Текст книги "История Христианской Церкви. Том III. Никейское и посленикейское христианство От Константина Великого до Григория Великого 311 — 590 г. по Р. Х."

Автор книги: Филип Шафф

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 68 страниц) [доступный отрывок для чтения: 25 страниц]

§15. Поддержка священства

3. Более основательная поддержка священства стала еще одним преимуществом, полученным от нового положения христианства в империи.

Прежде священники полностью зависели от добровольных пожертвований христиан, а христиане по большей части были бедны. Теперь священники получали фиксированный доход из церковных фондов, а также из императорской и муниципальной казны. К этому добавлялись пожертвования первых плодов и десятина, которые хотя и не считались обязательными по закону, но появились в качестве добровольного обычая уже очень рано; вероятно, в церквях иудейского происхождения они существовали изначально, по образцу иудейского закона [151]151
  Лев. 27:30–33; Чис. 18:20–24; Вт. 14:22 и далее; 2 Пар. 31:4 и далее.


[Закрыть]. Там, где этих средств было недостаточно, священники занимались сельским хозяйством или чем‑то другим; еще в V веке многие синоды рекомендовали этот способ добычи средств к существованию, хотя Апостольские постановления запрещали священникам заниматься светскими трудами под угрозой смещения с должности [152]152
  Constit. Apost.,lib. viii, cap. 47, can. 6 (p. 239, ed. Ueltzen): Επίσκοπος ή πρεσβύτερος ή δίάκονος κοσμικας φροντίδας μή άναλαμβανετω' εί δε μή, καθαιρείσοω.


[Закрыть].

Улучшение внешних условий существования священства часто сопровождалось его соответствующим моральным вырождением. Священникам больше не нужно было бороться за выживание и беспокоиться о пропитании, они стали независимыми и смогли полностью посвятить свои силы служению; но это благоприятствовало также равнодушию и роскоши, множество недостойных людей начали нести служение в церкви, народ стал приносить меньше добровольных пожертвований. Лучшие представители епископата, такие как Афанасий, два Григория, Василий, Златоуст, Феодорит, Амвросий, Августин, жили в аскетической простоте и использовали свои доходы на благо общины, но были и другие, тщеславные, любящие великолепие, сластолюбивые. Языческий историк Аммиан хвалит сельских священников за простоту, воздержание и добродетель, римскую же иерархию он представляет как прослойку, обогатившуюся за счет подарков матрон, отличающуюся чрезмерной роскошью в одежде и устраивающую царские пиршества [153]153
  Lib. xxvii, с. 3.


[Закрыть], а блаженный Иероним соглашается с ним [154]154
  Иероним, Ер.34 (al. 2) et passim.


[Закрыть]. Знаменитый префект–язычник Претекстат сказал папе Дамасу, что, если бы ему предложили богатства Римского епископа, он сам бы немедленно обратился в христианство. Епископы Константинополя, по рассказу Григория Назианзина [155]155
  Orat. 32.


[Закрыть], который лично в течение краткого времени возглавлял эту епархию, не отставали в экстравагантности от римских коллег и состязались с ведущими государственными сановниками в помпезности и роскоши. В соборах Константинополя и Карфагена служили сотни священников, диаконов, диаконис, иподиаконов, чтецов, певчих и привратников [156]156
  Собор Константинополя критиковали за чрезмерное количество служащих в нем священников и клириков менее высокого ранга, поэтому Юстиниан сократил их число до пятисот двадцати пяти человек, и даже из них больше половины, скорее всего, были лишними. См. lust. Novell.,ciii.


[Закрыть].

Стоит упомянуть, что два величайших отца церкви, как мы уже отмечали, в принципе отдавали предпочтение системе добровольных пожертвований на церковь и служение, которая преобладала в доникейскую эпоху и была восстановлена в наше время в Соединенных Штатах. Златоуст, без сомнения, понимал, что в существующих обстоятельствах нужды церкви не могли удовлетворяться в полной мере другими способами, но явно выступал против накопления церковью богатств и говорил своим слушателям в Антиохии: «Сокровище церкви должно быть со всеми вами, и только по вашему жестокосердию ей требуется владеть земной собственностью, заниматься домами и землями. Вы совершаете мало добрых дел, и поэтому служители Божьи должны отвлекаться на тысячу вещей, чуждых их служению. В дни апостолов люди также могли отдавать им дома и земли; почему же они предпочитали продавать дома и земли и отдавать вырученные средства? Потому что это, без сомнения, был наилучший способ. Ваши отцы предпочли бы, чтобы вы отдавали на благотворительность часть своего дохода, но боялись, что из‑за вашей жадности бедняки останутся голодными; отсюда нынешний порядок вещей» [157]157
  H omit.85 in Matt,(vii, 808 sq.). Нот.21 in 1 Cor. 7(x. 190). См. также De sacerdot.,1. iii, с. 16.


[Закрыть]. Августин хотел, чтобы жители Гиппона забрали церковное имущество назад и поддерживали священников и бедных за счет добровольных даров [158]158
  Поссидий, Vita Aug.,с. 23: «Alloquebatur plebem Dei, malle se ex collationibus plebis Dei vivere quam illarum possessionum curam vel gubernationem pati, et paratum se esse Ulis cedere, ut eo modo omnes Dei servi et ministri viverent».


[Закрыть].

§16. Полномочия и ходатайство епископов

4. Мы переходим к вопросу о сфере епископских полномочий, которые также сформировались во времена Константина.

По образцу иудейской синагоги и в соответствии с увещеваниями апостола Павла [159]159
  1 Kop. 6:1–6.


[Закрыть], христиане с самого начала привыкли улаживать свои споры внутри церкви, а не обращаться с ними в языческие суды, но до времен Константина весомость решения, принятого епископом, зависела от добровольного подчинения спорящих сторон. Теперь это решение стало обладать юридической силой, и, если проблема касалась духовной сферы, оно не могло быть обжаловано в светском суде. Сам Константин уже в 314 г. запретил подобную апелляцию в деле донатистов, сделав такое важное заявление: «Суд священников должен восприниматься как суд Самого Христа» [160]160
  «Sacerdotum judicium ita debet haberi, ut si ipse Dominus residens judicet».Optatus Milev.: De schism. Donat.,f. 184.


[Закрыть]. Даже приговор об отлучении от церкви не подлежал обжалованию; Юстиниан дозволял апеллировать только к суду митрополита, но не к гражданскому суду. Несколько соборов, например Халкидонский в 451 г., дошли до того, что угрожали смещением с должности священникам, которые избегают епископского суда или после него апеллируют к суду гражданскому. Иногда епископы прибегали к помощи государства, если обвиняемый не соглашался с приговором церкви. Юстиниан I распространил сферу полномочий епископов и на монастыри. Позже Гераклий (628) вверил суду епископов даже решение уголовных дел, в которых были замешаны священники, тем самым сделав иерархию совершенно неподвластной светскому суду, хотя, конечно же, она не была освобождена от физических наказаний в случае совершения тяжкого преступления [161]161
  Однако даже Константин перед Никейским собором заявил, что, увидев епископа, совершающего прелюбодеяние, он скорее прикроет его своей императорской мантией, чем устроит в церкви скандал, наказывая священника.


[Закрыть], так как высшей мерой церковной юрисдикции было смещение с должности и отлучение от церкви. Другой привилегией, которую даровал клиру Феодосии, был запрет на использование пыток по отношению к священникам, чтобы заставить их свидетельствовать перед гражданским судом.

Такое усиление власти и влияния епископов благотворно сказалось на отправлении правосудия в государстве и в целом способствовало интересам справедливости и гуманности, но оно способствовало и росту высокомерия епископов, начавших кичиться своей высокой должностью подобно светским сановникам, с которыми им теперь часто приходилось общаться. Златоуст жалуется, что «судебная часть служения епископа также сопряжена со множеством неприятностей, большими хлопотами и такими трудностями, каких не переносят и мирские судьи; нелегко найти правду; трудно и найденную сохранить неизвращенною. Здесь не только хлопоты и трудности, но бывает и опасность немалая» [162]162
  De sacerd.y1. iii, с. 18, в начале.


[Закрыть]. Августин, который мог лучше распорядиться своим временем, также считал эту часть своих официальных обязанностей бременем, которое он нес из любви к церкви [163]163
  Β Psalm.,xxv (vol. iv, 115), и Epist.213 он жалуется, что и до, и после полудня его осаждают и отвлекают члены его церкви со своими бренными заботами, хотя они обещали не беспокоить его пять дней в неделю, чтобы он мог закончить некий богословский труд. См. также Neander, iii, 291 sq. (ed. Torrey, ii, 139 sq.).


[Закрыть]. Другие доверяли решение церковных споров подчиненным служителям или, как поступил епископ Троады Сильван, даже мирянину [164]164
  Сократ, 1. vii, c. 37.


[Закрыть].

5. Еще одним преимуществом, которое стало следствием союза церкви с империей, стало право епископов на ходатайство.

Привилегия ходатайствовать перед светскими властями за преступников, заключенных и всякого рода несчастных принадлежала языческим жрецам, особенно весталкам, а теперь перешла к христианским служителям, прежде всего епископам, и стала неотъемлемой частью их должности. Около 460 г. некая церковь в Галлии возражала против рукоположения одного монаха в епископы, потому что он не привык взаимодействовать со светскими властями и, хотя и мог ходатайствовать перед Небесным Судьей за их души, не был пригоден для земного ходатайства за их тела. В особенности епископы считались защитниками вдов и сирот, им доверялось управление их собственностью. В 529 г. Юстиниан поручил им также надзор за тюрьмами, которые им приходилось посещать по средам и пятницам, в дни страстей Христовых.

Пользуясь этим правом ходатайства, как мы можем предположить, священники нередко мешали отправлению правосудия, но в бесчисленном количестве случаев, особенно во времена жестокости и деспотического произвола, они защищали интересы невиновных, действовали гуманно и милосердно. Иногда благодаря просьбам влиятельных епископов, обращенным к правителям и императорам, целые провинции освобождались от тяжких налогов и мести завоевателей. Так, Флавиан Антиохийский в 387 г. отвратил гнев Феодосия от восставших: несмотря на болезнь и преклонный возраст, он совершил путешествие в Константинополь к самому императору и с полным успехом, как посланник их общего Господа, напомнил ему слова Последнего: «Если вы будете прощать людям согрешения их, то простит и вам Отец ваш Небесный» [165]165
  Мф. 6:14.


[Закрыть].

6. С правом ходатайства тесно связано право церквей давать убежище.

В былые времена многие языческие храмы и жертвенники, за некоторым исключением, считались бесспорными местами убежища; христианские церкви унаследовали эти прерогативы. Этот обычай, с некоторыми предостережениями против злоупотребления им, был узаконен Феодосием II в 431 г., и плохое обращение с безоружным беглецом в любом месте церковного здания или даже просто на священной земле запрещалось под страхом смерти [166]166
  Cod. Theodos.,ix, 45, 1–4. См. также Сократ, vii, 33.


[Закрыть].

Таким образом рабы спасались от гнева хозяев, должники – от преследований неумолимых кредиторов, женщины и девушки – от распутников, побежденные мечом – от своих врагов, укрываясь в святых местах, пока епископ, пользуясь своим правом ходатая, не помогал им добиться правосудия или милости. Благотворность такого закона, основанного не просто на суеверии, но на благороднейших чувствах народа, очевидна, если мы вспомним о жестокостях переселения народов и частых междоусобных войнах [167]167
  «Свирепое насилие деспотизма, – говорит даже Гиббон, – было ослаблено мягким вмешательством церкви; жизнь и имущество самых выдающихся подданных империи оказались под защитой епископов–ходатаев».


[Закрыть].

§17. Официальное соблюдение воскресенья

7. Воскресенье и другие церковные праздники были объявлены праздничными днями официально.

На самом деле, государство не должно было и не могло заставлять кого‑либо соблюдать праздники, но, без сомнения, оно могло и должно было обеспечить соблюдение воскресного покоя, защитить христианскую субботу от осквернения и право христиан на ее подобающее соблюдение. В 321 г. Константин запретил судебные заседания и все светские работы в городах в «священный день солнца», как он называл воскресенье, возможно, имея в виду одновременно и бога солнца Аполлона, и Христа, истинного Сына истины, обращаясь к своим и языческим, и христианским подданным. Но производить работы на полях и виноградниках он разрешал, потому что часто это был самый благоприятный день для них [168]168
  Многие историки церкви совершенно не обращают внимания на данное исключение, хотя оно содержится в том же самом законе 321 г., в Cod. Justin.,lib. iii, tit. 12, de feriis, 1. 3: «Omnes judices, urbanaeque plebes, et cunctarum artium officia venerabili die Solis quiescant. Ruri tarnen positi agrorum culturae libère licenterque inserviant: quoniam frequenter evenit, ut non aptius alio die frumenta sulcis, aut vineae scrobibus mandentur, ne occasione momenti pereat commoditas coelesti provisione concessa».Прежде подобные работы также разрешалось производить в языческие праздники. См. Вергилий, Georg.,i, ν, 268 sqq.; Катон, De re rust.,с. 2.


[Закрыть], хотя можно было бы предположить, что именно сельские труженики больше всех нуждались в отдыхе. Вскоре после этого, в июне 321 г., он разрешил освобождать на воскресенье рабов от их обязанностей [169]169
  Cod. Theodos.,lib. ii, tit. 8, 1. 1: «Emancipandi et manumittendi die festo cuncti licentiam habeant, et super his rebus actus non prohibeantur».


[Закрыть]; это было добровольным делом, весьма необычным, и вполне соответствовало дню воскресения и искупления. Согласно Евсевию, Константин также запрещал по воскресеньям все военные тренировки и велел соблюдать пятницу в воспоминание о смерти Христа [170]170
  Евсевий, Vit. Const.,iv, 18–20. См. также Созомен, i, 8. А в наше время в Париже, Вене, Берлине и других европейских городах военные парады и театральные представления чаще всего проводятся в день Господень! Во Франции политические выборы обычно проводятся в субботу.


[Закрыть].

Он зашел в своем рвении настолько далеко – из лучших побуждений, хотя и заблуждаясь, – что потребовал от всех своих воинов, даже язычников, обязательного соблюдения воскресенья; они должны были по сигналу произносить механически заученную молитву: «Тебя одного признаем мы Богом; Тебя признаем мы царем; к Тебе мы взываем о помощи; от Тебя мы получаем победы; через Тебя мы побеждали врагов. Тебя мы благодарим за полученные блага; от Тебя мы надеемся получить новое благо. Тебя мы все смиреннейше молим сохранить нашего Константина и его богобоязненных сыновей, чтобы они жили долго в здравии и победах» [171]171
  Евсевий, Vit. Const.,1. iv, с. 20. Молитва была написана на латинском языке, о чем Евсевий сообщает в гл. 19. Он говорит, что произносить ее должна была вся армия (с. 18), а мы вполне можем предположить, что многие воины были язычниками.


[Закрыть]. Хотя формулировка выдержана в общих, деистических тонах, ее обязательность явно свидетельствует о злоупотреблении гражданской властью, нарушении свободы совести и неизбежно ведет к лицемерию и пустому формализму.

Более поздние императоры объявили осквернение воскресенья святотатством; в воскресенье и по основным церковным праздникам они запретили собирать налоги и частные долги (368 и 386), даже театральные и цирковые представления (386 и 425) [172]172
  Второй закон, против работы театров в воскресенье и по праздникам (425 г. по P. X.), в Cod. Theodos.,1. xv, tit. 7, I. 5, однозначно гласит: «Omni theatrorum atque circensium voluptate per universas urbes… denegata, totae Christianorum ac fidelium mentes Dei cultibus occupentur».


[Закрыть]. Но запрет на общественные развлечения, на котором не без причины настаивал Карфагенский собор (399 или 401), вероятно, никогда не проводился в жизнь с достаточной строгостью, а с течением времени его вытеснила противоположная практика, ставшая преобладающей по всей Европе [173]173
  Златоуст в конце IV и начале V века часто жалуется, что в театр ходит больше народа, чем в церковь; то же самое по сей день наблюдается во всех крупных городах европейского континента. Только в Англии и в Соединенных Штатах под влиянием кальвинизма и пуританства театры в воскресенье закрыты.


[Закрыть].

§18. Влияние христианства на гражданское законодательство. Кодекс Юстиниана

См. на эту тему труды, упомянутые в §13, ii: Rhoer, Meysenburgи Troplong; также Gibbon, chap, xliv (прекрасный обзор римского закона), Milman: Lat. Christianity,vol. I. B. iii, chap. 5, а также Schmidtи Chastelо влиянии христианства на общество Римской империи, цитируемые в т. 1, §86.

Если государство обеспечивало церкви заслуженные права законной организации, церковь оказывала, в свою очередь, самое благотворное влияние на государство, постепенно освобождая его от власти языческих законов и обычаев, от духа эгоцентризма, мстительности и злобы, распространяя его заботы не только на материальное процветание, но и на высшие моральные интересы общества. В предыдущий период мы наблюдали контраст между христианской моралью и языческой развращенностью в Римской империи [174]174
  См. т. 1, §86 – 93.


[Закрыть]. Сейчас мы увидим, как принципы христианской морали постепенно завоевывали общественное признание и начинали, хотя бы до какой‑то степени, управлять гражданской и политической жизнью.

Уже во II веке, при лучших императорах–язычниках и, очевидно, под косвенным, вызывающим сопротивление, но неуклонным влиянием христианского духа, законодательство стало иным, более гуманным, а императоры–христиане развили эти его особенности еще сильнее, насколько это вообще было возможно в условиях древней греко–римской цивилизации. Теперь в государстве прежде всего начали утверждаться принципы справедливостии равенства, гуманностии любви.Ибо христианство с его учениями о богоподобии человека, бесконечной ценности личности, изначальном единстве человечества и общем искуплении через Христа первым заговорило о всеобщих правах человека вопреки исключительности национального духа, бессердечному эгоизму и политическому абсолютизму старого мира, в котором народы и классы были резко разделены и человек мог вызывать уважение только как гражданин, в то время как в праве гражданства отказывалось большому количеству рабов, иноземцев и варваров [175]175
  См. Лактанций, Inst. divin.,1. v., с. 15.


[Закрыть].

Сам Христос начал Свои реформы с нижайших слоев общества, рыбаков и сборщиков налогов, с нищих, хромых, слепых, бесноватых и страдальцев всякого рода. Их первых Он вознес до высшего достоинства и высшей доли. Теперь церковь действовала в государстве и через государство ради возвышения угнетенных и нуждающихся – тех классов общества, которые при господстве язычества вообще не принимались во внимание, но бессердечно попирались. Действительно, этому реформаторскому воздействию до какой‑то степени мешали популярные обычаи, которые сильнее закона, и строение общества в Римской империи, которое по сути было еще языческим и было обречено на распад. Но реформы, по крайней мере, начались, они были необратимы даже после падения империи, они продолжались среди германских племен. И хотя даже в христианских государствах старые общественные недостатки продолжают проявляться в силу греховности человеческой природы, а иногда в виде революционного насилия, христианство продолжает сдерживать, очищать, исцелять и утешать, смиряя дикие страсти тиранов и толпы, помогая гонимым, смягчая ужасы войны, подавляя бесчисленные пороки в общественной и личной жизни христианского народа. Мы находим множество свидетельств такого влияния при самом беглом сравнении христианского мира с самыми цивилизованными языческими и мусульманскими странами.

Здесь опять же поворотной точкой оказалось правление Константина. Хотя он и был восточным деспотом, хотя он и был недостаточно искренним в плане христианской морали, однако он стал инициатором многих законов, проникнутых духом христианской справедливости и гуманности: он запретил казнь посредством распятия, запретил гладиаторские бои и жестокие обряды, осудил убийство детей и способствовал освобождению рабов. Евсевий говорит, что он улучшил старые законы или заменил их новыми [176]176
  Vit. Const.,1. iv, с. 26, где перечислены все самые важные законы Константина. Даже язычник Либаний (Basil.,ii, p. 146) сообщает, что при Константине и его сыновьях законы были гораздо более благоприятны для низших классов, хотя объясняет он это личным милосердием императоров.


[Закрыть]. Благодаря этому мы ощущаем под тогой римского законодателя тепло христианского сердца. Мы замечаем влияние евангельской проповеди и увещеваний отца монашества из египетской пустыни, обращенных к правителям мира, Константину и его сыновьям: он призывал быть справедливыми и милосердными к бедным и помнить о грядущем суде.

Даже Юлиан, со всей его ненавистью к христианам, не мог полностью отвергнуть влияние своего образования и господствующего духа времени, но позаимствовал у церкви многие из ее методов для реформации язычества. В особенности он признавал обязанность быть благожелательным ко всем людям, быть щедрым с бедными и милосердным с заключенными, – хотя это противоречило языческим чувствам и сам он совершенно неблагожелательно относился к христианам. Но потом полная неудача его филантропических планов и мер показала, что подлинная любовь к человеку может произрастать только на христианской почве. Примечательно, что при всех этих невольных уступках христианству сам Юлиан не принял ни единого закона в пользу естественных прав и равенства людей [177]177
  Troplong, р. 127. С. Schmidt, 378.


[Закрыть].

Его преемники пошли по стопам Константина, и в конце существования Западной Римской империи ее гражданские законы находились иод влиянием христианского духа, хотя это часто вызывало конфликты с сохранявшимся язычеством, а иногда – временное отступничество и реакцию. Мы наблюдаем также примечательное противоречие: в некоторые отношениях законы были мягче, но в других – суровыми и кровавыми, как никогда. Без сомнений, отчасти этот парадокс объясняется деспотическим характером византийского правления, а отчасти – беспорядками того времени [178]178
  См. de Rhoer, p. 59 sqq. В любом случае, нельзя сказать, что церковь была причиной возросшей жестокости законов; в IV и V веках она скорее выступала против смертной казни. См. Амвросий, Ер.25, 26 (al. 51, 52) и Августин, Ер.153 ad Macedonium.


[Закрыть].

Со временем появилась необходимость собрать императорские постановления [179]179
  Constitutionsили Leges.Когда они возникали в ответ на проблемы, они назывались Rescripta,если были спонтанными указами – Edicta.


[Закрыть]в сборнике (codexили corpus juris).Первые две попытки такого рода были предприняты в середине IV века, от этого сборника осталось лишь несколько фрагментов [180]180
  Codex Gregorianusи Codex Hermogenianus;названы так по именам составителей, двух частных юристов. Они содержали рескрипты и эдикты языческих императоров от Адриана до Константина, и их изучение могло бы облегчить сравнение языческих законов с христианскими.


[Закрыть]. Но у нас есть Codex Theodosianus,который был составлен несколькими юристами по приказу Феодосия II между 429 и 438 г. Он содержит законы христианских императоров начиная с Константина с примесью многих языческих элементов; Валентиниан III санкционировал его использование в Западной империи. Сто лет спустя, в период процветания византийского государственно–церковного деспотизма, Юстиниан I, которого, кстати, невозможно не упрекнуть в произвольности и непостоянстве его законов, доверил группе юристов под руководством знаменитого Трибониана [181]181
  Трибониан, родом из Сида в Пафлагонии, был адвокатом и поэтом; благодаря своим талантам он снискал благосклонность Юстиниана, стал квестором, консулом и наконец magister officiorum.Гиббон сравнивает его с лордом Бэконом в том, что касается его всесторонних знаний, административных способностей, а также чрезвычайной жадности и продажности. Но в одном отношении этот государственный деятель был совсем другим: Бэкон был убежденным христианином, Трибониана же обвиняли в склонности к язычеству и безбожию. Во время народных беспокойств в Константинополе император был вынужден сместить его с должности, но потом обнаружил, что не может без него обойтись, и восстановил его.


[Закрыть]великую задачу составления полного, пересмотренного и отредактированного сборника римских законов со времен Адриана до его собственного правления; так за краткие семь лет (527 – 534) при участии самых талантливых и способных людей был создан прославленный Codex Justinianeus,с тех пор ставший всеобщим законом Римской империи, единственным учебником для академий Рима, Константинополя и Берита (Бейрута), основой законодательств большей части территории христианской Европы по сей день [182]182
  Полный Codex Justinianeus,который надолго пережил завоевания данного императора (как Кодекс Наполеона пережил его завоевания), по сути состоит из трех отдельных трудов: 1) Institutiones,элементарное введение в юриспруденцию, 533 г. 2) Digestaили Pandectae(πάνδεκται,, полное собрание) – сборник, передающий дух римского законодательства в целом, по мнению наиболее выдающихся юристов древности, составленный в 530 – 533 г. 3) Собственно Codex,впервые подготовленный в 528 – 529 г., но в 534 г. переделанный, расширенный и улучшенный, с тех пор называемый Codex repetitae praelectionis;содержит 4648 законов под 765 разделами, в хронологическом порядке. К этому добавлены: 4) более позднее приложение: Novellae constitutiones(νεαραί διατάξεις) или просто Novellae(варваризм), то есть 168 декретов Юстиниана, которые собирались с 1 января 535 г. до его смерти в 565 г., в основном на греческом языке или на греческом и латыни. За исключением некоторых «новых законов» Юстиниана, кодекс был составлен на латинском языке, понятном Юстиниану и Трибониану; позже, когда на Востоке перестали пользоваться латынью, он был переведен на греческий и в этом виде признан императором Фокой в 600 г. Император Василий Македонянин в 876 г. велел приготовить греческую выдержку из него (πρόχειρον των νόμων), которая, под названием Basilicae,постепенно вытеснила книгу Юстиниана в Византийской империи. Пандекты еле избежали уничтожения. Большая часть западных изданий и рукописей (не все, как говорит Гиббон) взята из Флорентийского кодекса, переписанного в начале VII века в Константинополе, а позже, вследствие военных и торговых перипетий, перевезенного в Амальфи, в Пизу и, в 1411 г., во Флоренцию.


[Закрыть].

Этот свод римских законов [183]183
  Называемый Corpus juris Romaniили С. juris civilis,в отличие от Corpus juris canonici,римо–католического церковного закона, основанного преимущественно на постановлениях древних соборов, подобно тому как гражданский закон основывается на рескриптах и эдиктах императоров.


[Закрыть]– важный источник знаний о жизни христиан в их отношениях с государством и влиянии на него. Конечно, в значительной степени он представляет собой наследие языческого Рима, который был наделен законодательным и административным гением и которому самой судьбой было предназначено стать всеобщей империей. Но законы эти были существенно изменены, когда при Константине империя приобрела более восточный характер, они подверглись воздействию при внедрении разнообразных германских элементов и под влиянием закона Моисея, а прежде всего – от духа христианства. Этими законами церковь признается как обладающее полными правами учреждение, пользующееся божественным авторитетом, а некоторые из законов были приняты по непосредственному настоянию епископов. В результате и «общий закон» – неписаный традиционный закон Англии и Америки, ведущий начало от англосаксонских времен, то есть от языческого германского мира, созрел под влиянием христианства и церкви и несет на себе следы этого влияния еще более ярко выраженные, чем следы влияния римского права, особенно в том, что касается индивидуальных и личных прав и свобод человека.

§19. Возвышение женщины и семьи

Благотворное влияние христианства на законодательство греко–римской империи особенно заметно в следующих моментах.

1. Отношение к женщинам. С самого начала, в первую очередь на деле, а не на словах, христианство способствовало возвышению женщин из положения рабов, существ низшего порядка, которое они занимали в языческом мире [184]184
  Об этом и о языческой семье см. в т. 2, §99.


[Закрыть]; но даже в тот период оно породило такие замечательные примеры женской добродетели, как Нонна, Анфуса и Моника, вызывавшие великое уважение даже у язычников. Императоры–христиане продолжили это дело, хотя римское законодательство в области прав женщин пошло сравнительно недалеко в сравнении с более поздним германским. Константин в 321 г. даровал женщинам равное право с мужчинами на владение собственностью, за исключением продажи их земельных участков. В то же время, из уважения к их скромности, он запретил вызывать их лично на общественный суд. Феодосии I в 390 г. первым уделил матери некоторое право опекунства над детьми, которым ранее пользовались только мужчины. Феодосии II в 439 г. запретил, хотя, к сожалению, без особого успеха, скандальную торговлю lenones,которые жили за счет женской проституции и выплачивали государству значительный налог [185]185
  Cod. Theod.,lib. xv, tit. 8: de lenonibus.


[Закрыть]. Женщин стали различными способами защищать от неконтролируемых страстей мужчин. Со времен Константина изнасилование девушек и вдов, посвятивших себя церкви, каралось смертью [186]186
  C. Theod.,ix, 24: de raptu virginum et viduarum(вероятно, монахинь и диаконис).


[Закрыть].

2. Законы о браке. Константин установил должную свободу в этом вопросе, упразднив древнеримские меры против безбрачия и бездетности [187]187
  C. Theod.,viii, 16, 1. См. также Евсевий, Vit. Const.,iv, 26.


[Закрыть]. С другой стороны, теперь свобода брака была ограничена в ветхозаветном порядке под страхом строгих наказаний: запрещались браки между людьми, находящимися в определенной степени родства, а затем эти запреты были произвольно распространены на двоюродных братьев вплоть до третьего колена [188]188
  С. Theod.yiii, 12: de incestis nuptiis.


[Закрыть]. Юстиниан запретил также браки между крестными и крестниками – на основании духовного родства. Но прежде всего достоинство и святость брака теперь защищались сдерживанием неограниченной ранее свободы развода, которой римляне пользовались со времен Августа и которая заметно ускорила упадок общественной морали. Однако строгие требования отцов церкви, которые, памятуя слова Христа, считали прелюбодеяние единственной достаточно веской причиной развода, не могли претвориться в жизнь в данном государстве [189]189
  C. Theod.,iii, 16: De repudiis.Иероним ввиду этого говорит, Ер.30 (al. 84), Ad Осеапит: «Aliae sunt leges Caesarum, aliae Christi; aliud Papinianus[самый известный римский юрист, умер в 212 г.], aliud Paulus noster praecipit».


[Закрыть]. В этом вопросе законодательство императоров колебалось между римской распущенностью и учением церкви. Еще в V веке христианский автор жалуется, что мужчины меняют жен, как одежду, а брачное ложе выставляется на продажу, как обувь на рынке! Юстиниан попытался согласовать общественные законы с желаниями церкви, но был вынужден сделать некоторое послабление; его преемник допускал развод просто на основании желания обоих супругов [190]190
  Гиббон:
  «Достоинство брака было восстановлено христианами… Христианские правители были первыми, кто определил законные основания для частного развода; их постановления, от Константина до Юстиниана, колеблются между обычаями империи и желаниями церкви, автор же „Новых законов“ слишком часто изменяет законы „Кодекса“ и „Пандектов“… Преемник Юстиниана уступил мольбам своих несчастных подданных и восстановил право разводиться по желанию обоих супругов».


[Закрыть].

Иметь наложниц было запрещено со времен Константина, прелюбодеяние наказывалось как одно из наиболее тяжких преступлений [191]191
  В законе 326 г. оно названо «facinus atrocissimum, scelus immane». Cod. Theod.,1. ix, tit. 7, 1. 1 sq. Определение прелюбодеяния стало шире. По древнему римскому закону, прелюбодеянием со стороны мужчины считалась незаконная связь с женой свободного гражданина,так что наказывалось не столько прелюбодеяние само по себе, сколько покушение на права другого мужчины. Поэтому Иероним, l. с,говорит о язычниках: «Apud illos viris impudicitiae frena laxantur, et solo stupro et adulterio condemnato passim per lupanaria et ancillulas libido permittitur; quasi culpam dignitas faciat, non voluntas. Apud nos quod non licet feminis, aeque non licet viris, et eadem servitus pari conditione censetur».Но закон, даже при императорах–христианах, по–прежнему не определял плотскую связь с рабыней как прелюбодеяние. Таким образом, здесь государство отставало от церкви и до сих пор отстает в странах, где существует рабовладение.


[Закрыть]. Но и здесь языческие привычки вновь и вновь проявлялись на практике, и даже закон, похоже, в течение долгого времени терпел браки, основанные только на взаимном соглашении, в которые вступали без принятия обета, приданого и согласия церкви [192]192
  Даже собор в Толедо, 398 г., делает уступки в этом отношении, can 17: «Si quis Habens uxorem fidelis concubinam habeat, non communicet. Ceterum is, qui non habet uxorem et pro uxore concubinam habeat, a communione non repellatur, tantum ut unius mulieris aut uxoris aut concubinae. ut ei placuerit, sit conjunctione contentus. Alias vero vivens abjiciatur donec desinat et per poenitentiam, revertatur».


[Закрыть]. Государство до VIII века не требовало торжественной церковной церемонии освящения брака как обязательного условия его заключения. По–прежнему позволялись повторные браки, а также смешанные браки с еретиками и язычниками, несмотря на неодобрение строжайших из учителей церкви; только браки с иудеями были запрещены – по причине фанатичной ненависти иудеев к христианам [193]193
  Cod. Theod., iii, 7, 2; C. Justin.,i, 9, 6. Предложение вступить в брак, сделанное монахине, даже каралось смертью (ix, 25, 2).


[Закрыть].

3. Власть родителей над детьми, которая по древнему римскому закону распространялась даже на свободу и жизнь последних, была ограничена Александром Севером под влиянием монархического духа, который не приветствует наделение подданных правом личного правосудия, и еще больше была ограничена при Константине. Этот император объявил убийство ребенка отцом, остававшееся безнаказанным по закону Помпея, одним из величайших преступлений [194]194
  В 318 г.; Валентиниан сделал то же самое в 374 г. Cod. Theod.,ix, tit. 14, 15. См. также «Пандекты», lib. xlviii, tit. 8, 1. ix.


[Закрыть]. Но жестокая и противоестественная практика отказа от детей и продажи их в рабство продолжалась еще долго, особенно среди работников и крестьян. Даже косвенные меры Валентиниана и Феодосия I не искоренили это зло. Феодосии в 391 г. велел освободить детей, проданных родителями в рабство по бедности, не возмещая убытков покупателям; Юстиниан в 529 г. даровал свободу всем без исключения детям, от которых отказались родители [195]195
  Cod. Theod.,iii, 3, 1; Cod. Just.,iv, 43, 1; viii, 52, 3. Гиббон говорит: «Римская империя была запятнана кровью младенцев, пока подобные убийства не были включены Валентинианом и его сторонниками в букву и дух Корнилийского закона. Уроков правосудия и христианства оказалось недостаточно, чтобы искоренить эту бесчеловечную практику, пока их мягкое влияние не было подкреплено страхом перед смертной казнью».


[Закрыть].