Текст книги "Меримусса – любовь повелителя, или Путь в новый мир"

Автор книги: Евгения Кочетова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

Сею секундой улыбка девушки сползла, сменяясь поначалу непониманием.

– И проникнут пальцы далеко туда, где было скрыто, омоют то, что было там немыто, губы поласкают, и петушок влетит, стоная до самого конца пока не победит…

Вовсе бросило в жар, охватил ужас, Лиони тут же перебила речь ребенка.

– Подожди, стой… Что это такое? Что это за такие стихи? – задала вопросы, взволнованно дыша.

Лат замолкла и, чуть опустив голову, не отвечала.

Тогда учительница наклонилась ближе и переспросила тише.

– Мне велено не выдавать… – вымолвила робко девочка.

Немного поразмыслив, Лиони попробовала зайти с другого ракурса для получения информации:

– А где они были написаны? Книга похожа на вот эту мою? – показала в руках. – Может быть, переплет тоже черный или вовсе белый… – нарочно улыбалась, будто всё в порядке.

Наивный ребенок рассмотрел и оживлённо поделился:

– Нет, та книга иметь красный цвет.

– А лежит тоже в шкафу, как и моя?

Девочка отрицательно покачала головой.

– Лежать у папы в тумбочка…

Лиони тяжело вздохнула, осознавая ситуацию.

– Тебя папа учит стихам? – снова пробовала разузнать.

Сейчас Лат почему-то начала рассказывать, видимо, проникшись и подружившись с учительницей.

– Да, папа. Он писать стихи в свою книгу и хотеть, чтобы их показать всем, но у него не получалось, не хотели…

«Неужто, печатать такой небывалый бред, к тому же с явным намеком на растление», – подумала негодующая Лиони. Голову окутали страшные мысли о происходящем в этом доме с детьми и особенно Лат…

– И как много стихов папы ты уже выучила?

– Ну… я не знаю точно, я просто учу, когда папа хотеть…

Девушка сообразила, как лучше преподнести следующий вопрос, затем озвучила:

– О чем еще есть у папы стихи? Может, о солнышке, природе, небе или звездах? – надеясь найти хоть что-то позитивное.

– Да! – воскликнула радостная Лат. – Звезды!

Лиони приподняла до этого слегка опущенные брови в ожидании.

– Огонёк ее яркой звезды между ног меня позвал и привлёк; твоя невинность растворится к ночи, когда тебя, дитя, я вижу, то ждать уж нету мочи…

Сделав резкий вздох, учительница вновь живо остановила и провела ладонью по вспотевшему от тревоги лбу.

– Малышка, а чему еще тебя учит папа кроме стихов? – спросила она в сильном беспокойстве, пытаясь держать себя в руках.

– Много чему… Как держать вилку и ложку, как одеваться, как себя вести с папой и с другими, кто посещает его дом…

На словах девочки Лиони уже вовсе казалось, что закружилась голова. Она встала с места и приблизилась к открытому окну. Из леса шли дети на обучение к мистеру Бременгему. Девушка проводила расстроенным взглядом четырех девочек лет одиннадцати-двенадцати, несущих в руках тетрадь. Внезапно дверь музыкальной отворил хозяин и со своей характерной, теперь можно с уверенностью сказать, мерзкой улыбочкой сообщил:

– Мисс Лионелла, на сегодня хватит. Нас ждут детишки…

– Вас? – непроизвольно переспросила она, вдруг заметив в его руках некий блокнот в красном перелете.

– Сегодня меня посетил друг, хотел бы присоединиться к уроку и после решить, какую оказать помощь детям…

Тяжело натянув показную радость на лицо, Лиони покивала и принялась складывать книги в сумку. Мистер Бременгем якобы в забаве сморщил лицо и вроде как «посюсюкался» с падчерицей, игриво шевеля пальцами, следом протянул ожидающе руку, и они вместе вышли. В холле учительницу ожидала местная служанка плотного телосложения лет тридцати пяти и должна была проводить до кареты, но девушка немного задержалась, решив осторожно заглянуть в ведущие из музыкальной двери в сторону класса. В щелку увиделся открытый проход в иное крыло, где внутри строения на полу сидели всё те же четыре девочки; в основном на всех был топ, то бишь обвязанная вокруг груди ткань, и юбка с запахом либо цельная ниже колен; волосы у них черные прямые или чуть волнистые, частью собраны или же вовсе не приколоты, что почему-то подметила подглядывающая. Внутри показался зрелый упитанный мужчина с большой лысиной, вероятно, тот самый друг; он спокойно ходил туда-сюда, поглядывая на сидящих подростков то с улыбкой, то некими речами, не доносившимися до слуха Лиони из-за дальности. Из холла неожиданно постучали, девушка сразу же закрыла дверь и быстро вернулась к сумке; отварила ожидающая служанка и на ломаном языке спросила, готова ли мисс, при сём лицо ее показывало нотку недовольства. В итоге Лиони уехала, всю дорогу прокручивая у себя в голове услышанное от малышки.

Джим находился на рабочем месте, переписывая из испачканной чернилами тетради в чистую. Отвлекшись, он случайно погрузился в воспоминания о той девушке, особенно ее порхающей походке и взгляде, что стоял перед глазами. Парень особо не умел рисовать, но тут его будто что-то повело… на листе получились насколько возможно похожие очи девушки, устремленные вбок, далее пытался нарисоваться интересный нос и губы. В целом, конечно, не талантливо, однако немного напоминало. Крайне заинтересованный Джим не заметил, как вновь просидел за столом до ночи, а придя в спальню, увидел спящую прямо посередине кровати Изабель, раскинувшую руки. Будить и двигать он не стал, решив заночевать в той же рабочей комнате.

Как-то вечером, когда наступили сумерки, в задние двери спешно вошла Катарина. Тьяго, как всегда, прикрывал, следя за обывателями и особенно мистером Куинном, который сегодня утром ездил по делам, а по приезду отдыхал. Анита носила для него горячую воду, готовя ванну, и в сей раз ухватила обходящего вокруг дома слугу, притом якобы ненароком, но внимательно заглядывающего в окно комнаты хозяев. Таким образом парень бдел о действиях Генри; сейчас мужчина проснулся, готовясь к мытью. Догадливая служанка выглянула из столовой, заметив уже присевшую на софу Катарину во взволнованном состоянии, поправляющую то юбку, то чуть опавшую прическу, где в волосы попали травинки. Вновь придя в спальню хозяина с кувшином, Анита вдруг обратилась:

– Мистер Куинн, желаете принять ванну сейчас или дождаться возвращения супруги?

Мужчина удивился.

– Катарина куда-то ходила? – непонимающе спросил.

– О, простите, я думала, вы в курсе… Да, миссис Куинн выходила из дома в сторону леса и только что пришла…

На лице хозяина появилось недоумение, следом тревога, дыхание участилось.

– Что она там могла делать ведь уже темно… – словно рассуждал он.

– Я полагала, что гуляла, однако вы правы, уже вечер, и потом, в лесу ходят какие-то местные… – нарочно завуалированно выдала историю Анита.

– Ты кого-то видела? – тут же поинтересовался вставший с места Генри.

– О, простите, я, право, не уверена… и не хотела бы вмешиваться в дела хозяев…

Мужчина попался на искренние слова и убедил:

– Ты можешь мне всё рассказать, я не стану выдавать тебя, не волнуйся.

– Я думаю, обо всем происходящем с миссис Куинн больше всех знает Тьяго, именно он доверенное лицо, посвящённое во все тайны… Той ночью, когда якобы упали полки во дворе, я уловила его беседу с каким-то мужчиной, судя по словам… После чего я сделала вывод, что в дом кто-то проникал, но почему-то вылез обратно, когда побеседовал с парнем. Я, право, была не совсем уверена, что произошло, так как пришла позже, поэтому не стала вас беспокоить, не зная всех деталей… А затем я стала порой улавливать появление некого мужчины среди деревьев, но и тут не могу точно сказать, кто это был и что ему нужно… – вроде как всё выкладывала, при сём изображала собственную растерянность.

Расстроенный и даже поникший мистер Куинн поблагодарил служанку. За ужином Катарина вела себя спокойно, будто ничего не было; супруг же не стал сегодня задавать никаких вопросов по каким-то своим причинам, чем весьма опечалил настроенную на разоблачение Аниту.

Наступило солнечное утро. Бенджамин, Алекс и пара охранников вместе с местными отправились на стройку нового дома для друга семьи Гамильтон, дабы проверить, внести поправки или даже наказать, если кто филонил и тому подобное. Изабель и миссис Гамильтон спустились на трапезу, Ангус, как обычно, еще спал, Джим работал в комнате. Лиони уже получила ранний завтрак, пока никого не было; в столовой царила приятная тишина. Сейчас она читала книгу у себя и, решив в очередной раз выбрать другую за неимением интереса, пошла вниз. В холле раздались ахающие возгласы, по полу шустро пробежало какое-то мелкое животное, которое служанка Анна приняла за мышь, плохо рассмотрев в виду скорости движения. Зверек умело куда-то скрылся. Лиони взяла новую книгу, направляясь обратно за стол. Немного погодя раздался звук вроде царапания, девушка посмотрела вокруг, но ничего не увидела, следом повторился некий шорох, исходящий из-под кровати. Судя по всему, туда проникла та самая мышь. Лиони медленно встала и, вооружившись книгой, подошла ближе, затем резко подняла покрывало. Оттуда ей навстречу выбежал зверек, девушка даже упала на ягодицы, громко ахнув. Зверек вдруг остановился и посмотрел словно в глаза, вслед поднялся на задние лапки, показав брюшко, на котором прикреплен завернутый в трубочку маленький листочек. Каково было удивление наблюдающей, когда он неожиданно снял листок передними лапками и, держа, немного протянул вперед. Зверек был небольшого размера, напоминал семейство беличьих, только ушки не вытянуты вверх, а располагаются с боков, овальной формы без кисточек, головка округлая, носик тупенький, глазки черные, обычное тельце подобно белке, хвост делался трубой, слегка пышноватый, окрас гладкой шерстки сверху по спинке черный, а бока и животик белые с примесью кое-где оранжевого оттенка. В общем очень милое и сообразительное создание. Ошеломленная и одновременно изумлённая Лиони не могла закрыть рта, ее рука осторожно протянулась с разомкнутой ладонью, куда зверек быстро положил записку, а следом живо пробежал под кроватью на другую сторону и, забравшись на окно, вылез. Девушка поспешила посмотреть, но уже не застала. Немного постояв у окна, она вернулась и развернула трубочку. Внутри карандашом был написан текст на ее языке:

«Собрать красивых цветов – это хорошая причина для встречи.

В полдень у ближайшего водоёма».

После прочтения щечки Лиони загорели. С одной стороны, текст показался умиленным, а с другой – почему-то отдавало некой самонадеянностью… выглядело не так, как привыкла общаться девушка в своей среде, где в письме принято здороваться, интересоваться, использовать вежливые слова вроде «не могли бы Вы», «а как Вы смотрите на то, чтобы», «позвольте пригласить Вас» и так далее… но уж точно не фраза «хорошая причина». Однако понятно, что этот мужчина из другого мира и культуры. Терзали сомнения и вспоминания их первого общения, в котором он позволил себе иронизировать, показывал искусительский взгляд, затем в голову приходила следующая приятная встреча и всё тот же диковинный взор… а подытоживали это всё мысли о своей прошлой жизни, откуда пришлось сбежать, и теперь девушку мучали страхи, преобладало недоверие к людям, особенно мужчинам. Лиони решила поделиться с братом и навестила его в рабочей комнате. Право, он опешил, прочитав, следом также задумался, но в конце всё же дал совет поехать и убедиться во всем самой, а не ломать голову и потом жалеть о несделанном. Он обратил внимания на романтичное настроение сестренки, чему виной тот мужчина, поэтому со своей стороны пообещал помочь и последить, дабы никто ничего не заподозрил. Пока велись рассуждения и думались мысли, девушка не заметила, как наступил полдень, а она еще совсем не готова. Нужно было собрать прическу и надеть какое-нибудь приличное платье. И вновь у шкафа в голову невольно пришло воспоминание о походе к дому Эдварда в красивом наряде с бусинками, и то, чем это всё закончилось… По итогу на Лиони синие платье с коротким рукавом буфом и округлым вырезом горловины, юбка расширенная для езды верхом; локоны собраны наверх и приколоты гребнем. В конюшню теперь добавилась лошадь, любезно предоставленная Кэти. Ее и оседлала девушка; Джим крутился неподалеку, посматривая.

Выехав к тому самому ближайшему водоему, Лиони никого не наблюдала и решила подождать. Но и спустя минуты тоже никто не появился… быть может, мужчина уже уехал, так как она опоздала. В голове крутились мысли: что я здесь делаю, почему опоздала и зачем вообще поехала. Девушка уже повернула лошадь обратно в лесок, но вдруг где-то наверху раздался треск и характерный голосовой звук мелкого млекопитающего. Лиони подняла голову и неожиданно обнаружила того же зверька, шустро бегающего по стволу. Он спустился ближе, однако как только девушка потянула руку, то неожиданно убежал и куда-то прыгнул, словно перелетел. С широкой улыбкой она покрутила головой вокруг, потеряв его из виду. Позади внезапно раздался голос:

– Он прямо за твоей спиной…

Ахнув, Лиони резко повернулась и увидела стоящего боком у дерева этого мужчину. Ша̀слэ поднял голову, издав звук вроде щёлканья ртом, и через мгновение на его плечо прыгнул сей зверек. Девушка, конечно же, растрогалась и вновь широко улыбнулась, слезая с коня.

– Я прошу прощения за опоздание, – сообразила и произнесла она.

– Слышал, счастливые не наблюдают часов… – вдруг сказал в ответ мужчина.

Право, Лиони немного растерялась. Последовали его слова:

– И много думающие тоже…

Показалось, это был некий намек, ведь она и вправду долго размышляла. Он повернулся к зверьку и, поглаживая пальцами, сказал:

– Иди познакомься.

Улыбка снова озарила лицо девушки.

– Кажется, будто ручной. Это ваш питомец? – поинтересовалась она.

– Да, можно сказать и так.

– А как его зовут?

– Его зовут Маю̀, – представил мужчина, сделав шаги навстречу.

Вблизи зверек вдруг прыгнул с плеча хозяина на плечо девушки, чем вызвал невольный ах и даже легкий испуг.

– Не бойся, он не опасен, просто ты ему понравилась, – уверил Шаслэ.

Забавный Маю бегал с плеча на плечо, порой поднимаясь на задние лапки, что вызывало еще больше умиления.

– Он очень смекалистый, – сказала отрадно Лиони.

Мужчина покивал.

– Эти зверьки весьма умные и поддаются дрессировке, мы используем их для передачи писем. Однако Маю самый сообразительный… – охотно поделился.

– Да, я это заметила, – шутливо удостоверила девушка, вспомнив передачу записки.

Она поначалу осторожно прикоснулась пальчиком к мягкой шерстке на спинке, затем, поняв, что зверек дружелюбен, уже смело погладила ладонью. Отрада не сходила с ее лица, охватило небывалое воодушевление. Маю протянул передние лапки к ее волосам и принялся ворошить, вызывая непроизвольное хихиканье и зажмуривание глаз. Шаслэ подошел еще ближе, достал из пришитого большого бокового кармана на шароварах мелкие сухофрукты и предложил угостить питомца. Лиони приняла один, нечаянно коснувшись его пальцев своими, на что почему-то обратила внимания, хоть касание и было совсем легким и мимолетным. Вспомнился тот прошлый момент передачи в его ладонь амулета. Как только девушка поднесла лакомство, Маю сразу же взял лапками и с аппетитом съел. Вновь то приятное ощущение изумления посетило девушку.

– А он может укусить? – вдруг спросила она.

Мужчина заулыбался.

– Может, но только плохих…

«Значит, я хорошая», – комично подумала Лиони со взглядом на левое плечо, где питомец. Шаслэ подозвал свистом своего черного коня, который подошел к коричневому новому незнакомцу и начал нюхать возле морды, после обоюдного обнюхивания они остались близ друг друга.

– Кажется, лошади подружились, – произнесла на радостной нотке Лиони.

– Животные умеют ладить в отличие от некоторых людей… – неожиданно ответил мужчина спокойным тоном и направился в ту сторону.

Девушка задумалась. Вслед ее взор случайно уловил колыхание его черных блестящих волос, сочетающихся с похожей красивой шелковистой гривой своего коня, одновременно раздувающихся от ветерка. Грудь его была сегодня покрыта безрукавной светлой туникой с широким вырезом горловины, не вводя в сильное смущение как прошлые разы, особенно на водопаде… на ногах темные шаровары с многослойным опоясыванием той же тканью, а ступни в открытых сандалиях на веревках.

– Прокатимся, – предложил с улыбкой Шаслэ, поглаживая лошадь.

Маю уже исчез с плеча девушки, оказываясь верхом на борзом коне, что вновь вызвало потеху. Лиони ощущала себя немного робко, сама не понимая почему; она подошла с намерением сесть, и мужчина подал ей руку для помощи. И вот, очередной подобный волнующий момент уже полноценного прикосновения к его сильной ладони. Внутренняя сторона выглядела светлой и слегка розовой, как у белокожих, а вот наружная смуглой. Девушка стеснительно положила свою маленькую бледненькую кисть и благополучно забралась верхом. Он поднял ненадолго пронзительный взгляд, молча посмотрев, после оседлал свою лошадь. Перед началом пути зверек умненько залез в висевшую возле седла тряпичную сумку, видимо, он так постоянно путешествовал с хозяином. Лиони не могла поверить всему увиденному, изумлению не было предела. Пара поехала вперед в сторону водопада. Статный черный конь порой обгонял своего нового друга, наезднику приходилось ждать отстающую девушку, ведь она уже давно не каталась быстро верхом. Что поразило, Шаслэ мог совсем не держаться, свободно располагаясь на сидении, а иногда управлял одной рукой, казалось, животное впрямь очень сообразительное и умное подобно Маю. На этот раз пара выехала к водопаду с другой стороны, там, куда Лиони переходила по полосе суши. Обнаружилось, что сегодня того куска не было ввиду затопления усилившемся потоком воды, и такое явление местный знал, заведомо проехав как нужно. Подальше от реки в лесочке росли различные цветы, в том числе те красные, заинтриговавшие Джуди больше всего. Шаслэ присел на траву с маленькой керамической лопаткой, взятой из сумки, сам умело подкопал и вытащил несколько видов в добавлении красно-белых. Право, у него это получалось намного лучше, нежели у Джима, брат скорее вырывал, нарушая корни. Девушка немного смутилась, ведь у нее не было с собой никакой клади, на что мужчина любезно сложил в свою ту же, где был зверек, и отдал ей.

– А Маю? – в умилении спросила озабоченная девушка.

– А Маю умеет ездить и крепко держаться даже на голове… – отшутился Шаслэ.

Оба посмеялись. На голове Лиони из прически слегка вылезли прядки, покачиваясь на ветерке, которые ворошил зверек. Мужчина обратил внимания и с сентиментальностью взглянул, пока она поправляла цветочки. Начиная вставать, девушка вдруг ощутила боль в ступне и, приспустив с пятки кожаную туфлю, увидела маленькую ранку от трения. Почему-то стало неловко, однако Шаслэ это совершенно не смутило, он лишь присел для рассмотрения и поведал:

– Кожа слишком грубая для такого климата, нужно что-то более мягкое и комфортное.

Следом отошел и сорвал два неких округлых листика с земли. Отряхнув от возможной пыли, он снова присел и аккуратно приложил на ранку, нежно приглаживая к ножке. Лиони вновь вспомнила тот момент его ласковой игры на ударном инструменте… Невольно охватило возбуждение, щечки порозовели, бросало в жар, что приходилось тщательно скрывать. Таким образом, проблемное место больше не соприкасалось с обувью и было защищено.

– Листья «хо̀на» помогут обеззаразить и залечить ранку, – осведомил Шаслэ.

Она улыбнулась и поблагодарила, а он решил сорвать для нее еще на будущее.

– Джим будет в восторге, доктор так хочет познать вашу медицину, – воодушевленно поделилась Лиони.

– У него будет шанс, – ответил мужчина, присев неподалеку.

Пока шло собирание листьев, девушка побродила вокруг и неожиданно что-то увидела в траве возле большого дерева. При ближнем рассмотрении показался некий маленький зверек, точнее, детеныш, недавно родившийся, у него даже глазки были еще закрыты. Слышимо ахнув, Лиони позвала мужчину по имени, впервые произнеся вслух весьма необычное для ее восприятия. Когда он оказался рядом, то сначала улыбчиво поправил ударение, которое четко ставится на букву «а», нежели «э». Девушка извинилась, смущенно опустив голову.

– Ничего страшного. Я потом тебе расскажу, что оно значит, Лиони, – произнес он, вдруг обратившись.

Получается, Шаслэ уже был в курсе ее имени, даже не спрашивая, что впрямь удивило. Он раздвинул мешающую траву и осторожно потрогал, осведомив:

– Это детеныш «ресса̀ви», такой же, как Маю.

– Что случилось с ним? Он погиб? – запереживала Лиони, сведя печально бровки.

Мужчина не спеша положил зверька в ладонь и, поводив по тельцу большим пальцем, уверил:

– Вероятно, выпал из гнезда, но не волнуйся, он жив, видишь, бьется сердце, – показал на легкое движение тельца.

Девушка восторженно и единовременно тревожно сделала вдох и улыбнулась.

– Ему не меньше пяти недель, вот-вот начнут открываться глаза, поэтому продержался вне гнезда, – пояснительно добавил Шаслэ.

Следом вдруг принялся передавать его в руку Лиони, попросив открыть ладонь.

– Нужно для начала накормить его, а потом положить обратно.

Мужчина отошел к низкому, но пышному дереву с круглыми твердыми плодами зеленого цвета, сорвал один и с помощью той же керамической лопатки разломил. Внутри находилась жидкость беловатого оттенка, он взял одну часть и, подойдя обратно, сказал:

– Это питательный напиток, рессави их любят, но из-за твердости могут открывать только уже упавшие переспелые, где воды почти нет. Хочешь покормить? – в конце неожиданно спросил.

Затем объяснил макнуть мизинчик и поднести к ротику детеныша, чтобы с подушечки капали капельки.

– Моя рука больше, твоя маленькая и мягкая, твои пальчики в самый раз для него, – дополнил Шаслэ, вызвав очередной невольный наплыв чувственности.

При речи он посмотрел на ее ладони, вслед направил волнующий взор в голубые глаза. Переполненная энтузиазмом наряду со взбудораженностью Лиони совершила нужное и поднесла руку, дотрагиваясь мизинцем. Детеныш поначалу не реагировал, но спустя мгновение мордочка его слегка зашевелилась; он потыкался и, раскрыв ротик, прикоснулся к подушечке, посасывая. Вновь охватил небывалый восторг. Девушка еще раз повторила, затем Шаслэ остановил, поведав о достаточном количестве. Он сложил ладони вместе и внезапно объявил:

– Снимай неудобные туфли, я тебя подсажу, положишь рессави домой.

Лиони встревоженно соскочила с места, округлив глаза.

– Я? – переспросила, пребывая в ошеломлении.

– Конечно. Не я же. Ты меня не удержишь, – пошутил мужчина. – Не бойся, я тебя не уроню, а даже если ты будешь падать, то обязательно поймаю, – уговаривал он.

Право, девушка растерялась, предложение весьма озадачило, но, с другой стороны, нужно спасти малыша, иначе погибнет. Взглянув на рессави, Лиони согласилась, оставила туфли и, по совету, приложила свободную руку на его плечо для опоры, а следующим этапом наступила на сцепленные ладони, которые начали ее с легкостью поднимать. Кажется, сильному мужчине вовсе нетрудно, Лиони почувствовала себя воздушной пушинкой. Возвышаясь, она придерживалась за ствол и одновременно потянулась чуть вверх для укладывания детеныша в небольшое отверстие вроде дупла. По словам Шаслэ, там внутри и есть их дом. И вправду, оттуда раздался писк и шорохи. Ситуация почему-то вызвала у Лиони улыбку, охватило вдохновение от сделанного доброго дела. Мужчина также легко опустил ее на землю и сразу предложил пока не обуваться, а пройти к реке. Прохладная вода поспособствует снятию усталости с ножек, заодно промоется ранка. Лиони не подозревала, что, когда стояла на его ладонях, он чувственно рассматривал маленькие ступни с розовыми, как наливное яблоко, пяточками. Идя по травке, девушка невольно почесывала ножки друг о друга с непривычки, некоторая зелень кололась. Пара присела у воды, погрузив конечности в воду примерно ниже колен, для чего Лиони пришлось немного поднять подол. Шаслэ заметил ее смущение и постоянную поправку юбки, и вдруг спокойно изрек:

– Не нужно стесняться, здесь нет ничего плохого, тем более я уже видел и выше…

Сею секундой на девушку напала тревога, дыхание участилось.

– В тот раз у того берега, – показал головой вперед он, как ни в чем не бывало уточняя.

Ей стало неловко, подобная откровенность ввела в краску, но еще больше сразили следующие будоражащие слова:

– Твои белые стройные ноги словно изящные фарфоровые сосуды…

Щеки ее загорели, одолевало стеснение и разом непонятное возбуждение, дыхание начало спирать. Последовало бросание в воду подола и намерение встать.

– Мне нужно возвращаться, – заявила она трепещущим голосом с ноткой недовольства от сказанной, на ее взгляд, нескромности, и первая пошла за обувью, не дожидаясь.

Мокрые ступни никак не хотели залазить в туфли, скользя по подошве; из-за ранки пришлось смять заднюю часть и в таком положении седлать лошадь, которая умиротворенно щипала травку вместе с новым другом.

– Не заблудишься? – раздался голос мужчины позади.

Лиони была не уверена о пути назад, поэтому затормозила коня, молча ожидая. Пока они возвращались, девушка ничего не говорила, словно вошла в какой-то ступор, причем против своей воли. На его же лице мелькала курьезная улыбка, он не был зажатым и угловатым, какими являлись многие люди из другого мира, и вел себя непринужденно, без стеснения и с отсутствием всякой натянутости. У знакомого водоема Лиони произнесла:

– Спасибо за чудесный день.

– Тебе спасибо, – ответил Шаслэ, пытаясь скрыть забаву.

Когда девушка повернула коня, он вдруг добавил:

– Ты ничего не забыла? – протянул руку с теми заживляющими листочками.

– О, спасибо большое, – вымолвила Лиони и в это мгновение ощутила очередную неловкость, только теперь от своего невежливого поведения. – Всего хорошего, – попрощалась она, приняв лекарства.

– До встречи, – именно так ответил мужчина и недолго посмотрел ей вслед.

Признаться себе, Лиони провела изумительный день, столько положительных эмоций она не получила никогда прежде за всю жизнь. Вопреки всему, сердце окутывали нежные, приятные чувства, перекрывающие всё остальное негативное, во что, собственно, девушка впала сама и теперь пожалела. Джима на улице не было, в этот момент парень находился в своей спальне, где произошел инцидент… Ранее пришла Нюм перестилать постель, там была Изабель и ей не понравилось, как дикарка заправила простыни, оставив неровности и волны. На весьма надменное замечание или, точнее, порицание на повышенном тоне Нюм отреагировала смело и сказала, что работает на хозяев дома, а не данную женщину, однако тон она не повысила, даже, наоборот, изрекла это со спокойствием и легкой улыбкой, чем разозлила только сильнее. В итоге разразился скандал, Изабель обозвала ее мерзкой дикаркой и приказала выметаться из комнаты, а также припомнила за вечерний приход к супругу, веля не сметь совать свой нос и туда. Смекалистая Нюм всё поняла… откуда у дамы вдруг столько негатива именно к ней… Изабель приревновала Джима, поэтому и придралась, найдя повод высказать наболевшее. А быть может, это была не совсем ревность, скорее чувство некой зависти к юной непосредственной смуглянке… Пришел Джим и, проверив постель, вдруг на свою беду сказал о хорошо заправленной. Ему не показалась простынь неровной и так далее, на что Изабель разгневалась пуще прежнего, опустила уголки рта и напрягала шею, где надулись вены.

– Полагаю, в твоем якобы кабинете она тоже хорошо постелила… вот и спи там! – заявила супруга, хлопнув дверью ванной.

Юноша растерялся, такого рода ссора у него с женой впервые, раньше он не подозревал, что она может быть столь грубой и холодной. Позже пришла сестра и поделилась о лекарственном растении, которое дал Шаслэ. Новость обрадовала печального до этого Джима, юноша с воодушевлением принялся изучать и записывать в тетрадь.

Весь оставшийся вечер Лиони провела в мыслях и мечтах, вспоминая замечательный день. Девушка подняла сорочку до бедер и, разглядывая свои ноги, вспоминала сказанную ей метафору. От мысли, что мужчина мог видеть часть ее тела выше колена, бросало в жар. Ночью ей приснился странный сон, где был Шаслэ посреди поляны и совершал некие движения вроде танца возле большого костра, однако точно понять и объяснить было трудно.

Утром Лиони первым делом спустилась в сад проверить оставленные цветы; у дальней клумбы присела изумленная Джуди, по ее широко открытым глазам можно было легко заметить ошеломление. Подружка только что вышла полить, а тут такой необычайный сюрприз… Когда Лиони присела рядом, та поинтересовалась:

– Где ты взяла их? Ты снова ездила к тому водопаду?

Девушка несколько секунд обдумывала лучший ответ и в итоге решила рассказать, уж больно сильные эмоции захлестнули ее вчера. На слова о прогулке с одним из местных Джуди разинула рот, а услышав, откуда он родом, то вовсе поначалу напряглась, однако Лиони уверила в их дружелюбии и даже спасении жизни Аарона.

– Да… но, Ли, тебе все равно не стоит рисковать, тем не менее ты его совсем не знаешь… – остерегала подружка, будучи сама боязливой.

– Не волнуйся, это была всего лишь одна невинная встреча, вряд ли я его вновь увижу, – вроде как убедила Лиони, однако с внутренним колебанием и бессознательным чувством необъяснимой тяги к этому мужчине.

Вслед вдруг добавила:

– Твой синяк уже прошел…

На такие слова Джуди опустила голову, посетили воспоминания той ночи, когда подружка оказалась в спальне.

– Почему ты терпишь? – тихо задала вопрос Лиони, не выдержав и искреннее переживая.

Та слегка нервно принялась подкапывать землю и какое-то мгновение молчала, но потом неожиданно произнесла:

– Я люблю его…

Девушка задумчиво прищурилась. Последовала речь:

– Но ведь он плохо с тобой обращается… Ты думаешь, он тебя тоже любит?

– Любит, просто своей любовью… Мы все разные и по-разному умеем любить, – рассуждала с оправданием Джуди.

– Тогда, как ты поняла, что он любит? В чем проявляется его любовь к тебе? – не уступала и пыталась разузнать обеспокоенная подруга.

На сей вопрос Джуди тоже нашла ответ, вполне уверенно вымолвив:

– В том, что я его жена.

Лиони сейчас подумала про мистера Далтона, ведь она тоже была ему женой, но какой от этого толк и что это даёт? Жениться можно по разным причинам и, как выясняется, не всегда по светлым и искренним, с желанием осчастливить друг друга; если только эгоистично самого себя… Бенджамину просто удобно с такого рода робкой и слабой девушкой, которая всё терпела и позволяла, а в таком случае можно и взять в жены, при сём делая, что душе угодно…

– Знаешь, меня тоже обижал один человек и даже бил по лицу… – вдруг почему-то поделилась Лиони о наболевшем. – Но в той ситуации я точно была уверена, что он меня не любил, и не смогла выносить издевательства.

– Значит, ты тоже не любила, а я люблю, – повторила Джуди без сомнения в голосе.