Текст книги "Проверка. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Геннадий Ищенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 45 страниц)

– Верн, ты знаешь какое-нибудь королевство из самых дальних, с которым у вас мало отношений? – спросила девочка слугу. – Только нужно, чтобы там говорили на вашем языке.

– На нашем? Надо понимать, что он не ваш, – сказал Верн. – Хотите сказать, что приехали оттуда? Понимаете, госпожа, в разных королевствах язык тоже будет отличаться. Понять вы его поймёте, но выговор и отдельные слова будут уже другими. У ближних соседей это мало заметно, а у дальних очень чувствуется.

– Ладно, тогда рассказывай о ближних соседях, – согласилась она. – Дальних оставим на потом. И расскажи о вашем высшем дворянстве, мне мужики сказали только о двух герцогских родах.

Больше часа беседовали о графах и герцогах, пока вдали не показались шпили башен храмов и дворцов. Настя начала невольно торопить коня. Ей страшно надоела дикость и хотелось наконец очутиться в нормальных человеческих условиях. Понятно, что телевизоров и компов здесь не будет, но всё-таки город – это город, пусть даже средневековый. Как выяснилось позже, Верт совершенно не походил на города земного средневековья. Первое, что её удивило, так это то, что вокруг него не было крепостной стены.

– Какая стена? – удивился Верт, когда девочка задала вопрос. – Верт был одним из семи самых больших городов империи, не считая столицы. Его просто невозможно огородить. Даже если бы такую стену кто-нибудь сделал, не хватило бы армии, чтобы её защитить. Да вы скоро всё сами увидите. Можно задать вопрос?

– Конечно, можно, – разрешила она. – Если тебе что-то непонятно, спрашивай без разрешения.

– Я видел, как вы расплачивались с крестьянами, – сказал Верн, – а до этого – с управляющим барона и нашим старостой. И во всех случаях вы давали имперские золотые. У вас это единственные деньги?

– Предлагаешь их поменять? – сказала Настя. – Я об этом думала.

– Лучше это сделать перед тем, как куда-нибудь вселяться, – предложил слуга. – Конечно, и на постоялом дворе их с удовольствием возьмут, но разговоров будет…

– А с чем связано это удовольствие? – спросила девочка. – Почему за один имперский золотой дают десять королевских? В них так мало золота?

– И это тоже, – кивнул Верт. – В имперском золотом гораздо меньше меди, и он сам в два раза больше весит, но дело не только в золоте. Я не знаю почему, но из этих золотых у магов получаются самые лучшие амулеты. Прошла тысяча лет с тех пор, как развалилась империя, и всю эту тысячу лет имперские золотые плавили, добавляли медь и чеканили свои деньги. Сейчас найти золотой имперской чеканки очень трудно, тем более в хорошем состоянии.

– Значит, мне за них могут дать и больше?

– Вам я бы вообще не советовал заниматься разменом, – сказал слуга. – Привлечёте к себе внимание и введёте в соблазн всё у вас отобрать. А если схватитесь за меч или пустите в ход магию, может быть очень плохо! С одной стороны, богатые и влиятельные люди, а с другой – девочка, за которой нет силы. Догадываетесь, чью сторону примет королевский суд? Лучше менять небольшие суммы у разных людей, и идти с этим мне. Сначала поменяем немного, чтобы устроиться на постоялом дворе и привести в порядок свой вид, а потом можно менять и остальное.

– А что у тебя не так с видом? – спросила Настя. – По-моему, очень неплохо выглядишь.

– Для госпожи в таких штанах, как на вас, я выгляжу просто замечательно, – улыбнулся Верн, – но если вы станете знатной дамой, то и мне нужно будет поменять одежду. Вы можете, конечно, на мне сэкономить, но это ударит по вашему престижу. К тому же, учитывая ваш возраст, мне многие дела придётся делать самому, а при встрече все в первую очередь смотрят на одежду.

– Не буду я на тебе экономить, – тоже улыбнулась девочка. – Ты у меня будешь выглядеть не хуже короля. Верн, ты хорошо знаешь столичные постоялые дворы?

– Знаю все самые хорошие, но по чужим отзывам. Сам я ими не пользовался. Выбор очень большой, особенно когда нет необходимости считать каждую монету.

– Особенно когда они не твои, – засмеялась Настя. – Ладно, в обмене денег и выборе жилья придётся довериться тебе. А сейчас нам нужно будет ненадолго расстаться.

– Хотите спрятать часть золота? – догадался Верн.

– Вот как жить с таким догадливым слугой? – сказала девочка. – Да, половину спрячу. Нам и то, что возьму с собой, всё не понадобится. Никто не знает, чем всё может закончиться, так что пусть будет запас. Я не хочу, чтобы ты знал место клада не из-за недоверия, в конце концов, нетрудно получить клятву. Но если из тебя начнут тянуть жилы, можешь не выдержать. Что такое чужое золото, когда тебя медленно режут на кусочки? А так любой маг скажет, что ты не знаешь того, где я его закопала.

– Вы правы, – согласился слуга. – Я проеду вперёд и подожду за тем лесом.

Он пришпорил коня и галопом помчался по дороге, а Настя свернула влево к небольшой берёзовой роще. Выбрав приметное место, она аккуратно сняла кинжалом дёрн, выкопала нужных размеров яму, разбрасывая повсюду ненужную землю, а потом положила в неё одну из сумок с золотом, добавив туда же почти все драгоценности. После этого уложила на место дёрн и пометила его тремя камнями. Её конь, которого она до сих пор немного побаивалась, ждал привязанный к одной из берёз. Она хотела купить что-нибудь поменьше, но у сына старосты был только этот зверюга. Конь сразу почувствовал её страх и забавлялся, делая вид, что хочет её укусить. Сын старосты сказал, что это игра, да она и сама так думала, но всё-таки было боязно. Его зубами ничего не стоило отхватить пальцы. Отвязав повод, она со второй попытки забралась в седло. Хорошо, что конь стоял на месте, иначе у неё ничего не получилось бы. Разобрав поводья, девочка начала колотить пятками по лошадиным бокам. Она немного перестаралась и, сама того не желая, перевела коня в галоп. Хорошо, что он сам заскочил на дорогу и понёсся по ней в нужную сторону. Управлять им Настя не могла: она бросила поводья и вцепилась руками в конскую гриву. Промелькнул лес, за которым её должен был ждать Верн. Может, и ждал, но она этого не увидела, потому что боялась поднять голову. Вскоре послышался приближающийся конский топот. Нагнавший её слуга умудрился схватить поводья и как-то успокоить коня.

– Напугали вы меня, – сказал он Насте. – Уже думал, что лишусь службы.

– Забрал бы тогда золото, – не подумав, ответила ещё не до конца отошедшая от страха девочка. – Сам бы потом нанимал себе слуг.

Потом она сообразила, что такое не стоило говорить, и почувствовала себя неловко, а Верн обиделся, поэтому до самого города ехали молча. У города не было стен, поэтому не было и ворот, но здесь додумались до шлагбаума, которым наряд их пяти стражников перегораживал дорогу. Плату за въезд в столицу взимали только с крестьян и купцов, с каждого воза по мелкой серебряной монете, которую все называли «половинкой». Всадники, чтобы не мешать обозам, объезжали шлагбаум по обочине. То же сделали и они и очутились в Верте – стольном граде королевства Вардаг.

– Где будем менять золото? – спросила Настя. – Извини за грубые слова, ты их не заслужил. Я просто сильно испугалась.

– Лучше всего в одном из купеческих домов, – ответил он. – Они за плату меняют деньги соседей на наши и не откажутся купить монеты империи. Купеческие кварталы не очень далеко отсюда.

Пока ехали к купцам, девочка во все глаза рассматривала город. В любой книге о европейском средневековье писалось об узких улочках городов и текущих по ним нечистотах. Так вот, ничего этого в Верте не было. Улицы привычной ей ширины без какой-то канализационной вони, обилие зелени и площадей, на каждой из которых возвышалась скульптура какого-то героя непременно верхом на коне. За день одетый в камень город нагрелся, и было немного душно. Кое-где пахло навозом, но не сильно.

– Это имперский город, – объяснил ей Верн. – Вся центральная часть как была построена тысячу лет назад, так с тех пор здесь ничего не меняли, только проводили ремонт. Дома достраивали в сторону реки, так там улицы будут уже, хотя канализацию сделали. У нас без неё нет ни одного города, а вот кое у кого из соседей такое иной раз встречается. Мы, можно сказать, уже приехали. На той стороне площади начинается улица, на которой много торговых домов. Сколько будем менять?

– Возьмёшь жменю монет, пока должно хватить, – решила она. – Сейчас развяжу сумку.

– Золото в руках не носят, – сказал он, отвязал от пояса свой кошель и, ссыпав из него все монеты в карман штанов, протянул его девочке. – Наполните сами.

Они проехали большую круглую площадь с непременной статуей всадника в центре и спешились у первого же двухэтажного дома на улице, о которой говорил Верн. Как и у других домов, возле него была коновязь, к которой привязали лошадей.

– Торговый дом Морана, – пояснил слуга. – Не из самых больших, но в первой гильдии. Вообще-то, коней увести не должны, но если кто попробует, можно рубить руки. Я постараюсь всё сделать быстро.

Отсутствовал он с полчаса. За это время к дому подъезжали всадники, и кто-то уехал, забрав своего коня, но на их лошадей никто не покусился. Проходившие мимо люди либо совсем не замечали Настю, либо на их лицах появлялось выражение брезгливого недоумения, а один господин достал из кошеля серебряную монету и кинул её на ступени.

– Долго тебя не было, – недовольно сказала она. – Мне уже здесь начали подавать милостыню. Всё прошло нормально?

– Всё поменяли даже немного дороже, – ответил Верн. – Я взял и золото, и серебро. Всё в кошелях в этой сумке. Едем на постоялый двор?

– У вас продаётся готовая одежда или только шьют на заказ? – спросила Настя. – Хотелось бы хоть немного приодеться. Неприятно, когда на тебя смотрят, как на вошь.

– Всё у нас есть, – ответил он, – но готового продают мало. Это в основном вещи, от которых отказались заказчики, и подобрать на вас что-нибудь приличное будет очень трудно. Давайте поселимся, а потом я съезжу к мастерам и вызову их на постоялый двор. Вам ведь не только одежда нужна, но и обувь, а покупать её, сшитую на другого – это смерть ногам. Без обуви даже не пустят в приличный трактир.

– Поехали, – вздохнула девочка и попыталась сесть на коня.

Её жеребец в городе нервничал и мешал неопытной наезднице на себя забраться.

– Надо будет его заменить, – сказал Верн, забрасывая её в седло. – Этот конь вам не по силам. В деревне не из чего было выбирать, а здесь нам его обменяют на любом рынке.

На этот раз ехали совсем недолго и остановились на постоялом дворе «Императорский».

– Хозяева любят давать своим заведениям громкие имена, – посмеиваясь, ответил он на вопрос Насти, когда они отдали лошадей конюху и увешанные сумками шли устраиваться на постой. – Держитесь сзади, чтобы хозяин не увидел ваших босых ног, потом он шуметь не станет.

Они вошли в большой зал, заставленный столами, за некоторыми из которых сидели люди. От запахов пищи голодная девочка чуть не захлебнулась слюной. В стороне от трапезной, возле лестницы на второй этаж, стоял ещё один стол поменьше, за которым сидел сам хозяин – невысокий, полный господин с круглым весёлым лицом. Его весёлость моментально сменилась раздражённой гримасой, едва он увидел Настю.

– Убирайся отсюда! – крикнул он, замахав на неё руками. – Здесь тебе ничего не подадут!

Кое-кто из сидевших в зале оторвались от еды, чтобы посмотреть на то, как вышвырнут попрошайку.

– Ещё одно такое слово, любезный хозяин, и мне придётся вас убить, – сказал толстяку Верн. – Увы, оскорбление благородной дамы…

– Где вы увидели даму? – с недоумением спросил хозяин. – И кто вы вообще такой, что смеете мне угрожать?

– Мы клиенты, – пояснил Верн. – Не смотрите на внешний вид этой дамы, в пути с её одеждой случилось несчастье. Ничего, скоро здесь будут лучшие мастера столицы. А от вас мне нужно только два самых лучших номера пока на декаду, а там посмотрим. Желательно, чтобы номера были рядом. После вселения сразу же подайте туда ужин!

– Сорок золотых! – назвал толстяк явно завышенную цену и издевательски посмотрел на Верна. – И все деньги платите вперёд!

– Держите, – сказал слуга, развязал один из кошелей и отсчитал нужную сумму. – Кто нас проводит?

Хозяин растерянно посмотрел на горку золотых монет, а потом на странных посетителей. Решив наконец, что глупо отказываться от выгодных клиентов, он крикнул одному из слуг, куда их вселить.

– Я думала, что нас сейчас вытурят, – сказала Настя Верну, когда бросила сумки в своём номере и заглянула к нему. – А у тебя комната как бы не больше моей.

– Так было надо, – пожал он плечами. – Я буду жить скромнее, но сейчас хозяина надо было задавить золотом. Любой из них имеет право отказать в услугах без всяких объяснений, и он уже был готов это сделать. Можно, конечно, найти другое заведение, но и там вашим босым ногам не будут рады, а уже вечер, и вы устали. Сейчас поужинаем, и я поеду за мастерами, а вы на всякий случай закройтесь и никому не открывайте. Долго я разъезжать не буду.

Ужин принесли без задержки, и Верн, быстро поев, ушёл. Девочка заперла дверь выданным ключом и легла на кровать.

– Что-то вы почти весь день молчите, – обратилась она к Лору с Эллой. – Даже как-то непривычно без ваших споров.

– У тебя сейчас опытный советник, – отозвался паладин. – Он прекрасно знает столицу и здешнюю жизнь, а мы в ней только начали осваиваться. Многое непривычно, поэтому я со своими советами подожду.

– А я могу поддержать тебя только магией, да и то очень недолго, – сказала Элла. – В остальном от меня будет мало толку. Жизнь сильно изменилась, а жриц, на которых я рассчитывала, здесь нет.

– Всё равно мне без вас как-то скучно, что ли, – призналась Настя. – Не обязательно давать советы, можно просто поговорить. Вот в чём у вас был смысл жизни? Для меня это не праздный вопрос. Эта Верона забросила меня в ваш мир, не сказав ни слова. Вряд ли ей от меня нужна какая-то помощь, значит, она просто захотела посмотреть на то, как я из всего этого выпутаюсь. Есть мысли, для чего ей это может быть нужно? Вот я сейчас оденусь и обуюсь во всё новое, украшу себя алмазами, а что дальше? Чем мне у вас заниматься?

– А чем бы ты занималась у себя дома? – спросила Элла. – Не каждодневно, а вообще? В чём у вас там смысл жизни?

– У каждого он свой, – ответила девочка, – общего для всех так и не нашли. Дома я сама об этом не задумывалась, просто доводилась читать в книгах то, что по этому поводу думают другие. Последний раз читала, что смысл жизни в ней самой, а другого просто нет. Вот целей может быть много самых разных. У меня целью было вырасти, получить специальность и выйти замуж. Понятно, что замуж только по любви и только за замечательного мужчину. Чтобы мы много зарабатывали и была хорошая квартира. Детей хочу, умных, красивых и чтобы не болели. Наверное, того же самого хочет любая нормальная женщина.

– Здесь хотят того же самого, – грустно сказала Элла. – Только наши женщины работой не занимаются. Я говорю о дворянках, потому что у крестьянок много работы. Все хотят счастья, не всем оно достаётся! Я всю жизнь тянулась за силой, чтобы подняться над другими. Пришла смерть, и что в итоге? У меня даже не было любимого мужчины и детей. Все радости жизни прошли мимо, как будто я и не жила. Я зацепилась за этот пояс в надежде прожить кусочек чужой жизни и урвать каплю чужого счастья! Своего-то ничего не было.

– Наверное, тебе нужно просто получше устроиться в жизни, – сказал Насте Лор. – Пока у тебя нет ничего, кроме халявного золота. Если не повезёт, не так уж трудно его лишиться. А насчёт того, для чего это нужно богине… Есть у меня одна мысль, не знаю только, понравится она тебе или нет.

– А если короче? – поторопила его девочка. – Скоро должны приехать мастера, и мне будет не до разговоров.

– Если короче, то богиня по тебе оценивает ваших людей. Если она останется довольна, может быть, возьмёт их под свою руку, если нет, то уйдёт из вашего мира. Ничего другого я придумать не смог.

– И кто у нас будет в неё верить? – сказала Настя. – Она не нужна тем, кто верит в своих богов, а остальным любые боги по фиг!

– А зачем в неё верить? – не понял паладин. – Верить или не верить вы можете в выдуманных богов, а с великой Вероной выбор другой. Вы можете следовать её указам или на них плевать. На тех, кто будет плевать, она плюнет сама, и их в вашем мире не останется. И ей всё равно, один такой будет строптивый или миллионы. Скажи, у вас благополучный мир?

– Нет у нас ничего благополучного, – расстроенно сказала девочка, – а вот придурков навалом. Если их всех чистить, население планеты уменьшится в несколько раз.

– Больше всех благ останется для нормальных, – сказал Элла, – а придурков не жалко, сколько бы их у вас ни было.

Разговор пришлось прервать, потому что вернулся Верн и постучал в запертую дверь.

– Хорошо прибарахлился, – сказала Настя, рассматривая костюм слуги из красивой и явно дорогой ткани, украшенный вышивкой и кружевами, – а чем обрадуешь меня?

– Сейчас должны приехать мастера, – ответил он. – Будут и швеи, и башмачник, так что сможете заказать всё, что вам нужно. Плащи и шляпки обычно покупают готовые.

Первой приехала швея вместе с двумя помощницами. Как поняла Настя, пожилая дама сама ничего не шила, а только принимала заказы у состоятельных клиентов. Две молодые девушки измерили девочку и удалились ждать, пока освободится начальство. Для этой процедуры ей пришлось раздеться до трусов, которые сразу же вызвали интерес швеи.

– Оригинальное бельё, – сказала она, обойдя вокруг Насти. – Его шили не в нашем королевстве? И как оно крепится?

– Это пошито далеко, – ответила девочка. – В них стягивающаяся лента, но можно сделать на завязках. Вы уже посмотрели трусы? Может, займёмся моими заказами?

– Да, конечно! – швея раскрыла что-то вроде альбома, в котором у неё были нарисованы разные платья в двух видах: спереди и сзади. – Здесь вы можете выбрать то, что вам понравится.

– Мне нужно одно платье покрасивей и одно для дороги, – сказала Настя, перелистывая альбом. – У вас все платья только со шнуровкой сзади? Дело в том, что у меня пока нет служанки…

– Дальше есть и с боковой, – подсказала швея. – Даже их не очень удобно надевать самой, но уже можно обойтись без служанки.

– Мне это и вот это, – выбрала девочка. – Скажите, у вас женщины совсем не заказывают штанов? Там, откуда я родом, тоже носят в основном платья, но используют и штаны при поездках верхом и вообще в дороге.

– Наёмницы заказывают, – ответила швея, – но не из ткани, а из тонкой кожи с вырезами.

– Вот и мне нужны такие рубашка и штаны, – заказала Настя, – только чтобы они на мне не болтались, а слегка обтягивали.

– Не слишком откровенный наряд? – осторожно возразила швея. – Так себя показывать…

– У ваших девушек такие платья, которые ничего, кроме ног, не скрывают, – возразила девочка, – а мне пока и скрывать нечего. И ещё я хочу, чтобы вы мне сшили домашний наряд, который у нас называют пижамой. Ходить в спальне в платье неудобно, а в ней – в самый раз. Это тоже рубашка и штаны, но шьются из мягкой ткани. Выберите что-нибудь понаряднее и украсьте кружевами. Да, я была бы довольна, если бы вы мне пошили ещё одни трусы. Я вижу, что они вас заинтересовали, вот на мне и попробуете. Сколько с меня за всё?

– Пока десять золотых, – ответила швея. – Это задаток, а рассчитаетесь, когда мы всё пошьем. За два дня должны успеть, но вашу пижаму доставят завтра.

Едва Настя рассчиталась со швеёй, как приехал башмачник. Им оказался пожилой и почти лысый мужчина с недовольным лицом. Было видно, что он за день устал, так что его недовольство, наверное, было связано с поздним вызовом. Вместо рисунков он привёз большую сумку с обувью.

– Мне сказали ваш возраст, и я кое-что привёз, – сказал он девочке, вываливая обувь на пол. – Может быть, что-нибудь подберём вам по ноге, а из остального сможете выбрать образец для заказа.

У Насти были такие ноги, что и дома было сложно найти обувь, которая нигде не жала и не натирала бы пальцы, и здесь она из двух десятков пар выбрала только одни туфли на высоких каблуках, всё остальное по разным причинам было забраковано.

– Это туфли для танцев, – сказал мастер. – По мостовой вы в них не пойдёте.

– Для мостовых пошейте мне вот такие, – выбрала девочка. – И ещё вот эти, у которых совсем нет каблука. Скажите, вы не сможете мне пошить домашнюю обувь? А то моя протёрлась.

Он не понял, о какой обуви идёт речь, поэтому ей пришлось вытащить свои шлёпанцы.

– Можете их сделать из ткани покрасивее и украсить шитьём или мехом, – сказала Настя, видя, что он заинтересовался её заказом. – Подошва должна быть кожаная, но и на неё нужно изнутри наклеить или нашить ткань. В такой обуви ногам очень удобно.

Заплатив мастеру задаток и получив уверения в том, что через два дня вся обувь будет пошита и доставлена, девочка его выпроводила и заперла дверь. Хорошо было бы покупаться и Верн что-то говорил о мытье, но она за сегодняшний день так вымоталась, что не могла уже думать ни о чём, кроме кровати. Настя рано заснула, поэтому и проснулась, когда за окнами только начало светать. Ей приспичило в туалет, а вчера она не узнала, где здесь это жизненно важное помещение. К счастью, помог книжный опыт. Девочка поискала в памяти то немногое, что об этом читала, и полезла искать под кровать. Книги не обманули, и она нашла ночную вазу, которая на треть была заполнена водой. Облегчившись, Настя опять залезла под одеяло и решила скоротать время до завтрака разговором со своими советниками.

– Я вам не помешала? – обратилась она сразу к обоим. – Вы ещё ничего не надумали?

– Ты о смысле жизни? – ехидно спросил Лор. – Если о нём, то у меня для размышлений было слишком мало времени.

– Я хочу знать, что делать дальше, – не обращая внимание на слова паладина, сказала Настя. – Через два дня я буду вся из себя благородная, даже новые трусы обещали пошить. И что дальше? У вас часто графини живут на постоялых дворах?

– Хочешь сказать, что нужно покупать дом? – спросила Элла. – В столице он должен дорого стоить. И к дому положено иметь слуг, лошадей и карету для выездов. Золота у тебя много, наверное, хватит всё это купить и прожить несколько лет…

– Самое глупое занятие – это загадывать свою жизнь на много лет вперёд, – перебил её Лор, – Особенно глупое для женщины. Она может через пару лет выйти замуж, и все проблемы отпадут сами собой. Или богиня вернёт её обратно. Надо подумать над тем, как достойно устроиться, не связывая себя с покупкой дома. Ей ещё нужно войти в столичное общество…

Паладин со жрицей затеяли очередной спор, от которого пришлось отвлечься, когда постучали в дверь. Оказывается, Верн о ней позаботился и заказал на утро горячую воду и служанку. Вода прибыла в большой, наполовину наполненной бочке, которую в комнату внесли двое слуг. Мыла Настю молодая служанка. Она рьяно взялась за дело, использовав для мытья какую-то серую пасту. Полоскания после такого купания не предусматривалось, поэтому девочка выбралась из бочки дала себя вытереть. На середине этой процедуры служанке стало плохо. Её глаза округлились, кровь отлила от лица, и женщина упала на пол, ударившись об него затылком.

Глава 6

– Ваше величество, я посмел вас побеспокоить, потому что нахожусь в растерянности! – сказал королю его первый министр граф Варк Зикарт.

– И что же это за дело, которое ввергло вас в растерянность, любезный граф? – с любопытством спросил Габриэл. – Наверное, что-то не совсем обычное? Садитесь в кресло и излагайте!

Семидесятилетний граф с облегчением опустился в кресло, которое в королевском кабинете поставили специально для него, и сказал находившемуся здесь же секретарю:

– Азам, передайте начальнику столичной стражи, чтобы вошёл сюда. Будет лучше, если он сам доложит королю и ответит на все вопросы. У меня во время его доклада их было много!

Король редко занимался государственными делами. Большинство их он переложил на своего первого министра, который некогда был его воспитателем. Поэтому подобные вольности со стороны министра в присутствии короля были в порядке вещей, и секретарь со всех ног бросился выполнять приказ. Едва он исчез, как в открывшуюся дверь кабинета вошёл барон Джур Мавад. Прошагав к сидевшему за столом королю, он почтительно поклонился и замер.

– Барон, расскажите его величеству всё то, что рассказали мне! – приказал граф. – И рассказывайте со всеми подробностями.

– Три дня назад к нам прибежал хозяин постоялого двора «Императорский», – начал свой рассказ начальник стражи. – За день до этого к нему вселились два странных постояльца…

– И в чём же заключалась их странность, барон? – спросил Габриэл, который до прихода своего первого министра изнывал от скуки и был страшно доволен развлечением.

– Уже вечером к нему зашли двое. Мужчина лет шестидесяти, по виду бывший военный, ничем особенным не отличался от многих других, но с ним была девчонка лет тринадцати или чуть старше, которую хозяин сначала принял за бродяжку. На ней была явно большая для неё мальчишечья одежда, а обуви не было вовсе.

– Действительно попрошайка, – согласился король. – И он их пустил?

– Хозяин наорал на девчонку, за что её сопровождающий чуть его не зарубил. По его словам, это была знатная дама, с которой в дороге приключились какие-то неприятности.

– Сказать можно что угодно, – заметил король. – Он как-то доказал свои слова?

– Он потребовал два лучших номера и отсыпал хозяину кучу золота, – ответил барон. – В тот же вечер на постоялый двор прибыли лучшие мастера, которым заказали обувь и одежду. По заказам никто не торговался, и вчера все они были оплачены.

– Вы меня заинтриговали, барон! – потирая руки, сказал Габриэл. – И кем же оказалась эта парочка? Если к вам примчался сам хозяин, значит, у него были для этого основания.

– На следующий день после вселения к молодой особе отправили горячую воду и служанку, – продолжил свой рассказ начальник стражи. – Обычное, в общем-то, дело после дороги. Когда служанка мыла девочку, её удивило то, что на ребёнке был золотой пояс, а после мытья она заметила на её шее алмазный амулет богини и хлопнулась в обморок. Девочка вытерлась сама, а служанку из номера унесли. Естественно, что она обо всём рассказала хозяину. Он записывает имена постояльцев, но только тех, кто производит расчёт. До этого случая девочка его не интересовала, после он лично сходил к ней и потребовал назваться. Она ему и назвалась графиней Нальдой Рожди. После этого он к нам и прибежал!

– Как Нальдой? – не понял король. – Род графов Рожди угас тысячу лет назад. О них уже все давно забыли бы, если бы графиня Нальда Рожди не стала первой королевой Вардага! У девочки точно алмазный амулет? Что вы молчите, рассказывайте дальше!

– Меня, ваше величество, тогда не было в столице, поэтому делом занялся один из трёх моих помощников. Он решил сначала разобраться с тем, кто сопровождал девицу. Этот тип назвался Верном из рода Мартов. Быстро выяснили, что он двадцать лет служил дружинником у графа Фельмора, а вскоре после его смерти ушёл со службы.

– Были какие-то причины? – спросил король. – Обычно таких служак оставляют доживать.

– Рано ему ещё доживать, – сказал барон. – Ему шестьдесят, но выглядит моложе и ещё силён. У него был дом в деревне, которая стоит на землях барона Рожера. Туда послали человека, который рассказал престранную историю. В тот самый день, когда в «Императорский» вселились наши постояльцы, управляющий барона был в деревне и вознамерился выбросить из дома женщину, которая перестала платить аренду. Так вот, это у него не получилось. По словам жителей, к нему подошла малолетняя жрица и заплатила долг. После этого управляющий с дружинниками уехал. Жрица обратилась к крестьянам с просьбой продать одежду. Надо сказать, что в деревню она пришла почти голой.

– И одеждой её обеспечил этот Верн? – догадался король.

– Совершенно верно, ваше величество, – подтвердил барон. – Он ей ещё помог купить у старосты жеребца. Как сказал наш человек, купили настоящего боевого коня. Мы узнали в конюшне постоялого двора, что такой конь был, но его на второй день поменяли на кобылу. Но самое интересное началось дальше! В деревне ничего нельзя сделать так, чтобы этого кто-нибудь не увидел, а потом всем не разнёс. С этой жрицей были два каких-то крестьянина, которые помогали ей нести очень тяжёлые сумки. Потом они ушли из деревни, но вскоре опять прибежали, но уже не по дороге, а полями. Они что-то рассказали Верну, который оседлал коня и поскакал по дороге. У съезда на заброшенный тракт росла большая роща. Так вот, он в неё что-то кинул и опрометью бросился обратно в деревню, а роща выгорела в считанные мгновения!

– Дух огня? – спросил король. – И против кого его применили?

– Два дня назад к нам приезжал человек барона Рожера, передавший письмо с просьбой объявить в розыск красивую девочку лет тринадцати, которая называет себя жрицей. Видимо, она была в древней столице и принесла из неё много золота, которым соблазнился барон. Девчонку предупредили, и Верн сжёг засаду духом огня. Мы опросили торговые дома и узнали, что мужчина, похожий по описанию на Верна, дважды продавал много имперского золота.

– Загадочная история, – сказал король. – И чем же она закончилась?

– Мой помощник решил не мудрить, а воспользоваться обвинением барона и направил на постоялый двор мага и пять стражников, – ответил барон. – Выбрали время, когда Верн куда-то ушёл, и вломились в номер к девочке. Она испугалась, но очень быстро взяла себя в руки и попросила дать ей возможность одеться. Маг сглупил и отказал.

– Что замолчали? – рассердился Габриэл. – Чем всё закончилось?

– Дракой у них закончилось, – сказал вместо барона граф. – Девчонка применила благородный бой паладинов и выбила дух из двух стражников. Маг попробовал воздействовать своим искусством, но магия на неё почему-то не подействовала. Когда девочка бросилась к своему мечу, её оглушили ударом по голове и связали руки. На ней действительно оказался золотой пояс жрицы, который магу снять не удалось. Более того, он не смог снять амулет или даже разрезать шнурок. Когда взяли её меч, оказалось, что это Ни-хай. Меч взял маг, который вынужден был повесить девочке на пояс. Если бы он это не сделал, убил бы сам себя. Продолжайте, Джур.

– Мы обыскали её номер и нашли около пяти тысяч имперских золотых, – продолжил рассказ барон. – Было ещё и наше золото, и драгоценности. В номере остались мои люди, а девочку доставили в стражу, а после приказа господина графа привезли сюда. Золото тоже здесь.

– Так она здесь? – воскликнул король. – Немедленно привести!