Текст книги "Случайная встреча"

Автор книги: Филиппа Карр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 23 страниц)

– Нет смысла делать вид, что между нами ничего не существует, не так ли? – спросил Джейк.

– Разве? – резко спросила я.

– Разве этого не было с самого начала? Вы были еще ребенком, но я сразу почувствовал влечение к вам! Конечно, тогда это казалось забавным: маленькая девочка и мужчина, бросивший все, чтобы странствовать с цыганами! Вы помните?

– Смутно! Вы сидели под деревом, на вас была оранжевая рубашка, а в руках – гитара… Вы и сейчас играете на ней?

– Время от времени… Тогда я играл роль – роль цыгана!

– У вас в ушах были золотые кольца…

– Да, пришлось и об этом подумать! Увидев вас, я сразу понял, что никогда не встречал ничего похожего. И тогда я подумал: «Мне не следовало знакомиться с ней таким образом! Это должно бы произойти на балу, и она должна еще вырасти. Ей должно быть лет семнадцать, это был бы ее первый бал, и свой первый танец она танцевала бы со мной!» И тогда я понял, что наделал, отвергнув прежний образ жизни, отказавшись от своего происхождения, от всего… ради каприза!

– Я не верю в это!

– Клянусь, это чистая правда!

– Но тогда вы не вернулись к себе домой!

– Но вы же знаете эту юношескую гордость! Человек предпринимает какой-то шаг и потом отказывается признать, что сделал это просто по глупости! Я продолжал вести тот же образ жизни, но не мог забыть вас… А потом… Вы знаете, что случилось. А вы явились, чтобы спасти меня! Разве это не доказывает, что мы созданы друг для друга?

– Я не слишком разбираюсь в таких вещах. Но думаю, что мы сами делаем свою собственную судьбу!

Джейк медленно произнес:

– Теперь, когда я нашел вас, не хочу больше упускать!

– Уверена, что вы будете бывать у нас. Ведь вы – отец Тамариск. Вы хотите видеть ее, да и она, вероятно, привяжется к вам.

– Я думал вовсе не об этом… Я люблю вас! И всегда любил! Постоянно думал о вас, находясь на этом ужасном корабле и позже, в своей хижине. Я привык по ночам выходить наружу и глядеть на звезды, воображая, что вы тоже глядите на них. Хотя их рисунок отличается от того, который видел я: мы находились на противоположных концах света. А нам следовало всегда быть вместе!

– Думаю, мне пора идти! Давайте быстро осмотрим дом, и я пойду!

Джейк встал, взял меня за руки и прижал к себе. Секунду мы стояли так. Я почувствовала, что меня охватывает слабость. Я не знала, что это может означать, но восприняла как своего рода предупреждение: мне следовало как можно быстрее покинуть этот дом!

Мы поднялись по лестнице, Джейк шел впереди.

– Дом небольшой, как я уже говорил, но очень удобный!

Мы добрались до лестничной площадки, и он открыл какую-то дверь. Это была спальня с кроватью под пологом. Полог был сделан из зеленого бархата, который хорошо сочетался со шторами, да и ковер тоже был выдержан в зеленых тонах.

– Судя по всему, ваш брат любил зеленый цвет?

– Да, похоже. А вам нравится?

– Очаровательно! Так свежо… Покажите мне следующую комнату, а то мне пора идти!

Но Джейк обнял меня и посадил на кровать.

– Что же вы делаете со своей жизнью? – Я принужденно засмеялась.

– Полагаю, – ответила я, – то же самое, что большинство: просто живу!

– Вы живете неполноценной жизнью, Джессика, вы отгородились от реальности!

– Моя жизнь достаточно реальна!

– Но вы лишь существуете! Зачем вы сделали это? – Я повернулась к нему и довольно сердито бросила:

– Я была вынуждена сделать это! Зачем вы покинули свой дом и стали цыганом? Почему вы убили человека ради спасения девушки, чуть не потеряв при этом свою жизнь?

– Да, мы совершаем иногда такие поступки. Но разве, сделав это, мы должны потом вечно страдать?

– Вы не должны, вам удалось пережить все ваши несчастья! Никогда не забуду, как вы выглядели на балу у Инскипов! Кто бы мог подумать!

– Никто не обязан вечно расплачиваться за свою ошибку! Вы не имеете права отрезать себя от мира! Вы не должны бесполезно увядать!

– Я вовсе не увядаю, а живу весьма полноценной жизнью!

– Теперь, когда я нашел вас, неужели вы думаете, что отпущу?

Я была потрясена: мне хотелось слушать его! Мне следовало уйти, но я не могла, более того, мне хотелось остаться! Я ответила:

– Я сама, как говорится, «стелила постель», и теперь сама должна спать в ней!

Джейк покачал головой:

– Вы и я должны найти счастье вместе!

– Но как это может быть?

Он привлек меня к себе и стал целовать.

«Нет», – говорила мне совесть, но какой-то голос шептал: «Оставайся! Почему бы и нет? Кому это повредит?» Повредит! Ведь я была замужем за Эдвардом! «Эдвард ни о чем не узнает».

Это было сигналом опасности. На самом деле, я внушала себе, что Эдвард не должен ничего узнать. Я сознавала, что делаю плохо, но ничего не могла с собой поделать. В этот момент я сознавала, что готова поддаться искушению.

Джейк продолжал целовать меня.

– Это должно произойти! – шептал он. Я не пыталась освободиться.

– Пожалуйста, Джессика, я мечтал об этом столько лет! Это поддерживало меня, помогало выжить! Однажды я найду ее – повторял я себе, и больше никогда не отпущу!

Я любила Джейка! Как это отличалось от тех чувств, которые я когда-то питала к Питеру Лэнсдону! Меня ошеломляло безудержное желание быть с этим человеком, и я понимала, что никогда не буду счастлива без него.

– Я знаю, ты любишь меня!

– Не могу, не имею права!

– Нельзя говорить, что не можешь, если ты любишь!

– Джейк! – взмолилась я. – Джейк, я обязана помнить о своем долге! До сих пор я не понимала, какую ужасную ошибку совершила, но она сделана, и это моя ошибка! Я обязана жить с ней!

Пока я произносила эти слова, он начал спускать платье с моих плеч. Я чувствовала, что не в силах сопротивляться.

Итак, это произошло! Я была ошеломлена и взбудоражена случившимся. Мне казалось, что это сон, но Джейк был здесь, рядом со мной. Я понимала, что люблю его, любила всегда и буду любить.

Джейк нежно поцеловал меня;

– Не грусти. Это должно было произойти: ты не могла продолжать жить так, если я рядом с тобой. Ты не должна бояться!

Я могла лишь ответить:

– Я совершила… по отношению к Эдварду…

– Эдвард понял бы! Я покачала головой:

– Он не должен узнать об этом!

– И не узнает.

– Я предпочла бы умереть! Ведь он такой хороший! Этот несчастный случай… и с таким человеком! Я обязана заботиться о нем всю оставшуюся жизнь!

– Не всегда дела будут обстоять так. Нам надо подумать, что делать.

– Мы больше не должны встречаться!

– Об этом не может быть и речи!

– Я знаю, что жены бывают неверны своим мужьям, а мужья – женам, но это не имеет никакого отношения ко мне! Речь идет не о каком-то муже и о какой-то жене: это Эдвард и я!

– Моя милая Джессика, ты живешь не в монастыре! Жизнь дается для того, чтобы наслаждаться ею! И это наше свидание не станет последним. Зная, что на самом деле представляет собой твой брак, никто не посмеет осудить тебя за это!

– Я сама себя осуждаю!

– Я сумею переубедить тебя.

Он вновь обнял меня, и мы опять стали заниматься любовью… на этот раз неторопливо, нежно. Я и не пыталась сопротивляться.

Я понимала, что с этого момента наступил перелом в моей жизни. Знала я и то, что я не смогу сопротивляться этому. Я собиралась обречь себя на двойную жизнь.

ШАНТАЖ

Если бы все на этом кончилось, наверное, меня еще можно было бы оправдать. Но это было только началом. Я чувствовала какое-то опьянение и постоянно искала каких-то оправданий: ведь я была женщиной с естественными влечениями, а Эдвард никогда не смог бы удовлетворить их. Я завела любовника, хотя это и произошло случайно! Я страстно любила и была любима. Теперь я была уверена в том, что всегда любила Джейка. Чувство возникло между нами с самой первой встречи, и, увидев его вновь, я поняла, что мы созданы друг для друга.

Я продолжала оправдываться перед собой. Эдвард понял бы меня: его всегда беспокоило, что мы ведем неестественную жизнь. Я могла бы загладить свою вину перед ним: стать еще более заботливой и внимательной! Убеждая себя в том, что никогда больше не войду в дом Джейка, все-таки не удержалась от соблазна. Мы решили провести в Лондоне еще четыре дня. Еще четыре дня вместе! Я ничего не могла с собой поделать, я искала возможности побыть с Джейком!

Я понимала, что истосковалась по любви. Иногда меня переполняло счастье, а иногда я ощущала горькое раскаяние. С глубокой печалью я наблюдала за Амарилис, чья жизнь сложилась так удачно, жизнь счастливой жены и матери. Я часто думала о том, такой счастливой была бы и я, выйдя замуж за Джейка.

Что же касается Джейка, чувство вины угнетало его меньше, чем меня. Иногда казалось, что он не испытывал его вовсе: в конце концов, ведь это я обманывала своего мужа. Джейк постоянно утешал меня, настаивая на том, что мой брак – совершенно особое дело. С самого начала было ясно, что это рано или поздно произойдет. Если Эдвард даже и узнал об этом, он понял бы.

– Он никогда не должен узнать об этом! – с жаром воскликнула я. – Эдвард и без того достаточно пострадал!

– Он понял бы…

Я покачала головой:

– Он добрый, понимающий, всепрощающий, но, узнав о нас, он бы глубоко страдал. – И добавила:

– Я не должна больше приходить сюда.

Повторяя это, я, тем не менее, продолжала приходить вновь. Целыми днями я искала возможности проскользнуть в дом на Блоур-стрит.

Странными были эти дни: часы летели с небывалой скоростью, и в то же время эти четыре дня показались мне годом. Я так много пережила, я стала взрослой, во всяком случае, так казалось Я, наконец, перестала быть невинной девушкой, я стала женщиной, полной жизни, ищущей встреч со своим любовником. Потом вдруг я спохватывалась – что же я делаю?

Мне казалось, что чувство вины написано на моем лице, и это должны замечать все. Но странно, никто ничего не замечал, даже мать.

Однажды, когда Джейк провожал меня домой, на Альбемарлстрит мы лицом к лицу столкнулись с Питером Лэнсдоном.

Джейк вел меня под руку, и я тут же вырвала свою руку. Наверное, я покраснела.

– Питер! – воскликнула я. – Вот уж не ожидала встретить тебя! Я и не знала, что ты в Лондоне.

Он улыбнулся мне:

– Дела! Кое-какие неприятности на одном из складов.

– Это сэр Джейк Кадорсон! Сэр Джейк – это Питер Лэнсдон, муж моей племянницы!

Мужчины обменялись рукопожатиями.

– Я как раз возвращалась домой, – начала оправдываться я, – и встретила сэра Джейка.

– Полагаю, вы скоро возвращаетесь в Эверсли?

– А ты уже был на Альбемарлстрит?

– Нет, я только что приехал и решил отправиться прямо на склады.

– Питер – очень занятой человек, – сказала я Джейку.

– Неприятности имеют свойство накапливаться, – заметил Питер. – Что ж, нужно идти, есть еще кое-какие дела. Позже я загляну на Альбемарлстрит.

Мы распрощались.

– Как ты думаешь, он понял? – спросила я. – Наверное, сразу в глаза бросается, что мы вместе?

– Думаю, у него одно на уме – собственные дела.

– Он действительно очень занят, – облегченно согласилась я. – Я испугалась. Думала, что наши лица могут выдать нас.

– Тебя, моя дорогая, конечно, мучают угрызения совести? Все будет в порядке!

Но Питер Лэнсдон не забыл тот случай.

Эдвард был рад мне.

– Разлука показалась мне такой долгой! – произнес он.

– Не так уж долго мы не виделись!

– Как празднества?

– Все прекрасно! Люди были счастливы!

– Любопытно, долго ли продержится это настроение?

– Наконец-то воцарился мир! Думаю, люди надолго запомнят это.

– У людей короткая память!

– Эдвард, ты стал пессимистом! – Он рассмеялся:

– Ну что ж, в любом случае очень приятно вновь видеть тебя!

– Джеймс, как всегда, проявил себя с лучшей стороны?

– О да, мы много играли в покер. Я начал обучать его игре в шахматы, и, судя по всему, Джеймс будет неплохим игроком!

– Чудесно!

– Джессика, ты стала какой-то другой!

Я почувствовала, что мой голос слегка дрожит:

– Другой? Какой другой?

Он взглянул на меня, слегка склонив голову набок:

– Ты хорошо выглядишь, прямо светишься! Очевидно, празднества пошли тебе на пользу!

– Да, пожалуй! Это возбуждение… Герцога просто обожают, и знаешь, такие вещи захватывают!

– Что ж, пока все складывается удачно. Будем радоваться тому, что все идет именно так.

Помолчав немного, я добавила:

– Да, знаешь, произошло интересное событие! На балу у Инскипов мы познакомились с сэром Джейком Кадорсоном. Угадай, кем он оказался? Даю тебе три попытки, – я нервно рассмеялась, изображая веселье. Должно быть, это звучало фальшиво.

– Кто-нибудь из делового мира?

– Нет… не совсем.

– Я хотел сказать, кто-нибудь из друзей Питера?

– Нет уж, лучше я расскажу тебе. Ты помнишь цыгана Джейка?

– Цыгана? Да, я никогда не забуду его. Ведь именно благодаря ему мы и познакомились с тобой!

– Так вот, он и стал сэром Джейком!

– Как ему это удалось?

– На самом деле он не был цыганом, он убежал из дома и присоединился к табору. По происхождению Джейк из старого корнуоллского рода. Его сослали в Австралию, там он отбыл свои семь лет, а потом узнал, что стал наследником поместья в Корнуолле и титула тоже. Вот он и появился на балу у Инскипов чуть ли не почетным гостем.

– Я никогда не видел его. Ты его узнала?

– Не сразу. Мы поговорили с ним… несколько раз, отец пригласил его в гости.

– Это, должно быть, интересно!

Я радовалась, что сижу спиной к свету.

– Ты же знаешь, что он – отец Тамариск?

– О, Боже, верно! Конечно, Долли…

– Мне пришлось пригласить его сюда, он хочет видеть свою дочь.

– Ну, это естественно!

– Я думаю о том, как изложить все это Тамариск? Не знаю, как девочка воспримет это известие? Что ты думаешь по этому поводу?

– Тамариск непредсказуема!

– Я хочу, чтобы она немного привыкла к мысли, что у нее есть отец, до его приезда.

– Конечно! А что он за человек?.. Этот цыганский барон?

– Полагаю, ему далеко за двадцать, возможно, тридцать… Он темноволосый…

– Я имел в виду не внешность.

– Он… ну… очень хорошо вписался в общество у Инскипов.

– Похоже, он нигде не пропадет, верно? – рассмеялся Эдвард.

– Вероятно. Он рассказал мне о том, как убежал из дома и присоединился к цыганам из-за того, что поссорился с семьей.

– А теперь, видимо, он занял подобающее ему место в обществе?

– Тамариск должна обрадоваться тому, что у нее такой отец. Интересно, захочет ли Джейк забрать ее с собой?

– Лучше спросить: захочет ли она уехать?

– Да, Тамариск непредсказуема. Я уверен в одном – ты найдешь правильное решение, удовлетворяющее всех!

Эдвард мягко улыбнулся мне, и в этот момент я ощутила, что бремя моей вины почти невыносимо!

Я осторожно приступила к разговору с Тамариск:

– Ты никогда не переживала, что у тебя нет отца? – Девочка удивленно взглянула на меня, задумалась, а потом сказала:

– Нет!

– А что бы ты сказала, если бы вдруг обнаружилось, что у тебя есть отец?

– Он мне не нужен!

– Почему?

– Он будет командовать мной! Старый мистер Френшоу до сих пор приказывает молодому мистеру Френшоу, что делать, а он уже совсем взрослый!

Я рассмеялась:

– Ну, старый мистер Френшоу вообще любит приказывать! Тебе понравился бы твой отец.

– Думаю, он мне не нужен.

– Ведь иметь отца очень хорошо!

– А зачем?

– Ну, у всех должен быть отец…

– А у меня не было!

– Если бы не было отца, ты не появилась бы на свет.

Она озадаченно взглянула на меня, а я, чувствуя, что ступаю на зыбкую почву, продолжила:

– В общем, у тебя есть отец!

– Где?

– В Лондоне, и он хочет встретиться с тобой! – Тамариск удивленно посмотрела на меня:

– Как он может хотеть, если он меня не знает?

– Он знает о тебе!

– А почему он тогда не живет со мной, как другие отцы?

– Это сложно объяснить… Он очень долго был в отъезде, на другом конце света… Теперь он вернулся и хочет встретиться с тобой!

– Когда?

– Может быть, на следующей неделе?

– Ага, – сказала она, быстро перескочив на другую тему: – Брауни сегодня будет есть запаренные отруби: их ей даст Стаббс. А после обеда появится Джонатан, и мы с ним поедем кататься.

Брауни звали лошадь Тамариск – главную радость ее жизни, а Стаббс был одним из конюхов. Я поняла, что перспектива встречи с отцом не очень взволновала Тамариск: у нее на уме совсем другие заботы. Прогулка верхом с Джонатаном была для девочки гораздо важней. Настолько, что ни о чем другом она и не думала.

Я волновалась и тревожилась при мысли о приезде Джейка в Грассленд, боялась того, что мы выдадим наши чувства.

Я представила Джейка Эдварду и посмотрела на них, мужа и любовника, со стороны. Эдвард был сама любезность. Поскольку Джейк откровенно, ничего не скрывая, рассказывал о своей цыганской жизни и о годах, проведенных на каторге, отсутствовали те неприятные моменты, которые появляются при попытках не затрагивать какие-то щекотливые вопросы.

Когда мы остались наедине, Эдвард заметил:

– Какой интересный человек! Полагаю, что все случившееся с ним должно создавать какую-то… не знаю, как выразиться точнее, привораживающую ауру, что ли? И то, как он убежал с цыганами… Да, у него было сложное положение, но он сумел выйти из него достойно! Думаю, ты захочешь показать ему и Эверсли?

Я сказала, что нас должны пригласить. Кроме того, следует заглянуть и в Эндерби, хотя Амарилис сейчас, конечно, не до гостей.

– Да, посмотреть Эверсли ему будет интересно, но главное, конечно, Тамариск!

Это была странная встреча. Она вошла в комнату, а Джейк встал и пошел ей навстречу. Тамариск с любопытством смотрела на него.

– Так это ты – моя дочь? – спросил он.

– Говорят, – с недоверием ответила Тамариск.

– Ну что ж, пришла пора нам с тобой познакомиться!

Она пожала плечами и отвернулась.

– Тамариск! – воскликнула я возмущенно. – отец проделал такой дальний путь, чтобы увидеть тебя!

– Ты был на другом конце света? – она вновь повернулась к Джейку, и в глазах ее блеснуло любопытство.

– Да, там все совсем по-другому.

– И кенгуру? – Он кивнул.

– А ты хоть одну видел? – Да.

– И с ребеночком в сумке?

– Да, и я ел суп из кенгуру.

– Ты ее убил?

– Кто-то должен был убить, чтобы приготовить суп, нельзя же варить суп из живых существ!

– А у тебя был бумеранг?

– Конечно! Я слышал, ты ездишь верхом и очень хорошо держишься в седле?

– А ты любишь лошадей?

– Очень. Может, прокатимся верхом и поговорим?

– Ладно, – согласилась Тамариск. – Я только надену платье для верховой езды, оно у меня совсем новенькое!

– Ну и прекрасно! Ты покажешь мне окрестности?

– Хорошо, жди здесь, я скоро!

Когда девочка вышла, я улыбнулась Джейку:

– Мне кажется, лед растоплен! – Мы были в комнате одни.

– Джессика, мне тебя очень не хватало!

– Пожалуйста, не здесь, не в этом доме!

– Ты приедешь в Лондон?

– Ах, Джейк, так не может больше продолжаться! Теперь, оказавшись здесь, с Эдвардом, я понимаю это!

– Он никогда не узнает, а мы нужны друг другу!

– Мне невыносимо думать о том, что он может все узнать!

– Нельзя же ожидать, что ты всю жизнь проживешь монашкой… Именно ты, Джессика, именно для тебя это невозможно!

– Я уже показала, какая я монашка! Я нарушила брачный обет!

– Я люблю тебя!

– И я люблю тебя, но мы должны смириться. Я не имею права предавать Эдварда, он и без того сильно страдает. Как, по-твоему, должен чувствовать себя мужчина, прикованный к постели, день за днем?..

– А как, по-твоему, должны себя чувствовать мы, лишившись друг друга?

– Ты найдешь кого-нибудь…

– Мне нужна, только ты!

– Это не так: если бы мы не встретились у Инскипов…

– …То я приехал бы сюда и разыскал тебя! Это неизбежно… с того самого момента, как мы встретились друг с другом, давным-давно! Это должно было случиться!

– Мы должны быть сильными… Я собираюсь взять себя в руки! В Лондоне, должно быть, на меня нашло затмение! Теперь, когда я дома, с Эдвардом, я понимаю это!

В комнату ворвалась Тамариск в новом платье для верховой езды, очень довольная собой.

– Я готова! – объявила она.

– Ну что ж, едем, – сказал Джейк.

Он открыл дверь, и она вышла. Тогда он повернулся и взглянул на меня. Приложив пальцы к губам, Джейк послал мне воздушный поцелуй.

Встреча отца и дочери прошла лучше, чем я ожидала. Тамариск была сдержанна в выражении чувств, но вскоре Джейк, несомненно, ее очарует. Возможно, кроме Джонатана, теперь в ее душе поселится еще один герой. Я отправилась к Эдварду.

– Все прошло хорошо? – спросил он. – Видно, ты довольна собой!

– Они поехали покататься верхом. Думаю, Тамариск привяжется к отцу.

– Ну что ж, Джейк – весьма приятный человек! Интересно, не захочет ли он увезти девочку от нас?

– Это будут решать только он и она!

– Ей может понравиться мысль пожить в Корнуолле. Да, есть еще один человек, о котором ты забыл: Джонатан. Тамариск питает к нему настоящую страсть!

– Да, нужно очень постараться, чтобы оторвать ее от Джонатана!

– Я была бы не против, если бы Тамариск отправилась в Корнуолл.

– Она склонна к необдуманным поступкам.

– Я не об этом. Тамариск слишком взрослая для своих лет. И эта ее страсть к Джонатану. А у него весьма дурная репутация!

– Я убежден, что Джонатан не сделает дома ничего дурного!

– Хочется надеяться, но боюсь, что бурная страсть Тамариск может искусить молодого человека!

– Нет, нет! Правда, он весьма свободно ведет себя с девицами, но Тамариск – совсем другое дело! Какими бы ни были его наклонности, Джонатан сумеет подавить их, если дело касается этой девочки!

– Эмоции могут взять верх! В конце концов, она его покорная раба! Она выглядит старше своих лет, созревает раньше времени, быстро подрастает…

Эдвард покачал головой:

– Джонатан будет сдержан, в этом я уверен! В глубине души он порядочный юноша!

«Ах, Эдвард! – подумала я. – Ты во всех видишь только хорошее! Что бы ты сказал, узнав о том, что твоя жена отбросила все правила приличия, бывая в доме на Блоур-стрит и изменяя тебе с человеком, который является гостем твоего дома?»

В Эдварде была какая-то наивность. В этом он напоминал мне Амарилис: он верил в то, что все люди добры. Такие люди, как мой муж, пробуждают покровительственный инстинкт. Я не хотела, чтобы Эдвард узнал когда-нибудь правду обо мне, молилась, чтобы этого не случилось. Невольно пришел на память тот случай, когда Питер встретил нас идущими под руку на Блоурстрит. Возможно, он не слишком наблюдателен и голова его в тот момент была занята совсем другим, но не все же так рассеяны.

Был только один способ, чтобы Эдвард никогда не узнал о неверности своей жены: мы с Джейком не должны были делать ни одного неосторожного шага, способного выдать нашу тайну!

Я вспомнила о том, какую большую роль сыграла в нашей истории Ли. Она прижилась в нашем доме и теперь была просто одной из служанок. Она прекрасно управлялась с Тамариск, и я часто задумывалась, что бы я делала без нее? Между собой слуги говорили, что Ли тихоня и держит свои мысли при себе. Девушка не интересовалась молодыми людьми, хотя многие из них, несомненно, были бы не прочь привлечь ее внимание. Люди судачили, что Ли побаивается их, так как у нее из-за этого когда-то были «неприятности». Мы-то знали, какого рода были эти неприятности, поскольку Джейку чуть не пришлось поплатиться за это жизнью, и в результате отбыть семь лет на каторге.

И вот теперь Ли должна была встретиться лицом к лицу с Джейком. Когда отец с дочерью возвращались с прогулки, Ли находилась поблизости. Я решила, что будет лучше подготовить ее заранее. Выслушав меня, Ли побледнела, а потом вспыхнула.

– Это было давным-давно, но я никогда не забуду, что сделал Джейк для меня!

И вот они подъехали. Джейк раскраснелся от езды, глаза сияли от удовольствия. Думаю, ему понравилась дочь. В одежде для верховой езды Тамариск была похожа на очень красивого мальчика.

– Как мы здорово покатались, Ли! – воскликнула Тамариск. – Мы скакали наперегонки, и он обогнал меня… совсем немножко!

– Ли… – произнес Джейк. – Маленькая Ли!

Он подошел к ней и взял за руки. Ли подняла на него глаза, и я увидела в них глубокое обожание. Это очень тронуло меня.

– Значит, ты присматриваешь за моей дочерью? Ли кивнула. В ее глазах стояли слезы.

– Я все время думала о тебе!

– Я тоже думал о тебе, Ли, – ответил он.

– То, что ты сделал для меня…

– Это было давно, давным-давно!

– А тебя осудили, даже собирались повесить…

– Но теперь я опять здесь, живой и здоровый!

– Теперь ты благородный господин! Ты никогда не был одним из наших!

– Но ты не скажешь, что я не старался?

Я решила, что мне лучше уйти, оставив их наедине.

– Пойдем, Тамариск, – сказала я. Как ни странно, она не стала спорить и пошла посмотреть, все ли в порядке с лошадью. Я отправилась в сад, в заросли кустарника.

Я задумалась над тем, любила ли Ли Джейка? Конечно, она считала его героем – это я знала. Ли сумела выманить его ребенка из дому потому, что, вероятно, хотела иметь что-то, связанное с Джейком. Она преданно любила Тамариск.

А каковы были его чувства к Ли? Джейк говорил о ней с нежностью, покровительствовал невинной девочке в те дни, когда жил у цыган. Он обезумел от ярости, увидев, что собирался сделать с Ли тот негодяй, дал волю этой ярости, и это чуть не стоило ему жизни. Что Джейк чувствовал сейчас по отношению к Ли? Я ощутила уколы ревности.

Джейка тянуло к женщинам, я была в этом убеждена. Я вспомнила Долли, танцующую вокруг праздничного костра. Долли любила его, но как относился к ней он? Думаю, жалел ее, но, должно быть, испытывал и влечение, которому легко уступил. Не так ли он поступил недавно на Блоурстрит?

А Ли? В те времена, когда она жила в таборе и там же находился Джейк, не считала ли она, что в один прекрасный день они поженятся? Это могло произойти. Теперь, конечно, все обстояло иначе: Джейк был настоящим джентльменом и в его жизни не было места для Ли. Или было? А кстати, какое место в его жизни могла занимать я?

Джейк, должно быть, видел, как я уходила в заросли, и разыскал меня там.

– Наконец-то мы одни!

Я села на деревянную скамью, а он рядом, очень близко. Я была глубоко взволнована, как всегда в его присутствии.

– Бедняжка Ли очень растрогана! – заметила я.

– Да, к ней вновь вернулись воспоминания! Увидев ее, я порадовался тому, что убил того мерзавца. Ли была такой милой девочкой!

– Она такой и осталась и просто чудесно справляется с Тамариск. Если девочка захочет жить вместе с тобой в Корнуолле, Ли захочет отправиться вместе с ней!

– Тамариск не оставит тебя: я пока чужой для нее, она еще не привыкла ко мне… Джессика, не могли бы мы вдвоем… куда-нибудь…

– Здесь? – воскликнула я. – О нет, нет!

– Мне так трудно совладать с собой… Ты так близка и в то же время так далека!

– Именно так и должно быть!

– Ты приедешь в Лондон?

– Да, нет…

Он просительно улыбнулся.

– Ты приедешь, должна приехать, Джессика! Мы вместе что-нибудь придумаем. Это не может так продолжаться!

– Я не представляю, как может быть иначе!

– Всегда можно найти выход!

– Ты имеешь в виду тайные свидания? Украдкой, скрываясь от всех?

– Мы вынуждены делать то, что в силах!

– Расскажи мне про Ли! Как она повела себя, встретившись с тобой лицом к лицу?

– Думаю, она глубоко тронута.

– А я думаю, что она любит тебя!

– Она просто благодарна мне!

– А ты ее любишь? Она ведь красавица!

– Да, пожалуй, но люблю я одну… раз и навсегда!

На секунду я прильнула к Джейку и тут же вспомнила, что мы находимся возле дома и в любой момент нас могут застать. Я встала, и Джейк оказался рядом, обнимая меня. Он начал целовать меня – вначале нежно, а потом все более и более страстно.

– Только не здесь… – шептала я, понимая, что в моих словах содержится намек на то, что надо отправиться в другое место.

– Когда ты приедешь в Лондон?

– Как только представится возможность.

– Наверное, ты могла бы привезти Тамариск? Ей следует почаще бывать с отцом!

– Она очень наблюдательна! Что, если она заметит?.. Я высвободилась и вышла из зарослей. Джейк шел рядом, крепко держа меня за руку. Я взглянула в сторону дома и задумалась – не видел ли кто-нибудь нас?

Джейк пришелся по душе всем в поместье.

– Мне он понравился, – сказал отец. – Очень живой! Мать была более сдержанна в оценках. Я задумалась: не предполагает ли она, что я испытываю к Джейку более глубокие чувства, чем следует?

Джейк предложил Тамариск погостить у него в Лондоне. Ему хотелось показать ей множество интересных вещей. После этого не исключалась поездка и в Корнуолл.

– Ты должна помнить о том, что это твой отец и ты можешь жить в его доме, если захочешь, – сказала я ей.

Тамариск ответила, что ей нравится здесь, при этом посматривая на Джонатана, случайно оказавшегося поблизости.

Но в основном всех сейчас волновала Амарилис. Подходило время родов, и Клодина, по словам отца, «носилась, как старая курица».

– Амарилис здорова, а женщина создана для того, чтобы рожать! К чему весь этот шум?

– Это слова грубияна-мужчины, – заметила мать. – Клодина, естественно, волнуется, как все матери. Я тоже волнуюсь, и это будет до тех пор, пока не родится малыш! Что же касается тебя, помнится, ты тоже здорово волновался, когда мне подошла пора рожать Джессику?

– Я должен был убедиться, что это не тот ребенок, который тихо и скромно явится в этот мир!

– Что поделать, ты ошибся: с ней все было в порядке. Джессика, ты была просто чудесным младенцем… с самого рождения!

– Очень шумным, если не ошибаюсь, – заметил отец.

– Ты в ней души не чаял с самого первого момента! Они любили вот так препираться, но за этим, несомненно, стояла настоящая глубокая любовь.

«Как им все-таки повезло! – думала я. – Тетушка Софи всегда говорила, что моя мать просто-напросто везучая. Однако поначалу она отвергла предложение отца и даже вступила в первый брак, ставший ужасным испытанием для нее: мать чуть не погибла во время Французской революции… и лишь потом обрела счастливую жизнь в Эверсли с моим отцом».

Бедная тетушка Софи, которая вечно жалела себя. Она так и не поняла, что человек должен пытаться сделать максимум того, на что способен! Я всегда старалась внушать себе это, а теперь – особенно. Я вышла замуж за Эдварда, за доброго милого Эдварда, и мой долг состоит в том, чтобы заботиться о нем и охранять его от всяких бед! Я должна научиться любить этот образ жизни, перестать мечтать о невозможном, забыть о том, что преступила границы морали и приличий… и никогда, никогда не оступаться вновь!

Я проводила много времени возле Амарилис, ожидающей рождения ребенка, мечтая о том, чтобы самой стать матерью. Я не имела права мечтать об этом – ведь моей мечте не суждено было сбыться. Я могла только сидеть возле Амарилис и играть с Еленой.

Бедная Амарилис! Роды оказались затяжными, и я могла представить себе ее радость, когда она, изможденная, услышала, наконец, первый крик своего ребенка. На этот раз родился мальчик! Во всем доме царила радость! Я никогда не видела Питера таким довольным. Какое все-таки большое значение мужчины придают рождению мальчиков! Это меня раздражало, хотя, разумеется, я разделяла всеобщую радость.