Текст книги "Проверка. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Геннадий Ищенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 45 страниц)

Орк выдернул её из подвала, подрав на этот раз ладонь одним из когтей. Он явно нервничал, а в двух десятках шагов от развалин стояла толпа зрителей.

– Гаси скорее пояс, и уходим! – шепнул он Насте. – Сейчас они сами полезут в дыру, а мы успеем убежать.

Им никто не стал задавать вопросы и не предложил поделить мясо. Как только Чуп-ча с девочкой покинули разрушенный дом, их место заняли орки. Обратный путь был ещё труднее. Настя уже сильно устала и перенервничала, да и сумки мешали и били по ногам, а отдавать их орку не хотелось. Даже для него шестьдесят килограммов были немалым весом, если его нужно было два часа нести по бездорожью. Чуп-ча нервничал и всё время, пока шли, оглядывался назад.

– Что ты всё вертишься! – не выдержала девочка. – Сам же говорил, что по понятиям…

– Не все живут по понятиям, – возразил он. – Когда придём, всё это нужно будет хорошо спрятать. Знаешь что? Я завтра утром и тебя спрячу! Есть у меня одно надёжное место. Золото не найдут, тебя не будет, а мне никто ничего не сделает. Если придут насчёт делёжки, то только завтра, а потом уже будет безопасно.

– Ты уверен, что с тобой ничего не случится? – уточнила Настя. – Мне за тебя боязно.

– Скажу, что ты сбежала вместе с добычей! – придумал орк. – Кому я после этого буду нужен? Сейчас зайдём в пещеру за твоим луком, а потом я отведу тебя в мой схрон. Посидишь в нём пару дней, а потом я к тебе прибегу. И золото пусть будет с тобой, там его никто не найдёт. Здорово я придумал!

– А что я там буду есть и пить? – спросила девочка. – Два дня всё-таки!

– Там много плодов, – ответил он. – Если я должен буду два дня сидеть на одной рыбе, то и ты посидишь на зелени. Зато будешь целая. Если придёт толпа, я тебя защитить не смогу, и ты сама не защитишься. Завалить одного старика – это не то же самое, что отбиваться от молодых.

– Тогда я с собой возьму орехов, – сказала она. – До твоего схрона далеко идти?

– Не очень, – ответил он. – Два раза можно спеть песню.

Они пришли в пещеру, и Настя, сбросив всё с пояса, упала на свои листья. Посмотрев на неё, Чуп-ча пошёл к яме и поужинал сырой рыбой, после чего закрыл вход камнем и лёг отдыхать. Девочка в тот вечер не притронулась к еде, только попила воды из кувшина. Её советники дружно молчали, и она их не стала беспокоить. Усталость была такая, что не хотелось даже думать. Заснула она сразу и проснулась позже обычного.

– Поспешим, – сказал ей нервничавший орк. – Бери с собой свои орехи, цепляй всё остальное, а я возьму лук и стрелы. Я уже ел рыбу, а тебе не стал нести. Всё равно не будешь есть сырую. Как ты думаешь, богиня оценит мою помощь?

– Твою помощь оценю я! – сказала Настя. – Пригнись, а то ты слишком высокий.

Когда он наклонился, девочка обняла его за шею и поцеловала в щёку.

– Ты самый хороший из орков! – сказала она. – Если захочешь, можешь пойти со мной к людям. Будешь пугать моих врагов, есть сколько хочешь и уйдёшь, когда надоест.

– Я подумаю, – ответил он. – Много есть и пугать других – это хорошо.

Глава 3

– Вот здесь и будешь сидеть, – сказал ей орк, показав лапой на небольшой, поросший мхом холмик. – Иди сюда, с твоей стороны не видно.

Оказалось, что свой схрон Чуп-ча сделал, воспользовавшись выворотнем. Рухнувшее дерево вырвало из земли свои корни, образовав порядочных размеров яму. Или сам орк, или кто-то другой уложил на выворотень жерди, набросал веток, а сверху всё засыпал землёй, которую, наверное, взял из той же ямы, сделав её ещё больше. Со временем это сооружение поросло мхом и теперь не сильно бросалось в глаза.

– Где ручей, ты видела, – продолжил поучать Чуп-ча. – Это место далеко от города, поэтому наши здесь ходят редко, но всё равно старайся сидеть тихо и не шастать. Здесь иногда встречаются звери, которым ты своим луком ничего не сделаешь. Забирайся в яму, а потом прикрой её изнутри ветками. Два дня посидишь, а потом я прибегу.

Он ушёл, а девочка забралась в землянку, оставила в ней сумки с золотом и лук и в несколько приёмов наносила листьев. Внутри была большая куча сухих веток, которыми она прикрыла вход. Конечно, ветки не преграда для тех хищников, о которых говорил зелёный, но с ними было как-то спокойнее.

– Что думаешь делать? – спросил паладин.

– Как что? – не поняла Настя. – Ждать, конечно.

– Это понятно, – сказал Лор, – но я имел в виду другое. Ты хотела прожить с орком год, и я считал это правильным. Слишком уж ты ещё мала.

– А теперь так не считаешь? – спросила девочка. – Это из-за золота? Так сам же мне его предложил!

– Я всего лишь дух человека, который жил тысячу лет назад, – сказал ей паладин. – И я думал, что ты заберёшь золото позже. Ты поспешила, а я не знал, во что превратилась столица, и пошёл у тебя на поводу. Сейчас все людоеды знают, что твой орк снюхался с человеческой девчонкой и захапал что-то ценное. Те два дня, которые ты здесь отсидишь, не дадут безопасности. Это твой зелёный приятель из-за простоты может так думать, ты должна быть умней. К его пещере в любой момент может кто-нибудь припереться. Один раз тебе повезло, что орк был один и старый. Ты готова и дальше постоянно рисковать своей жизнью?

– Меня не надо уговаривать уйти к людям, – сказала она. – Я это готова сделать хоть сейчас! Главное – это где-нибудь устроиться, чтобы было безопасно, и была возможность продолжать тренировки.

– Если ты уведёшь с собой орка, тебя хотя бы сразу не убьют и не ограбят, – сказал Лор.

– Наоборот, могут убить, испугавшись людоеда, – возразила Элла. – Это раньше орки служили людям, теперь они их едят! Я предлагаю поступить проще. Нужно прийти в какой-нибудь город, перед этим спрятав всё золото, и представиться жрицей. Я тебя кое-чему научу, да и потом в разговоре многое смогу подсказать или что-то сделать магией пояса. В каждом городе должны быть храмы. Не знаю, как с этим сейчас, но раньше любой из жриц должны были оказывать помощь.

– А это ничего, что жрице тринадцать лет? – спросила Настя. – И вид у меня такой, что даже орк сказал, что могут выдрать плетьми.

– А что не так с видом? – не поняла жрица.

– На мне только рубашка без рукавов и такие штаны, что все ноги голые, – пояснила девочка. – Не знаю, как в этом мире, а в нашем в такое время, как у вас, женщины носили длинные платья.

– Почему ты мне об этом не сказал? – спросила Элла паладина.

– Я сам не знал, – ответил Лор. – Даже её глазами смотрел на дома, а не на ноги! Может быть, набить кроликов и сшить юбку из их шкур?

– Вы мне ещё предложите сварганить наряд из индюшиных перьев на манер индейских! – рассердилась девочка. – Как я вам буду что-то шить без иголки и ниток?

– А ты не шуми, а слушай старших, – тоже рассердился паладин. – У тебя есть кинжал, которым можно кроить шкуры и делать в них дырки, а через эти дырки их можно сшивать сухожилиями. Лучше быть похожей на пугало, чем бесстыдно сверкать голыми ногами!

– Лор дело говорит, – поддержала паладина Элла. – Возьмёшь с собой несколько монет и закажешь нормальную одежду. Пусть лучше на тебя будут удивлённо таращить глаза или посмеются над юбкой, но не накажут за бесстыдство.

– Бедные кролики, – вздохнула Настя. – Ладно, уговорили. Хорошо, сошью я себе наряд Робинзона Крузо, возьму пригоршню монет, а остальные спрячу, дальше что делать?

– Говори понятно, – сказал ей Лор, не читавший роман Даниэля Дефо. – Дальше можно поступить по-разному. Можно так, как советовала Элла, а можно постараться найти доверенного человека. Дашь немного золота и пообещаешь дать больше, после того как принесёт тебе клятву именем великой богини. Ты всё равно не обойдёшься без кого-нибудь из взрослых.

– А меня не пошлют с этой клятвой? – спросила девочка. – Заберут золото и перережут горло. Может быть, ваша богиня их потом накажет, только мне от этого будет не холодно и не жарко!

– Не должны, – не очень уверенно сказал Лор. – Раньше клятва именем богини была нерушимой. Надо было только следить, что говорят, чтобы клянущийся не оставил себе лазейку. Сейчас… наверное, в этом ничего не изменилось. Я понимаю, почему ты сомневаешься. Вы в своём мире выдумали себе богов и легко нарушаете клятвы, а наша богиня такое не прощает.

– А почему ты думаешь, что наши боги выдуманы? – спросила Настя.

– Из твоей памяти, – ответил он. – Ты в них не веришь и считаешь выдумкой.

– Я и в Верону не верила, – вздохнула девочка, – так что я уже и с нашими богами ни в чём не уверена. Если есть одна богиня, почему не быть кому-то ещё? И вовсе необязательно, что все они будут так же следить за поступками людей. В нашей вере грешников наказывают уже после смерти.

– Надо подумать, как тебе назваться, – сказала Элла. – Мы ничего не знаем о теперешнем мире, не знаем даже империя здесь сейчас или какие-то королевства. В мои последние дни в столице было очень трудно выжить, так что из моей родни вряд ли кто-нибудь уцелел. Можешь взять имя моей младшей сестры Нальды. Так и назовёшься: жрица Нальда Рожди. Вряд ли тебе встретятся родственники. Считай, что я тебя ввела в семью. Да, девочек принимали в жрицы с пятилетнего возраста. Конечно, в полную силу они входили годам к двадцати, но для тебя главное, что твой возраст ни у кого не вызовет удивления, а жриц задевать боятся. Вряд ли в этом что-нибудь изменилось. Где те знаки, которые ты сняла с мёртвых?

– В кармане шорт, – ответила Настя. – Я их туда положила и ещё не вынимала. Вчера устала и сразу заснула, а сегодня было некогда.

Девочка достала из кармана оба шнурка с тусклыми в полумраке землянки пластинками и убрала ветки от входа. Намного светлее не стало, но уже можно было рассмотреть, что у неё на ладони лежат амулеты Вероны, как две капли воды похожие на печать царя Соломона.

– Из чего они? – спросила она, рассматривая вложенные друг в друга треугольники. – Из стекла?

– Они сделаны из алмаза, – ответил Лор. – Такое нельзя сделать человеческими руками. Тысяча золотых семей империи получила эти амулеты от слуг богини. Всем остальным их делали из золота, даже крестьянам. Потом посмотришь на солнце, они очень красиво сверкают. Надень один из них себе на шею. Раньше за отсутствие амулета могли строго наказать. Плохо, что нашему опыту тысяча лет, но обычаи со временем меняются мало, а люди не меняются совсем.

Настя не стала убирать крестик, просто добавила к нему знак Вероны, укоротив шнурок, чтобы грани треугольников не царапали грудь. Второй знак она решила положить в мешочек с драгоценностями, а перед этим сняла майку и высыпала на неё всё, что в нём было. Красные, зелёные и голубоватые камни её не заинтересовали и были ссыпаны обратно в мешочек. Кольца с камнями тоже были слишком велики и отправились вслед за камнями. А вот броши и серьги подверглись тщательному изучению. Уши она себе проколола, поэтому серьги было куда вешать.

– Элла, – побеспокоила она жрицу. – Не скажешь, что вам можно было носить из драгоценностей?

– В моё время можно было носить всё, – ответила она, – а тебе пока вообще ничего нельзя. Что подумают люди, если увидят девчонку твоего возраста, одетую в шкуру, и с бриллиантовыми серьгами в ушах? Могут оторвать вместе с ушами раньше, чем ты им что-нибудь объяснишь. Отбери то, что понравилось, а остальное спрячешь вместе с золотом. Когда у тебя будет хоть какое-то положение в обществе, тогда будешь себя украшать. Сейчас тебе от этого будут одни неприятности.

– А что подумают люди, если я с ними начну расплачиваться монетами тысячелетней давности? – спросила девочка, запуская руку в одну из сумок с золотом. – Вон они какие новенькие, как будто только что отчеканили. Чья это голова?

– На наших монетах чеканили профиль императора, – ответил ей Лор. – Ты права, сейчас наверняка другие монеты. Но должны быть менялы, которые обменяют твои деньги на местные. Золото у нас было очень чистое. Медь для прочности добавляли, но совсем немного.

– Ты вспомнила хоть что-нибудь из того, что я в тебя вложила по магии? – спросила Элла.

– Вроде ничего не вспоминается, – неуверенно ответила Настя. – Я ещё не думала…

– Ладно, – сказала жрица, и девочке показалось, что она при этом тяжело вздохнула. – Время есть, а ты в этой яме с мечом прыгать не будешь, поэтому начнём учиться магии. Так всё вспомнится гораздо быстрее. Запомни, что на тебя не действует никакая магия, несущая вред. Я не смогла с помощью пояса тебя подчинить, но он без проблем убавляет тебе вес. Но тут есть сложности. Файербол тебе не повредит, а вот пожар, который он вызовет, может сжечь. Поняла? Сама магия не вредит, но могут повредить её последствия. Но и это ещё не всё. Ты сможешь определить яд, но не сонное зелье, потому что сам сон вред не причиняет. Вот только проснуться ты можешь в кандалах в каком-нибудь подвале. Не знаю, подействует ли на тебя заклинание сна, но очень может быть, что заснёшь. Но всё это не очень опасно, если знать заклинание, которое не позволит погрузить тебя в сон. Никто не засыпает мгновенно, а оно очень короткое. Если будешь настороже, выкрутишься. Твоя беда – это очень малая магическая сила, поэтому и использовать ты сможешь только то, для чего её нужно немного. Это кое-что из магии иллюзий, ментальной, ну и лечение. Никакого метания огня или заморозки ты никогда не сделаешь. Вся боевая магия не для тебя. Не так сложно кого-нибудь вылечить, а проще всего – себя. Но сил для того, чтобы остановить у кого-нибудь сердце, у тебя не хватит. Ответь, что нужно сделать, чтобы запустить любое заклинание.

– Прежде всего его нужно знать, – ответила Настя. – Слова это только основа. Главное представить рисунок и дать ему силы. Кажется, я вспомнила, как это делать.

– Представь какой-нибудь цветок, – дала задание Элла. – Запах пока не нужен, достаточно внешнего вида. Впиши его в формулу силы!

На ладони у девочки появилась большая алая роза. Через несколько ударов сердца в землянке сильно запахло розами.

– Красивый цветок, – оценила Элла. – А главное – это то, что ты быстро уловила суть. Вот мы и продолжим сегодня с магией иллюзий. Надолго тебя не хватит, но до полудня продержишься.

Настю хватило на пару часов, за которые она создала два десятка иллюзий. Ей долго не давалась иллюзия прикосновения, но в конце занятия создаваемые ею образы уже можно было потрогать.

– Завтра займёмся ментальной магией, – сказала Элла. – Для тебя она полезнее всего остального. Целительство изучим совсем немного. Большинство магов его вообще не знают, кроме нескольких общих заклинаний, улучшающих состояние и позволяющих быстрее зарастить рану или вылечить болезнь. Вот мы их и изучим. Всё остальное будет слишком сложно и не для твоих сил. Самым последним будут несколько полезных магических хитростей и работа с поясом. Только учти, что всё это тебя магом не делает, и не сильно распускай хвост. Страх для тебя будет полезней самоуверенности. По крайней мере, он сделает тебя осторожной.

Когда девочка проголодалась, она пообедала захваченными из пещеры орехами и двумя плодами, напоминавшими по вкусу кислые яблоки. После еды потянуло в сон, и она решила поспать. Кто его знает, получится ли выспаться ночью. Когда проснулась, уже начало смеркаться. Настя разобрала баррикаду у входа и выбралась облегчиться. Далеко уходить не стала и, быстро сделав все дела, поспешила вернуться в землянку. Она не столько боялась за Чуп-чу, хоть и успела к нему привязаться, сколько за себя. Было страшно остаться одной в этом лесу людоедов, вдали от людей. Она и людей боялась, прекрасно понимая, что никому в этом мире не нужна. Прочитанные о средневековье книги давали понятие о том, что её могло ждать в будущем. Чтобы надежды на счастье не остались только надеждами, всего придётся добиваться самой. Её духи могут в лучшем случае только дать совет, да и то его ценность будет под вопросом, учитывая то, сколько веков прошло с момента их кончины. Как бы мало ни менялись люди, но тысяча лет – это очень много!

Ночь прошла на удивление спокойно. Изредка перекликались какие-то ночные птицы, а под утро прошёл короткий и не очень сильный дождь. Было тепло, поэтому Настя подождала, пока высохнет листва, а после пробежалась к ручью умыться и попить воды. Возвращалась шагом и, выйдя на прогалину, вытащила из майки знак Вероны. Минут пять девочка любовалась переливами голубого, искрящегося света. Амулет словно впитывал лучи солнца, а потом светился собственным светом. Смотреть на такое можно было долго. Убрав алмазное чудо обратно в майку, она поспешила укрыться в землянке. Сегодня на завтрак были одни орехи, которые ей уже тоже надоели, как и всё остальное, что здесь приходилось есть. После завтрака за Настю взялась жрица. Ментальную магию прошли быстро, потому что доступных девочке заклинаний было совсем мало, и их не на ком было пробовать.

– Быстро закончили, – подвела итог Элла. – Пока отдыхай, а во второй половине дня закончим с остальным. Не будем откладывать обучение, нам ещё нужно дать тебе много знаний по этому миру. Пусть они устарели, но лучше знать хоть что-то, чем не знать вообще ничего. Ты сейчас даже не сможешь нормально поесть за столом. Я имею в виду не кабак, а еду в приличном обществе. Кое-что мы тебе сбросим в память, а остальное придётся учить самой. На одних наших подсказках не проживёшь, ты можешь просто не успеть ими воспользоваться.

Обедать было нечем, поэтому Настя опять сделала вылазку к ручью, напилась воды и по лиане забралась на одно из деревьев со съедобными плодами. Разогнав плюющихся в неё обезьян, девочка сбросила вниз десяток похожих на баклажаны плодов. Вкусом они, как и большинство местных фруктов, напоминали яблоки. Собрав добычу, она опять укрылась в землянке, пообедала и занялась изучением магии. Последним в их программе был пояс, который жрицы использовали на манер волшебной палочки. К сожалению, для управления нужно было много сил, поэтому Настя научилась только им светить и согреваться.

Вечером Чуп-ча не появился, поэтому пришлось ночевать здесь второй раз. Первая половина ночи прошла спокойно, но потом её чуть не сожрали. Разбудил низкий рык и звук шагов возле самого входа.

– Не надо использовать свет, – подсказала Элла. – Его ты им не отпугнёшь, а сама ослепнешь. Используй заклинание ночного глаза!

Для магии надо было успокоиться, а как это сделать, если какая-то тварь уже лезет в лаз! Куча веток под ударами чьих-то лап с треском разлеталась во все стороны. Закричав от страха, девочка ударила мечом, целя в то место, где было больше шума. От страшного рёва она не выдержала и замочила трусы и шорты. В отверстие просунулось что-то большое, и тут Элла сама засветила пояс. Света было совсем немного, но Настя увидела оскалившуюся на неё башку какого-то зверя, очень похожего на тигра. Подвывая от страха, она изо всех сил нанесла мечом колющий удар в раскрытую пасть, после чего, не выпуская рукоять, отшатнулась к дальней стене землянки. Раздался уже не рёв, а визг, словно железом царапали по стеклу, но с такой силой, что Настя на какое-то время оглохла. Руки тряслись и были не в силах удержать меч, который упал к ногам. Ей что-то кричал паладин, но девочка ничего не слышала. Обхватив руками колени и уткнувшись в них головой, она ждала удара, моля, чтобы всё закончилось сразу. Визг перешёл в вой и стал отдаляться, пока вообще не стих. После этого прошло ещё минут десять, пока девочка поняла, что зубастый ужас ушёл. У неё и до того по щекам текли слёзы, а теперь тихие всхлипывания перешли в рёв.

– Сволочь! – кричала она, забыв об осторожности и том, что ей говорил орк. – Верни меня обратно! Ну что тебе стоит? Зачем тебе ребёнок? Мамочка, как я хочу домой!

Наконец эти крики и рыдания стихли. Вход был свободен от веток, которые зверюга разбросала по всей землянке, и было видно, как быстро начало светать.

– Успокоилась? – спросил Настю паладин. – С тобой уже можно говорить?

– Идите вы все! – непонятно ответила девочка. – Я здесь и минуты лишней не останусь. Сейчас же всё на себя цепляю и иду в нашу пещеру. Лучше резать орков, чем ещё раз вот так…

Она передёрнула плечами и принялась привязывать к поясу сумки и колчан.

– Я тебе тоже хотел сказать, что пора уходить, – сказал Лор. – Настя, послушай… Не бери сейчас сумки с золотом. У твоего орка вчера должна была закончиться еда, и он обещал прийти вечером, а если не пришёл, боюсь, с ним приключилась беда. Если так, одной тебе в пещере оставаться нельзя. А уходить к людям ты будешь в эту сторону. Так зачем же таскать туда-сюда лишний груз? Хоть его облегчает пояс, идти всё равно неудобно. Оставь их пока я яме и присыпь листвой. Если я неправ, твой орк сбегает и принесёт.

– Да, рыба должна была закончиться, – согласилась Настя, – а его почему-то нет. Ты прав, сейчас всё закопаю здесь. Тогда гораздо быстрее доберёмся до пещеры. Скажи, почему ты не снял мне страх?

– Я сам испугался, – ответил Лор. – Конечно, не зверя, а за тебя. Я был уже почти уверен, что орк сюда не придёт, а если бы этот сарпан разорвал тебя… Боюсь, что мой меч здесь бы и сгнил. Это не пещера, здесь в сильный дождь всё должно промокать. А без меча моя душа истаяла бы без следа.

– Так бы и говорил, что перепугался из-за себя, – сказала девочка. – Больно я вам нужна!

Она зарыла в листву сумки с золотом, сунув перед этим в карман шорт горсть монет, и налегке побежала в сторону пещеры. Пробежка длилась меньше часа и вывела её к реке.

– Здесь она немного шире, – сказал Лор. – Нужно идти против течения.

– А ты всё ещё видишь моими глазами? – спросила девочка, поворачивая влево.

– Ты не отменяла своего разрешения, – ответил он. – Я тебе не мешаю и смогу вовремя дать совет.

– А я? – подала голос Элла. – Разреши и мне смотреть и слушать, иначе толку от меня будет чуть. Если не захочешь, чтобы мы что-нибудь видели или слышали, ты всегда сможешь отменить своё разрешение на время или совсем.

– Ладно, можете смотреть и слушать, – согласилась Настя, – но больше ничего!

Через десять минут она зашла в тот лес, где охотилась на индюков. Ещё немного, и девочка вышла к пещере. В нескольких шагах от входа лежал орк, точнее то, что от него осталось. У Чуп-чи было надорвано правое ухо, и у лежавшего орка оно было таким же. Кто-то отрубил ему руки и ноги и вырезал внутренности. Вся поляна перед пещерой была залита чёрной запёкшейся кровью.

– Он ведь тоже хотел меня сожрать, только испугался богини, – сказала девочка, – а потом привык и оценил полезность. Он меня спасал для того, чтобы не остаться без мяса. И всё-таки мне его жаль.

– Отсюда нужно быстрей уходить, – посоветовала Элла.

– Сначала я постираю одежду, а потом попробую кое-что забрать, – ответила ей Настя. – Нужных сил у меня нет, но можно попробовать убрать камень рычагом. Палки у нас были.

Она не знала, для чего Чуп-че жерди, которые он принёс из лесу и сложил сразу за пещерой. При ней он ими ни разу не пользовался. Первым делом она сбегала к реке и постирала трусы и шорты, а потом положила их на горячие камни. Стараясь не смотреть на то, что осталось от хозяина пещеры, она вошла в неё и осмотрела все четыре камня, служившие тайниками. Орки их не двигали, поэтому можно было надеяться, что все клады Чуп-чи лежат на своих местах. Настя выбрала крепкую жердь не из самых тяжёлых и после получасового труда сдвинула тот камень, за которым лежала сумка с кинжалами. Сейчас их в ней было пять.

– Хорошее оружие, и дорого стоят, – сказал Лор, – только тебе далеко идти, и лишний вес совершенно ни к чему. Пояс его полностью не уберёт. Если не считать стоимости камней, эти кинжалы потянут только на пять золотых, а с камнями – на полсотни. Стоит ли возиться?

– Я не хочу идти к жрецам, – сказала ему девочка, – по крайней мере пока не узнаю, можно это делать или нет. Тысяча лет – это очень много! И с твоим золотом светиться… Не знаю я, чем это может кончиться, и вы этого не знаете!

– Хочешь продать кинжал? – спросил паладин.

– Конечно! На нём не написано, что ему тысяча лет, просто дорогая вещь. И с одеждой я до города ждать не буду. Сами стреляйте своих кроликов! Я из них юбку всё равно не пошью. Ты знаешь, как выделывать шкуры? Вот и я не знаю! Их вроде очищают, а потом замачивают в моче. Где и когда я этим буду заниматься? А если просто высушить, то будут слишком жёсткие. Возле каждого города должны быть деревни. Увеличу себе иллюзией возраст и представлю какое-нибудь платье, и продам один такой нож в дом побогаче. Пусть мне не дадут его цены, но будут хоть какие-то деньги, и одеждой можно разжиться. А уже всё остальное можно без спешки сделать в городе.

– Можно и так, – сказала Элла. – Непонятно только, почему ты боишься обменять золото.

– Боюсь, потому что ничего у вас не знаю, – ответила Настя. – Откуда мне знать, может быть, ходить в вашу столицу запрещено, или вообще нельзя заниматься раскопками. Может, это право короля, а тут появляюсь я и начинаю сорить новенькими монетами, выпущенными ещё во времена империи. Подождём. Я думаю, что узнать об этом будет нетрудно. Жаль, что сюда сейчас не ходят гробокопателя. Можно было бы нанять одного или двух.

– Слишком опасно с такими связываться, – сказал Лор. – Это должен быть совершенно безбашенный народ. Ты ещё долго будешь здесь сидеть? Бери кинжалы и пойдём, а то досидишься до возвращения орков. Они сразу поймут, что здесь кто-то был. Уйти от них не получится.

– Я отдыхала, – объяснила девочка. – Сейчас проверю ещё тот камень, за которым лежал пояс. Может, там есть ещё что-нибудь ценное. За третьим камнем лежит книга, а есть ли что-нибудь за четвёртым, я не знаю. Но это и не важно, потому что меня всё равно хватит только на один камень.

На этот раз, несмотря на усталость, она справилась гораздо быстрее. За отодвинутым камнем лежал один-единственный предмет – стеклянный шар диаметром сантиметров десять, в котором клубилось что-то непонятное.

– Джинн… – растерянно сказал паладин. – Даже не знаю, повезло тебе или нет.

– Забирай и быстрее уходи, – поторопила её Элла, – а то действительно кто-нибудь заявиться и придётся пробовать этого джинна. Только лучше бы его на всякий случай во что-нибудь завернуть. Шары просто так не бьются, но всё равно…

– Не во что мне его заворачивать, – сказала Настя. – Понесу в руке. Не объясните, что в этом шаре? А то не все слова в переводе означают то же, что у нас.

– Если коротко, то это довольно сильное оружие, – пояснил Лор. – Джинн – это стихийный дух. Шар сделан так, что его трудно разбить случайно, но он легко разбивается, если кинуть в противника. Дух огня сожжёт всё, до чего сможет дотянуться, пока не потратит свои силы. Дух воздуха уничтожит всё смерчем, ну а духов воды применяют в морях и больших реках, чтобы топить вражеские корабли. Ловить стихийных духов и заключать их в шары – это сложная и опасная работа, поэтому они дорого стоили. Как с этим сейчас, я не знаю. Для тебя они так же опасны, как и для других, потому что бьют не магией, а стихийными силами.

– Ладно, немного отдохнула, так что теперь дойду, – сказала девочка. – Хоть мне и не хочется ночевать в схроне Чупчи, но ещё одну ночь придётся это сделать. Если выйти сегодня, я далеко не уйду, и нужно будет ночевать в том же самом лесу, только под деревьями и без укрытия.

– Не беспокойся, сегодня гостей не будет, – успокоил её паладин. – Ты смертельно ранила сарпана и возле входа всё забрызгано его кровью. Запах будет держаться ещё несколько дней, забивая твой. Никто к твоей землянке не подойдёт.

После орков в пещере не осталось ничего съестного, а на охоту или лазанье по деревьям не осталось сил, поэтому на обед и ужин не было ничего, кроме воды в ручье. Лор немного успокоил насчёт здешних тигров, но Настя всё-таки запасла два хороших кола, которые весь вечер заостряла кинжалом. Ночь прошла спокойно, хотя она раз десять просыпалась и хваталась за колья. Утром она обвешалась сумками и оружием и, стараясь уберечь от них ноги, зашагала прочь от развалин столицы бывшей империи. До самого вечера пришлось идти голодной. Птицы в лесу были, и можно было остановиться и поохотиться, но не было огня. Это Чуп-ча с его медвежьей силой легко добывал огонь трением, у девочки ничего бы не получилось. Плодами можно было насытиться, но сил такая еда не давала, а орешник ей не попался. Спасение пришло в виде небольшой лесной реки, в которой Настя обмылась. Когда мылась, увидела, что на песчаном дне лежит много раковин. Не слишком вкусная и питательная пища, но девочку она поддержала и позволила на время заглушить голод. Незадолго до ночлега она услышала в отдалении рёв сарпана, поэтому решила ночевать на дереве. Нашла упавший ствол и подсунула под него все сумки. Зарывать в листья не хотелось из-за обезьян. Они редко спускались с ветвей, но могли испортить её вещи и разбросать золото. Освободившись от сумок, Настя вскарабкалась на большое дерево, плоды которого можно было есть, и там заночевала, привязав себя к одной из веток. Спала она очень недолго и беспокойно, но всё-таки смогла отдохнуть. Перед тем как спуститься, позавтракала небольшими сладкими плодами. Обеда опять не было, но девочке удалось к концу дня выйти к дороге. Когда-то очень давно она была выложена каменными плитами, но время и человеческое небрежение её доконали. Плиты потрескались и во многих местах были покрыты почвой. Кое-где прямо посреди дороги росли деревья.

– Её долго предохраняла магия, – сказал Лор. – Если бы не она, здесь бы вообще ничего не сохранилось. Дорога – это хорошо, потому что она наверняка идёт к одному из окружавших столицу городов. Вряд ли все они были разрушены. Это здесь ею никто не пользуется, а дальше может быть иначе.

Деревья возле дороги были ниже, чем в покинутом лесу, живности в них было гораздо меньше, а крупные хищники не водились совсем, поэтому Настя рискнула переночевать прямо под деревьями, положив под руку меч. Спала она очень плохо из-за ежей. Этих зверьков оказалось много в месте её ночлега, и девушку они совсем не боялись. Один даже пробежал по ней, заставив закричать от испуга.

– Надо было разжечь костёр, – нравоучительно сказала жрица.

– Где я вам возьму огонь? – обиделась Настя. – Я не дура и сама знаю, что с костром лучше. Я и охоту забросила из-за того, что не на чем зажарить мясо.

– Сказала бы, и я бы тебе разожгла огонь с помощью пояса, – ответила Элла. – Часто магию огня не обещаю, но раз в день для ночлега мне нетрудно что-нибудь зажечь.

После её слов девочка обиделась ещё сильнее. Она голодает, а ей не помогли даже с огнём! Конечно, она не стала разжигать костёр ночью. В такую темень трудно собрать дрова, да и место для костра нужно готовить заранее, чтобы не устроить пожар. Уже утром, немного подумав, она пришла к выводу, что виновата сама. Духи паладина и жрицы только напоминали людей, но людьми не являлись. И поведение у них отличалось от человеческого. Если их о чём-то попросить, они пытались помочь, но сами проявляли инициативу очень редко. Молчит она о своих проблемах, значит, для них этих проблем нет. Это следовало учесть на будущее.