Текст книги "Любовь не по правилам (СИ)"
Автор книги: Галина Гонкур
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 17 страниц)
Главное – держать лицо. Он не должен понимать, какие у меня эмоции от его рассказа. Иначе я не интервьюер, думала Маша, а как говорит Геля в таких случаях, «хэ зэ шо».
Ну, вот. Наташка вся больная, я прям даже не ожидал, родители то её, стервецы какие, им лишь бы было её с рук сбыть, не предупреждали меня об этом. А мне когда детьми заниматься? Я работаю, я – единственный кормилец в семье. Не Наташка же ее, с ее жалкими архивными копейками. Мне карьеру надо делать. Я утра до вечера на работе. Прихожу – дома мне отдохнуть надо, в покое. А тут такая канитель, что отдыхом и не пахнет. Я на такое не подписывался!
Сначала то я терпел, думал, ну, время пройдёт – все как-то устаканится. Ан, смотрю, – нет, чем дальше, тем хуже. То одно, то другое. То дети орут – подрались, игрушку не поделили. Кой чёрт драться – там у каждого игрушек горы. Нет – орут, визжат, сцепились. То болеют, из школы заразу принесли. Ну, и, конечно, я вслед за ними, это ж вирус. А мне болеть никак нельзя, я работаю в частной компании, там такого не любят! То к ним одноклассники пришли, вот это вообще дурдом был – полный коридор детской обуви, шум, гам, топот, хохот. А мне нужен покой, мне с утра на работу!
В общем, когда Наташка забеременела, я вопрос ребром поставил: давай отдавать этих обратно. Ну, или уж хоть одного. А тут опека начала палки в колёса нам ставить. Бездельники, дармоеды, на мои налоги живут и мне же ещё условия ставят! Ну, ничего, я на них жалобу написал и разослал всюду, и на горячую линию президента, и на телевидение. Попляшут они у меня ещё!
Счастлив ли я в браке? Какие-то вы вопросы странные задаёте. Люди не за этим женятся. Долго счастливы одни идиоты. У них проблем нет, они только ходят туда-сюда счастливые, слюну себе на грудь роняют и улыбаются. У нормальных людей критерии другие.
Какие критерии? Да практические, а не вот это вот сопливые, про счастье. Доволен ли я супругой, оправдались ли мои ожидания на брак, планирую ли я далее разводиться или буду продолжать с ней жить. Вот это нормальные критерии. А ваше вот это вот «счастье-несчастье» – это по-детски, по-книжному и вообще ни о чём.
Вот с точки зрения моих персональных критериев, дело обстоит примерно на 4 с минусом или на три с плюсом. Но терпимо. Наташа поддаётся постепенно перевоспитанию, так что, со временем, оценка, думаю, будет выше. Здоровье вот только её, нервы эти… Тут, конечно, будет сложнее, это не поправишь. Но при соблюдении дисциплины и определенных требований к условиям совместно проживания – с пивком потянет, как мой друг говорит, гыыы.
Вы, может, думаете, что я жестокий человек, злой. Это не так. Может, жёсткий, да. Но не злой и жестокости у меня нету. Вы вот, например, знаете, что я содержу Наташиных родителей? Сама она слишком мало зарабатывает, тем более, на полставки давно ушла. Там не деньги – там слезы. Брат её вообще от помощи родителям откосил. Уехал давным-давно по распределению куда-то в Якутию, да так там и осел. И пофиг ему, что на пенсию тут не особо проживёшь, особенно если старики больные и лекарства нужны. Зарабатываю на всю эту весёлую ватагу я один: дети, Наташа, её родители. Ну, и моя мать ещё жива, я у нее один – ей тоже помогать надо. Так что если я не буду заниматься обеспечением своих условий проживания, я упаду прямо в борозде. И вся эта компания зубы на полку с голодухи положит. Так что о кормильце заботиться надо, я считаю, это нормально.
Почему брачное агентство? Да не везет мне всю жизнь с бабами. Сам сколько не знакомился, на улице, там, или друзья подгоняли кого – то дура, то стерва, то проститутка. Нету у меня специального мужского везения на этот счет. А у меня компания консервативная, там холостому трудно сделать карьеру. Начинают косо смотреть: не пидор ли какой? Руководство у нас православное, они новомодного либерализма не переносят, сразу на выход. Не жениться же на первой попавшейся из-за этого. А тут всё-таки научный подход. Я вас, Маша, помню. Вы со мной поговорили, все мои запросы выслушали и несколько анкет мне дали. Не помню уже сейчас, три или четыре.
Наташа подошла больше всех. У остальных всех какие-то дефекты были. Одна сирота круглая, из детдома. Мне такого не надо. Почему не надо? Да всё просто. Во-первых, я хочу в дом к невесте прийти и посмотреть что у неё за семья. Ведь в какой сама она семье жила – так и свою семью будет строить, я читал про семейные сценарии в интернете. А у сироты куда идти-то? Что у неё за пример был перед глазами, колхоз детдомовский? Потом, во-вторых, генетика. Ну, в плане болячек. У детдомовской невесты откуда наследственность известна? Я фильм смотрел, давно, название уже не помню. Там мужчина вот так вот на круглой сироте женился, а она через 2 года возьми да исчезни. И подозрение пало на него. И его чуть не посадили, адвокат помог. А потом оказалось, что она шизофренией заболела, шла на работу, да по дороге с ума и сошла. И отправилась путешествовать по стране автостопом. Американский фильм, там у них с этим проще. Вот оно мне надо, такое будущее?
Короче, в плане денег я, конечно, лоханулся. Хотелось бы, конечно, с приданым невесту. Но с приданым – они все гонористые, через губу не переплюнут, диктуют свои желания, в женихах как в сору роются. Мне такая невеста не нужна, нет. Так что я лучше возьму бедную, но смирную.
Жалко, конечно, Наташку. Очень уж она тонкой нервной организации женщина, прям все нервы наружу. С виду вроде обычная женщина, вы и не подумаете ничего. А я же вижу: душа у нее хрупкая, как молодой воробушек. Чуть ее кто обидит, расстроит – она плачет, ночей не спит. И меня любит очень. И я к ней уже очень привязался. Денег я сам заработаю, авось, проживем.
У нас знаешь, какая с ней связь сильная? Уу, я раньше думал, такого не бывает. Мы, когда поженились то, денег не было особо. Я отпуск взял, палатку у друга одолжил, и мы поехали с ней на Селигер на неделю, вроде как свадебное путешествие. Там с парой еще одной подружились, Марк и Нина. Выпили с вечера изрядно, девки наши спать ушли. Марк тоже у костра задремал. А я решил ополоснуться в озере, освежиться, видимо, перебрал. Пошел в воду, голова закружилась, и я прямо в воду и упал. Не Наташа – так бы и утонул, затянуло бы меня на глубину. Она как-то поняла, услышала или почувствовала, хрен его знает что и как. Плавать не умела, воды боялась – до оторопи, на Селигер то мы из-за меня поехали, я рыбалку люблю. А вот меня спасать кинулась, с глубины уже вытащила и откачала. Я потом к ней с вопросами приставал: как так то, Наташ, ты ж ни нырять, ни плавать не умеешь, как ты меня спасла то? А она не помнит ничего, переволновалась очень. Но факт остаётся фактом – спасла!
Братец то ее ведь почему пропал? Сначала объявлялся, как мы поженились. Ему тут контакты были нужны: он в Якутии охотником работает, пушного зверя добывает. Ему сбыт нужен. Если там продавать – копейки заработает, скупка у них жёстко работает. А здесь дороже, аукционы работают, но с каждой шкуркой не наездишься. Вот ему и нужен был человек, чтобы здесь ему со сбытом помогал. Он приехал на месяц сюда, поосмотреться, договориться, канал поставки настроить. И мы уже почти договорились с ним о сотрудничестве. И тут этот якутский черт нажрался, да как начал гонять Наташку, и родителей ее. Они как раз к нам в гости приехали, с сыночком своим блудным повидаться.
Я с работы прихожу – а тут битва при Ватерлоо. Мишка нажрался и гоняет всех с пьяным рёвом. Одичал там у себя в тайге-то! Наташка моя в ванне закрылась от него, родители их – на кухне сидят, дрожат, доберётся он до них или нет. Пришлось накостылять по шее идиоту, да выкинуть его. В моём доме родню мою обижать не позволю. Жаль, конечно, что всё так получилось. Там с пушнины куш хороший мог бы быть. Но у меня понятия, женщину мою, стариков трогать не смей!
Меня же бабка воспитывала. Мать появилась уже когда я подростком был. Как отца не стало – она на Север подалась, за длинным рублем, да за новым мужем. Про деньги не знаю, кажется, слала она чего-то на меня бабке, я не вникал. А бабка вроде не жаловалась. А с мужем ничего не вышло. Так одна и вернулась. Здоровье там оставила, половины зубов во рту не было, когда приехала – нелёгкая там жизнь. Да и у кого она лёгкая, что тогда, что сейчас.
Бабка меня жестко воспитывала. Но правильно, я считаю. Очень она волновалась, что с пацаном она не справится, что пойду я по кривой дорожке, как многие из моего класса да со двора. Мать меня перед отъездом хотела в интернат сдать, да бабка отбила. В ноги матери упала, голосила, все деньги, что на смерть себе копила, ей отдала – только чтобы она меня ей оставила, государству не сдавала. Любила меня очень, и я её любил. Поэтому чуть что не так – она меня секла дедовским армейским ремнем с бляхой, пока рука не устанет. Я выл, орал, из дому убегал. А теперь вот спасибо ей говорю за воспитание.
Раньше ж такого не было, что чуть ребенку подзатыльник – тут же опека на пороге и ребёнка изымают. А люди были лучше, да. Вот и рассуди, полезно оно, физическое воздействие, или нет. Она и в бога у меня верила, и меня в церкву водила, и посты держала положенные, и молитвы все знала. Я и сейчас, «Богородице, дева, радуйся» и «Отче наш» – наизусть, хоть ночью разбуди. Помню, я как баловаться начинаю – она меня на горох и в угол под иконы, и молитвослов в руки, читать, – наказывала, значит. Чтобы я постоял, почитал и ума набрался. Вот благодаря бабке и вырос нормальным человеком.
Какой крутой замес! Тут тебе и православие, и «в угол на горох», и сиротство при неблагополучной матери… Как жаль людей, на самом деле, сколько несчастных детей вокруг, из которых потом вырастают несчастные взрослые, делающие несчастными других взрослых и детей.
Вообще, ощущение от первого интервью у Маши было как от пощечины. Нет, она конечно, ожидала, что некоторые участники опроса будут вызывать у нее неоднозначную реакцию, что будут попадаться спорные и неоднозначные жизненные истории. Но тут не просто «сложно и неоднозначно», у нее ощущение полной опрокинутости, ошеломления до перехваченного дыхания. И хочется одновременно пожалеть, помочь, обругать и убежать.
* * *
Маша только и успела, приехав домой, переодеться и налить себе чаю, как зазвонил мобильный.
– Маш, я тут неподалеку от тебя. Можно зайти?
Григорий. И, кажется, не слишком трезв. Вот так номер. Что ему надо-то?
– Ну, заходи, конечно.
Пока он позвонил в дверь, Маша успела из своей старой, но любимой, пижамы переодеться назад в приличное, джинсы и майку. Что ж у него случилось-то, что вот так вот, на ночь глядя, без предупреждения?
Григорий появился на пороге с тортом и бутылкой вина. Маша посмотрела на торт: судя по состоянию коробки со сладким лакомством, она пережила как минимум пару падений по пути от прилавка до её квартиры. И, судя по состоянию самого Григория и его одежды, падали они вместе.
– Ну, ты хорош! Проходи на кухню, я тебе кофе сварю. Что случилось-то?
Григорий качнул головой. Амплитуда движения была слишком велика для его состояния, и на возвратном движении сдернула с места всё его тело, впечатав его в дверцу коридорного шкафа-купе. От удара сверху упали коньки, прямо Григорию на голову. Слава богу, не лезвиями приземлились, а то быть беде! Грохот был такой, что Пиксель, вышедшая было из комнаты посмотреть на своего крестного, с пробуксовкой слиняла прятаться под кровать. Григорий в ответ на удар повел рукою перед собой, жестом сеятеля, и, как ни в чем ни бывало, со словами «А вот этого не надо!», проследовал на кухню.
– Дай голову посмотрю. С ума сошел. Пьянищий такой. Шел бы домой, фига по гостям шляться в таком состоянии, – принялась ругаться Маша.
– Голова у меня на месте, ты не волнуйся. Просто ноги-руки плохо слушаются. Таковы особенности употреблённого напитка, – заверил ее Григорий.
Чего именно касались его заверения – последствий падения коньков или имелось в виду оставшееся нетронутым здравомыслие, не поддавшееся алкогольным парам, бог весть. Маша решила не уточнять.
Наконец, голова была осмотрена (удивительно, даже шишки не осталось!), кофе сварен и разлит по «гостевым» чашкам. Маша села напротив Григория. Торт она открывать не стала: он так размазался по упаковке, будто внутри произошел взрыв. Снимать крышку было страшно. Да и нафиг торт на ночь? Ей не надо, Григорий про него и не вспомнил, видимо, купил из приличия в супермаркете на первом этаже Машиного дома.
– Я тебя слушаю, гость, – насмешливо сказала Маша, усевшись поудобнее. – Начни с того, по какому поводу такое веселье? Будний день вроде. Чего вдруг ты… эээ… так принял крепко?
Григорий посмотрел на Машу насупленно, икнул, прикрыв рот рукой, и ответил:
– Для смелости.
– И зачем же тебе смелость нужна?
– Чтобы с тобой поговорить.
– Боюсь подумать о чём, – продолжала веселиться Маша. Григорий же был абсолютно серьёзен и даже, кажется, несколько угрюм.
– Чтобы поговорить. Чтобы собраться и поговорить. Чтобы дойти, собраться и поговорить. И по дороге не передумать, – каждую фразу Григорий сопровождал ударом кулака по столу. Чашки подпрыгивали. В комнате тоскливо заорала Пиксель, решила, наверное, что хозяйку убивают на кухне, пора звать на помощь.
– Гриша, милый, спокойней, – урезонила гостя Маша. – И ближе к теме. С преамбулой понятно, примерно. Ты выпил, чтобы собрать волю в кулак и со мною поговорить. Это я поняла. Давай так. Ты перестаешь стучать кулаками. Во-первых, Пиксели страшно, ты мне кошку заикой сделаешь, во-вторых, у меня немного болит голова, там, похоже, погода меняется. И эти молодецкие удары прямо где-то аж в затылке отдаются. Меньше экспрессии, камрад, и больше сути. Итак?
– Я, Машка, тебя люблю! И желаю на тебе жениться! – выпалил Григорий. Последнее слово прозвучало аж фальцетом, настолько он был напряжен.
Маша, мягко говоря, удивилась. Нет, не удивилась – обалдела. Охренела, ошалела и офигела, вот как-то так будет точнее. Они были знакомы много лет, будучи формально начальником и подчиненным, общались абсолютно демократично. Григорий, пришедший в агентство курьером, фактически был и сисадмином, и офис-менеджером, и разнообразной мужской силой в маленьком девичьем коллективе. Так что её удивление было вызвано вовсе не тем, как это курьер в любви директору признается. Это как раз ее не смущало.
Смущало то, что было это признание совершенно неожиданным. Ничто, как говорится, не предвещало. Внимательная и тонкая натура, Маша обычно улавливала флюиды симпатии от мужчин, которые «положили на неё глаз». А тут – ну, ничего, никогда и ни разу. Что это, интересно, с Григорием стряслось? Они давно и ровно приятельствовали, без подключения к этим чистым и простым отношениям сексуального подтекста. А тут вдруг вот те на, такие признани!
– Гриш, ну колись уже, что случилось, откуда такие страсти африканские, – приступила она к допросу. – Да еще и жениться готов. Ты же, вроде у нас убежденный холостяк? Что такое вдруг случилось?
Пытать Гришу пришлось долго и с пристрастием. В конце концов, выяснилось следующее. Гриша был в гостях у Гели, они сменили провайдера домашнего интернета и что-то там у них не ладилось, техподдержка тупила, а на Григория в этом смысле всегда можно положиться. Пока он возился с интернетом, слово за слово, они разговорились с Гелей о жизни вообще, и о Маше в частности. И Геля рассказала Грише, что вообще-то Маша смертельно больна, может, ей вообще жить-то осталось всего ничего. И вот помрёт она старой девой, что грустно и обидно, и Машей совершенно незаслуженно.
У Григория внутри всё смешалось: его хорошее, дружеское отношение к Маше, даже легкая влюбленность, оказывается, когда-то присутствовала, и жалость, и острое чувство уходящего времени. Сутки-другие брожения этой адской смеси – и вот, получите-распишитесь! Он решил пожертвовать собой ради друга, в смысле, подруги и коллеги. Мало ли какие помощь и поддержка нужны умирающему человеку! А ему не жалко, он готов, хоть прям сейчас!
За 15 минут Гриша был успокоен, чуть-чуть протрезвлен с помощью кофе, убеждён в том, что жениться ему точно не надо (видно было, что последним он не очень огорчен, перепросил только с надеждой: «точно-точно не надо?») и выпровожен из квартиры в сторону собственного дома.
Закрыв за ним дверь, Маша вернулась на кухню, к своим чашкам (теперь уже можно было выбирать, чай допивать остывший или кофе), села и задумалась.
Поступок Гели привел её, мягко говоря, в недоумение. Во-первых, зачем обсуждать Машины проблемы со здоровьем с посторонними людьми, хотя и хорошо знакомыми? Это неприятно и неправильно, это очень приватная информация и разрешения на ее разглашение Маша ей не давала. Во-вторых, зачем обсуждать их ТАК? Происхождение опухоли еще совершенно непонятно, ни для Маши, ни для врачей. Ей только еще предстоит все узнать. А тут её, оказывается, практически уже хоронят. Ничего себе, подруга называется!
Было острое желание позвонить Геле прямо сейчас и поговорить с ней о произошедшем. Но, глянув на часы, Маша себя остановила: там дети, судя по времени, как раз сейчас Геля их укладывает спать. Не стоит беспокоить. Может, и лучшему, что придется разговор отложить: Маше нужно успокоиться. Потому что она, честно говоря, очень разозлилась и прямо сейчас может просто наорать на Гелю и бросить трубку. А потом самой будет стыдно за свою вспыльчивость. Вообще, лишней обидчивостью Маша не страдала. Но история эта в ее памяти занозой засела.
Она легла в кровать и попыталась уснуть. Но мысли о визите к Наташе и Константину продолжали лезть ей в голову, мешая успокоиться.
Могла бы она так, как они? Так сильно захотеть детей, что решиться ради этого взять чужих из детского дома? И вообще: могла бы она стать матерью приемным детям? Это такая большая тема, к которой не знаешь как и подступиться.
Ну, во-первых, наверное, надо признаться себе, что не так уж она, Маша, и хочет детей. Нет, она, разумеется, не чайлд-фри. И детей она любит. Но нет в ней такой истовой любви, что бы вот как Наташа, например, на любые жертвы идти, по монастырям ездить, от врачей не выходить. Смогла бы она полюбить чужого ребенка? Наверное, да. Для нее оказалось новостью, какая может быть тяжелая адаптация детдомовского ребенка в семье.
Как-то она себе иначе это видела, более пасторально, что ли. Ребенок рад, что его забрали в семью, и дома идиллия. Ну, с определенными трудностями, конечно. Здоровье там, или какая-нибудь педагогическая запущенность – это естественно. Но то, что рассказывала Наташа о трудностях с ее Сашей и Дашей – это для неё, Маши, как-то всё-таки за гранью. Пока она точно не готова на такие жертвы. Если бы её попросили описать эти чувства для постороннего человека, она, наверное, сказала бы, что у нее дефицит любви и тепла – и к себе самой, после смерти родителей. И у неё внутри – по отношению к другим людям. Вот, нашла, кажется, встрепенулась Маша. У меня внутри перепроизводство любви!
Как всегда, когда ей удавалось саму себя понять и определить то, что её мучит, вместе с найденным определением пришло и чувство удовлетворения, покоя. После этого она быстро уснула. И снова ей приснился сон, теперь, правда, совсем непонятный. Ей снился Грек. Илья, то есть, и его кот, смешной Мимино, лишенный яиц с Машиной помощью. Илья и Мимино сидели вместе за столом, пили вино. Мимино, кажется, еще и курил – но тут Маша не уверена, застолье виделось как бы издалека, в странной дымке. Приснились и исчезли. Черт знает что, какая только чепуха не приснится.
* * *
Маша ехала на второе интервью в выходной день: на рабочей неделе Анна и Слава, вторая выбранная ею для опроса пара, времени так и не нашли. Из разговора по телефону выяснилось, что Слава – частный предприниматель, у него сеть маленьких магазинов с торговлей всякой всячиной возле метро, а Анна – топ-менеджер в представительстве известной западной компании в России.
Ехала Маша на метро и размышляла снова над вопросом о том, что это за зверь такой неведомый – счастливые пары. Размышлениям очень мешало плохое самочувствие: с самого утра у нее тянуло низ живота. Накатывали панические мысли о том, что, может, она все-таки зря отложила визит к врачам. В конце концов, точного диагноза у нее нет, есть лишь заключение о «новообразовании в области правого яичника, поликистоз». Так-то, в общем, не очень и страшно звучит, она в интернете посмотрела. Но мало ли, что там на самом деле? Болит же вот у неё живот, и уже не в первый раз. Ох, лучше про это не думать, не пугать саму себя. Решила отложить – значит, решила, чего теперь. Лучше про дело подумать.
Вот, например, Гелю с Геной возьмем, если продолжать рассуждать о счастье и гармонии в семейной жизни. Они счастливая пара или нет? Ругаются, разбегаться собираются не реже раза в квартал. Но при этом живут вместе, двое детей, до развода дело не дошло, да уже и не дойдет, наверное, и наверняка ведь любят друг друга, правда, непонятною такой для Маши любовью. Так что, похоже, у неё проблемы не только с определением объективных критериев для оценки брака, но даже и самой любовью. «Поговорим о терминах», как начинала свои лекции её преподавательница по клинической психологии.
Смысла искать какое-либо приемлемое определение любви Маша не видела никакого. Во все времена писатели, ученые и другие специалисты, так или иначе причастные к изучению духовного мира человека, пытались определить что это. Если она сейчас в это углубится, то можно не закончить это расследование никогда. А, значит, и здоровьем своим никогда не начать заниматься.
В своё время, только задумывая эти опросы, Маша планировала учитывать потом, при обобщении материала, такой критерий как «постараться определить гармоничная ли пара». Теперь, чем дальше заходит дело, так больше она понимает, что вообще какой-то оторванный от жизни параметр. Как, впрочем, и счастье, и любовь. Или, может, не оторванный, а просто – неуловимый, неопределимый.
Ибо ведь что такое гармония, гармоничные отношения? Помнится, как говорила ведущая одного из тренингов по гармонизации семейных отношений, которые Маша во множестве посещала на заре основания их агентства, «гармоничная пара – это женщина и мужчина, которые живут вместе, но при этом остаются сами собой. Им не нужно притворяться друг перед другом, манипулировать, чтобы добиться желаемого. Они ценят и уважают эту открытость». Но это настолько общие слова…
Не имея своего собственного положительного опыта, Маша много думала об этом, общаясь с приходящими к ней на консультации парами, слушая своих клиентов, когда они формулировали какого партнёра они хотят и каких отношений в браке ищут. Никто не остается самим собой, вступая в брак, – все меняются, ибо построение нормальных, крепких отношений неизбежно ведет к поиску компромиссов, и, значит, к определенным уступкам, подавлению тех или иных собственных желаний, который противоречат общим интересам пары. Все в отношениях манипулируют друг другом, просто кто-то больше, а кто-то меньше. Иногда эти манипуляции приобретают характер интимной игры для двоих, иногда вообще не ощущаются партнерами как манипуляция. Чем больше проходило времени, тем больше Маша понимала, что нет тут правил и законов. Главное – быть счастливым. Ну, или уж хотя бы не быть несчастным. Вот такое нехитрое у нее получалось определение гармонии и счастливой пары…
Наверное, тут всё же главное – насколько добровольно строятся такие отношения и насколько у партнеров есть желание их сохранять и укреплять. И Машины представления о том, «что такое хорошо и что такое плохо» тут никакой роли не играют. Каждый себе в жизни добро и зло сам прописывает, своими путями идет.
Который уже раз Маша гнала от себя мысль о том, что не найдёт она ответа на поставленный вопрос о смысле жизни и работы, только еще больше запутается. Но она от этой мысли отмахивалась и принимала решение продолжать поиски пар, ею соединённых. Теперь уже, наверное, просто из любопытства.
Да, приятно познакомиться. Я – Вячеслав. Мне 45 лет, я приезжий, из городка Сельцо в Брянской области. Смешное такое название, да? Сельцо – а не село это, а вовсе город, шестнадцать с половиной тысяч населения. Давно уже приехал в Москву, лет 10 как москвич. В Брянске я кооперативный техникум заканчивал, в Сельце-то нашем только школы, другого нет ничего, никаких институтов. Мечталось, конечно, и о высшем образовании. Но у меня небогатые родители, надо было быстрее начинать зарабатывать, чтобы на шее у них не сидеть. Думал, потом заочно высшее получу, да жизнь закрутила и уже не до диплома стало.
Кем я тут, когда только приехал, не работал: и охранником в магазине, и грузчиком на хлебозаводе. И по профессии пытался, я ж товаровед по диплому. Но недолго продержался: сейчас же кругом гипермаркеты, у них там все по своему настроено, не так, как меня учили. Да я ещё до отъезда в Москву решил, что хочу быть бизнесменом, чувствую у себя к этому призвание. Поэтому работать то по найму работал, но свои бизнес-планы всё-таки из виду не упускал.
Ане спасибо, конечно, что смог от мечты к реальности перейти. Вы же понимаете, нужен стартовый капитал, а откуда мне его взять? Кредит я не тянул, с чего проценты то платить? Только и была надежда на удачу. И тут Аня у меня и появилась.
Сейчас, конечно, надо бизнес развивать, такое у меня понятие. У меня он сейчас маленький совсем, ручки, сувениры, газеты-журналы, всякая такая обиходная мелочёвка. Три киоска уже около метро, планирую развиваться, конечно. Но сложное это дело, вы же знаете, как в нашей стране относятся к бизнесу? Кредит предлагали, но я его боюсь, с чего проценты платить? Вся надежда на Аню. Она уже давно топ-менеджер, вице-президент российского филиала «Мак-Артур энд Ко», по всему миру компания гремит. Ну, и зарабатывает достаточно, чтобы мы могли обходиться без кредитов и других кабальных историй.
У нас всё в семье традиционно построено. Я – мужчина, а, значит, глава семьи. Как скажу, так и будет. Муж, как говорится, голова, а жена – шея. Планы у нас такие: сейчас я покрепче на ноги встану, сможем обходиться без Аниной зарплаты, и она сразу с работы уйдёт. Женщина должна дом вести и детей воспитывать, а какие тут дети и какой дом с её рабочим графиком? Она домой приходит иногда только к полуночи, по выходным частенько приходится работать. Вот и сегодня, видите, на работу вызвали, а ведь суббота, выходной день у всех. Не совмещается это с семейной жизнью никак. И потом, я сразу, давно ещё, решил: моя женщина работать не должна!
Я Аню люблю. Сначала-то, когда женились только, я её очень ревновал. Не верил ей, что она на работе задерживается, думал, что изменяет мне. И даже нанимал частного детектива. Она мне на свадьбу часы дорогие подарила, Патек Филип, слышали марку? Так вот, я их продал, а на вырученные деньги детектива нанял. Он за ней неделю следил, и даже разговоры её по телефону слушал и почту электронную проверял – есть сейчас для этого всякие технические возможности. Чиста она перед мужем, только работает много. Я и успокоился.
Я вообще очень правильный, упорядоченный человек. У меня все должно быть по плану. Вот, например, я сразу, как только в Москву переезжать запланировал, решил, что жену буду искать рациональным путем. Что это значит? Ну, в смысле, не за любовью бегать, как в кино показывают, а следовать чёткому плану. От кино этого один вред: внушают молодым, что любовь – это главное. А потом удивляются, что семей крепких мало, что разводов много, что детей в детских домах с каждым годом меньше не становится. А это ведь все от кино и художественной литературы.
Смотрите, я вам всё сейчас быстро объясню. Чем нас учат с экрана? Что любовь – это главное в жизни. Что нет любви – надо расходиться, мужьям жен бросать, а женам – мужей. И уходить от них к тем, с кем у тебя любовь. И что это хорошо и правильно. А это неправильно! Правильно – это долг! Поженился – не скачи туда-сюда, живи, быт свой строй, добро наживай, детей воспитывай и тоже чувство долга им внушай. Как предки наши испокон веку жили. Тогда и настанет у нас нормальная жизнь, несчастных семей сразу станет меньше. И обществу от этого одна польза: человек настроен на работу, на воспитание детей, а не скачки эти и глупости всякие. Значит, государству от него пользы больше, чем от скакуна какого.
Да, извините, отвлёкся. Просто тема эта меня очень занимает, я много про это думаю. У меня ум вообще такой, знаете, глобальный – я все время не про мелкое думаю, а про большие и серьезные вопросы. Государственный, можно сказать, у меня ум. Просто не нужно это нынче никому, все серьёзные посты занимаются по знакомству да по родственным отношениям. Я даже в одной статье читал: главная кадровая проблема нашего общества – ненастроенные социальные лифты. Вон у вас, у москвичей как? Мы, провинция, для вас – второй сорт. Всё только своим и среди своих. Извините, да, увлёкся я опять.
Так вот, с Аней, значит. Я как в Москву приехал да разобрался, что тут и как работает, что от чего зависит, так сразу решил, что жену буду искать расчетливо и обязательно чтоб москвичку. Сначала сам пытался – чего вам, брачным агентствам, деньги носить. Дело-то несложное, раньше наши предки как-то без вас обходились. Не обижайтесь только, ладно? Решил и прям сразу начал искать.
Получалось у меня плохо. Я анализировал потом почему и понял: не та у меня была среда обитания. Я ведь вам говорил, что охранником был, грузчиком. Какой там брак по расчёту? Ну, если только на одинокой продавщице жениться. Правда, была у меня одна женщина, директор магазина. Но ничего у нас с ней не вышло. Она со мной переспать то переспала, но сразу сказала, что она мужикам не верит, так что если поженимся – она меня прописывать не будет и составит брачный договор. Тоже мне, Анжелина Джоли, договор она составит. Где это у нас на Руси видано, такое-то? У мужа с женой все должно быть общее, и постель, и имущество. Куда это приведёт-то, если с самого начала такие разговоры начинаются? Так что спать я с ней, конечно, спал ещё некоторое время, но планов серьезных уже на нее не строил.
Помыкался я ещё сам, потыркался туда-сюда и решил всё же в брачное агентство обратиться. Тем более, что передачу посмотрел, про такие организации, про то, что там серьёзный подход с учетом всяких новых технологий и даже компьютерных программ. Хозяйка только не дала мне передачу эту досмотреть, она вообще очень противная такая бабка была. Какая хозяйка? А, я ж вам не сказал: я, когда в Москву приехал, у меня на съём отдельного жилья денег не было. Хватало либо на комнату в общежитии, либо в квартире. Сначала хотел в общежитии, вроде как независимости больше, но там страх и ужас: грязь, пьянки и сплошные гастарбайтеры. А вы знаете какие они к нам страшные болезни везут? Так что решил в квартире снимать.
