Текст книги "Игра с судьбой (СИ)"

Автор книги: Галина Ландсберг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 31 страниц)

Руки дало мелкой дрожью, дыхание спёрло в горле, но мужчина старался держать себя в руках и не думать о том, чем может оказаться в настоящем смерть здесь, в прошлом. Пока нет однозначного ответа, всегда остается надежда.

Секунды, которые он провёл в ступоре, рассматривая истекающее кровью тело паренька, оказались критически важными, но безвозвратно упущенными. Грохот выстрела без глушителя разорвал пространство, а следом за ним в районе плеча обожгло. Сталкер покачнулся, и был готов к следующей порции пуль, но получил только помутнение в глазах и стремительно нарастающее бессилие в теле. «Снотворное» – пронеслось в его голове понимание, что стрелял пришедший «кто-то» из не боевого оружия, и утянуло за собой сознание Морфея в пустоту.

Майор пришёл в себя с дикой болью в голове и сухостью во рту. Из-за искусственно наведенной слабости он не сразу смог управлять своим телом, и ещё несколько минут пролежал на месте, шевеля одними лишь глазами. Обнаружил себя в комнате, по обстановке аналогичной камере изолятора, в которой содержали Корда, и с досадой принял факт своего поражения. А ведь думал, что всё этим и могло закончится, только не рассчитывал, что кого-то из них убьют. Головная боль от настигнувшего волнения усилилась: возможно из-за эффекта от снотворного плохие мысли брали верх над остальными, и сталкера накрывала тревога. Что, если она умерла с концами? Что он скажет сыну, когда выберется отсюда, и как сам будет жить дальше?

Морф не думал о том, что не сможет покинуть прошлое – оставшись один, он не мог опускать руки даже немного, и собирался бороться до победного за двоих.

Бросаться вставать на ноги сразу майор не стал: с наибольшей вероятностью он просто грохнется на пол, странным шумом привлеча чьё-нибудь внимание, и окажется закованным по рукам и ногам, словно буйный. Терпеливо дождался, когда конечности перестанут трястись от минимальной попытки движения, когда сознание встанет на место и только тогда решился на передвижение. Среди скромной обстановки комнаты не было ничего, что могло бы дать понять о времени, которое сталкер провёл в отключке, а ведь эта информация для него критически важна. Опираясь на неё, следовало составить план дальнейших действий.

Поняв, что без лишнего шума управиться не удастся, Морфей настойчиво ударил несколько раз кулаком по сплошной, без оконца, дверной поверхности. Он помнил об охраннике у двери Корда; предположил, что и возле него может кто-то быть.

– Чего тебе? – Откликнулось спустя несколько долгих секунд с обратной стороны голосом того самого охранника. Майор забеспокоился: боец наверняка помнит, что он приходил к пленному диверсанту во время ужина и говорил с ним, поэтому и внимание к новому содержанцу будет повышенным.

– Который час? – Громко спросил сталкер беспокоясь, что охранник его не расслышит.

После продолжительного молчания, боец с подозрением поинтересовался:

– Тебе зачем?

– Понять, сколько я тут валяюсь. – Морф старался говорить вежливо, чтобы не взбесить парня и не дать тому заподозрить пойманного в чём-то, но первый уже сам успел накрутить себя.

– Чё опять ваша шайка задумала?! – Охранник с обратной стороны гаркнул, с силой треснул по двери, угрожая, и начал удаляться, судя по затихающему звуку быстрых шагов и торопливому докладу о вопросе пленного.

Спустя два происшествия местные обитатели были в максимальной готовности, остро реагируя на любой чих, который может показаться подозрительным.

Спустя несколько минут сталкер предпринял следующую попытку добиться желаемой информации от охранника, но тот на него никак не реагировал, словно его вовсе не было на месте.

Было не сложно догадаться, для чего пленных держат в живых и не отправляют к уже почившим бойцам: учёным требовался материал и, похоже, о последствиях такого действия они не задумывались. Морф обреченно повалился обратно на койку, сцепил на груди ладони в замок и закрыл глаза, стараясь не сойти с ума от неизвестности и ожидания. Он не считал себя жертвенной бедной овцой – куролесил и был логично задержан. Но что теперь делать – совершенно не знал. Выбраться бы, но входная дверь сделана явно из крепких материалов, просто так не выломаешь. И охрана перестала реагировать, не заманишь внутрь. А ведь всё могло бы быть иначе, оставь майор затею с поимкой друга и вернись домой сразу, как только нашёл напавших на его группу людей.

Долго сожалеть о сделанном выборе мужчине не дал глухой, едва уловимый стук в стену. Три коротких удара у дальнего угла, на которые сталкер не задумываясь ответил и прильнул ухом к крашенной гладкой поверхности. Если охранник был тот же, что и у Корда, то, вероятно, он является его соседом, и старается выйти на связь. Прознал, кого усадили рядом, но что толку от этих перестукиваний? Смысла в них не было только для майора, так как после ответа с обратной стороны последовал ряд коротких редких и частых постукиваний, напоминавших какой-то шифр.

– Да ты прикалываешься! – В сердцах шепнул Морфей, глядя на голую стену, словно бы отстукиваемые буквы должны будут отразиться на ней полноценными словами. Колотить и останавливать не стал – вдруг его удар будет принят за согласие или отказ, и поехавший сосед натворит беды?

Тот не останавливался, заставляя сталкера как завороженного прислушиваться и стараться понять хоть что-то. Тихую канонаду из-за стены резко разбавила более громкая: сначала – невнятная речь охранника, затем – грохот открывшийся нараспашку двери. Когда распахнулась и его – майор напрягся, сдержав в себе реакцию на неожиданное происшествие. В комнату ворвалось трое вооруженных солдат и те, без лишних слов, двинулись к пленнику. Судя по звукам резкой возни, его сосед сопротивлялся, чего делать Морф не стал – его хотели вывести за пределы изолятора, и лучшей возможности сбежать мужчина не видел.

Коридорный свет колко ударил в глаза после полумрака камеры, заставив сталкера прищуриться, но к моменту, когда конвой дошел до развилки уровня – зрение восстановилось, и пленник увидел на часах в коридоре текущее время.

Пятнадцать минут третьего.

Насколько майор помнил, второй взрыв произошёл примерно в половину третьего дня, а это значит, что осталось совсем не долго. Что будет дальше мужчина не мог предположить, но считал, что к этому моменту необходимо добраться до артефакта, ведь если тот, наглотавшись свежей энергии зарождающейся Зоны, активируется – вероятно доступ к нему будет охраняться сильнее прежнего.

Бросаться на троих вооруженных людей – самоубийство, но Морф помнил, что его охрана – простые солдаты, разобраться с которыми было бы гораздо проще, чем с более опытными бойцами. Да и выхода иного не было – его и Корда вели в сторону лабораторий, а ощущать на себе процессы экспериментов мужчина не желал. Смерть ждала в любом из решений, но отдавать себя не постаравшись защититься, казалось сталкеру неправильным.

Резко втянув носом воздух, майор на мгновение остановился на месте, в ту же секунду ударив сбоку ногой в колено одного из конвоиров. Та громко хрустнула, неестественно выгнувшись во внутреннюю сторону; солдат взвыл. Второго ведущего мужчина с размаху прижал к стене и в несколько резких движений сблизил голову с бетонной поверхностью, заставив второго охранника бессильно повалиться на пол. Третий, который шёл позади, явно не ожидал нападения и успел только отойти на несколько шагов назад. В его руках уже поднималось ружье со снотворным, когда Морф налетел на бойца, выворачивая ружье из рук и подло выставляя парня между собой и солдатом со сломанной ногой. Короткий выстрел – обезоруженный боец повалился на пол от снаряда своего же коллеги, который, в свою очередь, был тут же сражен сталкером. Придерживая в свободной руке бессознательное тело охранника, майор сделал ещё несколько выстрелов в сторону троицы конвоя, которая впереди вела Корда. Старый сталкер не плохо справлялся и сам, но помощь бывшего подчиненного поставила точку в затянувшейся рукопашной драке.

Корд сосредоточенно посмотрел на Морфея, протирая окровавленный нос рукавом, и молча кивнул, полностью опираясь на решения майора. Второй кивнул и, выстрелив в висящую под потолком объемную камеру видеонаблюдения, побежал обратно в сторону, из которой их привели. Возможно их и найдут, но вряд ли первым делом будут искать в том месте, откуда конвоировали.

В самом крыле с камерами на первый взгляд не было места, где можно спрятаться, а скрываться в изоляторе не позволяла вероятность оказаться там снова запертыми. Пробежав мимо нескольких пар камер с подопытными, сталкер наткнулся на высокую деревянную дверь подсобки, в которой хранились предметы для уборки и бытовой мусор – он запомнил это место, когда отрабатывал наказание в компании ведра и швабры. Протолкнув вперёд Корда, Морф залез в тесное помещение следом, закрыл дверь и замер, продолжая сжимать в руках ружье с полупустым боезапасом. Они гуляли и возились с охраной минут пять плюс-минус, и ждать взрыва осталось совсем не долго.

Майор считал, что даже если авария будет тихой и локальной, то факт её появления всё же отвлечёт местных обитателей на себя.

Старый сталкер пыхтел за спиной товарища, периодически отплёвываясь в сторону от текущей из носа крови – шевелиться полноценно в тесной каморке было довольно проблематично. Морфею казалось, что помещение от мощного биения его сердца немного содрогается. Он слышал разговоры снаружи, смех подопытных; кто-то несколько раз бил в стену и что-то кричал. Слышал быстрые шаги и готовился защищаться в случае, если охрана обнаружит укрытие. И за мыслями о желании остаться ненайденным, мужчина не заметил, как быстро пролетело оставшееся время ожидания катастрофы.

Возможно в эпицентре действительно всё произошло мгновенно. Беда вспыхнула спичкой, моментально разгоревшись, и понеслась дальше, поедая своим пламенем пространство. Но сюда, в отдаление от станции, взрывная волна приходила постепенно, заставляя землю знакомо дрожать всё сильнее с каждым сокращающимся сантиметром расстояния. Это действительно напоминало приближение выброса. Но когда казалось, что самый максимум природной силы захватил территорию, беда грохнула с новой силой, словно обрушив на многоуровневый кукольный домик тяжёлую кувалду. Майор слышал, как снаружи громыхает проходящий первый выброс, как в коридоре звенят лопающееся стёкла, и чувствовал телом, как горит распалённым воздухом пространство.

В Зоне выброс не может проникнуть слишком глубоко, не может пройти через крепкие глухие стены, но сейчас, в момент своего первого шествия, он был буквально везде. Корд усиленно затерся носом о спину товарища, стараясь стереть с лица кровь, при этом болезненно шипя, что она жжется. Сталкер не возмущался, так как и сам чувствовал весь жар, как минимум – жуткой сухостью в глазах и на губах. А стоило сделать слишком глубокий вдох – огонь проникал и в лёгкие.

Снаружи кричали и метались, перебивая проникающий с поверхности ураганный гул. Кто-то с диким криком распахнул дверь кладовки, но Морф пнул прочь нашедшего их человека и закрылся обратно, только после этого осознав, что боец искал не беглецов, а убежище. В темноте помещения он видел перед глазами замеченное на секунду обожжённое красное лицо солдата. Мужчина осознал, что не зависимо от его решений и действий, бойцу, чьё тело он невольно позаимствовал, с наибольшей вероятностью было предрешено погибнуть в этом подземелье.

Затишье наступало так же постепенно, как и пропадало в самом начале, но вот возни снаружи подприбавилось. Дверь кладовой в очередной раз открыли, но ворвался в темноту уже не кто-то из местных солдат, а один из подопытных. Он взирал на мужчин испуганными удивленными глазами, отойдя в сторону практически сразу, и позволяя беглецам выйти наружу. Словно понимал, что ни Морфей, ни Корд ему не причинят вреда сейчас и не планировали этого делать раньше.

Оказавшись снаружи, майор старался не смотреть на тело погибшего солдата под ногами, и думал лишь о том, как теперь отсюда выбраться живым. Ситуация напоминала собой недавний бунт, когда всё, что держалось под замком, оказалось на свободе, только в этот раз подопытные не планировали убивать своих создателей, а хотели просто попытаться уйти. Мужчина понял это из разговора, когда покалеченные люди сбивались в одну большую группу. Обходя их, сталкер видел, что в некоторых камерах остались тела и подопытных тоже: выходит, не все из них были готовы пережить встречу с выплеснувшейся энергией Зоны.

Двуногие мутанты двинулись к выходу стремительным потоком, хватая в руки на манер оружия всё, что могло бы им стать. Майор прижался к стене коридора спиной, когда толпа стала проноситься мимо него и Корда, чтобы пропустить ту вперёд и не быть затоптанным: не все из освободившихся, казалось, осознавали себя, и неслись прочь с безумными звериными глазами.

– Они очистят путь. – Сипло проговорил Корд, сжимая в руке невесть откуда взявшийся здоровенный газовый разводной ключ. Таким можно проломить череп, если постараться, так пусть уж лучше идёт с ним, чем с голыми руками.

Хотя в коридоре быстро стало тише, из дальних уголков подземелья стали доноситься звуки вооружённых столкновений. Не так важно кто и с кем, главное – не попасть под раздачу, и Морф верил, что им это удастся. Идти не далеко, нужная лаборатория на этом же уровне, только пару коридоров преодолеть. Но будучи уже практически у выхода к развилке, сталкер почувствовал острую боль в затылочной части головы. Резко вывернулся, взмахнув ружьём, но никого, кто мог бы ударить, рядом не оказалось, и мужчина понял, что бьют ментально. Как только он обернулся, боль исчезла, словно невидимый «кто-то» хотел привлечь его внимание.

Всмотревшись в пространство коридора и прислушавшись, майор смог разобрать среди прочего тупые глухие удары, раздающиеся из глубины.

– Стой! Вернитесь! – Последовала за ударами отчаянная девичья просьба.

Морфей узнал голос оригинала Фенек, но замер в нерешительности: стоит ли вмешиваться? Может так и должно быть, чтобы девчонка осталась среди развалин подземелья. Но как тогда она может существовать в настоящем, если не смогла освободиться в прошлом?

– Морф! – Цыкнул Корд, осторожно выглядывающий на развилку, и махнул бывшему подчиненному, дабы продолжить путь.

В размышлениях, майор сам ответил на свой вопрос. У мертвецов не может быть будущего, и не ему это у кого-то отнимать. Сталкер выхватил из рук товарища разводной ключ, обменяв тот на ружье, и побежал вглубь коридора, к остановившей его девушке.

Защитное стекло, закрывающее собой прутья решетки, не разбилось, а только оплавилось, изогнувшись с верхнего правого угла в причудливую форму и залив собой основание замка чуть ниже слева. И чёрт бы с ним – другие, кому не удалось открыть дверь камеры, успешно преодолевали решетку и оказывались на свободе. И она бы смогла, но стекло подпортило все планы. Девушка колотила по нему через решетку ножкой от кровати, но та, что очевидно, желаемого результат не давала, заставляя неудачливую пленницу едва ли не рыдать от злости.

– Отойди! – Крикнул Морф, настигнув нужной камеры, и принялся с силой колотить по стеклу тяжелым металлическим инструментом. То с неохотой, но поддавалось, отваливаясь на пол крупными кусками, и когда была освобождена достаточная часть решетки, пленница выбралась из камеры.

Сталкер понёсся вперед бегом, рукой подгоняя и Корда выдвигаться дальше. О последствии своих действий он подумает потом, когда окажется дома. Слово «если» мужчина отметал прочь как самое противное на данный момент и не собирался его употреблять.

Направленные в их сторону пули со свистом пролетели мимо, врезавшись в стены и заставив беглецов снова схорониться в треклятом коридоре. Стреляли, судя по всему, боевыми. Морф выглянул из-за стены, заметив стремительно приближающуюся четверку солдат, и готовился броситься на них, чтобы попытаться выгрызть себе путь домой, но те внезапно остановились и повалились на пол. За ними никого не было, из соседней развилки так же никто не появился, и сталкер обратил своё внимание на спасённую им девушку. Та смотрела на мужчин испуганными зелёными глазами, белое пространство вокруг которых было нездорово залито кровью, и продолжала держать полувытянутыми вперёд трясущиеся руки.

Никаких вопросов не последовало. Путь свободен, а методы – дело второе, но майор на будущее для себя определил, что с шатуншой нужно быть осторожнее.

Преодолев холл с развилкой, мужчины повернули к нужному коридору и остановились, когда поняли, что девушка бежит вместе с ними.

– Нет, тебе не сюда. – Назидательно сказал Морфей и указал рукой в сторону двери на лестницу.

– Но… – Подопытная попыталась что-то возразить, но была остановлена майором:

– Там лестница, поднимешься по ней до упора. Твои сокамерники убежали в том направлении. Давай!

Толкнул бы, но побоялся оказаться нокаутированным так же, как те бойцы, и облегченно выдохнул, когда девушка послушно помчалась в указанную сторону. Теперь оставался финальный забег.

В лабораторном крыле так же было немало тел, большую часть из которых составляли учёные. Они словно не пытались скрыться от выброса, а наоборот – рвались прочь из подземелья, на поверхность. Откуда им было знать, что этого делать не стоит?

Беглецы поняли, что добрались до нужного места сразу же: коридор, в одном из кабинетов которого хранились «Мамины бусы» был пуст, обесточен, освещался только самим артефактом. Тот валялся на полу, словно никому не нужная безделушка, рядом с телом стрелявшего в Морфея ночью учёного – тот, видимо, спасаясь, хотел прихватить диковинную вещицу с собой. Частицы «Бус» пульсировали холодным синим светом, раздушись при этом, словно волдырь, который вот-вот грозился прорваться. Корд дернулся было назад, но майор его остановил, придержав за руку: пусть взрывается. Помнится, и здесь они оказались из-за такого же явления.

– Ты спятил! – Крикнул старый сталкер и постарался вырвать свою руку из хватки Морфа, но тот упрямо не разжимал ладони, наблюдая за растекающимся по коридору аномальному свету.

Артефакт напитался новорожденной энергией, похоже, до такой степени, которую не предусматривала его архитектура, и медленно разрушался. Свет померк моментально, раздувшийся артефакт в мгновение ока сжался до размеров шарика для настольного тенниса, и только майор вспомнил эту аналогию, как шар с оглушающим грохотом взорвался, захватив ледяной волной стоявших рядом мужчин.

***

Яркая вспышка резко сменилась более бледным светом, проникнувший в легкие воздух, казалось, начал душить. Морфей болезненно закашлялся, содрогаясь онемевшим телом; из глаз хлынули слёзы от напряжения.

Краем уха он услышал сначала крик своей жены, потом – собственное имя, а после этого и вовсе почувствовал её саму физически. Роза сцепила его руками, словно в тиски, прижимая к себе и успокаивающе гладя по голове. Дыхательная функция быстро восстановилась, майор перестал кашлять; зрение тоже приходило в норму и по открывшейся обстановке он понял, что находится в каком-то медпункте. Мужчина вцепился в обнимавшую его супругу крепко, как только мог, словно бы девушка была единственной в мире опорой. Он так боялся, что больше никогда её не увидит!

– Всё хорошо. – Почти шепотом бормотала та, пока сталкер бродил сухими губами по её лицу. Остановился только в тот момент, когда почувствовал солёный привкус слёз.

Роза плакала, то и дело отводя взгляд от мужа на лежавшего на соседней койке Корда. Вокруг мужчины суетилось трое медиков, переругиваясь между собой в процессе спасения его жизни, в то время как старый сталкер пустым практически мертвенным взглядом смотрел куда-то за семейную пару, совершенно не реагируя на стекающую из уголка рта густую кровь.

18

НАСТОЯЩЕЕ

Вермут

Предновогодняя суета в заведении была только однажды – в первый год работы, когда каждый очень хотел привнести в стены бывшего НИИ праздничного настроения любым доступным способом. У Вермута в то время никакого желания отмечать праздник не было, и на его шею девицы присели настолько ловко, что чтобы отвязаться от них, мужчина заказывал с большой земли едва ли не всё, что те попросят. По итогу, на складе поселилось несколько здоровенных коробок с мишурой и остатками от ёлочных игрушек, которые уважаемая клиентура не успела либо украсть, либо сломать. Не стал заказывать гирлянды, и когда просьба достать их повторилась на следующий год – отказал, так как считал, что этот атрибут будет бесполезно потреблять ценную энергию. Генераторы и так с трудом справляются со своей работой, а найти артефакт, который мог бы заменить вечный двигатель, пока не удалось. Тем не менее, отсутствие разноцветных огоньков не портило работникам настроения, и те, в очередной раз, с завидным рвением украшали помещение тем, что уже есть.

Налепили мишуры на барную стойку, вдоль стен; развесили снежинки, вырезанные вручную из ненужной макулатуры. Вермут поддерживал руками стремянку, пока местная администраторша находилась наверху, пристраивая на скотч очередную блестящую змею, хвост которой периодически бил наёмника по лицу своими чешуйками. Смахнув её в сторону в очередной раз, он мысленно усмехнулся: ещё бы из цветной бумаги цепь склеили, рукодельницы, и было бы вовсе как в детском саду.

Позади в отдалении непривычно скрипнула половица, на скорую руку отремонтированная хозяином заведения, а в следующую секунду рядом со стремянкой объявилась и виновница скрипа. Фенек бросила рядом ещё несколько свёртков с мишурой и с почти детским восторгом обвела взглядом помещение.

– Ай красота какая! – С чувством воскликнула та и упёрла руки в бока. Влилась во всеобщее настроение и ждала праздника так, словно никогда его не отмечала.

Лада сверху довольно «агакнула», Вермут тоже кивнул и снова стряхнул с лица мишуриный хвост.

– Ты чего такой смурной? – Поинтересовалась сталкерша у мерха и, не дожидаясь ответа, выдвинула своё предположение. – Всё из-за «Долга» переживаешь? Да ладно тебе! Придут, посадим их на ёлку – они только рады будут.

Мужчина тихо рассмеялся – ох уж этот её «свободяевский» менталитет со слепой нелюбовью к противоположной по мировоззрению группировке. Ведь даже несмотря на то, что «Свобода», по сути, продала её науке на опыты, девушка от их взгляда на мир не отказывалась.

Отвечать на заданный вопрос серьезно, к счастью, не пришлось: кто-то из девушек в зале позвал Фенек и та стремительно исчезла. Воодушевлённую происходящим, Вермут не хотел нагружать её своими опасениями насчёт стычки с «Долгом» и происходящего в Мёртвом городе. Трое оставшихся вышли из комы, но здравствовало только двое. Корда хоть и удалось спасти, но мужчине потребуется времени на восстановление гораздо больше, чем остальным.

При условии, что никто не решится расправиться со старым сталкером раньше.

Минор прибыл на центральную базу сразу, как только получил информацию об очнувшихся, и своими настроениями давал понять без лишних слов, какую цель визитом тот преследует. Сдерживал наёмника от преждевременного убийства только находившийся там же Морфей, напоминавший мужчине, что в их борьбе за жизнь Корда есть ещё и третья сторона, временно прибывающая на «Агропроме». Сама сторона, коей являлась Фенек, не могла дождаться отправки обратно в Мёртвый город, но о выполнении просьбы Чёрного сталкера говорила уже не так бойко, как раньше. Поначалу стремилась с сумасшедшим пообщаться.

– Много ещё? – Вермут поднял взгляд на Ладу, закрепляющую на стене последний метр блестящей мишуры.

– Почти всё. – Ответила администраторша и в подтверждение своих слов осторожно спустилась со стремянки на пол. Надев на ноги сброшенные ранее туфли, она сконфуженно посмотрела на своего начальника. – Может останешься? Все будут только рады, если ты никуда не уедешь на праздники. Да и Таченко этот, мало ли что он удумает?

– Не переживай, я планирую закончить с ним до отъезда. – Заверил наёмник девушку и поспешил удалиться, дабы не дать той начать себя уговаривать.

До нового года оставалось четыре коротких дня, но мужчине казалось, что длиться они будут долго, словно недели. Напряжены были все и, если персонал ещё мог отвлечься, окунувшись в предпраздничную суету, то у Вермута этого сделать не получалось. Он постоянно думал о том, как успешно провернуть защиту своих территорий и как вернее поступить с генералом. Первое впечатление играло с мерхом злую шутку, не позволяя составить актуальную картину поведения лидера «Долга», пережившего столкновение с пространственной аномалией, и оценить степень его опасности.

Наёмник не сомневался в силах местной охраны и работавших под прикрытием наёмниц, но здраво понимал, что подкрепление потребуется в любом случае: из-за его пьяного разговора в прошлом, сила «Долга» в настоящем разрослась до бессовестных размеров, преодолевать который имеющимися ресурсами будет уже не так просто. Тем не менее, вызывать дополнительный отряд к себе Вермут собирался сугубо по необходимости, когда придёт время, и этот самый «час икс» он намеревался узнать сегодня.

За два года руководства на новой должности, Физику удалось втиснуть в ряды долга нового агента, информацию от которого центральный разводящий должен был передать.

Когда наёмник поднимался по лестнице, на площадке между первым и вторым этажом мимо него юрко прошмыгнул сталкерёнок, задорно кивнув приветствие; несколько секунд спустя следом на лестнице показалась одна из проституток, с не менее игривым настроением бегущая за клиентом. Заметив начальство, та сконфуженно сбавила скорость передвижения, спокойно спустилась вниз, после чего снова рванулась в сторону зала. Мерх поражённо покачал головой: сколько она взяла с него денег за игру в догонялки? Оставалось надеяться, что достаточно, ведь любая не входящая в прайс услуга оплачивалась отдельно. Перечень этих самых услуг и дурных фетишей Вермут не составлял: у людей могут быть разные предпочтения, да такие, что не всегда сможешь угадать. Но он никого не осуждал.

Добравшись до своего кабинета, мужчина с удивлением обнаружил, что дверь, которую он закрывал перед уходом, не заперта. Проверил карманы брюк – ключи на месте, и, более не выжидая, осторожно прошмыгнул вовнутрь. Обворовывать начальство некому и незачем, иначе за прошедшее время работы от заведения ни осталось бы и камня. Тем не менее, в голове всплыла недавняя встреча с беглецами, и напряженный уставший мозг принялся рисовать параноидную картину «очистки» помещения, и не важно, куда сумки с деньгами и прочим ценным барахлом могли спрятать на себе парнишка в трениках и полуголая девица.

Тревога за возможную ситуацию отступила сразу, когда хозяин заведения увидел за своим столом тихо смеющихся Ладу, видно поднявшуюся сюда по второй лестнице, и Фенек. Девушки склонились над станцией связи и что-то бурно, но не повышая голоса, обсуждали с нескромно басящим во всю мощь голосом Минора, раздающимся из динамика.

– Я не понял, мне десант выписывать, чтобы тебя оттуда выгнать? – С наигранной строгостью говорил затонский разводящий.

Лада, прикрыв рот тонкой ладонью, судя по румяным щекам, сдерживала новую волну смеха, в то время как Фенек, с которой Минор, очевидно, вёл беседу, весело плавно покачивалась на носках вверх-вниз.

– Не-ет, – игриво протянула в ответ девушка.

– Тогда я на него десант натравлю. – В той же манере парировал собеседник сталкерши и ядовито усмехнулся. – Или тебя твой черный властелин не поторапливает с исполнением уговора?

Вермут устало выдохнул, подходя к подчиненным. И говорят ведь о серьезных вещах, почему Минор не может хотя бы в такие моменты не устраивать клоунады?

– Похоже Шухов постригся в монахи, потому что здесь его нет. – Подошёл, вклинился в кокетливый разговор серьёзнейшим тоном, чем заставил затонского разводящего на некоторое время зависнуть. Клин клином вышибают, как говорится.

Фенек хитро усмехнулась, посмотрев сквозь прищур на наёмника – Вермут подмигнул единственным глазом в ответ. Ишь, как развеселилась.

– Ты сам сказал, что он всё равно ещё слаб. Какое удовольствие добивать раненного? Пусть очухается нормально. – Подытожила сталкерша, упрямо отказываясь отправляться в Мёртвый город по первому требованию другой ожидающей стороны.

– Поддерживаю. – Мирно бросил голос Физика. Вермут мысленно хмыкнул: и он тоже тут. Забавно, что вместо разгона парада бестолковых обсуждений, парень его поддерживал всё это время, словно бы сеанс связи для этого и был затеян.

– Вынужден прервать ваши посиделки, взрослым надо обсудить дела. – Глава не дал развиваться пустой болтовне дальше, и пододвинул станцию связи к своему месту у заглавия стола. Фенек и Лада уходить не стали, усевшись рядом друг с другом и с нескрываемым любопытством замолкнув. Тем не менее, ценность переговоров для Лады Вермут поставил под сомнение, так как знал, что девушка с наибольшей вероятностью просто дожидается момента, когда сможет поговорить со своим благоверным, прибытия к тридцать первому числу которого ждала, словно новогодний подарок.

– Из хорошего – агент передал дату, на которую планируется штурм борделя. – Без лишних церемоний перешёл к делу центральный разводящий. – Из плохого – она тебе не понравится. Таченко решил пнуть тебя под новый год.

Вермут раздраженно нахмурился, «долговский» генерал беспощадно рушил его планы.

– Считает, что людей в заведении будет много, рисковать клиентурой ты не станешь. А если и станешь, то все будут пьяные в хлам и не смогут оказать сопротивления при захвате. – Задумчиво продолжал Физик. – Отчасти, он прав, как мне кажется. Но теперь, зная, что и когда планируется, можно лучше подготовится.

– По численности что-то известно? – Спросил глава.

– Несколько отрядов. Один нападёт с южного КПП, второй возьмет на себя северное и фланговую часть со стороны Болот. Насчёт третьего пока не ясно – генерал ждёт отмашки от Лукаша.

Краем глаза Вермут заметил, что при упоминании имени лидера «Свободы», Фенек напряженно замерла. Она ещё не знала, что с главным анархистом на завтра назначена встреча, результат которой волновал, очевидно, и «долговского» генерала. Гадать было нечего: скорее всего, Лукаш придёт с предложением своей помощи, и в случае отказа, перейдёт со своими силами к Таченко. Насчет итога наёмник скромно сомневался, зная хитрую природу «свободовского» гетмана, который способен вывернуть ситуацию в сторону, о которой никто не задумывался. Результат переговоров зависел от условий, которые стороны смогут предложить друг другу, и главе не терпелось услышать предложение Лукаша.