Текст книги "Полицейские и провокаторы"

Автор книги: Феликс Лурье

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 28 страниц)

Именно при Александре I проявилось тяготение русского политического сыска к французской системе его организации. В 1810 году министр полиции А. Д. Балашов писал русскому посланнику в Пруссии:

«Что же касается до устава высшей секретной полиции во Франции, то на доклад мой Его Императорское Величество изъявить изволил Высочайшее Соизволение на употребление вашим сиятельством нужной для приобретения сего манускрипта суммы, хотя б она и ту превосходила, которую австрийское правительство заплатило, лишь бы только удалось вам сделать сие, теперь весьма нужное, приобретение, в чем особенно Его Величество изволил интересоваться» [74]74
  59 Цит. по: Троцкий И. М. Указ. соч. С. 14, примеч. 2.


[Закрыть].

Заимствование у французской политической полиции ее структуры и методов работы началось при Александре I и продолжалось в царствования его преемников. Он пытался внедрить в России основной принцип французской полиции – получение информации из нескольких независимых источников, так император полагал осуществить контроль эффективности политического сыска. У нас нет оснований признать такой подход удачным. Достаточно вспомнить общества декабристов, о которых властям стало известно в последний момент и фактически не из полицейских источников.

В конце царствования Александр I ощутил реальную угрозу самодержавию – в 1818 году к нему начали поступать сообщения о появлении в армейских и гвардейских подразделениях тадных обществ будущих декабристов. Императора предупреждали многие, но он медлил с принятием мер. Армейское Командование предприняло вербовку тайных агентов для слежки за офицерами. Начальник штаба Гвардейского корпуса А. X. Бенкендорф «принял на себя смотреть». Именно тогда началось его блистательное восхождение к вершинам полицейской славы. Задача, вставшая перед военным начальством, оказалась нелегкой – отсутствовал опыт, желающих следить и доносить явно недоставало. Первые попытки оказались неудачными.

Новым толчком к установлению слежки в армии явились волнения в лейб-гвардии Семеновском полку 16—18 октября 1820 года. Лазутчики доносили В. П. Кочубею, что во всех столичных полках у солдат «смущение умов» и будто бы они знают даже про Испанскую революцию и сочувствуют ей [75]75
  60 См.: Рыбаков И. Ф. Тайная полиция в «Семеновские дни» 1820 г.//Былое, 1925, № ЗО. С. 70.


[Закрыть]. Командир Гвардейского корпуса И. В. Васильчиков через два месяца после семеновской истории писал П. М. Волконскому:

«Посылаю вам, мой дорогой друг, проект учреждения военной полиции; вы найдете сумму немного великой, но вы очень хорошо знаете, чтобы заставить хорошо служить этих мерзавцев, необходимо им хорошо платить; тяжело быть вынужденным прибегать к такой мере, но при настоящих обстоятельствах необходимо заставить умолкнуть все свои предубеждения. Главное условие, которое от меня требует человек, который берется вести эту часть,– есть непроницаемая тайна; он согласился только для меня взяться за это, эту личность я знаю пять лет: его честность испытана, он образован, умен, скромен, предан государю и не принадлежит ни к какому обществу; одним словом, это Грибовский, библиотекарь гвардейского генерального штаба и правитель канцелярии комитета раненых; со времени истории Семеновского полка я поручил ему на время управление этой частью, и могу только похвалить его за деятельность и готовность, с которою он взялся» [76]76
  61 Русская старина, 1871, № 12. С. 661.


[Закрыть].

М. К. Грибовский, входивший в Коренной совет Союза благоденствия, без труда составил список членов тайного общества и передал донос Бенкендорфу, переправившему его в мае 1821 года императору. Следом за Грибовским появились добровольные шпионы И. В. Шервуд, А. К. Бошняк, А. И. Майборода и другие. Но их желанию выслужиться таким способом препятствовали не только члены тайных обществ, но даже офицеры, не разделявшие с декабристами убеждений. В армии доносчики поддержки не получили. Таковы были нравственные начала русского офицерства, воспитанного на идеях великих просветителей и наполеоновских походах.

Александр I знал достаточно много о тайных обществах от доносчиков, но не от провокаторов. Чтобы больше узнать, доносчики пытались совершить провокационные действия, но попытки эти успеха не имели. Наконец, ,от императора последовало первое и, не считая репрессий в отношении отдельных лиц, единственное распоряжение – рескрипт от 1 августа 1822 года на имя министра внутренних дел В П. Кочубея о запрещении всех тайных обществ и масонских лож [77]77
  62 См.: Федоров В. А. «Своей судьбой гордимся мы...». М. 1988, С. 20.


[Закрыть]. Далее никаких действий в отношении заговорщиков предпринято не было.

Исследователи любят приводить известную фразу Александра I, обращенную к И. В. Васильчикову, что не ему, императору, «разделявшему и поощрявшему эти иллюзии и заблуждения», «их карать» [78]78
  63 См.: Шильдер Н. К. Император Александр I: Его жизнь и царствование. Т. 4. Спб., 1898. С. 204.


[Закрыть]Наверное, лицемерный император произнес цитируемые слова, но не поэтому бездействовал. Сначала он видел в списках, доставляемых доносчиками, незначительное количество одних младших офицеров й поэтому не придавал заговору серьезного значения. Потом просочились слухи, и только слухи, об участии в тайных обществах популярных генералов, и император на всякий случай сам предостерегал их от опрометчивых поступков Летом 1825 года Александр I начал понимать, что в заговор вовлечено существенное количество офицеров, и не опасаться его уже не мог, но дни императора были сочтены.

За период Царствования Екатерины II, ее сына и внука Александра методы работы политического сыска существенно изменились. При Александре I появились тайные полицейские агенты. Их было немного, но они внесли свой вклад в дело раскрытия политических преступлений, перлюстрация корреспонденции позволила лучше узнать мысли людей, способных влиять на общественное мнение. Доносчики потеснились и отошли в тень. Политическая полиция получила возможность действовать более уверенно. Благодаря хотя и единичным случаям использования провокаторов, в недрах служб политического сыска зародилось моральное разложение его сотрудников от прикосновения к недозволенным методам борьбы с преступниками, методам, влекущим за собой нескончаемую цепь беззаконий.

КОДИФИКАЦИЯ

Александр I, как и его предшественники, стремился кодифицировать уголовное законодательство [79]79
  64 Кодификация – законодательная деятельность по приведению в систему и единство законов государства или его части, например уголовного права. Кодификация выражается в пересмотре источников права, в их согласовании друг с другом и в исключении всего противоречащего принятым установлениям.


[Закрыть]. После Анны Иоанновны неудача на этом поприще постигла и Елизавету Петровну, а за ней и Екатерину II, которая Манифестом от 14 декабря 1766 года созвала «народных» представителей в Комиссию для составления нового Уложения [80]80
  65 См.: Наказ Ее Императорского Величества Екатерины II Самодержицы Всероссийской, данный Комиссии о составлении проекта нового Уложения. Спб., 1810. С. 1—9.


[Закрыть]. «Наказ» для сословных депутатов, вошедших в Комиссию, писала сама императрица. Комиссия заседала полтора года, 18 декабря 1768 года маршал «Уложенной Комиссии» А. И. Бибиков «объявил собранию о полученном комиссиею именном указе, в котором императрица, в виду того, что по случаю нарушения мира многие из депутатов, принадлежащих к военному званию, должны отправляться к занимаемым ими по службе местам, повелела: депутатов, которые за выбором членов в частные комиссии, остались в большом собрании, распустить до тех пор, пока они вновь будут созваны, членов же частных комиссий остаться и продолжать свои занятия» [81]81
  66 Латкин В. Н. Указ. соч. С. 82.


[Закрыть]. Екатерина II «Уложенную Комиссию» не ликвидировала, но фактически больше не созывала. Так она, всеми забытая, тихо пережила свою создательницу и перекочевала через кратковременное и строптивое царствование Павла I, сменив лишь название.

5 июля 1801 годалавловская комиссия превратилась в Комиссию составления законов. Ее председателем стал П. В. Завадовский, в комиссии служили А. Н. Радищев, вернувшийся из длительной ссылки, и В. Ф. Малиновский, впоследствии первый директор Царскосельского лицея. Оба эти законодателя не видели кодификацию без отмены крепостного права, оба они представляли свои записки начальству. Александр I, недовольный результатами работы Комиссии составления законов, передал ее в Министерство юстиции. На первых порах в составе Комиссии кодификацией заци-мался барон Г. А: Розенкампф. Разработанный им проект работ по кодификации одобрил и утвердил император. В конце 1808 года в состав Комиссии вошел выдающийся государственный деятель М. М. Сперанский, назначенный товарищем министра юстиции, человек умный, талантливый и трудолюбивый. После учреждения императором Государственного совета Комиссия оказалась в подчинении нового высшего учреждения империи, а ее директором император назначил Сперанского. К 1810 году Комиссия разработала проект первой части гражданского уложения и внесла его на рассмотрение в Государственный совет. Этим дело и ограничилось, так как Сперанского ожидала длительная ссылка, а Россию – война с Наполеоном. В 1815 году Комиссия іьришла к заключению о необходимости составления полного свода законов Российской империи. В 1821 году ее вновь возглавил возвратившийся в столицу Сперанский. До 1825 года Комиссия занималась разного рода подготовительными работами.

В течение XVIII и начала XIX века верховная власти создала девять комиссий с разными названиями. В их задачи входила разработка новых законодательных актов [82]82
  67 См.: Солодкім. И. И. Очерки по истории русского уголовного права. Л., 1961. С. 6.


[Закрыть]. Ни одна комиссия поставленных перед ней задач не выполнила. Причины были разные: лицемерие царей, и неумение законодателей-исполнителей, и попытки создания новых кодексов на основе устаревшего Соборного Уложения 1649 года, и нежелание проведения внутриполитических реформ, делающее невозможным разработку прогрессивных законодательных актов [83]83
  68 См.: Сидорчук М. В. Систематизация законодательства России 1826—1832 годов (автореферат на соискание ученой степени кандидата юридических наук). Л., 1983. С. 5—7.


[Закрыть].

В первые же месяцы царствования Николай I преобразовал бывшую Комиссию составления законов во II отделение Собственной его императорского величества канцелярии. Вновь созданному учреждению поручалось продолжение кодификации русского законодательства, для чего в составе II отделения была образована Кодификационная комиссия под председательством М. М. Сперанского. Начальником II отделения император поставил своего бывшего наставника по юриспруденции профессора М. А. Болугьянского,– Николай I не доверял либералу Сперанскому и считал, что за его деятельностью требуется неусыпный контроль. Штат II отделения монарх утвердил 29 ноября 1826 года. Кроме начальника новое учреждение состояло из шестнадцати чиновников, двух курьеров и пятнадцати писарей [84]84
  69 См.: Ерошкин Н. П. Крепостническое самодержавие и его политические институты. М., 1981. С. 148.


[Закрыть].

Граф М. М. Сперанский

Напомню читателю, что одновременно с законодательной деятельностью II отделение Собственной его императорского величества канцелярии участвовало в следствии по делу декабристов, а затем в подготовке приговора со ссылками на Соборное Уложение 1649 года и Артикул воинский 1715 года. Быть может, именно тогда Николай I понял, что необходимо срочно прекратить использование правовых актов двухсотлетней давности.

Сперанский проделал гигантскую работу. Он с небольшой группой чиновников-юристов, числившихся в Кодификационной комиссии II отделения Собственной его императорского величества канцелярии, составил и издал Полное собрание законов Российской империи, начиная от Соборного Уложения 1649 года и до конца царствования Александра I. В него вошло более пятидесяти тысяч законодательных актов, не включенными оказались те, что не удалось найти, носившие частный характер, а также относящиеся к секретным международным соглашениям. В сумме они насчитывают еще несколько тысяч документов [85]85
  70 См.: Филиппов А. Н. История русского права. Юрьев, 1912. С. 573.


[Закрыть]. Позже Полное собрание законов Российской империи дополнялось актами, вступившими в силу после выхода в свет основного корпуса этого издания. Таким образом, до 1917 года появились три Полных собрания законов Российской империи: первое – с 1649 по 1825 год, второе – с 1825 по 1881 год и третье – с 1881 по 1917 год.

После завершения издания первого сорокашеститомного Полного собрания законов Российской империи Сперанский приступил к составлению Свода законов Российской империи. В него вошлй только действовав-шиє на тот момент законодательные акты, расположенные не в хронологическом порядке, как это сделано в Полном собрании законов Российской империи, а по отраслевому принципу. Сперанский разделил Свод законов Российской империи на восемь книг, составивших пятнадцать увесистых томов. Уголовное законодательство вошло в восьмую книгу.

На базе Полного собрания законов Российской империи и Свода законов Российской империи Сперанский предполагал разработать Уложение о наказаниях. Но эту завершающую часть работы по кодификации ему выполнить не удалось – в 1839 году он скончался.

Результатом законодательной деятельности Николая I явилось Уложение о наказаниях уголовных и исправительных, утвержденное императором в 1845 году. Оно включило опыт русского уголовного законодательства и ведущих европейских государств. Уложение о наказаниях 1845 года представляло кодекс, состоявший из двенадцати разделов. Статьи о политических преступлениях в основном сосредоточены в разделе третьем «О преступлениях государственных» и частично в разделе четвертом «О преступлениях и проступках против порядка управления» [86]86
  71 См.: Российское законодательство X—XX веков. Т. 6. М., 1988. С. 232—239, 256, 260—264, 292.


[Закрыть]. Статьи эти мало чем отличаются по сути и формулировкам от соответствующих им в Соборном Уложении и Артикуле воинском, но изложены современным языком.

Уложение о наказаниях 1845 года есть кодекс феодального государства. Монарх сохранил в нем даже телесные наказания, дотошно их регламентировав. Николай I отменил лишь кнут и рвание ноздрей, но плетьми били, клейма ставили...

Делая обзор русского законодательства середины XIX века, юрист Н. А. Неклюдов с горечью писал: «Несмотря на прошествие слишком двух веков, Устав царя Алексея (Соборное Уложение 1649 г.– Ф. Л.) не есть в настоящее время законодательство отжившее, мертвое; самый XV-й том Свода законов есть не что иное, как тот же самый Устав, только более выполированный и переодетый, согласно духу времени, вместо ежовых рукавиц в лайковые перчатки, вместо духовной мантии – в чиновнический вицмундир; цитатами из Соборного устава испещрены все подстатейные места ныне действующего Уложения о наказаниях уголовных и исправительных» [87]87
  72 Неклюдов А. А. Примечания, приложения и дополнения// Бернер А. Ф. Учебник уголовного права. Т. 1. Спб., 1865. С. 201.


[Закрыть].

Уложение о наказаниях 1845 года в значительной части дожило до Февральской революции. 22 марта 1903 года Николай II утвердил Уголовное уложение, но Государственный совет настоял на сохранении основных норм Уложения о наказаниях 1845 года.

ОБРАЗОВАНИЕ КОРПУСА ЖАНДАРМОВ

Оказавшись на троне после подавления восстания декабристов, Николай I, как и его предшественники, немедленно приступил к реорганизации существовавших и созданию новых органов политического сыска. Основная идея проводимых им срочных мероприятий заключалась в возрождении утраченной при Александре I централизации системы политического сыска. Первые шаги Николай I предпринял в отношении жандармерии. Тогда он еще не знал, что она впоследствии будет играть вспомогательную роль в системе политического сыска.

В странах Западной Европы жандармерия создавалась как военная полиция для наблюдения за войсками на марше, их расквартирования на постой и оказания помощи при погребении погибших. Главной же ее задачей являлась борьба с мародерством.

Первый жандармский полк в России появился в 1792 году. Его сформировал в составе своих гатчинских подразделений наследник престола великий князь Павел Петрович. Став императором, Павел I включил своих гатчинских жандармов в лейб-гвардии Конный полк. Александр I в 1815 году переименовал Борисоглебский драгунский полк в жандармский, а затем рассредоточил его небольшими группами по разным армейским частям, где они выполняли обязанности военной полиции, в том числе и осведомительские [88]88
  73 См.: Лемке М. К. Указ. соч. С. 7.


[Закрыть]. Меры, предпринятые Александром I по формированию сети военной полиции, объясняются тем, что императору начали поступать тревожные сообщения о проявлениях вольнодумства среди офицеров и нижних чинов после их возвращения из стран Западной Европы. Но в раскрытии кружков будущих декабристов жандармы никакого участия принять не сумели.

Кроме жандармских подразделений полицейские функции выполнял Корпус внутренней стражи, образованный в 1810 году. В его составе 1 февраля 1817 года была организована конная городская полиция – жандармы внутренней стражи – для поддержания порядка в столичных, губернских и припортовых городах/ После волнений в Семеновском полку на жандармов как на военную полицию Александр I указом от 4 января 182) года возложил надзор за настроениями в войсках.

                                  Граф А. X. Бенкендорф                                                                           Л. В. Дубельт

К 1826 году насчитывалось пятьдесят девять жандармских частей общей численностью более четырех тысяч человек [89]89
  74 См.: Оржеховский И. В. Указ. соч. С. 38.


[Закрыть]. Такая раздробленность подразделений военной полиции привела Николая I к мысли о скорейшем объединении жандармов под единое начало. Поэтому 25 июня 1826 года император подписал указ о назначении генерал-адъютанта, графа А. X. Бенкендорфа шефом жандармов – командиром всех жандармских подразделений империи. В конце апреля 1827 года появился указ об организации Корпуса жандармов с правами армии, а Бенкендорф превратился в его командира. Корпус состоял из двадцати шести отделений, расположенных в пяти территориальных округах империи, и двух дивизионов – Петербургского и Московского, а также многочисленных губернских жандармских команд.

В 1830 году в Корпус жандармов поступил отставной армейский полковник Л. В. Дубельт. Объясняя свое решение надеть голубой мундир, Леонтий Васильевич писал жене: «Ежели я, вступая в Корпус жандармов, сделаюсь доносчиком, наушником, тогда доброе имя мое будет, конечно, запятнано. Но ежели, напротив, я, не мешаясь в дела, относящиеся до внутренней полиции, буду опорой бедных, защитою несчастных; ежели я, действуя открыто, буду заставлять отдавать справедливость угнетенным, буду наблюдать, чтобы в местах судебных давали тяжким делам прямое и справедливое направление,– тогда чем назовешь меня? Не буду ли я тогда достоин уважения, не будет ли место мое самкм отличным, самым благородным? Так, мой друг, вот цель, с которой я вступаю в Корпус жандармов; от этой цели никто не свернет меня, и я, согласясь вступить в Корпус жандармов, просил Львова (приятель Дубельта.– Ф. Л.), чтобы он предупредил Бенкендорфа не делать обо мне представление, ежели обязанности неблагородные будут лежать на мне, что я не согласен вступить во вверенный ему Корпус, ежели мне будут давать поручения, о которых доброму и честному человеку и подумать страшно...» [90]90
  75 Цит. по: Эйдельман Н. Я. После 14 декабря: Из записной книжки писателя-архивиста//Пути в незнаемое: писатели рассказывают о науке. Сб. 14. М., 1978. С. 274—275.


[Закрыть].

На новой службе Дубельт увлеченно занимался прямо противоположным тому, о чем писал жене. Всю самую грязную и отвратительную работу он взвалил на свои плечи и именно благодаря этому в 1835 году получил должность начальника штаба Корпуса, жандармов и чин генерал-майора. На него легла вся нагрузка по реорганизации Корпуса жандармов и фактическое выполнение обязанностей за своего вельможного шефа. Окончательное завершение объединения всех жандармских подразделений под эгидой Корпуса жандармов произошло в 1842 году. Стараниями императора, его личного друга А. X. Бенкендорфа и Л. В. Дубельта жандармерия в России превратилась в столь стойкую и жизнеспособную систему, что почти без изменений просуществовала до Февральской революции.

С первых шагов преобразований жандармских частей Николай I внушил Бенкендорфу, что главная задача его подчиненных наблюдать и доносить. Очень скоро жандармы отошли от роли чисто военной полиции, превратившись в полицию политическую, распространив свои заботы на все население империи.

Под руководством начальника штаба Корпуса жандармов Дубельта в 1836 году было разработано Положение, в котором подробно расписаны обязанности, возлагавшиеся на жандармов. Им предписывалось наблюдение за исполнением законов, преследование разбойников, рассеяние запрещенных скопищ, усмирение бунтов, преследование тайных обществ, конвоирование арестованных, производство обысков и дознаний, приведение в исполнение приговоров и прочее. Очень расплывчатые обязанности не имели силу закона. В 1836 году по Корпусу жандармов числилось 12 генералов, 107 штаб-офицеров, 246 обер-офицеров, 4314 нижних чинов и 485 нестроевых [91]91
  76 Там же. С. 44—45.


[Закрыть]. Территория России была разбита на восемь округов.

Все изъявлявшие желание служить в Корпусе жандармов подвергались тщательной проверке и испытаниям. Именно жандармы до образования III отделения являлись главным орудием политического сыска. Они приносили основную информацию о предполагаемых политических преступлениях, к которой добавлялись сведения, полученные от секретных агентов, путем перлюстрации корреспонденции, допросов арестованных, обысков, сообщений чиновников местной администрации и общей полиции, а также платных и добровольных доносчиков. Деятельность жандармов не ограничивалась никакими законами и регламентировалась распоряжениями начальства в виде устных и письменных инструкций.

Приведу дневниковую запись от 2 января 1854 года, сделанную начальником штаба Корпуса жандармов Дубельтом:

«Полиция, по словам Петра Великого, составляет душу всякого порядка. Она охраняет общее спокойствие и предупреждает зло. Но силы полицейской власти преимущественно заключаются в нравственном влиянии, орудия которого суть: истина в словах и добросовестность в действиях. Поэтому тот только хорошо выполняет все обязанности службы полицейской и приносит истинную пользу, кто может быть безукоризненным примером для других. Что составляет порок в частном лице, то делается уже преступлением в лице полицейского чиновника» [92]92
  77 Дубельт Л. В. Дневник. Корректурный экз.//Всесоюзный музей А. С. Пушкина. С. 236.


[Закрыть]. В этой ханжеской записи под полицейским следует понимать жандарма, Дубельт в полиции не служил.

Николай I очень много внимания уделял жандармерии, он умышленно предпринял форсированное формирование ее разветвленной сети, опередив реорганизацию полиции. Николай Павлович никогда не забывал, что его отца и деда удушили военные, что военные отказались ему присягать на Петровской площади 14 декабря 1825 года. Императору было от чего беспокоиться за состояние умов офицеров и нижних чинов. Ему казалось, что не всех декабристов удалось выявить, что дух бунтовщичества в армии не искоренен. Только созданный им Корпус жандармов, любимое детище, несколько его успокаивал. Но монарх желал установить надзор за состоянием умов всего населения России. И Николай I, и Бенкендорф понимали, что одними жандармами с такой задачей не справиться.