Текст книги "Тайна Гарстонов (ЛП)"

Автор книги: Генри Бейли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)

– Как бы вы его определили? – сказал мистер Кланк, с улыбкой обращаясь к Беллю. Тот только отрицательно покачал головой. – Скажем, мистер Ганн, мистер Гордон дает деньги взаймы. Но вам он, пожалуй, их не дал бы. Мистер Гордон является агентом по поручениям, но я был бы огорчен, если он был бы ваших агентом! Он занимает первое место в ряду шантажистов.

– Ого! – воскликнул Ганн. – И эта хитрющая секретарша с ним заодно?!

– Дорогой сэр, мы не должны судить о современных женщинах, как мы судили бы в дни нашей молодости.

– Слушайте! – прервал его Ганн. – Вы дали мне изрядный материал для размышления. Должен оказать, что я вам обязан, мистер Кланк…

– Как это приятно! Я так на это надеялся! Право, я очень хотел бы работать с вами вместе в этом деле.

– Охотно вам верю. И должен сказать, что это меня смущает. Это обычно не в ваших нравах. Причем вы в этом деле?

– Дорогой мой друг, – с достоинством сказал мистер Кланк. – Я не обижаюсь. С вашей стороны естественно так думать. Вы не знаете фактов. Мой интерес к делу восходит к давним временам. Мать Тони Висберри была моим лучшим другом. Господь не дал ей возможности счастливо прожить жизнь. Я сделал все возможное, чтобы разыскать ее мужа, и мне это не удалось. Я редко терплю неудачи. Для меня это горькое воспоминание. Мой долг перед ней и мой долг перед Богом – приложить все усилия для раскрытия истины. – Он встал: – Бог да поможет вам, – и мистер Кланк вышел.

– Странный тип, – сказал Ганн.

– Не разбираюсь в нем, – заметил Белл, нахмурясь. – Я начинал ему верить, пока он не пустился в эти рассуждения. Джош Кланк и любовь, и Бог – получается странная смесь! Но если Харвуд был в Спреймуте прошлой ночью, – вот еще один человек, связанный с этим убийством. И человек, имевший основания искать бумаги миссис Гарстон.

– Верно, – согласился Ганн. – И у него была сообщница в доме. Эта подозрительная секретарша.

Белль справился по телефону в Гранд-Отеле в Спреймуте. После разговора он взглянул на Ганна.

– Да, Джордж, Джош Кланк навел нас на след. Харвуд там был больше недели с автомобилем. И он выехал сегодня утром. После телефонного звонка. Пошлите человека разузнать все, что возможно про него и про его автомобиль. А я позвонил в Ярд, чтобы они разыскали и задержали Гордона Харвуда.

Около того же времени, мистер Кланк также звонил в Лондон. Он вернулся в отель в слезливом настроении, чем очень удивил Люиса.

– Я сказал этим молодцам как следует действовать, – сказал он. – Но это не особенно умные люди. Я боюсь, что они снова сделают глупость. Ну что же, на все Божья воля. Но нам бы пригодился лишний человек, Люис. Знаете ли вы кого-нибудь, кто годится для черной работы?

– Скотт годится для чего угодно.

– Верно. Это надежный субъект, – сказал Кланк и позвонил Скотту.

ГЛАВА 19
Лорд Кройленд отсутствует

Было уже темно, когда Белль и Ганн вернулись в аббатство. Лакей встретил их с удивлением и не без удовольствия сообщил им, что лорд отсутствует. Ему сказали, что это не имеет значения. Он просил их в таком случае подождать. Лорд вышел погулять в парке после обеда.

– Часто он гуляет в парке в темноте? – сказал Белль. – Отлично. Мы тоже прогуляемся. Странное дело, Джордж. Они остановились в темноте и стали прислушиваться. Никакого признака лорда. Куда он уехал? Зачем он уехал?

– Из этого никакого вывода не сделаешь, – возразил Ганн. – Очень многие любят гулять по вечерам.

Белль ничего не ответил и направился в сад. Через некоторое время они остановились. Белль сжал руку Ганна.

– Кто-то идет из развалин, – прошептал он.

К ним приближался маленький красный огонек: чувствовался запах табака. Появилась грузная фигура.

– Добрый вечер, милорд, – сказал Белль.

– Кто вы такие? – резко спросил Кройленд.

– Главный инспектор Белль и инспектор Ганн.

– Какого черта вам еще сейчас надо?

– Хотите вы об этом говорить здесь?

– Ничего не имею против. Никто нас тут не побеспокоит, – проворчал Кройленд. – Даю вам пять минут. Вы должны понять, дорогой, мой, что вы не можете врываться ко мне, когда угодно!

– Не наша вина, что нам пришлось вернуться, милорд. Вам следовало быть откровеннее с нами. Вы заставили нас искать сведения на стороне.

– Что же, вы мне грозите? – сказал Кройленд. – Если так, то убирайтесь к черту.

– Такие слова неуместны. Я должен спросить вас, почему вы мне не говорили, что мистер Гордон Харвуд был здесь.

– А, этот тип? Не подумал об этом. Это не имеет отношения к делу.

– Вы знаете, какова репутация Харвуда?

– Весьма вонючая. Не так ли?

– Но вы все-таки его приняли?

– Принял. Я хотел знать, что ему надо. Оказалось своего рода шантаж. Он сказал мне, что хочет выдвинуть какого-то человека, называющего себя сыном моего брата. Я сказал ему, чтобы он убирался к черту.

– Так. Ведь никакого сына нет, я полагаю?

– Никогда об этом не слышал. Не верю ни одному слову. Вы столько же знаете про моего брата, как и я, а то и больше. Есть у вас основания думать, что у него был сын.

– Нет, – ответил Белль.

– Нет, – повторил Кройленд. – Это просто выдумка шантажиста.

– Но вы могли нам все-таки об этом сказать. Это может иметь отношение к убийству вашей матери.

– Не вижу, почему.

– Я много имел дела с шантажом, милорд, и мой опыт показывает, что он всегда на чем-нибудь основан – всегда имеется что-нибудь такое, что желают скрыть. Я спрошу вас: может ли Харвуд сделать вам неприятность?

– Черт, нет, – проворчал Кройленд – Мне нечего бояться.

– Тогда, скажем, он считает, что такое основание есть, – заметил Белль. – Помните кражу писем у мисс Морроу? У вашей матери также могли быть письма. Если прошлой ночью была сделана попытка их украсть – это могло явиться причиной смерти вашей матери.

Кройленд стал бурчать и кряхтеть.

– Есть ли у вас сведения о том, что Харвуд был здесь прошлой ночью?

– Пока нет, – ответил Белль.

– Гм. Слышали ли вы что-нибудь про человека, который застрелил полицейского?

– До сих пор нет.

– Значит, у вас никаких сведений нет. Я не думаю, чтобы у моей матери были письма от моего брата.

Белль помолчал.

– Это мне кажется странным, – заметил он. – Мать обыкновенно сохраняет письма своего сына. А если еще этот сын умер…

– Я ничего не знаю ни о каких письмах, – буркнул Кройленд. – Это все, что я могу вам сказать.

– И вы не подозреваете Харвуда?

– Никого не подозреваю. Никаких нет оснований.

– А не приходило ли вам в голову, – спросил Белль, – что кто-нибудь из вашего дома может быть с ним заодно?

– Не приходило, – проворчал Кройленд и потом свирепым тоном спросил: – Что вы хотите сказать?

– Кто-нибудь, хорошо знакомый с вашими делами?

– Нечего в них знать. Говорил вам дюжину раз! Я не намерен больше терять времени на всякие глупости.

– Благодарю вас. Мне больше ничего не надо, – сказал Белль.

Кройленд, ворча, удалился. Белль некоторое время смотрел на пустые заросли около развалин.

– Ну, пойдем, Джордж, – сказал он.

По пути Ганн разговорился:

– Я не разберусь в этом человеке. Он старается затушевать дело. Единственное объяснение, что он к нему причастен и теперь в страшном перепуге!.. Но, в таком случае, он должен был бы ухватиться за возможность взвалить дело на Харвуда, а он не захотел об этом и слышать. – Он, очевидно, боится, что Харвуд проговорится.

– Это ясно, – сказал Белль.

– Может быть. Но он сказал, что послал Харвуда к черту. Это не показывает, что он его боится.

– Мы знаем это только с его слов.

– Но если предположить, что он сговорился с Харвудом, – заметил Ганн, – тогда Харвуду нечего было забираться в дом.

– В этом вы правы, Джордж. Помните, кто нас навел на Харвуда? Это был Джош Кланк. Наверное, он хотел запутать следы. Мне это не нравится. В чем тут вся история?

– История про то, что у Альфреда был сын, не пройдет, – сказал Ганн. – У него никогда не было законного сына. Сын, который появляется через двадцать лет – чепуха!

– Ну, конечно, это не испугало бы Кройленда. Может быть, Харвуд приехал к нему с этой историей, но я ручаюсь, что он знает что-то другое, и Кройленд боится, что мы узнаем именно про это другое. А тут еще убили его мать. Непонятно, Джордж.

Ганн сочувственно вздохнул.

– Если бы я знал, куда Кройленд ходил сегодня ночью, я кое-что бы знал, – заключил Белль.

ГЛАВА 20
Инспектор Белль смущен

Утром Белль явился с мрачным видом в полицейский участок. Утро не оказалось мудренее вечера. У Ганна также не было никаких новостей.

– Бывает, что сведений слишком мало, а тут мы утопаем в них, – сказал он.

– Это верно, – согласился Ганн. – С чего же вы думаете начать?

– Я примусь за старика Кланка, – сказал Белль. – Он много возится с этим делом. Я буду за ним наблюдать.

– Отлично, – сказал Ганн. – А что, ваши люди не выловили Харвуда?

Белль покачал головой.

– Не слыхал. А вот и наш доктор!

– Здравствуйте, здравствуйте, – сказал доктор, входя. – Ну, вот, господа, могу сообщить вам кое-что новое. Причина смерти – удушение и потрясение, вызванное им. На шее – следы рук. Но, вероятно, этого было бы недостаточно, чтобы причинить смерть, если бы старуха не приняла сильного наркотического средства. В успокаивающих порошках, прописанных доктором Ивисом, наркотиков не было, но среди пузырьков, которые вы мне прислали, была полупустая баночка «алгикуры».

– Это еще что такое? – спросил Ганн.

– Черт знает, что за название! Смесь греческого и латыни. Патентованное средство. Оно содержит хлорал. Этим объясняется состояние легких. Оно же объясняет нервное состояние, отмеченное Ивисом. Вот вам все врачебные сведения. С добрым утром.

– Бойкий малый, этот доктор, – сказал Белль. – Кратко, ясно и по-братски. В сущности, мы могли бы обойтись и без него. Причем тут наркотики?

– Кто знает, – сказал Ганн. – Они указывают на человека в доме.

– Пожалуй. Там есть три человека, которые нас интересуют: Кройленд, секретарша и сиделка. Каждый из них мог воспользоваться этими наркотиками.

– Может быть, эти наркотики не имели никакого отношения к убийству, – заметил Ганн. – Их давали бедной старухе, чтобы она успокоилась.

– Да, могут быть разные предположения, – согласился Белль. – Разберем их. Мы нашли пузырек в ее комнате. Он был наполовину пуст. Это значит, что она регулярно принимала это лекарство или что кто-нибудь подложил пузырек, чтобы мы это подумали. Что же, Джордж? Обратимся к вашему аптекарю. Узнаем, кто покупал у него «алгикуру» для Брэдстокского аббатства.

– Попробую, – сказал Ганн. – Но и Кройленд, и секретарша могли привозить это лекарство из Лондона. Скорее всего, это указывает на сиделку. Заметьте: все эти странные вещи начались с ее приезда.

– Да, Джордж, я этого не упустил из виду, – мрачно заметил Белль.

В это время зазвонил телефон. Ганн переговорил с незримым собеседником, поблагодарил его и повернулся к Беллю.

– С почты сообщают, что в Спреймут звонили сегодня утром из аббатства уже после убийства. Очевидно, кто-то предупредил Харвуда.

– Мы только не знаем, кто это сделал, – сказал Белль. В это время в передней комнате раздался шум. – Это еще что там творится? Может быть, миссис Гарстон вернулась сказать, что она не умерла?!

В дверях появился полицейский.

– Это мисс Морроу, сэр. Совсем расстроенная. Хочет вас видеть. Ведет себя дико.

– Приведите ее, – сказал Белль. – Посмотрим, что ее так взволновало.

Грузная фигура мисс Морроу ввалилась в комнату. В руках у нее была газета.

– Правда ли это, инспектор? – кричала она, – скажите, правда это?

– Насчет смерти миссис Гарстон? – спросил Ганн. – Да, совершенная правда.

– Ее убили! Это ясно! Вы это знаете! Он убил ее!

– Кого вы имеете в виду, сударыня? – спросил Ганн.

– Кого? Генри, конечно! Лорда Кройленда. Он это сделал, я знаю.

– Знаете? – повторил Ганн. – Рискованная вещь – так говорить. Вы могли бы знать, кто убил миссис Гарстон, только в том случае, если бы вы при этом присутствовали.

– Нет, нет, я знаю, Я знаю, что он ее убил. Я в этом совершенно уверена.

– Вы берете на себя тяжелую ответственность, – нахмурясь, сказал Белль. – Вы стараетесь добиться, чтобы человека повесили за убийство, и притом за убийство его матери. Если у вас нет серьезных данных, вы можете пострадать сами.

– Пострадать? – сказала она с истерическим смехом. – Как будто бы я не страдала! И она страдала, бедняжка. О, это злой человек. Но я никогда не думала, что до этого дойдет.

– Неужели вы не можете совладать с собой? – сказал Белль. – Говорите яснее. Отчего вы страдали? Что вам сделали?

– Он убил Альфреда, – сказала она, рыдая.

– Как? – проревел Ганн. – Лорд Кройленд убил Альфреда Гарстона?

– Конечно, убил, – сказала она. – Я всегда знала, мы обе знали. О, это ужасно!

– Понимаете ли вы то, что говорите? – спросил Белль. – Вы знали, что лорд Кройленд совершил убийство 20 лет назад и до сих пор не сообщили об этом полиции? Это уголовное деяние с вашей стороны!

– С моей? – она с негодованием поглядела на него. – О, как вы глупы! – Она в бешенстве ударила себя по колену. – Мужчины такой безнадежный народ! Я ничего не могла сказать. Мы давно на этом сошлись. Ее бы это прямо-таки убило. И это не вернуло бы нам Альфреда.

– Вы говорите, что и миссис Гарстон, и вы знали, что Альфред был убит лордом Кройлендом, – медленно сказал Белль. – Откуда вы это знали?

– Он сам мне это сказал, – ответила она.

– Как? Альфред сказал вам, что он убит? Как же это он ухитрился?

– Можно ли быть таким глупым! – сказала она, ломая руки. – У меня были его письма. Он мне все говорил, бедный мой мальчик.

– Подумайте о том, что вы говорите, мисс Морроу, – сказал Белль. – Вы же не получали от него писем после его смерти?

– Конечно, не получала, – сказала она. – О, как глупо! Это было еще до его убийства.

– Он писал вам еще до убийства, что Кройленд убил его. Так ли это?

– Нет, нет, не так. Как вы глупы! Он писал, что лорд Кройленд его ненавидит и хочет его смерти и что, если с ним что-нибудь случится, это будет по вине лорда Кройленда. Бедный мой мальчик! Он знал, он знал…

– Так. И эти письма были в украденной шкатулке?

Мисс Морроу кивнула и продолжала плакать.

– Жаль, что вы не сказали нам об этом раньше.

– Как же я могла? Мы всегда говорили, что никто об этом не должен знать.

– У миссис Гарстон были также письма?

– Да, да, такие же.

– Так. А почему же вы думаете, что лорд Кройленд ее убил? Она жила с ним двадцать лет, и ничего не случилось.

– О, это было так ужасно!

Согласен с вами. Все таки ничего с ней не случилось. Почему бы он стал убивать ее теперь?

– Он убил Альфреда.

– Другой причины нет?

– Зачем еще причины? Он это сделал, вы этого не видите?

– Вы не должны так говорить, – Белль покачал головой, – нам надо произвести расследование. Вы не должны говорить об этом ни слова, иначе лорд Кройленд узнает, что его подозревают. Понимаете?

Мисс Морроу закивала:

– Да, да, конечно! Он не должен знать, что полиция знает. Он убьет меня.

И с этими полезными мыслями она удалилась.

– Что же, – сказал Ганн, – она навела нас на след. Вы спрашиваете, почему Кройленд мог убить свою мать теперь? Очень просто. Он знал, что кто-то завладел письмами мисс Морроу, и хотел устранить мать и ее письма.

– Да, да, конечно, можно так думать, Джордж. Но кто начал эту историю? Почему кто-то стал докапываться до Альфреда через 20 лет после его смерти?

– Наверное, это случилось так, – сказал Ганн. – Мисс Морроу и миссис Гарстон разговаривали, скажем, секретарша их подслушала и навела на след этого шантажиста, Харвуда. Он раздобыл письма мисс Морроу.

– Вы думаете, что Кройленд совершил убийство, а Харвуд только вертелся около?

– Вы можете этого Харвуда совсем отбросить, если вам угодно. Скажем, что Кройленду надоела болтовня этих женщин, он сначала раздобыл одни письма, потом другие, а попутно убил мать.

– Все это очень гладко, Джордж. Но сам я никак не могу обойтись без Харвуда. Или хотя бы без этой секретарши. Боже мой, она сама могла убить эту старую даму! Она достаточно сильна для этого. А мисс Морроу, по моему, только запутала дело. Она сообщила нам, почему украдены ее письма: в них Альфред обвинял Кройленда. Но всякий, кто действует против Кройленда, Харвуд и секретарша, Висберри и сиделка, и мой милый старый Джош Кланк, – ну, конечно, и сам Кройленд, – все могли стремиться завладеть этими письмами.

– Вы слишком мудрите, – сказал Ганн, качая головой. – По-моему, выбор между Кройлендом и Харвудом, и Кройленд – мой фаворит. – В это время позвонил телефон. Ганн переговорил и обратился к Беллю: – Это мой человек из Спреймута. Он сообщает, что Харвуд не выходил в ночь убийства. Он обедал в отеле. Поздних поездов в этом направлении нет, автомобиль его был заперт в гараже. Итак, Харвуд отпадает, – он усмехнулся, – и нам остается только Кройленд, старина!

– Что же, я не возражаю, – заметил Белль. – Харвуд не убил ее – отлично. Это еще не освобождаете секретаршу от подозрений. Я бы еще охотно поговорил по душам с мистером Харвудом. Но подумайте вот о чем, Джордж: для чего Альфред писал этой женщине, что Кройленд хочет его убить? Мы знаем немало об Гарстоне, и нам никогда не попадалось никаких причин вражды между братьями.

– Нет, – сказал Ганн, качая головой. – Альфред был гнилым субъектом во всех отношениях. Но о ссорах в семье мы не слыхали. Нам не приходило в голову, что с его смертью что-нибудь неладное. Возможно, что это было самоубийство, так как Альфред подозревал, что ему грозило за убийство той женщины. Еще вероятнее, что это несчастный случай. У Кройленда не было никаких оснований для убийства. Альфред был нищим. Фирма принадлежала Кройленду. Дело было в его руках, зачем ему желать смерти Альфреда?

– Мне приходит в голову одна причина, – медленно сказал Белль. – Он хотел спасти честь семьи. Он знал, что Альфреда будут судить за убийство. Но смерть предотвратила процесс, весьма неприятный для семьи. Все-таки трудно предположить, что Кройленд пошел бы ради этого на риск убийства.

– Я ни минуты этому не верю, старина!

– Да, пожалуй, и я не верю, – сказал Бель. – Но зачем Альфед писал этим женщинам, что Кройленд хочет его смерти? Ведь я думаю, что это была одна из штучек Альфреда. Мы знаем, что он подлый и грязный субъект. Он хотел привлечь женщин на свою сторону, утверждая, что он – угнетенная невинность, а брат его – грубое животное.

– Вы угадали, я думаю, – сказал Ганн.

– Но что же дальше? Почему Кройленду так бояться этого? Женщины превращали ему жизнь в ад в течение долгих лет. Но больше ничего из этого нельзя было сделать. Как шантаж, это не выдерживает критики.

– Ну, как сказать! Кройленду не очень приятно, если будут говорить, что он убил своего брата. Такие разговоры могут довести людей до белого каления.

– Конечно, – сказал Белль. – Но мне кажется, что дело не так. Кройленд играет какую-то большую игру. Если Харвуд думал, что он может извлечь из него деньги толками о том, что он убил своего брата, Харвуд просчитался. А это с ним случается не часто. Знаете, что я думаю. Джордж? Не было ли в письмах Альфреда еще чего-нибудь, кроме толков о том, что Кройленд желает его смерти?

– Мисс Морроу говорила нам правду, – сказал Ганн.

– О, да, конечно, но, может быть, не всю правду.

– Если бы там было что-нибудь плохое для Кройленда, она бы это, наверное, сказала.

– Сказала бы, – согласился Белль. – Хотя бы ее за это повесили! А все-таки там, может быть, что-нибудь и было. Мне кажется, что у Харвуда были какие-то серьезные данные, которые порядком встревожили Кройленда. Харвуд только не сумел этого доказать. Он искал доказательств, но не нашел их.

– Что же это могло быть? Кройленд говорил, что речь шла о сыне Альфреда. Это же вздор!

– Конечно, вздор. Но даю вам слово, что в этом что-то есть.

– Это даже на вас не похоже, старина, – сказал Ганн. – Вы увлекаетесь своими собственными идеями!

– Не моими идеями, Джордж. Это идея Джоша Кланка. Он нас направил на Харвуда. Он знает, что тут есть нечто другое. Помните его разговор про личность Альфреда Гарстона?

– Чего же хочет этот Кланк? – воскликнул Ганн. – Зачем ему нужен арест Харвуда?

– В качестве прикрытия, – заметил Белль. – Мы займемся Харвудом, а старик Кланк ускользнет. – Он сердито фыркнул.

– Теперь вот еще что… – начал Ганн, когда в комнату вошел полицейский. – В чем дело?

– Насчет лекарства, сэр. Уорренс продала несколько банок алгикуры служанке миссис Гарстон. Она платила ему за них.

– Отлично. – Ганн отпустил полицейского. – Теперь еще служанка, старина, – сказал он, свистнув. – Служанка с ее враждой к сиделке.

– Да, вот еще одна, – усмехнулся Белль. – Запутанное дело, Джордж.

– Сознаюсь, что ничего не понимаю, – жалобно ответил Ганн.

– Многого захотели, – мрачно сказал Белль. – Я только знаю, что собираюсь делать. – Мы расспросим Харвуда. Его, наверное, скоро задержат. Потом я направлю молодого Эндервуда на след Джоша Кланка. Если тут Джош ни при чем – я никуда не гожусь.

Скоро прибыл сержант Эндервуд, получил инструкции и под чужим именем, сбрив усы, занял скромную комнату в отеле «Виктория».

Днем начальник бюро уголовного розыска позвонил Беллю. Харвуда нашли в Брайтоне: он занимал свою обычную комнату в отеле и не старался скрыться. Когда ему сказали, что его хотят допросить по делу об убийстве миссис Гарстон в Брэдстокском аббатстве, он возразил, что это вздор, т. к. он никогда не видел миссис Гарстон и ничего о ней не слыхал. Ему сообщили, что он должен, тем не менее, проехать в Лимбей для объяснений.

Начальник бюро уголовного розыска определил, что Харвуд нервничает, но уверен в себе. Он посоветовал Беллю не торопиться.

– Постараюсь, сэр, – сказал Белль.

После телефонного разговора Белль повернулся к Ганну.

– Начальник думает, что тут что-то есть. Он хороший судья. Ну, давайте завтракать.

В это время к отелю «Виктория» подходил невысокий, плотный молодой человек. Мистер Кланк грелся на солнце перед гостиницей. Он прошел в сад и там, найдя пустую скамейку, присел. Молодой человек к нему присоединился.

– Вы, как всегда, исправны и расторопны, Скотт, – сказал Кланк, сияя. – Есть у вас деньги?

– Я взял двадцать фунтов, сэр. Боюсь, что этого не хватит.

Кланк стал искать у себя в кармане.

– Вам нужен мотоциклет. Если вы можете его нанять, этого хватит. Но мотоциклет должен быть первосортный. Вы умеете с ним обращаться?

– Еще бы!

– Да, Люис мне это говорил. Так вот. Купите карту, на ней найдете Брэдстокское аббатство. Садитесь на мотоциклет и отправляйтесь туда. Вы – турист, осматривающий развалины. Там вы встретите Люиса. Мы интересуемся лордом Кройлендом, крупным, сутуловатым господином с большой головой и короткой шеей. – Он передал ему фотографию, вырезанную из газеты. – Никоим образом не упускайте его. Это простое дело, как видите.

– Отлично, сэр. А что, я там должен остаться навсегда?

– О, нет, нет. Вы берете на себя ночь, Люис сменит вас утром. Хорошенько покушайте, запаситесь всем необходимым для ночи и поезжайте.

Мистер Кланк отошел.

Придя к завтраку, немного позже других, он заметил, что мисс Морроу больше нет. Это не удивило его. Он вздохнул: «Бедная, бедная дама. Жизнь жестока, право, слишком жестока». Мысли о горе мисс Морроу, однако, не испортили ему аппетита. Он оказался за столом последним, доедая вторую порцию рисового пудинга.

Когда он уселся после этого на террасе, он заметил, что в самом темном углу сидит человек и читает газету. Такое неподходящее место для чтения обратило на себя внимание мистера Кланка. Потом он вышел и отправился на телеграф. Он заметил, что за ним следует автомобиль. Из окна глядело бритое лицо сержанта Эндервуда.

Мистер Кланк был недоволен.

– Ох, ох, ох, неосновательный человек, очень неосновательный, – жаловался он про себя. – Он только создает неприятности. Ну, что же, всякий делает, что может, – он утешил себя гимном:

 
Для вражды и для гнева нам времени нет,
Между тем, как уносятся дни…
Пусть лицо твое будет, как утренний свет,
Между тем, как уносятся дни…