Текст книги "Логика птиц"

Автор книги: Фаридаддин Аттар

Падишах и мавр

 
Один падишах с благородными манерами
своему мавру однажды дал фрукт.
Мавр ел с таким удовольствием,
словно в жизни ничего вкуснее не пробовал.
Видя, как мавр наслаждается,
и падишах пожелал фрукта попробовать.
«Передай-ка мне половину, о мавр! – сказал падишах. —
Ибо ешь ты с заразительным удовольствием».
Мавр передал фрукт падишаху, а тот,
отведав, нахмурился: горьким был фрукт.
«О мавр, никто так не поступил бы, – сказал падишах. —
Кто же с таким наслаждением ест горечь такую?»
«О шахрияр! – ответствовал мавр падишаху. —
Из твоих рук я получил сотни тысяч подарков.
И из этих же рук получив горький фрукт,
счёл я неверным возвращать обратно его.
Каждый раз сокровище принимаю из твоих рук,
и случайная горечь не обидит меня.
Раз я у тебя в подчинении, под дарами
из твоих рук я не чувствую горечи».
Если на Его пути у тебя много страданий,
знай, что такие страдания – это сокровище.
Его дела невероятно сложны,
и что же ты сделаешь, раз так предопределено?
Те, кто знали путь и обрели зрелость души,
не ели и куска без страдания и крови своего сердца.
До тех пор пока приходилось сидеть на соли и хлебе,
без мучений сердца даже преломить хлеб не могли.
 

Знатный человек спрашивает суфия

 
Некто из знати к суфию обратился:
«О брат, как живётся тебе?»
«Я словно застрял в котле.
С пересохшими губами, с выпачканной одеждой[226]226
  То есть во грехе.


[Закрыть].
Но и куска хлеба в котле не ел,
чтоб не свернули шею ненароком».
Если ты охотишься в мире за минутами веселья,
то либо ты спишь, либо бредишь.
Взыскуя веселья, будь осторожен,
чтобы мужественно перейти по Сирату[227]227
  Согласно хадису, Сират– мост, проходящий над преисподней, он тоньше волоса и острее меча. По Сирату должны пройти все умершие.


[Закрыть].
В этом мире не полагается радоваться,
ибо, согласно традиции, для радости нет здесь места
размером и с волосок.
Здесь есть нафс, подобный огню,
и пока он таков, где здесь радостное сердце найти?
Даже если ты крутишься в мире, как циркуль,
ни в одной точке этой дуги не сказать: «Вот здесь – радость».
 

Старушка спрашивает шейха Майхани

 
Обратилась к шейху Майхани[228]228
  Абу Сайд Аби'ль-Хайр аль-Майхани, шейх из Михны (Майханы), «султан своего века», как называет его Худжвири.


[Закрыть] одна старушка:
«Дай мне молитву, чтобы мне стало радостно.
Слишком долго была я несчастлива,
дольше выносить это уже невозможно.
Если научишь меня молитве радости,
она, безусловно, станет ежедневным моим славословием».
Шейх ответил: «Много лет миновало
с того мига, когда я обнял колени[229]229
  Упоминается одна из традиционных дервишских поз для сосредо-
  точения.


[Закрыть].
То, чего просишь ты, я долго искал,
но даже частички этого не видел и не нашел».
 

Ещё о Джунейде

 
Некий просящий, сидя возле Джунейда, спросил:
«О ты, который, безусловно, добыча Бога,
когда же добьётся человек радости, расскажи?»
«Если есть радость в сердце, – ответил Джунейд, —
то до воссоединения с Падишахом
нет лучше помощи для перенесения неудач на пути.
Однако я вижу для крупинки благо в разочарованиях,
ибо света солнца крупинка не выдержит».
Если крупинка и сотню раз утонет в крови,
разве даже после этого выйдет она из разочарованности?
Крупинка – она крупинка и есть, пока остаётся крупинкой.
Отрицающий это – обычный гордец.
Да, если взглянуть на оборотную её сторону, она – уже не она.
Но и эта сторона – тоже крупинка, а не блестящий родник.
Но если кто начинает с крупинки,
то правильные крупинки уже в нём содержатся.
Взор, обращенный к Его солнцу, и универсальное потеряет из вида,
а поэтому идущий навсегда крупинкой останется! -
Это значит, встретит он добро или зло,
остается он в себе, даже если всю жизнь будет бежать.
Наберись терпения, о неспокойная крупинка,
дабы увидел ты свою беспомощность.
 

Летучая мышь

 
Однажды ночью летучая мышь так рассуждала:
«Что же. Раз не могу я на солнце смотреть,
полечу хоть всю жизнь через сотни невзгод,
чтобы просто в нём разом исчезнуть.
Закрыв глаза, месяцами, годами буду лететь
и наконец доберусь до нужного места!»
«О ты, тщеславный пьяница, – некто с зорким взглядом
ответил,—
тебе до Него – сотни тысяч лет дороги.
Такому потерянному, как ты, не одолеть этот путь,
муравью, застрявшему в яме, к луне не подняться».
«А я не боюсь, я хочу долететь, – мышь сказала, —
и посмотрю, что из всего этого получится у меня».
Летела она годами пьяная и незнающая,
пока ещё были силы и крылья целы.
Наконец остановилась, со сгоревшей душой и
пламенеющим телом,
без крыльев, оставшись без выхода.
«Забыла я о солнце, – сказала она, —
ибо не видела никакого следа от него».
«Ты крепко спала, – заметил некий мудрец, —
не видишь дороги, ты только шаг сделала,
а намекаешь, что пролетала мимо Него, —
якобы поэтому и крылья утратила».
Летучую мышь эти слова уничтожили,
исчезло и то, что от неё оставалось.
От безнадёжности языком души
воззвала она к солнцу.
«Раз ты нашло такую зоркую птицу, – вскричала она, —
так смотри, само подальше держись от неё!»
 

Вопрос одиннадцатой птицы

 
«О предводитель! – спросила другая. —
Верно ли, если действовать лишь по повелению?
Принимается деяние или нет, это не важно,
выполняю я только Его повеление.
Слушаю душой Его повеления,
ведь если не выполню, то буду наказан».
 

Ответ Удода

 
Удод сказал: «О птица, это хороший вопрос!
Выше этого блага не обрести человеку.
Исполнивший повеление от бед спасается
и легко проходит сквозь трудности.
Один час молитвы по повелению
лучше всей жизни, проведённой в молитвах, но без приказа.
Кто без дозволения много страдает,
тот – собака, и не больше того.
У собаки много мучений, но пользы от них никакой.
Раз это не по приказу, ничего не будет, кроме ущерба.
Для того, кто смог выстрадать миг, когда велено,
весь мир наполнится наградами.
Здесь важен приказ, и выполняй его вовремя.
Ты – раб, и не в своё дело не вмешивайся».
 

Возвращение хосрова в город

 
Один хосров возвращался в свой город,
жители город украсили.
То, что при себе имели, то
и пожертвовали для украшения.
У заключённых же и из общего, и из личного
ничего не было, кроме оков и цепей,
а помимо цепей было несколько отрезанных голов
и изрядно – порванных сердец.
Бросили они ещё несколько рук и ног
и сделали из них свои украшения.
Шахрияр, возвращаясь в свой город,
увидел его нарядным, наполненным красотой.
Доехав до места, где располагалась тюрьма,
он спешился,
затем допустил к себе заключённых,
многое им посулил и выдал золота и серебра.
Один любопытный собеседник хосрова
спросил: «О падишах, мне тайну открой:
ты видел сотни тысяч украшений,
видел город в шелках и аксуне.
Посыпали землю драгоценностями и золотом
и к небу воскурили мускус и благовония.
Видел ты многое, но был сдержан,
вообще ни на кого и не глядя.
Почему же ты задержался у тюремных ворот?
Неужели рассматривать отсечённую голову? Вот тебе дело!.
Тут ничего весёлого,
только отрезанные головы, руки и ноги.
Все эти убийцы – безруки,
зачем делить с ними общество?»
«Украшения прочих, – сказал падишах, —
похожи на кукол кукловодов.
Каждый согласно своему уровню и своему о себе представлению
представил и вещь свою, и себя.
Те люди – все поголовно изменники,
а заключённые здесь верны мне в поступках.
Если бы не выполнялись здесь мои повеления,
не отделяли бы голову от тела и тело от головы.
Люди тюрьмы – изумлённые,
от моего гнева и приказов они в удивлении.
Теряют они то руку, то голову,
то зелёное потеряют, то высохшее[230]230
  Старинное выражение, его здесь следует читать в переносном значении: «невиновные и повинные».


[Закрыть].
Без работы, без забот, в ожидании,
когда из ям и камер поведут их на виселицу.
Поэтому тюрьма для меня радостнее:
то я их накажу, то – они меня»[231]231
  Вид казнённых и подвергнутых наказанию вызывает раскаяние и сожаление в шахе.


[Закрыть]
Дело прозорливых – слушаться повеления,
и тогда падишаху посетить тюрьму неизбежно.
 

Сон ходжи

 
Некий ходжа, родом из седельников,
был благородным арифом[232]232
  Ариф– обладатель духовного знания, «познавший».


[Закрыть] и полюсом мира[233]233
  Кутб– «полюс» – название высшего ранга в иерархической струк-
  туре святых в суфизме.


[Закрыть]
Сказывал он: «Однажды во сне
я повстречал на дороге Баязида с Термизи[234]234
  Абу Абдаллах Мухаммад ибн Али ат-Тирмизи, суфийский шейх из Термеза. Изучал богословие у Абу Ханифы, автор нескольких книг. Худжвири передаёт такое его высказывание: «Кто несведущ в природе служения, тот ещё более несведущ в природе господства».


[Закрыть].
Оба поставили меня впереди,
перед ними обоими предводителем.
Впоследствии истолковал я сон полностью,
почему оба шейха мне такой почёт оказали.
Толкование было таким: на заре
моё сердце стонало невольно.
Мой стон пошёл и открыл мне дорогу,
в дверь постучал и отворил её мне.
Когда дверь оказалась открыта,
обратились ко мне без слов и сказали:
"Все эти пиры и все их мюриды,
за исключением Баязида, чего-то просили.
Среди них Баязид оказался настоящим мужчиной,
ибо ничего не попросил он от нас".
Услышав это обращение в ту ночь, – продолжил ходжа, —
сказал я себе: мне вообще ничего не положено.
Как я могу просить у Тебя, за Тебя не болея,
или желать Тебя, не будучи мужчиной Твоей дороги?
Что прикажешь, то и станет моим пожеланием,
моё дело решается повелением.
Нет во мне ни зла, ни добра,
и кто я такой, чтобы чего-то желать?
Того, что прикажешь, достаточно мне,
рабу достаточно следовать повелению.
От этих моих слов оба почтенных шейха
поставили меня выше себя, вот и всё».
Когда с постоянством выполняет раб повеление,
Бог беседует с ним проникающими в душу словами.
Раб – не тот, кто, приукрашивая,
постоянно бахвалится своим положением.
Раб образуется при испытании.
Попробуй себя испытать, может, и ты найдёшь след.
 

Шейх Харакани при смерти

 
В последний час, будучи при смерти,
так сказал шейх Харакани[235]235
  Абу'ль-Хасан Али ибн Ахмад аль-Харакани (352-425 гг. по хиджре) – один из знаменитых иранских суфиев, родом из местечка Харакан, что неподалеку от Бистама.


[Закрыть], о диво!
«Я хотел бы, чтоб раскрыли мне душу
и открыли моё сгоревшее сердце,
Показали бы его всем мирянам
и объяснили моё состояние.
Не веди себя подло со знающим тайну,
не пройдёт идолопоклонство, не играй не по правилам».
Вот это и есть покорность, а всё прочее – прихоти.
Быть скромным – это покорность, о ты, не ставший никем!
Ты не служишь, как раб, ты ведёшь себя, как господин,
разве ты сможешь быть скромным?
Брось на землю себя, будь рабом.
И, оставаясь им, станешь живым.
Став рабом, становись вежливым,
и на пути такта воспитывай волю.
Если раб в пути невежливость выкажет,
Падишах быстро выставит его со двора.
Бестактному Он запретил входить в храм,
а вежливый обретает совершенство в дарованном.
 

О том, кому султан даровал наряд

 
Некто от падишаха в дар получил одеяние[236]236
  В «Тазкират ал-аулиш» Аттар приводит полностью рассказ о Шибли, который в свою бытность эмиром был призван султаном и одарен халатом. По завершении церемонии Шибли вышел на улицу, неожиданно чихнул и механически вытер лицо рукавом нового халата. Кто-то донёс о случившемся султану. Тот распорядился напоказ нанести удар по шее Шибли, забрать халат обратно и лишить должности. Шибли долго размышлял о происшествии и произнёс нечто вроде: «Если обычного человека так задела моя бестактность, каково же Творцу?..»


[Закрыть].
Вышел он со двора, нарядившись, и встал на дороге.
На лицо ему пыль налетела,
и рукавом наряда он её стёр.
«О падишах! – правителю кто-то сказал. —
Твоим нарядом он стёр дорожную пыль».
Падишаха возмутила такая невежливость,
он приказал того беднягу повесить.
Чтобы ты знал: бестактный
при Падишахе не стоит и гроша.
 

Вопрос двенадцатой птицы

 
«О просвещённая! На пути Господа, – спросила другая,
каков верный смысл жертвенности?
Запретила себе все желания,
постоянно жертвую всем, что есть у меня.
Бросаю всё, что получено,
будто скорпиона в руки беру.
Не привязана уже ни к чему,
бросила надоевшие круги и оковы.
Жертвую собой на Его улице,
надеясь в чистоте узреть Его лик».
 

Ответ Удода

 
«Не для каждого этот путь, – сказал Удод. —
Для него необходимо самопожертвование.
Тот, кто проиграл начисто всё, что имеет,
погрузился в чистоту и в ней успокоился.
Порви зашитое, не сшивай рваного,
спали всё, что имеешь, вплоть до шерстинки.
Когда сожжёшь всё огненным стоном,
собери пепел и над ним сядь.
Выполнив это, освободишься ото всего.
Иначе пей кровь[237]237
  То есть страдай.


[Закрыть], пока ото всего ты зависишь[238]238
  Одна из важных идей для Аттара: своего подлинного «я» люди не знают. То, что они в себе называют «я», существует в них благодаря случайным факторам, от действия которых требуется перестать зависеть. В этом случае появляется шанс начать работу по обретению подлинного «я». – Прим. изд.


[Закрыть].
Пока не умрёшь для всего, одного за другим,
разве войдёшь в этот узкий коридор?
Раз невмоготу в тюрьме оставаться,
сбрось все оковы с себя.
При смерти любое из владений твоих,
однако держат они тебя за рукав.
Укороти руки себе самому для начала,
а затем в путь выступай.
Если в начале собой не пожертвуешь,
не станет намазом для тебя это странствие».
 

Туркестанский пир

 
Туркестанский пир сказал о себе:
«Люблю я две вещи больше всего.
Одна – вороной резвый конь,
а другая – мой сын.
Если услышу о гибели сына,
в знак благодарности вестнику коня подарю,
потому что вижу этих двоих
словно двух идолов в глазах своей любимой души».
Пока не сгорел как свеча, не пережил этого,
не хвастай своим самопожертвованием перед толпой.
Кто бахвалится своим самопожертвованием,
тот испортит свои дела – дальше некуда.
Тот, кто ест хлеб, наслаждаясь при этом[239]239
  Испытывать наслаждение при приёме пищи запрещено.


[Закрыть],
тут же своё получает в ударе по шее.
 

Шейх Харакани и баклажан

 
Шейх Харакани, вровень с Артем[240]240
  'Арш – Трон.


[Закрыть] стоявший,
однажды долго и сильно хотел баклажан.
Мать рассердилась на шейха
и заставила его съесть полбаклажана.
Едва он доел полбаклажана,
сыну шейха голову отрубили.
Кто-то с наступлением темноты
возле двери её положил.
«Разве не говорил вам этот взволнованный
тысячу раз,– сказал шейх, —
если этот нищий съест баклажан,
то, не успев шевельнуться, в душу получит удар.
Каждый раз Он так жжёт душу,
что очень не просты мои с Ним дела.
Кого Он привлечёт к своему делу,
тот без своего Возлюбленного не может вздохнуть.
Странное это дело, что с нами случилось,
выше войны и мира оно.
Незнающему, у которого ни знания, ни положения,
пришлось дело иметь со Всеведающим.
Каждый миг, когда приходит новый гость,
появляется и караван испытаний.
Хотя у дорогой души сотня горечей,
ещё скорби добавится, если Он пожелает».
Утех, кто из небытия появился,
Он может пожелать и кровь пролить жалким образом.
Но сотни тысяч Его отважных влюблённых
отдают жизни ради одного Его желания:
Все души созданы для того, чтобы
Он проливал их кровь жалким образом.
 

Рассказ Зоннуна

 
«Я шёл по пустыне, – Зоннун рассказывал, —
без посоха и провизии, опираясь на Бога.
Увидел по дороге сорок человек в штопаных одеждах,
все сорок на одном месте погибли.
Взбунтовался мой бессознательный ум,
огонь охватил бушевавшую душу.
"О Господи, что это! – сказал я, —
Скольким предводителям Ты головы рубишь?"
"Мы знаем об этом, – голос раздался, —
Сами губим и Сами платим их виру им".
«Сколько и скольким Ты будешь давать столь жалкую гибель?» – спросил я.
"Пока у Меня есть вира, так будет, – голос ответил. —
Погублю, повалю его в кровь,
затем подниму и вокруг мира вверх ногами кручу.
Когда исчезнут частицы его,
исчезнут его ноги и голова, не останется тела,
преподнесу солнце счастья ему,
одену в наряд Своей красоты.
Щеки ему окрашу румянцем его крови,
усажу его на землю Своей улицы.
Когда солнце Моего лика восходит,
на Моей улице не остаётся теней"».
Когда исчезнет тень в солнце,
что останется? Бог мудрее нас с нашими мнениями о правильном.
Растворившийся в Нем освобождён от себя,
ибо, кроме Него, нельзя быть в единстве ни с кем.
Исчезай и много не рассуждай о бытии и небытии,
расходуй душу, чрезмерности опасайся.
Не известно мне большего богатства, чем
то, какое человек получает, от себя исчезая.
Не известно мне большего в мире богатства, чем
то, что колдунам фараона досталось.
Все состояние, что было в мире,
приобрели они, когда уверовали.
В тот час отделили от них душу их,
и никто больше подобного состояния не увидит.
Тогда первый шаг они в вере сделали,
а следующим шагом убрали вес свой из мира.
Никто не видел лучшего ухода за садом;
ни одна ветка не принесла более роскошных плодов!
 

Наблюдение тринадцатой птицы

 
«О ты, осведомлённый!» – сказала другая. —
Велика роль воли в твоих понятиях.
Хотя извне выгляжу слабой,
но высокой волей я обладаю.
Не всегда я подчиняюсь, как положено,
но твёрдая воля есть у меня».
 

Ответ Удода

 
«Тяга влюблённых – к „Аласт“. Всё, что мы видим, – сказал Удод, —
в связи с этой высокой волей возникло.
Если у кого появилась высокая воля,
то и всё, что он искал, немедленно появилось.
Разыскавший крупицу воли в себе
с этой крупицей превзойдёт даже солнце.
Воля – причина владения мирами,
воля – перья и крылья птицы души».
 

Старуха покупает Иусуфа

 
Рассказывают, что, когда продавали Иусуфа,
каждый египтянин его жаждал заполучить.
Собралась огромная толпа покупателей,
предлагали мускус, весом в пять раз большим веса Иусуфа.
Вышла изнеможённая старуха из толпы покупателей,
держа сплетённые из нитей верёвки в руках.
«О ты, продающий ханаанца посредник! —
вскричала она, заглушая толпу. —
Схожу я с ума от любви к этому мальчику,
навязала верёвок из десяти клубков,
прими их да заключи со мной сделку!
Его руку положи на мою, и без разговоров!»
Мужчина в ответ рассмеялся:
«О благородная, не по зубам тебе этот жемчуг-сирота,
и с сотней сокровищ расстанутся ради него люди.
До тебя и твоих верёвок мне дела нет».
«Я точно знала, что не продадут
мне мальчика за верёвки, – говорила старуха, —
но довольно мне, что и враги, и друзья
скажут, что эта старуха – из его покупателей».
Сердце, не нашедшее высокой воли,
не отыщет и бескрайнего царства.
Благодаря воле могучий царь
сжёг своё царство[241]241
  Имеется в виду Ибрахиме Адхам.


[Закрыть].
Поняв, что это царство – ущерб,
открыл он сто тысяч царств, больших этого.
Когда соединилась с чистотой его воля,
эти грязные владения ему опротивели.
Когда глаза воли солнце увидят,
крупица света их уже не притянет.
 

Жалующийся на свою нищету

 
Один бездарный дервиш постоянно
жаловался на свою нищету.
«Эх, сынок, разве дёшево ты купил свою нищету?» —
спросил его Ибрахим Адхам[242]242
  Абу Исках Ибрахим ибн Адхам ибн Мансур. В молодости – наследный царевич Балха, затем – аскет, суфий.


[Закрыть].
«В твоих словах нет смысла, – ответил тот. —
Такая нужна ль нищета? Постыдись упрекать».
«Однажды я выбрал душою некий товар, – сказал Адхам, —
а потом заплатил за него цену сотни миров.
И ныне отдам за него сотню миров в один миг,
ибо по сей день дороже нет ничего для меня.
Когда я нашёл этот товар крайне ценным,
навсегда с царством своим я распрощался.
Поэтому ценю я товар, а ты – нет,
и благодарить за него надо, считаю, в отличие от тебя».
Люди воли отдавали сердце и душу,
они годами горели и терпели.
Птица их воли к Нему приблизилась,
пролетев и через жизнь, и через веру.
Если эта воля не по зубам тебе,
ступай вон, о ленивый. Ты – не владелец изобилия[243]243
  Эпитет, прилагавшийся к правителям и означавший «господин».


[Закрыть].
 

О шейхе Гури

 
Шейх Гури[244]244
  Личность этого учителя установить не удалось, хотя упоминания о шейхе Гури содержатся в ряде более старинных – по сравнению с поэмой Аттара – текстов.


[Закрыть], из тех, кто в совершенстве достиг совершенства,
зашёл однажды под мост с безумными.
Мимо Санджар[245]245
  Санджар – султан из династии Газневидов.


[Закрыть] торжественно шествовал.
«Что за люди там, под мостом?» – он спросил.
«Все без ног, без голов, – шейх ответил. —
На два дела только мы все и годимся.
Если в любви к нам у тебя есть постоянство,
мы быстро и полностью выдернем из жизни тебя.
Если же ты нам враг, а не друг,
столь же быстро вытащим из веры тебя, вот и весь тебе сказ!
Если спустишься под мост на момент,
освободишься от этого торжества и тяги к нему».
«Вам со мной не тягаться, – ответил Санджар. —
Мои дружба и неприязнь вас не достойны.
Я вам не враг и не друг,
ухожу я сейчас, чтоб мой стог не сгорел[246]246
  Идиоматическое выражение «сгорел стог» означало «разбита
  жизнь».


[Закрыть].
В вас не вижу я гордости и вы мне не противники,
безразличны мне ваши добро и зло».
Воля является как быстро летящая птица,
что с каждым мигом полёта все непокорнее.
Но не положено лететь без воззрения —
тогда не окажется она внутри творения.
Полёт её превосходит горизонты вселенной,
ибо она выше и трезвости, и опьянения.
 

Безумец плачет в полуночи

 
В полуночи заплакал некий безумец.
«Хотите знать, что есть весь этот мир? – он восклицал. —
Это – ларчик с захлопнутой крышкой, и мы под ней,
по глупости, варим свои мечты, как в котле.
Как только крышку снимает смерть,
обладающий крыльями взлетает до начала времён,
а бескрылый остаётся внутри
с сотнями бед».
Отдай птице воли крылья понятий,
дай душу уму, а душе – вдохновение!
Перед тем, как со шкатулки крышку поднимут,
стань птицей пути, вырасти крылья.
Или нет, сожги крылья, как и себя,
дабы опередить всех в полёте!
 

Вопрос четырнадцатой птицы

 
«Верность и справедливость, – сказала другая, —
как выглядят в глазах Его Величества Падишаха?
Всевышний дал мне качество справедливости,
не была я неверной по отношению к кому бы то ни было.
На какую ступень познания тот поднимется,
у кого внутри собраны все эти качества?»
 

Ответ Удода

 
«Справедливость – Царь-спаситель, – сказал Удод. —
Кто справедлив, тот от вздора спасён.
Лучше воспитать в себе справедливость, чем
провести жизнь в поклонении и молитве.
В обоих мирах нет благороднее качества,
чем внутренняя справедливость.
Но кто напоказ справедлив,
приближается к лицемерию, помни!
Мужчины у людей справедливости не просили,
но сами поступали всегда справедливо».
 

Имам Ахмед Ханбал

 
Ахмед Хан бал[247]247
  Имам Ахмад ибн Ханбаль, искушённый и глубокий богослов, хранитель изречений Пророка, друживший с Зун-н-Нуном, Бишром, Маруфом Кархи и другими суфийскими учителями.


[Закрыть] был имамом своего времени,
его познания превосходили возможность их объяснения.
Но когда опустошало его и знание, и мышление,
то споро он отправлялся к Бишру Хафи[248]248
  Бишр ибн аль-Харис аль-Хафи, сподвижник Фузайля. Согласно свидетельствам, всегда ходил босым, отвечая на вопросы о причине этого так: «Земля – Его ковёр, неверно наступать на Его ковёр, оставляя что-то между своей ногой и Его ковром». – Прим. изд.


[Закрыть].
Люди, замечая Ахмеда у Бишра,
сразу пеняли ему, не удерживаясь:
«Ты – имам, знающий,
мудрее тебя никого нет и не будет.
Почему же, не слушая никого,
ты, как босяк, бежишь к этому голодранцу?»
«Я опередил всех в хадисах и сунне, —
так Ахмед Ханбал им отвечал. —
В своём знании я его превзошёл, что вижу прекрасно.
Но он лучше меня знает Бога».
О ты, не подозревающий о своей несправедливости,
взгляни на миг на справедливость знатоков пути.
 

Индийский раджа и Махмуд

 
Престарелый шах был у индусов,
войсками Махмуда был он взят в плен.
Когда войска препроводили к Махмуду его,
принял ислам, наконец, тот правитель.
Обрёл он и дружбу,
и от обоих миров отделился.
После этого и днём, и ночью сидел он в шатре,
взволнованный, ошеломлённый.
Сутками напролёт горел и рыдал,
днём горше, чем ночью, и ночь была хуже дня.
Когда его плач перешёл границы возможного,
Махмуд проведал о его состоянии.
Призвал его к себе и сказал:
«Отдам сотни царств и того более,
ты – падишах, перестань же рыдать о себе!
Сколько можно плакать, довольно уже».
Хосров индусов ответил: «О падишах,
ни страну, ни положение я не оплакиваю.
Плачу лишь потому, что если Всевышний завтра,
в Судный день, меня спросит:
"О ты, неверный нарушитель обетов,
как мог ты со Мной так обойтись?
Пока Махмуд с толпой гордых
всадников к тебе не приблизился,
ты даже не вспоминал обо Мне. Разве так можно?
Это нарушение расписки о верности,
потребовалось ради тебя сосредоточить войска,
а тебя – отправить вслед за другим[249]249
  То есть вслед за султаном.


[Закрыть].
Без силы ты и не вспоминал обо Мне.
Скажи, назвать тебя другом или врагом?
До каких пор быть постоянству с Моей стороны, а измене – с твоей?
В деле верности так не положено".
Если Всевышний так ко мне обратится,
чем рассчитаться за неверность свою?
Что дальше делать со стыдом и смущением?
Вот причина слёз старика, о молодой».
Выслушай о верности и справедливости,
выслушай наставления в добрых деяниях.
Вступай в путь, если есть в тебе верность,
иначе садись и не упоминай о ней более.
Всё, что находится за пределами верности,
уже избыточно для пути благородных.