Текст книги "Проверка. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Геннадий Ищенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 43 (всего у книги 45 страниц)

– Какая чушь! – ругалась Настя, когда на следующий день после лечения просмотрела обзор прессы. – Наши написали много ерунды, а в Европе – это вообще мрак!

– А что пишут в Америке? – поинтересовалась мать. – Я только смотрела телевизор, так там высказывания, в общем, благожелательные. Многие тебе, правда, не верят.

– Американцы уверены, что мы что-то нашли и не хотим ни с кем делиться, – ответила дочь. – Почти все публикации об этом. Пишут, что неплохо было бы создать какой-нибудь международный институт под их присмотром и нас там препарировать. Нас – это меня, Ольгу и Марка. Это они ещё не видели Джуну, а то приплюсовали бы к нам и мартышку! Европейцы пишут примерно то же самое, разве что больше оговорок и не так распускают языки. Свернуть бы им кукиш, да жаль, не получится.

– От тебя китайцы в восторге, – сказала вошедшая в гостиную Ольга. – Я недавно смотрела. Японцы тоже не ругаются, но они вообще любят таких красивых, как ты.

– Приплюсуй сюда индусов, – добавила Настя. – Эти действительно пытаются разобраться и не отметают всё сходу.

– Что ты сердишься? – сказала мать. – А то ты не знала, что так будет. Если уж у нас, где многие к тебе настроены доброжелательно, больше половины не верят в твой рассказ, то в Европе всё и должно быть гораздо хуже. У них уже давно нет своего мнения, а мнение защитников и спасителей такое, что во всех мерзостях жизни виновата Россия. И приезд их учёных ничего не изменит. Если они ничего не найдут, воплей только прибавится. Им от тебя не будет никакой пользы, а вот мы со временем можем усилиться. Я боюсь, дочь, что многие могут решить, что без тебя жизнь будет спокойней.

– А лечение? – возразила Ольга. – Их же тоже собираются лечить!

– Такое лечение – это палка о двух концах, – ответила ей мать. – Людей будут убеждать в том, что Настя не только лечит, но и влияет на мозги, поэтому нечего к нам ездить, особенно их элите. И потом оно принесёт нам большие валютные поступления и усилит влияние, а всё это однозначно плохо. Ладно, ещё прошло слишком мало времени, посмотрим, что будет через несколько дней. Завтра вам ехать на телевидение, так что сможете там высказаться.

Встреча в студии первого канала была организована как интервью двух российских принцесс, как стали называть Настю с Ольгой. Рассказ Насти на пресс-конференции изобиловал пробелами, их и пришлось заполнять, отвечая на вопросы ведущего. В основном говорила Настя, но много вопросов было и к Ольге. Это и понятно: Настя была всё-таки своей, а Ольгу официально признали человеком другого мира. Ничего особенного от неё не услышали. Девочка только дополнила рассказ сестры и ответила на вопросы: почему решила уйти на Землю, и что ей здесь больше всего понравилось. Общее мнение смотревших передачу свелось к тому, что если их не дурят, то люди другого мира ничем не отличаются от землян, кроме генома. Говорили полтора часа, но теперь не осталось неясностей с тем, что делала Настя в другом мире, конечно, если этот мир был вообще. Многие в него по-прежнему не верили. Вот если бы вместо богов были пришельцы, а вместо магии работала их техника, в такое поверили бы.

Прошла неделя. За это время в российских и зарубежных СМИ появилось много материалов о работе лечебного центра. Через него прошли уже в общей сложности сто тысяч больных. Полностью излечившихся было больше половины, остальные быстро шли на поправку. Прибывшие в Россию специалисты Медико-генетического центра из Мюнхена взяли образцы ткани у Ольги Никитиной и после их анализов подтвердили её внеземное происхождение. Сегодня сообщили об открытии центра обучения иностранным языкам, в котором каждый мог за минуты овладеть любым из трёх десятков языков. Государственных служащих обучали бесплатно, всем остальным надо было раскошеливаться. После первой поездки Настя взбунтовалась.

– Чем вы думали, когда восстанавливали этот городок? – наседала она на Зеленина. – Пятьдесят минут езды туда и столько же обратно! В шаре это не имело значения, но как я туда полечу, когда за каждым моим шагом следит уйма народа? Как хотите, но этот языковый центр должен быть неподалёку от клиники. Эту неделю я, так и быть, поезжу, а потом вам придётся его закрывать!

– Я передам, – пообещал Дмитрий Павлович. – Постараемся что-нибудь сделать. Кто-то при планировании посчитал такое нормальным, а остальные как-то не подумали. Возможно, временно освободим какое-нибудь здание. Я думаю, что управимся не за неделю, а раньше.

Сегодня Настя отработала в языковом центре пятый раз. Возвращались обычным порядком: впереди ехал «форд» полиции, а за ним один из «джипов» охраны. С небольшим интервалом следом двигался бронированный «мерседес», в котором сидела Настя, и замыкали движение ещё один «джип» с бойцами ФСО и полицейская машина. Маршрут постоянно менялся. Водитель головной машины получал информацию о дорожном движении и направлял колонну туда, где можно было без помех проехать на максимальной скорости. В этот раз всё шло, как и в предыдущие поездки, почти до самой клиники. Когда до неё осталось всего два квартала, из переулка на большой скорости выехала легковушка, которая рванулась наперерез «мерседесу». Водитель попытался избежать столкновения, но не успел. За мгновенье до удара Настя вызвала сферу и вместе с вырванным из машины сиденьем улетела вверх.

Глава 24

Взрыв начинённой взрывчаткой автомашины изувечил и отбросил бронированный «мерседес» через дорогу на тротуар. Тоже бронированные «джипы» охраны пострадали меньше, но и им досталось. Полицейские машины, как и другие, которым не повезло проезжать в это время поблизости, снесло с дороги. Три машины упали на тротуары, убивая и калеча и так пострадавших от взрыва пешеходов. Водители уцелевших машин резко затормозили, вызвав столкновения с ехавшими сзади. Насте тоже досталось. Она успела взлететь на два десятка метров, когда внизу полыхнул ослепительный свет, и страшный удар подбросил сферу вверх, ненадолго лишив девочку сознания.

– Настя, очнись! – сквозь пелену беспамятства пробился крик Раша. – Немедленно пополняй силы, а то погибнешь! У тебя своих почти не осталось!

Преодолевая дурноту, она потянула из него силы, пока не почувствовала, что полностью восстановилась. Подлечив себя одним из исцеляющих заклинаний, девочка посмотрела вниз. Сфера на большой высоте висела в стороне от дороги. Там, где произошёл взрыв, валялись разбитые машины, возле которых уже суетились люди, а на дороге по обе стороны от места теракта образовался затор из сотен остановившихся автомашин. На тротуарах тоже лежали машины и бегали люди, а дома по обе стороны дороги лишились всех стёкол. Спустившись ниже, Настя увидела, что пострадавших пешеходов и тех, кого удалось извлечь из машин, уносят во дворы. Снега ещё не было, но с утра подморозило, поэтому оставлять пострадавших на улице было нельзя. И как сюда теперь подъехать «скорым»? Первым делом она подлетела к машинам своего кортежа. Один из «джипов» лежал на боку, второй стоял на колёсах, и дверцы в них были открыты. Все бойцы были контужены, а некоторые получили переломы. Обработав их магией, девочка полетела к «мерседесу». Вместе с ней ехали шофёр и охранник, и оба они были мертвы. Полицейские «форды» сильно пострадали, и людям, пытавшимся оказать помощь, не удалось открыть дверцы. В одной машине погибли все, во второй оба полицейских уцелели, но получили тяжёлые травмы и были без сознания. Настя подлечила и их, после чего осмотрела место взрыва. Воронка на дороге была небольшой, но от машины террориста ничего не осталось. Девочка не стала оказывать помощь другим пострадавшим. Живых наверняка занесли в квартиры, поэтому искать их было долго. Шофёр начинённой взрывчаткой машины погиб, но, может, был кто-то ещё? Она применила магию и обнаружила чьё-то пристальное внимание к разбитому «мерседесу». Полетев по следу, Настя обнаружила стоявшего на тротуаре типа, который не сводил глаз с её машины. Смуглый молодой мужчина с модной небритостью, одетый в тёплое пальто и меховую шапку, сильно мёрз, но не спешил уйти с продуваемого ветром перекрёстка. Девочка приблизилась к нему вплотную, подчинила и спросила, кто он и чем сейчас занят.

– Нагиб Аббуд, – с акцентом ответил он. – Нужно точно знать, убили девчонку или нет. Машина уцелела, поэтому могла и выжить.

– Поверни за угол и иди в первый же двор! – приказала Настя и полетела следом за ним.

В проходе во двор, куда он свернул, никого не был. Со двора доносились громкие голоса, но людей она отсюда не видела. Убрав сферу, девочка на всякий случай отвела глаза и подошла к застывшему Нагибу.

– Оружие или взрывчатка есть? – спросила она, разрешив ему двигаться.

– Пояса нет, – помотал он головой, – только это.

Настя забрала у него тяжёлый пистолет и взялась свободной рукой за пальто. Когда они оказались в сфере, девочка парализовала свою добычу и, поднявшись выше домов, полетела домой. Клиника была совсем близко, поэтому проще было долететь, чем подниматься, чтобы скрыть хлопок. Влетела она в свою комнату и тут же убрала сферу, вывалив Нагиба на пол. К счастью, по телевизору о покушении пока ничего не сообщали, поэтому мать встретила её спокойно.

– Отработала? – спросила она, оторвавшись от телевизора. – Можешь поесть пирожные, мы их тебе оставили в вазе.

– Какие-то сволочи разнесли вдребезги мой кортеж, – ответила она, заставив мать побледнеть. – Позвони отцу и Тане и скажи, что у меня всё в порядке, а я сейчас буду звонить Зеленину.

Полковник сразу ответил на звонок.

– Слава богу, что вы живы! – взволнованно сказал он. – Почему отключили телефон?

– Потом будете со мной разбираться, – ответила Настя. – Дмитрий Павлович, я захватила одного из террористов, который сейчас в моей комнате. Вам нужно его забрать и привезти всех пострадавших от теракта в нашу клинику. Моё спасение объясним помощью кольца, я об этом не зря говорила на пресс-конференции.

– Договорим, когда приеду, – оборвал её полковник. – Даже по защищённому каналу не стоит об этом болтать!

Он вместе с оперативниками приехал через десять минут. Пока их не было, девочка успела позвонить Олегу.

– Привет! Олег, ко мне сейчас должны приехать, поэтому совсем нет времени на общение. Звоню, чтобы сказать, что жива и невредима. На нас было нападение, но я успела спастись, так что, когда будешь слушать новости, не волнуйся. Подробности я по телефону не скажу.

– Когда увидимся? – спросил он. – Ты бы хоть заскочила на несколько минут. Последний раз виделись пять дней назад да и то очень недолго.

– Не знаю, – ответила она. – Из-за этого покушения я пока буду занята. Позже, когда будет время, перезвоню.

Зазвенел звонок, и Настя пошла к входной двери. На экране был виден Зеленин и стоявшие за ним бойцы в камуфляже, поэтому она открыла дверь и повела всех в свою комнату.

– Подождите, – остановила девочка бойцов, хотевших поднять Нагиба. – Он пойдёт сам.

Настя сняла с боевика паралич и приказала ему подчиняться и правдиво отвечать на все вопросы.

– Возьмите его пушку, – сказала она командовавшему оперативниками майору, – и передайте своему начальству, что я должна знать всё, что вы вытянете из моей добычи. Директору я позвоню.

Следующий час она лечила полсотни пострадавших, которых доставили в одну из палат клиники. Двадцать семь человек, не считая смертника, погибли при взрыве и ещё пять умерли, до того как к ним добрались медики из проехавших по тротуарам «скорых».

– В машине было больше ста килограммов взрывчатки, – рассказывал Зеленин, когда Настя делала паузу между обработками. – В восьми домах выбиты стёкла, и десятки людей получили порезы. Сейчас им обрабатывают и зашивают раны, а завтра привезём сюда.

– Привезите сегодня, – сказала она. – Времени ещё много, а я зарядилась от браслета. После обработки у них всё к утру должно зажить. Дмитрий Павлович, вы слышали, что я сказала майору? Поговорите с директором сами, или это делать мне?

– Зачем вам это, Настя? – спросил он. – Вы уже оказали помощь и мы теперь сами…

– Нет, будем работать вместе, – возразила она. – Если вы не согласитесь, я рву с вами все связи. Оставлю себе только лечение, а всех остальных пошлю лесом! Вы меня учили борьбе с террористами, и теперь я хочу применить свои знания на практике. Из-за меня погибли ребята, которых я знала, и совершенно посторонние люди. И помимо погибших многие пострадали. Я считаю, что такое нельзя спускать с рук. Если у этого Нагиба остались сообщники в Москве, можете взять их сами, хотя со мной обойдётесь без стрельбы. Я просто прилечу и прикажу им выйти и сдаться. Если сюда припёрся араб, наверняка следы ведут куда-то за границу. В последнее время вы сильно прижали радикальных исламистов, а это покушение может быть их местью. Уж они-то от моей смерти ничего не теряют, наоборот, делают вам гадость, а себе – рекламу. Узнаете, где их база и дадите фотографию города и этого Нагиба или кого-нибудь другого.

– Хотите их навестить? – спросил Зеленин.

– Вы что-то имеете против? – ответила вопросом Настя. – Миг – и я на месте, а потом по наводке араба выхожу на базу. Есть у вас что-нибудь небольшое и мощное? Дадите мне, и я с ним отправлю туда своего араба, а если там будет охрана, она ему поможет. Сколько уже можно такое терпеть? Разнести там всё, чтобы и следа не осталось, а потом ещё объявить, кто это сделал и по какой причине! Американцы отправили свой спецназ за головой бен Ладена, не спрашивая разрешения у пакистанцев! Ещё и хвастались потом, какие они крутые!

– Я всё передам директору, – пообещал Дмитрий Павлович. – Решать будет он или кто-то выше.

Отец приехал после ухода Зеленина, на час раньше обычного, вошёл к Насте в комнату, обнял её и долго держал, не отпуская.

– Страшно было? – спросил он, когда они сели в кресла.

– Нет, – ответила девочка. – Вначале было некогда бояться, потом сферу так долбануло, что у меня чуть не вылетели мозги. Наверное, она всё-таки как-то смягчила удар, забрав у меня для этого силу, потому что её после лечения и языков было ещё много, а когда я очухалась, осталось на донышке, и пришлось срочно заряжаться от Раша. Потом… Понимаешь, папа, я ведь насмотрелась в том мире на тела и сама их рубила. Это сказывается, поэтому я, когда снизилась, испытывала боль, жалость и злость, но не страх.

Мама только повздыхала, но не стала допытываться подробностей, а может быть, ей обо всём рассказал отец. А вот Ольга пристала как банный лист, и Настя ей в двух словах всё рассказала. Этим вечером девочка ничем не занималась. Несмотря на лечебные заклинания, самочувствие было неважным. На магов плохо действовала собственная магия, а других магов, кроме Блинова, не было, но Валентин Сергеевич так и не смог освоить ни одного лечебного заклинания. Сил вылечить несколько человек у него хватало, а вот голова работала недостаточно хорошо, чтобы создать сложные заклинания исцеления.

– Наверное, ты используешь не все возможности сферы, – сказал Насте Раш. – Если она легко пролетает сквозь любые препятствия, могла бы пропустить через себя и взрывную волну. Попробуй в следующий раз приказать словами или образами, а сейчас обработай себя магией ещё раз. Пусть не очень сильно, но всё равно поможет.

Она послушалась и вскоре заснула. О сообщении правительства узнала на следующий день перед завтраком. В нём коротко сообщалось, что на целительницу Анастасию Никитину было совершено покушение. Водитель-смертник на загруженной взрывчаткой машине на большой скорости выехал по боковой улицы и столкнулся с центральной машиной кортежа. Взрыв привёл к гибели нескольких бойцов охраны и полицейских, а так же пассажиров проезжавших рядом машин и прохожих. Кроме того, тридцать пять жильцов находящихся рядом домов получили ранения от осколков оконных стёкол. Анастасия Никитина не пострадала, благодаря защите артефакта «кольцо». В завершении обращения обещали не оставить этот теракт без ответа. Его организаторы и исполнители должны понести суровую кару за гибель и ранения людей и причинённый материальный ущерб. Сообщение передали ещё вчера, а сегодня во многих газетах и утренних выпусках новостей о покушении говорили со всеми подробностями.

Настя ушла лечить, не успев посмотреть, какая была реакция на это покушение у нас и за рубежом. Это она посмотрела, когда вернулась. В России все поголовно были возмущены, а комментарии на самых разных сайтах пестрели нецензурными выражениями. Высказывались разные предположения о том, кто это мог сделать, но многие традиционно обвиняли американцев. В Европе возмущения покушением почти не было, больше было дебатов о том, как именно какое-то кольцо может спасти из закрытого бронированного автомобиля. В США кольцо тоже было основной темой разговоров. Большинство склонялось к тому, что кольцо и Настю отправило «на хранение», а потом вернуло назад, возможно, в другое место. Если такое перемещение действительно смертельно, значит, кольцо смогло как-то защитить свою владелицу. В связи с этим многие высказывали недоумение тем, что до сих пор не отправлены учёные для изучения всего того, что откуда-то притащила эта русская девчонка. Если ничего не получилось у русских, это ещё не значит, что такая же неудача постигнет нас. Нужно пользоваться предоставленной возможностью, пока не передумали. А то только взяли образцы тканей у её сестры и на этом успокоились. В отличие от этих недовольных, Настя знала, что задержка с её изучением связана с доставкой оборудования из Штатов. Она уже собралась встать из-за компьютера, когда позвонил Зеленин.

– Звоню по вашей просьбе, – сказал он. – Я говорил с директором, и у него нет никаких принципиальных возражений по вашей просьбе, но придётся немного подождать. Ваш подарок оказался интересным и пополнился ещё двумя такими же уже отечественного производства. Мы их купили сами, без вашей помощи. Пару дней ими попользуемся, а потом, когда будет принято решение, вас вызовут.

Такой вызов пришёл на третий день, через два часа после окончания лечения. Все эти дни центр изучения языков не работал, и у Насти появилось свободное время. Вчера она даже слетала с Олегом в Камрань. Погода была замечательная, а вода чистая и тёплая, поэтому они очень хорошо провели время.

Позвонил ей сам директор, и уже через несколько минут она сидела в его кабинете.

– Кроме вашего араба, в Москве были ещё двое, – сказал Бабурин. – Оба русские и к исламу не имеют никакого отношения, работали за деньги. Один приезжий, а другой москвич, у него они и останавливались. Машину угнали за пару часов до теракта.

– А кто был шофёром? – спросила Настя.

– Один придурок из наших, – ответил он. – Мальчишка семнадцати лет из кабардинцев. С помощью этой троицы вышли на тех, кто переправлял им взрывчатку. Схема была довольно интересная, но вам это не нужно, поэтому я не буду вдаваться в подробности. Вашего араба в Россию отправил один из двухсот принцев саудидов. Он никак не занят в управлении государством, поэтому мы не можем сказать, его ли это была инициатива или её проявил кто-то другой. Вряд ли это сам король или кто-то из правительства, скорее всего, одна из радикальных исламских группировок, с которой он связан. Ваш Нагиб в такие тайны не посвящён. Он неплохо знает русский язык и успел повоевать в Чечне, поэтому и послали. Дали крупную сумму денег и переправили взрывчатку, а всё остальное он у нас сделал сам. Настя, вы по-прежнему хотите послать Нагиба с взрывчаткой к принцу?

– А почему я должна передумать? – сказала девочка. – Цель у меня осталась та же самая, вот только выполню я её по-другому. Принц живёт в столице?

– Да, у него в Эр-Рияде шикарный особняк. Он один из дальних родичей короля, поэтому обходится без дворца. Как вы думаете действовать?

– Очень просто, – начала объяснять Настя. – Смотрю на фотографию столицы и перемещаюсь в неё со своим арабом и бомбой. С помощью араба отыскиваю ваш шикарный особняк, лечу в него и нахожу там двухсотого принца. Потом забираю принца с собой, а вместо него оставляю Нагиба в обнимку с бомбой. Сделайте так, чтобы она взорвалась через полминуты после активации. Мне этого времени хватит.

– У него несколько жён и дети.

– Это что-то меняет? – спросила девочка. – Среди пострадавших пассажиров и прохожих не было женщин и детей? Обмен какого-то араба на принца считаю выгодным, а для меня там никакой опасности нет. Принца я вам подарю не просто так. Я его сделаю послушным, а вы узнаете, с чьей подачи он всё организовал. Дело нужно довести до конца. Мы с вами никого не трогали, по морде хрястнули нас! Подставлять другую щёку? К сторонникам Толстого не отношусь, я даже его книги читать не люблю.

– Этот вопрос будет решаться на самом верху, – сказал Бабурин. – Если ваш план утвердят, потребуется время на подготовку.

– Если на самом верху, то передайте этому верху, что я могу на него обидеться. Сколько вам нужно готовиться? Если трудно достать фотографию Эр-Рияда, я на него могу посмотреть в интернете, и я никогда не поверю, что у вас нет подходящих взрывных устройств.

– Подождите пару дней. Я вам сам позвоню.

– Тогда сделайте одолжение: организуйте мне с сестрой на завтра сдачу экстерната. Я бы это сделала и сама, но президент обещал, что мою честность будут контролировать. Ну и сестра сдаст заодно. Я её боюсь отпускать с матерью, несмотря на вашу негласную охрану.

– Сделаем, – ответил он. – На четыре будет нормально? Ехать никуда не придётся, всё сделаем в вашем больничном корпусе. Оборудуем две пустые палаты и пригласим учителей и кого-нибудь из прессы. Я знаю, что у вас там есть неиспользованные помещения. Летите отдыхать и постарайтесь завтра не ударить в грязь лицом.

– Завтра мы с тобой будем сдавать экзамены, – предупредила Настя Ольгу, когда все для ужина собрались в гостиной. – Если не хочешь, скажи – и я позвоню, что твой экстернат отменяется.

– Что там сдавать, – с деланным пренебрежением ответила сестра. – Сдам без проблем и засяду за третий класс. До лета и его сдам!

– И куда ты так спешишь? – неодобрительно сказала мать. – Детство не должно проходить за компьютером и за учебниками.

– Всё равно вы меня здесь не отдадите в школу, а мне надо чем-то заниматься, – возразила Ольга. – И потом мне это нетрудно.

– Мне, наверное, скоро придётся надолго уезжать, – сказала Настя. – Больных с Московской области ещё можно свозить в Москву, но везти их сюда со всей России – это маразм. Сделают в областных центрах что-то вроде нашей лечебницы и свезут больных, а я приеду.

– Всю жизнь проводить в разъездах? – спросила мать. – И что это будет за жизнь?

– Не всю, – ответила девочка. – Нужно лечить по-другому, тогда я быстрее управлюсь. Наш центр строился из расчёта скрытого лечения. Я хожу по коридору, а лечит аппаратура. Если не заниматься этой фигнёй, я могу заходить прямо в палаты. Всё дело в ограниченности дальности действия моей магии. Если делать такую палату, как у нас, с двухъярусными кроватями, а мне стать в её середину, то она может быть в четыре раза больше, а я за свои четыре часа вылечу уже двадцать тысяч больных. Ну или за пять, потому что больше времени уйдёт на заполнение и разгрузку палат.

– А сила? – спросил отец.

– Недостающую силу буду брать у Раша. Её потребуется немного, поэтому мне его силы хватит лет на двадцать. В год я вылечу пять миллионов больных! Если заниматься только тяжёлыми, можно вылечить всех за два-три года, а остальных и иностранцев пусть уже везут сюда.

– А как объяснишь свои слова о недостатке силы? – спросила мать.

– А что там объяснять? – удивилась Настя. – Я никому ничего не солгала. Моей собственной силы действительно не хватает. И о браслете я говорила. Сказала, что силы в нём чуть-чуть, и это так и есть, если учесть то, сколько её в нём было. Эта сила мне оставлена на тот случай, если я захочу вернуться в мир Вероны. Ольга туда не захочет, а я… Неплохо было бы кое-кого увидеть, но из-за этого тратить силу, которая может спасти миллионы жизней? Перебьюсь. Я лучше быстрее вылечу людей и сэкономлю себе годы.

После ужина она созвонилась с Олегом и рассказала ему о завтрашних экзаменах.

– Должна со всеми разделаться за один день. Сдам и догоню тебя. А за одиннадцатый класс думаю отчитаться весной. Ты когда будешь готов?

– К весне должен успеть, – ответил он. – Настя, а у тебя нет средства улучшить память?

– Вот дура! – выругала себя Настя. – Где твой отец?

– Смотрит телевизор, – ответил юноша. – А почему дура? Ты что-то вспомнила?

– Сейчас буду, – сказала девочка. – Есть одна процедура, которая тебе очень поможет. А дура потому, что языки дала, а её не сделала. Если принесёт твоего отца, придётся отводить ему глаза.

Настя уже не искала окно друга, потому что его было видно издали. По её просьбе Олег поставил на подоконник настольную лампу, и включал её при вечерних визитах.

– Если бы ты знала, как по тебе скучаю! – встретил её юноша. – Садись на кровать, а я сяду рядом. Хоть немного побуду с тобой.

– Так, глаза я отвела и «полог тишины» установила, – сказала девочка. – Теперь твой отец меня не увидит и не услышит. Учти, что и ты его слышать не будешь. Садимся, и давай мне свою руку. Гордись, я этот браслет надевала только двоим: сестре и нашему президенту. Ты третий.

– И долго мне с ним сидеть? – спросил Олег. – Что он делает?

– А ты уже хочешь, чтобы я улетела? – засмеялась она. – Сиди, это недолго. Будешь гораздо умнее, а память, на которую ты жаловался, станет почти абсолютной. У меня вся семья такая, только их браслет оптимизировал на расстоянии, а на это нужно дней десять. Когда он на руке, достаточно подержать минут двадцать.

– За двадцать минут рядом с тобой я готов хоть каждый день оптимизироваться, – сказал он. – Можно взять твою руку?

– Бери, – разрешила Настя, – а вот целовать не нужно, а то заберу. Учти, что я сейчас дала тебе знание японского. Хватит пяти языков или потом ещё какой-нибудь добавить?

– Хватит, – ответил он. – Я переводчиком не буду. А можно я прижму твою руку к щеке? Ну, Надя, корреспонденту даже разрешила поцеловать.

– Корреспондент для меня никто, а тебя я люблю, – покраснев, ответила она. – Ты на меня и так действуешь, не хватало ещё твоих ласк. Всё, снимай браслет.

– Двадцати минут ещё не прошло, – посмотрев на часы, сказал Олег. – Или ты обиделась?

– Никаких обид, – успокоила она друга, – просто Раш сказал, что тебе хватит. Это у всех происходит немного по-разному.

Забрав браслет, она попрощалась, вызвала сферу и улетела.

Когда Настя утром уходила в клинику, возле больничного корпуса не было ни одной машины, а когда возвращалась домой, их там стояло три десятка.

«Неужели это из-за нашего экстерната? – подумала она. – И телевизионщики приехали. Интересно, как всех впихнут в две палаты?»

Оказалось, что для их мероприятия освободили пять помещений. Мало того что экзамены каждой из сестёр предстояло сдавать в разных комнатах под прицелом камер, так там же со своим оборудованием разместились и работники телестудии. Слава богу, что хоть корреспондентов отвели в другие комнаты, где за ходом экзаменов следила специальная комиссия Министерства образования и науки. Один за другим сменялись учителя, и в табелях Насти и Ольги появлялись честно заработанные пятёрки. Обе отвечали без подготовки и не допустили ни одной ошибки. Естественно, Ольга всё сдала гораздо раньше. Ответив на вопросы оживившихся представителей прессы, она вместе с дожидавшейся её матерью ушла в квартиру. Настя отчитывалась два часа, а потом ещё ответила на несколько вопросов корреспондентов и сама рассказала сенсационную новость о том, что хочет в четыре раза увеличить приём больных.

– А почему вы не хотели использовать этот резерв силы раньше, а теперь передумали? – спросил один из корреспондентов.

– Не была уверена в том, что не придётся уйти с Земли в другой мир, – ответила девочка. – Теперь такая уверенность есть. О причинах можете не спрашивать: не отвечу.

Поблагодарив всех за внимание, она ушла домой. В гостиной на столе стоял большой торт, который с ножом в руках делила Ольга, а мама здесь же из электрического чайника заваривала чай. Отец не предупреждал, что сегодня вернётся раньше, поэтому его приход стал неожиданностью.

– Что с тобой? – встревожилась мать, увидев его лицо. – Коля, что-то случилось?

– Случилось, – ответил он. – Отец умер.

– Как умер? – оторопела Настя. – В Карелии?

– Ни в какую Карелию он не поехал, – ответил отец, устало садясь на стул. – Смерть наступила примерно месяц назад, а квартиру вскрыли только сегодня, когда соседи обратились в полицию из-за запаха.

– Так вот почему не было звонков! – всхлипнув, сказала девочка. – Он отключил старый телефон, а номер нового обещал передать, когда приедет к другу. Из-за чего наступила смерть?

– Может быть, узнаем после экспертизы, – ответил он, – Окна были закрыты, а топят по-зимнему. Тело в таком состоянии, что…

– Он не мог умереть сам, – сказала Настя. – Я ему так подправила здоровье, что должен был прожить самое малое пять лет! Кто этим занялся?

– Занялась полиция, – ответил отец, – но это дело у нас сразу забрали, так что можешь звонить справляться своему Зеленину. Только не звони сейчас, он тебе пока всё равно ничего не сможет сказать.

– Не надо плакать, маленькая, – сказала мать и обняла тихо плачущую Ольгу. – Твой дедушка прожил очень долго. Если бы не Настя, он бы мог и до этого времени не дожить.

– Это всё из-за нас! – не прекращая плакать, ответила малышка. – Настя, ты найдёшь тех, кто это сделал?

– Может, найдут спецы из ФСБ, – ответила Настя, – а я ничего не смогу сделать. Но если они найдут, тогда я буду стараться изо всех сил! Те, кто это сделал, умоются кровью! Деда я никому не прощу!

Отец позвонил Тане, и она приехала к ним вместе с женихом. Слава не стал им мешать и ушёл в комнату Ольги, а вся семья собралась за столом в гостиной. Мать позвонила на кухню, и ужин доставили на всех.

На следующий день, после лечения, Настю на выходе из клиники встретил Зеленин. После приветствия Дмитрий Павлович проводил девочку домой и зашёл для разговора в её комнату.

– Причина смерти пока неясна, – ответил он на её вопрос о ходе следствия. – Попробуем что-нибудь найти на теле, но на это надежд мало. По мнению его врача, никаких предпосылок для смерти не было. Возраст у старика, конечно, большой, но он был здоров и полон сил.

– А ваша защита квартиры? – спросила девочка.

– Она должна была не допустить наблюдения за квартирой, – ответил полковник. – Мы за вашим дедом не шпионили и записи не вели. Квартиру обследуют, но если работали профессионалы, мы в ней ничего не найдём. Ваш араб клянётся, что Сергеем Алексеевичем не занимался и, похоже, не врёт.