Текст книги "Меримусса – любовь повелителя, или Путь в новый мир"

Автор книги: Евгения Кочетова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

Новым днем Бен и Алекс вновь поехали к Рональду. Перед его домом сегодня устроено собрание, а точнее, разбирательство. Вынесен прямоугольный стол, куда присели господа чужеземцы, рядом стояла охрана. Привезли преемника вождя на своем сидении, по его же велению привели ближайшего родственника Марии, а именно ее родного брата, у которого взялись выпутывать информацию. Мужчина уверял, что совершенно ничего не знает, с ним ни Мария, ни смуглянка не общались уже долгое время, затем обмолвился о родственных связях с юной в том числе. Ему стало очень тяжело и больно, когда он узнал о казни Марии, о чем Рональд демонстративно озвучил преемнику, якобы так и должно быть после столь ужасного поступка по отношению к супруге. Мясистый преемник согласился, однако некоторые соплеменники не поддержали, молча не довольствуясь беспределом. Он также поведал, что его люди ищут по мере возможности юную беглянку и деться ей все равно некуда, либо же просто умереть в конце концов. Тогда серьёзный и решительный Рональд велел принести ее труп, если будет так, ну а ежели окажется жива, то тем более. Ожидался выход местного пожилого лекаря, осмотревшего труп убитого охранника, что должен был сделать вывод о смерти и тому подобное. Не спеша встав напротив стола, старик вымолвил:

– Придать смерть не наш…

Бен сморщил лицо в непонимании, потребовав разъяснить. Пришлось вмешаться покрасневшему преемнику, грубо тряхнуть лекаря за морщинистую худую руку своей толстой ладонью и разузнать сначала на своем языке. При словах старика и сам преемник округлил маленькие заплывшие глаза.

– Ну! – торопил несдержанный Бен.

Следовал несмелый ответ от местного главы:

– Он сказал, человека придали смерти не наши люди, наши непричастны.

– Тогда кто? Те голые дикари? – расспрашивал Рональд. – Кто-то должен поплатиться за убийство!

По круглому лицу преемника потек пот, окутывали волнительные размышления.

– Нет, вряд ли они, – произнес он. – Лекарь почувствовал нечто странное… присутствие высшей силы…

Бен закатил глаза от услышанного бреда. Старик, жестикулируя, что-то заговорил.

– Он сказал, что приложил руку на рану и она дрогнула, словно ее проткнули тоже…

Господа переглянулись. Лекарь начал нервничать и трясти в воздухе ладонью; преемник гневно приказал ему сгинуть с глаз долой.

– Так он врач у них или какой чокнутый шаман? – спросил Алекс.

– Да черт его знает, – ответил Рональд, недовольный ситуацией.

Внезапно вмешался помощник преемника и озвучил:

– Это сделать кто-то из другого племя… Искать там…

– Он ведет к тем маскам… – догадался Алекс.

Рональд сомневался.

– На кой черт им было бы это нужно?.. Тем более приходить сюда и убить лишь одного… убили бы тогда всех… Нет, это сделал кто-то, кто помогал беглянке, и, скорее всего, все-таки братец…

Спустя мгновение хозяин вдруг вынес вердикт:

– Не знаю как, но ты должен найти виновного и выпутать информацию, я думаю на него, – показал рукой в сторону местного. – Каким образом это будет исполнено – решайте сами.

Преемник согласился, кивая. Затем разбирательство на сегодня закончилось.

Каждый день Лиони невольно ждала любую весточку, часто выглядывая в окно или прогуливаясь неподалеку. Захотелось съездить к водоему посмотреть, на месте ли послание. Оказавшись наконец там, девушка обнаружила лишь ниточку, привязанную к растению, а самой поделки не было, возможно, оторвалась от ветра и уплыла либо вовсе перевернулась… Опечаленная она вернулась обратно, на сей раз ее заметил Алекс, покуривая возле амбара.

– Мисс Уоллес, не стоит ездить одной дальше видимости дома, – крикнул он.

– Всё в порядке, я не далеко.

– Сомневаюсь, что не далеко, и повторюсь, что не стоит, опасно.

Лиони охватило недовольство, и, повернувшись лицом, она дала тонкий ответ:

– Мистер Фаррел, не стоит курить возле сухого деревянного амбара – опасно… – отвернулась и ушла.

На дерзость он ухмыльнулся, имея при себе пока неподкрепленное фактами подозрение на скрытное поведение сей особы, ведь до него дошел слух о зачем-то запряженной в тот день лошади миссис Браун, когда девушка якобы не знала, что решит заночевать у Кэти… Войдя к себе, Лиони бросила шляпку на кровать, от дуновения которой что-то отлетело на пол. С другой стороны лежал такой же сверток бумаги как прошлый раз принес Маю. Изумленно ахнув, девушка на выдохе присела и сразу развернула. Внутри написан следующий текст:

«Слова благодарности приняты, а действием может стать завтрашний полуденный приход с еще более красивым цветочным изделием».

Значит, Шаслэ всё-таки нашел поделку с запиской, что не могло не удивлять и одновременно восторгать, ведь признаться, Лиони не возлагала больших надежд, идея была спонтанная и весьма утопическая, чтобы именно желанный человек вдруг пришел на то место и нашел именно ту вещь… Как иголка в стоге сена. Однако это произошло каким-то чудесным образом… В охваченном энтузиазме девушка поспешила добыть подобный круглый растительный срез. Те старые уже отвезли на стройку нового дома, поэтому нужно было срубить снова. Буквально влетев в рабочую комнату брата, она воскликнула:

– Джим, ты умеешь работать топором?!

Парень вздрогнул.

– Ты меня напугала, едва снова не пролил чернила… – сказал он, повернувшись. – Не думаю, что прям умею, но можно, конечно, попробовать… А что, собственно, нужно? Чего на сей раз задумала моя авантюрная сестрица?..

Лиони поделилась, потом они вместе пошли на улицу с торца дома, где росли бамбуковидные растения. Джим уверен, для него не составит труда, да и самому интересно, поэтому направился до жилища охранников и попросил топор. Право, они удивились, но дали. «Странный какой-то доктор», – сказал один. Парень начал рубить, а точнее, пока только вкривь и вкось ломать стволы. В свое окно процесс увидел Алекс, громко захохотав. Из сада услышала Джуди и решила подойти. На ее вопрос, Лиони честно ответила о желании сделать красивую поделку, а на продолжительный смех Алекса подняла голову и чётко сказала:

– Раз уж вы умелец, то лучше бы помогли, больше было бы пользы…

– Ничего, ничего, я справлюсь, – уверил запыхавшийся Джим, махая головой, дабы приподнять сползшие на нос очки.

Творческая Джуди заинтересовывалась возможными изделиями из данного растения. В ее голову сразу пришли разные идеи, которыми она поделилась с подружкой, вдохновляя еще сильнее. Лиони охватило воодушевление. В итоге вспотевший и уже теряющий силы «лесоруб» наконец-то умудрился срубить несколько вполне пригодный и ровных стволов. Джуди сорвала немного больших и длинных листьев с бананового дерева неподалеку, где плоды пока еще были мелкие и зеленые, а предыдущие спелые были использованы поваром для десертов, также она собрала разные извилистые веточки, а Лиони резные и иные листики с цветами. Для закрепления на круглом срезе использовались любые мелкие острые палочки под вид зубочисток, в том числе они сами. Девушки сели на пол в комнате Лиони, обложились разными предметами: ножницами, ножичком, нитками и так далее. Джуди по итогу создала интересную икебану из цветов в окружении веточек и листьев, а подружке помогла сделать более красочную, использовав в основном цветы как букет на основе и даже вокруг нее; вырезанные звездочкой листики украшали кое-где между цветов либо с краю, вдобавок длинные узкие полоски от банановых листьев свисали вниз. В целом выглядело очень красиво и ярко. В процессе работы подружка поделилась с Джуди, для чего решила заняться данной деятельность, на что последовала хоть и тревожная, но всё же радостная реакция. Конечно, Лиони не могла рассказать про помощь той ночью со смуглянкой, поэтому сослалась на предыдущие и показала подаренные сандалии. Джуди впрямь изумилась, красота и одновременно удобство обуви вызвали большой интерес.

С нетерпением дождавшись полудня в назначенный день, девушка поехала к водоему. В сей раз она не опоздала, остановившись возле того же места, где оставляла иную поделку. Погода стояла с переменной облачностью, пальчики водили по освежающей водичке, в отражение виделись белые кучевые облака. Ее задумчивость прервало внезапное появление в воде лица Шаслэ. Случайно ахнув, Лиони повернулась, мужчина присел рядом.

– Я совсем не слышала, как вы подошли, – с придыханием сказала она.

Он улыбнулся.

– Кто мы? – шутливо уточнил. – Я пришел один.

– О, я понимаю, просто непривычно называть малознакомого человека на «ты», – робко оправдывалась Лиони.

– Ааа, вон как. А я уже было подумал, в записке ты хотела поблагодарить нескольких… – вновь произнес на юморной нотке Шаслэ, время от времени двигая бровью или сразу двумя с приподниманием.

Такие его движения совместно со словами вводили девушку в смущение, кажется, она выглядела немного нелепо, либо же это просто часть его характера – некая игривая острота.

– В таком случае полагаю, пора познакомиться поближе, чтобы стало возможным называть друг друга на «ты», – вдруг добавил он с веселостью на лице. – Когда в вашем мире люди переходят на неофициальное обращение?

Лиони немного задумалась.

– Ну… по-разному… В основном это близкие люди вроде родственников, супругов или друзей… – пыталась толковать с легкой сомнительностью.

Шаслэ покивал и спокойно, но уверенно высказал:

– Первое уже быть не может, до второго тоже пока не близко, тогда возьмем последнее – станем друзьями.

Речь показалась и вроде бы забавной, и в то же время почему-то вновь смущающей. От девушки последовала легкая улыбка.

– Хорошо, – робко вымолвила.

Мужчина перевел взгляд на поделку и, расплывшись в умиленной похвальной улыбке, утвердил:

– Очень красиво и талантливо, я изумлён.

Щечки Лиони ненароком покраснели подобно ягодам барбариса. Она подвинула ближе к нему, словно намек на подарок в знак благодарности, однако Шаслэ не торопился брать и пояснил:

– Обычно женщины не дарят мужчинам цветы за некоторыми исключениями, но есть такие места, куда они приносятся. Я покажу.

– О, извини, я не знала, – оправдалась Лиони.

Мужчина обратил внимания на ее сандалии и снова улыбнулся. В них были видны ее маленькие тонкие пальчики с ухоженными ноготками, а порой большой палец невольно накладывался на второй, например, от волнения или эмоций, словно реагировал и поддерживал хозяйку. Девушку же постигли воспоминания случившегося, лицо выказало печаль, бровки свелись.

– Что произошло в тот момент, когда мы уехали? – решила разузнать она.

Шаслэ отвлёкся от наблюдения ее ступней и, сделав стойкое, непоколебимое выражение лица, без сомнения ответил:

– То, что должно было…

– Тот охранник был убит, это сделал ты?.. – задала вопрос и одновременно тревожилась от дальнейшего ответа Лиони.

Он хоть и смолчал, но стало определенно понятно, голова его отвелась вперед со взором вдаль. Охватил некий испуг, Лиони против воли часто задышала, полагая, кем может являться ее теперешний друг… Однако Шаслэ возвратил взгляд и сдержанно объяснил:

– Если бы я его не устранил, он бы обязательно всё рассказал… Он тебя видел…

Девушка ошеломленно округлила глаза. Мужчина вразумительно добавил:

– Видел и намеревался выстрелить…

Лиони пока не знала, что сказать, потерянного водя взором; в довершение всего Шаслэ вдруг произнес:

– И вообще, они мне не нравятся, плохо себя ведут…

На такое девушка пришла в себя и весьма смело высказала:

– Тогда устранил бы всех там…

– Не исключено.

После слов Шаслэ, взяв поделку, начал вставать и, сменяя трагизм позитивом, предложил:

– Идем, прокатимся.

Настырная Лиони догнала и дополнила:

– Они убили Марию, то есть вторую местную служанку… Ты ничего об этом не знаешь?

Мужчина приостановился, на его лице стало заметно огорчение.

– Не знаю и мне очень жаль слышать… – на смену сочувствия пришла мимолётная грозность, он о чем-то подумал.

Вероятно, ему сильно не по нраву происходящее на их земле. Вскоре пара выехала на полянку, спустившись с большого бугра; в левой стороне вдоль склона, где оказалась когда-то Лиони, располагалось то таинственное место с высеченным в скале большим человеческим лицом. Перед ним тот же мелкий водоем, вокруг разложены цветы. Рассмотрев фигуру вблизи, Лиони пришла в изумление. Детали лица, больше напоминающего мужское, выполнены весьма искусно и аккуратно. Шаслэ опустил ее изделие на воду, чуть отошел и, присев, поклонился головой в землю, руки опустил возле себя. Потерянная девушка совершила похожее, но не до земли.

– А что это такое? – решила она поинтересоваться.

– Это некто вроде самого главного отца… высшая сила…

Лиони удивлена.

– То есть Божество?

– На вашем языке так… – пояснил мужчина.

Пытливая девушка вновь посмотрела на изображение, после задала еще вопрос:

– А он выглядит так же, как и мы, люди?

Шаслэ заулыбался.

– Нет, у него нет тела, оно ему не нужно за пределами этого мира… – ответил он вроде бы понятно, но все равно оставляя легкое сомнение у собеседницы.

– Но ведь изображение в виде человеческого лица…

– Так людям легче воспринимать…

Лиони покивала и вдруг полюбопытствовала:

– А может ли Божество принимать обличие человека?

– Да, если ему нужно…

Ответ поразил чужеземку, даже не подозревающую о подобном ранее.

– Значит, для вас это место имеет большое значение?

– Не только для нас… Для всех, просто не все это понимают. Это сакральное, магическое место, эта вода обладает силой, например, целительства, – просветил мужчина.

Девушка вдруг вспомнила хворающую лошадь, ее мысли быстро подтвердились.

– Именно этой водой я напоил твоего коня в лесу, – сказал Шаслэ.

Неподалеку показались двое местных, приближаясь. Чужеземка заволновалась.

– Не переживай, всё в порядке, мы просто проведем положенный обряд, – уверил Шаслэ и встал.

Встретив своих, он взял у одного из них тот округлый музыкальный инструмент и, вернувшись, присел согласно характерной мужской позе возле девушки, положив ударный на ноги. Лиони ненавязчиво разглядывала металлический предмет, имеющий необычный оттенок и сочетающий в себе всевозможные краски на темном фоне, словно плавное круговое слияние. Остальные заняли места подальше перед водоемом, взяв щипковый и короткую флейту.

– Божество любит музыку… – произнес с ноткой умиления Шаслэ для девушки и произвел первые звуки.

Нельзя не любить музыку, особенно столь прекрасную, звучащую от столь талантливого музыканта. Лиони смотрела на его касающиеся поверхность ладони, невольно растворяясь от наслаждения будто под гипнозом. Каждый сладкий звук, умело добывающийся с помощью его пальцев, буквально завораживал, губы сами разомкнулись, а сердце выскакивало из груди, хоть дыхание ее и было вполне спокойным. Она перевела взгляд выше надетой светлой безрукавной туники, медленно дойдя до лица в профиль: глаза его были опущены, состояние умиротворенное и немного сосредоточенное на игре. Частью собранный волос с помощью завязок порой колыхался от ветерка совместно с покачивающимися круглыми серьгами и даже порой с длинными черными ресницами. В этот момент околдованная Лиони точно поняла, что ее тянет к мужчине, чувства охватывали, пуская по телу приятные мурашки. Ощущения были абсолютно новы, ничего подобного она не испытывала раньше, отчего невольно возникал страх… но это будет позже, а пока звучала музыка, разум отдыхал. Заглядевшись пристальным взором на руки Шаслэ, она не заметила, как он навел на нее слегка прикрытые услаждающие глаза в расслабленном, однако о чем-то размышляющем состоянии, а когда обнаружила, то смущенно отвела голову, мужчина же показал мимолётную затаенную улыбку. Музыка приносила удовольствие всем, а значит и Божество оценит. По окончании игры Шаслэ спросил:

– Тебе понравилось?

Лиони воодушевленно возжелала высказать все свои эмоции, передать ему каждое чувство, охватившее разом, однако сейчас не смогла такого сделать, ведь они просто друзья и тем более совсем малознакомые. Вызволить наружу свои желания и выглядеть неприлично девушка никак не могла себе позволить, слишком большое сказалось на ней влияние привычного общества, где даже просто лишний взгляд расценивался осудительно. Поэтому, резко вдохнув воздуха, она тихо выпустила и скромно ответила:

– Очень понравилось. Замечательная музыка.

«И руки», – вдруг, сама того не ожидая, подумала.

А мужчина внезапно вымолвил:

– Что ты сказала?..

Глаза Лиони испуганно расширились, тело сковалось.

– Ничего, – крайне растерянно произнесла.

Он понятливо покивал, отвел голову и, кажется, что-то заподозрил, но ведь девушка лишь подумала, и никто не мог слышать мысли…

Время подходило к вечеру, солнышко уже не светило столь ярко. Второй местный также привез с собой некую квадратную коробочку, сплетенную из листьев растения, в которой лежали цветы и небольшие фрукты, а в центре керамическая мини тарелочка со свечой, политой ароматическим маслом; при горении исходил приятный цветочный запах. Данная коробочка была поставлена перед самой фигурой. Мужчины обратили внимания на поделку и весьма удивились, спросив на своем языке, кто сделал. Шаслэ же ответил совершенно незнакомым словом или словами «мѐри-му̀сса», на что последовала улыбчивая и даже хихикающая реакция, но очевидно с добрым настроем. Лиони повела бровками в непонимании и запомнила.

– Спасибо за еще один чудесный день, мне пора, – сказала она, встав.

Последовало поднятие Шаслэ.

– Доберешься сама? – уточнил он.

Та покивала, ведь уже была здесь. Храбрость и смышленость чужеземки впрямь изумляли мужчину. Он недолго посмотрел на нее и предложил:

– Через день у нас намечается мероприятие, я приглашаю тебя с братом.

Лиони уже села верхом.

– О, с превеликим удовольствием, – ответила, но дополнила: – С твоей стороны будет любезным в таком случае встретить нас возле вашей территории, ибо охранники не очень приветливы…

– Скажите, что вы ко мне и я вас жду, – предложил мужчина.

Однако Лиони это не устраивало, она и так сама приезжала несколько раз, а там вовсе чужая территория и вооруженные люди. Голова ее чуть поднялась с показом важности или, точнее, своенравности.

– Прости, но я уже сказала своё желание… – озвучила она и, попрощавшись, поехала.

Шаслэ посмотрел вслед задиристой особе, определённо вызывающей у него интерес своей не только особенной внешностью, но и неприступным поведением, глаза его вновь слегка прикрылись, будто в мысленном искушении с пробужденным чувством вожделения.

Только будучи наедине в комнате, Лиони присела и, обдумав, начала осознавать всю ценность поступка мужчины той ночью… За ужином произошел неприятный инцидент: Изабель попала в тарелку мелкая косточка, отчего дама едва не лишилась зуба и вдобавок поцарапала десну. На просьбу Джима в спальне показать ранку, супруга не согласилась, считая неуместным заглядывать ей в рот. Вместо этого она попросила стакан виски или рома, дабы обеззаразить полость, вот только Джиму такое не очень понравилось, коли существовали более подходящие лекарства, например, тот же сок листьев «хона». За случай досталось повару, который в свою очередь клялся и уверял, что вытащил все косточки до мелочей и такого просто не могло быть… однако жёсткая миссис Гамильтон велела лишить его жалования.

По наступлении долгожданного дня Лиони тщательно выбирала платье, остановившись на светлом с коротким рукавчиком. Часть волос заколола гребнем, остальные волнистые отпустила. Сегодня миссис Гамильтон и Изабель отправились навестить больную Ребекку, тем спокойнее было за трапезой, где присутствовали только Джуди и Джим. Парень сильно волновался о поездке к местным, у него даже задергался все тот же глаз. Намеченное мероприятие, по словам Шаслэ, должно начаться после обеда; примерно в это время пара поехала. В задние двери их глазами проводила Джуди, глубоко вздохнув. Когда гости оказались перед территорией местных, их встретили вооруженные люди в тех же масках и вновь настороженно разглядывали, сильно тревожа Джима. Один вовсе приблизился с арбалетом в руке, но под маской было не видно его лица и состояния. Лиони не довольствовалась, остановив лошадь и наблюдая. Брат пытался объяснить причину приезда простыми словами и случайно поставил ударение имени Шаслэ на «э», на что охранник начал явно негодовать, покачивая указательным пальцем. Внезапно его окликнул второй у деревьев, откуда появился сам приближенный помощник правителя на черном коне. Ему каждый местный совершил неспешный поклон головой с легким наклоном тела вперед, последовало незамедлительное разъяснение ситуации с показом на чужеземцев. Безулыбчивый, но сдержанный Шаслэ сделал два маха кистями рук от себя на всех окружающих охранников, веля таким образом отойти или вовсе уйти. Тот, который стоял возле гостей, также сдал назад без лишних слов. Лицо Лиони невольно постелила улыбка, значит мужчина выполнил ее желание и встретил. Она первая дернула поводья, подъезжая ближе; брат догнал.

– Прошу, – сказал Шаслэ, приглашая вглубь и загадочно взглянув на гостью.

Состояние его стало более расположенное и приветливое. Сегодня на нем отсутствовала верхняя одежда, крепкая мужская грудь была нагая, имелось шейное украшение в виде подвески с изображением ладоней на веревочке, а над ними некое лицо. На ногах темные шаровары; волос собран в низкий хвост с дополнительной завязкой у конца. Возле дорожки, ведущей к знакомым высоким воротам, они передали лошадей местному помощнику и пошли внутрь.

– О, если позволите, то я бы хотел когда-либо переговорить с вашим лекарем, поделиться, так сказать, секретами медицины, а точнее, узнать новое от вас, например, чем лечили Аарона… – обратился по пути взволнованный Джим.

– Я скажу, чтобы ее позвали, – любезно согласился мужчина.

Идя вдоль сада по левой тропке, парень первым заметил в той самой просторной каменной беседке впереди танцующую девушку, что столь сильно завлекла. Сегодня она и вовсе сразила простого Джима, рот его ненароком открылся. На ней очередная ярко-оранжевая броская юбка в складку, расширенная к подолу, наверху топ чуть выше пупка на тонких бретельках с вырезом «лодочкой», внизу окаймлен белым ажуром, сам же был приятного молочного окраса; при поднятии ее рук подмышками заметны темные волоски, чего чужеземец никогда не видел у женщин кроме своей жены, так как ходить с открытыми плечами у них нельзя; обнаруженное ввело его в краску; пышные кудрявые волосы до поясницы частью объемно собраны в верхний пучок, позволяя лицезреть остальную «копну», развивающуюся в танце совместно с качающимися громоздкими золотыми серьгами. Юбка ее летала от кругового движения, где можно было мельком ухватить смуглые ножки выше щиколоток, ручки с пальчиками красиво и узорно извивались в разные стороны, изображая множество ходов вроде округлого солнца, переходящего в волны или плывущие облака, затем чуть расширенные пальчики шли к лицу, то обводя его, то словно поглаживая и тому подобное, что не описать словами. Джим однозначно никогда ничего такого не видел, даже отец не брался описывать танцы народов, ибо слишком сложно для передачи на письмо. Однако выглядело впечатляюще, невозможно отвести взгляд, отчего гость даже случайно оступился. Рядом с ней чуть позади синхронно танцевала вторая девушка, на вид постарше, и очевидно уступала некой простотой, преподнося себя без энтузиазма в отличие от вдохновенной партнерши. Левее на подушечках располагались две женщины зрелого возраста, одна из них весьма хорошо сохранилась и даже чем-то похожа на незнакомку, только длинный нос ее был узкий без выпуклости и глаза словно чуть зауженные. Они похлопывали в ладоши, с улыбками наблюдая. Неподалеку играли три музыканта; тот же следующий по пятам за девушкой мини оркестр. В танце она начала совершать поворот вокруг себя, направила сцепленные ладони в район лба, чуть прикладывая, и вдруг повернула голову с устремленным взором на гостя; губки слегка поджимались, не позволяя выказать широкую улыбку. Увидев приближение людей, музыканты прерывали игру, женщины встали с намерением уйти; танцовщицы прекратили, а та самая сделала шаги ближе к краю беседки и, встретив Шаслэ, внезапно повисла на его шее, игриво болтая ногами. Лиони пришла в шок, сердце было готово выпрыгнуть, равно как у Джима. Мужчина обратился ко второй молодой и на своем языке попросил позвать лекаря. Что интересно, ни та, ни эта не показали уважительного приседа, словно близкие или равные по статусу люди. Лиони незаметно дернула брата за рукав рубахи, шепча уехать; у нее пропало всё настроение, стало ужасно не по себе.

– Подожди, так невежливо, ведь я уже попросил об услуге… – тихо ответил парень.

Тогда характерная девушка намеревалась покинуть место сама и разомкнула уста поведать, но тут успел сказать Шаслэ, повернувшись вместе с веселой местной, мягко, словно котёнок, облокотившейся на его плечо.

– Пока есть время перед мероприятием, вы можете пройти и угоститься нашим напитком из ягод, сестра сейчас принесет.

Девушка задорно ринулась с места и побежала. Словно камень с души упал, Лиони в очередной раз почувствовала себя нелепо. В итоге троица присела возле фонтана в большом зале, из правого выхода вскоре появилась сестра, неся поднос с керамическим, узорно украшенным кувшином и стаканами под вид чаш. Щечки Лиони невольно горели, никак не отпускало смущение от своих мыслей. Разлив напиток, сестра поставила первому брату, затем гостье и последнему гостю, заняв в конце место напротив, возле Шаслэ, присев на подогнутые ножки. Джим глотнул, облизал губы по окончании и бодро изрек:

– Ммм, очень вкусно, как раз для утоления жажды в самый раз… и прохладный.

Напиток был не слишком сладким, имел красноватый оттенок.

– Похоже на морс, – произнесла Лиони с легкой улыбкой.

– Морс… – вдруг забавно повторила местная и захихикала, игриво опуская тело на брата справа.

Гости не поняли, тогда Шаслэ пояснил:

– У нас есть такое слово, означает болезнь или болеть, только звучит с нашим акцентом… – улыбался.

Тут и Джиму стало смешно, парень внезапно захохотал, но быстро сообразил и прекратил.

– Арон морс! – громко на юморной ноте выдала местная.

Поначалу Лиони не поняла, однако вскоре догадалась.

– Аа, вы имеете в виду Аарон… То есть Аарон болеет…

Та указала на нее ладонью в подтверждение.

– Аарон морс… – тихо повторил Джим и его вновь одолел смех.

– У нас также есть похожее слово на твое имя… – сообщил Шаслэ, смотря на гостью.

Она заинтригована, вспомнив забаву Нюм, когда они познакомились. Мужчина озвучил:

– Лиоми – это мышка, а если сказать лат-лиоми, то получится зверёк мышка, – поджал губы, дабы не рассмеяться.

Местная также закрыла ротик ладонью в потехе. Гостья повела бровями вроде бы в неловкости, но одновременно забаве.

– Ну что ж, значит мышь… – негромко согласилась.

Однако Шаслэ поправил:

– Нет, не мышь, а мышка, если просто мышь, тогда «лѝом» и вовсе не похоже на тебя… то есть твое имя, – в конце позабавился.

– Ааа, так-то лучше, прям вылитая я, – тоже пошутила девушка.

Среди беседы Джим неожиданно для себя набрал побольше воздуха и вмешался:

– А как же вас зовут? – осторожно указывая двумя ладонями на местную.

Девушка показала на себя пальчиком словно в подтверждение и следом поделилась, а парень тут же озвучил:

– О, как интересно! У̀ти прям как наше умиленное выражение ути-пути, – однако после речи резко замолк, полагая об очередной сказанной глупости.

Его голову также посетили мысли сравнения с уточкой. Но девушка отрицательно покрутила головой и, посмеявшись, четко исправила:

– Не У̀ти, а У̀тти… – плавно жестикулируя рукой с чуть расставленными пальчиками словно в своем танце.

Шаслэ решил растолковать:

– Из наших уст звучит не просто как одно слитое слово, а будто два, мягко разделяясь буквами «т», Ут-ти… понимаешь?

Джим в сомнениях, правда покивал и тут же попробовал сказать:

– Ут-ти…

– Почти, только сильно не разделяй, это все-таки слово, а не слова.

После речи парень все время пытался мысленно произносить необычное имя.

– А значение у него есть? – поинтересовалась Лиони.

Воодушевлённая У̀тти оптимистично рассказала:

– Это значит птица.

«О! Ну точно уточка», – сентиментально подумал Джим, расплывшись в невольной улыбке, не поддающейся сдерживанию. «Хотя в этих краях есть очень красивые яркие пернатые, прям как она», – продолжал размышлять. Лиони же сделала для себя вывод о имени малышки Лат, что, оказывается, значило зверёк, видимо, мелкий; вслед за юмором нахлынули горькие воспоминания… Из выхода прямо, откуда в первый раз появился Шаслэ, сейчас вышел некий довольно молодой мужчина лет тридцати пяти. Выражение его лица безулыбчивое и даже немного напряженное, будто чем-то недоволен, судя по всему, гостями… Внешность была в целом нормальная для мужчины, глаза правда мелкие и словно чуть суженные, соответственно, в его случае невыразительные хоть над ними и возвышались весьма пышные черные брови, нос достаточно длинный и крупный, с легкой остротой на кончике, в профиль же четко заметно его выпуклость, губы приличные, верхняя очень узорная, хорошо выведенная, что придавало обаяния, а вот широкая, вытянутая форма лица с массивным подбородком, наоборот, забирала, указывая на грубоватость; уши имели большую мочку с продетыми серебряными ромбовидными серьгами; рост его был высокий, телосложение очень крепкое или, лучше сказать, плотное, про таких еще говорили «здоровый как бык», то бишь ни сколько стройный, с красивыми мускулами, сколько именно мощный, с широкой шеей, руками и грудью, покрытой светло-коричневой безрукавной туникой; однако в фигуре пока ничего лишнего, тело подтянутое для своей структуры; черный гладкий негустой волос ниже плеч был разделен на ровный ряд и собран в низкий хвост. Имелось украшение под вид недлинных бус, только вместо круглых – вытянутые горизонтальные трубочки в несколько рядов, между ними серебряные вставки; на правой руке выше локтя темный рисунок, похожий как у Шаслэ, вероятно, нестирающийся. При его появлении Утти отвлеклась и совершила неспешный кивок головой в знак приветствия, Шаслэ же просто взглянул, чуть повернувшись в правую сторону. Опустили головы и гости, следуя местной; охватило волнительное чувство. Выглядящий серьезным мужчина молча проходил мимо, затем умеренным тоном с зовом обратился на своем языке к Шаслэ. Тот спокоен, в хорошем расположении духа, встал и, сказав несколько слов сестре, пошел вслед. Когда мужчины ушли, Утти поведала:

– Джим мочь остаться тут, потому что прийти лекарь, а мы мочь погулять.

Как раз по коридору, ведущему из беседки, приближалась улыбчивая старушка, держа по ходу руки за спиной, видимо, для удобства. На ней темно-вишневые шаровары, покрытые сверху запашной юбкой, и светлая туника с длинными рукавами, при сём вышитая узорами; в ушах наблюдались золотые небольшие серьги висюльками. Похихикивая, старушка присела характерно мужской позе и, оказывается, вполне могла изъясняться на языке гостей. Из выхода, где «столовая», появилась знакомая помощница – встречающая, уточнив, ничего ли больше не хотят присутствующие; ей дружелюбно дала наставление Утти принести еще напитка и что-нибудь из сладкого. Лиони сделала вывод, что женщина не член семьи, а вроде слуги, но без тягости или тем более унижений. Следом Утти предложила гостье прогуляться, получив положительный ответ. Местная задорно подскочила и пронеслась мимо сидящего Джима, вдохнувшего ее остаточный цветочный аромат, случайно донесшейся благодаря дуновению от бега. Девчушки вышли в сад, прошлись вдоль пустых открытых беседок, Лиони нечаянно обнаружила тот голубой красивый цветок с белой серединкой, блестящий на солнце, и решила вставить в прическу.