Текст книги "Героический Режим. Злая Игра. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Геннадий Башунов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 35 страниц)

За три дня путешествия по практически безлюдной местности я вышел к Каменной Опоре – древней стене, построенной во времена Первой Смуты для обороны центральных частей Империи от северных варваров. Фактически, эта стена являлась границей местности, которую сейчас называют Сердцем.

Первая Смута, кстати, началась, когда Империя Гаспа рухнула. Закончилась она воцарением Корда. Вторая была во время крайнего посещения Гаспом этого мира. Третья, стало быть, идёт сейчас, и виноват опять Гасп, только об этом мало кто знает. У местных крепко утвердилось мнение, что она будет последней. После неё или мир и покой, или вечный покой.

Когда в первые дни своего пребывания здесь я смотрел на карту, эта местность обозначалась как место всеобщей свалки. То есть члены всех восьми фракций собирались здесь воедино. Если вспомнить тот хаос, что был на севере, происходящую здесь резню я даже не могу себе представить. Некоторые задания, получаемые игроками одной фракции, имели, прямо скажем, враждебные цели по отношению к игрокам другой. Это в игре. Здесь же могло вообще происходить всё, что угодно. Быть может, там установился мир, и игроки всячески помогают друг другу и местным.

Что ж, сейчас и узнаем. По дороге спросить было некого – мне встречались или бродяги, или разбойники. Та пати игроков была единственной, да и те собирались пока отсиживаться по лесам, терроризируя банду разбойников, которая им чем-то не понравилась.

На воротах стояла целая застава из новичков – два десятка воинов и друидов. Поэтому я решил перемахнуть стену где-нибудь в другом месте, благо таких было достаточно – Каменная Опора давно потеряла свою актуальность, и в некоторых местах из-за отсутствия ухода разваливалась буквально на глазах. Я отошёл на пару километров восточнее и спокойно проник через стену сквозь прореху размером в дом. С полчаса пришлось поплутать, запутывая следы – Опора патрулировалась. Но уже вскоре я оказался в полутора километрах южнее стены на тракте.

Что ж, мир и покой здесь, возможно, и царили. Глядя на стройные ряды виселиц, тянущиеся по обеим обочинам тракта, в этом можно было убедиться. Ну, потому что буянов здесь уже не должно остаться – виселицы скорее напоминали новогодние ёлки, только вместо гирлянд на них висели люди. Причём, судя по одежде, досталось всем – и местным, и игрокам, и новичкам, и оккультистам, и жрецам Корда. На самом деле, такая не избирательность внушала надежду: вполне может быть, что кому-то удалось договориться, и репрессиям подверглись только ненадёжные слои населения. По крайней мере, за весь день я не наткнулся ни на одного живого оккультиста или разбойника. Хотя народу-то на дороге хватало. Я встретил два торговых обоза и один обоз переселенцев. И тех, и других хорошо охраняли. Вот только охрана состояла из новичков и местных солдат. Ни одного игрока.

Как бы за здешний порядок не пришлось платить кровью игроков. Так уж каждый раз складывается, что мы всегда оказываемся с краю, что нами всегда можно пожертвовать.

К обозам приближаться я побоялся. Но мне как-то нужно вызнать о том, что здесь происходит, не напоровшись на какой-нибудь враждебно настроенный вооружённый отряд. В этом случае лучше всего всегда искать какого-нибудь оригинала, живущего в одиночку и на отшибе. В условиях постоянной войны задачка нетривиальная, но когда меня останавливали трудности? Здесь, кажется, всё спокойно, а значит, время на поиски у меня есть.

Искать, впрочем, долго не пришлось. В нескольких сотнях метров от тракта я наткнулся на большую обнесённую каменной стеной усадьбу, из широкой трубы которой мирно поднимался дым. Охраны не видно. Ворота нараспашку. Здорово смахивает на ловушку...

Услышав детский крик, я даже вздрогнул от неожиданности.

– А ну, иди сюда! – возмущённо кричал какой-то паренёк. – Или я всё бабушке расскажу!

Меня аж мороз продрал. Кричал Смоги.

– Никого убивать нельзя, – сказал я Оскалу. Пёс не стал возмущаться – вблизи этой усадьбы он вообще притих. Гая, судя по всему, опять создала нечто вроде заповедника, куда недоброму существу лучше не соваться. Пёс и не стал – остановился у левой створки ворот и сел неподвижно, будто статуя.

– Верни мяч! Кому говорю! Ну, деда, ну, верни мяч!

– А не хрен говорить, что шустрее деда, – с издевательскими нотками в голосе ответил Локт. – Дед ещё многих молодых за пояс заткнёт.

– Меня заткнёшь? – спросил я, входя в ворота.

Локт уставился на меня, впрочем, не выказывая удивления. Он некоторое время стоял, молча изучая меня, а потом протянул мяч парнишке.

– Я бы на твоём месте не рисковал сюда приходить, – медленно проговорил старик. – Слишком уж зла была на тебя старуха. Но раз уж пришёл... – Старик мотнул своей лысой головой в сторону двухэтажного дома. – Заходи.

Мы прошли по земляной дорожке, сжатой с двух сторон кустами, на которых уже распустились листья – в угодьях Гаи жизнь всегда била ключом. Дом выглядел ухоженным, но большая резная дверь несла на себе следы огня.

– Пришлось отбивать дом у ваших, – пояснил Локт. Вид у него был мрачный. – Сейчас они три виселицы заняли. Совершенно свихнувшиеся были ублюдки. Пытали и жрали оккультистов, думая, что так смогут забрать их силу. Простых людей, впрочем, тоже не щадили. Да и других игроков. Командир их вообще поехавший был. – Старик передёрнул плечами. – Наносил ритуальные раны на телах своих же людей... если их людьми можно назвать. Они-то себя Пожирателями называли.

– Не распинайся так, и сам прекрасно знаю, что многие заслужили смерть. Где, кстати, твоя жена?

– Ушла в город. Будет через час, не меньше.

Я остановился на пороге дома.

– Тогда, пожалуй, расскажи ты о том, что здесь происходило, и я уйду.

Локт покачал головой.

– Я тебе ничего толком не расскажу, у нас тут великие дела моя благоверная творит. И я же сказал, что старуха БЫЛА на тебя зла.

– А сейчас что, не злится из-за убитой внучки?

– Злится. Но убивать тебя уже не собирается.

Дом оказался пуст – дети бегали по заднему двору. Локт увёл меня в кухню, где собрал обед из солений и хлеба, а так же вытащил из какого-то закутка бурдюк с брагой. Приличный такой бурдюк, литра ни три.

– Давай-ка сдвинь вот эти два кресла и вот тот стол в кучу, а то Смоги из меня все силы выпил. Шустрый засранец растёт.

Мы уселись друг против друга и взялись за закуску и, в первую очередь, брагу.

– Что у вас там с Хорвилом произошло? – спросил Локт. – Судя по тому, что ты уже здесь, тебе никак не позже ноября нужно было уходить.

– Расскажи лучше, как вы здесь оказались.

– Да-да, – старик ещё и кивнул, показывая, что полностью, абсолютно и безоговорочно со мной согласен. – Старухе моей тоже интересно будет тебя послушать, а мне два раза одно и то же слушать не охота.

Рассказывать было особо нечего. За пару дней до нашего отплытия из замка Локт, Гая, дети и десяток сопровождавших погрузились на драккар и уплыли на юг. Шли в основном по морю, огибая материк с запада. В конце ноября выгрузились на побережье, а после Гая провела их по "укромной тропе" сюда. Поместье они заняли ещё в конце января, до этого ютились в городе, где количество домов после осени и начала зимы явно преобладало над количеством желающих в них поселиться. Вся история.

– Сейчас-то здесь порядок? – спросил я, когда Локт закончил свой рассказ.

– У нас всё неплохо, – пожал плечами старик. – А вот что с другими творится, лучше у неё спроси. – Он кивнул за мою спину.

– Сиди-сиди, – холодно сказала Гая, двигая третье кресло к столику. – Я тебе говорила, плешивый, чтобы ты кого попало в дом не водил?

– Он сам пришёл, – пожал плечами Локт, наливая браги в заранее припасённый третий стакан.

– Сам, значит, – фыркнула старуха и сделала глоток. Тут же её глаза полезли из орбит. – Ты что, старый, совсем охренел мои заначки воровать? Я эту брагу для особого случая берегла.

– А он что, не особый случай? – дед потыкал в меня пальцем и, часто моргая, закивал, сам с собой соглашаясь. Быстро его развезло.

Гая впервые на меня взглянула. Комок, который последние дни и так не проявлял никакой активности, вмиг ушёл в себя так же далеко, как и в "кармане".

– Особый, – со вздохом ответила ведьма. – Давай, Безымянный, рассказывай, что там с моим племянничком. Боюсь, ничего хорошего?

Я кивнул.

Мой рассказ тоже длился не особо долго – смерть Хорвила, осада Драконьего Клыка, пробуждение Комка, появление Игрока, моя встреча с Судьёй и поход в Лес Трупов. Выпадало несколько месяцев, но даже если бы я захотел про них рассказать, мало что вышло бы – провалов в памяти слишком много, а унылые полуголодные скитания по заснеженным дорогам и тропам никому не интересны. Из них, в общем, и состояла большая часть зимы. Темнота, холод и голод превратились в какой-то дурной сон. Пока я рассказывал свою историю, Гая внимательно меня изучала. Особенно пристального внимания удостоились мой левый глаз и рука, хотя последняя кроме шрамов ничем не выделялась – Комок сидел тише воды ниже травы. Впрочем, не думал же я, что Гаю просто так обмануть?

– Я знала, что ты вынес из Сердца Тьмы не только посмертный подарок Рилай, – с тяжёлым вздохом произнесла старуха. – Но то, что с тобой связана Тьма, даже не предполагала. И что это за Игрок – знать не знаю. Зато остальные части твоего рассказа многое проясняют. Дед, тащи карту.

Локт медленно поднялся и, пошатываясь, ушёл. Вернулся он минут через пять с потрёпанной бумажной картой, которая носила следы множества кружек с пивом и даже, судя по запаху, кровяной колбасы.

Изображения на карте были даны схематически, без особого соблюдения пропорций, зато местность представлена наглядно. Почти правильный круг диаметром в полторы тысячи километров – это Каменная Опора. В самом её центре – главный храм Корда, Сердце Мира. Три крупных реки. Пустующая местность с названием Белая Роща. Два с половиной десятка городов и вшестеро больше деревень и хуторов. Две сотни храмов Корда, как привязанных к какому-либо населённому пункту, так и стоящие отдельно. Почти половина из них находились в Сердце Мира или рядом с ним.

– Вот, – Гая обвела пальцем северную часть круга, включающую в себя часть Белой Рощи. – Вот эту территорию мы контролируем. Более или менее, судя по тому, что всякие проходимцы вроде тебя тут слоняются. Оккультисты и осквернённые жрецы, впрочем, тоже пока что попадаются. Да и просто плохие люди никуда не делись, хотя на виселицах каждый день новые обитатели. Мы тут всю зиму не в потолок плевали, знаешь ли. Договаривались, подкупали... кое с кем воевали. Дед рассказал, как нам этот дом достался, да?

Отряды ходят на север за стену, ищут выживших, стараются помогать хотя бы тем, что очищают леса от всякой нечисти. Потихоньку собирают войска и оружие. Свободного оружия в последнее время куда больше, чем способным их владеть, но у нас уже набралась приличная армия – полторы тысячи пришлых, почти семь сотен героев, сотня магов и десять тысяч простых солдат. Потому у нас всё относительно спокойно – территория небольшая, а войск много.

Вот здесь. – Южная оконечность круга. – Здесь. – Юго-западная. – И здесь. – Западная. – Засели ваши. Там тоже более или менее спокойно, с нашей помощью додавливается Культ, но некоторые ваши отряды поглядывают на нас, да и на тех, кто с нами сотрудничает, косо. Наши в долгу не остаются... но до открытой свары дело пока не дошло. В общем, считай эти три территории отдельными государствами, состоящими... как это... ну-ка, дед. Да, в вооружённом нейтралитете, да ещё и в двух из них может гражданская война начаться. А вот тут. – Гая обвела весь восток. – Война уже идёт. Воюют все со всеми, да ещё и новые партии беженцев и пришельцев появляются. Мы в войну не вмешиваемся, так, понемногу помогаем героям, но их там мало. Договариваться будем с победившими. Не получится договориться... раздавим. Цацкаться мы ни с кем не собираемся, есть цели поважнее, чем делёжка власти и денег.

Вот эта местность. – Большой неправильный круг в центре, почти половина всей территории, изображённой на карте. – Не осталось практически никого, с кем можно разговаривать. Беженцы ещё приходят, но уже реже, да и большая часть пришедших поражена Скверной. Мы трижды пытались занять хотя бы часть земли, но каждый раз нас выдавливали обратно. Потеряли, должно быть, полторы тысячи человек, одних героев больше сотни. Многие, я в том числе, думаем, что решать дела нужно одним ударом по Сердцу... но до этого ещё далеко.

А вот тут. – Старуха указала на клочок земли, являющий собой остатки Белой Рощи. – Вот тут те, кого мы будет давить уже очень скоро. А после твоего рассказа, думаю, уже в ближайшие дни.

– Остатки Культа Гаспа, – тихо сказал я.

– Да. И, судя по твоему рассказу, лишённые самого большого своего источника энергии. Их к тому же, обезумевшие жрецы Корда давят с юга – им-то гасповские выродки тоже ни к чему. Но драка всё равно будет горячей.

– Кто бы сомневался.

– Туда хочешь? – прямо спросила Гая.

– Конечно. У меня есть пара вопросов к Гниющему.

Старуха ответила на мою недобрую улыбку ещё более злым оскалом, который угас за долю секунды.

– Узнала я, что ты не виноват, – с тяжёлым вздохом сказала она. – Из верных источников узнала. Но Меч Тени что-то не вижу.

– Клинок Тени, – заплетающимся языком поправил её Локт. – У меча... а, плевать, всё равно не запомнишь. Бабы...

Я поднял руки, из которых хищно высунулось несколько лезвий.

– Ты его поглотил? – с каким-то благоговейным ужасом в голосе спросила Гая.

– Я его сломал. А уж он, видимо, решил, что поживёт во мне.

– Никак не пойму, что ты за человек, и откуда свалился нам на головы. Но даже если бы я хотела тебя убить, то права бы такого не имела. Не говоря уже о том, что сейчас-то вряд ли с тобой справлюсь. – Гая в очередной раз тяжело вздохнула. – Переночуешь у нас, а утром я тебя с посылкой отправлю в город. Там встретишься со своими... Если тебе позволят.

Я закатил глаза.

– Что сегодня за день внезапных появлений? – проворчал я, поворачиваясь к входу. Там стояли Судья, Инча и Эшк.

– Привет, мама, – сказала Инча, глядя только на Гаю. – Локт.

– Приветствую, – медленно произнесла Судья. Вот её белёсые глаза смотрели исключительно на меня.

Эшк промолчал.

– Ещё один Суд? – спросил я, заплетающимся то ли от браги, то ли от страха языком.

– Раз ты вернулся из Леса Трупов, то да.

Я закрыл глаза и вжался в кресло. Но поток обжигающего Света всё равно застал меня врасплох.

Люди II

Я вышел в дорогу ещё до рассвета, оставив спящего Оскала у Гаи. Суд (и алкоголь) вымотали меня до такой степени, что я сразу завалился спать, а проснувшись посреди ночи, решил, что лучше не терять время, слишком уж я соскучился по нормальной компании. Благо Гая не спала. Она снабдила меня большим пакетом с лекарствами и попросила найти некоего Свея, который был кем-то вроде главы местных игроков. Мне же проще – не нужно будет долго искать человека, который расскажет мне положение дел.

Жизнь на тракте уже кипела – полтора десятка вооружённых людей (игроков среди них не было) развешивали на более или менее свободной виселице убитых ночью оккультистов. Меня проводили подозрительными взглядами, но никто ничего не спросил. То, что я находился за стеной, уже давало мне право спокойно здесь расхаживать. А уж выданный Судьёй брелок (дырявый белый камушек на белой же бечеве), который следовало носить на правой стороне груди, и вовсе обеспечивал мне свободный проход в любое публичное место. Так, по крайней мере, сказала Инча. Она заглядывала ко мне буквально за пару минут до того, как я лёг спать. Я, впрочем, в тот момент ни на что и не надеялся.

До города идти было два часа, и за эти два часа я не встретил никого подозрительного. Вообще никого. Чёрт, я наткнулся на молочника, который гнал в город телегу. Он был одни, без охраны. Молочник, конечно, беспокоился, а моё появление у телеги вызвало у него настоящую панику, но само по себе отсутствие охраны о многом говорит. Ощущение вроде того, когда до победы ещё далеко, но врагу уже сломали хребет.

Впрочем, Гаспу сломанного хребта явно не достаточно. И это только один враг, когда-то уже разгромленный, мы же только доведём дело до конца.

В паре километров от городской стены начался пригород. Частично разрушенный и в основном пустующий, но кое-где люди жили. Возможно, самые упёртые или те, кто уже успел вернуться в свои дома за последние недели относительного покоя. Череда виселиц, к счастью, здесь закончилась, и я смог вдохнуть полной грудью почти свежий воздух – всё-таки ветерок приносил запах разложения и сюда.

Зато храм Корда у дороги разрушили до основания, а его жрецы, судя по всему, сожжены прямо на развалинах. Что-что, а его уже не восстановить. Я прошёлся по руинам и с некоторым удивлением обнаружил, что тайное капище исчезло. Означало ли это полный крах системы, выводящей из этого мира негативную энергию, или наоборот кто-то пытался её спасти, собирая хоть какую-то необходимую материальную базу, я не знаю. Впрочем, прежде чем что-то восстанавливать, нужно ещё устранить тех, кто этому мешает.

До места назначения я добрался уже после рассвета. Кирпичный Мешок – крупный город. Позже я узнал, что суммарное население, проживающее в пригороде и за кирпичной (откуда и название) стеной до смуты, составляло около пятнадцати тысяч человек. Сейчас здесь находилась едва ли половина от этого числа, причём, около трёх сотен являлись игроками, ещё в полтора раза больше народу – новички или, как их здесь все называют, герои. Настоящие герои, местные, родственники, соседи, просто известные люди, оказавшиеся в один момент за пределами игровой площадки, а теперь вернувшиеся, чтобы всё исправить.

Из-за высоких – около восьми метров – стен и крупной каменной (вот куда весь местный камень подевали) крепости неподалёку от города, эту местность сделали форпостом союзных войск. Под союзом понималось объединение местных солдат, героев и игроков.

Рядом с достаточно узкими для такой кирпичной махины воротами стояла стража – полдюжины вооружённых воинов. Их командир был из новичков, и это сразу бросалось в глаза: слишком уж хорошо вооружён – двуручник, отличные доспехи и куча амулетов, по большей части скрытых под одеждой, остальные же стражники довольствовали обычными мечами и копьями. Я с наглой рожей, скрытой, правда, под маской, зашагал мимо них, но меня недвусмысленно попросили остановиться, едва не пырнув копьём в брюхо.

– Опять долбанный чужак, – проворчал один из стражников и убрёл в сторону караулки.

– Этого я ещё не видел, – подал голос другой.

– Потому и прёт, будто ему всё дозволено, – фыркнул командир. Он недобро уставился на меня из-за открытого забрала шлема. – Оружие своё снимай, иначе в город я тебя не пущу.

Меня это начинало раздражать. Больше всего из-за того, что я вообще ни хрена не понимал, что происходит. В двадцати метрах впереди меня два вооружённых типа ругались с бабкой, торгующей супом. И это, кажется, совершенно нормально, по крайней мере, стражникам было плевать на тот факт, что у них на поясах висят мечи.

– У меня знак от Судьи, – сказал я, отвечая командиру ещё более недобрым взглядом. Думаю, в плане отсутствия тепла мой взгляд перещеголял, но стражник и не думал меня пугаться.

– Вижу я знак, – с нескрываемым презрением ответил стражник. – Потому в город ты пройдёшь. Но вот всё своё оружие оставишь под опись, таковы условия вхождения в город для ваших.

– Для наших?

– Для пришлых, – буркнул первый стражник, успевший к этому моменту вернуться. В руках он тащил деревянный ящик, а за пояс у него была заткнута бумага и перо с чернильницей. Ящик был небрежно брошен у моих ног, а письменные принадлежности перекочевали в руки командира, который уселся за невесть откуда взявшийся столик.

– Оружие и амулеты в ящик, – скомандовал командир, обмакивая перо в чернила. – К оружию приравниваются все стреляющие виды вооружений, – заговорил он явно по заученному, – дробящее оружие кроме кастетов; всё древковое вооружение, в том числе магические посохи и палочки; клинки с длинной лезвия больше четырёх дюймов; метательное оружие в том числе ножи, сюрикэны и гра... гранаты; а так же другие виды вооружений, в том числе удавки, режущие нити и так далее, кроме того, что является необходимым минимум для самообороны. Да побыстрее, я уже веду запись. Тесак с полуторной заточкой... арбалеты...

Я сложил в ящик тесак, арбалеты и три из четырёх ножей.

– Это метательный нож, – быстро сказал один из стражников, указывая на нож, который я когда-то отобрал у оккультиста.

– Хрен там, – жёстко ответил я. – Этой зубочисткой только в ближнем бою мышей колоть. От мышей мне обороняться можно? Необходимый минимум?

Командир тщательно осмотрел нож и нехотя разрешил мне его оставить.

– Стрелы от арбалетов тоже оставь. Вот, хорошо. Теперь амулеты. Кроме знака Судьи, конечно.

Намереваясь добиться объяснений от Свея, я послушно сдал полтора десятка своих оберегов, отдав даже крысиный череп, хотя проку от него давным-давно никакого, кроме связанного с ним такого редкого для меня тёплого воспоминания.

– Шлем пусть отдаст, – подал голос кто-то из стражников. – Больно жуткий.

– Шлем-то зачем?

Главный стражник закатил глаза, какое-то время молчал, видимо, вспоминая, а потом заговорил как по бумажке:

– Боевым артефактом может считаться часть доспеха, имеющая магическую силу или созданная при помощи магии. В случае спорного момента может быть вызвана специальная магическая комиссия... – Он тяжело вздохнул и уставился на меня уже скорее с мольбой. – Вот только честно тебе говорю, это дело пару часов точно займёт, а с такого ранья ещё больше. Не порть день ни себе, ни нам.

– Ладно, – буркнул я, скидывая шлем. Всё равно в городе он мне ни к чему. Оружие, в принципе, тоже, я и с магией неплохо справлюсь. Но всё равно обидно.

И подозрительно.

– Пакет от Гаи?

– Да. – Я показал завязку, как мне говорила ведьма.

– Так, хорошо. Напиши здесь своё имя и подпиши, что опись составлена правильно.

Я внимательно изучил список. Всё правильно. Подписался как Доктор и, проклиная того бюрократа, который сочинил эти чёртовы правила, двинулся уже в город, но остановился.

– А где квартал Обжигателей? – спросил я у стражника. – Мне пакет туда нужно отнести.

– Да прямо перед тобой. И это, парень, так, по дружбе советую, хоть у тебя и есть знак Судьи, по городу без нужды не броди, а то мне же твой труп могильщикам сопровождать.

– Трупов я и сам наделать могу, но за совет спасибо.

– Все вы крутые, пока с настоящим героем не встретитесь, – недобро ответил кто-то из стражников, но я никак на это не отреагировал. В своих силах я не сомневался.

Я двинулся по улице, начиная понимать происходящее. Этот квартал был трущобами, который, судя по названию, когда-то заселяли те, кто делал кирпич. Не богема, прямо скажем.

Трущобы ещё спали, я встретил только патруль – ещё полдюжины человек, возглавляемых новичком, для разнообразия – престарелой магичкой с опалённой лысой головой. У них спросил дорогу в таверну, где жил Свей.

– Дык перед тобой, – почти дословно повторил командира стражи один из патрульных и ткнул в сторону низкого, но довольно длинного кирпичного здания без вывески. Магичка и вовсе не снизошла до разговора, хотя открытой враждебности проявлять тоже не стала.

Уже сгорая от бешенства, я ввалился в таверну. На меня уставились четыре пары глаз. Две принадлежали затасканным служанкам, одна обрюзгшему старому трактирщику, а четвёртая высокому белобрысому мужику лет тридцати. У последнего на правой стороне груди висел такой же, как и у меня, брелок. Впрочем, я и без него бы узнал игрока класса берсеркер.

– Мне нужен Свей, – громко сказал я, ни к кому в отдельности не обращаясь.

– Я за него, – ответил белобрысый, смахивая с длинной бороды крошки. Остальные ко мне сразу же потеряли всякий интерес. – А кто его спрашивает?

– Нужен лично Свей. У меня пакет от Гаи.

Мой собеседник насмешливо изогнул бровь.

– Только появился в здешних краях, а уже такие знакомства? Расслабься, Свей – это я.

Я подошёл к его столу и протянул руку для рукопожатия.

– Доктор.

Свей ответил крепким пожатием и кивнул на стул напротив.

– Садись, сейчас тебе принесут завтрак. Пакет оставь, занесём его попозже к раненым. Повтори-ка, как тебя звать?

– Доктор.

– Какой доктор?

– Чумной. Маска как-то была такая.

– Всё понял. Я-то думал, фанат Доктора.

Я осторожно покачал головой. Некоторые культурные явления, выбивающиеся из стандартного набора, для меня – лес густой.

– Ты садись-садись. С севера пришёл? Там и встретил Гаю с Судьёй?

– Погоди. Сначала у меня пара вопросов. Что за нахрен с оружием? И что, мать его, за гетто для игроков?

Свей тяжело вздохнул и как-то сразу помрачнел.

– Мы предпочитаем говорить "место компактного проживания".

Я заскрипел зубами. Значит, мне ничуть не показалось.

– Таково было условие мира. Мы не хотели повторения резни подобной той, что была в Драконьем Клыке или в Синей Речке.

– Синяя Речка – это в тридцати километрах на юго-восток?

– Да.

Значит, это дерьмо происходило повсюду. Мы не были нужны никому. Мы только мешали. И нас расселили по "местам компактного проживания".

– Неприятно, я понимаю. Но с партией героев, которые пришли до зимы, у нас не оставалось никаких шансов. Я сам едва унёс ноги из Драконьего Клыка. Тамошний заправила, Старейший, изнасиловал и убил мою жену. Успей я к ней...

– Погиб бы, – угрюмо проговорил я. – Я знаю Старейшего. Но к моему счастью, он выступал в качестве союзника.

– Союзника? Этот выродок? – Кулаки Свея сжались до такой степени, что побелели костяшки пальцев. – Рассказывай, кто ты такой и откуда пришёл, а потом я обрисую тебе обстановку здесь.

Больше всего моего нового знакомого заинтересовали два клана, которые могли прийти с севера. Заинтересовали настолько, что едва я об этом заикнулся, он всадил свой сапог мне в колено и быстро перевёл тему на моё знакомство с Гаей.

После начал свой рассказ сам Свей.

Сбежав с дюжиной других игроков из Драконьего Клыка, они направились сразу на юг, надеясь заручиться поддержкой большой партии игроков, которые сразу же ушли к Каменной Опоре. Свей собирался вернуться и отомстить, разрушив Драконий Клык до основания. Вскоре они наткнулись на несколько других групп беженцев и большую пати, планирующую зимовать перед перевалом, во время перехода которого я чуть не погиб от голода. Их число достигло сотни. Свей к этому времени поостыл и план мести отложил на потом, понимая, что мёртвых уже не спасти, а новую пати на севере угробить, как два пальца об асфальт. Потому он решил продолжать движение на юг, но уже для того, чтобы закончить игру, полагая, что сделав это, накажет виновных во всём происходящем. По дороге предполагалось собрать как можно больший отряд. В города заходить побоялись, опасаясь ловушки, потому клан довольно долго петлял по тропам и лесам, разбираясь на ходу с начавшими появляться повсеместно одержимыми и оккультистами. Наконец, поняв, что на севере завелась новая зараза, а терять время на поиски других беженцев смысла нет, Свей повёл клан через горы.

Каким-то чудом практически никого не потеряв, они совершили рывок к Каменной Опоре, куда прибыли уже в ноябре – всё-таки даже по осенней распутице двигаться выходило быстрее, чем зимой.

– Здесь было примерно то, что сейчас твориться на западе – наших не били, но смотрели искоса. Уже тогда нам отвели пару кварталов, откуда лучше было не высовываться. Но и к нам тогда никто враждебно настроенный не совался, иначе можно было заплатить жизнью. Нескольких желающих мы повесили у ворот в назидание другим. Тогда нами руководил Гаррет. Злой, в общем, и резкий, как понос, мужик, его больше боялись, чем любили. И, поверь, тех из наших, кто ему не нравился или кто говорил, что ему не нравится Гаррет, в живых уже нет. Но клан, Тёмные Воины, стоял, пускай на страхе перед местными и Гарретом. В лучшее время нас было восемьсот человек. Ещё три клана помельче в сумме добирали до полутора тысяч человек. А ещё кругом слонялась куча сброда, которые к кланам присоединяться не захотели. Их били все, в том числе и мы. Если проступок был серьёзный, конечно. В основном игроков мы по понятным причинам старались не трогать.

На востоке и местные, и некоторые игроки схлестнулись с китайцами. Не знаю, в чём причина, возможно, не преодолели языковой барьер. Это нам, выходцам из бывшего СССР с этим просто. До сих пор хлещутся. Из-за этого хаоса там сейчас залегло много оккультистов.

Там, где царил относительный покой, уже готовились к зимовке, н тут произошёл невероятно сильный набег оккультистов с севера. Причём они не собирались никого убивать или сводить с ума, они бежали. Большую часть мы перебили, но многие ушли в Белую Рощу. А через неделю объявилась причина их бегства.

Судья долго не разговаривала. Да и какой, к чёрту, мог быть разговор? Нас семь сотен осталось после драки с оккультистами, у других кланов тоже по нескольку десятков человек полегло, многие были ранены. Местных вояк, в городе и крепости, две с лишним тысячи, а тут ещё девятьсот человек приходят. Им с воплями радости открывают ворота, а наши кварталы окружают типа зеваки, но у всех оружие. Судья вышла вперёд, говорит, давайте вашего старшего. Гаррет вышел...

– И она его Судила, – закончил я, поёживаясь.

– Ну да. Говорю, человек он был злой. Но сильный. Я думал, его бы и четверо лучших наших в одиночку не взяли. А тут он едва меч успел достать, как его череп уже на три куска развалился, а левая рука в лужу отлетела.

На самом деле, Судья сама же возможную резню и остановила. Мы-то уже оружие похватали, намереваясь с боем из города вырываться, но та крикнула, чтобы вышел наш новый представитель, мол, с ним она и будет вести переговоры. На выбор дала два часа. Мы тогда не знали, что к чему, и что это за Суд, думали второго смертника посылать придётся... в общем, я вызвался. Ничего, как видишь, перед тобой сижу.

Переговоры у нас вышли короткие. Или полное подчинение, или смерть. Но кое-какие условия я поставил. Нашли парочку юристов у себя, у них каких-то местных крючкотворов... С постановлением ты уже познакомился у ворот. Мы тут вроде нежелательной диаспоры в гетто. Оружие можно взять, только если идёшь в рейд. Квартал могут покинуть только те, кого Судили. Но я лично из него выходил два раза, когда к местному правителю ходил, а некоторые другие даже с брелоками ни разу не высовывались. Нормальный мужик, кстати, этот граф, но нас недолюбливает. Его тоже судили... вообще, обратил внимание на то, что все, кого помиловали на Суде, как минимум не мудаки. Сегодня выйду из квартала в третий раз, и ты со мной пойдёшь.