Текст книги "Стая"

Автор книги: Франк Шетцинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 43 (всего у книги 54 страниц)

Она заворожённо смотрела в светящуюся пропасть.

Что было там, внизу? Обозначились какие-то тени, потом пятно, которое приближалось и делалось всё больше, очень быстро надвигаясь снизу.

Пятно приобретало форму и очертания.

Внезапно она поняла, что это такое стремительно взлетает из глубины. Она узнала огромную голову с чёрным лбом, и белое брюхо, и ровные ряды зубов в полураскрытой пасти. Это был самый крупный экземпляр, какой ей приходилось видеть. Он мчался из глубины, всё больше ускоряясь. Мысли её понеслись вскачь. За доли секунды она вспомнила всё, что знала. Что стекло окна хоть и толстое, но недостаточно прочное, чтобы устоять против живой торпеды. Что это животное может быть длиной двенадцать метров. Что оно катапультируется сейчас со скоростью 56 километров в час.

Что это слишком стремительно.

Она сделала отчаянную попытку отплыть от шлюза.

Косатка торпедой проломилась сквозь стеклянную крышу. Ударной волной Делавэр крутануло. Она неясно различила падающие обломки стальной окантовки окна и осколки стекла, и белое брюхо кита, взлетающее вверх, даже не затормозившись от столкновения. Что-то больно ударило её в спину между лопаток, она вскрикнула и набрала в лёгкие воды. Изо всех сил колотя руками и ногами, она потеряла всякую ориентацию и не знала, где верх и куда ей плыть.

Её охватила паника.

Росковиц ничего не успел сообразить. Пирс задрожал под его ногами, когда косатка проломилась сквозь стекло. Водяная гора подняла «Дипфлайт» на дыбы. Браунинг взмахнула руками и покачнулась.

– Шлюз! – закричал Рубин. – Закрывай шлюз! Голова кита ударилась снизу в лодку и отшвырнула её вверх. Со звоном лопнула цепь. Тело Браунинг взлетело в воздух и рухнуло на пульт управления. Её ботинок ударил Росковица в грудь и отбросил его назад. Он ударился о стену ангара, прихватив по пути Пика.

– Лодка! – крикнул Рубин. – Лодка!

Браунинг с окровавленным лбом опрокинулась в воду. Прямо над ней вертикально встала корма «Дипфлайта», лодка вонзилась в воду и быстро наполнилась до краёв. Росковиц с трудом поднялся и бросился к пульту. Что-то со свистом летело ему навстречу. Это был оборванный конец цепи. Он попытался уклониться, но конец цепи, словно бич, захлестнулся вокруг него и обернулся вокруг шеи. Его рвануло вперёд и потащило над бассейном.

Грейвольф был слишком далеко, чтобы понять, что вызвало эту катастрофу, а поскольку он был в воде, то не почувствовал сотрясения. Он увидел, как сорвалась со своей привязи лодка и что произошло с Браунинг и Росковицем. Рубин кричал и бессмысленно махал руками у пульта. Где-то позади него возникла голова Пика. Солдаты выхватили оружие, не зная, куда бежать.

Грейвольф быстро огляделся, ища Делавэр. Эневек был рядом.

– Лисия! Лисия!

Железный ужас сковал его сердце. Он мощным толчком нырнул вниз и устремился к шлюзу.

Делавэр плыла не в ту сторону. Боль пронизывала спину при каждом движении, и она боялась захлебнуться. Внезапно перед ней снова оказался разверстый шлюз. Стеклянные переборки были выломаны, стальные внизу как раз начали сходиться. Под ними светилось море.

Она перевернулась на спину.

О нет!

«Дипфлайт» с открытыми люками камнем падал на неё ребром вперёд. Она изо всех сил забила руками и ногами. Сейчас он рухнет на неё. Она видела, как на неё стремительно надвигались сложенные суставы манипулятора, она вытянулась выдрой, но не ускользнула. Лодка больно ударила её в середину тела. Она почувствовала, как хрустнули рёбра, открыла рот, закричала и набрала в лёгкие ещё больше воды. Лодка придавила её вниз и вытолкнула через шлюз в открытое море. Холод мгновенно пронзил её до костей. Почти без сознания, она увидела, как стальные переборки, сходясь, с лязгом воткнулись в лодку и зажали её. Но Делавэр продолжала падать. Она вытянула руки вверх, пытаясь за что-нибудь схватиться, но схватиться было не за что. Ее лёгкие уже превратились в кашу. В грудной клетке всё было перемолото.

Мамочка, думала она, я хочу назад. Назад на корабль. Я не хочу умирать.

Где-то между заблокированными створками и зажатой лодкой она увидела размытое лицо Грейвольфа, но, может быть, ей это только почудилось, как волшебная мечта о спасении.

Что-то тёмное, большое надвигалось сбоку. Распахнутая пасть, ряды конусовидных зубов.

Челюсти косатки сокрушили её грудную клетку.

Она уже не видела промелькнувшую мимо светящуюся массу. Она была уже мертва, когда флюоресцирующий организм проник сквозь шлюз в бассейн.

Пик в ярости стукнул кулаком по пульту. Его попытка закрыть шлюз ни к чему не привела. «Дипфлайт» заблокировал переборки. Либо надо снова раскрыть их и пожертвовать лодкой, либо внутрь наберётся ещё чёрт знает что.

Браунинг он не увидел. Росковиц болтался на цепи, свисающей с потолка, ноги в воде, руки зажаты на горле.

Где проклятая косатка?

– Сэл! – ревел Рубин.

Вода забурлила и вспенилась. Солдаты бессмысленно метались взад-вперёд. Грейвольф нырнул на дно. Эневека и следа нет. А Делавэр? Что с Делавэр?

Кто-то толкнул его в бок.

– Сэл, чёрт возьми! – Рубин отпихнул его от пульта. Руки его запрыгали по кнопкам. – Почему вы не закроете, наконец, этот проклятый шлюз!

– Ах ты сука! – взревел Пик, размахнулся и двинул Рубина кулаком в лицо. Биолог опрокинулся в воду. Среди пены Пик увидел спинной плавник кита, устремившийся прямо к упавшему.

Из потока, отфыркиваясь, показалась голова Рубина. Он тоже увидел плавник и закричал.

Пик давил на кнопку, чтобы раздвинуть переборки и выпустить «Дипфлайт» наружу.

Но контрольная лампочка не загоралась, механизм не слушался.

Грейвольф боялся лишиться рассудка.

Под «Независимостью» пронеслось стадо косаток. Одна из них схватила Делавэр поперёк туловища и уволокла с собой. Он не раздумывая метнулся к люку между заклиненными створками и выглянул наружу. Перед его глазами метались молнии и сверкали искры, потом что-то мощное ударило его в лицо и отшвырнуло назад. Всё перевернулось верх ногами. Слева от него мелькнул выныривающий Эневек, с другой стороны бились чьи-то ноги. Белое брюхо косатки промчалось над ним сверху. Потом снова шлюз с зажатой лодкой…

И та штука, что протискивалась внутрь меж створок.

Это походило на щупальце громадного полипа. Только никакой полип не обладал таким щупальцем трёхметрового диаметра. Бесформенная масса устремилась в бассейн нижней палубы, её становилось всё больше. Студенистый мускул, едва миновав шлюз, тут же начал разветвляться на тонкие пряди, по гладкой поверхности которых переливался люминесцентный узор.

Рубин плыл что было сил.

Плавник косатки догонял его. В дикой панике, откашливаясь и плюясь, он доплыл до пирса и попытался выбраться наверх. Но локти его подломились. Он услышал выстрелы, снова очутился под водой и увидел перед собой фантастическое действо. Внезапно ему стало ясно, что его желание исполнилось. Чужой организм проник внутрь, только совсем при других обстоятельствах, чем он рассчитывал.

Повсюду шевелились светящиеся щупальца. Толстые, как деревья.

А между ними – раскрытая пасть косатки.

Рубин взвился вверх. Прямо перед ним в воде бились чьи-то ноги. Сверху на него выпученными глазами смотрел Росковиц. Он висел, как на виселице. Руки его силились отодрать от горла обвившуюся цепь. Он исторгал какие-то жуткие булькающие звуки.

О, боже мой, подумал Рубин. Боже милосердный!

И вот он, плавник, совсем рядом, развернулся…

Косатка поднялась из пенной горы вверх, широко распахнув пасть. Ноги Росковица исчезли в ней. Челюсти сомкнулись. На мгновение животное зависло в воздухе и снова ухнуло вниз…

Торс Росковица качался над поверхностью воды, с него капала кровь, и Рубин не мог отвести от него взгляда. Он услышал долгий крик и не сразу понял, что это кричит он сам.

И тут снова показался плавник.

* * *

Combat Information Center

Ли не верила своим глазам. За несколько секунд нижняя палуба превратилась в кромешный ад. Она видела, как Пик бежал вдоль пирса, а солдаты вслепую палили в воду, видела растерзанное тело Росковица.

– Включить радиосвязь, – приказала она. Командный центр наполнился криками и выстрелами.

На лицах людей отразился ужас. Все наперебой заговорили, и хаос нижней палубы передался в CIC. Она лихорадочно соображала, что делать. Послать, естественно, подкрепление. На сей раз с фугасными снарядами. Чего они там, внизу, палят из обычного оружия?

Надо взять ситуацию в свои руки.

Она сама спустится туда.

Ли молча побежала в соседний LFOC. В случае военной тревоги он служил командным центром для подводных операций. Отсюда можно было затопить или откачать балластные танки и открыть кормовой клапан, если на нижней палубе откажет техника. Единственное, отсюда нельзя было управлять нижним шлюзом, – тоже глупый промах, допущенный в спешном переустройстве «Назависимости».

– Внимание! – крикнула она перепуганному персоналу за пультом. – Откачать кормовые балластные танки. Осушить корму. – Она подумала. В открытом или закрытом положении заело шлюз на дне? Сможет ли вода стечь через него? Ад на мониторах не давал возможности разобраться в этом. Но в целом достаточно поднять корму, чтобы вода из искусственного порта ушла – хоть через шлюз, хоть через кормовой клапан. В случае, если заблокировано и то и другое, есть ещё аварийная система насосов. Она потребует больше времени, но сделает то же самое.

Ли отдала распоряжение включить насосы и побежала назад, в CIC.

* * *

Нижняя палуба

Переборки не слушались. Почему – об этом некогда было думать. Пик бросился к шкафу с оружием и рванул оттуда гарпун со взрывной капсулой. Солдаты продолжали палить в воду. Внутрь корабля через открытый шлюз проникло что-то огромное, спрутообразное и извивалось под самой поверхностью воды, а косатка откусила Росковицу ноги.

Краешком глаза он увидел, как из воды выбирается Рубин. Пик почувствовал отвращение и вместе с тем облегчение. Он ненавидел биолога, но всё-таки не должен был сбивать его с ног в воду. Жизнь Рубина надо сохранить во что бы то ни стало. Пусть доведёт своё задание до конца.

Плавник косатки двигался теперь прочь от пирса. Туда, где плавали Эневек и Грейвольф. Они устремились к противоположной стороне. Светящиеся щупальца потянулись за ними, но, собственно, они были всюду и тянулись во все стороны сразу, тогда как косатка совершенно нацеленно плыла к удирающим.

Надо пристрелить скотину, прежде чем она ещё кого-нибудь убьёт.

Внезапно Пик успокоился. Всё остальное подождёт. Главное – уложить эту гору мяса с зубами.

Он поднял гарпун и прицелился.

Эневек увидел, как к нему приближается косатка. Вода в искусственном порту вздувалась и бурлила и, казалось, сама ожила. Это была колеблющаяся, мерцающая голубым светом масса, сквозь которую косатка целеустремлённо мчалась к нему и к Грейвольфу.

Чёрный её череп показался из воды, и кит толчком выдохнул воздух. Он был в нескольких метрах. Им не доплыть до пирса, это ясно. Что-то надо делать. Когда косатки напали на него в заливе Клэйоквот, на помощь подоспел Грейвольф на лодке, но сейчас дела у Грейвольфа обстояли ничуть не лучше, чем у Эневека. Им надо перехитрить косатку.

Кит нырнул.

– Пропустим его между собой! – крикнул он Грейвольфу.

Он не знал, понял ли его Грейвольф, но времени на объяснение не было.

Эневек набрал воздуха и ушёл под воду.

Пик выругался.

Эта тварь скрылась под водой, Грейвольфа и Эневека тоже не видно. Он побежал по пирсу, высматривая массивный корпус кита, но весь бассейн превратился в сюрреалистический ад, в котором кипела вода, метался свет и шипела пена. Сквозь это месиво ничего не было видно. Один из солдат палил в змеевидные отростки в воде – без всякого успеха.

– Прекратите эту глупость! – Пик толкнул солдата в сторону пульта: – Поднимите тревогу. Попытайтесь открыть шлюз и высвободить лодку. – Взгляд его скользил по поверхности воды. – И потом, наконец, закройте этот треклятый шлюз.

Солдат прекратил стрельбу и бросился исполнять приказ.

Пик подошёл к краю пирса и прищурил глаза. Гарпун оттягивал его руку.

Где же косатка?

Её больше не было видно. Зато повсюду дрожала шевелящаяся масса, переливаясь голубым и белым светом. В ту минуту, когда Эневек нырнул, уйдя от оглушительного шума, Грейвольф оказался рядом. От его рта поднимались пузырьки воздуха. Эневек схватил товарища за руку, не зная, понял ли он его.

Что-то метнулось к Эневеку – похожее на огромную змею. В полупрозрачной голубоватой ткани пульсировали полоски света. Из неё выросли сотни тонких, похожих на плётки отростков и заскользили по дну бассейна, и внезапно Эневек понял, что эта штука делает. Она сканирует окружающее. Плётки ощупали каждую точку бассейна. Пока он зачарованно следил за этим, из головы змеи выросли ещё несколько отростков и направились в его сторону.

Между ними зияла открытая пасть косатки.

В Эневеке что-то изменилось. Одна часть его отделилась и спокойно наблюдала за происходящим. Она спрашивала, кто из нападающих опаснее – кит или желе? Чего можно ожидать от живого существа, которое ведёт себя не сообразно своей природе, а исходя из приказов чужого сознания? Он должен был воспринимать косатку как часть этой светящейся массы, а не как кита с естественными рефлексами. Но, может, это как раз и было преимуществом. Может, им удастся запутать животное.

Косатка стрелой приближалась.

Эневек отклонился, оттолкнув от себя Грейвольфа в другую сторону. Тот его понял! Добыча кита внезапно раздвоилась, и он пронёсся между двумя её половинками.

Они выиграли несколько секунд.

Не обращая больше внимания на кита, Эневек ринулся в шевелящуюся гущу щупалец.

Рубин выбрался на пирс и отползал на четвереньках, хватая ртом воздух. Солдат, бегущий к контрольному пульту, перескочил через него. У пульта он глянул на надписи, сориентировался и нажал на кнопку, которая должна была открыть шлюз.

Система не сработала.

Как всякий другой в группе, солдат знал все системы судна и способ их действия. Он вспомнил, как падала на пульт Браунинг, нагнулся поближе к кнопкам и присмотрелся внимательнее.

Кнопку заклинило. Она была перекошена набок.

Может, от удара ботинком Браунинг. Это было поправимо. Он взял свой автомат и ударил по кнопке прикладом.

Кнопка выпрямилась.

Эневек парил в чужом мире.

Вокруг него колебался занавес из тонких щупалец. Он не был уверен, что правильно сделал, заплыв в их гущу, но все вопросы были излишни. Может, желе будет реагировать агрессивно, а может, нет. Может, оно заражено. Но тогда всё равно все погибнут.

В любом случае косатке труднее будет обнаружить его здесь.

Люминесцирующие отростки склонились в его сторону и все пришли в движение. Эневека бросало туда и сюда. Сеть щупалец уплотнялась, и вдруг он почувствовал, как одно из них прошлось по его лицу.

Он стёр его с лица.

Извиваясь, приблизились другие, ощупывая его голову и тело. В его черепе гремел пульс, и лёгкие уже начали болеть. Если он сейчас же не вынырнет, то так и останется в этих студенистых объятиях навсегда.

Он обеими руками впился в эту массу и раздвинул её. У него было такое чувство, будто он борется с клубком змей. Организм был похож на упругий, очень эластичный мускул, который к тому же постоянно менял форму. Щупальца, которые только что вились вокруг него, деформировались, отпрянули и переросли в большую массу, которая в тот же миг породила следующее образование. Эта штука была непредсказуема, и она явно начала питать к Леону Эневеку слабость.

А ему срочно нужно было наверх.

Рядом с ним возникло стройное, элегантное тело дельфина. Его улыбающаяся морда. Эневек инстинктивно схватился за спинной плавник. Дельфин без замедления рванулся вверх из путаницы щупалец, унося Эневека с собой. Наконец он снова мог видеть происходящее. Он крепко держался за дельфина и видел, как сбоку к нему несётся косатка. Дельфин ускорил движение. Позади него сомкнулись могучие челюсти, но промахнулись, а дельфин уже вырвался на поверхность и направился к берегу.

Солдат нажал кнопку. Стальные створки пришли в движение и выпустили батискаф. «Дипфлайт» выпал из корабля – мимо организма, который протиснулся в шлюз, – и беззвучно пошёл ко дну.

На долю секунды солдат задумался, не лучше ли оставить шлюз открытым, но приказ был закрыть, и он подчинился ему. На сей раз больше ничто не препятствовало переборкам сомкнуться. Приводимые в действие сильными моторами, они без усилий пережали студенистый организм.

Пик занёс гарпун.

И в этот миг увидел Эневека. Казалось, косатка настигла его, но вот он снова появился на поверхности, а косатка метнулась в противоположную сторону. Солдаты открыли огонь по чёрной спине, и косатка ушла под воду.

Пристрелили её или нет?

– Шлюз закрывается, – крикнул ему от пульта солдат.

Пик поднял руку в знак того, что понял, и медленно зашагал вдоль пирса, обыскивая взглядом противоположную сторону. Пули против спрута были бессильны, а стрелять в желе фугасом он не решился. В бассейне всё ещё были люди.

Он подошёл к краю.

Грейвольф последовал примеру Эневека и заплыл в гущу щупалец. Он изо всех сил прорывался на другую сторону бассейна. Через несколько метров студенистые массы полностью преградили ему путь, и ему пришлось менять направление.

Он потерял ориентацию.

Щупальца потянулись к нему и обвились вокруг его плеч. Грейвольф почувствовал, как в нём поднимается омерзение. Он был в полном смятении. На его сетчатке навеки запечатлелся миг гибели Делавэр, и этот фильм прокручивался перед его взором снова и снова. Он срывал с себя отростки желе, вертелся и пытался выскользнуть.

Внезапно он оказался над шлюзом. Батискаф уже исчез. Он видел, как сходятся створки, врезаясь в студенистую ткань и пережимая эту пуповину метровой толщины.

Реакция существа была однозначной: ему это не понравилось.

Пика захлестнуло волной. В двух шагах от него из воды поднялась косатка. Розовая пасть раскрылась перед ним так неожиданно, что он не успел испугаться. Он отпрянул, и в то же мгновение вся палуба словно взорвалась. Организм пришёл в ярость. Гигантские змеи взвились к потолку, хлестнулись о стены и вымели пирс. Пик услышал крики солдат и выстрелы, увидел тела, сметённые в воду, потом что-то сбило его с ног, и он упал навзничь. Тело косатки уже накренилось над ним. Пик застонал, стиснул гарпун, и его тут же утянуло в бассейн.

Он уходил на дно в водовороте воздушных пузырьков. Ноги его увязли в голубом месиве. Он ткнул в него гарпуном, и хватка ослабла. Поверх него шлёпнулась в воду косатка. Мощная ударная волна несколько раз перевернула Пика. Он увидел, как разошлась пасть кита, сунул туда гарпун и нажал на спуск.

На мгновение всё замерло.

Из головы косатки послышался глухой взрыв. Не особенно громкий, но всё вокруг окрасилось кровью. Пика отшвырнуло вместе с кровавым месивом и снова выбросило на пирс. Отхаркиваясь, он отполз подальше от края. Кровавая грязь была перемешана с клочками мяса и обломками костей. Он попытался встать на ноги, но поскользнулся и снова упал на копчик. Его пронзила боль. Левая ступня была подвёрнута под углом, не сулившим ничего хорошего, но сейчас его это мало интересовало.

Он смотрел на развернувшуюся перед ним картину, не веря своим глазам.

Организм бесновался. Щупальца дико хлестали во все стороны. Полки и шкафы опрокидывались, оборудование падало. Из солдат остался один: он бегал по пирсу, стреляя, пока одно из щупалец не стянуло его в воду. Полупрозрачная масса пронеслась над головой Пика – не то змея, не то щупальце, – но он успел пригнуться. Конец этой массы изменялся на лету, приобретая очертания рыбьей головы, а потом разветвляясь на змеистые волокна. Из воды вырастали и снова исчезали какие-то рыла, высовывались деформированные головы, студенистые и недолепленные, тут же меняя форму и шлёпаясь назад.

Пик протёр глаза. То ли ему показалось, то ли действительно вода начала убывать? К общему шуму примешался грохот машин, и он понял: палубу откачивают! Вода из балластных танков вытеснялась, корма «Независимости» незаметно поднималась, и содержимое её искусственного порта уходило в море. Стегавшие во все стороны отростки втянулись обратно в массу. Существо снова слилось в единое целое. Пик отступил к стене, подволакивая левую ногу, и чуть не упал, но его подхватили чьи-то руки.

– Держись, – сказал Грейвольф.

Пик вцепился в плечо великана и запрыгал рядом с ним. Он и сам был не маленький, но рядом с Грейвольфом казался тщедушным. Он застонал. Грейвольф решительно подхватил его на руки и побежал с ним вдоль пирса к выходу с палубы.

– Стоп, – прохрипел Пик. – Хватит. Отпусти.

Грейвольф осторожно опустил его на пол. Они оказались у самого туннеля, ведущего к лаборатории. Отсюда хорошо был виден весь бассейн. Боковые стенки дельфинариума уже показались из воды. Насосы продолжали гудеть. Пик подумал о людях в бассейне, которые, вероятно, все были мертвы, – о солдатах, о Делавэр и Браунинг…

Об Эневеке!

Он обыскивал взглядом поверхность воды. Где Эневек?

Тот вынырнул, отфыркиваясь, у склона искусственного берега. Грейвольф подскочил и вытащил его на сушу. Они смотрели, как опускается уровень воды. Огромное существо, излучающее матовый голубой свет, металось по дну, словно ища выход наружу. По его телу больше не сверкали молнии, из массы не вырастали щупальца. Оно совалось во все углы, приникало к стенкам, быстро и системно ища выход, которого не было.

– Поганая скотина! – прохрипел Пик. – Высохнешь теперь!

– Нет. Его надо спасти.

Это был голос Рубина. Пик оглянулся и увидел биолога в наклонном туннеле. Тот дрожал, обняв себя руками, но в глазах горел азарт – как и в ту минуту, когда он требовал впустить желе внутрь шлюза.

– Спасти? – эхом повторил Эневек.

Рубин подошёл неуверенным шагом, опасливо поглядывая в бассейн, где это существо всё быстрее носилось по кругу. Уровень воды был уже не больше двух метров. Существо распласталось – видимо, чтобы сократить свою высоту.

– Это неповторимый шанс, – сказал Рубин. – Разве вы не понимаете? Надо сейчас же подготовить глубоководный симулятор. Заражённых крабов выкинуть, танк обезвредить, налить свежей воды и поместить туда как можно больше этой штуки. Мы сможем с ней…

Грейвольф налетел ураганом, схватил Рубина за горло и стал душить. Биолог распахнул рот и выпучил глаза. Язык вывалился наружу.

– Джек! – Эневек пытался расцепить руки Грейвольфа. – Прекрати!

Пик с трудом поднялся на ноги, стараясь не наступать на левую ступню. Боль была ужасная, но пришлось сделать несколько шагов: надо было спасать этого мерзавца.

– Джек, это ничего не даст, – крикнул он. – Отпусти его!

Грейвольф ничего не хотел слышать. Он поднял Рубина в воздух. У того уже посинело лицо.

– Прекратите, О’Бэннон! – из туннеля показалась Ли в сопровождении нескольких солдат.

– Я его прикончу, – спокойно сказал Грейвольф. Командующая подбежала и схватила Грейвольфа за запястье.

– Нет, О’Бэннон, вы этого не сделаете. Мне всё равно, какие у вас с ним счёты, но его работа важнее.

– Теперь уже нет.

– О’Бэннон! Не вынуждайте меня, ведь я сделаю вам больно.

Глаза Грейвольфа вспыхнули. Видимо, до него дошло, что Ли не шутит, и он медленно выпустил Рубина. Биолог, хрипя, рухнул на колени. Он давился и отплёвывался.

– Из-за него погибла Лисия, – без выражения произнёс Грейвольф.

Ли кивнула. Лицо её вдруг изменилось.

– Джек, – сказала она почти нежно. – Мне очень жаль. Поверьте мне, её смерть не была напрасной.

– Смерть всегда напрасна, – так же без выражения ответил Грейвольф и отвернулся: – Где мои дельфины?

Ли промаршировала со своими людьми на пирс. Пик идиот. Почему он заранее не вооружил своих ребят фугасом? Он что, не мог этого предвидеть? Она-то знала, что будут проблемы. Знала ещё до того, как собрать учёных в «Шато», и уже приняла необходимые меры.

В бассейне плескалось ещё несколько луж. Вид был опустошительный. Прямо перед ней на дне лежал труп косатки. Там, где раньше была голова с зубастой пастью, сочилось кровавое месиво. Вразброс лежали тела нескольких солдат. Дельфинов осталось только трое. Возможно, остальные в панике предпочли покинуть корабль, пока шлюз ещё был открытым.

– Просто беда, – сказала она.

Бесформенная масса посреди бассейна едва шевелилась. По краям, где её ещё омывали последние остатки воды, ответвлялись короткие щупальца, змеясь по полу. Существо погибало. При всех его жутких способностях изменять форму теперешнее его положение было безысходно. На вершине желейной горы появились первые признаки разложения. С неё стекала прозрачная жидкость.

Ли вспомнила, что колоссы, которых прибивало на берег, тоже были конгломератом из миллиардов одноклеточных, и они так же распадались. Рубин прав. Надо спасти как можно больше этой массы – и скорее.

Эневек молча присоединился к ней. Ли продолжала осматривать бассейн. На торс Росковица, болтавшийся на цепи, она не обратила внимания. Только обошла его подальше, спустившись по лесенке: от него исходил тяжёлый запах. Эневек спустился за ней. Обходя вокруг студенистой горы, она чуть не споткнулась о тело Браунинг, наполовину придавленное тающим организмом.

Они вместе вытащили труп из-под массы. Желе с трудом отделялось от её ног. Мёртвая казалась чересчур тяжёлой. Лицо её блестело, будто покрытое лаком, и Ли наклонилась, чтобы разглядеть, что это.

И вдруг туловище Браунинг приподнялось.

– Ай! – Ли отпрыгнула, а лицо Браунинг стало эпилептически корчить гримасы. Она взмахнула руками, открыла рот и снова опрокинулась на спину. Пальцы её скрючились, она начала сучить ногами, выгнула спину и несколько раз подряд сильно тряхнула головой.

Это было невообразимо!

Уж на что Ли была закалённой, но и её обуял ужас. Она таращилась на живой труп, а Эневек с видимым отвращением присел рядом с Браунинг на корточки.

– Джуд, – тихо сказал он. – Посмотрите.

Ли, преодолев омерзение, подошла ближе.

Лаковое покрытие стало стекать с лица Браунинг, и Ли поняла, что это комковатые, тающие пряди потянулись по плечам и шее умершей и скрылись в её ушах…

– Оно проникло внутрь, – прошептала она.

– Оно пытается завладеть ею, – кивнул Эневек. Лицо его приобрело бледно-серый, неестественный для инука цвет. – Наверное, оно ползает кругом и обследует всё, что можно. Но Браунинг не кит. Я думаю, это остаточное электричество в её мозгу реагирует на попытку захвата. Но сейчас уже всё кончится.

Ли молчала.

– Оно испробовало все возможные функции мозга, – сказал Эневек. – Но человек для него непонятен. – Он выпрямился. – Браунинг мертва, генерал. То, что мы сейчас видели, конец эксперимента.

* * *

«Иеремия», у Ла-Пальмы, Канары

Борман скептически оглядел водолазные костюмы. Серебристо поблёскивали скафандры с застеклёнными шлемами, шарнирными суставами и хватательными цангами.

– А я и не знал, что мы полетим на Луну, – сказал он.

– Гээрраад! – Фрост засмеялся. – На четырёхсотметровой глубине всё очень похоже на Луну. Ты сам попросился со мной, теперь не жалуйся.

Собственно, Фрост хотел взять с собой под воду ван Маартена, но Борман напомнил, что голландец лучше разбирается в системах «Иеремии» и больше пригодится наверху. Дав тем самым понять, что внизу могут возникнуть трудности, которые придётся решать наверху.

– Кроме того, – добавил он, – в гидратах я разбираюсь лучше.

– Случись что с тобой, где мы возьмём другого? – возразил Фрост.

– А Эрвин? Он тоже знаток. Ещё лучше, чем я. К этому времени из Киля уже прибыл Сьюсс.

– Погружение – не прогулка, – предупредил ван Маартен. – Вам уже приходилось нырять?

– Несколько раз.

– И глубоко?

Борман поколебался.

– На пятьдесят метров. С аквалангом. Но я в отличной форме. И не дурак, – строптиво добавил он.

Фрост подумал.

– Двух крепких мужиков хватит, – сказал он. – Возьмём небольшие взрывпакеты и…

– Ну, началось! – в ужасе воскликнул Борман. – Взрыв-пакеты!

– О’кей, о’кей! – Фрост поднял руки. – Я вижу, без тебя не обойтись.

Они стояли внутри понтона: один отсек был отведён для спуска под воду роботов и водолазов.

– На вид тяжёлые, – сказал Борман.

– Этот выходной костюмчик, – Фрост любовно погладил скафандр, – весит 90 килограммов, сплошной титан, но под водой незаметно. С кислородным поддувом, герметичный, так что кровь не закипит азотом. И не понадобятся эти дурацкие декомпрессионные паузы.

– Он с ластами.

– Правильно, не камнем будешь падать, а поплывёшь лягушкой. – Фрост указал на многочисленные шарнирные суставы: – Кисти рук защищены жёсткими полушариями, рукавицы были бы слишком чувствительны, но обе руки оборудованы цангами-хватателями, которые подчиняются малейшему движению пальцев. Можешь завещание подписать, такие они чуткие.

– Как долго мы сможем оставаться под водой?

– 48 часов, – сказал ван Маартен. Увидев испуганное лицо Бормана, он улыбнулся: – Не бойтесь, столько вам не понадобится. – Он указал на двух роботов в виде торпед на поводке, с винтом и застеклённым носом: – Это ваши «ездовые собаки». Они запрограммированы на световой остров. Даже не пытайтесь в темноте определять, где вы находитесь, просто положитесь на них. Они развивают скорость четыре узла, через три минуты будете у цели. Препятствие они обойдут. На поводке пульт с кнопками – «туда», «обратно» – и джойстик.

В костюме Борман походил на рыцаря в доспехах. Когда скафандр закрылся, все внешние шумы исчезли, но потом включилась радиосвязь. Он услышал громовой голос Фроста:

– Посмотри, как тебе управление цангами?

Борман подвигал пальцами внутри полушарий. Цанги проделали те же движения.

– Попробуй взять пульт «собаки».

Борман взял с первой попытки. Если всё так легко в управлении, то можно трижды перекреститься.

– И ещё. На уровне пояса есть такая прямоугольная кнопка. Это на всякий случай. Вряд ли пригодится, но если что, я тебе скажу, для чего она. Не загружай голову. Ты готов?

Ван Маартен открыл туннель шлюза. Голубая вода хлынула к их ногам.

– Просто вываливайтесь. «Собак» включайте, когда будете снаружи. Фрост первый.

Борман медленно погружался, угодив в стаю рыб. Сверкающие тела расступились и потом снова сомкнулись. Тяжесть костюма уже не ощущалась.

За ним следовал Фрост, окружённый пузырьками воздуха. Борман с удивлением заметил, что неизменная бейсболка так и осталась на нём под колпаком скафандра.

Включились винты их «собак», и водолазов потащило в глубину. Очень скоро они очутились в непроглядной тьме, и Борман признал правоту ван Маартена. Ориентироваться здесь было невозможно, и оставалось только положиться на «собак».

Он обнаружил, что темнота ему неприятна. Сотни раз он сидел перед экраном и следил за погружением роботов на большие глубины. Сам спускался на легендарном «Альвине» на глубину 4000 метров, но одно дело в батискафе и совсем другое – в костюме.