Текст книги "Тайна Гарстонов (ЛП)"

Автор книги: Генри Бейли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)

ГЛАВА 8
Мистер Кланк в качестве защитника

На следующее утро главный инспектор Белль сидел в Скотланд-Ярде, заканчивая некоторые дела, чтобы получить возможность провести несколько дней в Лимбее с инспектором Ганном. Его потревожил сержант Эндервуд.

– Появился старый Кланк, сэр. Он хочет видеть Костлявого Билли.

– Ишь! – Белль откинулся на кресле и вытаращил глаза.

– В совершенно корректной форме, сэр. Он говорит, что узнал об аресте мистера Вильяма Бенсона и что друзья мистера Бенсона просили его взяться за это дело. Поэтому он желает иметь возможность поговорить с мистером Бенсоном.

– О, все вполне корректно! – иронически засмеялся Белль. – Еще бы! Хотел бы я знать, как до него дошел слух об аресте Билли. Джош Кланк слышит слишком много, друг мой. Вы не спрашивали его, кто эти друзья м-ра Бенсона?

– Нет. Я думал, что это не полагается.

– Ну, конечно. Я только дразнил вас. Чем меньше спрашивать Джоша Кланка, тем меньше рискуешь проговориться. Мы уже знаем самое существенное: он участвует в этой игре. С меня этого довольно.

– Он ждет ответа, сэр, – скромно заметил Эндервуд. – Что ему сказать?

– О, скажите ему, что мы не занимаемся Бенсоном. Он задержан по просьбе сандширской полиции и отправлен в Сандшир. Будьте с ним гладки, как масло, и постарайтесь от него избавиться.

В лимбейском полицейском участке в тот же день Белль встретился с инспектором Ганном.

– Вы быстро поставляете товар, – начал Ганн. – Это действительно наш молодец. Гаражист сразу его узнал.

– А что на это сказал мистер Билли?

– Ничего не сказал. Только злобно смотрел.

– Да, я знаю. Это его любимый прием. Он три часа со мною проделывал то же самое. А другие служащие гостиницы его опознали?

– Да, и лакеи, и горничные. Но только они не совсем были уверены.

– Нужно добиться лучших результатов! – сказал Белль. – Приведите-ка их сюда. Я их проберу.

– Хорошо, попробуйте. Мне самому это не особенно правится. Можно ли так форсировать события.

– Я не отпущу так легко Костлявого Билли. За этим делом что-то скрывается. К нему причастен и Джош Кланк.

– А кто такой мистер Кланк.

Белль засмеялся.

– Вы это хорошо узнаете еще до конца этого дела, дорогой мой! Он…

Появился сержант, сообщая, что лондонский адвокат, мистер Кланк, приехал и желает видеть Бенсона. Хочет сговориться с ним о защите.

– Вот видите! – сказал Белль с мрачным удовлетворением. – Вот он каков, этот Кланк. Удивительно, что он не ждал Билли здесь у двери.

– Что же, мы должны допустить его к обвиняемому.

– Должны… Хотел бы послушать, что они говорят!

– Ганн был поражен.

– Слушайте, но ведь этого никак нельзя! Надо держаться правил.

– Я знаю, – пробурчал Белль. – Приходится соблюдать все правила, когда имеешь дело с Джошем Кланком. Только он-то наверное их не придерживается. Ну, идите. Не заставляйте его светлость ждать! А то вам еще придется слышать об этом на суде.

Ганн вышел, чтобы организовать свидание, и вернулся довольный и удивленный.

– Он, кажется, очень приличный старичок. Знает дело. Веселый, вежливый. Что вы против него имеете?

– Он самый вредный ящичек со всякими фокусами, – сказал Белль. – Кланк – тот человек, к которому обращаются преступники с большими деньгами. Как вы думаете, зачем занялся бы он этим мелким делом?

– Но вы же говорили, что этот субъект – профессиональный вор?

– Сказал. А откуда Кланк узнала что мы поймали Билли? Он уже сегодня являлся в Скотланд-Ярд, требуя свидания с ним. Мы сказали ему, что Билли в руках сандширской полиции, а он приезжает прямо в Лимбей. Он что-то знает. Говорю вам, в этом деле со шкатулкой что-то скрыто. В этой странной игре с самого начала участвует Джош Кланк.

– Но что же это может быть? – заметил Ганн. – У мисс Морроу никакого прошлого. У нее, собственно, и жизни-то не было. Ничего, кроме помолвки с Альфредом Гарстоном, а он умер лет двадцать назад.

– Не знаю, что там есть, – проворчал Белль, – но ручаюсь головой, что это дело не так просто. Ну, давайте расспрашивать служителей. Боже, хотел бы я знать, о чем этот старый Кланк говорит с Билли.

Если бы желанье его исполнилось, Белль был бы разочарован: клиент м-ра Кланка оказался весьма непокладистым. Костлявый Билли еще более, чем обычно напоминал череп, когда он уставился на мистера Кланка и грубовато сказал ему?

– Ну, что вам надо?

– Приходится освоиться с фактами, друг мой, – сказал мистер Кланк.

– Как вам пришло в голову за это приняться? Кто вас сюда прислал? – спросил Билли.

Мистер Кланк улыбнулся:

– И вы еще спрашиваете! Во всяком случае, я тут, и вы никого не могли бы найти более подходящего. Посмотрим, что для вас можно сделать.

– Без фокусов! Я говорю, кто вас притянул?

– Эта молодая женщина лучше, чем вы заслуживаете, дорогой мой, – сурово сказал мистер Кланк. – Вам не следовало бы ее припутывать к такому делу.

– Как! Они ее зацапали? – с волнением воскликнул Билли.

– Не ваша заслуга, что ее пока не тронули. Ее ищут. И мисс Монтэгю пришла ко мне. Она человек разумный, друг мой. Она просила меня защищать вас. Как вы думаете, кто же другой хотя бы на грош о вас позаботился бы?

– Слушайте, – сказал Билли, – вы присмотрите за Грэси, не так ли?

– Конечно, присмотрю, – буркнул мистер Кланк. – Я не покидаю своих клиентов, вы это знаете. А чтобы ее не тронули, я постараюсь высвободить и вас. Везет вам, дураку.

– Ну, ну, потише, – сказал Билли. – Я вас не просил. Кроме того, скажу вам прямо: у меня для вас монет не имеется.

– Тогда вы должны быть чистейшим дураком! – сказал мистер Кланк.

– Что вы хотите сказать?

– Зачем вы влезли в это дело, если оно вам не обещает денег?

– Э, давайте говорить начистоту, – Билли казался встревоженным. – Что вам говорила Грэси?

– От мисс Монтэгю я слышал, – с достоинством сказал мистер Кланк, – что она проживала с вами в отеле «Виктория» и что она ничего не знает о краже шкатулки и уверена, что и вы ничего не знаете.

– Это правильно, – сказал Билли с облегчением. Мистер Кланк весело засмеялся. – Что тут смешного?

– Я имею некоторый опыт в делах, друг мой. Это все, что вы говорили инспектору Беллю?

– И половины этого ему не сказал. Ничего ему не сказал, черт его побери! Я просто не стал ему отвечать. – И Билли уставился на мистера Кланка тем упрямым, злым взглядом, который Белль находил таким раздражающим.

– И он имеет некоторый опыт в делах, – сказал мистер Кланк с улыбкой. – Неужели вы думаете, что старший инспектор Белль стал бы так трудиться из за этих грошовых драгоценностей?

– Придирчивый старый пес, этот Белль! Раз он к вам принюхался, уж он вас не отпустит.

– Да, придется вам над этим призадуматься, друг мой.

– Ничего от меня он не добудет, – сердито сказал Билли. – Не на таковского он напал, Кланк.

– Понимаю. Он намекал вам, что вы легко отделаетесь, если дадите ему знать, где можно найти шкатулку?

– Да, – сказал с усмешкой Билли. – Это всегда так говорят: верните вещи! Нет, меня на этом не поймаешь.

– Он, наверное, не сообщил вам, почему он стал вас искать, как только пропали эти вещи.

– Эта свинья из гаража запомнила мою морду. Меня ему сегодня показали, и этот грязный пес сразу же меня узнал.

Мистер Кланк посмотрел на него с улыбкой:

– Ну что же, это понятно. Ну, это странное дело, друг мой! Наверное, вас кто-нибудь выдал.

– Что вы хотите сказать? Вы намекаете на Грэси?!

– Нет, нет. Она готова душу за вас отдать, бедная женщина, – сказал Кланк с волнением. – Вы не должны ее подозревать.

– Ну, ну, я ничего против нее и не говорю…

– Несообразительный вы человек! – начал мистер Кланк. – Подумайте. Как только пропала шкатулка, наш приятель Белль начал вас искать. Кто мог подать ему эту мысль? Пожалуй, те самые люди, у которых теперь эти вещи? Им было весьма удобно отправить вас в тюрьму за кражу!

Билли с интересом поглядел на мистера Кланка, но разочаровал его своим молчанием.

– Бедный вы человек! Неужели вы не понимаете, что это самый лучший для них способ заткнуть вам рот?

– Понимаю, – сказал Билли. – Лучший способ для них! Хотел бы я знать кто это «они», Кланк. Может быть, вы это знаете?

– Боже мой, нет. Совершенно нет. Если вы не знаете, кто охотился за этими вещами, откуда же знать это мне? Но я боюсь, что если нам не удастся привлечь к делу кого-нибудь другого, вам может плохо прийтись. Я говорю в ваших собственных интересах, Бенсон.

– То же самое говорил мне и старый Белль, – с усмешкой сказал Билли. – Ничего не выйдет, старик! Я ничего не знаю. Я просто поехал повеселиться с моей дамой, а они прицепили это ко мне, потому что я уже судился за такие же дела. Вот и вся моя защита. Хотите беритесь за нее. Если нет убирайтесь к черту.

– Этого я во всяком случае не сделаю, друг мой, – сказал мистер Кланк. – Это скорее грозит вам! Боюсь что так, Бенсон. Отлично. Я возьмусь за вашу защиту. Но вы очень рискуете. Вы – неразумный человек.

– Я этого не думаю, – сказал Билли.

Мистер Кланк не проявил никакого неудовольствия. Он еще немного поболтал о пустяках и ушел с приветливой улыбкой. Инспектор Белль проводил его враждебным взглядом.

Мистер Кланк остановился в отеле «Виктория» со своим молодым другом, Люисом. Они сидели за чаем и разговаривали.

– Так узнали вы что-нибудь от Костлявого Билли, сэр? – спросил Люис.

Мистер Кланк, поевший все бисквиты и пирожные, взялся за кусок сахара.

– В некотором отношении, – сказал он, посасывая. – Он рассказал мне ту же историю, как эта женщина. Нелепо с его стороны, не правда ли, Люис? Боюсь, что он мне не доверяет; как жаль! Все-таки, это довольно интересно. Этот бедняга сказал, что Белль обещал ему поблажки, если он скажет полиции, кто его натравил на это. Это тоже интересно. У нашего друга Белля – опытный глаз. Не следует его недооценивать. Весьма упорное существо.

– О, Белль – сущая ищейка.

– Терьер, я сказал бы. Честный терьер. Весьма надоедливый. Я всячески уговаривал нашего бедного Билли, но он продолжал стоять на том, что ничего не знает.

– Ему, наверное, хорошо заплатили за это дело.

– Боже мой, конечно, – сказал Кланк со вздохом. – Он сказал, что у него ни гроша. Ему, наверное, очень хорошо заплатили! Но за что, дорогой мой – за что?

– Да, вот в этом-то и дело, – сказал Люис.

– Очень интересный случай, – и мистер Кланк взял еще кусок сахара.

– Думаете вы все-таки защищать его, сэр?

– Дорогой мой, конечно, конечно. Я дал слово этой бедной женщине.

– А какие сведения у полиции?

– Его определенно опознали. А при данной обстановке и предыдущей карьере Билли дело выглядит нехорошо. Узнали вы что-нибудь новое в гостинице?

– Они адски допекают прислугу.

– Да! – с улыбкой сказал мистер Кланк. – Что же, это маленькая слабость Белля. А кто эта дама в деле, друг мой?

– Она почти не появляется после этой кражи и ест у себя в комнате. Но прислуга ее любит. Это толстая старая дева, которая здесь часто живет. Она из местной семьи. У нее была любовная история, которая плохо кончилась.

– Ах, бедняжка!

– Да. Она была помолвлена в молодости, а ее жених умер, кажется, утонул. Она с тех пор все носит траур.

– Как это печально! – мистер Кланк вздохнул. – А кто же был этот несчастный, вы не знаете?

– Его фамилия Гарстон. У его семьи есть здесь имение.

– Вот как, – сказал мистер Кланк, и замолчал на мгновение. – Боже мой, какая печальная история, Люис.

– Да, – машинально ответил Люис, удивляясь почему старика это так заинтересовало.

Мистер Кланк стал напевать один из своих гимнов:

 
«Есть страна светлее дня.
Верой мы ее достигнем.
Там Отец мой ждет меня,
Там мы все Его постигнем…
Там блаженна тишина
На прекрасном берегу.
Там блаженна тишина
На прекрасном берегу…»
 

На следующее утро перед судом в Лимбее предстал Вильям Бенсон, иначе Херберт, обвиняемый в краже шкатулки с драгоценностями из отеля «Виктория».

Мисс Морроу еле слышным голосом с заплаканными глазами давала показания относительно шкатулки и ее исчезновения.

– Погодите минутку, мисс Морроу, – раздался голос Кланка, когда она уже собиралась уходить. – Только один вопрос. Видели вы когда-нибудь подсудимого?

– Кажется, нет, – сказала мисс Морроу слабым голосом.

– Вам кажется, что нет. А какова была ценность пропавших вещей?

– Не знаю. Мне они были очень дороги.

– Вы предложили награду в пятьсот фунтов за возвращение всего содержимого шкатулки. Было там что-нибудь кроме драгоценностей?

– Там были письма.

– Понимаю. Письма, которые вы очень ценили?

– Очень, очень, – рыдая сказала мисс Морроу.

– И поэтому вы предложили такую большую награду?

Мисс Морроу кивнула.

– Я больше вас ничего не буду спрашивать о письмах. Очень жаль, что доставил вам огорчение. Но не можете ли вы мне сказать, могли ли они представлять какую-либо ценность для подсудимого?

– О, нет, я не могу себе представить, зачем бы он их взял.

– Благодарю вас, мисс Морроу.

Следующим свидетелем выступил детектив, который арестовал Бенсона в Дьеппе и доставил его в Скотланд-Ярд. Мистер Кланк тотчас же набросился на него.

– А что там с ним делали?

Детектив этого не знал.

– Сказали вы ему, что он обвиняете по этому делу?

Детектив ничего не знал об этом деле.

– Для этого полиция вас и вызвала, – сказал мистер Кланк. – Его держали две ночи и один день. Знаете ли вы, что ему обещали поблажку, если он поможет полиции достать шкатулку?

Детективу ничего об этом не было известно.

– Есть ли здесь кто-нибудь, кто осмелится рассказать суду, как с моим клиентом обращались в полиции? – резко спросил мистер Кланк.

– Подсудимый может сам дать показания, – заметил прокурор.

Следующим допрашивался гаражист, который показал, что он знал подсудимого под именем мистера Херберта, который уехал из отеля «Виктория» тотчас же после исчезновения шкатулки.

Мистер Кланк был с ним небрежно-приветлив.

– Вы хорошо помните лица? Вы помните всех, кто уезжал и приезжал?

Оказалось, что были и другие люди, которые уехали или ушли после кражи. Мистер Кланк обратился к инспектору Беллю.

– Будем мы расспрашивать про всех них? Полиции это не подходит? Ведь и другие уезжали в подозрительный момент! Я так и думал. А что же, когда уезжал подсудимый, то он нес с собой шкатулку?

– Я этого не видел. Я вообще не видел, как он уезжал.

– И вы также не видели, как уезжали другие?

– Нет, не видел, – буркнул гаражист.

– Итак, всякий мог унести с собой шкатулку, и вы бы этого не заметили! Благодарю вас!

С другими свидетелями, которых Белль притянул на суд из отеля, Кланк стал еще более уничтожающим. Они должны были в конце концов сознаться, что как следует ничего не помнят. Они начали ссылаться на расспросы Белля.

Мистер Кланк тогда стал резко на них нападать, и они растерялись.

– Долго ли это будет длиться, – воскликнул Кланк, и, видя, что прокурор разговаривает с Беллем, иронически добавил: – О, пожалуйста, запасайтесь новыми инструкциями!

Прокурор заявил, что он предпочитает по хорошо понятным причинам отложить рассмотрение дела.

– Побуждения моего друга весьма понятны, – сказал, улыбаясь, мистер Кланк. – У вас нет улик, и полиция желает отсрочку, чтобы их сфабриковать. Против моего клиента нет никаких данных кроме того, что он когда-то сидел по подобным делам. Полиция считает – кто раз провинился, тот всегда виноват! И они выбирают его из семидесяти человек, живущих в отеле, и стараются вынудить у него признание такими способами, которые возмущают всех порядочных людей. И, не добившись этого, они теперь собираются взять свой реванш, придумав какие-нибудь новые улики. Я прошу суд покончить с этим делом.

Старшина присяжных заявил, что разбирательство дела отсрочивается на неделю.

– Подсудимого выпускают на поруки, сэр? – спросил мистер Кланк.

– Он пытался уехать за границу, – резко вставил Белль.

– Нет, сейчас его не выпускают, мистер Кланк, – сказал старшина, – но ведь это только на неделю!

– Мы в ваших руках, сэр, – сказал мистер Кланк. – Итак, только на неделю!

Потом он подошел к своему клиенту.

– Вам везет, дорогой мой, – сказал он.

– О, вы чудесно орудуете, Кланк, – хихикая, сказал Билли. – Видели вы лицо старого Белля?

– Дело пойдет хорошо, если только мистер Белль не доберется до того, что за этим скрыто. Я предупреждал вас, что вы рискуете.

На лице Билли появилось упрямое выражение.

– Я знаю свою игру, – сказал он.

В середине дня мистер Кланк прошел в контору местного органа «Сандшир Газетт», выходящего до последнего времени раз в неделю. Это облегчило его розыски. Добравшись до 1908 года, он нашел следующее объявление о смерти:

«Гарстон: 4 апреля. Скоропостижно скончался Альфред Гарстон, младший сын сэра Самуэля Гарстона из Брэдстокского аббатства».

Это его очень заинтересовало. В газете от 17 апреля он нашел отчет о следствии относительно кончины Альфреда Гарстона. Тело его было найдено 8-го апреля в песках Брэдстокской гавани. Доктор сказал, что тело было в воде некоторое время и что причиной смерти бесспорно явилось утопление. Брат покойного, Генри, показал, что Альфреда в последний раз видели живым четвертого апреля, когда он выехал один на парусной лодке. Он любил кататься с парусом и держал собственную лодку около аббатства. Он очень часто выезжал один. На утро, 5-го апреля, лодку нашли вверх дном.

Было вынесено решение: «смерть от несчастного случая». Семье было высказано соболезнование. Мистер Кланк вытянул губы.

– Боже мой, – прошептал он. – Бедная семья!

Направляясь обратно к отелю, он встретил инспектора Белля и помахал ему рукой, говоря:

– Чудесный день!

– Славный! – буркнул Белль. – Остаетесь еще здесь?

– А вы? – с улыбкой отозвался мистер Кланк.

ГЛАВА 9
Тони высаживается на берег

Жизнь в Брэдстокском аббатстве, сведенная к самым минимальным проявлениям, все-таки действовала на нервы Маи. Освобождение от посетителей было облегчением, которое можно сравнить с тем, когда острая боль сменяется усталостью и упадком сил. У нее было ощущение, что семья Гарстонов вся душевно больна и что она заражает и ее. Миссис Гарстон казалась только полуживой и все-таки достаточно живой, чтобы считать себя всеми обиженной. Миссис Гарстон никогда не хотела ее видеть и всегда ее требовала. Никогда не делала того, что ей говорили, и всегда жаловалась на то, что получалось. К счастью, Мая была много одна, и красота местности ее утешала. Но все-таки она чувствовала себя как-то беспокойно. Брэдстокская прислуга ничем не могла вызвать этого чувства: все они были спокойные и старательные люди. Только Джонс, горничная миссис Гарстон, явно ревновала к ней. Ужасное существо. После часа, проведенного с ней, миссис Гарстон могла любого человека свести с ума.

После одного из разговоров Мая вышла в парк и отправилась к гавани, ища себе утешения в солнечном блеске и лепете прилива. Воздух был свежий. Она стояла на берегу и чувствовала, как кровь оживает в ней. Ветер охватывал ее всю, далеко за пределами гавани вода блестела мириадами маленьких волн.

Мая сняла шляпу и предоставила свои волосы солнцу и ветру. Они окружили ее золотым сиянием.

В таком виде ее увидел Тони Висберри и сказал:

– Черт! Кто это может быть?

Его лодочник сплюнул табак.

– В аббатстве куча служанок.

Мая тут заметила парусную лодку. Это было необычно, но не настолько редко, чтобы удивляться. Лодка была красивая, но наблюдая за ее бегом, она еще больше ощущала свое одиночество. Она пошла против берега, но лодка как бы следовала за ней. Она направлялась к пристани аббатства. Странная лодка! Никто никогда здесь не приставал.

Маленькая пристань всегда забавляла Маю. Она казалась игрушечной, такая чистенькая, аккуратная, с белыми деревянными перилами и приглаженным гравием. Садовник, которого она спросила об этом, объяснил, что когда то существовал паром из Брэдстока в Брэдстокское аббатство, и что, кроме того, жители аббатства в старые времена часто катались на парусной лодке. Но теперь пристань не употреблялась. Мая никогда не видела парома, а лодок в аббатстве не было.

На мол взобрался незнакомый человек, довольно большого роста. Он подошел к Мае большими размашистыми шагами.

– Простите. Это Брэдстокское аббатство?

Его вид не понравился ей. Он был слишком крупный и мощный. И у него было жесткое лицо с выдающейся челюстью.

– О да, разве вы не знали? – ответила она.

– Я надеялся, что это так, – с улыбкой ответил Тони. – Я никогда здесь не был. Какое славное местечко, – когда он улыбался он был не так плох, напоминая дружелюбного бульдога. – Что, они показывают его?

– Никогда не слыхала, чтобы его хотели осматривать. Я думаю, лучше всего написать об этом лорду Кройленду.

Тони перестал улыбаться.

– Вот как, – сказал он, и поглядел на нее не особенно приветливым взглядом. – Посторонних не пускают! Вы хотите сказать, что я пришел не с того хода?

– Вход там, – сообщила Мая, – вы совсем еще не пришли. И не я этим заведую.

– Простите, очень жаль. Я не хотел быть дерзким.

– Что же вы собственно хотите узнать? – спросила Мая, смущаясь.

Но ему не пришлось ответить. Маленькая фигурка миссис Гарстон быстро приближалась через лужайку. Запыхавшись, она кричала:

– Мисс Дин, о, мисс Дин! вы видели лодку? Лодка остановилась у пристани!

– Да, лодка тут. – Мая быстро пошла к ней и взяла ее за руку.

Она вся дрожала:

– А в чем дело? Кто был в ней? Вы его видели?

– Это моя лодка, сударыня, – сказал Тони. Мисс Гарстон поглядела на него широко раскрытыми глазами.

– Ваша? – сказала она, покачала головой, повернулась и поспешила на пристань. Она посмотрела с нее на лодку. Лодочник, увидев ее, взялся за шапку. Она не то простонала, не то вскрикнула, откинула голову назад, поглядела на море – лицо ее стало изможденным и жалким. Она повернулась и медленно пошла к дому. Мая догнала ее и хотела взять за руку.

– Не надо, не надо, – сказала старуха, отталкивая ее. – Оставьте меня. Мне вас не нужно. – И она направилась дальше.

Тони и Мая стояли и смотрели ей вслед.

– Что я такое сделал? – прошептал Тони.

– Одно Небо это знает!

Миссис Гарстон скрылась из виду.

– Они мне объясняли, что разрешается переправляться к аббатству, – объяснил Тони. – Поэтому я и приехал на лодке. Очень жалею, что причинил беспокойство.

– Это пустяки. Не думайте об этом.

– Меня зовут Висберри, Антони Висберри. Я приехал повидать лорда Кройленда. Я остановился в Брэдстоке. Я говорю это на случай, если у вас кто-нибудь спросит.

– Благодарю вас. – Его манеры теперь нравились Мае. Он напоминал симпатичного крупного пса или хорошего большого мальчика, только очень молодого. Его слова несколько встревожили ее. Они вызвали любопытство, если не подозрение. Никто не приезжал сюда, чтобы видеть лорда Кройленда.

– А вы думаете, что кто-нибудь будет про вас спрашивать?

– А как же? Спросят, что расстроило старую даму.

– Во всяком случае, не ваш вид!

– Я думаю! У меня не особенно страшный вид. Правда?

– О, совсем нет, – сообщила она ему.

– Отлично. А кто это дама?

– Это миссис Гарстон, мать лорда Кройленда. А его вы знаете?

– Никогда его не видел. Несколько раз пробовал его застать в Лондоне. Всегда не попадал в точку. Курьезно, не правда ли. Вот я и решил попробовать здесь.

– Боюсь, что вы опять попали не в точку. Здесь нет никого, кроме миссис Гарстон.

– Благодарю вас. А вы, если разрешите спросить, принадлежите к семье?

– Боже мой, нет, – я только сиделка миссис Гарстон.

– Не понимаю, почему «только». Вы не считаете с моей стороны безобразием, что я вас задерживаю разговором?

– Нисколько. Я остаюсь потому, что меня забавляет говорить хоть с кем-нибудь.

– Ну, я не сказал бы, чтобы вы меня забавляли. Но вы довольно-таки интересны. Не можете ли вы мне сказать ваше имя?

– Почему не называть меня «сестрой»?

Он посмотрела на нее внимательно, и на ее щеках появилась легкая краска.

– Это не совсем вразумительно, – сказал он. – Не знаю, как вам, а мне бы это казалось как-то глупо.

– Это было бы вполне естественно! – заверила его Мая.

– Отлично, сестра, – сказал Тони кротким тоном.

Мая смягчилась. Глаза его были серые, а не голубые, – приятного серого цвета.

– Если уж вам так угодно, моя фамилия Дин.

– Благодарю вас, – он протянул ей свою большую руку. – Как поживаете, мисс Дин?

– А как вы? – с улыбкой ответила Мая.

– Быстро расту! Не хочу вас вводить в заблуждение: я уже несколько недель стараюсь добраться до Кройленда. Я хочу говорить с ним относительно некоторых дел моего покойного отца. Он отвечает на мои письма тем, что отказывается на них отвечать. Я заходил в контору Гарстонов в Лондоне, и они меня отшили. Но я его увижу. Для этого я приехал сюда.

– Вы его теперь не увидите. Он бывает здесь только в конце недели.

– Благодарю вас. Но я не хотел ничего у вас выспрашивать про него.

– Я бы этого и не допустила. Я живу в его доме, и он платит мне жалованье.

– Жаль. Я так и знал, что вы не будете, если узнаете, что я против него. Поэтому я и должен был это сказать вам.

– Да, понимаю.

Они поглядели друг на друга с простой серьезностью молодости.

– Это ужасно, – сказала Мая тихим голосом.

– Действительно…. – согласился Тони. – А что? Вам здесь – ничего?

– О, отлично, благодарю вас. Это очень хорошее место.

– Мне бы собственно не следовало этого говорить. Но все-таки я об этом думал. Я хотел бы быть уверенным, что вам хорошо! Если это нахальство, – не сердитесь.

– Это глупо, – сказала Мая, высоко подняв голову.

– Я еще останусь здесь некоторое время, – сказал Тони. – Увижу я вас еще?

– Это весьма маловероятно, мистер Висберри. Я гуляю только здесь в парке.

– Боже, что за жизнь!

– Парк достаточно велик, благодарю вас.

– Он открыт для публики?

– Кажется, лорд Кройленд разрешает всем приходить осматривать развалины.

– Отлично. Я приду взглянуть на развалины, – он схватил ее за руку. – Знаете, я вас еще увижу.

Мая засмеялась и начала что-то говорить, но запнулась и покраснела. Она хотела произнести название стихотворения Браунинга «Любовь среди развалин». Она поспешно проговорила:

– Среди развалин! Я не думаю. Прощайте, мистер Висберри, – и она постаралась высвободить руку. Тони продолжал ее держать.

– Я остановился в Брэдстоке, в гостинице «Петух и пирог». Когда я уеду, меня можно найти по адресу колледжа С. Джудс, в Кембридже. Не забудьте, Джудс. А если вы уедете, то сообщите мне куда.

– Я не собираюсь уезжать. Я здесь вполне счастлива.

Тони стал вглядываться в ее лицо так пристально, что она отвернулась.

– Прощайте, мистер Висберри, – она вырвалась из его рук и убежала.

Тони глядел ей вслед, пока она не скрылась из виду. Потом он поглядел на темную стену аббатства.

– О, черт! – пробормотал он, и направился к лодке.

Мая из своего окна следила за тем, как коричневый парус ускользал в даль.