Текст книги "Меримусса – любовь повелителя, или Путь в новый мир"

Автор книги: Евгения Кочетова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 17 страниц)

Евгения Кочетова
Меримусса – любовь повелителя, или Путь в новый мир

Семья Уоллес жила прекрасной жизнью в большом двухэтажном доме среди красивых и богатых соседей. Отец семейства Винсент был мореплавателем, а впоследствии стал писателем, чьи книги о путешествиях расходились на ура. Он очень любил свою деятельность и сильно жалел, что пришлось оставить морское дело из-за ранения ноги. Когда ему стукнуло тридцать, Винсент вернулся домой и встретил красавицу будущую жену Арлин. Они вырастили двух очаровательных детишек: старшего сына Джима и младшую дочку Лионеллу, которую ласково отец называл Лиони. Матушка поначалу была против такого имени и считала его иноземным, чем-то напоминающим слово из лексикона дикарей в одной книге супруга о путешествии на восток. Однако Винсент настоял на своем, тогда он еще был полностью погружен в воспоминания, и к тому же характер девушки оправдывал значение имени… Сейчас же мистер Уоллес в преклонном возрасте, отрастил седую недлинную бороду, короткий волос укладывал на одну сторону для приличного вида. Внешность его была весьма приятная, глаза голубые, рост высокий… только вот с годами морщины окутали лицо и приспустили веки. Однако данность совершенно не смущала окружающих людей, особенно дам. Винсент всегда был объектом внимания для женщин, даже несмотря на возраст. Арлин это замечала и со временем стала опасаться.

Однажды она заболела и вскоре скончалась. Винсент сильно горевал, хотел забыться, восполнить чем-то потерю, лишь бы скорее перешагнуть этот тяжелый этап в жизни. Тут-то и появилась услужливая вдова миссис Эмерсон лет тридцати семи, с белокурыми локонами и карими глазами, без отпечатков на лице каких-либо жизненных невзгод… Внешний вид ее был и впрямь привлекательный, вызывающий исключительно положительные эмоции. Дама быстро завоевала доверие, стала близким другом Винсента, а немного погодя и новой женой. Тогда Лиони была еще подростком и никак не могла поверить, что любящий отец попался на удочку ушлой женщины, которая к тому времени схоронила двух мужей и не имела детей, что выглядело крайне странно, но имела важные связи среди банкиров и государственных служащих высших чинов. Наивный Винсент поверил в похожее горе дамы после умершего от тяжелой болезни ее второго супруга, по кому она столь сильно печалилась. С приходом Грейс Эмерсон в дом жизнь детей кардинально изменилась… Перво-наперво женщина уволила неугодных ей слуг, в число которых входила старая добрая Дороти, что работала в семье Уоллес с самого начала, присутствовала, когда Арлин и Винсент поженились, когда родился долгожданный первенец Джим, распахнув свои испуганные голубые глазёнки; когда через несколько лет появилась любимая Лионелла с точной копией пышных ресниц и бровей как у папы. Дороти, можно сказать, вырастила и выучила детей, передала им всю свою любовь в большом сердце. Нянчилась сутками напролет, и даже когда Джим поступил в университет будучи уже достаточно взрослым, то всё равно каждое утро клала ему в сумку кусочек пирога или иную сладость в специальной рисунчатой коробочке. Потеря еще одного близкого человека сильно сказалась на детях, особенно девочке, никто больше не смог заменить ей добрую Дороти. Долгое время Лиони не принимала новую няньку от Грейс и противилась, у нее часто возникали конфликты с мачехой, которая в основном вела себя хладнокровно, лишь барским тоном выгоняла из зала или столовой, когда было что-то не по нраву. Ежели с дамой девочка конфликтовала, то как ослушаешься собственного отца в его доме, являясь еще ребенком и не зная жизни. Внутри Лиони кипела, очень переживала, даже хотела убежать, если бы однажды не захворал и сам папа…

Последние года он стал частенько выпивать крепкие напитки, в чем ему пособляла вторая супруга, прибравшая к рукам всю семью Уоллес, за исключением, конечно, сердец детей, их ей было не видать. Правда Джим всё же более спокойно относился к ситуации, так как редко появлялся дома, обучаясь и постигая науку, а чуть позже и сам женился на девушке из приличной семьи, что училась в том же заведении, но на ином старшем курсе. Умный и талантливый паренек в круглых очках сразу привлек ее внимание. У него был русый оттенок коротких волос с небольшой челочкой у лба, выразительные глаза с ресницами, словно у красивой куклы, брови ровной дугой, аккуратный для мужчины нос и приличного размера узорные губы; забавные, чуть оттопыренные маленькие уши, что смотрелось абсолютно умиленно и только придавало своего шарма, добрый взгляд, открытая и бескорыстная душа с неконфликтным характером; приличный рост и стройная фигура. Быть может, поэтому, в силу своего светлого восприятия мира юноша не хотел верить в корысть или нечто еще тёмное со стороны миссис Эмерсон, надеясь, что дама, наоборот, вытащит отца из траура и вернет к жизни, и особенно писательству, которое он давно бросил, ведь прошлые книги на данный момент уже потеряли былую славу, их перестали выпускать, соответственно, прекратился и доход. Супруга Джима очевидно уступала по внешности, так как для женщины обладала не сказать, что красивыми чертами лица, а возможно, и вовсе непривлекательными. Светлый, напоминающий выцветший пшеничный оттенок слегка вьющихся, благодаря бигудям, негустых локон, серые достаточно большие глаза, но с непримечательными тонкими бровями также светлого цвета, длинный, расширенный к низу острый нос, узкие губки с невольным опусканием уголков рта от недовольства либо же подобных эмоций; выраженные скулы, широковатый овал лица с вытянутым резким подбородком; очень белая кожа, приличный рост с обычной, худощавой фигурой. Союз с Изабель одобрила сама мачеха, теперь усердно подыскивающая жениха для оставшейся в доме единственной падчерицы. Однако, в отличие от брата, Лиони имела более волевой характер и никак не хотела поддаваться чужой тётке.

Как-то раз, невзирая на нездоровое состояние Винсента и его частый кашель в мятый платок, Грейс повела супруга в гости в особняк друзей, где мужчина встретил молодого приятного человека, так же, как и когда-то он, – мореплавателя, а точнее, недавно устроенного его тётей на флот пока в качестве начинающего. Юноша приглянулся отцу, и тот задумался познакомить его с дочерью. Естественно, Грейс была против, ведь кандидат небогат, ничем не примечателен в высшем обществе, к тому же ходили слухи о его скверной тётушке, которая ни с кем из приличных горожан не находила общего языка. В свою очередь выбор дамы давно пал на богатого банкира, происходящего из знатного рода. И всё бы ничего, вот только было ему уже далеко за сорок, да так далеко, что не угнаться… Весьма зрелый, можно сказать, пожилой мужчина хоть и выглядел вполне прилично для своих лет, но всё же имел фигуру, соответствующую стадии старения; седоватый, в бывшем брюнет с редеющим волосом у высокого лба и залысиной на макушке, крупное лицо, под глазами были видны мешки, большой нос с почти отсутствующими тонкими губами и складками вокруг них, в общем, старик есть старик, особенно для юной леди. Грейс не стала пока убеждать Винсента и какое-то время выжидала.

Понимая своё состояние, отец пригласил к себе в дом того юношу – будущего мореплавателя с целью представить дочери. Черные широко открытые глаза парня постоянно бегали из стороны в сторону, видимо, из-за волнения. Взмокший у лба волос прилизан набок, одет прилично, но пиджак испачкан в еде, что, безусловно, сразу заметила недовольная Грейс, а позже и Лиони. Супругу возмутила самовольность Винсента и его непослушание. Лиони сегодня надела скромное темно-зеленое платье с высокой горловиной, длинный рукав небольшим буфом у плеч, на и без того тонкой талии корсет, юбка расширенная. Как только она вошла в гостиную, где обитатели пили чай, юноша сразу же понял, что зародилась симпатия. Иного быть и не могло, Лиони являлась миловидной красавицей, стоило только распахнуть выразительные голубые глазищи с пышными ровными бровями и длинными черными ресницами… Весьма аккуратный носик с легким намеком на приятную курносость, узорные пухленькие губки и, конечно же, открытая искренняя широкая улыбка во все ровные зубы. Одна лишь она могла завладеть всем вниманием и обескуражить, а широкие брови были настолько подвижные и ярко передающие каждую эмоцию, что порой казалось, они жили своей жизнью, извивались разом или по отдельности во все возможные стороны; и это также придавало особе своего необычного шарма. Телосложение ее стройное, довольно хрупкое, рост средний, идеальный для женщины. Сегодня тёмно-русый длинный волос, имеющий от природы легкую волнистость, частью заколот и украшен гребнем, остальные лежали на спинке и плечах. В гостиную светили солнечные лучи из окон, падая на локоны сидящей на софе, придавая необыкновенный блеск и словно осветляя их оттенок. Пара познакомилась, молодого человека звали Эдвард, вроде бы приятный, скромный, лишь некоторые моменты смущали девушку. Она вообще была придирчива к мужскому полу и симпатии, а особенно в силу юности обладала свойственной многим мечтательностью, читая в книгах о большой и светлой любви, где конец всегда счастливый. Для Лиони обязательно должны быть чувства, ведь без них брак обречён на распад, и пусть не официальный, но духовный точно. Она часто вспоминала свою маму, насколько та была влюблена в Винсента и порхала будто птичка, а сейчас девушка видела перед собой холодную и чужую женщину, вполне легко занявшую место Арлин не только в доме, но и сердце отца. Охватывала печаль, мечты стремительно рушились как карточный домик. Грейс делала вид, что ей интересно общаться с парнем, слушать его невнятные то ли из-за тревоги, то ли характера речи о приличной, однако небогатой семье, которая едва потянула его образование, собственно, то же и у Лиони: последние года отец с трудом мог оплачивать учебу, поэтому по совету Грейс девушку перевели на домашнее обучение музыки. Позже юноша покинул дом, миссис Эмерсон молча встала с надменным выражением лица, взяла супруга под руку и повела подышать воздухом в сад, но самом деле высказать недовольство и снова попробовать переубедить в сторону богатого банкира, уверяя в искренней заботе о падчерице и ее будущем. Лиони чувствовала себя очень одинокой в большом пустом доме, отец мало с ней общался, брат вовсе теперь жил в подаренном родителями его супруге особняке. Богатая семья знала о финансовых трудностях семьи Уоллес, однако они любили дочь, видели ее рвение выйти замуж именно за Джима, а также в самом парне имелся явный потенциал, не без помощи, конечно, семьи Изабель его ждало хорошее будущее доктора и, возможно, даже профессора. Именно его микстуры и иные лекарства хоть как-то помогали отцу держаться. Джим всерьез задумался, в чем же кроется источник хвори Винсента, некогда пышущего здоровьем, не считая давней душевной травмы…

Одним днем Лиони прогуливалась возле прилавков в городе и случайно наткнулась на быстро вышедшего из-за угла Эдварда. Он, как всегда, суетился, глаза снова забегали от волнения, речь терялась. Девушка искренне улыбнулась и была рада встречи.

– О… пппростите, я такой неловкий… – вымолвил с частым дыханием молодой человек, быстро укладывая челочку набок.

Лиони вновь широко улыбнулась и даже слегка похихикала. Они обмолвились парой фраз и договорились о встрече для прогулки через пару дней. По возвращении домой девушки обнаружила в столовой нежданного гостя, а точнее, приглашенного Грейс. Это был всё тот же претендент на сердце – богатый банкир мистер Далтон. Винсент отсутствовал, и хозяйка сама принимала и угощала изысками кухни важного гостя. Мужчина имел достаточно крупное телосложение и выпуклый живот, любил вкусно поесть, а особенно выпить вина или рома. Он уже видел молодую Лиони и, естественно, дал согласие, несмотря на недавний развод с бывшей супругой одногодкой. Видимо, зрелая седоватая женщина его перестала устраивать и наскучила. С натянутой любезностью и улыбочкой мачеха позвала Лиони присоединиться. У девушки совершенно не было желания общаться с данными людьми, она ради приличия вошла в столовую и поприветствовала гостя без радости на лице, в отличие от его сластолюбивого взора, что ходил снизу-вверх. А когда мужчина испачканным в жирной курице ртом и застрявшими в зубах частицами еды сказал присесть на стул возле и поведать ему о себе что-нибудь занимательное, например, чем она занимается вечерами, то Лиони не выдержала… Сначала девушка недоуменно подняла одну бровь, показывая явное недовольство, а вторую, наоборот, опустила и обе умело скривила. Затем быстро извинилась и ринулась с места прочь. Грейс сделала глубокий вдох, но медленно выдохнула и держала себя в руках, мистер Далтон округлил глаза, даже расправились морщины на мгновение. Дама тут же извинилась несколько раз и пообещала, что скоро девица усмирит свой пыл, ей придется. Гостя неожиданно охватило странное чувство то ли азарта, то ли взбудораженности, он о чем-то задумался со скрытной ухмылкой на лице и в конце обеда сообщил, что не откажется от предложения и готов подождать обещанное.

Лиони провела полдня на прогулке с Эдвардом. Он пытался шутить, бегал вокруг деревьев словно ребенок, резвился и падал на траву. Задорной Лиони тоже порой не хватало подобного ребячества, вновь вспомнилось беззаботное детство и игры с братом в догонялки. Раньше она всегда была веселой, озорной, предприимчивой и авантюрной. Они даже ради шутки с Джимом лазали в чужой сад собирать яблоки. В общем Эдвард вызвал у нее симпатию впервые в жизни, правда пока невольно таящуюся внутри… эмоции будто боялись показаться наружу, ведь молодая леди была робка и, несмотря на внешнюю смелость, смущена. Почувствовалось нечто странное, возможно, некое пока еще легкое желание быть рядом с парнем чаще и ближе. Даже невзирая на некоторые недостатки вроде неаккуратности в виде сальной челки, всегда прилипшей ко лбу, пятен на одежде, несуразного иногда поведения с нелепыми фразами и шутками, резкого ступора с тревогой, когда нужно, наоборот, сказать свое решительное мужское слово или даже где-то заступиться и тому подобное, – Лиони пыталась убрать это всё немного назад, ей показалось, она увидела в нем доброту и искренность, а самое главное серьезные намерения и чувства.

Очень скоро Эдвард сообщил, что вынужден ненадолго отправиться на учения на флоте, но будет обязательно писать письма дорогой Лиони и с нетерпением ждать возвращения для предложения руки и сердца. В первом письме парень с ошибками написал, что уже скучает, неверно назвав девушку через «е» – Леони либо Леонелла. Многие не понимали, почему отец выдумал «и». Это совсем не смутило, она, наоборот, умиленно улыбнулась, полагая лишь о мелочи. Но ведь странно, что жених не знает, как все-таки зовут его любовь… Лиони тут же написала ответ и попросила старшего слугу отправить письмо в ближайшее время. Он кивнул, принял конверт и направился по своей служебной лестнице. Внизу из-за угла появилась миссис Эмерсон, скрестив руки на груди и смотря наверх взглядом исподлобья. Как только слуга дошел, дама протянула ладонь, куда был положен конверт.

– Молодец, – первое произнесла она без улыбки. – Этот лишний львёнок не испортит мои планы, – с искаженным от недовольства лицом добавила и направилась дальше.

По прошествии времени Лиони переживала, почему же больше нет вестей. На ее вопросы, слуга уверил о неполучении каких-либо конвертов для мисс. Она написала еще несколько писем, которые были якобы отправлены.

Однажды девушка вошла в спальню к лежащему под одеялом на кровати отцу. Сегодня ему снова нездоровилось, к тому же сильно упало зрение, даже очки плохо помогали. На тумбе рядом стояла чашка выпитого чая, что приносила любящая супруга, а она сама сидела рядом и брала некие бумаги из рук Винсента. Быстро складывая, дама спрятала среди листов ручку, затем спешно вышла. Сообразительная Лиони заподозрила неладное, но сначала присела и обняла папу.

– Дочка, я хочу, чтобы ты была счастлива, так что, я даю согласие на свадьбу с Эдвардом, а Грейс примет твой выбор, только дай ей время… – вымолвил негромким тоном мужчина, поглаживая ладонь дочери.

– Думаю, у Грейс давно свои планы и время ей играет только во вред, – удрученно ответила Лиони, уже потеряв надежду.

– Не говори так, она старается для вас. Посмотри, как счастлив твой брат с Изабель, это ведь она посодействовала знакомству. Я знаю, вам пришлось нелегко, как и мне, но время доказало верность Грейс нашей семье, она с нами вот уже семь лет, – продолжал мягко убеждать отец, словно совершенно ничего не осознавал на самом деле.

Разве семь лет это так уж много, сравнивая с целой жизнью? Нередко люди проживали вместе двадцать, а то и тридцать лет, а потом всё вдруг резко менялось, и уже в бывшем любящие супруги становились злейшими врагами. Лиони все равно не понимала отца, хоть и не хотела ранить своими словами против, в детстве было и так достаточно скандалов в доме, сейчас, когда он стар и болен, дочь желала прожить это время в мире и спокойствии, возможно, помочь тем самым продлить жизнь папе. Но некто, наоборот, ее целенаправленно укорачивал, взгляд вдруг упал на пустую чашку на тумбе, подумалось, что же там было налито… Перед уходом дочка решила спросить о тех бумагах в руках Грейс, отец ответил, что это всего лишь мелкая формальность по поводу дома, дабы в будущем семья его не потеряла, останься они одни. Сердце Лиони забилось в груди, охватила тревога. Спокойным тоном отец добавил:

– Я подписал. Так посоветовал мистер Далтон.

Рот девушки вовсе открылся, как и округлились большие глаза, переполненные страхом. Она вышла за дверь, оперлась спиной на косяк и, тяжело дыша, пыталась собрать мысли; ранило и волновало больше всего то, что она не имела влияния на собственного отца, он не слушал и не слышал, полностью утопая в сетях Грейс и ее якобы друзей. Винсент безоговорочно доверял опытному банкиру Далтону, кто, по его мнению, знал все детали подобных дел и помогал решать сложные вопросы с имуществом и финансами.

Позже Лиони намеревалась обратиться к брату и поведать свои догадки. В особняке Изабель поначалу встретила ее вполне радушно, но, услышав нелицеприятные слова в адрес мистера Далтона, безусловно, не поверила, ведь у него репутация порядочно человека и девушке не стоило такое говорить, если не имеется фактов, а тем более ставить под удар брата, когда его карьера начала идти в гору. Джима часто не было дома, он заканчивал учебу и попутно работал у профессора, изучая и биологию, и ботанику. После речи Лиони о догадках по поводу дел мистера Далтона против ее семьи Изабель выразила негодование; дама держала бокал вина и, допив уже третий, попросила незваную гостью уйти, пока не разразился спор. Чего и стоило ожидать, супруга брата отвергла Лиони, да и вообще относилась к ней довольно холодно, а быть может, Изабель такой всегда и была.

Прошло какое-то время, до Лиони дошел слух, что в порт прибыли корабли с учения и все участвующие вернулись домой. Она с нетерпением ожидала увидеть Эдварда, невероятно переживая об отсутствии весточек. Но прошла неделя, а от него не было слышно, притом, что одна знакомая обмолвилась, как недавно видела его с хромающей матушкой, возможно, парень ухаживал за больной и пока был занят. Во всяком случае Лиони хотелось в это верить. Тогда решительная девушка собралась и пожелала сама навестить дом жениха. Надев светлую шляпку с цветами на полях и молочное красивое платье с открытым скромным вырезом в ажуре и узорах в мелких бусинках, она велела кучеру отвезти в нужно место. Дом родителей Эдварда стоял в конце улицы предпоследний, перед ним была небольшая лужайка и деревца. Ворота открыты. По просьбе, кучер высадил Лиони чуть дальше, таким образом она хотела сама дойти и сделать некий сюрприз. По пути встретилась как раз соседка лет пятидесяти, что живет в последнем доме. Взволнованная и лучезарная от предвкушения долгожданной встречи Лиони шагала ближе и повернула направо у ворот, где чуть дальше внутри на лужайке обнаружила Эдварда, его матушку, еще одну зрелую красиво одетую в драгоценностях даму и совсем рядом достаточно молодую темноволосую особу, которая держала парня под руку и с улыбкой о чем-то разговаривала с присутствующими. На вид совершенно непримечательная, худая, маленькие, далеко посаженные карие глазки с характерными темными кругами под ними, длинный неровный, чуть крючковатый нос и накрашенные бордовым цветом обычные губки. В собранных внизу редких волосах дорогие украшения из жемчуга, то же на ушах и шее. По внешним сходствам можно было догадаться, что дама напротив в драгоценностях – это ее мать. Велась беседа о том, как внезапно встретились молодые за границей во время учения Эдварда и отдыха там Эмили, и сразу же влюбились друг в друга, не теряя времени и уже поженившись. Не было передела поражению Лиони, в такое просто невероятно поверить, такого никак не могло быть по представлению девушки. Она резко остановилась и пошагала назад вне поля зрения беседующих, пока ее никто не заметил, однако Эдвард случайно повернул голову вправо и тут же взмок от волнения, второй рукой невольно теребя влажную засаленную чёлку. Черные глаза вновь забегали. В окутанном шоке девушка неудачно наступила на подол каблуком, повернулась вперед и, запутавшись в платье, упала на землю. Испачкавшись в пыли и порвав в нескольких местах красивый наряд, с которого посыпались пришитые бусинки, Лиони впопыхах встала, не обращая внимания даже на поцарапанные ладони, и быстро побежала до кареты. На лужайке дамы также уловили чей-то мелькнувший силуэт и некий шум за каменной оградой. Заметила всю ситуацию и соседка, и некоторые иные гуляющие горожане, весьма удивившись. Кто-то принялся сразу осуждать, называя поведение девицы невоспитанным и вульгарным, ибо она заявилась к дому женатого человека разодетой как кукла, а вот падение вызвало смех, мол, так и надо, поделом.

Молва быстро разнеслась по округе о произошедшем у дома Эдварда, донесли и до Грейс, отчего женщина неимоверно злилась и ненавидела своенравную, самовольную падчерицу, часто называя за глаза «лишний или ненужный львёнок» из-за характера и сравнения с тем, как в животном мире таких загрызал новый главенствующий лев.

Лиони сильно переживала, что потеряла Эдварда, точнее о том, что он так подло поступил. Объяснения его поступка никак не доходили до ума наивной особы. Надежда угасла, окутало разочарование и нежелание дальше жить. Но еще больший удар принесла смерть отца. Он умер в своей постели, так и не оправившись от продолжительной хвори, медленно съевшей его тело. Лиони, можно сказать, была полностью сломлена и убита горем в одиночестве, даже невзирая на визиты брата, который пытался ее поддержать, поил успокаивающими настойками и придумывал пусть и скучные, но темы для бесед, в основном про его работу и учебу. Однако приезжать часто он не мог, времени не было, да и супруга убедительно советовала не пропускать занятия с самым солидным в городе профессором, дабы не пошел нелестный слух о филонящем муже. От горя Лиони слегла и почти не выходила на улицу.

Не прошло и месяца после похорон, как в спальню заплаканной девушки без стука вошла Грейс и разбудила громким голосом.

– Вставай, у тебя много дел! – заявила она барственно.

Девушка подняла голову и привстала, прищуренно ожидая дальнейших явно неприятных речей.

– Мистер Далтон ожидает встречи с тобой уже долгое время, думаю, стоит почтить его своим ненаглядным присутствием, – уверенно добавила дама с колкостью.

Лиони вскипела, вскочила с постели и решительным тоном, указывая пальцем на мачеху, воскликнула:

– Мне всё равно, что вы думаете! Я всё знаю про ваши темные делишки против моего отца и нас!

Грейс лишь замедленно моргнула, следом показала лукавую ухмылку, чем, безусловно, ошеломила девушку. На даме было черное якобы траурное платье в показе на людях горя после внезапно ушедшего любимого мужа.

– Ты даже не представляешь, насколько сильно ты мне надоела… Твой братец оказался куда умнее и сговорчивее, но ты… это нечто. Я еще не встречала такого характера у девиц, наверно, это у тебя от матери, ведь папаша был весьма покладистый, даже лучше, чем мой второй… – вдруг нарочно спокойно и хладнокровно дополнила она.

И без того ослабленная Лиони чуть пошатнулась на месте. Но, превозмогая боль, все равно не могла позволить вспоминать о родителях в подобном мерзком ключе. Девушка обошла кровать и, подойдя ближе, смотря прямо в бесстыжие глаза мачехи, насколько возможно не показывать ужаса, храбро ответила:

– Не смейте трогать честное имя моих прекрасных родителей, вы их пальца не стоите, ни гроша!

Грейс вновь улыбнулась и, намереваясь уйти, выдала:

– Все гроши сейчас мои, в том числе дом. Ты здесь теперь никто, так что приведи себя в порядок и не вынуждай меня выгнать тебя прямо на улицу. Мистер Далтон скоро прибудет, – подняла высокомерно голову и вышла за дверь.

По пути дама про себя думала: «Такой прекрасный папа, что не успел забыть одну, уже принял другую, наплевав на своих же детей. Какие бестолковые и предсказуемые мужчины».

К вечеру на пороге появился банкир. Одет с иголочки в дорогой новый костюм, начищенные до блеска туфли; запах парфюма и золотые часы на цепочке в верхнем кармане пиджака. Лиони была в своем старом сером закрытом платье без рюш или иных украшений, волос комком собран чуть наверх. Глаза безрадостные и опустошённые. Девушка выглянула с лестницы вниз, там в гостиной находился гость и бодро рассказывал Грейс о своих делах и нерадивых посетителях банка. Желания спускаться совершенно не было, она намеревалась уйти обратно, но из столовой неподалеку вышла служанка хозяйки с подносом вина и, увидев Лиони, громко обратилась:

– Мисс Уоллес, что же вы там прячетесь, прошу, пройдемте в зал, там вас ожидает гость!

Скорее всего, служанка сделала это нарочно и привлекла внимание беседующих. Мистер Далтон подскочил с софы так, что выплеснул из бокала красное вино себе на светлый пиджак. Быстро выйдя в холл, он застал на лестнице девушку и, расплываясь в улыбке, оживленно обратился:

– Мисс Лионелла! Я так рад нашей долгожданной встрече, умоляю, не уходите, дайте мне шанс, я постараюсь завоевать ваше доверие!

Доверия не было, но и не оно одно главное в сей ситуации… Лиони удрученно посмотрела на совершенно непривлекательного для нее мужчину и медленно начала отворачиваться. Грейс выглядывала из-за дверного косяка и пришла в очередной раз в ярость из-за несносного и упертого характера падчерицы, планируя завтра же отправить ее прочь, ведь дама уже получила все необходимые документы на право собственности дома и распоряжения счетом в банке, что и было ей изначально нужно, когда появилась она в жизни Винсента. Но вдруг мистер Далтон произнес:

– Я нашел Дороти.

Лиони остановилась и округлила глаза, затем повернулась, взволнованно дыша. Более вселяющим надежду тоном мужчина дополнил:

– И я могу вернуть ее, она будет работать у меня в доме, и вы снова можете быть вместе. Сколько хотите и когда хотите… как в старые добрые времена…

На такие слова о милой сердцу нянечке Дороти Лиони просто не выдержала, слезы покатились из ее глаз, неимоверно сильно захотелось увидеть и обнять родную душу. Девушка спустилась вниз и подошла. Мистер Далтон достал из кармана пиджака бархатную бордовую коробочку и, открыв, подал ей. Внутри находилось кольцо с большим бриллиантом. Она приняла, хоть и не надела пока. Он подкупил ее не драгоценностями, а надеждой. Дороти находилась в другом городе и по словам мистера Далтона ее вскоре привезут.

За это время произошла вынужденная свадьба, и Лиони стала женой. В церковь она идти не хотела и по просьбе Рэндала священник пришел на дом в качестве исключения за хорошую оплату. Однако многие прихожане узнали о таком, по их мнению, неуважительном поступке по отношению к вере и осудили богохульную девицу. На улице проходящие стали коситься и перешёптываться. Невеста надела платье, которое ей выбрал сам жених, ей было все равно в чем вступать в брак, что ненавистен. Длинная фата полностью закрывала ее лицо, дабы не было видно норовящих пробиться слез. По окончании обряда священник уехал, в дом приглашены некоторые гости, ибо совсем без свидетелей выглядело бы странно и невежливо, и потом, престарелому новоиспечённому мужу очень хотелось показать красивую, молодую «статуэтку», украшающую теперь его дом. Из числа гостей была соседка Эдварда, Грейс не пришла, сославшись на внезапную хворь; приехали Джим с женой, некоторые коллеги и друзья мистера Далтона, а значит такие же самодовольные богачи. У одного и впрямь была тоже довольно молодая супруга и маленький сынишка лет шести. Белокурая дама тихо подбодрила унылую невесту и сказала, что со временем она привыкнет, особенно сблизит рождение ребенка. От слов женщины Лиони, наоборот, стало еще тошнотворнее. Брат также заметил грусть на лице сестренки, но с ним рядом постоянно была супруга, отлучаясь лишь на минуту за очередным бокалом вина. В итоге дама весьма набралась и с трудом могла передвигаться, Джиму пришлось уехать раньше, отвезти Изабель домой.

Очень долгий и утомительный день первой в жизни фальшивой «недосвадьбы» наконец-то закончился. Парад лицемерия, лжи и криводушия утих. Лиони села на край кровати в комнате, которую ей любезно выделил хозяин, и долго размышляла о том, куда повернулась ее никчемная жизнь и к чему это всё ведет. Она даже представить не могла раньше такой свадьбы и тем более такого мужа. Лишь мысли о дорогой Дороти придавали ей сил. Сегодня благо обошлось без брачной ночи, престарелый супруг сам устал и, выпив крепкого рома, уснул в другой комнате.

Новым днем Лиони поинтересовалась у главного слуги, не приехала ли новая служанка, на что тот ответил отрицательно. Мистер Далтон же принес весть, что посланный человек уже на пути к дому. Он пригласил Лиони к ужину и позже посетил ее спальню с рюмками рома, предложив одну ей. Девушка затревожилась, стала напоминать об обещании дать ей время и не давить, но теперешний муж был не согласен и не понимал, к чему эти все глупости, ведь они все равно уже женаты. После ее усердного отрицания он стал раздражаться, друзья и без того подтрунивали о его бессилии и нежелании молодой жены. Нависнув тучей над хрупкой Лиони, Рэндал начал даже угрожать, что сейчас позовет кучера и повелит ему ее держать. Шокированная девушка подскочила с места, но не успела убежать, мужчина схватил за руку и нанес ладошкой смачный шлепок по щеке, дабы успокоить. Разозленный он разбил рюмки о пол и направился к выходу, где в коридоре едва не наткнулся на пришедшую на крики служанку. Хозяин велел дать тряпку и веник его жене и пусть та сама всё убирает, коли вместо полноценной супруги выбрала иной путь.