаемая многими астрономами тайна появления астероидов в солнечной системе. Они были «свидетелями» трагической судьбы экипажа звездолета, несомненно видевшего картину гибели своей родины. Что же дальше случилось с ними? Отчего погиб Фаэтон? Что вызвало страшную катастрофу?..

Демонстрация продолжалась. Точка «звездолета» отделилась от Земли и направилась к одному из обломков планеты. Обойдя его кругом, направилась ко второму, затем к третьему. Немая, но такая красноречивая картина! Двоим людям казалось, что они видят лица экипажа корабля, глаза, полные слез, устремленные на то, что осталось от родной планеты, от всего, что они оставили на ней, улетая в рейс. Может быть, каждый из них с острой болью сознавал, что никогда больше не увидит родных и близких людей, что никогда не ступит на родную землю. Нет родины, нет близких; одни во всей вселенной, на маленьком корабле, без надежды и без цели. Какая страшная участь!

«Звездолет» направился к Венере и слился с ней. Схема «погасла». Перед двумя людьми был гладкий и пустой лист «плексигласа».

И снова все повторилось с начала, в той же последовательности.

На этот раз Второв не забыл воспользоваться фотоаппаратом. Снимок за снимком, он израсходовал всю пленку и с лихорадочной быстротой заменил ее новой. Каждое мгновение можно было ожидать появления еще чего-нибудь. Он жалел, что не захватил с собой кинокамеру.

И «что-нибудь» не замедлило появиться.

Они поняли, что сейчас произойдет, когда лист «плексигласа» вдруг исчез, а в образовавшемся пустом пространстве появилось лицо фаэтонца.

Начался рассказ о космическом рейсе последних людей погибшей планеты.

Не только Мельников, но и Второв – специалист кинематографии – не смогли потом объяснить, что это было, как была снята и продемонстрирована им эта удивительная картина. Впрочем, рассказывать о ней мог один Мельников. Второв за все тридцать минут демонстрации ни разу не оторвал глаза от видоискателя фотоаппарата и почти ничего не запомнил. Пять раз он менял пленку, проделывая это с непостижимой быстротой.

«Картина» шла при голубом свете, заливающем отсек, но это не мешало хорошо видеть. Она была объемной и цветной. Без экрана, на месте, где был лист, казавшийся пустым, возникали один за другим и исчезали ее кадры, поразительно реальные, точно куски подлинной жизни, силой разума воскрешенные через тысячи лет после того, как ушли из нее последние участники показываемых событий.

«Рассказ» не был связным и законченным произведением. Скорее всего это были отдельные куски, снятые без определенного плана, своеобразные путевые наброски.

Несколько дней спустя Мельников высказал предположение, что фаэтонцы сначала не собирались показывать эту картину людям другой планеты, а снимали ее для себя. Только потом они решили оставить ее в наследство будущим людям.

Многое из того, что было загадочным и непонятным не только на Венере, но и на Арсене, получило, наконец, достоверное объяснение.

Сначала появилась во весь экран голова фаэтонца. Это был не тот, который приветствовал их у входа в отсек, а очевидно, его товарищ. Густая белая борода и длинные, тоже белые, волосы обрамляли его своеобразно красивое лицо с огромными, раз в пять больше, чем у человека Земли, бледно-голубыми глазами, тонким носом и узкими губами. Глубокие морщины покрывали лоб и щеки. Он явно был в преклонном возрасте.

Мельников вспомнил, что первый фаэтонец тоже был далеко не молод. Но было трудно, почти невозможно предположить, что экипаж космического корабля составляли исключительно старики. Самым вероятным было, что эти люди, лишившиеся родины, долгие годы жили на Венере и состарились на ней. Последующие кадры подтвердили правильность этой догадки.

Фаэтонец произнес несколько слов. Люди снова услышали певучие звуки неведомого языка. Потом голова исчезла и появилась уже виденная два раза схема солнечной системы. Вероятно, она была сделана способом мультипликации. Желто-серый «звездолет» перелетел с Фаэтона на Марс.

И вот, точно через открытое окно, Мельников увидел хорошо ему знакомую картину марсианской пустыни. За тысячи лет она нисколько не изменилась. Те же растения, те же озера, то же фиолетово-синее небо с Солнцем и звездами. На берегу одного из озер лежал на земле кольцевой корабль. Возле него ходили фаэтонцы, стояли какие-то странные аппараты – не то автомобили, не то самолеты. Один из членов экипажа подошел к самому «окну», и можно было хорошо рассмотреть молодое энергичное лицо маленького и на вид хрупкого человека. На нем был костюм с прозрачным шлемом, очень похожий на их собственные противогазовые костюмы.

Судя по количеству времени, которое заняло демонстрирование пребывания на Марсе, фаэтонцы были там недолго.

Снова появилась схема, и «звездолет», покинув Марс, направился к одному из астероидов.

Они увидели такую же дикую картину, как на Арсене – хаос скал, пропастей и ущелий.

Второй астероид оказался точно таким же. Ни на первом, ни на втором фаэтонцы, видимо, не опускались. Снимки производились с борта корабля, в полете.

Но вот на «экране» хорошо знакомая, круглая котловина Арсены. На этот раз фаэтонцы опустились и вышли из корабля. Появились непонятной конструкции сложные машины. Они ломали скалы, обтачивали их и устанавливали на искусственно выровненном дне. Машины работали как будто самостоятельно, никого из фаэтонцев возле них не было. Появилась странная постройка – огромный квадрат с гранитными изображениями тел простой кубической системы.

Зачем же ее поставили на диком и необитаемом астероиде?

«Фильм» дал ответ на этот вопрос. Под каждой из гранитных фигур был замурован металлический ящик.

Гипотеза, высказанная Белопольским, сразу же после отлета с Арсены блестяще подтвердилась. Там, на куске Фаэтона был оставлен для людей огромный научный клад. Там, под символическими фигурами, пока еще не понятными, спрятаны на долгие века сокровища знаний и техники исчезнувшего мира. Их предстояло найти, извлечь, понять и изучить. Не зная, что ожидает их на Венере, фаэтонцы приняли меры к сохранению своего «архива».

Мельников подумал, что лучший сейф трудно было найти.

А затем перед двумя людьми появились пейзажи Венеры. Они увидели, как из кольцевого корабля, лежавшего на берегу озера, того самого, где стоял сейчас «СССР-КС 3» вышли восемь фаэтонцев – все молодые, без бород, одетые в защитные костюмы. Это доказывало, что воздух Венеры был им так же чужд, как и человеку Земли.

Леса, который окружал теперь звездолет, тогда не было. От озера до гор расстилалась равнина, покрытая высокой и густой травой желто-коричневого цвета.

Звездолет провел на Венере на одном и том же месте очень долгое время. Это было видно по лицам его экипажа, становившимся все более и более старыми. Отросли бороды, сначала золотисто-желтые, потом седые. Фаэтонцы путешествовали по планете на странных экипажах, напоминавших автомобиль и самолет одновременно.

Люди увидели, как умер первый член экипажа, присутствовали на его похоронах. Разъяснилась еще одна тайна. Тело умершего положили в каменную чашу. Вспыхнуло пламя и полностью уничтожило труп. Потом они видели, как таким же способом хоронили и других. Число фаэтонцев уменьшалось.

Чаша потухала после каждой погребальной церемонии. Ее тушили, но, как это делалось, они не видели.

И оба внезапно поняли, почему пламя горит в чаше теперь. Его некому было потушить. Последний фаэтонец СЖЕГ САМ СЕБЯ!

Пламя его могилы встретило их на пороге звездолета последним приветом из глуби тысячелетий, символом горящего светильника вечно живущего разума!

Большая половина «фильма» была посвящена Венере. И одна за другой раскрылись ее загадки.

Фаэтонцы научили венериан выращивать светящиеся деревья, родиной которых, по-видимому, был Фаэтон. Они построили плотины на этой и на других реках и научили венериан сплаву леса. Они снабдили их многими инструментами, в том числе линейками, которые одни остались в пользовании венериан. Все остальное было забыто или утеряно впоследствии. Они помогли построить город в пещере. Они научили ловить и дрессировать «черепах», превращать их в домашних животных, для тяжелых работ.

И было ясно, что фаэтонцы говорили с венерианами на их языке, пользуясь для этого какими-то аппаратами с наушниками.

Венериане потеряли большую часть того, чем снабдили их фаэтонцы. Осталось ничтожно мало – жалкие намеки на огромную и кропотливую работу, проделанную пришельцами с другой планеты. Но могло ли быть иначе? Слишком кратковременно было пребывание на Венере фаэтонцев. Семена, посеянные ими, не проросли полностью.

В заключение «фильма» были ясно и просто показаны способы открывать двери на звездолете. Предположение Мельникова, что они реагируют на жесты, не подтвердилось. Существовали кнопки, и было показано, где их искать.

То, что пятиугольные отверстия открывались как будто сами собой, было результатом подготовки фаэтонцев к приходу людей; их «провели» по кораблю заранее намеченным путем. Все было продумано и предусмотрено.

А когда промелькнул и исчез последний «кадр», «картина» пошла снова с самого начала. Очевидно, хозяева корабля предполагали, что неизвестные им зрители могут не успеть запомнить и понять с одного раза.

Но Мельников и Второв не стали смотреть «картину» еще раз, хотя охотно бы это сделали. Они торопились на звездолет, чтобы рассказать обо всем, что видели. Может быть, Белопольский захочет сам посетить корабль Фаэтона. Времени было мало. До вынужденного отлета с Венеры оставалось немногим больше двадцати двух часов.

Руководствуясь только что полученными указаниями, они прошли тем же путем обратно в центр, где по-прежнему горело голубое пламя и разноцветно переливались, отражаясь друг в друге, остроугольные грани стен.

Оба, не сговариваясь, поклонились каменной чаше и горевшему в ней огню – могиле последнего человека погибшего Фаэтона, старшего брата человека Земли.

Мельников снял с невидимого постамента свою записную книжку. Если бы он знал, чт представляет собой эта чаша, то никогда не положил бы ее сюда.

Он протянул руку к незаметной кнопке, чтобы открыть наружную дверь, но она вдруг исчезла. В первое мгновение они подумали, что это прощальная «любезность» хозяев корабля, но по ту сторону пятиугольного отверстия увидели Пайчадзе и Коржевского. Обеспокоенные продолжительным молчанием разведчиков, товарищи пришли им на помощь. Именно они открыли дверь, намереваясь войти на корабль.

– Что вы видели? – в один голос спросили оба.

– Слишком долго и сложно рассказывать сейчас, – ответил Мельников. – Подождите, когда вернемся на корабль.

– А можно нам пройти внутрь?

– Лучше не делать этого. Мы слышали какой-то незнакомый запах. Там воздух не Венеры. Если отравились мы оба, то незачем еще и вам подвергаться неизвестной опасности.

Белопольский, выслушав соображения Мельникова, согласился с ним и приказал возвращаться на звездолет.

* * *

– У меня нет никаких сомнений, что фаэтонцы говорили с венерианами, – закончил свой рассказ Мельников, – с помощью какого-то аппарата. К сожалению, нет никаких указаний, что это за аппарат.

– Я могу объяснить, – сказал Топорков. – Такой же или, во всяком случае похожий аппарат изготовлен мною и Константином Васильевичем. Венериане говорят ультразвуком, и потому мы их не слышим. Чтобы говорить с ними, нужен трансформатор звука. Как я сказал, он готов. Аппарат трансформирует ультразвук в частоту, воспринимаемую нашим ухом. Если бы не авария с двигателями, мы ночью услышали бы их речь.

– Но как вы догадались? – спросил Белопольский.

– Не будучи биологом? – улыбнулся Игорь Дмитриевич. – Догадался, как видите. Мне помог случай. Когда вы вернулись к нам со дна озера, я следил по экрану за венерианами и вдруг заметил на экране стоявшего рядом звукового локатора какие-то линии. Они возникали каждый раз, когда венериане пытались что-то объяснить жестами. Локатор что-то «слышал». Вы знаете, – он работает на ультразвуке. Тогда и мелькнула эта догадка. Потом я проверил ее у порогов, во время работы венериан. Удалось даже установить, что ультразвук издают только сами венериане, а «черепахи» нет. Частота их голоса находится на самом пороге слышимой нами полосы частот. Константин Васильевич помог мне, и вот аппарат к вашим услугам, но, увы, он бесполезен.

– Вы сделали большое дело, – сказал Белопольский. – Не нам, так следующей экспедиции такой аппарат очень пригодится. Если люди услышат венериан, то изучить их язык – вопрос времени. Фаэтонцы смогли это сделать, сможем и мы. Жаль, конечно, что не удастся испробовать ваш аппарат теперь же.

Действительно, рассчитывать на встречу с венерианами днем не приходилось. Было ясно, что они, да и не только они, не появляются на поверхности Венеры в дневное время. Коржевский, Князев и Второв видели в лесу каких-то живых существ, по всей видимости животных. Не могли венериане – «люди» планеты – быть единственными сухопутными обитателями Венеры. Вероятно, население сестры Земли было разнообразно и обширно. Но все они скрывались днем в своих убежищах, и ни одного нельзя было увидеть в светлое и жаркое время суток.

– Следующей экспедиции придется работать почти исключительно ночью, – сказал Коржевский.

7 августа в точно назначенное время звездолет взял свой последний старт. С семью двигателями он был уже не тем кораблем, каким вылетел с земного ракетодрома. Предстояло долгие восемь месяцев томиться среди его металлических стенок.

Венера жестоко расправилась с непрошеными гостями. Она отняла одного из членов экипажа и едва не погубила остальных.

Но самое главное было сделано, – тайна жизни на сестре Земли раскрылась. Это было достаточной наградой за понесенные жертвы.

Белопольский не разрешил никому вторично посетить корабль фаэтонцев.

– Лучше всего, – сказал он, – оставить его в покое до следующей экспедиции. Он никуда не денется. Здесь нужны крупные технические специалисты.

Против этого нечего было возразить. Космический корабль пятой планеты представлял собой техническую загадку колоссальной трудности. Никто не знал, где расположены его двигатели, что они такое, какие силы приводят их в действие, как устроена система управления и, самое главное, что надо сделать, чтобы двигатели заработали. А в том, что они могут работать, сомневаться было нельзя. Техника звездолета, очевидно, была в полной исправности.

Доктор Андреев тщательно обследовал обоих разведчиков и не нашел никаких признаков отравления воздухом корабля. По-видимому, его состав был безвреден для людей Земли. Он не допускал, чтобы какие-нибудь бактерии могли уцелеть тысячи лет.

Но, конечно, нельзя было ручаться, что эти признаки не появятся спустя некоторое время. И все восемь месяцев Мельников и Второв подвергались систематическим обследованиям.

Но все обошлось благополучно.

Через двести пятьдесят дней после старта с Венеры «СССР-КС 3» опустился на ракетодроме, с опозданием, больше чем на полгода, против намеченного срока. Очередная вылазка науки в космос окончилась…

* * *

Автор вынужден на этом закончить свой рассказ. Объем книги не позволяет ему продолжать его. Он знает, что оставляет без ответа ряд законных вопросов – о Венере и ее жителях, о пятой планете и причине ее гибели, о кладе, оставленном фаэтонцами на Арсене.

Что же такое Фаэтон? Был ли он на самом деле? Астрономы, правда не все, считают, что был, что пояс малых планет между орбитами Марса и Юпитера образовался после распада Фаэтона от неизвестной причины. Почему же он погиб и когда? Этого никто не знает. Автор вправе отнести его гибель к любому времени, в интересах фабулы своего рассказа. Такая вольность допустима в фантастическом произведении. Но раз уж автор допустил, что Фаэтон существовал и даже был населен высокоразумными обитателями, он обязан иметь какую-то гипотезу о причинах его гибели.