Текст книги "О пользе второго имени, или… «Я поеду с вами!» (СИ)"

Автор книги: Евгения Сушкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 20 страниц)

Принц Эйдан, как и ожидала Эллея, расположился во главе стола. Слева от него сидела девушка. В том, что раньше они не встречались, младшая принцесса была уверена, но, тем не менее, эта красавица была чем-то неуловима знакома. Неужели тетя Женевьева?.. По правую руку от вампирского кронпринца Эля увидела Оэна, но разглядывать жениха все же не решилась, вернувшись к изумленному изучению тетушки.

Женевьева Та-Раэль выглядела ровесницей своей племянницы, хотя Эля точно знала, что сия дама была старше ее отца на несколько лет. Как же так получилось, что старшую сестру тиронийского короля можно принять за его дочь? Та самая родовая магия, что продлевает жизнь второй половинке вампира? Об этом девушка и читала, и не раз разговаривала с шаэной Далией после объявления о помолвке, и нисколько не сомневалась в том, что такое действительно возможно. Но абстрактно верить и видеть своими глазами, как поняла Эллея, – вещи абсолютно разные. А потому все с нарастающим изумлением скользила взглядом по черным кудрявым локонам, розовой здоровой коже, смеющимся карим глазам и отражающим это веселье губам. Стройная, красивая, молодая… Ее тетя.

С тихим смешком Женевьева привстала, положив на стол салфетку, и поманила растерявшуюся Элю к себе:

– Не бойся, дорогая, проходи, что же ты застыла на пороге? Смею заверить, что за обеденным столом вампиры не кусаются. Они делают это только после того, как выйдут из-за него.

Черноволосая девушка, которую даже мысленно Эле трудно было назвать «тетей», бросила насмешливый взгляд на мужа. Тот обворожительно улыбнулся жене и тоже повернулся к гостье:

– Проходите, Эллея, не бойтесь.

– Я не боюсь, просто слегка… растеряна, – призналась девушка, обходя комнату и опускаясь на выдвинутый лакеем стул рядом с родственницей. – Думала, сумасшедшие события последних дней приучили меня ничему не удивляться, но я, пожалуй, была слишком самоуверенна.

– Это свойственно молодежи, – пожала плечами Женевьева, вновь раскладывая на коленях салфетку. – Вот только с того момента, как вы теряете способность удивлять и удивляться, вы вместе с ними теряете и свою молодость.

Эля чувствовала себя неуютно, слыша из уст девушки, выглядевшей не старше ее самой, рассуждения о молодости и возрасте. Она понимала, что у Женевьевы есть все основания так рассуждать, но странное чувство все равно не уходило. Словно… рядом с ней сидела не тетя, а младшая сестра Лиолинн с такими же сводящими с ума способностями.

– Нашей очаровательной гостье еще очень далеко до старости, – справедливо заметил Эйдан, покосившись на молчаливого друга. Оэн повернулся к ним, скользнув рассеянным взглядом по лицу невесты, и снова погрузился в свои мысли. – Эй, советник, вернись к нам! Все дела могут подождать пару часов, – потребовал принц, и вампир с короткой стрижкой тряхнул головой, сбрасывая с себя неуместные в данный момент мысли.

– Я здесь, – криво улыбнулся он, снова поднимая глаза на Элю. Девушка же, наоборот, поспешно отвела взгляд, покраснев. Наблюдавшие за этим супруги с шутливым недоумением усмехнулись и покачали головами. После чего Эйдан приказал:

– Лейхан, подавайте блюда. Если мы сначала попытаемся завязать беседу, то рискуем остаться голодными.

Эля смущенно улыбнулась. Да, собеседница из нее сейчас не самая лучшая. От волнения дрожат руки и перехватывает дыхание. В скатерти она, слава старшим богам, не запуталась, но это не единственная угроза, поджидавшая смущенную девушку за столом. Смотреть на Оэна она боялась, впечатленная его холодным отсутствующим видом. Все мысли о том, что следует радоваться предстоящему замужеству, трусливо сбежали, извинившись.

Первое время они почти не разговаривали, изредка обмениваясь ничего не значащими фразами о вкусе подаваемых блюд, но после того, как на стол поставили пышный румяный пирог, Женевьева решила нарушить напряженную тишину:

– Эллея, расскажи нам, как получилось так, что ты оказалась в Ис-Та-Ронии раньше указанного твоим отцом срока?

Эля снова покраснела, опустив голову.

– А-а… эльф, который прибыл со мной… вы с ним еще не разговаривали? – Девушка все же решилась поднять глаза на жениха, встретив пронзительный изучающий взгляд.

– Пока нет, ваше высочество. А это имеет какое-либо значение?

– Что? Нет, нет-нет, – поспешно отозвалась она. – Просто мне было интересно, как он устроился и… получил ли то, чего хотел.

– А он должен был что-то получить? – заинтересованно подался вперед Эйдан, переглядываясь с Оэном.

– Лучше спросите потом у него, – уклончиво ответила Эля, ругая себя за то, что вообще затронула эту тему. Про Тиена в обществе Оэна говорить опасно! Да и вообще стоит взять себя в руки. Куда делать девушка, противостоявшая разбойничьей банде и надравшая уши эльфу-про-которого-лучше-сейчас-не-вспоминать? Почему она постоянно краснеет и едва ли не заикается? Глубоко вздохнув, младшая принцесса учтиво поинтересовалась: – Надеюсь, мое внезапное и несколько… ммм… необычное появление не доставило вам много хлопот?

– Не больше, чем если бы ты появилась на три недели позже, дорогая, – заверила Женевьева, снова выпуская на волю лукавых чертиков, заплясавших в ее глазах. Эля почувствовала, что тетя начинает ей нравиться. Старшая сестра отца напоминала аметистовую драконицу, и рядом с ней принцесса чувствовала себя немного спокойнее и увереннее. – И все-таки нам не терпится узнать, что послужило этому причиной и какие события предшествовали твоему, как ты это назвала, «необычному появлению». Пожалей нас, Эллея! Мы же и так весь ужин ждали этого рассказа!

Женевьева молитвенно сложила руки на груди, вызвав слабую улыбку на губах Оэна и откровенный смешок со стороны мужа.

– Я даже не знаю, с чего начать, – снова растерялась Эля, повернувшись к тете и заглядывая в смеющиеся карие глаза.

– Начни с того момента, как ты села в карету, – с готовностью подсказала родственница, выражая готовность выслушать увлекательную историю и даже совсем не по-королевски подперев щеку ладошкой. Поняв, что от «дяди» и его советника помощи ждать тоже не придется, Эля неуверенно начала рассказывать. Что-то она опускала специально, о чем-то просто не могла вспомнить, но даже так пересказ ее приключений занял довольно много времени. Женевьева, предвидя это, почти в самом начале повествования предложила перебраться в гостиную, где можно было расположиться с большим удобством.

Понимающие улыбки, насмешливые взгляды и удивленные возгласы в тех местах, которые Эле казались не заслуживающими внимания, говорили младшей принцессе о том, что троица ее слушателей видит в ее рассказе что-то свое и понимает в этом куда больше самой отважной путешественницы. Младшая принцесса поторопилась перейти к появлению Рионора в замке дочери, желая получить ответы на возникшие вопросы, но робкий кашель от двери прервал ее:

– Извините, ваше высочество… – слуга замялся, понимая, что в комнате находится трое представителей королевских семей и обладателей такого титула, и нужно непременно уточнить, кого именно отвлекают от интересного времяпрепровождения: – Ваше высочество Эллея, госпожа Вилда-Каттер… кхм… требует вашего присутствия, и мы никак не можем ее успокоить.

Последние слова лакея девушке не понравились, заставив насторожиться. Поднявшись с софы, она медленно и неожиданно холодно уточнила:

– И как давно миледи Вилда-Каттер требует моего присутствия?

Слуга закашлялся и сделал невольный шаг назад:

– Уже почти час, ваше высочество, – чуть слышно ответил лакей, и Эля едва не зашипела. Она же просила позвать ее к Джевилл, как только в этом возникнет необходимость, несмотря ни на что. Или у вампиров требования маленьких леди в расчет не принимаются?

– Немедленно проводите меня к ней! – Повернувшись к слегка удивленным собеседникам, Эля присела в коротком реверансе: – Прошу меня извинить, ваши высочества, милорд Та-Вилль, я вынуждена вас покинуть. Надеюсь на ваше понимание и щедрость.

Не дожидаясь ответа, Эля вылетела из гостиной вслед за испуганным слугой.

* * *

– Невероятная девушка, – протянул Эйдан, глядя вслед убежавшей племяннице. – Это у вас семейное? – лениво поинтересовался он, поворачиваясь к супруге.

– Несомненно, – кивнула та, озабоченно прикусив нижнюю губу. – Мы так и не успели сказать ей, что завтра прибудет Джордан и что ей следует подготовиться ко встрече с отцом.

– Она справится, – отозвался на это Оэн. – Вы же слышали ее рассказ. Думаю, за время путешествия госпожа Эллея сильно изменилась, и это не ее, а короля Джордана ждет неприятный сюрприз.

Эйдан согласно хмыкнул. Приподняв брови, лукаво-сочувственно осведомился у друга:

– Ну и как тебе невеста?

– Я подожду с выводами до тех пор, пока не услышу рассказ Криса, – ушел от ответа Оэн, но все же пояснил нахмурившейся Женевьеве: – Мне просто кажется, что о многом она умолчала, хотелось бы понять, о плохом или о хорошем. И, кстати, о Крисе, – потянулся советник, откидывая со лба волосы. – Раз уж мы так неожиданно освободились раньше намеченного времени, можно попытаться застать ушастого врасплох. Эйдан?

– Подшутить над Крисом? С удовольствием, – поднялся с кресла вампирский кронпринц, с широкой улыбкой предвкушая возможное развлечение.

– И это первые лица государства, – сокрушенно покачала головой Женевьева, но ее тон никого не обманул. Мешать развлечениям закадычных друзей или осуждать их она и не думала, и они это прекрасно знали. Коротко поцеловав жену в щеку, Эйдан шепнул ей:

– Постараюсь все же не сильно его мучить, – и вышел из гостиной. Оэн, легко поклонившись своей принцессе, последовал за другом.

Глава 6

Пробуждение младшей принцессы следующим утром едва ли можно было назвать приятным. Два-три фактора, сопутствующих этому, со всеми удобствами – в отличие от Эллеи – и безо всяких угрызений совести расположились на кровати.

Прижавшаяся к девушке Джевилл уютно устроилась на плече Эли, из-за чего правая рука затекла, и ее неприятно покалывало. Острая коленка впивалась куда-то под ребра, заставляя младшую принцессу испытывать мучтельное желание выгнуться в другую сторону. Вот только с другой стороны тоже имелись свои факторы. Таррлины, так и не покинувшие маленькую Кошку, разбрелись по комнате и заняли на ночь облюбованные места, при этом двое особенно наглых и уверенных в своем обаянии расположились вместе с людьми на постели. Алистер, воспользовавшись положением вожака, а заодно – и более близкими отношениями с хозяйкой, растянулся рядом, положив тяжелую голову девушке на живот. Фланки, все же чуть более скромный и приближенный скорее к Джевилл, а не к Эле, занял место в ногах. Правда, младшей принцесс легче от этого не было – огромная лапа лежала поперек ног, не позволяя изменить положение.

Чувствуя себя больной столетней старухой и испытывая непреодолимое желание закряхтеть, девушка мысленно приказала:

«Алистер, Фланки, а ну-ка быстро слезли с кровати!»

Ал приоткрыл правый глаз и с укором посмотрел на хозяйку. Демонстративно тяжело вздохнув и всем своим видом выражая недовольство, сполз с кровати. Фланки, с точно таким же выражением укоризны на обычно хитрой морде, последовал за вожаком.

«И не надо на меня так смотреть! – возмутилась девушка, наслаждаясь возможностью глубоко вздохнуть и пошевелить ногами. – Если бы полежали на мне еще пару минут, я бы точно не встала!»

Алистер скептически хмыкнул, но Эля заметила, как он бросил короткий оценивающе-обеспокоенный взгляд на выглядывающие из-под одеяла ступни с поджатыми пальчиками.

Девушка осторожно поерзала, пытаясь аккуратно выбраться из постели и не разбудить при этом Джевилл. Маленькая Кошка вечером долго не могла успокоиться, вместе с таррлинами Эля потратила довольно много времени на то, чтобы уложить ее спать. К тому же принцесса чувствовала себя немного виноватой. Совершенно нелогично Эле казалось, что она должна была понять, что Джевилл зовет ее, не дожидаясь появления перепуганного лакея. К тому же младшая принцесса обещала, что появится сразу, стоит только малышке выразить такое желание, а вместо этого девочка почти час пыталась уговорить слуг позвать Эллею. Если бы не созданные Тиеном защитники, основательно напугавшие клыкастую прислугу, вампиры и не подумали бы прервать ее беседу с родственниками, оставив маленькую Кошку одну в незнакомом замке, заплаканную и с испугом ожидающую наступления ночи. Поэтому, когда слегка запыхавшаяся Эля появилась в дверном проеме, Джевилл приклеилась к ней и больше не отлипала. Пришлось приказать принести в покои леди Вилда-Каттер некоторые вещи, которые могли понадобиться принцессе ночью и позже, с наступлением утра.

Из-за разницы во времени и резкого изменения режима Эля чувствовала себя несколько разбитой. Организм младшей принцессы, казалось, сам не понимал, что для него сейчас было наилучшим – проснуться окончательно или еще на пару часов погрузиться в сон, поэтому таррлины приняли решение за хозяйку.

«Хоз-зяи тоже уж-же проснулс-ся», – с невинным видом сообщил Алистер, маленькими шагами продвигаясь обратно к кровати.

«Угу», – замершая у дверей в ванную принцесса проводила его поползновения ленивым взглядом и зевнула. И лишь после этого окончательно осознала, что именно сказал Ал. Тиен! Нужно ведь еще выяснить, что с этим ушастым! Эля надеялась, что эльфу несильно аукнулось его непочтительное отношение к вампирской аристократии. Вопрос о возвращении в теплую кровать отпал сам собой.

Вот только зря она надеялась, что хотя бы в этот день сможет выполнить все, что хотела. Видимо, встреча с ушастым откладывалась на неопределенный срок.

Время в вампирской столице приближалось к полудню, когда окончательно проснувшаяся принцесса аккуратно закрыла за собой дверь в покои Джевилл. Хотя, если девочка не проснулась, когда до странного неуклюжая принцесса собиралась, то и звук захлопывающейся двери не смог бы ее разбудить.

В коридоре ее дожидался лакей. Не тот, который вчера с таким опозданием передал ей просьбу леди Вилда-Каттер, другой. Эллея не была злой или злопамятной, но надеялась, что больше ей никогда не придется увидеть вампира, способного ради каких-то правил приличия закрыть в комнате плачущего ребенка и с безразличным видом выслушивающего ее всхлипывания и мольбы.

И хотя Эля не знала, как в точности все обстояло на самом деле, воображение рисовало ей именно эту картину, услужливо убрав куда-то семь отнюдь не маленьких зубастых зверюг. А то, что вампир все же решился войти в гостиную и был при этом испуган – это уже мелочи жизни и странности вампирского воспитания.

– Ваше высочество, их высочества выразили желание увидеть ваше высочество за трапезой, как только ваше высочество изволит проснуться. Их высочества уже позавтракали, но скоро закончится ежедневное совещание, и будет приказано накрывать на стол для обеда. Ваше высочество будет на нем присутствовать? – спросил лакей тоном, не подразумевающим отказа. В какой-то момент запутавшаяся в высочествах Эллея хотела ответить отрицательно и посмотреть, что же этот любитель заковыристых предложений будет делать в таком случае, но вовремя одумалась. Возможность полюбоваться вытянутым лицом не стоила обеда в обществе Женевьевы и Эйдана. Еще, возможно, Оэна, но про него лучше пока не думать – страшновато как-то. Поэтому, величественно, как ей казалось, кивнув, Эля проплыла мимо лакея, дав себе слово у следующего же встреченного слуги спросить, где обитает Тиен.

Никого из прислуги, как назло, в коридорах не наблюдалось. А вот не совсем приятный сюрприз не замедлил явиться.

Уже практически бесцельно блуждавшая по коридорам принцесса заглянула в очередную комнату, оказавшуюся чем-то средним между музыкальным салоном и семейной столовой, в надежде увидеть там некую остроухую личность. Зайти к себе и дернуть за шнурок, конечно, было бы намного проще, но Эля не искала легких путей. Найти эльфа самой было интересней.

Она и нашла. Правда, совсем не того, кого искала. В комнате, в которую заглянула младшая принцесса, сидели тетя Женевьева и ее брат. Эля пару раз моргнула, искренне полагая, что только что увиденное – не более чем иллюзия.

– Ах, Эля! Доброе утро! – сказала одна из воображаемых фигур голосом тетушки, поднимаясь с кресла, и младшая принцесса мгновенно пришла в себя. Эльфы? Иллюзии? Не о том она думала! А вот сверкающий глазами папа-король – это действительно важно.

– Д-доброе утро, – присела в реверансе Эллея, поспешно натягивая маску спокойствия и пытаясь не выдать смятения. Голос, впрочем, все равно дрогнул, но девушка понадеялась, что родственники, если и заметили, не посчитали это признаком испуга или вины.

Женевьева ловко схватила племянницу за руки, втаскивая в комнату и преувеличенно радостно объясняя:

– А мы с твоим отцом как раз о тебе говорили. Джордан упрямо не верит мне, когда я говорю, что все хорошо и беспокоиться совершенно не о чем. До чего же невозможный человек! Вот именно из-за него я и сбежала в чужую страну, вышла замуж за вампира и отказываюсь возвращаться обратно!

– Дженни, прекрати, – поморщился его величество, – это все равно не поможет. И перестань уже так ненавязчиво закрывать мою дочь собой: я, в отличие от твоих новых сограждан, не кусаюсь.

Эля подавила нервный смешок. Ее отцу это и не нужно. Король Джордан отличался очень спокойным и в чем-то даже невозмутимым нравом, что находило отражение и в политике, и в семейных делах, но иногда становился хуже любого вампира или оборотня. В те моменты, когда рассыпалась маска сдержанности, единственным желанием окружающих оставалось желание превратиться в невидимок. Послам и дипломатам в такие времена не везло больше всех. Теми, кто мог безбоязненно приближаться к королю во время подобных перепадов настроения, были мама и сестры, хотя последние тоже иногда попадали под горячую руку. Но Эля помнила всего два таких случая. Даже близнецы старались вести себя тише и не попадаться отцу на глаза, откладывая шалости и попытки членовредительства до более благоприятных дней. А ведь отец даже голоса не повышал и уж точно не кусался.

И в это утро, похоже, Эллея столкнулась именно с таким папой, от которого лучше держаться подальше.

– Итак, ваше высочество, я слушаю, – скрестил руки на груди Джордан, внимательно глядя на дочь и не желая замечая того, что дочь даже сесть не успела, а так и стоит перед ним с неестественно прямой спиной.

– Джордан, ну что ты, в самом деле, – упрекнула брата Женевьева, усаживая принцессу рядом с собой на диванчик и сжимая руку племянницы в молчаливой поддержке. – Давайте поговорим позже, после обеда. Неужели это такая срочная тема, что не сможет подождать пары часов?

– Я в срочном порядке покинул свое королевство, Дженни, и порталом прибыл в Ис-Та-Ронию, наплевав на все правила приличия и безопасности, потому что моя блудная младшая дочь вдруг каким-то чудом оказалась здесь на три недели раньше запланированного срока. Более того, она, оказывается, и у эльфов не появлялась! Естественно, это не может ждать двух часов!

Женевьева демонстративно вздохнула и покачала головой. Отвернувшись от брата, она принялась с преувеличенным вниманием расправлять складки своего песочного цвета платья, выражая неодобрение его поведением. Джордан предпочел проигнорировать недовольство сестры, требовательно повторив:

– Я жду, Эллея! Объясни, почему моя дочь ведет себя не как принцесса, а как… какая-то авантюристка!

Девушка, понурившись, смирилась с неизбежным. Конечно, этот разговор в любом случае состоялся бы. Когда-нибудь. Когда она была бы к нему готова. Вот так же, сразу, без какой-либо подготовки, Эля просто не знала, что сказать отцу. Ведь не правду ему выкладывать? И не предвещается никакой отсрочки…

– Мы не помешаем? – раздался от дверей веселый голос, и две девушки, сидящие на диване, радостно вскинулись. Обе готовы были расцеловать кронпринца за столь своевременное появление. Эйдан же, прекрасно видя благодарность и в зеленых, и в карих глазах, лишь посмеивался. Вошедший следом Оэн был чуть более сдержан, но кончики его губ все равно подозрительно подрагивали, словно лорд-советник сдерживал улыбку.

Король Джордан оказался в комнате единственным, кто не испытывал радостных эмоций. Сумрачно глянув на будущего зятя и его принца, пробормотал:

– Конечно же, нет, ваше высочество. В любое время ваше общество желанно и интересно. – Взгляд и тон тиронийского короля говорили об обратном, но в подобной ситуации ему ничего не оставалось, как смириться с присутствием Эйдана и Оэна и отложить допрос дочери.

Атмосфера в комнате, хоть и оставалась напряженной, утратила налет безысходности и тяжелого ожидания. Мужчины, переместившись ближе к камину, погрузились в разговоры о чем-то своем – важном, политическом и потому для женщин неинтересном, а Женевьева увела племянницу ближе к музыкальным инструментам, прихватив с собой чашечку чая.

– Что ж, короткую передышку Эйдан нам дал, до обеда твоего отца можно не опасаться, – заметила родственница, пристраивая чашечку на низком столике и с любовью оглядываясь на мужа, – но весь день от Джордана ты бегать все равно не сможешь. Брат, кажется, не на шутку рассердился, поэтому давай-ка придумаем, что ему рассказывать. – Эля в недоуменном изумлении уставилась на Женевьеву. – Что? – пожала плечами та. – Я же прекрасно знаю, что неотредактированную версию ему давать нельзя. Так что давай-ка, переставай на меня смотреть так, словно я гном безбородый, и начинай поспешно придумывать объяснение твоему здесь появлению. Про Тиена, думаю, Джордану говорить не стоит. Брат вспылит, попытается эльфа хм… вред ему попытается причинить, а потом самому же ведь скандал с остроухими расхлебывать и придется. Поэтому побереги его психику и нервы ушастых и быстренько сочини что-нибудь правдоподобное и приличное.

– … у Сварта-Варгарна практически нет шансов, – услышала Эля и стремительно обернулась. Мужчины стояли у камина, отец – спиной к ней, а потому его лица девушка не видела. Но вот напряжение и недовольство в глазах Оэна прочитала отчетливо. Эйдан прикусил губу, все веселье испарилось, словно и не он так лучезарно улыбался две минуты назад, и лукавая игривость сменилась обеспокоенным ожиданием неприятностей. Неужели в Дагонии что-то случилось?

– И, к сожалению, все это прекрасно понимают, – кивнул Эйдан. – Сегодня утром мы принимали послов из Гхарм-Тана. Гномы опасаются, что Серые Волки одной страной не удовлетворятся и нападут на более слабого и маленького соседа. Я так не считаю, но и полностью игнорировать гномов мы не можем.

– В Тиронию тоже прибыла подобная делегация с просьбой о помощи и защите. Иллирия прислала вестника, что жители подгорья уютно расположились в гостевом крыле и милостиво ждут моего возвращения, – в голосе отца Эле послышалось недовольство. Еще бы: король вынужден сидеть в соседнем государстве, пытаясь выдать дочь замуж, пока в его собственном все проблемы свалились на плечи жены. На месте отца Эллея не была бы такой сдержанной и терпеливой.

– Значит, и в остальные страны отправлены аналогичные делегации, – заключил Оэн, и мужчины переглянулись. В данном выводе сомневаться не приходилось: гномы известны своей манерой делать все основательно, и если уж просить поддержки соседей – так всех сразу, даже людей, пусть у Гхарм-Тана и нет с Тиронией общих границ. Зато есть общие интересы – как экономические, так и культурные. К тому же в случае, если опасения гномов оправдаются, происходящее в Дагонии перестанет быть внутренним делом и выйдет на международную арену, а тут уж волей-неволей объединяться будут все.

Но обстоятельность подгорных жителей беспокоила Элю сейчас меньше всего. Девушка судорожно пыталась подсчитать, сколько прошло дней с тех пор, как она встретила Тиена на границе Великого Леса, и вернулась ли уже королевская семья из святилища в горах Семи водопадов. Прикусив губу, принцесса пришла к неуверенному выводу, что все-таки уже вернулась. А если король и, что важнее, кронпринц сейчас в Хрустальной Росе, можно попробовать отвлечь отца. Нет, от объяснения с ним не ускользнуть никак, но можно будет заинтересовать его возможностью поймать-таки Темнейшего и привести к алтарю, из-за чего Джордан своей младшей дочери уделит не так много внимания, как того следовало бы ожидать. Но подумать над этим можно будет после обеда, а сейчас важнее все-таки то, что происходит в Дагонии. Как бы Эля ни была привязана к Джевилл, держать малышку всю жизнь рядом с собой младшая принцесса не имела права. С Тиеном они этого не обсуждали, но Эллея хотела после того, как закончится смута в стране оборотней, вернуться туда и найти родственников своего приемыша. Чтобы развиваться правильно, чтобы первое обращение прошло легче, маленький оборотень должен жить среди подобных, а навредить Джевилл девушка не хотела. Только вот после услышанного Эля начала сомневаться в своем решении. Если у правящего рода уже практически нет шансов, и это признают первые лица двух королевств, безопасно ли последней официальной представительнице рода Вилда-Каттер возвращаться домой? Тиен говорил, что их поместье было разрушено неспроста, что Гра-Варгарна сделали это с какой-то определенной целью. Стоит ли в таком случае возвращать Джевилл в руки этих… сумасшедших? Не лучше ли будет найти на территории Ар-Та-Ларии семью оборотней и…

Что? Отдать девочку им, предать ее доверие, выкинув, словно надоевшую игрушку? Или пригласить это семейство во дворец, наводнив дом кронпринца и его жены посторонними личностями?

– Эллея, – тронула ее за рукав Женевьева, – что случилось? У тебя такое лицо…

– Я беспокоюсь за Джевилл, – честно ответила принцесса, разжимая кулаки и пытаясь улыбнуться. Видимо, вышло плохо, потому что тетушка нахмурилась сильнее. – Я просто не знаю, что теперь делать. До этого момента я даже не задумывалась над тем, что Гра-Варгарна могут захватить трон. Для меня всегда власть короля и правящего рода была нерушимой, но только что их разговор, – короткий кивок в сторону мужчин, – пошатнул эту веру и заставил кое о чем задуматься. Стоит ли возвращать малышку в Дагонию, если Черные Волки упустят трон? И как мне обеспечить ей правильное взросление, если убийцы ее рода все-таки свергнут законного короля, и ей придется остаться здесь?

– Эллея, – выдохнула Женевьева, слабо улыбнувшись. Потянувшись, родственница обняла девушку и погладила по спине: – И в кого у нас в семье родилась такая добрая девочка? Тебе нужно сейчас думать о том, что рассказать отцу, про твою маленькую Кошку можно подумать и позже.

– Можно, – согласилась Эля, – но я за нее переживаю. Со мной, в конце концов, ничего не будет, отец покричит и успокоится, а у Джевилл проблемы куда серьезнее.

Девушка подняла голову с плеча Женевьевы и поймала внимательный взгляд Оэна. Сил долго выдерживать прищур пронзительных глаз Эля в себе не находила, а потому поспешно отвернулась. Анализировать свои эмоции младшая принцесса не хотела. Ведь это неправильно, когда твой жених заставляет дрожать и покрываться мурашками, и отнюдь не от ласковых слов и дерзких прикосновений?

За обедом Эля практически все время молчала. После того, как пару раз она ответила невпопад, Женевьева перестала пытаться втянуть племянницу в разговор, и девушка была ей за это благодарна. Голова была занята размышлениями о том, как правильно поступить в отношении Джевилл. Эля едва ли обращала внимание на то, что ест, куда уж тут поддерживать малоинтересную вежливую беседу? И ведь сидящие за столом люди и вампиры давно друг с другом знакомы, казалось бы, можно было бы поговорить о чем-то серьезном, но ведь есть определенные правила и нормы поведения, от них нельзя отступать, а потому за столом не обсуждалось ничего серьезнее погоды и замечательных видов из окна. Король Джордан, правда, пытался исподволь подойти к интересующей его теме о местонахождении младшей дочери последние три недели, но Женевьева умело пресекала эти попытки еще до того, как Эллея успевала сообразить, для чего отец позвал ее. Король Тиронии скрипел зубами и кидал на сестру выразительные осуждающие взгляды, но на какое-то время успокаивался и послушно принимался рассуждать о новой статуе в парке.

В конце концов, Женевьева не выдержала и громко, выдернув Эллею из раздумий, поинтересовалась:

– Скажи, любезный братец, а не собирается ли в скором времени еще одна моя племянница выйти замуж? Может быть, кто-то из старших девочек порадует нас союзом, который благословят старшие боги?

Джордан, подносивший к губам бокал с вином, на мгновение замер, встречаясь взбешенным взглядом с насмешливыми глазами сестры. И она сама, и ее муж, и Оэн прекрасно знали, что договор с Тирреном Огненным о заключении брака между эльфийским кронпринцем и одной из дочерей короля Тиронии был для последнего едва ли не самой неприятной и болезненной темой, и подобное упоминание о помолвке, затянувшейся на пять лет, было равносильно маленькому предательству. Отставив бокал, Джордан преувеличенно спокойно произнес:

– Увы, Дженни, я не могу сказать по данному вопросу ничего определенного. Кронпринца Крисстиена последнее время никто не видел, как мне сообщили из Великого Леса, а потому назначить день свадьбы мы пока не можем, как и назвать прямо сейчас хотя бы приблизительную дату.

– Но как же! – хлопнула ресничками Женевьева, и Эле с некоторым трудом удалось удержаться от того, чтобы не хихикнуть – так мастерски изобразила тетушка сочувствующий интерес, не позволяя себе перейти к открытой иронии. – Ведь дело уже давно решенное! Я так надеялась, что обе невесты – кем бы там ни являлась вторая – совсем скоро порадуют нас пышными церемониями и счастливыми союзами. Какая жалость, что будет всего одна свадьба!

Эйдан закашлялся, изумленно уставившись на жену. Вампирский принц был уверен, что правильно понял подтекст, скрытый за этими словами, но он не ожидал, что Женевьева скажет об этом так… прямо и в присутствии почти всех заинтересованных лиц.

– Не сомневайся, Дженни, принц Крисстиен в скором времени женится на одной из моих дочерей, – процедил Джордан, едва сдерживаясь, на что черноволосая красавица лишь беззаботно улыбнулась:

– Да-да, дорогой брат, я уверена, что он скоро женится. Никто не сможет бесконечно долго бегать, тем более от самого себя.

Эйдан, чуть нахмурившись, взглядом попросил жену угомониться. Конечно, вряд ли Джордан или Эллея поняли, о чем сейчас щебетала Женевьева, но провоцировать и так находящегося на грани короля соседней державы он считал излишним. Убедившись в том, что Дженни не будет больше приставать к брату и пытаться вывести его из себя, Эйдан посмотрел на Оэна. Советник, казалось, вообще не прислушивался к тому, о чем только что беседовали Джордан и его сестра. Вампир машинально вертел в руках почти полный бокал, наблюдая за невестой. На его лице появилось выражение, которое Эйдан часто наблюдал, стоило Оэну взяться за решение сложной задачи: отрешенная задумчивость со слабым отголоском интереса. Советник пытался что-то решить, и ответ, судя по всему, ему помогала найти, сама того не зная, Эллея.