Текст книги "Тринадцатое небо (СИ)"
Автор книги: Федор Леонов
Жанры:
Альтернативная история
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)
Алина смолчала в ответ.
"Стесняется показать свои чувства? Ах так! Ладно!"...
Считав на подсознании молчаливый сигнал к действию, Мукеш попросил:
– Встань на минутку, – и потянул Алину за руку, чуть приподняв с поверхности дивана, одним щелчком разложил его, затем неожиданно притиснул девушку к себе и, не дав ей опомниться, с жаром приоткрыл в поцелуе её розовые губы. Через секунду его мозг принял следующий сигнал с просьбой о более чувственной ласке. Осторожно, наблюдая за реакцией, он руками залез ей под свитер, и резко потянув его вверх, вывернул наизнанку и снял через голову. Его нос тут же уткнулся в выемку между упругими грудями. Ощутив приятное тепло, исходящее от ароматного девичьего тела, он принялся изучать его при помощи искусных ласк. На пол незаметно упала снятая юбка, следом лифчик и кружевные трусики... Алина полностью расслабилась – на ощупь с закрытыми глазами перебирала его шевелюру.
Мукеш и не понял, когда успел раздеться сам... Горячее переполненное желанием мужское тело властно подмяло девушку под себя. Она с удовольствием двигалась в одном ритме с ним... Постепенно их тела становились менее и менее весомыми и, в какой-то момент, будто очутились в воздухе. Неописуемое блаженство царило в душах... Сколько времени длился захвативший их экстаз, определить невозможно. Они и не заметили, когда опустились вниз...
"Ритуал свершился, – Мукеш оценил ситуацию исходя из традиции, – теперь она моя жена".
"Все. Он только мой, – подумала Алина, – никому не отдам... – Что ты со мной делал? – спросила она.
– Занимался согласно психоэнергетическим практикам из древних трактатов – соединением йоги с бхогой, то – есть телесными наслаждениями.
– Невероятно, но я почувствовала себя на седьмом небе от счастья!
– На тринадцатом, – поправил девушку аспирант.
– Почему на тринадцатом?
– По гороскопу майя небо делилось на тринадцать уровней. Тринадцатый, самый последний уровень, олицетворялся с теми, кто владеет небом, душами людей и переходным состоянием от жизни к смерти. Так что, ты совершила первое восхождение к венцу творения. Будем развивать свои способности дальше. Надеюсь, ты не против?
– Не задавай провокационных вопросов. Лучше скажи, мой самый умный и смелый мужчина: отсюда ли происходит понятие – умереть от счастья? Ведь в момент соития счастье кажется таким огромным, что заслоняет собой весь остальной мир. Тебя в нем не существует. Правильно?
– Наверное, правильно. Философия – штука непростая... Иди ко мне, – Мукеш прижал девушку к себе. – Буду звать тебя не Алиной, а Абхой.
– Почему?
– Абха – означает "сияние". Красивое индусское имя. Вот как раз сейчас ты сияешь, как бриллиант.
– Уговорил, буду Абхой..., звучит гораздо приятнее, нежели примитивное – кисуля, или "рвотный" зайчик...
Так они и провели весь день..., до вечера, постигая древние мудрости. Опомнились только тогда, когда зазвонил телефон. Мама спрашивала – есть ли хлеб в доме. Она уже вышла с работы. В этот миг он очень пожалел, что не имеет собственного жилья. Он решил заняться решением насущного вопроса сразу после возвращения из Дели...
– Мне пора. – Алина заторопилась. Мукеш попробовал уговорить её еще немного побыть с ним, но девушка отказалась – не хотела встретиться с мамой.
Аспирант с неохотой вызвал такси, проводил Алину до машины, поцеловал на прощанье, дал водителю денег, закрыл дверь и подумал: "действительность снова разлучила меня с Алиной на пару дней. Ничего, переживу. Буду собираться в дорогу. Куплю русские сувениры в подарок. У деда, должно быть, все есть. Наверняка, трудно чем-либо удивить брахмана".
Он еще долго не мог успокоиться. Даже от ужина отказался – предпочел закрыться в комнате и читать древние тексты. Работа обычно помогла ему справиться с потоком неожиданных мыслей, но только не на этот раз. Образ Алины, одетой в дорогое сари, не давал ему покоя. Он отбросил книгу и лег, стараясь уснуть, но сон не шел. Вместо него показался храм, расположенный внутри горы. И снова перед глазами появилось изваяние Шивы. На этот раз он держал не колесо, а трезубец. Мукеш дотронулся до него и поймал странную мысль, исходящую, как ему почудилось, от божества: "Я покажу тебе прошлое. Без прошлого нет будущего...".
***
Алина вошла в квартиру, разделась и направилась в ванную.
Приняв душ, накинула пестрый махровый халатик, прошла в комнату, открыла дверцу шкафа, нашла хранящееся в глубине полки еще с интернатовских времен желтое сари из искусственного шелка, приложила его к телу и вдруг поймала себя на мысли, что отныне хочет обсуждать дела только с Мукешем. Он знает все, может все объяснить и поступать грамотно. Невольно девушка подумала о том, что сделал бы папа, если бы на него напали? Ответ напросился сам: драться он бы не стал точно. Скорее, попытался бы увещевать нападающих. Слишком интеллигентный. Увы. Теперь ей казалось, что это качество воспитания не всегда уместно.
"Что со мной? Я меняю взгляды на жизнь"? Алина небрежно кинула сари на стул. Сари соскользнуло и упало на пол. Она подняла его, собралась снова кинуть обратно, но заметила на стуле том Махабхараты "Стрипарва", взяла его в руки и села на кровать. "Зачем Мукеш попросил меня прочесть Стрипарву? – Алина задумалась, автоматически перелистывая страницы, – я должна разделять его взгляды на жизнь? Но смогу ли?..
Её следующий день прошел в предполетной суете и сборах... Уже в аэропорту Алина поняла, что реально соскучилась по своему другу, хотя виделись они совсем недавно, и ждала следующей встречи уже в его родной стихии с большим волнением. Папа, как и положено уставшему от сверхмерной работы мужчине, проспал весь восьмичасовой полет. Она не стала тревожить его. Пусть отдохнет ...
4
ЗДРАВСТВУЙ, ДЕДУШКА
...В четыре тридцать утра Мукеш, с рюкзаком на плече, неспешно вышел из обшарпанного аэропорта, названного "светлым" именем Индиры Ганди и сел в такси. Услужливый водитель открыл заднюю дверь, и старый маленький черный "Амбассадор" с кремовым верхом повез его сначала по скоростному шоссе, затем, из-за ремонта, свернул на другую дорогу, проходящую через часть суетливого многоголосого старого Дели. Аспирант наблюдал из окна за нескончаемой пестрой толпой суетящегося народа. Сквозь неё иногда открывался просвет, в котором проскакивали грязные стекла витрин. За ними то и дело попадались с успехом продаваемые в магазинах и так обожаемые выходцами из касты неприкасаемых попрошаек инвалидные коляски. "Что делать, мадига отрабатывают карму", – каждый раз напоминал Мукешу отец, глядя, как те, искусно управляя примитивными средствами передвижения, невозмутимо выпрашивали подаяние у туристов, тыкая в них немытыми культями, замотанными грязными тряпками, изображая прокаженных. Ведь другими, более престижными ремеслами им уже лет восемьсот, не меньше, заниматься запрещено. Они несут многовековое наказание за растраченное в далеком мифическом необозримом прошлом богатство и свободу.
От такого неожиданно "приятного" прикосновения туристы испуганно ойкали, доставали влажные гигиенические салфетки или спиртовой гель и поспешно вытирали места, до которых успели дотронуться неприкасаемые. Но изуродованным по велению общины калекам, которым специально отрубали кисть руки, или стопу ноги, подобное отношение только на руку. Заметив испуг приезжих, к одному "профессионалу" незаметно прибавлялось еще несколько. Они блокировали колясками людей, не выпуская их за пределы круга, пока те не дадут денег. Выбранная тактика срабатывала безотказно. Туристы нехотя лезли в карманы и давали им мелкие доллары, тут же исчезающие в складках набедренных повязок. Если неприкасаемые замечали в карманах купюры большего достоинства – в дополнение широко открывали рты, выставив напоказ гнилые зубы, и тыкали в них пальцами, без конца приговаривая: want to eat... to eat... Те, у кого сдавали нервы, лишались, по меньшей мере, ста долларов, будучи уверенными, что их окружили настоящие прокаженные. А те, у кого нервы покрепче, громко звали полицию. Только в последнем случае преследователи исчезали, выискивая в яркой цветастой толчее новых жертв...
...Такси свернуло за угол на более узкую улочку. Пахнуло пряностями, продаваемыми торговцами с лотков. Мукеш с удовольствием втянул в себя специфический запах, но в следующую секунду сморщился. Из общественного открытого писсуара, расположенного рядом, повеяло застоявшейся мочой. " Ты в Дели" – напомнил сам себе аспирант и задумался: не испугается ли Алина старого города? Обычно первое знакомство с беднейшими районами вызывает у цивилизованных европейцев шок.
Водитель резко дал по тормозам и выглянул в окно. Мукеш выглянул тоже. Все понятно. На перекрестке очередной затор. Старый армейский джип чуть не врезался в священную корову, которая встала у кучи гниющего мусора и, выставив на дорогу тощий зад, лакомилась разрезанной на длинные узкие полоски бумагой, выброшенной из банка. С другой стороны перекрестка столкновения с джипом лишь чудом удалось избежать велорикше с пассажиром. Следом за велорикшей затормозил скутер, за ним микроавтобус. В центре пересечения трех дорог моментально образовался затор. Только минут через семь, благодаря активной жестикуляции водителей, беспрерывно давящих на клаксоны, и местным колоритным выражениям, машинам удалось разъехаться. За все это время полицейский так и не появился. Зачем ему появляться в старом городе, населенном нигилистами? Здесь обитают выходцы из каст ремесленников и торговцев. Они давно привыкли жить в таких условиях. Даже цивилизованные англичане не смогли заставить население поддерживать порядок на улицах. Информация о том, что жить в грязи не зазорно, прочно засела в головах людей. Главное для них – освобождение души и стремление к чистоте кармы. Закон о причинно-следственных связях, тянущихся от предыдущего существования, содержит принцип: что посеял в прошлой жизни, то и пожинаешь сейчас. И потомкам хватит. А грязь-явление второстепенное, ничего для них не значащее. Так что, и светофоры на перекрестах им тоже не нужны, а централизованная власть тем более. Любые её попытки "окультурить" нацию терпят поражение. Видимо, такое положение неискоренимо, учитывая сложную индуистскую философию...
Мукеш вздохнул и подумал о том, что от некогда чистых и богатых раджпутских княжеств не осталось и следа. Интересно, в каком направлении могла развиваться страна, если бы не попала под власть исламского халифата... А что? Несмотря на все распри, соединение её с Бирмой, Тибетом и Непалом в прошлых веках выглядело вполне вероятным. Но тогда его предкам – великим раджпутам пришлось бы вести переговоры с королевствами Патан, Бод и княжеством Титапури. Неизвестно, как бы в таком случае сложилось современное территориальное подчинение...
Машина незаметно вывернула на более широкую улицу. Мукеш отвлекся от собственных мыслей и снова посмотрел в окно. Грязи стало заметно меньше. Появился и первый светофор, и газоны с сочной зеленой травой, над которой возвышались молоденькие пальмы.
– Скоро приедем, – сказал водитель, – в новом Дели дороги хорошие и заторов нет.
– Я знаю, – Мукеш, рассматривал ухоженные клумбы и новые высотные современные дома с узорчатыми металлическими ограждениями, вдоль которых высадили цветущий кустарник...
Такси остановилось у современного особняка внушительных размеров с подстриженной на английский манер лужайкой и фонтаном в центре. Мукеш расплатился с водителем, вышел из машины и позвонил в калитку. Из одноэтажной постройки рядом с забором появились два бородатых сикха в традиционных тёмно– синих тюрбанах. Один коротко спросил:
– Господин Бхагават Шарма?
– Да, – также коротко ответил он.
– Покажите документ, удостоверяющий личность.
Ему пришлось лезть во внутренний карман джинсовой куртки и достать оттуда паспорт.
Сикх внимательно сличил фотографию с оригиналом и улыбнулся гостю:
– Проходите дальше. Бабу ждет вас.
Охранники дружно сложили руки вместе и поклонились. Затем один из них передал по рации: – Встречайте.
Мукеш прошел по асфальтированной дорожке к крыльцу. Здесь его ожидал новый кордон из троих сикхов. Первый скользнул металлодетектором по одежде молодого человека, затем по рюкзаку, после чего второй открыл дверь, а третий жестом пригласил войти. Тот переступил через порог и попал в просторный холл с кожаными диванами, дорогими коврами на мраморном полу, бронзовыми зеркалами на стенах и в нерешительности остановился, не зная, куда идти дальше.
– Садитесь сюда, – охранник показал на место в центре, – бабу сейчас выйдет. Не желаете чего-нибудь выпить?
– Нет, спасибо, – Мукеш откинулся на прохладные шелковые подушки, в изобилии разложенные на диване, и огляделся, стараясь подавить нахлынувшее на него волнение. Между двух колонн внушительных размеров стояло бронзовое изваяние танцующего Шивы. Рядом с ним статуэтки второстепенных богов. Молодой человек посмотрел на потолок и невольно залюбовался искусно выложенной мелкой мозаикой синих тонов, напоминающих небо...
– Кхе – кхе..., – сзади послышалось тихое покашливание. Мукеш оглянулся. В противоположном конце холла на самой верхней ступени резной деревянной лестницы появился сухощавый старичок в белом тюрбане.
– Дедушка, это ты? – воскликнул молодой человек и вскочил с места.
– Подойди ко мне, хочу тебя рассмотреть, – вместо приветствия сказал тот на санскрите.
Внук взлетел вверх по лестнице и остановился в двух ступенях от деда. Они несколько секунд изучали друг друга, затем дед раскрыл объятия. Внук подался ему навстречу, прижался к худой иссохшей груди и моментально почувствовал, как миллионы энергетических мурашек разбежались по телу.
"Старик еще энергетически силен", – отметил он.
– Идем в кабинет, – сказал дедуля, оперся одной рукой на трость, шагнул в коридор и продолжал разговор:
– Не ожидал, что внешне ты так похож на меня.
– Разве это плохо? – в свою очередь спросил Мукеш.
– Трудно сказать, – ответил старик, – ведь мы еще толком не знакомы, – и добавил: – на протяжении жизни в каждом человеке происходит борьба, похожая на борьбу двух волков. Один волк представляет зло, другой добро. Всегда побеждает тот волк, которого ты кормишь... Но то, что ты говоришь на отличном родном языке, обрадовало меня.
– Я преподаю санскрит и учусь в аспирантуре – надеюсь получить ученую степень, – встрепенулся Мукеш, задетый за живое неожиданными словами.
– Ты поступаешь правильно. Мой внук должен иметь достойное образование... Надеюсь, у тебя хватит сил хоть немного поболтать со мной после ночного перелета?
– Конечно, дедушка. Я выспался в самолете.
– Заходи, – старик повернулся к нему и пропустил вперед. Слуга распахнул перед ними дверь.
Вдоль стен просторной комнаты на полках стояли книги, у окна стол и несколько кресел. Не останавливаясь, дед прошел дальше – на балкон, устроился на маленьком диванчике, прислонив к его спинке трость.
– Садись напротив. Здесь нам никто не помешает.
Мукеш послушно опустился рядом в плетеное кресло. Он не знал, как вести себя дальше. Дед внимательно посмотрел на него и сказал:
– Восход – удобное время для *бхавамукхи. Ты согласен со мной?
– Согласен, – кивнул тот.
– Тогда примем удобную позу и погрузимся в созерцание, – старик поправил кольцо с огромным круглым бриллиантом на указательном пальце, чуть откинулся назад, вытянул вперед ноги, свесил руки и закрыл глаза. Внук последовал его примеру и вскоре мысленно оказался у озера с чистейшей прозрачной водой, усеянной вдоль береговой кромки белыми цветами лотоса. Он протянул руку, пытаясь сорвать один, но увидев в глубине лепестков бхрамару – крупную черную пчелу, вкушающую пыльцу, и отдернул руку. Испуганная пчела взмахнула крыльями, взлетела в воздух, и он явственно различил затихающие в пространстве слова: ж-ж-жизнь... ж-ж-женщина...
Ведение исчезло. Мукеш открыл глаза. Дед наблюдал за ним.
– Что тебе поведала Бхаватарини – спасительница Вселенной? – спросил он.
– Пока не понял, – ответил тот, смутившись.
– Я не удивлен твоим ответом и искренне сожалею, что не следил за тем, как ты рос. Придется наверстывать упущенное время. Вот и вся проблема.
– Дедушка, прости меня. Так получилось. Я живу в другой стране.
– Прощаю, – дед положил ногу на ногу и продолжил: – скажи, а девушка у тебя есть?
– Да. Не просто девушка, а любимая девушка, – Мукеш сделал ударение на слове любимая.
– Русская?
– Русская. Правнучка путешественника по Индии. Её отец подарил мне старинную монету. – Внук полез в кошелек, достал оттуда лежащую среди остальной мелочи серебряную монетку и показал деду. – Теперь она – мой талисман.
Тот снисходительно улыбнулся.
– Европейские привычки. Монета не может служить полноценным талисманом...
– Почему?
– Потому, что её брали в руки множество людей с различными кармами.
Талисманом может служить только древний вардж. Но, к сожалению, наш род его утратил.
– Как такое могло произойти?
– Как гласит родовое сказание, Чаухан Притхвирадж – последний правитель Раджпуты лишился его во время битвы с Муххамедом Гури. Полководец султана завладел защитным амулетом и, как следствие, всем Раджастаном.
– Необычная версия развития событий, – ответил Мукеш и подумал: "неужели дед действительно верит в эту утопическую сказку?!" Все же, образ мыслей людей востока здорово отличается от образа мыслей западных – атеистических. Хотя, русские не относят себя ни к Востоку, ни к Западу. Русские давно превратились в сложный человеческий гибрид, усердно заливающий свою собственную культуру водкой. Жаль, но факт. И ничего с этим не поделаешь...".
– А сейчас иди, приведи себя в порядок с дороги. Через пару часов будет готов завтрак, – попросил дедушка.
– Хорошо, – Мукеш не перечил..., – моя девушка – Алина прилетает в Дели завтра. Можно, я вас познакомлю?
Дед загадочно улыбнулся и сказал: – Недавно я стоял под небесным деревом исполнений желаний, и видел тебя со светлолицей женщиной ..., а сейчас иди, отдыхай, – он обнял внука за плечи и подтолкнул к выходу, – твоя комната напротив моего кабинета.
... Войдя в отведённые ему апартаменты, Мукеш кинул рюкзак на стул, разделся и сразу пошел в ванную комнату.
В зеркале, напротив душевой кабины, он разглядел шрам, оставленный на его теле обидчиком, и в очередной раз, успокоив себя известной поговоркой: шрамы украшают настоящего мужчину, насухо вытерся приятно пахнущим благовониями банным полотенцем и улегся на широченную двуспальную кровать.
"Вот если бы Алина была рядом...".
Ровно через полтора часа в дверь постучали и напомнили, что пора просыпаться. Мукеш встал и переоделся в голубые джинсы и яркую клетчатую хлопковую рубашку. Через несколько минут в дверь еще раз постучали. В комнату зашел шудр – слуга и протянул ему новый белый саронг из тонкой хлопковой ткани, расшитый по краю золотой нитью и длинную белую куртку – рубаху, напоминающую косоворотку.
– Бабу хочет видеть вас в традиционной одежде. Через десять минут спускайтесь в холл.
– Хорошо..., – ему пришлось еще раз переодеться.
Он достал из рюкзака матрешку, тарелку с видом Питера и спустился ровно в положенное время.
– Прошу пройти сюда, – сикх показал ему направление.
– Вот, теперь ты похож на настоящего раджпута, – дед внимательно оглядел зашедшего в столовую внука. – Садись напротив меня.
Шудр, прислуживающий за завтраком, отодвинул стул. Мукеш сел. На его колени тут же легла матерчатая салфетка.
"Соблюдают этикет "Туманного Альбиона"? Хм... На состоятельных индусов явственно влияет европейская культура...", – отметил про себя Мукеш и поставил на стол тарелку и матрешки.
– Подарки из России, – пояснил он.
Брахман сразу обратил внимание на деревянную куклу, взял её в руки и принялся рассматривать веселое расписное лицо.
– Матрешка открывается ... вот так, – внук раскрутил одну "маму" и достал из неё "дочку" поменьше, – попробуй сам...
Дедушка "выпустил на волю" разноцветных "дочек", раскрашенных всеми цветами радуги, расставил перед тарелкой по росту и посчитал: – О-о! Вместе с мамой их семь!
– Да. В Индии семь слонов счастья, а в России семь матрешек. Открываешь одну – из неё "рождается" новая. Матрешка на Руси – символ непрерывности человеческого рода.
– Хорошо, что в России есть свои символы, – заметил дедушка.
– А как же! У каждой нации есть что-то своё – примечательное!..
– Кофе, чай? – спросил у Мукеша шудр, выбрав удобный момент.
– Пожалуй, кофе с молоком.
– Как прикажете... но сначала еда, – он поставил перед ним тарелку с овсяной кашей.
– Диетический завтрак, – улыбнулся дед, – полезно для желудка.
– Английский завтрак, – поправил его внук.
– Ты прав, – дед неторопливо отправил ложку с кашей в рот, блеснув дорогими перламутровыми зубами...
После завтрака брахман принялся расспрашивать Мукеша о жизни в России. Тот рассказывал без особого энтузиазма. Но брахман не отставал – интересовался всем, что связано с обычаями далекой северной земли и загадочными душами русских. Особенно он переживал по поводу того, каким образом люди выживают в лютых морозах, которые не раз наблюдал с экрана телевизора, а потом, ничуть не смущаясь, вдруг спросил: – Не привез ли ты, случайно, бутылочку русского шампанского для моей коллекции?
– Нет. Я не предполагал, что ты коллекционируешь вина. – Мукешу показалось, что дедушка немного расстроился, услышав отрицательный ответ, и он исправился: – Обязательно привезу в следующий раз.
– Надеюсь... – Брахман сменил тему разговора: – Веды изучал?
Мукеш утвердительно кивнул головой и добавил: – Вселенная есть мысль, а Веды – мысли, воспетые в словах.
– Согласен, древние индусы были замечательными учеными, буквально "ходячими энциклопедиями", – усмехнулся он в ответ, – но знание, состоящее лишь в наличии книг в руках одних или деньги в руках других – тоже – самое, что неведение и безденежье.
– Что ты хочешь этим сказать? – спросил Мукеш.
– Подумай сам, на досуге. – После этой фразы брахман попросил шудр удалиться. Мукеш остался с дедом один на один.
– Мальчик мой, – старик начал издалека, – меня радует твое трепетное отношение к истории, но ты слишком увлекаешься и забываешь, что живешь в современном мире. Мы – члены высшей касты из главных городов страны, соблюдаем старинные обычаи и ритуалы не так фанатично, как наши небогатые и далеко не родовитые "коллеги" из деревень. Советую тебе относиться к ритуалам также...
– Дедушка, и ты, потомственный брахман, говоришь мне это?!
– Сомневаешься в моих словах? – старик усмехнулся.
– Не знаю, что и думать... Тогда скажи мне, что для тебя важнее: богатство – дома, акции, счета в банках на огромные суммы, сохранение традиций или улучшение жизни народа?
– Меня удивляет твой вопрос. Ты должен понимать, что я стараюсь для вас – потомков, в том числе и для тебя. Вы должны жить достойно. Жить, как положено раджпутам кулы Огня, состоящим в родстве с воспетым в сказаниях Притхвираджем. Вспомни слова: "никогда не было так, чтобы не существовал я, или ты, или все цари, и в будущем мы никогда не прекратим существование". Ведь мы дважды рожденные! Надеюсь, что ты понимаешь, почему, или поймешь позже.
В ответ Мукеш выдал более насущную фразу, давно волновавшую его ум: – Раз ты "переквалифицировался" в современного брахмана, тогда прости отца!
– Не могу. Из-за его поступка умерла моя супруга и твоя бабушка. Он повинен в её смерти.
Мукеш хотел сказать, что это не отец повинен, а религиозные предрассудки, но сдержался и возразил как можно мягче: – Но ты же сам отправил его в Россию! Чего ты от него ожидал?
– Ты уже взрослый и должен понимать, как важно для индуса достойное продолжение рода. Мы – брахманы можем жениться только на девственницах, принадлежащих к нашей касте. У женщин одинаковое строение йони. В какую из них вводить фаллос – твоё личное дело, исходящее от желания и потребности.
Внук ухмыльнулся, но потом насторожился.
– А я? Получается, что я незаконнорожденный?
Дедушка слегка опешил от такого вопроса, но ответил с достоинством:
– Я тебя признал, значит, и родственники обязаны признать.
– Но моя девушка тоже русская, как и мама.
– Ты, как историк, должен понимать, что волны религиозной мысли то поднимаются, то ниспадают, но на гребне наивысшего вала всегда стоит "пророк" данной эпохи, который и заказывает музыку, – произнес старик и устало зевнул.
– Понимаю, дедушка, но на что ты намекаешь?
– Намекаю, что времена поменялись. Богатые индусы стремятся к светскому образу жизни. Ныне пребывающие в Брахме Раджив Ганди из рода Неру-Ганди женился на итальянке, тем самым подав пример остальным.
– Вот видишь! Прости отца.
– Нет, не могу, – дед сердито поджал губы.
Мукешу очень хотелось сказать, что не отец виноват, а их религиозные предрассудки, но опять сдержался, чтобы не усугублять ситуацию. Он заметил, что дед нервничает.
Через некоторое время, выпив лекарство, старик успокоился и продолжил беседу на отвлеченные темы, пытаясь ближе познакомиться с внуком...
–
* бхавамукхи – состояние духовного существования, в котором удерживается ум на границе между Абсолютным и Относительным. В таком состоянии можно созерцать "пустоту" Брахмы и участвовать в деятельности условного мира, наблюдая в нем божественное проявление.
***
...В гостиничный номер Алины позвонили. Она потянулась к телефону и услышала долгожданный голос:
– Абха, ты проснулась?
– Мукеш, я давно на ногах. Мы с папой успели позавтракать, и я проводила его до микроавтобуса.
– Поехал на конференцию?
– А куда же еще. Будет общаться с коллегами до вечера.
– К тебе можно?
– Конечно можно! Передай трубку работнику рецепшен, скажу, чтобы пропустил тебя.
Через несколько минут Мукеш крепко сжимал её в объятиях...
Через час их страсть поутихла, и они вышли в коридор. В холле, недалеко от номера дремали в креслах два сикха в синих тюрбанах. Увидев внука хозяина, они подскочили, вежливо кланяясь, и пошли сзади.
– Кто это? – спросила удивленная Алина.
– Не пугайся, дед приставил ко мне телохранителей.
Девушка прыснула от смеха.
– Может сбежим от них?
– Зачем? Они отвезут нас на машине в "Красный" форт.
– А там они также будут идти рядом?
– Пускай идут. Всё равно по-русски не понимают. Тем более, потом мы поедем на обед к деду. Познакомлю тебя с ним.
– Ой, я не знаю, как себя вести, что говорить, – заволновалась Алина.
– Он совсем старенький и не кусается. Поговоришь с ним на общие темы немного на английском, немного на санскрите.
– Хорошо, поговорю.
Мукеш взял Алину под руку и провел к припаркованному недалеко от входа в отель черному блестящему "Бентли". Сикх распахнул дверцу перед сыном хозяина и его подругой, дождался, когда молодые усядутся на заднее сиденье, и сел за руль. Второй сикх сел рядом с ним.
Машина тронулась и через пару кварталов выехала на дорогу, ведущую в исторический центр. Алина с любопытством рассматривала старый город и тощих коров, бредущих в потоке машин. Мукеш старался комментировать увиденные ею пейзажи как можно мягче...
... "Бентли" остановился на платной стоянке. Мукеш с облегчением вздохнул: "здесь – на платной испражняться на стены не разрешают, а значит, не придется переступать через лужи мочи".
Он подал девушке руку и быстро повел её к древним стенам Лала-Кила, попросив не обращать внимания на кучи гниющего мусора у ограды.
Пробравшись сквозь группы туристов, приехавших на автобусах, один из сикхов купил билеты, и молодые поспешили внутрь. Алина остановилась у таблички, прикрепленной над входом: "Если и есть Рай на свете, то он находится здесь".
– Мукеш, почему здесь упоминается о Рае?
– В эпоху моголов дворец – по совместительству форт, был сказочно богат. А построил его тот же самый опальный император Шах – Джехан, который истратил все деньги из казны на возведение Тадж-Махала... Сейчас ты увидишь лишь то, что осталось от былого величия дворца... В старину за стенами форта находились изысканные сады с фонтанами, мраморные залы для приемов с тронами, усыпанными драгоценными камнями, бани, гаремы. А императорские покои располагались, конечно же, недалеко от гаремов, – Мукеш подмигнул девушке. – Идем дальше, к садам...
– Идем, – Алина взяла его за руку. – Скажи, шах каждую ночь проводил с новой женщиной?
– А ты как думала? Проводил, и даже ни с одной, а с несколькими. Женщины раньше предназначались для услады господина под любым соусом, под которым пожелает. Он мог убить красавицу ради острых ощущений, а мог заставить палача сначала прилюдно изнасиловать её, а потом скинуть с башни. Вот так.
– Вот паразиты! – возмутилась Алина, – представляю, как наложницы боялись этих самых шахов!
Мукеш расхохотался. Ничего не понимающие сикхи удивленно смотрели на него.
– Шаха-Джехана любили и очень. Ибо проявление любви и преданности к хозяину было главным в поведении женщин, позволяющим выжить среди дворцовых интриг. А по поводу боязни есть одно изречение: "человека обязательно полюбят, если он, обладая огромной силой и властью, все же не принуждает себя бояться. Шах и не принуждал...".
Алина молчала, а Мукеш продолжал: – Между прочим, некоторые русские выходцы "из низших" мысленно возвели себя в ранг "брахманов" и тоже имеют множество женщин. Быстренько переняли восточные привычки, при этом считая себя в душе православными. А один такой даже буддийский храм построил во французских Альпах для личных медитаций...
– Кто? – встрепенулась Алина.
– Пальцем показывать не будем, – Мукеш и чмокнул её в щеку. – Кстати, в индийской религиозной философии групповой секс преподносится как нормальное явление. Чувственная близость – основа религии индусов. Бог любви – Кама имеет один из первостепенных статусов среди других богов. Так что, секс в Индии – законная часть многих священных ритуалов и является деянием, угодным богу. Еще в недалеком прошлом считались, что храмовая проституция – почетное занятие, так как майтхуна – соитие представляет собой связующее состояние между душой и богом. Помнишь, ты спрашивала: что означает умереть от счастья?
– Помню.
– Вот тебе мой ответ.
– А в старости? – неожиданно спросила Алина, – ведь в глубокой старости заниматься любовью уже не тянет! Как же души стариков переходят в другой мир?
