Текст книги "Наследие Богини (ЛП)"

Автор книги: Эйми Картер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)

Её глаза распахнулись. Вместо ожидаемой боли в них отразилось пламя ярости. Так же отчётливо, как лунный свет в глазах Генри и вихрящийся туман в глазах Кроноса. Она поднялась на ноги, её бледная аура засветилась.

– Лжец! – Её крик эхом повторился в детской. Майло испуганно вскрикнул, но она не обратила на него никакого внимания, бросившись к Кроносу, не видя, что я стою в полуметре от него. – Кейт бы никогда мне так не сказала! И твои жалкие попытки добиться от меня верности не сработают. Даже если бы Кейт сказала все эти жуткие вещи, она на самом деле так не думает. Это Каллиопа использует на ней свою силу, чтобы заставить её ненавидеть меня, ведь так?

Каллиопе даже не нужно ничего делать. Ава сама рвёт узы нашей дружбы. Но хоть я и понимаю её мотивы, и отчаянно хочу её простить, но я впервые в жизни испытываю к кому-то столь противоречивые чувства. Всё время мечусь между непреодолимой яростью и искренним желанием понять, и эти две части меня постоянно воюют друг с другом. Пока я была на острове, почти всё время рядом с Каллиопой, у меня и мысли не возникало простить Аву.

Возможно, Каллиопа всё-таки причастна к этому. Я сделала глубокий вдох. Понимание этого не заглушает чувства, но я постараюсь побороть влияние Каллиопы, если Ава сделает правильный выбор.

– Думаешь? – с жутким спокойствием спросил Кронос, возвращая меня в реальность. – Откуда такая уверенность? Ты и так на нашей стороне. У меня нет причин лгать.

– Да у тебя сотня причин лгать, – возразила Ава. – Я много раз говорила это Каллиопе и теперь говорю тебе. Я не ваша марионетка. Я здесь ради мужа и ради малыша Кейт. Я не позволю тебе или Каллиопе отравить его.

У двери промелькнула тень, и на пороге появился Генри. Он в безопасности. Он молча пересёк комнату и взял меня за руку.

– Можешь говорить мне гадости сколько хочешь. Я тебе не поверю. – Голос Авы дрожал, но в ней чувствовалась сила. – Она моя лучшая подруга, и я люблю её. Хотя что тебе знать о любви?

Она потянулась к Майло и взяла его на руки. Он заплакал ещё громче, потянул ко мне свои ручки. Я поднесла ладонь к его лбу.

– Всё хорошо, – прошептала ему. – Я рядом.

Я едва успела это произнести, как Ава бросилась к двери, и только крепкая хватка Генри удержала меня на месте.

– Куда ты его понесла? – крикнул вслед Кронос. В его голосе не было ни намёка на злость. Я бы скорее сказала, в нём прозвучало удивление.

Ава прожгла его взглядом.

– Искупать и накормить. Кто-то должен окружить его заботой и любовью, поскольку вы с Каллиопой явно некомпетентны в данном вопросе.

Я сделала шаг к ней, дёрнув за руку Генри, но он стоял твёрдо.

– Пойдём, Кейт, – сказал он. Мир вокруг начал темнеть. – Больше мы ничего не можем здесь сделать.

И хотя я молча позволила ему вернуть нас на Олимп, я знала, что он ошибается. Мы можем. И у меня нет иного выбора, кроме как сделать это.

Глава 10

РАЗРУШЕНИЕ

Не знаю точно, сколько я так пролежала, глядя на Генри, лежащего в центре кровати. Достаточно долго, чтобы моё сердце заныло так же, как и каждый раз, когда мне приходилось покидать Майло. Достаточно долго, чтобы быть уверенной, что собрание Совета уже должно было закончиться, но мама так и не заглянула ко мне. Возможно, она знала, что я не хочу, чтобы она приходила.

– Как думаешь, почему она так поступила? – прервала я тишину между мной и Генри.

– Ава? – уточнил он. Я кивнула. – Потому что она любит Николаса и потому что по наивности своей поверила, что Каллиопа сдержит своё слово.

– Но зачем вообще Ава Каллиопе?

Генри потянулся ко мне и поцеловал.

– Каллиопа видит в Аве своего главного врага. Уолтер любит Аву больше всех из Совета, и Каллиопа всегда ревновала к ней супруга. В этом сила Авы. Каллиопа властвует над верностью, а Ава – над любовью. Даже Каллиопе это не по силам.

Меня накрыло осознание.

– Она хотела заполучить тебя. Каллиопа хотела взять тебя в плен и принудить к отношениям. Вот в чём заключался её план – заманить тебя и держать при себе, как какую-то собачонку. Возможно, именно для этого ей нужна была Ава.

Генри молчал. Я ждала, что он что-то скажет, но его взгляд стал отстранённым, и уже скоро стало понятно, что ответа от него не дождаться.

Я колебалась. Надо менять тему.

– А может ли Ава оказаться права, и Каллиопа действительно использует свои способности, чтобы отвернуть меня от подруги?

– Не знаю. Только ты можешь ответить на этот вопрос.

Но у меня нет ответа. Я даже не знаю, как правильно задать вопрос. Мой гнев не был совсем уж беспочвенным, но я никогда ещё не была настолько зла и разочарована в ком-то. Даже к Каллиопе, когда та попыталась меня убить, я не испытывала таких чувств. Но если я смогла простить её, то почему не могу простить Аву?

Потому что Каллиопа покусилась только на мою жизнь. Ава же лишила меня самого дорогого.

– Это всё ещё не укладывается у меня в голове. Если она каким-то образом использует магию Авы, то почему мы только сейчас об этом узнаём? Почему Кронос не рассказал мне?

– Не знаю. – Его рука скользнула по моему боку и легла на талию. – Мы ничего не можем с этим сделать, кроме как подготовиться на случай, если у Каллиопы остался туз в рукаве.

Я самым жалким образом фыркнула ему в плечо.

– Так дико слышать от тебя карточные метафоры.

– Я играю даже лучше, чем ты могла бы подумать.

– Охотно верю.

Он снова меня поцеловал и провёл пальцем вдоль края моих джинсов, вызывая волну жара во всех местах, где только прикасался. Не нужно быть гением, чтобы понять, чего он хочет, поэтому я поцеловала его в ответ, но накрыла его ладонь своей. Он вздохнул.

– Прости, – сказала я. – Просто… В прошлый раз, когда мы это сделали, Каллиопа использовала это против нас. Я не готова пройти через это снова.

Вместо возражений Генри просто притянул меня ближе, прижавшись всем телом.

– Это ты даёшь мне дополнительный стимул? Одержи победу в войне – и получишь доступ к телу?

Я закатила глаза.

– Я тебя умоляю. Если бы я хотела этого, то действовала бы более очевидно. Да и победа в войне – это как-то абстрактно. Я бы потребовала что-то более конкретное.

– Например? – прошептал он.

– Например… Я пересплю с тобой, если ты научишь меня исчезать и появляться.

Он, не отрываясь, смотрел на меня. И впервые за очень долгое время я увидела искреннюю улыбку на его лицо.

– Обещаешь? Потому что с такой мотивацией мы добьёмся результата уже к следующему закату.

– Дурак! – засмеялась я. – Но раз уж ты предложил…

Он тут же сел и поправил рубашку.

– Где-то здесь должно быть место, где мы могли бы потренироваться без лишних глаз.

Я хотела предложить вернуться в Подземный мир, но мы заперты здесь так же, как я была на острове. Если мы по какой-либо причине покинем Олимп, Каллиопа и Кронос очень скоро узнают, что Генри жив. Нам повезло в Африке и Греции, но мы не можем рисковать снова.

– Как думаешь, мы его ещё когда-нибудь увидим? – спросила я. Улыбка Генри померкла.

– Майло? – спросил он. Я кивнула. – Да. Мы можем увидеть его в любой момент, когда захочешь.

– Ты понял, о чём я.

Он вновь притянул меня к себе, его руки крепко сжали меня в объятьях. Какой же дурой я была, когда думала, что он не любит меня только потому, что не говорит этого. Он повторял это сто раз на дню, не говоря ни слова.

– Обещаю, мы найдём способ вернуть его. И вернём. Чего бы нам это ни стоило.

– Кроме твоей смерти, – решительно заявила я, вцепившись пальцами в воротник его чёрной рубашки. – Я серьёзно.

Генри чмокнул меня в лоб.

– То есть ты можешь предлагать себя Кроносу навечно, чтобы вытащить Майло оттуда, а я не могу пожертвовать собой в этих же целях?

– Я всё ещё буду жить. И когда-нибудь найду способ сбежать обратно к вам.

– Я восхищён твоей смелостью, но Джеймс прав. Ты должна проработать эту склонность к самопожертвованию.

Я в шутку смерила его взглядом.

– Не помню, чтобы ты жаловался, когда моя склонность к самопожертвованию дала тебе второй шанс.

– Но теперь пришло время бороться не только за жизни тех, кого ты любишь, но и за свою собственную, – сказал он. – Если только так ты перестанешь разбивать сердце близким своим уходом, когда сама боишься, что они уйдут от тебя.

Это было несправедливо, и он это прекрасно понимал. Если кто-то должен умереть, то пусть это буду я. Это лучше, чем жить с утратой. Генри, мама, Майло – я не смогу пережить их потерю и остаться собой.

– Я постараюсь, – сказала я.

– Обещай мне.

Но я не могла, и он тоже. Мы оба сделаем то, что должны, чтобы защитить друг друга, и никакие обещания не остановят ни его, ни меня.

К тому моменту, когда Олимп снова пролетал над Грецией, Совет вновь бросился в бой с Кроносом на несколько минут, а я научилась исчезать в одной части тронного зала и появляться в другой. Это требовало большой сосредоточенности, поэтому переживать за маму и остальных я не могла. И я была слишком увлечена, чтобы разозлиться на Генри, который, похоже, специально всё так спланировал.

– Почему ты не научил меня раньше? – спросила я, завязывая волосы в хвост. – Это бы очень пригодилось девять месяцев назад.

Телепортация не требовала никаких физических усилий, но такой колоссальной силы воли, что у меня кружилась голова. Как Генри перемещается по всему Подземному миру?

– У нас не было возможности. Теперь попробуй переместиться в покои. Буду ждать тебя там.

Я бросила на него строгий взгляд.

– Я же сказала, что мы не будем этим заниматься до тех пор, пока…

– Это всё, о чём ты думаешь? – спросил он с едва заметной улыбкой, перед тем как исчезнуть. Я запыхтела. Так нечестно!

Закрыв глаза, я сосредоточилась на воздухе вокруг. В тронном зале было тихо и тепло. Медленно, я бы даже сказала мучительно медленно, я собрала мысленный образ спальни в голове. Простая кровать, комод, шкаф, белая дверь, закатный пол и небесно-голубой потолок – в точности как в тронном зале. Собравшись, я прочувствовала каждый дюйм своего тела от кончика носа до пальцев ног и сделала глубокий вдох.

А затем открыла глаза.

– Очень хорошо, – сказал Генри, стоя в опасной близости ко мне. – В этот раз получилось даже быстрее. Чуть меньше тридцати секунд.

Тяжело принять комплимент от того, кто может сделать это в мгновение ока.

– А если мы переместимся в одну и ту же точку?

– Невозможно, – ответил Генри. – Законы Вселенной этого не допустят.

А. Что ж, это хорошо. Я прислонилась к изножью кровати и убрала руки в карманы.

– Как только освою это, ты научишь меня сражаться?

– На то, чтобы твоих навыков стало достаточно для реального боя, уйдут века, – заметил он. Чёрт. То есть Джеймс не врал. – Лучше тебе сделать ставку на телепортацию.

– А чем это поможет в бою? – спросила я. Он пожал плечами.

– Да много чем на самом деле. Никогда не стоит недооценивать возможность переместиться в любую точку одной лишь силой мысли. А с учётом твоих видений… Ты можешь стать очень опасным противником.

– Ты говоришь это просто для того, чтобы я не чувствовала себя жалкой.

– Возможно, – согласился он с улыбкой. – Но это всё равно правда. А теперь, пока ты не подумала обо мне ничего плохого, я буду ждать тебя снова в тронном зале.

Он снова исчез, и я вздохнула. Будь я всё ещё смертной, я бы сейчас умирал от головной боли. Закрыв глаза, я снова повторила весь процесс, в этот раз пытаясь сосредоточиться быстрее и сэкономить секунду-другую. Я должна научиться максимуму за то немногое время, что у нас есть.

Я перенеслась обратно в тронный зал двадцать две секунды спустя и ухмыльнулась.

– В следующий раз, когда будем играть в догонялки, чур, ты водишь, – пошутила я и распахнула глаза.

Уолтер стоял в паре дюймов от меня – так близко, что я едва не впечаталась носом в его грудь.

– Очень рад, что даже при столь тяжёлых обстоятельствах вы находите время на игры, но всё же попрошу занять своё место.

Я отпрянула от него и врезалась в кого-то другого. Джеймс! Он поймал меня за плечи, помогая удержать равновесие.

– Мы вернулись, – объявил он.

– Я так и поняла, – пробормотала я, перед тем как шмыгнуть к собственному трону. Генри уже стоял у своего, протянув мне руку. Я взялась за неё. Остальные члены Совета заняли свои места. Я мысленно их пересчитала. Все выглядели потрёпанными – мама была болезненно бледна, что напомнило мне уколом в сердце её последние дни в Эдеме, – но все вернулись.

Никто ничего не обсуждал. На лицах был целый спектр эмоций от глубокой печали до дикой ярости. Мне потребовалась вся моя сила воли, чтобы не нырнуть в видение с целью проверить, как там Майло.

– Что произошло? – дрожащим голосом спросила я, слишком испуганная, чтобы ждать, когда заговорит Уолтер.

– Сила Кроноса простирается всё дальше. Он наслал ещё одно цунами, – сообщил Уолтер. – Александрии больше нет, Каир наполовину затоплен.

– Но… – Я попыталась вспомнить карту Египта. А я не то чтобы часто её видела. – Каир же не на берегу моря.

– С подачи титана волне ничто не мешало преодолеть такое расстояние, – сказал Филипп и сделал большой неровный вдох. – Простите. Я пытался его остановить, но…

– Ты сделал всё, что мог, Филипп, – мягко ответила София, её глаза покраснели. – Никто тебя не винит.

Судя по тому, как он склонил голову, Филипп, очевидно, винил сам себя. Я зажала дрожащие ладони между колен. В этот раз пострадало целых два города и всё, что между ними.

– Сколько жертв? – спросила я.

– Миллионы, – сказал Уолтер. – В несколько раз больше, чем в Афинах.

Из лёгких вышибло весь воздух. Почему они не согласились на сделку с Кроносом? Возможно, это лишь дало бы небольшую отсрочку, но всё же. Кронос постепенно вырывается на свободу, хотят они того или нет. Очень скоро он разрушит всю Европу и Африку. А что дальше? Азия? Австралия? Северная и Южная Америка? Сколько времени ему понадобится, что уничтожить всё?

Каллиопа хотя бы напала на меня, преследуя свои цели. Но Кронос… Он это делает только для того, чтобы утереть нос Совету? Доказать, что он самый сильный и его никто не остановит? Они уже это знают, даже если Уолтеру гордость не позволяет признать, что не он самый главный мудак во вселенной.

Я открыла рот, чтобы попросить Уолтера сделать что-нибудь. Что угодно, лишь бы это остановило угрозу. Генри взял меня за руку, начал гладить подушечкой большого пальца мои костяшки, и я замолкла. Для Уолтера я не более чем заноза в пятке. Что бы я ни сказала, какие бы аргументы ни приводила, он не станет меня слушать. Никто не станет, кроме мамы, Джеймса и Генри. А Совет не может допустить раскол среди своих, когда нужно сплотиться.

– Кейт, ты свободна, – произнёс Уолтер. Я беспрекословно покинула тронный зал. Пускай я молода и неопытна, но я не дура. Если они не собираются решать проблему, это сделаю я.

Когда я переместилась в детскую Майло, то увидела, как тени пляшут на стенах и Кронос склоняется над кроваткой. Он выглядел бледнее, чем обычно, но в глазах клубился туман, а тело всё ещё обволакивала бледная, но всё же аура силы.

– Я ждал тебя.

Он положил руку мне на поясницу, но я отшатнулась.

– Ты чудовище! – зарычала я, бросившись к сыну. – Ты хоть понимаешь, сколько людей ты только что…

Как всегда, мои руки нащупали лишь воздух, но в этот раз это было иначе. Я присмотрелась к вороху одеял и застыла. Майло не было в кроватке.

– Что с ним сделал? – спросила я надломленным голосом. – Где, чёрт побери, мой сын?

Кронос указал куда-то за мою спину. Я обернулась. Ава сидела в кресле-качалке, которого ещё вчера здесь не было, и держала в руках Майло.

– Она не расставалась с ним с твоего прошлого появления, – сообщил Кронос.

Я бросилась к ней, и Ава подняла глаза. На одно жуткое мгновение мне показалось, что она меня видит, но она смотрела насквозь.

– Я тебе не верю, – сказала она Кроносу. – Можешь притворяться сколько хочешь. Но я знаю, что Кейт здесь нет. А если бы и была, ты бы не смог её увидеть.

Всё ещё отрицает правду, значит. Пока что это не имеет значения. Я смотрела, как Майло радостно присосался к кончику её мизинца, и моё сердце таяло. Открыв глаза, он увидел меня. Готова поклясться, он улыбнулся, не выпуская изо рта палец.

– Привет, сыночек, – прошептала я, опускаясь на колени рядом с Авой. Ножка её кресла качнулась сквозь моё нематериальное бедро. – Вы только посмотрите на него.

Глаза блестят, щёчки розовые. Маленькие ладошки машут мне с ещё большей радостью. чем прежде. Он похож на здорового десятидневного младенца. Не знаю, чем кормит его Ава, но ему это помогает.

– Почему он стал выглядеть здоровее? – спросила я Кроноса, и он повторил мой вопрос.

Ава, которая, видимо, не догадалась, что он снова повторяет за мной, пожала плечами.

– Все знают, что новорождённые любят, когда их держат на руках. И не какие-то бесчувственные глыбы. Капелька любви творит чудеса.

А прямо сейчас она единственная, кто может ему это дать. Я прикусываю щеку изнутри, глядя на Майло. Он так красив, что мне больно на него смотреть, но всё равно не могу оторвать глаз.

– Зачем ты напал на людей? – обратилась я к Кроносу.

– По той же причине, зачем я напал на Афины, – ответил он. – Чтобы преподать урок Совету.

– И какой же урок они должны были извлечь? – огрызнулась я. – Чем сильнее ты бьёшь по ним, тем с меньшей вероятностью они согласятся на перемирие.

– Мы оба знаем, что это в любом случае невозможно, – сказал он. Ава растерянно нахмурилась.

– Перестань! – потребовала она, крепче прижав к себе Майло. – Её здесь нет.

– Скажи ей, что соврал вчера, – предложила я. Ава сейчас делает для Майло то, что никто другой на этом острове не стал бы (да и не смог). Боюсь, если Кронос скажет что-то не то, она может уйти, оставив малыша. Я не могу этого допустить. Меньше всего ему сейчас нужно потерять ещё одного любящего человека в его жизни.

Кронос вздохнул и произнёс раздражённым голосом:

– Вчерашние слова были моими собственными, а не повторением сказанного Кейт. Приношу свои глубочайшие извинения.

Ава ухмыльнулась.

– Я так и знала. Ты подонок.

– Ты не первая, кто мне это говорит, – с удивительным спокойствием откликнулся Кронос. – Моя дорогая Кейт, факт остаётся фактом: пока Совет возглавляет Уолтер, перемирию не бывать.

– Я не смогу убедить их свергнуть Уолтера. А даже если бы и могла, то не стала бы, – сказала я.

– Тогда ты знаешь, какими будут последствия. Время бездействия закончилось. Я дал Совету достаточно времени, чтобы сдаться, но раз они не послушались, я сделаю то, что должен, чтобы поставить их на место.

Моё сердце ухнуло вниз.

– Пожалуйста, – взмолилась я. – Дай им ещё немного времени. Дай мне ещё немного времени.

– Это ничего не изменит. До зимнего солнцестояния осталось меньше трёх месяцев. После этого их цепи больше не смогут меня удержать.

– Знаю.

– Тогда зачем ты пришла? – спросил Кронос. – Только не говори мне, что просто хотела увидеть сына.

Я бы провела вечность взаперти с Каллиопой ради пяти минут с Майло. Но я не говорю этого вслух, потому что Кронос прав. Он всегда прав.

– Ты знаешь, зачем я здесь.

Я слышала приближение его шагов. Он опустился на колени рядом со мной и обнял за талию. Ава отпрянула от него. Могу её понять.

– Кейт? – позвала она. Её голос дрожал, а глаза отчаянно пытались меня разглядеть. Я не стала ей отвечать. Сейчас не до неё.

– Я хочу услышать это от тебя, – хрипло произнёс Кронос. Его губы были прямо над моим ухом, но я не чувствовала его дыхания. Ни горячего, ни холодного, никакого.

Я сжала руки в кулак и посмотрела в голубые глаза Майло. Генри поймёт. Должен понять.

– Я здесь, чтобы заключить сделку.

– В этот раз по-настоящему? – уточнил Кронос.

– Да, – прошептала я. – По-настоящему.

Глава 11

ГОРИЗОНТ

Кронос позволил мне провести семь дней с Генри и мамой, перед тем как нападёт вновь.

Не по доброте душевной, конечно. Я никак не могла попасть на остров сама, равно как и попросить кого-нибудь перенести меня. К тому же чем больше вовлечённых, тем выше шанс, что Генри об этом узнает.

Поэтому мне нужно научиться самой. Пока что я едва ли могу телепортироваться внутри одной комнаты без помощи Генри; научиться пересекать океан за неделю кажется невозможной задачей, но я должна.

Вернувшись на Олимп, я столкнулась в двумя фактами: первый – я плакала; второй – рядом со мной лежал Генри и смотрел на меня, не отрываясь.

– Ты в порядке? – Он провёл большим пальцем по моей щеке, вытирая слезу. Мне стало трудно дышать. Тут же захотелось рассказать ему обо всём, но я не могла. Это ради Майло. Если кто-то и должен пожертвовать собой, то пусть это буду я. Кронос уже потребовал, чтобы Каллиопа не причиняла вреда мне или Майло. Генри такого добиться не сможет, а он слишком важен, слишком силён, слишком нужен остальным, чтобы жертвовать собой. А я найду способ вернуться назад при первой же возможности. Возможно, если я научусь телепортироваться как следует, то смогу схватить Майло и сбежать. Слабая надежда, но хоть что-то. Рисковать жизнью Генри я не готова.

– Я так сильно тебя люблю, – сказала я, мгновенно сократив расстояние между нами, и прижалась к нему всем телом. – Что бы ни случилось, к чему бы ни привела эта война… Я люблю тебя, всегда и навеки.

Генри долго молчал, а я считала секунды, радуясь каждому его вдоху. Наконец, его губы коснулись моих, целуя с щемящей нежностью.

– Ты моя жизнь, – слова прозвучали шёпотом, эхом донесённым из глубин его души, обволакивая моё тело и наполняя чем-то непоколебимым. – Нет ничего, чего бы я не сделал, чтобы ты была счастлива. До встречи с тобой мой мир был вереницей дней, серых и пустых. Я ничего не ждал, ни к чему не стремился. Ты даже не представляешь, что это такое – вечность в одиночестве. Каждый день я мечтал о тебе. Каждый день я жил одной лишь надеждой, что рано или поздно мы встретимся. И когда я наконец нашёл тебя…

Он наклонился и снова поцеловал меня, ещё ласковее, чем в первый раз. Его рука скользнула под мою футболку, легла на мой живот, но в этом прикосновении не было ничего эротического. Генри словно хотел запомнить меня, так же, как и я его.

– Я существую больше тысячелетий, чем могу вспомнить. Я видел столько рассветов и закатов, что дни потеряли всякое значение. Многие века они пролетали для меня, слившись в один. Но той ночью, когда мы встретились у реки… Когда ты пожертвовала собой, чтобы спасти едва знакомую девушку… Моё сердце забилось вновь.

Он взял мою ладонь и прижал к своей груди, где раздавалось: тук, тук, тук – самый прекрасный звук на свете. Я бы отдала всё, чтобы его сердце продолжило биться. Чёрная бездна, ставшая для меня всем за те часы, когда я думала, что он погиб, растворилась, оставив лишь шрам, который теперь со мной навсегда. Я не смогу пережить это вновь. Даже если я верну Майло, второго Генри у меня не будет никогда.

– Теперь я вижу рассвет, – сказал он. – Благодаря тебе, моя жизнь наполнилась красками. В вечности вновь появился смысл. Я был разбит, но ты нашла все осколки и собрала воедино, хоть я и не заслуживаю этого после того, сколько боли причинил тебе. Ты, как клей, не позволяешь мне развалиться на части. Без тебя не было бы меня.

В горле застрял ком.

– Ты никогда меня не потеряешь, – надломленным голосом произнесла я.

– Обещай мне.

Он посмотрел мне в глаза, проводя подушечкой пальца по моему позвоночнику.

– Обещаю. – Я ещё разочек сократила микроскопическую дистанцию, разделявшую наши губы, и попыталась выразить поцелуем все свои чувства. – Я люблю тебя. Люблю нашу семью. Люблю нашу совместную жизнь, и мне не терпится вернуться домой, где будем только мы втроём, а вся эта война останется в прошлом, как страшный сон. Клянусь тебе, что именно так всё и будет. Это наше будущее.

Он положил ладонь мне на затылок, такую обжигающе горячую.

– Я целую вечность ждал этой любви. Никому – даже королю титанов – я не позволю лишить нас этого.

– Обещаешь? – спросила я, и теперь была очередь Генри целовать меня.

– Обещаю.

– Тогда сделай для меня кое-что.

– Что угодно.

Я легла на спину, утянув его за собой. Его тело прижалось к моему во всех нужных местах. Я приподняла голову, чтобы наши лбы соприкоснулись.

– Не откладывай любовь. Живи с ней сейчас, – прошептала я. – И никогда не останавливайся.

* * *

Эти семь дней я старалась провести каждую секунду рядом с Генри. Уолтер постановил, чтобы Генри, хоть уже почти и восстановившийся, как можно дольше оставался на Олимпе, чтобы у Совета оставался козырь в рукаве. И хотя Генри много ворчал на брата (с чем я была абсолютно согласна), это дало нам больше времени вместе.

Когда мы не играли в нашу новую любимую игру по всему дворцу, то продирались через зыбучие пески моих видений, чтобы посмотреть на Майло. Кронос всегда был в детской, без всяких слов напоминая о том, как мало времени у меня осталось. Ещё и Ава стала постоянным гостем.

Чем здоровее и счастливее становился Майло, тем худее и бледнее выглядела Ава, словно она отдавала ему всю себя. Возможно, так и было. Возможно, только благодаря ей он ещё жив. Когда я озвучила эту мысль Генри по возвращении на Олимп, он покачал головой:

– Мы с тобой бессмертны, и Майло тоже.

– Что? – Я остановилась посреди пустого тронного зала – единственного места во дворце, где не было так душно. Солнце светило здесь чуточку ярче, и закат под ногами казался глубже, даже в некоторой степени более реальным. – Но мне казалось, что все должны пройти испытания.

– Члены Совета – да, – пояснил Генри. – Полубоги, желающие обрести бессмертие, должны как-то доказать, что достойны. И правители тоже проходят испытания. Если Уолтер выберет новую королеву – хоть смертную, хоть бессмертную, – она должна будет пройти те же испытания, что и ты, чтобы занять трон. Если Майло когда-нибудь нужно будет сменить меня на посту правителя Подземного царства…

– А ты куда денешься?

– Чисто теоретически, – добавил Генри, его рука легла на мою поясницу. – Если он должен будет меня сменить, ему тоже придётся пройти испытания.

Но я не верила, что это чисто теоретические рассуждения. Неужели он планирует то же, что и я: пожертвовать собой, чтобы вернуть Майло?

Нет, он так со мной не поступит. Только не после всего, через что мы прошли. Мне было сложно принять это решение. Но я найду способ к нему вернуться, чего бы мне это ни стоило. Я положила голову ему на плечо. Серебряный шрам, оставшийся после первого нападения Кроноса, выглядывал из-за ворота. Я провела по нему пальцем, едва касаясь.

– Идём, – тихо произнёс он. – Я хочу тебе кое-что показать.

Не успела я сказать ни слова, как меня накрыло уже хорошо знакомое ощущение исчезновения. Тронный зал растворился, сменившись на похожую комнату, в которой бескрайнее небо простиралось над головой.

Но кое-что всё-таки отличалось. В прежнем помещении я легко могла сказать, где заканчивается потолок и начинается пол, а здесь они сливались, как настоящее небо. Если только не…

Я моргнула. Это настоящее небо.

– Мне нельзя тебя сюда приводить, равно как и самому здесь находиться, – признался Генри. Это балкон в личных покоях Уолтера, жемчужина его владений, и он очень ревностно относится к этому месту. Но в мире нет ничего прекраснее, поэтому я хотел, чтобы ты увидела.

Он подвёл меня к стеклянным перилам, и я посмотрела на бескрайнее небо. Здесь застыл вечный закат, яркими красками полыхающий в облаках.

– Это невероятно, – произнесла я, поражённая увиденным.

Мы долго так стояли. В какой-то момент он обхватил меня рукой и притянул ближе к себе.

– Ты можешь поделиться со мной чем угодно.

– Знаю, – тихо ответила я.

– Тогда расскажи, что тебя беспокоит.

Я всматривалась в горизонт. Я не могла ему лгать. Не хотела. А если бы даже попыталась, он сразу бы понял.

– Идёт война, а нас используют такими способами, что за гранью нашего понимания.

– Это как раз в духе моего брата, – с нотками веселья отозвался Генри.

– Я не про это. Мы все на огромной шахматной доске, согласись? Кронос с одной стороны, а Уолтер – с другой. И они двигают все остальные фигуры. Вот только для Уолтера я всего лишь пешка.

Генри открыл рот, но я не дала ему возможности возразить.

– Не говори мне, что я ошибаюсь. Мы оба знаем, что нет. Я для него бесполезна. Я пыталась раздобыть для него информацию, взять на себя роль переговорщика, научиться сражаться, чтобы помогать остальным, но его это не устраивает. Кронос же, напротив, обращается со мной, будто я фигура короля. Один шаг за раз в нужном ему направлении, но я не могу уйти слишком далеко самостоятельно, потому что если он меня потеряет…

– Потеряв тебя, он не проиграет войну, если ты об этом. – Генри развернулся лицом ко мне и посмотрел в глаза. Его взгляд был таким серьёзным и обеспокоенным, словно он отчаянно хотел заставить меня понять. – Ты для него не фигура короля. Если он и видит тебя на своём поле, то только в роли пешки. Маленькой и безобидной, легко упускаемой из виду, которой не жалко пожертвовать. Вот если ты зайдёшь туда, куда он хочет – так глубоко в стан врага, что мы даже этого не поймём, – то обретёшь для него большую ценность. Но только благодаря той роли, которую ты сыграешь, а не благодаря тому, кто ты есть. Как бы ни была заманчива иллюзия, которую он тебе предлагает, для него это просто часть игры. Понимаешь?

Я делаю глубокий вдох и медленно выдыхаю. Из нашего положения нет ни одного хорошего выхода.

– Я нужна Кроносу. Уж не знаю, какие грязные мотивы за этим стоят и как на самом деле он ко мне относится, но он правда хочет меня получить. Я не могу игнорировать этот факт.

– И не надо, – ответил Генри. – Я лишь прошу тебя подумать обо мне, подумать о Майло и понять, что ты ничем нам не поможешь, если окажешься у него. Нельзя доверять титану.

– Ты говоришь прям как Уолтер, – пробормотала я.

– Он прав насчёт Кроноса. Не дать ему нарушить условия сделки может только Рея, а она уже обозначила свою позицию в этой войне. К тому же это неоправданный риск. Майло в безопасности. Ава заботится о нём; она не допустит, чтобы с ним что-то случилось.

– Уже допустила, – возразила я. – И откуда нам знать: вдруг она при первой же возможности бросит его в океан?

– Если так, то считай, нам повезло, – ответил Генри, вновь притягивая меня в объятья. – Тогда Филипп найдёт его и вернёт нам.

– Но что, если Каллиопа всё же решит убить Майло? У неё есть кинжал. У неё есть Кронос. Она может. Или сам Кронос, если я откажу ему…

– Если Кронос или Каллиопа будут угрожать нашему сыну, я разорву их голыми руками, – сказал Генри. – Ты не одна борешься за него, Кейт. Помни это. Знаю, я подвёл тебя слишком много раз, но больше этого не повторится.

– Ты не… – Слова застряли в горле. – Ты не подводил меня.

– Ты умерла, когда была под моей защитой, – возразил он. – И мои чувства к Персефоне…