Текст книги "История Христианской Церкви. Том III. Никейское и посленикейское христианство От Константина Великого до Григория Великого 311 — 590 г. по Р. Х."

Автор книги: Филип Шафф

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 68 страниц) [доступный отрывок для чтения: 25 страниц]

§63. Лев Великий. 440 – 461 г.

I. St. Leo Magnus: Opera omnia (sermones et epistolae),ed. Paschas. Quesnel., Par., 1675, 2 vols. 4 ^to(галликанин, за Илария против Льва, поэтому его труд был занесен в римский индекс запрещенных книг); ed. Petr. et Hieron. Ballerini (два очень ученых брата–пресвитера, писавшие по просьбе папы Бенедикта XIV), Venet., 1753 – 1757, 3 vols. fol. (vol. i содержит 96 проповедей и 173 послания, два остальных тома – труды, подлинность которых сомнительна, и ученые диссертации). Это издание перепечатано в Migne, Patrologiae Cursus completus,vol. 54 – 57, Par., 1846.

II. Acta Sanctorum: sub Apr. 11 (Apr., tom. ii, p. 14–30, кратко и неудовлетворительно). Tillemont: Mem.,t. xv, p. 414–832 (очень полно). Butler: Lives of the Saints,sub Apr. 11. W. A. Arendt(католик): Leo der Grosse и. seine Zeit,Mainz, 1835 (апологетический и панегирический отзыв). Edw. Perthel: P. Leo's I. Leben и. Lehren,Jena, 1843 (протестант). Fr. Boehringer: Die Kirche Christi u. ihre Zeugen,Zürich, 1846, vol. i, div. 4, p. 170–309. Ph. Jaffé: Regesta Pontif. Rom.,Berol., 1851, p. 34 sqq. См. также Greenwood: Cathedra Petri,Lond., 1859, vol. i, bk. ii, chap, iv‑vi (период правления Льва); H. H. Milman: Hist, of Latin Christianity,Lond. and New York, 1860, vol. i, bk. ii, ch. iv. Friedrich(старокатолик): Zur ältesten Geschichte des Primates in der Kirche.Bonn, 1879. Jos. Langen(старокатолик): Geschichte der röm. Kirche bis zum Pontificate Leo's I.Bonn, 1881. Karl Müllerв Herzog ², viii (1881), 551–563. C. Gore, в Smith and Wace, iii (1882), 652–673. Его же: Leo the Great(Lond. Soc. for Promoting Christ. Knowledge, 175 pp.). О литературных заслугах Льва см. Ebert: Geschichte der christl. Lat. Lit.,vol. i, 447–449.

Личности большинства ранних Римских епископов оставались в тени их высоких постов. Дух века и общественное мнение управляли епископами, а не наоборот. В предыдущий период Виктор в пасхальных спорах, Каллист – в спорах о восстановлении отступников, Стефан – в спорах о еретическом крещении первыми проявили иерархическое высокомерие, но в этом они поторопились и вызвали решительное сопротивление со стороны Иринея, Ипполита и Киприана, хотя во всех трех вопросах раньше или позже восторжествовало римское мнение.

В рассматриваемый нами период Дамас, подчинивший римской юрисдикции Иллирию и установивший авторитетность Вульгаты, и Сириций, выпустивший первую подлинную декреталию, шли по стопам своих предшественников. Иннокентий I (402 – 417) пошел дальше и в пелагианских спорах осмелился утверждать, что во всем христианском мире нельзя принимать никаких решений без ведома Римской епархии и что все епископы, и особенно в вопросах веры, должны обращаться за советом к престолу святого Петра [589]589
  Ер. ad Cone. Cartha.и Ер. ad Concil. Milev.,оба в 416 г. По поводу этого решения, принятого против Пелагия, Августин произнес слова, которые так часто цитируют римские богословы: «Causa finita est; utinam aliquando finiatur error».Однако когда Зосима, преемник Иннокентия, принял сторону Пелагия, Августин и Африканская церковь смело выступили против него, воспользовавшись Киприановым правом протеста. «Circumstances alter cases».


[Закрыть].

Первым папой в полном смысле этого слова был Лев I, справедливо называемый Великим в истории латинской иерархии. В его лице идея папства стала плотью и кровью. Он очень энергично и ясно воспринял ее и осуществил в духе римского владычества, насколько это позволял дух времени. С его именем связана новая эпоха в развитии папства, как с именем Киприана – новая страница в истории епископата. У него были даже более возвышенные представления о прерогативах Римского престола, чем у Григория Великого, который, хотя и правил сто пятьдесят лет спустя, был носителем скорее патриаршей идеи, чем папской. В то же время Лев был первым серьезным богословом на Римском престоле, он превосходил остротой и глубиной мысли всех своих предшественников и последователей вплоть до Григория I. Бенедикт XIV относит его (в 1744 г.) к небольшой группе doctores ecclesiae,или авторитетных учителей католической веры. Он боролся с манихеями, присциллианами, пелагианами и другими ересями и обессмертил себя как человек, придавший окончательную форму ортодоксальному учению о личности Христа.

Мы не знаем, где и когда родился Лев и как прошла его юность. Его послания – основной источник информации – датируются только с 442 г. Вероятно, он был римлянином [590]590
  Кеснель и большинство его последователей делают такой вывод из «Хроник» Проспера и отрывка из Ер.31, с. 4, где Лев среди причин, не позволивших ему посетить Ефесский собор 449 г., указывает, что он не мог «deserere patriam et sedem apostolicam». Ho patriaвполне может обозначать Италию вообще или хотя бы Римскую епархию, включавшую в себя десять подчиненных провинций. В Liber pontifiealisон назван «natione Tuscus»,но в двух рукописных копиях – «natione Romanus».Канизий, в Acta Sanctorum,склоняется к первому взгляду. Батлер примиряет два варианта, предполагая, что Лев был родом из знатной тосканской семьи, но родился в Риме.


[Закрыть]– если и не по рождению, то по гордому достоинству духа и поведения, по законодательному и административному таланту высшего порядка, по силе и энергичности воли, – и отличился при Целестине (423 – 432) и Сиксте III (432 – 440) как архидиакон и легат Римской церкви. После смерти последнего, находясь в Галлии, он был избран папой единогласным решением священников, сената и народа и находился в этой должности двадцать один год (440 – 461). Он описывает в одной из проповедей, что почувствовал, когда был избран на высокий пост: «Господь, я услышал Твой голос, зовущий меня, и испугался: я подумал о деле, которое было мне доверено, и задрожал. Ибо как можно было совместить тяжесть этого бремени и мою слабость, это возвышение – и мою ничтожность? Чего следует страшиться больше, чем незаслуженного возвышения, когда самые священные обязанности вверены тому, кто похоронен во грехе? О вы, которые возложили на меня это тяжкое бремя, несите его вместе со мной, умоляю вас; дайте мне наставление и поддержку!»

В период своего папства он был чуть ли не единственным великим человеком в Римской империи, развил невероятно активную деятельность и принимал участие во всех делах церкви. О его частной жизни мы совершенно ничего не знаем, и у нас нет причин сомневаться в чистоте его помыслов. Его рвение, его время и силы были направлены на служение христианству. Но для него интересы христианства были тождественны всеобщей власти Римской церкви.

Им двигала непоколебимая уверенность в том, что Сам Господь доверил ему, преемнику Петра, заботу обо всей церкви [591]591
  Ер.ν ad Episcopos Metrop. per Illyricum constitutos,c. 2 (ed. Ball., i, 617; Migne, Patristic Libr.,vol. liv, p. 515): «Quia per omnes ecclesias cura nostra distenditur, exigente hoc a nobis Domino, qui apostolicae dignitatis beatissimo apostolo Petro primatum fidei suae remuneratione commisit, universalem ecclesiam in fundamenti ipsius[Кеснель предлагает читать istiusвместо ipsius] soliditate constituens, necessitatem sollicitudinis quam habe‑mus, cum his qui nobis collegii caritate juncti sunt, sociamus».


[Закрыть]. Он предвосхитил все догматические доводы, с помощью которых позже утверждалась власть пап. Он относит petra,на котором была создана церковь, к Петру и его исповеди. Хотя Сам Христос – если подвести итоги его взглядам на сей предмет – есть камень и основание в самом высоком смысле, и иного основания быть не может, однако, передавая Свою власть, Господь сделал Петра камнем по достоинству его великого исповедания и воздвиг на нем нерушимый храм церкви. В лице Петра фундаментальные отношения Христа с Его Церковью становятся конкретной исторической реальностью. Именно ему, собственно и лично, Господь доверил ключи от царства небесного; другим апостолам были даны такие способности только в общем и корпоративном плане. Именно о вере Петра Господь особо молился в час Своих страстей – словно другие апостолы будут более стойкими, если главный из них останется непоколебим. От Петра зависела стойкость веры всех апостолов. Ему Господь после воскресения поручил заботу о Своих овцах. Следовательно, Петр есть пастырь и князь всей церкви, через которого Христос осуществляет Свое универсальное правление на земле. Это первенство не ограничивается апостольской эпохой, но, как и вера Петра, как и сама церковь, пребывает вовек; оно продолжается в епископах Рима, которые связаны с Петром, как Петр связан со Христом. Как Христос в Петре, так Петр в его преемниках живет и говорит и продолжает выполнять заповедь: «Паси овец Моих». По особому наставлению Божьего провидения Петр трудился и умер в Риме и почил вместе с тысячами блаженных мучеников в святой земле. Только центр светской империи может быть столицей Божьего царства. Но политическое положение Рима было бы неважно, если бы не религиозные соображения. Благодаря Петру Рим, бывший столицей всяческих заблуждений и суеверий, превратился в столицу христианского мира, обрел духовное влияние гораздо большее, чем бывшая светская империя. Поэтому даже Константинопольский епископат, который не является sedes apostolica,но влияние которого покоится только на политическом основании, никогда не сможет соперничать с Римом, первенство которого коренится в божественном и человеческом праве. Антиохия, где Петр жил лишь временно, и Александрия, где он учредил церковь через своего ученика Марка, стоят на втором месте с сравнении с Римом, где покоятся его кости и где он завершил то, что только начал на Востоке. Следовательно, Римский епископ – primus omnium episcoporum,ему принадлежит plenitudo potestatis, solicitudo omnium pastorumи communis cura universalis ecclesiae [592]592
  Эти взгляды Лев неоднократно высказывает в своих проповедях по поводу праздника святого Петра и годовщины своего собственного избрания, а также в официальных посланиях к епископам Африки, Иллирии и Южной Галлии, к Диоскору Александрийскому, патриарху Анатолию Константинопольскому, императору Маркиану и императрице Пульхерии. Приводить в доказательство конкретные отрывки нет необходимости. См. особенно Ер.х, xi, xii, xiv, civ‑cvi (ed. Baller.); Perthel, Ζ. с, p. 226–241, где наиболее важные отрывки полностью приведены.


[Закрыть] .

Таким образом, первенство благодати и личной пригодности были превращены Львом в первенство права и преемственности. В самом деле, о своей личности он говорит в проповедях с великим смирением, но лишь для того, чтобы еще сильнее возвеличить свою должность. Он учит, что римляне поступят самым правильным образом, если отпразднуют годовщину его восхождения на престол, слушаясь, почитая и признавая в его недостойном лице самого Петра, который продолжает заботиться о пастырях и овцах и достоинство которого всегда остается даже у его недостойного наследника [593]593
  «Cujus dignitas etiam in indigno haerede non deficit». Sermoiii, in Natal, ordin.c. 4 (vol. i, p. 13, ed. Ball.). «Etsi necessarium est trepidare de merito, religiosum est tarnen gaudere de dono: quoniam qui mihi oneris est auctor, ipse est administrationis adjutor». Serm.ii, c. 1.


[Закрыть]. Здесь мы уже наблюдаем то характерное сочетание кротости и высокомерия, стереотипным выражением которого стали фразы: «Раб рабов Божьих», «наместник Христа» и даже «Бог на земле». Осознавая свою личную недостойность и свою официальную превознесенность, Лев каждый год отмечал день своего восшествия на престол Петра. Сам Петр ничего не говорил о своих прерогативах и явно предостерегал от иерархического высокомерия [594]594
  1 Пет. 5:3.


[Закрыть], Лев же говорит о своей власти часто и выразительно. Если Петр в Антиохии смиренно выслушал упрек со стороны более молодого апостола Павла [595]595
  Гал. 2:11.


[Закрыть], то Лев объявил сопротивление своей власти нечестивой гордостью и верной дорогой в ад [596]596
  Ep.x, с. 2 (ed. Ball., i, p. 634; ed. Migne, vol. 54, p. 630), к галликанским епископам по поводу Илария: «Cui (sc. Petro) quisquis principatum aestimat denegandum, illius quidem nullo modo potest minuere dignitatem; sed inflatus spiritu superbiae suae semetipsum in inferna demergit».См. также Ep.clxiv, 3; clvii, 3.


[Закрыть]. Таким образом, повиновение папе стало обязательным для спасения. Тот, кто не с апостольским престолом, то есть не с главой тела, от которой исходят все дары благодати, тот вообще не в теле церкви и не причастен благодати, – заявляет он. Таков ужасный, но закономерный вывод из папского принципа, сводящего царство Божье к узким рамкам конкретных организаций и заставляющего всеобщее духовное царство Христа зависеть от его мирской формы и человеческого органа. Но первое применение папской власти оказалось brutum fulmen:несмотря на него, галликанский архиепископ Иларий, против которого оно было направлено, умер всеми уважаемым и любимым, а впоследствии был еще и канонизирован. Сама непрактичность принципа, согласно которому все греческие и протестантские христиане не попадут в царство небесное, оказывается его опровержением.

Претворяя в жизнь свое представление о папстве, Лев проявил хитрость, такт, дипломатические способности и упорство, характерные для величайших пап Средних веков. В целом обстоятельства складывались в его пользу: Восток раздирали догматические споры, Африку опустошали варвары, Западом правили слабые императоры, не было ни одного столь же сильного и чистого епископа или богослова, подобного Афанасию, Августину или Иерониму при жизни предыдущего поколения, падение Западной империи было близко, начиналась новая эпоха с новыми народами, для которых папство было очень подходящей духовной школой, созывались самые многочисленные последние важные соборы, и система вселенской ортодоксии была готова принять свою окончательную форму, закрепив догмат об отношениях между двумя природами Христа.

Сначала Лев воспользовался тем, что Северо–африканскую церковь беспокоили ариане–вандалы, и написал ее епископам в тоне всеми признанного общего пастыря. Под давлением ситуации и в отсутствие сильных характеров, подобных Киприану и Августину, африканцы подчинились его власти (443). Он изгнал из Италии остатки манихеев и пелагиан и угрожал епископам собственным гневом, если они не очистят свои церкви от ереси. В Восточной Иллирии, которая была важна для Рима как пограничный оплот, сдерживающий натиск Константинополя, ему удалось завоевать и укрепить власть, приобретенную Дамасом, но позже утраченную папами. Анастасий из Фессалоники обращался к Льву, чтобы его утвердили в должности. Лев удовлетворил его просьбу в 444 г., распространив власть Анастасия на всех иллирийских епископов, но сохранив за ними право апелляции в важных проблемах, которые должен был решать папа согласно божественному откровению. И такой случай вскоре представился: Лев дал своему наместнику понять, что тот делит с ним его заботы, но не полноту власти (plenitudo potestatis).В делах Испанской церкви Лев также дал ощутить свое влияние, когда Турибий, епископ Асторги, просил его о вмешательстве в решение проблемы присциллиан. Лев опроверг учение этих еретиков пункт за пунктом, и на основании его объяснения испанцы составили ортодоксальные regula fidel,содержащие восемнадцать анафем против присциллианских заблуждений.

Но в Галлии, как мы уже видели, Лев столкнулся с решительным противодействием Илария Арелатского, и хотя он воззвал к помощи светских властей и даже добился от императора Валентиниана эдикта, абсолютно благоприятствующего его притязаниям, победа его была лишь частичной [597]597
  См. выше, §59.


[Закрыть]. Еще меньших успехов он добился в попытке утвердить свое первенство на Востоке и помешать возвышению своего соперника из Константинополя до официального равенства с ним посредством знаменитого двадцать восьмого Халкидонского канона [598]598
  См. подробности выше, в §36, ближе к концу.


[Закрыть]. Его искренний протест против этого постановления не привел ни к каким результатам. Но в остальных отношениях Лев оказал самое сильное влияние на второй этап христологических споров. Он нейтрализовал тиранию Диоскора Александрийского и последствия позорного «разбойничьего собора» в Эфесе (449), способствовал созыву Четвертого вселенского собора, председательствовал на нем через своих легатов (чего не делали Римские епископы на трех предыдущих вселенских соборах) и дал толчок к окончательному решению доктринальной проблемы в знаменитом послании к Флавиану Константинопольскому, основные положения которого были включены в новый символ веры. Но его влияние объясняется не только его саном, но прежде всего глубоким пониманием проблемы и мастерским чутьем, с помощью которого он сохранял католическую ортодоксию среди александрийских и антиохийских, евтихианских и несторианских крайностей. Подробно о его вкладе в создание этого важного учения мы поговорим, когда речь пойдет об истории доктрины.

Лев не только внес важный вклад в формирование политики и учения церкви, но оказал бессмертную услугу городу Риму, дважды спасши его от разрушения [599]599
  См. Perthel, l. с, р. 90 sqq., р. 104 sqq.


[Закрыть]. Когда Аттила, король гуннов, «бич Божий», разрушил Аквилею и угрожал столице мира (452), Лев с двумя сопровождающими и посохом в руке, веря в Божью помощь, отправился во вражеский лагерь и изменил намерения диких язычников с помощью своего почтенного облика, увещеваний и даров. Более поздняя легенда, запечатленная Рафаэлем, сообщает о зримом явлении Петра и Павла, которые сопровождали епископа и угрожали Аттиле мечом, если тот будет упорствовать [600]600
  Сам Лев ничего не сообщает о своем визите к Аттиле. Проспер в своей Chron. ad апп.452 упоминает его вскользь. Канизий в Vita Leonis (Acta Sanctorum,апрель, tom, ii, p. 18) рассказывает эту историю с более поздними преувеличениями.


[Закрыть]. Похожий случай был и несколько лет спустя (455), когда король вандалов Генсерих, желая отомстить императрице Евдоксии, направил на Рим свои орды. Лев добился от него обещания, что он пощадит город от убийств и огня, тем не менее варвары четырнадцать дней грабили Рим, а затем свою громадную добычу перевезли в Карфаген. Позже папа делал все, чтобы облегчить страдания людей и восстановить церкви [601]601
  См. 84–ю проповедь Льва, произнесенную вскоре после ухода вандалов, и Проспера, Chron ad апп.455.


[Закрыть].

Лев умер в 461 г. и был похоронен в соборе Святого Петра. День и обстоятельства его смерти неизвестны [602]602
  Римский календарь сообщает, что это было 11 апреля. Но есть также версии 28 июня, 30 октября (Quesnel), 4 ноября (Pagi), 10 ноября (Butler). Батлер цитирует Бауэра, иезуита–отступника, который в своем труде «Жизни пап» говорит, что Лев, «без сомнения, был выдающимся человеком, намного превосходившим всех, кто управлял церковью до него, да и после него мало кто мог с ним сравниться».


[Закрыть].

Литературные труды Льва включают в себя девяносто шесть проповедей и сто семьдесят три послания, в том числе послания других лиц к нему. Они искренни, выразительны, полны интересных мыслей, смелых противопоставлений и аллегорических толкований, местами тяжелы, напыщенны и туманны в плане стиля. Собрание его проповедей – самое древнее собрание проповедей Римского епископа. В своей инаугурационной речи он заявил, что проповедь – его священная обязанность. Проповеди его коротки и просты, в основном они произносились в связи с праздниками и годовщинами его восхождения на престол [603]603
  Sermones de natali.Канизий (в Acta Sanct.,1. с, p. 17) называет Льва Christianum Demosthenem{христианским Демосфеном}.


[Закрыть]. Ему приписывались и другие труды, например о призвании всех народов [604]604
  De vocatione omnium gentium– произведение, которое весьма хвалят даже Эразм, Лютер, Буллингер и Гроций. Кеснель доказывает лишь то, что Лев мог быть его автором. См. Perthel, l. с, р. 127 sqq. Sacramentarium Leonis,или сборник литургических молитв на все праздничные дни года, содержит несколько молитв Льва, но многие молитвы относятся к более позднему периоду.


[Закрыть]– нечто среднее между полупелагианством и мнением Августина по поводу учения о предопределении; подлинность их сомнительна.

§64. Папство от Льва I до Григория I. 461 – 590 г.

Первый Лев и первый Григорий – величайшие епископы Рима за первые шестьсот лет существования церкви. Между ними на престоле Петра не появлялось важных личностей; в течение этого промежутка времени идея папства и власть пап по сути не развивалась. На самом деле Лев имел более радикальное представление о папстве, чем Григорий. Лев мыслил и действовал как абсолютный монарх, а Григорий – как первый из патриархов, но оба были полностью убеждены в том, что они – наследники Петра.

После смерти Льва на его место был избран архидиакон Иларий, представлявший его на Эфесском соборе; он нес служение (461 – 468) согласно с установленными Львом принципами, насаждая жесткую ортодоксию на Востоке и папскую власть в Галлии.

Его преемник, Симплиций(468 – 483), был свидетелем окончательного распада империи Ромула Августула (476), но, по–видимому, не придал этому событию большого значения, так как в его посланиях оно не упоминается. Глупость последних императоров была скорее на руку папской власти. Папы, в некоторой степени, заняли вакантное место императоров, и наследник Петра в представлении западных народов стал единственным наследником империи древнего Рима.

После падения империи папа стал в политическом отношении подданным варварских и еретических королей (они были арианами), но эти правители, как и большинство языческих императоров, предоставляли ему полную свободу в управлении церковью либо из политических соображений, либо из невежества или равнодушия. В Италии католики существенно преобладали по количеству и по культуре, да и арианство новых правителей было скорее внешним признаком, чем внутренним убеждением. Одоакр, который первым объявил себя королем Италии (476 – 493), терпимо относился к ортодоксальной вере, хотя и пытался контролировать выборы папы в 483 г. в интересах государства и запретил под страхом анафемы отчуждение церковной собственности каким‑либо епископом. Двадцать лет спустя Римский собор воспротивился этому светскому вмешательству и объявил вышеупомянутый запрет недействительным, но сам издал похожий декрет против отчуждения церковных владений [605]605
  Это был пятый (или четвертый) собор при Симмахе, который состоялся в ноябре 502 г., то есть позже, чем synodus palmaris.См. также Hefele, ii, p. 625 sq.


[Закрыть].

Папа Феликс IIили, по другому исчислению, III (483 – 492) продолжил борьбу своего предшественника с монофизитством на Востоке, отверг «Энотикон» императора Зенона как неоправданное вмешательство мирянина в вопросы веры и осмелился даже отлучить от церкви епископа Акакия Константинопольского. Акакий ответил встречной анафемой, которую поддержали остальные восточные патриархи; раскол между церквями продолжался больше тридцати лет, до папства Гормизды.

Геласий I(492 – 496) ясно провозгласил, что власть священника выше власти царя и императора и что решения престола Петра необратимы. с другой стороны, от этого папы до нас дошло примечательное свидетельство против того, что он называет «святотатством», а именно, против недопущения мирян к чаше или против причастия «под одним видом», communio sub una specie.

Анастасий II(496 – 498) более мягко общался с Константинополем и навлек на себя подозрение в согласии с тамошней ересью [606]606
  Данте помещает его в ад, а Бароний объявляет его внезапную смерть явным Божьим судом.
  608 См. Hefele, ii, p. 615 sqq.


[Закрыть].

Его внезапная смерть повлекла за собой спорные выборы, дело дошло до кровопролития. Остроготский король Теодорих (Дитрих Бернский из «Нибелунгов»), покоритель и правитель Италии (493 – 526) и, как Одоакр, арианин, был призван решить спор и избрал Симмаха, а не Лаврентия, потому что Симмах получил большинство голосов и был посвящен первым. Но сторонники Лаврентия, недовольные этим, начали обвинять Симмаха в тяжких преступлениях, даже в прелюбодеянии и растрате церковного имущества. Кровопролитие возобновилось, священников убивали, монастыри сжигали, монахинь насиловали. Теодорих, вновь призванный сенатом для принятия решения, собрал в Риме синод, на что Симмах дал согласие. Синод, созванный королем–еретиком, должен был принимать решение о папе! Пока шли споры, было быстро созвано несколько соборов, точная последовательность которых не установлена [607]607
  Названный так по зданию в Риме, где он проводился: «A porticu beati Petri Apostoli, quae appellatur ad Palmaria», как говорит Афанасий. В историях соборов ошибочно назван Synodus III. Многие историки, в том числе Гизелер, относят его к 503 г.


[Закрыть]. Самым важным из них был synodus palmans [608]608
  Libellus apologeticus pro Synodo IV. Romana,в Mansi, viii, 274. Это оправдание было торжественно принято шестым Римским собором при Симмахе, в 503 г., и было сделано равным постановлению собора.


[Закрыть] ,четвертый собор при Симмахе, состоявшийся в октябре 501 г. На соборе этот папа был признан без расследования обстоятельств и на том основании, что собору не пристало судить преемника святого Петра. В оправдание этого собора – ибо оппозиция не была удовлетворена его решением – диакон Еннодий, позже епископ Падуанский (ум. в 521), впервые делает заявление в духе полного абсолютизма, к которому стремился уже Лев: Римский епископ выше всякого человеческого суда и несет ответственность только перед Богом ⁶¹⁰. Тем не менее в Средние века пап смещали и избирали императоры и общие соборы. Такая возможность оставалась неурегулированной точкой раздора между папским абсолютизмом и конституционной системой епископата и не была улажена даже на Трентском соборе.

При Г ормизде(514 – 523) монофизитская партия в Греческой церкви была уничтожена благодаря рвению императора–ортодокса Иустина, и в 519 г. восстановилось единство этой церкви с Римской после раскола, продолжавшегося тридцать пять лет.

Теодорих не препятствовал переговорам и отправке послов и позволил своему самому выдающемуся подданному утвердить церковную власть над Константинополем. Этот правитель, пускай полуварвар и еретик, был в целом терпимым и весьма либерально относился к Католической церкви. Он даже возвысился до принципа, который был признан лишь в наше время, – что власть правителя должна быть ограничена гражданскими делами и он не должен порабощать совесть подданных. «Никого, – говорит он, – нельзя принуждать верить против его воли». Однако к концу своего правления он из чисто политических подозрений велел казнить знаменитого философа Боэция, труды которого были гораздо более достойным завершением истории римской литературы, чем правление Августула было завершением истории Римской империи. На том же основании он велел казнить сенатора Симмаха и посадить в темницу папу Иоанна I (523 – 526).

Почти что последним деянием его правления было назначение на папский престол достойного Феликса III(IV) после длительной борьбы спорящих партий. Назначив папу, король издал указ, что впоследствии, как и ранее, папы должны быть избираемы священниками и народом, но светский правитель должен утверждать их в должности. Священники и город согласились на назначение папы в таком понимании.

Несмотря на этот указ, избрание Бонифация II(530 – 532) и Иоанна II(532 – 535) также сопровождалось ссорами и подкупами, проявляя нечто вроде хронической болезни в истории папства.

Вскоре после смерти Теодориха (526) Готская империя распалась из‑за внутренних раздоров и слабости правителей. Италия была захвачена Велизарием (535) и вместе с Африкой вновь присоединилась с Восточной Римской империи, которая при Юстиниане вернула себе древнее великолепие и наслаждалась кратковременным периодом осеннего «бабьего лета». Однако этот могущественный император–ортодокс был рабом интриганки–еретички Феодоры, которую возвысил из театра до престола, а Велизарий, его победоносный полководец, также был полностью подчинен своей жене Антонине.

С завоеванием Италии папы попали в опасную и недостойную зависимость от Константинопольского императора, который, конечно, уважал Римский престол, но не меньше уважал и престол Константинопольский, а по сути старался использовать тот и другой как орудие своего государственно–церковного деспотизма. Агапет(535 – 536) бесстрашно сопротивлялся произволу Юстиниана и успешно протестовал против возвышения евтихианина Анфима на служение патриарха Константинополя. Вследствие интриг императрицы–монофизитки его преемник папа Сильверий(сын Гормизды, 536 – 538) был смещен по обвинению в предательских сношениях с готами и сослан на остров Пандатария, куда худшие из императоров–язычников имели обыкновение ссылать жертв своей тирании и где в 540 г. он умер – естественной или насильственной смертью, мы не знаем.

Вигилий, уступчивая креатура Феодоры, взошел на папский престол с военной поддержкой Велизария (538 – 554). Императрица обещала ему эту должность и некую сумму денег при условии, что он отменит постановления Халки–донского собора и объявит Анфима и его друзей ортодоксами. Этот амбициозный и двоедушный прелат согласился и способствовал смещению, а может, и смерти Сильвестра. В его правление развернулись ожесточенные споры о трех капитулах и прошел Второй константинопольский собор (553). В управлении он беспринципно колебался между достоинством и обязанностями своей должности и подчинением чуждым богословским и политическим влияниям, между неоднократным осуждением трех капитулов в евтихианском духе – и неоднократной отменой этого осуждения. В Константинополе, где он прожил несколько лет по требованию императора, он страдал от многочисленных гонений, но бесславно и отнюдь не в духе мученика. Например (по крайней мере, согласно западным рассказам), его так яростно волокли от алтаря, за который он прочно держался обеими руками, что на него обрушились столбы балдахина, и его тащили по улицам с веревкой на шее и бросили в общую темницу за то, что он не подчинился воле Юстиниана и его совету. В конце концов он уступил силе, под страхом низложения. Ему было разрешено вернуться в Рим, но умер он на Сицилии, по пути туда, от камня (554).

Пелагий I(554 – 560) стал преемником Вигилия по приказу Юстиниана, благосклонность которого он ранее завоевал, будучи папским легатом в Константинополе, но нашлось только два епископа, которые были готовы посвятить его в этот сан. Его тесная связь с Востоком, одобрение им Пятого вселенского собора, который рассматривался как частичная уступка евтихианской христологии, его покушения на авторитет Халкидонского собора – все это оттолкнуло от него многих западных епископов даже в Италии и привело к его временному разрыву с Римом. Он обратился ко всему христианскому миру с посланием, в котором объявлял о своем полном согласии с решениями первых четырех вселенских соборов, а позже оправдывал пятый как никоим образом не противоречащий халкидонской догме. Но только военная поддержка Нарсеса позволила ему добиться повиновения; епископов Аквилеи и Милана, которые сопротивлялись особенно сильно, он отправил под стражей в Константинополь.

На примере этих двух пап, назначенных Юстинианом, мы можем убедиться, насколько удачной для римской иерархии оказалась ее удаленность от византийского деспотизма и насколько вреден для нее был контакт с ним.

После прихода в Италию лангобардов–ариан (568) папы снова стали более независимыми от византийского двора. Они продолжали подчиняться экзархам Равенны как представителям греческих императоров (с 554), и эти экзархи должны были подтверждать их избрание и надзирать за их вступлением в должность. Но слабость положения этих властителей в Италии и давление на них варваров–ариан оказались на руку папам, которые, будучи богатейшими собственниками, обладали в Италии и большой политической властью и использовали свое влияние для соблюдения законности и сохранения порядка среди всеобщего смятения.

В прочих отношениях правления Иоанна III(560 – 573), Бенедикта I(574 – 578) и Пелагия II(578 – 590) можно считать одной из самых туманных и бесплодных страниц в истории папства.

Но с Григорием I(590 – 604) начался новый период. Это был величайший из древних епископов Рима после Льва I, а его правление ознаменовало переход от патриаршей системы к собственно папству Средних веков. По нескольким причинам мы предпочли отнести его деятельность к следующему периоду. Действительно, его притязания были скромнее, чем у Льва, который превосходил его смелостью, энергичностью и последовательностью. Он даже торжественно протестовал, как и его предшественник Пелагий II, против титула вселенскогоепископа, принятого Константинопольским патриархом Иоанном Постником на соборе 587 г. [609]609
  Даже Юстиниан неоднократно называет патриарха Константинополя официальным титулом οικουμενικός πατριάρχης, universalis patriarcha,вселенский патриарх.


[Закрыть]; он объявил такое заявление антихристианским,сопроводив его напоминанием о равенстве патриархатов, и, похоже, отошел от позиций, занятых Львом. Но если мы рассмотрим его деятельность в целом и вспомним о строгой последовательности в изложении взглядов папства, которое ничего не забывает, мы можем вполне оправданно считать, что протест этот был направлен не столько против самого титула, сколько против его носителя и объяснялся, скорее, ревностью к константинопольскому сопернику, чем искренним смирением [610]610
  Опровергая это явное свидетельство одного из величайших и лучших пап против системы папства (которое часто использовали протестантские полемисты начиная с Кальвина), Беллармин говорит, что термин episcopus universalisиспользуется в двух разных значениях – антихристианском и истинном (когда относится к Римскому епископу). «Respondeo,– говорит он (в своем великом полемическом труде De controversiis christi–апае fidei,etc., de Romano pontifice,lib. ii, cap. 31), – duobus modis posse intelligi nomen universalis episcopi. Uno modo, ut ille, qui dicitur universalis, intelligatur esse solus episcopus omnium urbium Christianarum, ita ut caeteri non sint episcopi, sed vicarii tantum illius, qui dicitur episcopus universalis, et hoc modo nomen hoc est vere profanum, sacrilegum et antichristianum… Altero modo dici potest episcopus universalis, qui habet curam totius eccle‑siae, sed generalem, ita ut non excludat particulares episcopos. Et hoc modo nomen hoc posse tribui Romano pontifici ex mente Gregorii probatur».


[Закрыть]. По той же причине римские епископы избегали титула патриарх,который ставил бы их на один уровень с восточными патриархами, и предпочитали титул папа,указывающий на особое достоинство престола Петра. Говорят, что Григорий первым начал использовать титул, полный гордости и смирения одновременно: «раб рабов Божьих». Его преемники, несмотря на его протест, называли себя «вселенскими епископами» христианского мира. То, что он осудил у своих восточных коллег как антихристианское высокомерие, папы более позднего периода считали подобающей характеристикой их официального положения во вселенской церкви.

СПИСОК ПАП И ИМПЕРАТОРОВ ОТ КОНСТАНТИНА ВЕЛИКОГО ДО ГРИГОРИЯ ВЕЛИКОГО (314 – 590 г.)

См. списки в т. II, стр. 122 sqq., и в т. IV, §49. Этот список основан на Jaffé, Regesta,Potthast, Biblioth. Hist. Medii Aeviи Hergenröther, Kirchengesch.,3 ^rded. (1886), vol. iii, 1057 sqq.