Текст книги "Неудачное попадание (СИ)"

Автор книги: Фенно Арина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 45 страниц)

Неудачное попадание

Глава 1

Сегодня ровно две недели, как я попала в другой мир… Эти слова я повторяю каждый день, стараясь поверить в реальность своего нового существования. Мир под названием Солгас, где царят строгие порядки и живут две расы: люди и норки. Это не сказка, не романтическая история, где героини находят свою судьбу и магию. Солгас далёк от идеала, но и не такой опасный, как могло бы показаться – если, конечно, быть осторожной.

Я никогда не стремилась попасть в другой мир, хотя и прочитала множество книг о таких «попаданцах». Оказавшись здесь, поняла: все эти истории о красотках и магических героях – сказки, далёкие от реальности. Я – обычная девушка двадцати трёх лет, с чёрными волосами, которые переливаются так, что сама ночь могла бы позавидовать. Глаза у меня зелёные, а рост – ниже среднего. Но зато сколько экономии на тканях! Фигура у меня худощавая, наверное, от постоянного таскания книг из библиотеки. Поесть я любила, а спорт – нет. Моя форма определённо – заслуга тяжёлой литературы.

Эти «романтические» истории о попаданках всегда нравились мне за лёгкость и приключения. Героини в них с лёгкостью обретали друзей, получали сверхспособности и становились избранными с миссией от богов. Да уж, не так всё у меня. Сила? Миссия? Нет уж, увы, не для меня. Более того, Солгас сразу отобрал и мою магию!

Просыпаюсь я, значит, на открытом поле, хотя засыпала в своей тёплой кроватке. Первая мысль – меня похитили. Вдруг за магию кто-то взялся? Пытаюсь прощупать магией окружающее – и ничего. Магии нет! Это был шок. Паника, истерика, да такая, что волком выла. Вопила так, что в итоге на мои крики сбежались местные – и люди, и норки, причём только мужчины. А я полуголая! Оказалось, меня занесло к деревенским крестьянам. Они, смущённые и озадаченные, выдали мне плащ и проводили к старейшине. Тот, помявшись, отправил меня в столицу – в Нильгас, и вот теперь я здесь, живу и «учусь», если так можно назвать.

Тогда я узнала, что девушки из моего мира здесь – не такая уж редкость. Местные власти мне сразу всё объяснили: оказывается, Солгас периодически «втягивает» девушек из нашего мира, поскольку здесь острая нехватка женщин. Причём называют нас все исключительно «женскими особями». Да, не девушками, не женщинами, а именно так – официально и с холодным отчуждением, как если бы я была каким-то биологическим экземпляром, специально импортированным для размножения. Казалось, будто у них просто нет слова для обозначения женщины, которое звучало бы по-человечески. Спасибо, что не «самками» или сразу «инкубаторами», хотя по смыслу намёк явно был.

Первый культурный шок я испытала, узнав, как тут устроены семьи. У одной женщины обычно от пяти до десяти мужей и до двадцати детей! Сначала мне это показалось дикостью, но оказалось, что продолжительность жизни здесь намного больше, чем у нас. В среднем, местные доживают до 550 лет, а долгожители – и вовсе до 600–650. Для такой долгой жизни, конечно, много детей – это норма. Но перспектива рожать «регулярненько» для этих местных мужиков… да ещё и для десяти сразу! Представляю, как в старости буду объяснять внукам: «С двадцатью мужьями жизнь как сериал: один – главный герой, другой – второстепенный, а остальные – массовка, о которых забудешь до титров». Интересно, а кино тут есть? И если есть, кто играет женские роли? Хм…

Второй удар по моей психике был связан с магией. Оказалось, что по прибытии в Солгас магия покидает всех попаданок – полностью и необратимо. Это было как утрата части себя, ведь с магией я была связана с детства. Но что иронично, чем больше у тебя мужей, тем больше льгот от государства! Серьёзно, видимо, здесь считают, что семейное количество напрямую отражает твои «особые» потребности.

В Нильгасе меня даже устроили на что-то вроде официального инструктажа. «Ты – человек? Великолепно!» – радостно объявили мне, словно это большой повод для счастья. В местной иерархии женщины миниатюрного телосложения считаются эталоном, хотя в мире без магии я, честно говоря, чувствую себя хрупкой. Норки, в отличие от людей, выглядят как сплошные мышцы, серокожие и с каменными лицами. И всё же – те же люди, только в более «усиленной» версии.

По поводу власти. Здесь нет императора, только король, окружённый советом приближённых аристократов, которых он может заменять каждые пять лет. Никакой демократии! Всё решает монарх, а остальные – лишь для совета.

Слушая их, я чувствовала полное безразличие. Успокоительные сделали своё дело, и эмоций во мне не осталось, только лёгкая тоска и угасшая истерика. Здесь всех попаданок пичкали успокоительными, а то истерик слишком много вначале.

Меня направили в учебное заведение – академию, в которой я теперь должна была «адаптироваться» к этому миру. Настоящие занятия начинались только через полторы недели, а пока мне предстояло просто осваиваться здесь, словно я и впрямь студентка, только без понятия, зачем всё это мне.

Академия предстала передо мной как будто обетованное убежище, укрытое в тени высоких деревьев, окружённое безмятежными садами, обещающее покой. Но даже её красота не могла прогнать ту тень, которая окутывала моё сердце. Всё здесь казалось идеальным: зелёные парки, ухоженные дорожки, величественные здания, построенные так, что при взгляде на них замираешь от их величия. Но всё это будто подчёркивало, как я здесь одинока. Я чувствовала, что эти каменные стены – не дом, а крепость, которая надёжно удерживала меня в новом мире, ставшем для меня настоящей тюрьмой.

Скоро по этим дорожкам будут ходить студенты, будут звучать разговоры и смех, а для меня всё оставалось серым лабиринтом, из которого не было выхода. Каждый уголок этой академии мне казался чем-то чужим. Одиночество не покидало меня ни на мгновение, и каждый вечер только усугублял это чувство.

Эти полторы недели прошли под присмотром трёх профессоров, которые с таким отчаянием и поспешностью пытались адаптировать меня, словно моя жизнь зависела от каждого дня. С первых же минут они говорили, что времени у нас мало, что я должна понять и освоить основы культуры и обычаев этого мира. Как ни странно, я понимала их язык и даже письмо – в голове вдруг возникли знания, которых раньше не было, как будто меня кто-то заранее подготовил. Они рассказывали о правилах, ценностях и ограничениях, особенно тех, что касались женщин. Чем больше я слушала, тем сильнее мне хотелось протестовать – оказалось, что для местных девушек здесь создано множество правил, в которых они, тем не менее, чувствовали себя как королевы. Но иномирянкам, таким как я, приходилось куда сложнее.

Во-первых, у нас не было стартового капитала, никакой поддержки от семьи, как у них. Государство обеспечивало нас всего на год, а дальше – милости просим к мужу, потому что здесь, в Солгасе, главенствующее правило заключалось в одном простом, как удар молота, запрете: женщинам запрещено работать. Здесь никто не позволит женщине работать ни за какие деньги. Единственный способ заработать без брака – это самая древняя профессия, и уж как ни странно, это было единственным «исключением» в их правилах. Поначалу это повергло меня в шок, но я постаралась принять их «порядки» хоть как-то. Да, я могла понять, почему местные мужчины хотят подталкивать женщин к созданию семьи, ведь женщин здесь и правда мало. Но что мне казалось ещё более странным – сами девушки в этом мире не стремились к работе. У них даже мыслей не возникало о профессии или карьере, и никто здесь не считал, что это им вообще нужно.

Академия преподавала студентам разные науки, среди которых математика, литература, углублённая история, музыка, танцы и, конечно, обязательный для местных девушек этикет. Всё, что касается искусства, в школах у них преподают лишь поверхностно, так что девушки по сути приходят в академию лишь для того, чтобы «пройтись» по танцам, музыке и истории. Я отставала практически во всём – ни в музыке, ни в танцах не имела никакого опыта, а уж о местной истории и подавно не знала ничего. Профессора намекнули, что мне нужно изучать хотя бы основы истории до начала учёбы, а остальное мне объяснят наравне со всеми.

Только одно мучило меня – как я буду «блистать» на их занятиях по танцам, ведь единственное, что я умела, это вальс. Представляю себя, неуклюжую и растерянную, в их танцевальном зале, где всё будет выглядеть совсем не так, как в наших залах. Музыка, инструменты – всё другое. Петь я, кстати, тоже не умею – надеюсь, позволят выбрать инструмент, иначе будет очень стыдно провалиться на всём сразу.

У парней вместо танцев и этикета стояла боевая подготовка. Магии здесь не было, и мужчин учили драться, владеть оружием и быть физически сильными – это было здесь в порядке вещей. Учёба в академии длилась всего год, что по меркам моего мира казалось ничтожно коротким сроком, но, видимо, для них этого достаточно. Я предполагала, что мужчины после обучения продолжат образование в других местах, но мне никто об этом не рассказывал, видимо, сочтя это лишней информацией для такой, как я. Всего лишь «женская особь». Мне даже становится немного смешно от этого – неужели я и правда буду теперь так называться?

Сегодня был последний день моего одиночества в академии, и завтра сюда съедутся все студенты. Кто-то, может, приедет уже сегодня. Вчера я спросила, почему не вижу здесь других попаданок, и мне ответили, что завтра должны прибыть ещё две. Одна из них уже несколько месяцев в этом мире и вышла замуж за троих мужей, поэтому обучалась на дому. Вторая предпочла не появляться до начала учёбы. Это известие меня даже ошеломило: как можно так быстро обзавестись тремя мужьями? Вряд ли мы с ней найдём общий язык, она мне кажется слишком ветреной. А вот со второй, возможно, я подружусь.

На дворе стояло тёплое, даже жаркое лето, и я шла по территории в лёгкой форме: синяя футболка с белой полосой по подолу юбки. Это местная форма, и, если честно, она мне даже нравилась – мне выдали несколько комплектов с разными вариациями, и все выглядели вполне современно. Я ожидала средневековой туники, но, к счастью, ошиблась. Единственное, что портило всю картину, – это красная метка на запястье, как тёмное напоминание о моём происхождении. Всех попаданок здесь помечают такой меткой, и она остаётся на всю жизнь. У каждого свой серийный номер. У меня – А. Д. 156. Смотрится как бирка на домашнем скоте, и каждый раз, когда я вижу её на своей коже, настроение портится.

На часах уже было послеобеденное время, и я, закончив занятия, направилась в столовую. Сказали, что сегодня она будет работать весь день, ведь могут приехать студенты, а в остальное время мне приносили еду прямо в комнату, три раза в день. Кормили так, будто я – деревенская невеста на выданье, которую обязательно нужно откормить перед замужеством. Настроение было более-менее спокойным, и мне хотелось поесть, а затем погулять в парке, пока не появились остальные. За это время я выучила здесь всё, каждую тропинку, и каждый вечер мне становилось всё более одиноко. Учёба не особо привлекала меня, а сама академия – ещё меньше, но мир за её стенами манил. Здесь всё казалось чужим, странным, загадочным и по-своему прекрасным: цветы, животные, звуки, запахи, даже воздух был другим. Я хотела бы изучать не столько местные книги, сколько сам Солгас. Время от времени я могла застыть, разглядывая что-то совсем обычное, будто погружённая в собственные мысли, и, наверное, со стороны это выглядело забавно.

Я замечталась. В очередной раз увлеклась мыслями и не заметила, как натолкнулась на настоящую стену из мышц. Как можно было не увидеть эту громадину у себя на пути⁈

– Ой! – вскрикнула я, потирая ушибленный лоб. Подняла глаза – и растерялась. Норков я встречала только один раз, когда попала сюда, в тот первый, сумбурный день в деревне. Но этот был даже больше, чем я запомнила.

– Прости, я тебя не заметила, привыкла, что тут одна.

– Ничего, – отозвался он, смотря на меня с холодным интересом. Его лицо резко сдвинулось в некое выражение – недовольное и… отталкивающее. Кажется, моё присутствие ему явно не понравилось.

– Свободна! – вдруг резко выкрикнул он, как приказ.

Я замерла. Внутри закружились и растерянность, и злость. Почему он так груб? Я думала, что к девушкам здесь относятся с уважением!

– Что? В смысле, что ты имеешь в виду? – смотрю на него, хлопая ресницами и надеясь, что эта уловка – мои большие, испуганные глаза – сработает. Но, кажется, он из другой породы: не реагирует совсем.

– Говорю, свободна! Нечего мне глаза мозолить, чужачка. Попаданок я даже не рассматриваю. Знаем все ваши штучки, проходили! – его грубое лицо кривится в насмешке, и он скалится, словно наслаждается моей реакцией. Как будто не хватает мне того, что он и так не красавец, так ещё и кривится. Брр…

– И куда ты, позволь спросить, меня должен «рассматривать»? Я, между прочим, направлялась в столовую, чтобы поесть, а не для того, чтобы тебе тут на глаза показываться. Так что будь любезен, свали с дороги, урод! – не сдержалась от оскорбления. Вывел, наглец, вот не удержалась!

– Хм, ну с манерами у тебя, вижу, всё плохо, – фыркнул он. – Я бы преподал тебе урок этикета, да не хочу марать руки о такую грязь, как ты! – Он отступил в сторону, лениво оперся спиной о стену, скрестил руки на груди и продолжал испепелять меня своими яркими синими глазами. Глаза, к слову, красивые.

– Псих! – бросила я, чувствуя, как заливаюсь краской. Рванула по коридору в сторону столовой, чувствуя, как меня распирает обида и непонимание. Ну и встреча с первым представителем местной фауны! После пары коридоров я замедлила шаг, стараясь успокоиться. Уже у самой столовой мельком заметила, что он шёл за мной… Странно. Я была уверена, что он шёл как раз из столовой. Неужели собирается отомстить за оскорбление? Или просто испортить мне обед?

Войдя в столовую, я увидела раздачу и вполне дружелюбного повара. Меня потряхивало от недавней встречи, но я старалась держаться. Кажется, мои нервы скоро потребуют ремонта. Собрав поднос, я выбрала себе овощи на гриле и тушёное мясо, затем добавила к этому местный кофе и маленький кексик. Улыбнулась повару, поблагодарив за еду, и тот немного смутился, пожелав мне приятного аппетита. Вот нормальный мужик! Оглянувшись, я снова поймала взгляд нахального норка – он смотрел на меня, насупив свои густые брови. Ну что опять не так? Вздохнув, я двинулась к дальнему столику у окна. Вроде бы отличный вид и воздуха побольше с открытого окна.

Устроившись, я аккуратно расставила еду и вдруг заметила, как у меня слегка дрожат руки. На душе становилось всё тоскливее. Наверное, это всё одиночество, эта адаптация, эта череда мелких и крупных потрясений… Скорее бы прибыли другие попаданки.

– Это мой стол! – громко раздалось прямо у меня над ухом.

Я вздрогнула, едва не расплескав кофе. Руки затряслись ещё больше, и… отчего-то накатывали слёзы. Серьёзно? Неожиданно для себя я осознала, что мне страшно. Этот тип буквально выбил меня из колеи.

– Он не подписан, и я первая села за него, так что будь добр, свали! – я посмотрела ему в глаза и он увидел мои, где блестели злые слёзы. Наверное, зря. Его лицо вдруг переменилось, и на мгновение он растерялся. Мне не хотелось показывать слабость перед ним!

– Ты чего? – он казался уже не таким злым, скорее озадаченным.

– Я ничего, а ты чего⁈ – выпалила я, чувствуя себя глупо. Этот норк сбивает меня с толку, и я совершенно не понимаю, почему.

– Прости меня. Я не хотел тебя пугать. Ты первый раз видишь норка, что ли?

– Нет, не первый, – пробормотала я, мысленно добавив: и хотелось бы, чтобы последний.

– Тогда что с тобой? – он уставился на меня удивлёнными глазами, так что теперь сам выглядел почти невинно.

– Ты на меня накинулся, нагрубил, а теперь пытаешься согнать со стола. Не противно тебе после такой «грязи», как я, здесь сидеть? – выпалила я с вызовом.

– Ну, во-первых, ты первая на меня налетела, сделав вид, что не видела. А во-вторых, грубости ты мне сама выдала предостаточно! А насчёт грязи – проверю наглядно, придётся сесть рядом! – и он, не дожидаясь ответа, сгрузил свой поднос напротив меня и нахально уселся, с улыбкой вываливая перед собой еду.

– Ты совсем охренел? Тебе что, других мест мало? И откуда вообще это взял, что я специально на тебя наткнулась?

– Мне нравится сидеть у окна и с видом. – Он улыбнулся преувеличенно бодро. – Да ладно, не притворяйся, что не знаешь, кто я.

– С чего бы мне это знать? И какое мне до этого дело?

– Значит, тебя не интересует, кто я. Должен признать, это что-то новое. Попаданки обычно всех аристократов знают наизусть, – в его взгляде мелькнуло недовольство, когда он всматривался в меня с явным укором.

– Я здесь всего две недели. И, как видишь, пока не успела вдолбить в голову местную аристократию. – Я пожала плечами, чувствуя себя неуютно.

– Понятно, – он изучающе смотрел на меня, словно проверяя, говорю ли я правду, и только потом потянулся за вилкой и приступил к стейку.

– Ты так и не ответила. Как ты относишься к норкам?

– Ты первый, с кем удалось пообщаться, и, скажем так, впечатление не лучшее. – Я бросила на него насмешливый взгляд. – А как ты относишься к иномирянкам?

– Бывало хуже, но думаю, с вами не всё потеряно, – сказал он, нахально скалясь.

– Ну что ж, большая честь для местного общества, наверное. А мне всё равно. И я надеюсь, что больше пересекаться нам не придётся! – я бросила ему взгляд, полный раздражения, но, если быть честной, его синие глаза начинали действовать мне на нервы в хорошем смысле.

– Видимо, судьба нас не пощадила. Мы одногруппники, так что привыкай. Кстати, может, познакомимся нормально? Меня зовут Эрик Афгэн.

– Ты всегда так начинаешь знакомство – с грубости, а потом пытаешься всё «закончить на хорошей ноте»? – я улыбнулась, чувствуя странную лёгкость от разговора. – Меня зовут Анриэль Деф-Ли. И приятно с тобой познакомиться мне совершенно не было!

– Посмотрим, что будет дальше. Знаешь, как здесь относятся к таким, как ты, особенно такие, как я? Если будешь милашкой, поделюсь секретами, – Сказав это, он очень хищно улыбнулся, а у меня необъяснимым образом всё скрутило внизу живота, и я, кажется, покраснела… По крайней мере, уши горят. И что мне ответить этому наглецу?

– Давай через полчаса встретимся в парке у озера и поговорим нормально, ммм? – не хочу конфликтов или ссор с ним, очень устала морально за эти две недели. Да и поговорить с местным жителем всё же надо было.

Эрик посмотрел на меня с той же наглой улыбкой, скользнув по мне взглядом, как будто разглядывал не собеседника, а предмет интерьера. Я бросила на него недовольный взгляд и, сделав глубокий вдох, взялась за вилку.

– Так, ты говорил, что можешь поделиться секретами, – сказала я, приподняв одну бровь. – Что ж, поделись. Какими такими тайнами ты обладаешь, которых я не знаю?

– О, у меня множество секретов, которые могут сделать твою жизнь… – он сделал эффектную паузу и ухмыльнулся, – интереснее. Вот, например, ты знала, что здесь всегда нужно кланяться старшим по рангу?

Я закатила глаза, демонстративно не торопясь с ответом.

– О, прошу прощения, ваше высочество. Я так и представила, как падаю перед тобой в реверансе.

Он усмехнулся, взяв кусок стейка.

– Ладно, реверанс я приму позже, когда увидишь, насколько ты обязана мне за столь любезное знакомство, – продолжал он, явно наслаждаясь нашим обменом колкостями.

Я едва сдержала смех. Внезапно поняла, что, несмотря на его нахальство, эта перепалка развеяла мою тоску.

– Понятно, – фыркнула я. – Ну, скажем так, не всякий спаситель в облике громилы с лицом кирпичом.

– Эй! Мой облик ещё ни разу не подводил меня в общении, – сказал он с усмешкой. – А ты, если честно, первая попаданка, которая предпочла угостить меня сарказмом вместо благодарности.

– Взаимно, – буркнула я, откусывая кусочек кекса. – Кстати, тебе не кажется, что громила должен уметь хотя бы немного уважать чужие личные границы?

Эрик посмотрел на меня с весёлым вызовом в глазах.

– В этом мире мы привыкли видеть всех женских особей рядом с их, так скажем, защитниками. Так что непривычно видеть ту, которая так отчаянно пытается сама отстоять свой столик.

– Это ты тут о каких защитниках? Мне ни один громила не нужен, спасибо! Справлюсь и сама, – ответила я, чувствуя, как от раздражения у меня снова горят уши.

– Вот оно как? Ну что ж, посмотрим, как долго ты продержишься в одиночку, – сказал он, довольный моим раздражением. Казалось, ему нравилось выводить меня из себя, а меня – уколоть его в ответ.

Так мы продолжали наш, возможно, самый странный обед в моей жизни, и в какой-то момент я даже расслабилась, почувствовав, что эта словесная дуэль была самым живым и настоящим моментом, который я испытала за всё время в этом мире. Улыбка сама собой появилась на моём лице, но потом я покачала головой, отгоняя эту мысль. Ничего хорошего с этими местными у меня быть не может, и не стоит привязываться к их нахалам.

Когда, наконец, я доела, поняла, что мне пора уходить. Поднялась, оттолкнула стул и с вежливым, но слегка вызывающим взглядом посмотрела на Эрика.

– Благодарю за «приятный» обед. Надеюсь, это наш последний такой разговор.

– О, а я наоборот надеюсь, что это только начало, – ухмыльнулся он, явно наслаждаясь моим возмущением.

Повернувшись, я ушла, чувствуя его взгляд у себя на спине. Пусть себе смотрит, нахал! Пусть усвоит, что меня так просто не испугать.

Добравшись до своей комнаты, я закрыла за собой дверь, облокотилась о неё и выдохнула. В груди всё ещё что-то щемило от напряжения, но на душе было легче. Острая перебранка неожиданно пробудила во мне азарт, которого я давно не чувствовала. Губы сами сложились в улыбку, но я быстро прогнала эту слабость, покачав головой. Глупо искать тепло среди чужаков, особенно среди таких нахалов – лучше не обольщаться.

Отойдя от двери, я подошла к шкафу и задумалась, что надеть. Этот дурацкий стандартный наряд уже надоел, и мне хотелось надеть что-то более удобное. Выбрав лёгкую юбку, я с облегчением переоделась. На мгновение мне показалось, что я вернулась домой – настолько естественным это ощущалось.

Я посмотрела в зеркало. В отражении меня встретили мои собственные зелёные глаза, слегка уставшие и немного грустные, но при этом с искрой живости. «Ну что, Анриэль, новая встреча с норками – новое приключение? И в кого ты там собралась влюбляться, в синеглазого скалу?» – подумала я с усмешкой. Нет уж!

Выбравшись из мыслей, я подошла к окну и выглянула наружу. Закат окрасил небо в мягкие оттенки, и тёплый свет ложился на здания академии. Мир за окном казался спокойным и красивым. Я задумалась – всё-таки здесь, в этом чужом и странном мире, несмотря на грубость, нахальство и местные порядки, что-то влекло меня.