355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Фридрих Незнанский » Опасное хобби » Текст книги (страница 10)
Опасное хобби
  • Текст добавлен: 5 октября 2016, 22:57

Текст книги "Опасное хобби"


Автор книги: Фридрих Незнанский



сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 35 страниц)

17

Весь день Лариса провела на диване. Ашот сунул ей какую-то дурацкую книжку из серии женских любовных романов – совершеннейшую сентиментальную, пустую чушь, но она лежала и читала. Вернее, скользила глазами по страницам, машинально отмечая глупый, напыщенный пафос любовных объяснений красавицы Джулии с красавцем Антонио. И все у них было тоскливо-гладко, как в латиноамериканских сериалах, коими в последние годы буквально «заколебал» телевизионный эфир.

Позже Ашот сварил крепчайший кофе по-турецки, и она с удовольствием выпила чашечку. В баре не переводился коньячок, была хорошая минералка, что еще, кажется, душе угодно! Не похищение, а та же мыльная опера.

Так в легком жанре утекал день. В доме имелся вполне цивильный туалет. Лариса оглядела себя в большом зеркале и недовольно поморщилась: уж слишком явны были ночные следы. Глаза в синих кругах, без необходимых кремов и прочей косметики кожа лица показалась дрябловатой, возрастной. Но зато грудь, живот и бедра, как в лучшие дни молодости, – все в буроватых пятнах от жестких пальцев шустрого Ашотика. Причем максимум отметин приходился как раз на самые интимные места. Ну надо же! Уже и не помнила Лариса, когда в последний раз могла допустить в отношении себя подобную вольность. Недоставало еще следов от укусов – на ляжках! – хмыкнула она с некоторым удивлением.

Ашот заходил в комнату, тупо глядя на нее выпуклыми сливовыми глазами, топтался на месте, будто хотел сказать что-то. Но она лишь равнодушно скользила взглядом по его синеватым щекам. Так ничего и не сказав, он уходил.

За окнами стало темнеть. И Лариса забеспокоилась. Что-то у этих наглецов, видно, не складывалось. Машина, что ли, разладилась? Неужели еще одну ночь придется здесь коротать? Очень не хотелось… Тело требовало горячей ванны, полной душистой пены, и одиночества. Оставаясь здесь, она определенно рисковала быть вынужденной, или, точнее, принужденной, к повторению уже пройденного. Только теперь уже в массовом варианте. А в ее возрасте такое обилие сексуальных вариаций ни к чему хорошему привести не может. Нужна остановка. К тому же никуда не денешься – придется не меньше недели макси таскать с длинными рукавами, в самый раз по жаре-то… Да, в любом случае ей необходим перерыв.

Ну а этим-то молодцам перерыв, если судить по странным взглядам Ашотика, даже вреден: во время перерыва у них дурные мысли возникают. А от мыслей до действия – рукой подать.

И чем больше она думала об этом, тем сильнее в сердце проникали тревога и какое-то неуютное беспокойство. Что же у них в конце-то концов произошло? Неужели этот явный фарс осложняется чем-то действительно опасным для нее?.. А еще удивило, что за целый день во всех ее размышлениях ни разу не нашлось места Димке. Интересно, к чему бы это? Наверное, если все, даст Бог, нормально закончится, то так оно и лучше. Без скандалов и криков. Пусть забирает себе квартиру и катится к чертовой матери. А последние деньки можно будет и у отца прожить, он, кстати, только обрадуется…

Но все ее сомнения вскоре разрешились одним махом и самым ужасным образом.

Было уже темно, когда приехал этот дебил, хранитель семейных традиций – старший братец. Его бородатая физиономия была мокрой от пота, будто за ним собаки гнались.

Братья сели напротив Ларисы, ошарашенно глядя друг на друга, и наконец Миша, так звали старшего, сказал:

– Я должен буду сильно вас огорчить, Лариса Георгиевна, но положение, в котором мы все находимся, невероятно осложнилось.

– Начинается… – стараясь быть спокойной, презрительно бросила Лариса, но сердце до острой боли сжалось от неведомого предчувствия.

– Я сейчас вернулся из Москвы, где искал вашего супруга. Он не появился там, где мы должны были встретиться, не привез деньги, чтоб вас освободить, вообще его нет нигде. Подозреваю, что он нас просто «кинул». Значит, тем хуже будет для него, а верней, для вас. Когда я его не нашел, я поехал к дому вашего отца, но и там было только одно разочарование. Возле подъезда – милиция. Посторонние люди во дворике сказали, будто старого человека ограбили и убили…

Лариса, ожидавшая всего, чего угодно судьбе, вдруг почувствовала, как у нее мгновенно закружилась голова, и она, не в силах выдержать эту набирающую бешеную скорость, безумную карусель, рухнула навзничь.

Пришла в себя от чего-то мокрого и холодного. Открыв глаза, увидела Ашота, вытирающего ее мокрым полотенцем. Он испуганно глядел на нее. Старший же брат, по-прежнему сидя в глубоком кресле, равнодушно и тупо разглядывал свои ботинки. Заметив, что Лариса пришла в себя, спокойно продолжил:

– Как вы понимаете, к этим вашим семейным делам мы никакого отношения нэ имеем и иметь нэ желаем. Кто кого и зачем убивал, пусть милиция разбирается. Нас другое волнует: неоплаченная работа. За ваше похищение и обратную доставку мы должны были получить от заказчика пятьсот тысяч долларов. И мы их все равно получим. От кого? Вот об этом давайте подумаем вместе.

– Идите вы все к черту – и вы, и ваш заказчик… «Кинул» он вас, говорите? Так вам, болванам, и надо!

– Нет, вы, оказывается, нэ поняли, – покачал головой Миша. – Вы домой хотите вернуться? Тогда вы и платите.

– Во-первых, с какой это стати? Я не просила вас похищать меня. А во-вторых, у меня и денег-то таких нет. Так что можете облизнуться.

– Облизываться ни у нас, ни у вас нет времени. Совсем нет. Я уже говорил вашему уважаемому покойному папе, что мы с братом только исполнители. И все. Заказчик «кинул» хозяина. Что он будет делать, как вы думаете? Папу вашего брать за горло? Невозможно. Из всей вашей семьи у нас в руках только вы одна. Значит, с вами будет и разговор. А чем он закончится, только от вас одной и зависит. Что же касается денег, то они у вас есть, это нам хорошо известно. И у вас, и у вашего покойного папы. Так что отдать нам нужную сумму вы сможете, никуда нэ денетесь.

У Ларисы уже давно такой гнев кипел в груди, что она боялась сорваться и наговорить лишнего, после чего эти негодяи действительно могут сделать все что захотят – изуродуют, покалечат… мало ли куда заведет их фантазия!..

– Могу вам даже подсказать, – продолжал размеренно Миша. – Вы можете продать нам свою квартиру. И расписку написать, что деньги получили. Ну и там всякое прочее, по мелочи– технику, видики-шмидики разные, колечки ваши, чтоб сумму набрать. Нотариус у нас имеется, все оформит как надо, никакой суд нэ придерется. Вам понятно?

– А если я тебя сейчас пошлю туда, откуда ты, мудак поганый, на свет вылез? – закипая от ярости, почти прошептала Лариса.

– Тогда, – равнодушно отреагировал Миша, – я поступлю совсем иначе. Я вас испорчу как женщину. Вы пока еще можете нравиться мужчинам, хотя это недолго– год или два. Хотите узнать почему? Потому что в публичном доме, куда я вас с удовольствием продам, шлюхи дольше не живут. Работа трудная, на износ, клиент неразборчивый и грубый. Это вам не Ашотик с его юношескими фокусами. Там мужчины за своим удовольствием приходят. А такая крупная белая женщина, конечно, вызовет большой интерес – по два, по три клиента сразу обслуживать научитесь. А когда баба устает или уже всем надоедает, ее закатывают под асфальт, чтоб никаких следов не осталось. Зачем лишние свидетели, верно?.. Поэтому я и говорю, сейчас вы в форме и, наверное, на год вас хватит. Без всякой ласки. Я вам потом сам, без Ашотика, покажу, что будет. – Он вдруг широко и белозубо рассмеялся. – Я ведь должен знать, какой товар людям предлагаю, правда, Лариса Георгиевна? Но это будет скорее моя моральная компенсация. Потому что много денег за вас не дадут вы все-таки уже пожилая женщина. На любителя

Он говорил обо всех этих ужасах без всякой тени выдумки, абсолютно спокойно, как о деле давно решенном, и Лариса только теперь по-настоящему почувствовала весь кошмар своего положения По поводу смерти отца у нее еще оставались какие-то надежды, этот мерзавец мог ведь и соврать. Или не понять. Мало ли зачем милиция к отцу могла приехать. Да ее самое и спасать хотя бы… Но вот исчезновение Димки – это был плохой признак. И все же сказанное бородатым негодяем казалось, или ей очень хотелось, чтобы казалось, дурным бредом, и просто надо напрячься и проснуться. Да еще этот публичный дом…

Она и сама не заметила, как начала рассуждать вслух, вовсе не рассчитывая на какую-либо ответную реакцию. Но Миша индифферентно отреагировал:

– А вам разве ваш супруг не рассказывал? Он ведь бывал в этом доме, и даже не один раз. Нравилась там ему одна девочка. Совсем молодая. От родителей убежала! – Миша снова ласково рассмеялся. И от этого его смеха все, что он рассказывал, становилось еще страшнее. – Свободы захотела. И получила. Вон Ашотик ее тоже знает Знаешь, Ашотик?

Младший брат промычал нечто нечленораздельное.

– Так вот, к слову хочу заметить, Лариса Георгиевна, эта девочка уже третий год во всероссийском розыске числится. Понимаете, третий! Кому надо ее искать, а? Вот так. А ваш Вадим, извините, эту совсем пропавшую девочку раз в неделю обязательно навещал. Ах, какой минет делает!.. С другой стороны – дело несложное, вас быстро научат. Один раз смешно было: знакомые встретились, ну бывает, ошибка получилась, клиента плохо проверили.

– А Димку, значит, проверяли…

– А как же, чтоб случайностей таких не было. Скажем, придет он когда-нибудь, ну когда расплатится, а там вы его ждете. Нехорошо.

– Сволочи вы, вот что я вам скажу… Ладно, поехали в Москву, черт с вами. Попытаюсь что-нибудь наскрести, чтоб вас…

– Если вы считаете, Лариса Георгиевна, что сумеете нас обмануть, тогда вы сильно ошибаетесь. Заложницу просто

так никто отпускать нэ будет Поэтому лучше, если вы скажете, где у вас хранятся деньги и ценности Мыс Ашотиком съездим, аккуратно вынем их и, если этого будет достаточ но, отпустим вас на все четыре стороны А пока вам придется посидеть у нас в подвале

– Дайте подумать… Лариса как будто еще на что-то надеялась, но, как ни пыталась сосредоточиться, ничего не могла с собой поделать мысли не складывались. Ведь если отец вправду умер то как же со всеми их планами? А заграница? Банковские счета… Ну с этим еще кое-как можно справиться Лариса знала, где отец хранил свои документы, но ведь там сейчас милиция Есть правда, и свой счет, но это уж совсем крайний случай… Но Димка-то, Димка, негодяй! Это он от жены в подпольный публичный дом бегал… Все услышанное по-прежнему казалось ей дикой нелепицей, глупым, отвратительным розыгрышем Казалось бы… Если бы не известие о том, что в ее похищении, как понял отец, да в общем и к чему она сама пришла, наиболее активное участие принимал Димка. Это ему миллион долларов потребовался. И он отшвырнул свою жену, как грязную тряпку, убил тестя, ограбил его и смылся за границу? Невероятно Сперва, значит, за услуги хотел разделить гонорар пополам, но обманул и этих мафиози То-то они так злятся. Что ж, ситуация, похоже, действительно смертельно опасная. Надо жертвовать всем чем угодно ради спасения. Картинками этими чертовыми, да и квартирой в конце-то концов. Есть же отцовская…

И вдруг посторонним взглядом Лариса окинула сама себя с ног до головы. А с какой это стати подонок бородатый считает, что ее всего лишь на год с небольшим хватит? Женское ее начало вдруг неожиданно забурлило и взбесилось! Но она тут же холодно остановила себя: им, мужикам, видней. И в этом весь кошмар. Значит, за какой-то год они ее растопчут окончательно и – под асфальт. Чтоб и следов на земле не осталось?

Нет, только жить, жить!.. Все надо отдать, но освободиться и потом уже никому и ничего не простить Она из кожи вылезет, но этого бородатого мерзавца из-под земли достанет он просто не знает, как страшна бывает женская месть…

– Хорошо, – сказала Лариса, – я согласна. Можете забрать все мои драгоценности… Если этот подонок их уже до вас не забрал. Ну а если их уже нет, придется вам меня все равно в Москву везти. Никто вам денег ни с моего, ни с папиного счета не снимет. Так что соображайте сами.

– Сколько денег мы у вас можем найти?

– Понятия не имею. Вы там можете вообще ничего не найти…

Она вспомнила, что Димка примерно неделю назад говорил о какой-то загранкомандировке. Намечалось будто бы что-то. Вот, вероятно, и наметилось.

– Во всяком случае, на полмиллиона долларов точно не наберете. Поэтому лучше меня не в подвале держать, а домой привезти. Опять же, – она безразлично пожала плечами, – куда я от вас удрать-то смогу? Глупо.

Ашот заговорил по-армянски, резко и громко. С минуту братья, похоже, переругивались, даже едва за грудки друг друга не схватили. Наконец успокоились и старший сказал:

– Мы решили, что сначала все-таки поедем одни. Риска меньше, – он обернулся к Ашоту и добавил несколько фраз по-армянски. Тот снова попробовал было возразить, но старший повысил голос. И тогда Ашот встал и сказал, чтобы Лариса отдала ему свою сумочку с ключами. Ее он кинул брату, а Ларисе велел следовать за ним.

Они вышли в прихожую, где Ашот открыл в полу люк, для чего ему пришлось сдвинуть в сторону небольшой ковер. Щелкнул выключатель, и в подвале загорелся свет. По приставной лестнице Ашот быстро спустился в подвал и подал руку Ларисе. Та с его помощью послушно сошла вниз. В небольшом квадратном помещении стоял широкий топчан, покрытый одеялом, и больше тут никакой мебели не было.

– Так, значит, это и есть ваш публичный дом? – с насмешкой поинтересовалась она. – Скромненько. Что, денег на обустройство не хватает? Приходится уголовщиной заниматься?

Ашот сморщил лицо, будто очень противно было ему слушать эти слова от женщины, которая совсем недавно так сильно его любила.

– Вот здесь, извините, немного посидеть придется. – Он тяжело вздохнул.

– Эх ты, му-у-ужик, – презрительно протянула Лариса. – Если б я только знала, кто ты есть на самом деле.

– Он – старший, что делать, – развел руками Ашот.

– Вот когда вас обоих к стенке поставят, бандиты вы поганые, а это обязательно будет, я тоже с удовольствием погляжу, как вы хором запоете, говнюки… Ничтожество жалкое, убирайся отсюда, смотреть на тебя противно!..

Ашот что-то выкрикнул по-армянски, сжал кулаки и потряс ими перед собственным носом. А потом как ошпаренный выскочил из подвала и захлопнул люк. Минуту спустя погас и свет

Лариса с ногами забралась на топчан и положила голову на согнутый локоть. Больше всего она боялась сейчас услышать какой-нибудь шорох в углу Если здесь водятся мыши, все – сердце ее не выдержит

Братья, изредка мрачно поглядывая друг на друга, молча ехали в Москву. Мотор мощного «мерседеса» был почти неслышен. И от этого напряженная тишина в машине казалась невыносимой.

Двадцатитрехлетний Ашот, воспитанный в полном повиновении старшему брату, впервые, может быть, переживал глубокий внутренний протест. Такая женщина! Не жадная проститутка, каких было у него немало за прошедший год московской жизни и которых всегда можно найти возле любой коммерческой палатки. Нет, большая, белая, – правильно брат сказал, но не все, – еще и очень сладкая женщина, которая сама любит мужчин, а не деньги, и понимает толк в сильном желании… А Миша с ней как с обычной шлюхой. Обиделся, что ли, брат, что опередил его Ашот. Сам, наверное, хотел первым попробовать? Тогда зачем не сказал?.. Ашот бы уступил, не торопился бы. Очень не нравилась теперь Ашоту и авантюра с квартирой, в которую впутал его Миша. Чувствовал, что может плохо кончиться. Недаром и Лариса все время им большой беды желает Беспечным еще своим сердцем ощущал Ашот назревавшую опасность. Но с детства привык подчиняться брату Иначе в семье нельзя. А Миша ничего не хочет слушать, самым умным себя считает.

Не догадывался Ашот, что совсем другие заботы волновали сейчас его тридцатилетнего брата. И главной из них была – как объяснить полный провал с миллионым делом, которое наконец ему поручил после долгих просьб и уговоров большой «авторитет» дядя Гурам. Но разве Миша виноват в том, что «кинул» его заказчик? Ну с ним-то теперь пусть сам дядя Гурам разбирается, потому что такие вещи нельзя прощать. Но даже имея в руках заложницу, не к кому обратиться сейчас Мише. Что делать? Храбрился молодой «мафиози» а задним умом понимал, что, если этого грека действительно «замочили», а не туфта это ментовская, не подставка, тогда совсем плохо дело. Уголовка наверняка пасет и вторую квартиру. У них ведь первое подозрение на кого? А на того, кто смылся. А кто смылся? Зять, Вадим Богданов, который заодно и жену свою заложил. И на всех делах заработал никак не меньше, если не гораздо больше, миллиона долларов. В этом случае, вопрос: лезть или нет в квартиру– проблема номер один. Если засады нет, можно. Но придется хорошо проверять. Поэтому и не надо было везти женщину в Москву. А этого глупый Ашот никак не понимает…

Плохо, конечно, получается. Но с пустыми руками к Гураму Ильичу никак нельзя появляться. Правда, женщина есть. Ничего не скажешь, хорошая женщина, Гураму Ильичу обязательно должна понравиться. Да и какой настоящий армянин не хочет пышное тело русской блондинки, а? Ну конечно, эту стерву надо бы как следует сначала отодрать, чтобы спесь с нее сбить, а потом уже подарить дяде Гураму. Пусть сам поиграет, а потом, как обычно, к общему делу приспособит. Под дядей Гурамом особо не попрыгаешь, много их уже было, гордых поначалу, и где теперь они все? То-то, послушные живут. И радость доставляют… Но как с Ашотиком быть? Вырастил братишку на собственную голову. Мужчиной стал себя, сопляк, считать, а всего-то и научился – мелких русских шлюх раком ставить…

А каков этот Вадим оказался? Ведь с самим Гурамом Ильичом разговор вел. Договорился. Все варианты сам ему подсказал. А вышло так, что под их прикрытием свое дело провернул и смылся. Куда исчез, дядя Гурам, конечно, узнает – не сегодня, так завтра. А когда узнает, наверняка придется бедному Вадиму в бетонную ванну ложиться, и хорошо, если уже покойником. Дядю Гурама не зря большим «авторитетом» называют, с ним такие штучки не проходят. На краю света найдет «кидалу». И поделом.

Вообще-то следовало бы, конечно, сначала с ним посоветоваться, прежде чем в квартиру лезть Но уж очень стыдно в глаза старшему земляку почти родственнику, смотреть Ведь прогонит, чего доброго, домой прогонит, а что сейчас в Ереване делать, где ни тепла ни хлеба ни работы хорошей. Кулак собственный сосать?

Так, за длинными и мучительными сомнениями и раз мышлениями, добрались они до Москвы Приехали на Комсомольский проспект, и Миша уже ориентируясь тут поставил машину в соседнем дворе

Все он, оказывается, предусмотрел, Ашот даже удивился дальновидности брата Сам Ашот был уверен что никаких трудностей посещение чужой квартиры не представит вой дут, возьмут, что надо, то есть все ценное уложат в сумки которые были приготовлены в багажнике и вынесут из дома к машине. Но получилось иначе

Шел только одиннадцатый час, и на улице было еще довольно много народа. Во дворе дома, в котором жила Лариса с мужем, вдоль тротуара возились со своими машинами припозднившиеся автолюбители. А на лавочке, возле подъезда, сидели несколько местных бабок и дед, который курил сигарету, держа ее в кулаке и рассказывал им что-то смешное тонким и веселым голосом

В дом конечно же идти было рано Кругом сплошные свидетели. Миша сказал, что надо проверить, установлено ли за квартирой наблюдение. А как это сделать не сказал шот тут же предложил сбегать наверх и позвонить в дверь Если что, скажет, что ошибся, проще простого. Миша немедленно отверг эту глупость. Ведь если в квартире устроена засада, возьмут без звука, а потом уже никому ничего не докажешь.

Понимал старший брат, что появление милиции во дворе дома в Староконюшенном могло быть вызвано двумя причинами -либо старика действительно убили – но как проверить этот факт, Миша не знал, а светиться во дворе не считал возможным, поскольку старик все-таки мог проговориться ментам о том, что у него требуют выкуп за похищенную дочь; либо он залепил хитрую туфту пустил ложный слух о своей смерти и ограблении квартиры, чтобы менты могли уже вроде бы официально появиться в его доме Тогда все гораздо хуже. И здесь надо быть предельно осторожным.

Конечно, предпочтительнее был бы первый вариант. Он вообще-то и выглядит логичней: идею с заложницей за половину гонорара принес дяде Гураму Вадим Богданов, он же и «кинул» их, почему тогда ему же и не оказаться убийцей? Все сходится к одному – деньги большие были нужны, а тесть – скряга, и жена мешает. Вот он все и обставил грамотно. Только с дядей Гурамом у него наверняка еще будут очень крупные неприятности, хоть и скрылся он…

А если все дела «оформил» один Вадим, то тогда вполне возможно даже, что никакая милиция и не догадывается о похищении дочери старого грека. Если Вадим уже знал, что кровавая драма должна произойти внутри семьи, зачем ему надо было вмешивать посторонних? Да и тесть Вадима хоть и поломался для вида, а на такой большой выкуп все равно ведь согласился, так? Значит?..

Ничего из этого не значит, несмотря на то что все выглядит логично. Тем не менее очень большая осторожность и постоянная проверка никак не должны помешать…

Миша знал, как надо проверить. Он без особого труда обнаружил тусующихся во дворе подростков и, направляясь к ним, достал из кармана пачку «Мальборо».

– Эй, мужики, – солидно обратился он к соплякам, – кто быстро подскажет, в какой квартире вон в том подъезде Вадим Богданов живет? Который свой красный «мерседес» собрался продать. И жена у него крупная такая блондинка, а?

– Это «банкир», что ли? – спросил один из мальчишек. И тут же по-взрослому потянулся к пачке сигарет, щедро протянутой Мишей.

– Почему – банкир? – удивился Миша. – В самом деле, да?

– Не знаю, может, и нет. Но так его зовут, потому что важный больно. Он на седьмом этаже живет.

– Понятно. Он когда с работы приходит? Целый день звоню – никто трубку не берет, ни он сам, ни жена его. А ведь договорились… Ничего не пойму, понимаешь! На седьмом живет? Так высоко? А света в окнах нету. Как узнать, а?

Пацаны смотрели на удрученного бородатого кавказского человека, который собирался купить у «банкира» его роскошный «мерседес» – мечту каждого из них.

– Слушайте, мужики, может, кто-нибудь сбегает наверх, вдверь позвонит, а? Нате, кто хочет? – И Миша протянул пачку сигарет

Мгновенно вызвался все тот же малец. Сунув пачку в карман, он пулей умчался к подъезду мимо старческой когорты, дружно повернувшей ему вслед любопытные носы.

Миша только усмехнулся и стал наблюдать за окнами нужной ему квартиры: если там кто-то спрятался, может случайно выдать себя. Но ничто не мелькнуло в окнах. Правда, уже совсем темно стало и плохо видно, но от закатного неба еще лежал на стеклах розоватый отблеск, который неопытный человек мог бы принять за слабый свет, зажженный в квартире. Наблюдал Миша и за лестничным пролетом, освещенным люминесцентными лампами, но главное – за подъездом: кто выйдет?

Но появился вскоре все тот же малец. Миша непроизвольно напрягся – ожидать можно было чего угодно. Мальчишка сказал, что звонил несколько раз, однако никто не откликнулся. Значит, дома никого.

– Ладно, – с видимой досадой сказал Миша. – Тогда извини, парень. Придется завтра приезжать снова. Пойду, понимаешь, спасибо.

И медленно ушел в темноту. Но недалеко. А Ашот в это время внимательно наблюдал за подростками: как вести себя будут, не пойдут ли следом. Нет, не пошли. Сразу забыли и стали угощаться сигаретами, которые вынул из кармана мальчишка. Нет, выходит, засады. Если бы была, за парнем стали бы следить. Теперь, решил Миша, надо ждать ночи, когда двор совсем опустеет. А когда это будет, может, даже к утру, один Бог знает. Но ждать наверняка придется долго. Братья постановили дежурить по очереди и с подъезда глаз не спускать. После чего Миша предложил Ашоту пойти подремать в машину, а через час его сменить.

Вечер был очень теплый, и двор опустел окончательно лишь после полуночи. Ашот сменил Мишу на его наблюдательном посту, потом Миша вернулся, и они стали наблюдать вдвоем. Во втором часу ночи Миша решил, что, видимо, уже пора и надо подогнать поближе автомобиль, чтобы с сумками не таскаться по двору. Он поставил «мерседес» на малой дорожке проспекта, почти вплотную к дворовой арке, где не было никаких фонарей и поэтому темно, как у негра в заднице.

Осторожно, с разных сторон приблизились они к подъезду, код которого для нормального человека не представлял никаких секретов, даже если бы Миша не умел обращаться с инструментами: он был написан на двери фломастером. Пешком братья поднялись на седьмой этаж. Вот и нужная им дверь. Внимательно ее оглядев, Миша не заметил ничего подозрительного. Но все равно на всякий случай позвонил спрятавшись в стороне от смотрового глазка. Никто не отозвался. Тогда Миша достал ключи этой сильно гордой шлюхи Ларисы и спокойно, как у себя дома, открыл дверь в прихожую. Свет, естественно, зажигать не стал. Для работы у него имелся сильный фонарь с широким лучом.

Хорошая квартира была у Богдановых – богатая, обстановка дорогая, новая, ковры. Все это стоит больших денег. Значит, они в семье имеются.

По тому, как быстро и слаженно стали братья обыскивать квартиру, складывая на стол то, что собирались забрать с собой, даже неискушенный в грабительском деле человек с ходу бы понял, что делом занимаются не новички. Безо всяких ключей были вскрыты все запертые ящики в шкафах, столах и комоде и на пол выброшено то, что для них не представляло интереса. Но зато сразу и без всякого отбора перекочевало в большую раскрытую%сумку содержимое двух отделений стенного сейфа, замаскированного картиной. Саму картину, точнее ее полотно, они ловко вынули из тяжелой рамы и, сломав подрамник, скатали холст в трубочку. Точно такая же судьба досталась и остальным картинам, висевшим на стенах. Холсты безжалостно срывали с подрамников и, накручивая один на другой, закатывали в толстый сверток. Ценные это были полотна или нет, грабители себе не представляли, поскольку были убеждены изначально, что подделок или дрянных копий в этом доме не держали.

Толстый рулон уложили на дно сумки. Может, тут и не миллион долларов, но если все полотна действительно ценные, то где-то половину уже взять можно будет. Так решил Миша, который не разбирался в искусстве, но горячо верил всем, кто о нем говорил с апломбом. И все нарисованное и вставленное в раму было для него музеем. А значит, высоко ценимым. Хотя и опасным: как прикажешь реализовать?

Но теперь, говорят, можно найти специалиста, который быстро переправит этот товар за границу. Наличные на бочку, и весь разговор.

Сверху на сверток с картинами братья стали укладывать всякую технику, которой в доме Ларисы оказалось довольно много – тяжелая получалась ноша.

Стараясь все нужное распределить по сумкам с максимальной пользой и удобством, чтобы не совершать опасное путешествие в квартиру дважды, Миша вдруг почувствовал какое-то странное томление в груди, словно сердце предупреждало об опасности.

Коротким движением руки подозвав к себе Ашота, Миша шепнул ему на ухо:

– Давай быстро проверь, что там на лестнице, открой дверь, чтобы незаметно выйти, и возвращайся. Пора отваливать.

Ашот на цыпочках подошел к стальной двери и стал внимательно рассматривать лестничную площадку в глазок. Там было тихо и пустынно. На всякий случай он, стараясь не шуметь, стал медленно поворачивать замок.

Почти бесшумно утонул язычок замка в своем корпусе, Ашот взялся за дверную ручку, чтобы чуть-чуть сдать дверь. Она, хоть и была тяжелой, пошла легко и без всякого скрипа. И в этот же миг Ашот почувствовал резкий рывок и удар, который лишил его на короткое время сознания…


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю