Текст книги "Проверка. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Геннадий Ищенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 45 страниц)

– Пойдём вместе! – решительно сказала мать и постучала в кабинет номер шестнадцать.

Ответа она не услышала и потянула ручку на себя.

– Я, кажется, никому не разрешала входить! – недовольно сказала сидевшая за столом женщина лет сорока пяти. – Подождите за дверью.

– Представьтесь! – приказала вышедшая вперёд Настя.

– Ведущий специалист МКУ «Отдел образования Октябрьского района» Юлия Николаевна Кравченко, – поднявшись из-за стола, послушно представилась женщина.

– Вы занимаетесь усыновлением? – спросила девочка.

– Не одна я, – ответила она. – В органе опеки шесть специалистов. В пятом кабинете у нас личные дела…

– Меня не интересуют подробности, – оборвала её Настя. – Вы должны оформить нам удочерение девочки семи лет. Родителей у неё нет, нет вообще никаких документов. Я не знаю, как, но вы это сделаете. Вам нужна помощь других специалистов?

– Конечно, – ответила Кравченко. – Одна я ничего не сделаю.

– Тогда идите и приведите их всех сюда! – приказала девочка. – Для чего они нужны, не говорите. Есть приказ начальства – и всё!

Минуты через три в небольшой комнате, помимо Никитиных, собрались двое мужчин и четыре женщины. Настя всех подчинила и повторила то, что уже говорила хозяйке кабинета.

– Никто, кроме вас, не должен знать, что вы оформляете ребёнка с нарушениями, – сказала она. – Вы сможете это выполнить?

– Вообще-то, сможем, – ответил один из мужчин, – но потребуется время и, возможно, деньги.

– Представьтесь! – сказала девочка.

– Ведущий специалист Резанов Алексей Алексеевич, – ответил он. – Я сижу во втором кабинете.

– А если всё прокрутить через какой-нибудь детский дом? – спросила Настя. – Мне кажется, что так было бы гораздо проще. Что скажете, Алексей Алексеевич?

– Конечно, проще, – согласился он. – Отпали бы почти все сложности. Только это уже будет зависеть не только от нас, но и от директора детского дома.

– А если мы обеспечим его согласие?

– Оставляйте телефон и данные, – сказал он Насте, – свои и ребёнка. А лучше заполните все бланки, которые вам даст Юлия Николаевна. Вам это всё равно придётся делать. Она же вам скажет, какие нужны справки.

Все специалисты разошлись по своим кабинетам, а мать села заполнять выданные Кравченко бланки. Когда она закончила, получила памятку, в которой перечислялось, что нужно сделать с их стороны.

– Всё очень просто, – сказала Настя, когда шли к стоянке такси. – Позвонят и скажут, какой выбрали детский дом, а я обработаю его директора. Когда Ольга будет наша, все о нас благополучно забудут.

– Как ты вертишь людьми, – поёжилась мать. – Сейчас от этого нет вреда, но постарайся никогда не злоупотреблять своим даром. И никогда не решай за других, что для них лучше. С такой силой легко походя сломать человеку жизнь.

– Там я использовала силу только против врагов, – ответила девочка, – а здесь я просто не могу не пускать её в ход. Как ещё можно воспользоваться моим богатством или удочерить Ольгу, если никому нельзя сказать, откуда всё это? А я ещё повязана своим возрастом! Там у меня были знатность, богатство и магическая сила, а здесь я вообще никто! Там я могла обратить против врагов не только магию, но и оружие, а здесь я его вынуждена прятать. Извини, но жить без магии у меня пока не получится. Постараюсь при этом не навредить нормальным людям, но насчёт уродов ничего обещать не буду.

Они подошли к стоянке такси, сели в машину и через пятнадцать минут были дома. Когда мать открыла дверь и вошли в прихожую, примчалась Ольга и с восторгом похвасталась, что у неё получилось читать буквы.

– Только я в них ничего не поняла, – добавила она, показав им учебник по информатике.

– Я позвоню отцу, и он возьмёт из гаража детские книги, – пообещала ей мать. – Там есть «Волшебник Изумрудного города», много книг об Алисе и другие книги для детей. Тебе в них всё будет понятно. Настя, как у тебя дела с подготовкой?

– Алгебру, геометрию и информатику могу сдать хоть сейчас, – ответила девочка. – Приплюсуй сюда английский. Остальное выучу быстро: там везде, кроме физики, нужно просто прочитать и запомнить. Только для сдачи литературы надо будет читать книги из обязательного списка. Ольга Борисовна от меня не в восторге, поэтому хрестоматии может не хватить. Сейчас, наверное, займусь физической географией, только сначала скачаю какой-нибудь мультик, а то они уже посмотрели все мои записи.

Время до обеда пролетело в трудах. Отец позвонил, что у него на службе запарка, поэтому домой приедет только вечером. Пообедали вчетвером, считая домового, и Настя опять засела за географию. Перед приездом отца этот учебник отправился в пока невысокую стопку прочитанных. Историю она брать не стала, потому что на вечер были другие планы.

– Я задержался, поэтому не стал копаться в книгах, – сказал отец, отдавая матери стопку детских книг. – Что было сверху, то и прихватил. Завтра можно будет всё перебрать. Дочь, ты не передумала?

– Нет, – мотнула головой Настя. – Подожди, я быстро оденусь.

Она сменила пижаму на костюм и пошла в прихожую надевать шубу. Они вдвоём вышли из дома и сели в машину.

– Улица Ченцова, – сказала девочка, передавая отцу бумажку с адресом. Он назначал после шести вечера, по времени примерно так и будет.

– У меня сердце не на месте, – вздохнув, сказал он, выезжая со двора. – Всё-то ты говоришь правильно, но у жизни полно мерзопакостных сюрпризов, а всего никогда не предусмотришь. Неправильно это – везти тебя туда…

– Вот поэтому я и хотела поехать на такси, – сердито отозвалась Настя. – Я тебе могу приводить железные аргументы, и всё будет зря, потому что твои отцовские инстинкты отключают голову!

– Ты у нас без инстинктов, – пробурчал он. – Вырасти ребёнка, а потом вот так… Приехали. Во двор я заезжать не буду. Сейчас разверну машину и буду ждать на той стороне улицы. Телефон не забыла?

– С собой, – ответила девочка. – Не волнуйся, я буду звонить.

Она вышла из салона и пошла в проход между домами. Номер на доме был, поэтому его спрашивать не пришлось. Первый же подъезд оказался тем, который был нужен. Набрав на пульте домофона шестёрку, Настя сделала вызов.

– Кто? – коротко спросили через динамик.

– По объявлению насчёт коллекции, – ответила девочка. – Вы оставляли адрес.

Дверь открыли, и она пешком поднялась на второй этаж. Звонить не пришлось: как только Настя подошла к нужной двери, она открылась. За ней стоял ещё крепкий, но уже начавший заплывать жиром мужчина лет пятидесяти. Он осмотрел гостью и отступил в сторону, освобождая проход.

– Вы давали объявление насчёт кинжала? – спросил он. – Товар с собой? Тогда проходите. Вешайте свою шубу и снимайте сапоги. В квартире жарко и у меня везде ковры, так что обойдётесь без тапочек.

Он запер дверь и прошёл в гостиную. Настя вошла следом за ним и осмотрелась. Она видела обстановку и побогаче, но только в другом мире.

– А почему нигде нет оружия? – спросила она. – Я думала, что у вас им обвешаны все стены.

– Обвешаны, – усмехнулся он, – но не в этой комнате. Покажите товар, потом поговорим.

– Возьмите, – она протянула ему свёрток. – Учтите, что кинжал очень старый, хотя по его внешнему виду этого не скажешь.

– Интересная вещица, – сказал он, размотав ткань. – Идите за мной.

Комната, в которую они пришли, была не меньше гостиной, но в ней, кроме двух столов и подставки с оружием, ничего не было. Все четыре стены были использованы для хранения самого разного оружия. Стреляющего здесь не было ничего, кроме большого и уродливого арбалета. На столах стояли какие-то приборы, из которых девочка узнала только бинокулярный микроскоп. С него хозяин и начал.

– Рубин настоящий и без малейших дефектов, – сказал он, тщательно осмотрев кинжал. – Огранка странная – я такой ещё не встречал. По рукоятке можно сказать, что это точно не новодел, ему, по крайней мере, лет двести. А вот лезвие… Острое, хотя заточка старая. Странно, я при максимальном увеличении не вижу никакой структуры…

Он закрепил кинжал в каком-то устройстве, напомнившем Насте небольшой сверлильный станок и включил его двигатель. Хмыкнул и извлёк оружие из зажима. После этого опять что-то смотрел в микроскоп.

– Из чего это сделано? – спросил он девочку. – Моего твердомера не хватает: на лезвии не осталось следа. Говорите, что ему много лет?

– Около тысячи, – ответила она. – Сами понимаете, что я не проводила анализов и вам этого делать не советую.

– А откуда взялась эта тысяча лет? – говоря, он открыл пузырёк и стеклянной палочкой нанёс на лезвие каплю какой-то жидкости. – Странно, кислоты его не берут, но лезвие магнитится, хоть и слабо. И что же мне с вами делать?

– Со мной – ничего, а с товаром… Товар можно покупать или пройти мимо.

– Мимо такого я не пройду, – с интересом глядя на Настю, сказал он. – Мне кажется, что вы не врёте, но и правду мне говорить не хотите. Почему?

– Вы готовы выложить подноготную своей жизни первому встречному? – с деланным удивлением спросила она. – Я – нет. Правда может мне навредить, я уже не говорю о том, что в неё трудно поверить.

– А если я перестану быть для вас первым встречным? – спросил он. – Вы меня заинтересовали, несмотря на свой юный возраст. Конечно, не как женщина, а как человек. Вы, несомненно, из состоятельной семьи – это видно по одежде – и очень умны для своих лет. И ещё этот ореол таинственности, который вы так умело на себя напустили.

– Предлагаете дружбу? – сказала Настя.

– Предлагаю, – кивнул он. – Со мной полезно дружить. Я за последние двадцать лет оброс массой полезных связей, да и сам не пустое место, а много чего знающий и повидавший человек. Я редко предлагаю дружбу, а особам вашего возраста её предлагал в далёкой юности и совсем с другими намерениями.

– Хорошо, – кивнула девочка. – Считайте, что я согласилась. Запоминайте! Я ваш лучший друг, за которого не жалко отдать жизнь! Вы не сможете предать меня и сказать о том, что я продала вам оружие, или о том, что я вам расскажу. Запомнили?

– Запомнил, – послушно сказал он.

– Это не совсем то, что мы планировали, – заметил Раш. – Твой отец будет недоволен.

– Это лучше старых планов, – ответила она. – Хорошо, что напомнил, сейчас я позвоню отцу. Папа, у меня всё в порядке. Подожди ещё немного, я скоро приду.

– И чем же лучше? – скептически спросил Раш.

– Подожди, – отмахнулась она от браслета и обратилась к Митрофанову: – Илья Борисович, кинжал не из нашего мира. Его сделали в древности, но не обычной ковкой, а с применением той силы, которую у нас называют магией.

– Насчёт другого мира я ещё поверить могу, – усмехнулся он, – а насчёт магии, извините, не верю!

– Возьмите, – сказала Настя, протягивая ему розу. – У вас есть, чем её сфотографировать?

– Мобильник подойдёт? – спросил он, с удивлением глядя на цветок.

– Мне всё равно, – ответила девочка. – Это нужно вам, чтобы потом убедиться в том, что я вас не гипнотизирую. После гипноза фотографий не остаётся.

Он положил розу на стол рядом с микроскопом, достал из кармана телефон и сделал два снимка, после чего цветок исчез.

– Это была магическая иллюзия, – объяснила Настя, – а вот другая магия, в которую вы не верите. Это моя кольчуга. Можете её тоже заснять. Это реальный предмет, который перенесён из одного мира в другой. И ещё одно… Голова болит?

– Болит, – ответил он, – но я к этому уже привык. Боли последние полгода, но никак не решусь на операцию. Уж очень мутный прогноз.

– Я вам убрала не только боль, но и запустила лечение, – сказала она удивлённому мужчине. – Опухоль пока никуда не делась, но через месяц её не будет. Полезно со мной дружить?

– Боли совсем нет, – растерянно ответил он. – Это тоже магия?

– Выключите свет, – не отвечая, попросила она. – Вот это магический фонарь. Как, по-вашему, можно заставить гипнозом видеть в темноте? Можете включать, и давайте закончим с кинжалом, а то отец ждёт и волнуется.

– Странно, почему он не пришёл сам, а прислал тебя, – перешёл на «ты» Митрофанов. – Это из-за магии?

– Из-за магии и из-за его работы, – улыбнулась Настя. – Он у меня крупная полицейская шишка, а вы у них не на самом хорошем счету.

– Ты полна сюрпризов, – сказал он. – Не назовёшься? А то ты меня знаешь, а я тебя нет.

– Настя, – ответила она. – Пока достаточно имени.

– Я в затруднении, – признался он. – Если тебе верить, кинжал уникальный и не имеет цены. С другой стороны, им даже нельзя похвастаться, не то что нести на экспертизу. Я не хочу его выпускать из рук, но платить при таких условиях большие деньги… Скажи, он у тебя один?

– Есть ещё, – ответила Настя. – Что вы придумали?

– Если отдашь мне второй, я его смогу очень выгодно продать и компенсировать свои потери от этой покупки. Тогда я тебе сейчас заплачу миллион в рублях, а после продажи второго получишь гораздо больше. Только придётся подождать, потому что я его буду продавать не в России. Если хочешь получить в валюте или на карточку, то смогу только завтра. Сегодня уже слишком поздно.

– Меня устроят и рубли, – заверила она. – Держите второй кинжал. На нём гораздо больше камней, но они мельче. Скажите, у вас здесь нет видеокамер?

– Ни в доме, ни в квартире видеокамер нет, – ответил он и не соврал. – Подожди, я схожу за деньгами.

Отсутствовал Илья Борисович минут пять и принёс две толстые пачки пятитысячных банкнот.

– Возьми, – сказал он Насте, отдавая деньги. – Держу специально для таких продавцов, которые предпочитают наличные. Проводить до машины, чтобы не ограбили?

– Пусть только попробуют ограбить мага, – засмеялась девочка, – я ещё и у них заберу всё, что будет в карманах! Всё, я побежала!

– Подожди, торопыга, – остановил он её. – Как я с твоей конспирацией на тебя выйду? Деньги-то нужно как-то отдавать, да и дружба без общения умирает.

– Не хочу я давать номера наших телефонов, – задумалась она. – Не из недоверия к вам…

– Боишься, что я куда-нибудь влезу и попаду под колпак? – спросил Митрофанов. – Телефон нетрудно отследить по звонкам, но мы это обойдём. Подожди минуту.

Он опять вышел и принёс Насте мобильный телефон.

– Держи аппарат, он записан на одного моего знакомого. Тебя по этому телефону тоже можно зацепить, но только когда он работает. Звонить будешь сама и не из своей квартиры. Если у меня будут неприятности, сразу же сообщу. Но, вообще-то, ты опасаешься зря. Я стараюсь не нарушать законы, а если в этом появляется необходимость, нарушаю очень осторожно.

Через пять минут Настя уже сидела в машине.

– Сегодня у меня на голове прибавилось седых волос, – сказал отец, заводя двигатель. – Сколько хоть наторговала, авантюристка?

– Миллион рублей, – ответила девочка, заставив отца удивлённо приподнять брови. – Не удивляйся, знает он, откуда кинжал. Я всё немного переиграла. Не хмурься, сначала выслушай. Я его заинтересовала, как человек.

– Понятно, что не как женщина, – сказал отец. – И что он тебе предложил?

– Дружбу он мне предложил. Что опять хмуришься? Я ведь сейчас неплохо вижу, если в человеке есть гниль. Так вот, в нём я её не заметила. Не ангел, конечно, но попробуй найти у нас ангела среди промышленников или банкиров! Все чистенькие, пока не начнёшь копать! Да и кто в России не нарушал законы? Я их, знаешь, сколько нарушу?

– Давай ближе к теме.

– Можно и ближе, – согласилась дочь. – Я подкрепила его заинтересованность магией. Теперь он меня не выдаст, даже если его будут резать на куски. И свой кинжал он никому не отдаст.

– Выложил миллион рублей за то, чтобы в гордом одиночестве смотреть на твой кинжал? – с сомнением сказал отец. – Или ты из него эти деньги выдавила магией? И зачем тебе затея с дружбой, если могла заставить всё забыть?

– За кого ты меня принимаешь? – обиделась Настя. – Я ему насчёт цены ничего не говорила, сам назвал! А дружба…

Она рассказала отцу о продаже второго кинжала и отданном ей мобильном телефоне.

– Имеет смысл, – признал он. – Только звони подальше от квартиры и не забывай выключать. Ладно, посмотрим, что из всего этого выйдет.

– У него много знакомств, – сказала девочка, – и это очень осторожный человек. Я думаю, что в будущем можно попробовать прокрутить через него часть золота. Не нравится мне ваша затея с кладом.

– Она объясняет, откуда у нас деньги, – сказал отец. – Мы уже приехали, так что можешь выходить.

Разговор продолжили в квартире после того, как Настя отдала родителям деньги.

– Может, мне пока не связываться с Самойловым? – сказал отец. – Меня он не выдаст, а кинжал на экспертизу пошлёт. Что о нём сказал твой Митрофанов?

– Его удивило лезвие, – ответила девочка. – В микроскоп не увидел никакой структуры, а потом обломался с твердомером. Он у него здоровый, как станок, но всё равно не хватило мощности. Сказал, что на металле не осталось даже следа. И кислота на него не подействовала.

– О чём я и говорила, – вздохнула мать. – Возьмут твоего Виталия за шиворот и начнут трясти, что-нибудь да вытрясут. Может, действительно всё продать за границу? Если там поднимут шум, нас это не коснётся.

– Посмотрим, – сказал отец. – Даже части этих денег с головой хватит на все покупки и летний отдых, так что никакой нужды в спешке нет. Что у вас сегодня нового?

– Меня поразила Ольга, – поделилась мать. – В обед начала по слогам читать брошенный Настей учебник, а полчаса назад уже нормально читала одну из тех книг, которые ты привёз из гаража. Необыкновенный ребёнок!

– Мой браслет понемногу улучшает ей мозги, – призналась Настя.

– А тебе он их не улучшил? – спросил отец. – Ты так быстро готовишься к экзаменам…

– Улучшил, – ответила девочка. – Он передал мне знания всего курса Академии магии, а перед этим, чтобы всё усвоилось, поработал с головой. Я ещё тогда перепугалась, а он ничего не сказал. Узнала только здесь.

– Улучшила бы заодно Татьяну! – сказала мать. – Она бы эти ЕГЭ легче сдала.

– Слышал, Раш? – спросила Настя браслет.

– Я вас всех улучшу, – проворчал он, – но на это уйдёт месяц.

– Всё сделаем, мама, – пообещала девочка. – Мой браслет сказал, что через два месяца у нас будет суперсемейка. Папа, ты чем будешь занят завтра после работы?

– Поеду в гараж за книгами, – ответил отец. – Насчёт улучшения правда, или ты пошутила?

– Никаких шуток, всё всерьёз, – заверила дочь. – Когда он на руке, то делает это быстро, а если кто-то на расстоянии, то нужно время. А покидать мою руку он отказывается.

– И что же с нами будет? – с опаской спросил он. – Может, нас уже поздно улучшать?

– Это никогда не поздно, – возразила Настя. – Ну чего ты боишься? У вас только улучшатся память и соображение – ничего особенного.

– Меня и моё устраивает, – пробурчал он. – Ты для чего задала вопрос о завтрашнем дне? Что-то от меня нужно?

– Не можешь после работы заскочить в спорттовары? Мне нужны гантели килограмма по три. Можно разборные, но лучше литые: ими удобней махать.

– Не тяжёлые? – спросил отец. – Чем думаешь заняться?

– У меня были тяжелее, – ответила Настя. – Я там каждый день, когда была возможность, качалась и занималась фехтованием, а здесь только ем и лежу. Не хочется терять форму.

– Зачем тебе это? – спросила мать. – Я не возражаю, наоборот, но с твоей силой…

– Магию не всегда применишь, – сказала девочка. – Меч мне здесь не нужен, но возможность кому-нибудь врезать тоже может пригодиться. Я в том мире знала, что впереди могут быть неприятности, и всё время к ним готовилась, а здесь магия только у меня, и это расслабляет. Понимаешь, даже если придётся удирать, магия за меня бегать не будет. А сильное тело – это ещё и красота.

– Куплю, – пообещал отец. – Не хочешь походить на нашу секцию? Научат качественно бить морды. У нас там ходят девочки твоего возраста.

– Это я и так умею без ваших тренеров, – засмеялась дочь. – В мою голову вложили рукопашный бой паладинов. Он будет круче вашего боевого самбо. Только я им почти не занималась. Когда все вокруг ходят с мечами, мечом и нужно заниматься. А применения борьбе там не было, только один раз вырубила двух стражников и учила уму брата. Сходить, что ли, погонять вашего тренера? Мне не нужна учёба, нужен партнёр, на котором можно было бы отрабатывать то, что я знаю.

– Я могу с ним поговорить, – предложил отец. – Он остаётся с девочками, когда в зале уже никого нет. Подействуешь своей магией, и ни у кого не вызовешь удивления. Может, он ещё использует твои приёмы. Только не помешает ли это твоей подготовке?

– Я не могу постоянно учиться, – ответила Настя. – Когда-то нужно и отдыхать, вот я на борьбе и отдохну. Больше часа такие занятия не займут, если ты меня на них отвезёшь и заберёшь обратно. И хоть какое-то разнообразие. Хотела позвонить девчонкам из своего класса, но передумала, и из них никто не звонит, хотя знают, что я дома. Я уже привыкла всё время быть среди людей, а сейчас, кроме вас, никого не вижу, только сегодня сделала пару вылазок.

– Иди займись сестрой, – сказала мама, – а я сейчас сделаю ужин. Она сюда уже раз пять прибегала спрашивать о тебе. Не терпится похвастать своим чтением.

В своей спальне девочка увидела разбросанные на полу книги и двух читателей на своей кровати. Сестра читала книгу «Волшебник Изумрудного города», а домовой уткнулся в большую для него книгу «Незнайка в Солнечном городе». На её приход никто не отреагировал.

– Я, конечно, рада, что вы читаете, – сказала она обоим, – но нельзя же так свинячить! Вы видели, чтобы я хоть когда-нибудь разбрасывала книги?

– Там нет ничего интересного, – не отрываясь от книги, сказала Ольга. – Не мешай.

– Закончу – уберу, – пискнул Марк, – а пока не мешай.

Настя только вздохнула, собрала не заинтересовавшие сестру книги и ушла в гостиную на диван. Родители ушли в свою спальню, а Таня ещё не вернулась из поездки к Олегу, поэтому ей никто не мешал.

«Ещё и двух недель не прошло, как я вернулась, и мне уже скучно, – думала она, заложив руки за голову. – И я соскучилась по многим из тех, кого оставила в мире Вероны. Всё здесь кажется каким-то ненастоящим и не стоящим внимания. Ну наберу я этих денег, что дальше? Накупим шмоток, смотаемся летом за границу и купим хорошую квартиру. Хотя отца за границу не пустят. Ладно, съездим в Крым. Я сдам экстернат и перейду в восьмой класс. И до взрослой жизни, когда я смогу жить самостоятельно, останется целых четыре года! А я так привыкла к независимости, что теперь просто не смогу жить столько времени, слушаясь взрослых, которые будут на законных основаниях на каждом шагу указывать, что мне можно делать, а что нет. И если бы только родители, а то ведь все! Школу придётся сдавать экстернатом, потому что я в ней не высижу! Я могла её с ностальгией вспоминать в том мире, но не в этом. Как по семь часов слушать на уроках объяснения того, что и без них понятно? И так четыре года! Ладно, школу я закончила за год или чуть больше. А дальше? В институт? Во-первых, я не знаю в какой, во-вторых, мне не хочется учиться, а, в-третьих, я в таком возрасте в институте буду изгоем. Ничего общего, кроме учёбы, у меня с другими студентами не будет. Разве это жизнь? И Верона будет смотреть на моё унылое существование? Хорошо матери говорить, что я выдумываю, но я просто печёнкой чую, что она или плюнет и уйдёт, или устроит себе весёлую жизнь. И веселить её буду я! Нет уж, пусть лучше я что-нибудь сделаю сама, чем это сделает она. Свои действия я могу продумать и как-то вывернуться, а неприятности от неё могут оказаться последними. Больших магических сил у меня нет, высокого положения нет и не будет, а против государства или каких-нибудь мафиози я и дня не продержусь. И что остаётся делать? Да то же, что делала раньше. Жить и копить силу. Нужно в совершенстве освоить борьбу и учиться всему, что поможет выжить. Машину научусь водить и пройду стрелковую подготовку. Проклятый возраст, почти ничем нельзя заниматься на законных основаниях! Ничего, помимо магии есть ещё деньги. Как известно, миром правят именно они. Вот я их побольше и наберу, а заодно обрасту друзьями и связями. Хрен вам! Назло всем не сдохну и не дам надеть на себя ошейник! Если на кого-нибудь буду работать, то на своих условиях. В конце концов, я всегда смогу вернуться в тот мир. Она мне сама сказала, что не будет мешать. Но пока есть возможность, буду драться за своё место в этом!»

От размышлений оторвал звонок телефона. Встав, Настя сняла трубку.

– Это квартира Никитиных? – раздался в ней мужской голос.

– Да, это мы, – ответила девочка. – Говорите.

– Вам звонят из седьмой городской больницы, – ответил он. – Полчаса назад к нам в тяжёлом состоянии доставили Татьяну Никитину. Она пришла в сознание, назвала себя и дала этот номер. Кому-нибудь из вас нужно срочно приехать. Состояние пострадавшей очень тяжёлое, и мы её можем не вытянуть. И не забудьте захватить её полис.

– Что с ней случилось? – крикнула она в трубку.

– Несколько ударов ножом и большая потеря крови. Ранения в грудь и живот…

Настя бросила трубку на рычаг и метнулась к спальне родителей. Они о чём-то беседовали, сидя в креслах.

– Папа, немедленно одевайся! Мама приготовь полис Тани. Её кто-то пырнул ножом и нужно срочно ехать в седьмую больницу. Я еду с тобой. Если мы её застанем живой, я её быстро вылечу лучше любых врачей!

– Как это если застанем? – пролепетала побледневшая мать.

Ждать, пока она придёт в себя, было некогда, поэтому Настя применила магию и побежала в свою спальню переодеваться. Через пять минут они уже выехали со двора. Мать с собой не взяли, пообещали ей, что позвонят. Хорошо, что в это время на дорогах было мало автотранспорта, иначе они могли бы и не успеть.

Глава 5

– Папа, я её отсюда не вытяну, – прошептала Настя. – Просто не успею! Мне нужно находиться рядом!

Они приехали пятнадцать минут назад, получили халаты и были допущены в отделение реанимации. Но вот в палату интенсивной терапии, куда Таню перевезли после операции, их не пустили, а с такого расстояния лечение Насти было недостаточным. Ворваться туда силой – значит, раскрыть часть своих возможностей, иначе её оттуда сразу вытурят. Страх за жизнь сестры пересилил осторожность.

– Мне нужно хотя бы минут пять, – сказала она отцу. – Входим, и ты применяешь силу к врачу, а с медсестрой я как-нибудь справлюсь сама. А потом стой рядом и не позволяй им меня оттащить от сестры. Я помогу магией, но совсем немного. Там должна быть камера, поэтому всё должно выглядеть естественно.

Отец распахнул дверь палаты, и они в неё вбежали. Палата была размером с обычную четырёхместную, но в ней стояла только одна кровать, на которой лежала Таня. Грудь и живот у неё были обмотаны бинтами, под которые уходили трубки от двух стоявших отдельно аппаратов. Рядом с изголовьем возвышалась стойка с какими-то приборами, от которых к сестре тянулось несколько проводов. Возле кровати на стуле сидела невысокая девушка, видимо, медсестра. Врач сидел в углу палаты за небольшим столом и что-то писал. Дальше последовала безобразная сцена. Настя согнала со стула медсестру, применив магию и физическую силу. Девушка растерялась и не стала драться с родственницей пациентки, да ещё девчонкой, а врач попробовал воззвать к разуму отца, ничего этим не добился и решил вызвать подмогу. Пока никто не мешал, Настя быстро заняла стул и обхватила Таню руками. Лучше было надеть ей браслет, но делать этого было нельзя из-за висевшей над дверью камеры. Все манипуляции с браслетом были бы видны, а девочка не знала, сохранит ли он невидимость, если снять с руки. Да и с невидимостью его легко могли нащупать на запястье сестры. Единственное, что она могла сделать, это так вцепиться в Таню, чтобы не сразу оторвали. Одновременно, Настя применила магию ко всем, кто был в палате, рождая у них неуверенность и страх.

– Девочка, немедленно отпусти больную, ты её убьёшь! – настойчиво сказал ей кто-то, схватив руками за плечи.

– Убери грабли! – крикнула она. – Это ты убьёшь сестру, если сдёрнешь её вместе со мной с кровати. Дай мне так посидеть три минуты, и я уйду сама!

– Она обезумела от горя, – сказал тот же голос. – Быстрее маску!

Насте слегка оттянули голову и прижали к лицу маску. Надо было задержать дыхание, но у неё это не получилось. Мысли стали путаться, и по телу разлилась слабость. Девочка боролась до последнего и смогла задержаться возле сестры ещё минуты две, но потом всё куда-то уплыло, и она потеряла сознание. Очнулась в другой палате, в которой стояли четыре кровати с одними матрасами. На одной из них она лежала в одежде и выданном здесь халате, а на стоявшей рядом тоже в халате сидел отец.

– Что-нибудь получилось? – спросил он, увидев, что дочь очнулась. – Извини, врач вызвал санитаров, поэтому я тебе ничем не мог помочь.

– Всё должно получиться, – не очень уверенно сказала девочка. – Сколько я обнимала сестру? Минут пять или меньше?

– По-моему, больше, – тоже неуверенно ответил отец. – Я был занят с санитарами, поэтому на часы не смотрел.

– И что теперь? – спросила она.

– Будем ждать здесь, – пожав плечами, ответил он. – В реанимацию нас больше не пустят, а других последствий не будет. Как можно наказывать потерявших от горя рассудок родственников? Тише, кто-то идёт.

Послышались приближающиеся шаги, открылась дверь, и в палату вошёл невысокий, полный врач.

– Хочу вас обрадовать, – обратился он к отцу. – Состояние вашей дочери существенно улучшилось. Оно ещё тяжёлое, но стабильное. Если не случится ничего неожиданного, она должна пойти на поправку. Вам нет смысла здесь дежурить, тем более что в отделение вас не пустят. По этому телефону вы сможете узнать о состоянии дочери и о том, когда её можно будет навестить. До свидания.

Они сняли халаты и спустились на первый этаж за одеждой. Одевшись, вышли из больницы и сели в машину.

– Как ты думаешь, кто-нибудь заметил твою магию? – спросил отец, когда ехали домой.

– Сейчас никто ничего не заметил, – уверенно ответила Настя. – Я только всех немного пугала, но этот страх забудут или объяснят нашими действиями. Вот позже, когда Таня начнёт на глазах поправляться… Хотя я с ней была очень недолго, поэтому чудес не будет. Удивятся, конечно. Я к ней приду, когда нас пустят, и ещё подлечу, а окончательно уберу все последствия, когда она будет дома. Думаю, что на этот раз нас никто ни в чём не заподозрит. А Таньке будет урок! Сколько раз ты её предупреждал насчёт поздних прогулок? И Олег хорош: не мог проводить её до остановки. Ладно, с ним пусть она разбирается сама, а я завтра буду разбираться с теми, кто бьёт девушек ножом в живот! Они у меня сами друг друга порежут на ремни!

– И как ты их найдёшь? – с сомнением спросил он.

– Есть способы, – ответила девочка. – В магии крови есть заклинание, которым можно найти убийцу по свежим следам. Свежими они остаются несколько дней, так что завтра ещё будет не поздно. Нужна только кровь пострадавшего или его близкий родственник, ну и делается это на том месте, где пролили кровь. Маме ничего не говори, она и так теперь будет вся на нервах.