Текст книги "Отступница"

Автор книги: Евгения Евстра

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 28 страниц)

– Не твое дело! – вдруг вызверился Архип, заставляя стража мигом прикусить язык, – Твое дело – дежурить на посту! Ясно?!

– Ясно… – дубина нехотя опустилась. – Зря вы так, Архип Антонуилович (ну надо же, а я-то, по наивности, считала, что хуже, чем Далианна Ивановна, сочетания не существует!)… Сами же правила знаете…

– В том-то и дело, что знаю! Если что сболтнете раньше времени – пеняйте на себя! – на прощание пообещал старик и, схватив меня за руку, шагнул в стену. Тело обдало могильным холодом, перед глазами мелькнули камни.

В следующую секунду мы уже стояли внутри города. Стена осталась позади, и Архип бодро потащил меня куда-то по широкой мостовой. Гай, дождавшись кивка мага, побежал в другую сторону.

В городе было красиво. Широкие улицы освещали витые фонари, оканчивающиеся прозрачной чашей, внутри которой, переливаясь всеми цветами радуги, полыхал огонек. Дороги были вымощены золотисто – бежевыми камнями и окаймлены цветочными тропинками. Повсюду стояли небольшие домики, больше напоминающие коттеджи. Все разные, но в тоже время не выбивающиеся из общей гармонии. Между постройками раскидывался изумрудно-зеленый газон. Где-то вдалеке, видимо в центре города, высилось несколько внушительных построек. К ним, похоже, и вели все улицы…

Все это было очень похоже на наши города – с той лишь разницей, что жители Чароны предпочитали свои собственные дома, а не душные квартиры многоэтажек. Да и чище здесь было не в пример нашим поселениям…

– Это Таолинь, – сказал маг, – Одна из столиц Чароны. Здесь сосредоточена основная часть отделов управления страной и приграничными землями. Именно поэтому город и защищен стеной, дабы у остальных жителей страны не было соблазна соваться сюда без спроса…

Архип жил почти в конце Талой улицы, в небольшом домике, не отличающемся излишней дороговизной, проглядывающей у его соседей. Подойдя к двери, он попросту толкнул ее и вошел внутрь. Никаких кодовых замков, засовов или хотя бы щеколд не подразумевалось… В помещении оказалось прохладно и очень уютно.

– Будь как дома, – радушно сказал Архип, – разувайся и проходи в зал, я сейчас подойду.

Я поспешно скинула зимние сапоги и устремилась в указанном направлении. Небольшой коридор, кухонька и несколько просторных комнат. На стенах тут и там были развешаны светильники, в которых переливались, повинуясь небрежному взмаху руки мага, все те же огоньки.

Архип подошел минут через десять, когда я, более или менее освоившись, устроилась в большом мягком кресле.

– Пойдем, я покажу тебе твою комнату.

– Мою комнату?

– Ну да. Должна же ты где-то жить, хотя бы до Посвящения, а там уже посмотрим… – хмуро ответил он.

– До какого еще Посвящения? – подозрительно уточнила я.

– До твоего. После того, как Дар был открыт, проводят Посвящение Силы. После него ты обретешь способность контролировать свою силу, получишь полноценный знак, сможешь обучаться.

– Чего-о-о?

– Того-о-о… – передразнил маг. – После того, как шлюз силы открыт, требуется ее сконцентрировать и направить в нужное русло. К тому же в процессе церемонии посвящения выявляется направленность твоих способностей (то есть область магии которую ты сможешь использовать), также ты получаешь знак отличия и автоматически становишься равноправным магом в Чароне.

– Господи! И когда это ваше Посвящение будет?

– Обычно, на седьмой день после открытия Дара…

Глава 4

– Через день Архип переправил меня в Лаосен, а сам, сославшись на неотложные дела, вернулся в Таолинь. Поскольку в Лаосене часовой пояс смещен, я вместо дня окунулась сразу в вечер, и ничего более умного не нашла как сразу лечь спать, дабы избежать расспросов противной бабки. У нее в доме, ты меня, собственно, и нашел… – закончила я рассказ и перевела взгляд на ангела.

Тот заворожено глядел сквозь меня, изредка хлопая глазами и судорожно сглатывая.

– Что-то не так? – встревожилась я. – Чего ты на меня так уставился?

– Ты все-таки маг… – обреченно выдохнул Эммануил. – А я так надеялся…

– На что? Да и не маг я никакой, ни одного заклинания в жизни не знала…

– Маг, – уныло констатировал Эммануил. – Члены Совета Магистров никогда не ошибаются. Ты будущий маг…

– Даже, если и так, то в чем дело? Что не так?

– Понимаешь, Далия, – трагически сказал ангел, – маги пользуются Силой и заклинаниями. Колдовство – это «богомерзкое» занятие! По крайней мере, считалось таковым до заключения перемирия. Но все равно Я ЯВЛЯЮСЬ ХРАНИТЕЛЕМ МАГА!! Боже, это такой позор…

– Вы что враждовали? – я вконец запуталась в этом странном мире и его правилах.

– Еще как! Магическая сила приравнивалась к бесовской! Ваши души не допускались в Рай между воплощениями, считаясь отродьями зла, нарушителями энергетического баланса. А маги в свою очередь ненавидели нас за это. Однако около семидесяти лет назад в Чароне был создан новый Совет Магистров, который мало-помалу начал налаживать отношения с поднебесными. И пять лет назад было, наконец, заключено знаменитое Небоземное соглашение, которое разрешило все конфликты…

– А из-за чего вы так долго враждовали – то?

– Если честно, никто уже и не помнит, документально подтвержденных сведений нет, но вроде как ваш Архимаг и наш Высший Управляющий Энергией чего-то не поделили.

– Обалдеть! И из-за этого столетиями точить друг на друга зубы? Ну вы даете!

– Ну, ваши войны тоже мало чем от наших отличаются, – обиделся Эммануил.

– Ну, ладно, – я поспешила сменить тему, – я так и не поняла, а причем здесь твой позор. Перемирие заключено. Так что все вроде законно…

– Ага, в том – то и дело, что вроде… – досадливо передернул крыльями ангел. – Только попробуй за такой короткий срок переубеди всю поднебесную в том, что маги не исчадие ада, а милый, дружественный народ. Нет, в глаза-то мне никто ничего не скажет. Только за спиной все шипеть станут и предателем называть…

– Брось! – попыталась я утешить Эммануила, – Все уладится, вот увидишь.

– Посмотрим, – невесело отозвался ангел, – Все равно ничего не изменишь…

* * *

Природа просыпалась… Небо подернулось нежно-розовой зорькой, распугав предрассветную дрему… Пушистые облачка как золотистые пчелки купались в первых лучах солнца… Отчаянно радовались новому дню птички, изо всех сил стараясь перещебетать друг друга… Деревья восторженно шелестели, подставляя спинки листочков теплым золотисто-рыжим лучикам… Раскрывали свои венчики цветы, со сладкой негой впитывая живительное тепло… Лес светился счастьем…

Всем было хорошо, кроме лешего Стешки, который, обходя как водится по утру свои владения и наслаждаясь свежим воздухом, наткнулся на двух подозрительных посетителей (причем совершенно ему не знакомых, поскольку всех жителей близлежащего города Лаосена он знал наперечет). И где?! Возле его любимого Мертвого озера! Как раз на том самом месте, где леший изволил с некоторых пор завтракать!

А сегодня и подавно собирался обедать, ужинать, да еще и заночевать. Поскольку Стешкина жена, заподозрив муженька в близком знакомстве с хорошенькой кикиморой, выставила лешего вон из хатки, наподдав на всякий случай несколько оплеух.

Стешка хоть и изображал праведный гнев, но в душе был рад – радехонек, что так легко отделался, кикиморе его жена вон все волосы повыдергивала, чтобы впредь не повадно было на чужих мужей рот разевать…

А так жена у него очень даже милая, красивая, умная! Весь лес завидует! Только нервная слегка. Но с кем не бывает… А бьет, так это значит, наверное, любит, да и ревнует как… А детишек ему каких славных родила, загляденье!

«Решено! Завтра мириться иду! – решил Стешка. – К луговому загляну, попрошу ромашек нарвать, не откажет ведь по старой дружбе. А жена, поди как увидит букет, так и простит меня сразу!»

«Но завтра-то оно завтра, а сегодня домой и соваться нечего – убьет! – тоскливо подумал леший. – Придется в лесу ночевать… Только вот сгоню этих наглецов, будут знать как на мое место покушаться!»

Стешка с опаской пригляделся к чужакам, посмевших занять его священную «завтракательную» полянку. Мужик вроде и девка. Обыкновенные. По крайней мере явной силы леший не чувствовал, да и знаков что-то не разглядел. Ну, с этими вообще просто! Небольшую маскировку навести (а то больно уж он мелковато для своего статуса выглядит), да разгневанным голосом про частные владения объявить и готово! А если не поможет – так можно и пару доступных лесным хранителям заклятий применить. Естественно в пределах своих полномочий… Не впервой все-таки свою территорию от посягательств охранять!

Подслеповатый леший выскочил, наконец, из кустов и большими прыжками преодолевая расстояние, понесся к расположившимся на берегу озера людям.

Проснувшееся солнце со злорадством отогнало мою надежду на пару часов сладкого сна, к тому же под столь громкий птичий гомон уснул бы только мертвый! Эммануил с комфортом улегся на свои пушистые крылья и теперь, жмурясь от удовольствия, грелся на солнышке. Я комплектом перьев не обладала, а одеяло прихватить из дома Арины Степановны не догадалась. И теперь, проклиная утреннюю росу, сидела на полянке, не решаясь лечь в мокрую траву. Промаявшись с полчаса, я от нечего делать, достала одолженную у старухи книгу. На серебристо-серой обложке черными чернилами было выведено: «Бытовые заклинания на все случаи жизни!» Зачем она знахарке, силой мага не обладающей, оставалось только догадываться. Фыркнув от смеха, я открыла было содержание сего загадочного фолианта, но прочитать не успела. Шорох и треск веток за спиной заставил меня оглянуться.

Книга выпала из рук: на нас с Эммануилом неслось нечто лохматое, покрытое обломками мелких заточенных наподобие колышков веточек, на измазанной грязными черными полосами морде отчетливо выделялись темно-зеленые глаза с вертикальными желтыми зрачками и, что мне больше всего не понравилось, куча мелких, но оттого, похоже, не менее острых, зубов.

Нечто остановилось метрах в двух от нас, коротко рявкнуло и жутко оскалившись, прорычало:

– Этот лес – мои частные угодья! Убирайтесь вон отсюда, люди! Да побыстрее!!

Пока я, невольно отскочив в сторону, оторопело приглядывалась к чуду природы, пытаясь понять – очередной ли это бред моей фантазии, или в Чароне действительно частная собственность столь же неприкосновенна, как и в моей стране (за что мы сейчас и получим), Эммануил очнулся от столбняка, заорал: «Бежим!» и, тяжело взмахнув намокшими от росы крыльями, полетел в сторону ближайшего дерева, где и приземлился на самой нижней ветке.

Я так, естественно, не умела, поэтому, одарив перепуганного ангела злобным взглядом, решила никуда не бежать и тоскливо пробормотала:

– Ну вот… Кто поспел, того и съели…

…Нечто вздрогнуло, опасливо на меня покосилось и неуверенно сделало шаг назад…

Стешка был уверен в успехе своего мероприятия на все сто процентов. А зря! Странная парочка, вместо того, чтобы слаженно заорать и удрать куда подальше, или хотя бы извиниться, поступила неадекватно. Сначала его тупо (и что самое обидное молча!) разглядывали, что немало смутило лешего, потом мужик с бабьем визгом взлетел (с этим Стешка вообще впервые столкнулся!) на дерево, оставив девку одну против разгневанного Хранителя леса. А шальная деваха вместо того, чтобы просить пощады решила вроде как его (лешего! к тому же несъедобного!) съесть!

«Совсем от этих баб житья не стало! – раздосадовано думал, сдавая назад и призывая Силу леса Стешка, – Надо же, такая молодая, а уже такая наглая! Ладно бы еще магом была… А это что еще такое?!..» – леший прищурился, чтобы получше разглядеть руку девушки. Золотая вязь на ее запястье светилась, разгораясь с каждой секундой все ярче…

– Мать моя, лягушка! – вдруг взвизгнуло существо, заставляя меня нервно вздрогнуть. – Дарка! Ой-ёй! Прости, прости меня, прекрасная дева! – оно кинулось ко мне и упало на колени.

Если учесть, что и раньше – то создание еле-еле доставало мне до пояса, то теперь и вовсе валялось в ногах.

– Не губи, Дарочка, пожалуйста… – взвыл оно. – Обознался я, веришь? Вижу я, добрая ты, отзывчивая! Не губи, Богом молю! Детишки у меня маленькие, жинка дома ждет, волнуется! Прости-и-и…

Я удивленно глянула вниз, усиленно соображая, кто из нас кого собрался губить.

– Как ты меня назвал?!

– Дарочкой… – испуганно прошелестело создание. – Не нравится? Прости меня беспутного!..Прости, красавица!

Я невольно поморщилась – нашел красавицу:

– Прекрати! Лучше скажи, почему ты меня Дарочкой зовешь, а?

– Так ведь Дар в тебе открытый и Посвящение вроде как не пройдено еще, да?

– Ну.

– Так ведь таких Дарками обычно и кличут… – вконец растерялся он.

– Ага, – так вот что имел ввиду страж в Таолине, – а ты кто?

– Так я это… – шмыгнул носом хулиган. – Хозяин местный – леший. Неужто не признала? Вот этот лес – охраняемая мною территория…

– Леший?!!

– Д-да, – снова испугалось существо. – А что это плохо?..

– Да нет, – растерялась я, – нормально, наверное… В Чароне, по крайней мере. Тебя как зовут-то, леший?

– С-стешка… – леший, судорожно вздрагивая, протянул мне мохнатую лапку.

– Далия, – представилась я, пожимая протянутую конечность.

Лапка была маленькой, горячей и меленько дрожала.

– Да что ж ты так боишься! Ведь только сейчас сам на меня напасть пытался!

– Не хотел я! Обознался! – снова запричитал Стешка.

– Тихо-тихо. Я не сержусь, – как можно более спокойно попыталась сказать я. – Я просто хочу понять, чего ты так испугался, я вроде не кусаюсь…

– Так ты же Дарка!!! – с ужасом возопил леший.

– И что?! Что в этом плохого?!

– Как что? Будто не знаешь… На измор меня берешь, да? – сник Стешка. – Живым мне не уйти… Эх…

– Издеваешься?! – рявкнула я, разозленная непонятными высказываниями и абсурдностью ситуации, по запястью прошла судорога, вязь засветилось, заставив лешего в ужасе отскочить в сторону.

– Я скажу, все скажу… – попятился леший, попутно срывая с себя маскировку. – Только не злись!

Через несколько секунд передо мной стояло маленькое пузатенькое существо, с короткой шерсткой коричневого цвета, огромными темно-зелеными глазами на измазанной грязью физиономии. Вокруг него беспорядочно валялись ветки, колышки, листья и прочий маскировальный аппарат. Сам леший, растеряв все свое «боевое» очарование, остался в зеленых портках на подтяжках, и отчаянно клацая зубами от ужаса начал объяснять:

– С того момента, как у тебя был открыт Дар и до Посвящения, ты являешься Даркой… И поэтому опасна…

– Чем?!

– Ну, во-первых, ты не контролируешь Силу, а во-вторых, вы, маги, создали защитные амулеты и в случаи опасности он грозит разорвать твоего обидчика в клочья.

– Амулеты?

– Ну да. Вот этот рисунок на твоем запястье… Если ты испугалась чего-то или очень сильно злишься, он реагирует на это, как на прямую угрозу жизни. Но с другой стороны защищает тебя от себя самой, чтобы ты не смогла навредить себе непреобразованной Силой…

– Но мне сказали, что вязь – это своеобразная Метка…

– В каком-то смысле, так оно и есть. Поначалу это просто защитный амулет – Метка открытого Дара, а после Посвящения он теряет силу и преобразуется в Знак… Может его и еще как используют – не знаю… Неужели ты не знала обо всем этом, Дарочка? – удивился Стешка.

– Не знала.

– Странно… – пробормотал леший. – Об этом все Чароновцы знают… Да и возраст у тебя уже о-го-го, чего-то здесь не чисто…

– Да чего же вы все к возрасту моему пристали! – взвыла я. – Вроде молодая еще, а вас послушать, так закапывать давно пора!!

– Ой, Дарочка, только не волнуйся… – завел было леший.

– Меня зовут Далия!!

– Ладно-ладно. Как скажешь…

– Вот именно: как скажу! – вконец разозлилась я. – О том, что ты меня видел, никому не болтай. Узнаю, придушу собственноручно. Даркой меня называть не смей! И прекрати, наконец, со мной, как с юродивой разговаривать! – вязь обожгла запястье и я вовремя вспомнив, чем это грозит, замолчала.

Бледный как полотно леший усиленно кивал головой…

Звенящую от напряжения обстановку умудрился разрядить ангел, до сих пор тихо и мирно заседавший на дубе. Благоразумно решив, что опасность миновала, адепт света соизволил начать спускаться вниз. Идея была хорошая, а вот исполнение… Ветка находилась метрах в трех от земли и спрыгнуть Эммануил побоялся, взмахнуть крыльями тоже не получилось – мешала густая листва дерева (оставалось только догадываться, как он туда взлетел).

Приняв решение спускаться посредством «слазания», ангел легко повис на руках и перецепившись поудобнее начал раскачиваться, дабы перемахнуть в прыжке через буйно разросшуюся внизу крапиву. Растрескавшаяся кора под его весом хрустнула, и Эммануил неуклюже хлопнув крыльями упал вниз.

Матерая крапива радостно приняла несчастного и по полной программе одарила целебным эффектом. Ангел взвыл и, вскочив с места, начал лихорадочно носится по берегу, почесываясь и причитая. Ахнув, я бросилась за ним, тщетно пытаясь скрыть улыбку, а вот Стешка смеялся в голос, чем злил Эммануила еще больше.

Изловив, наконец, ангела, мы усадили его на траву и принялись поливать прохладной озерной водичкой, услужливо принесенной лешим в знак примирения.

– И как вы только живете в таких телах!!! – не унимался Эммануил.

– И чем же тебе так земное тело не нравится? – осведомилась я. – Мне, например, в моем очень удобно.

– Тебе просто сравнивать не с чем! Земные тела тяжелые, неуклюжие, легко ломаются! Тьфу, повреждаются! А мне так, похоже, вообще бракованное досталось!

– С виду вроде нормальное – тело, как тело – сильное, выносливое, – задумчиво сказал Стешка и вкрадчиво поинтересовался. – Может ты сам бракованный?

– Я-а?! – лицо ангела сначала побледнело, потом пошло красными пятнами, глаза плеснули злобой, замешанной на обиде.

– Ты. – Сощурился леший, решивший, похоже, что ангел не только не представляет собой никакой опасности, но и вполне может сойти за объект издевок. А зря, как оказалось…

Эммануил порывисто вздохнул, потом резко подался вперед, схватил Стешку за шкирку и, что есть силы, встряхнул:

– Говорливый ты очень, смотрю, – холодно отозвался ангел. – А я ведь твой свиток хорошо помню. На тебя постоянно все жалуются. Еще одну запись получить желаешь?

– Н-нет, – испуганный леший отчаянно забарахтался в воздухе. – Не хочу-у…

– Тогда за словами следи! – рявкнул Эммануил и разжал руку. – Иди отсюда!!

Стешка шлепнулся на пятую точку и, тут же подскочив, ринулся прочь от озера, что-то бормоча и взмахивая мохнатыми лапками.

Я удивленно посмотрела на ангела:

– По тебе и не скажешь, что ты такой грозный… Ты чего разошелся-то?

– И сам не знаю… – смутился Хранитель, вновь становясь неуверенным мальчишкой. – Так обидно стало! Вот и не сдержался. Со мной такое бывает. Иногда.

– Лучше бы с тобой это в нужные моменты бывало, – проворчала я. – А то, как надо, так ты на дереве сидишь, а как не надо – права качаешь… А о каком, кстати, свитке шла речь?

– О Прижизненном, – вздохнул ангел и досадливо потер лоб ладонью, – У любой сущности есть свиток, куда заносятся все ее поступки. Рай занимается негативом. Рассматривает и оценивает серьезность совершенных проступков. Ад соответственно позитивом.

– А почему не наоборот?

– Чтобы объективнее было, – объяснил Хранитель.

– Ты же говорил, что Чароновцы в Рай не попадают, – окончательно запуталась я.

– Во-первых, я такого не говорил, а во-вторых, после перемирия в Рай допускаются все, кто это заслужил. А раньше не допускались только маги и то, с небольшой оговоркой. Разницу чувствуешь?

– Ничего не поняла!!!

– О-о-о… И чему вас только в школе учат! – по-стариковски запричитал Эммануил. – В общем, слушай…

* * *

В нашей реальности существуют семь миров или измерений. Земной мир, человеческий, является четвертым и находится ровнехонько посередине. Души проходят жизненный цикл в каждом измерении, начиная с самого низшего и заканчивая высшим. Причем на каждый мир приходится по энному числу воплощений, которое длятся до тех пор, пока не будет набран определенный опыт, и не осуществится переход на следующую ступень. После того, как цикл закончен и душа набрала опыт на последнем, высшем, измерении, она получает право перейти в более совершенную структуру с аналогичной иерархией.

Из всех семи измерений нашей структуры – четвертое (земное) – самое неоднозначное. Оно находится на перекрестье миров и соединяет в себе переход от низшего к высшему. Жители земного мира сочетают в себе и положительные и отрицательные качества. Третий мир земляне именуют Раем, пятый – Адом. Хотя по сути, это все лишь ступени, которые следует пройти.

Воплощения в любом мире начинаются с простейших форм жизни, все более усложняясь. И если в остальных мирах набор опыта происходит более или менее стабильно, то четвертое измерение лидирует по количеству реинкарнаций. Человек, будучи высшей формой жизни в четвертом мире умудряется совершать подчас такие серьезные ошибки, что исправлять их приходится десятки воплощений подряд. К тому же в последнее время ситуация осложнятся возникшим перекосом, не дающим возможность получать полноценный земной опыт… Самые же провинившиеся души отбрасываются в пятый мир на перевоспитание – заново проходить цепь реинкорнаций, начиная уже на ступень раньше.

Между воплощениями в четвертом мире, душа живет либо в Аду, либо в Раю в зависимости от совершенных поступков. Это как кнут и пряник – стимул к дальнейшему развитию.

В отличие от земного мира, Рай и Ад прекрасно осведомлены о существовании друг друга. Причем жители этих миров, могут иногда посещать землю, как сейчас, например, Эммануил. С разными, правда, целями.

В обоих мирах функционируют конторы, в которых ведется отслеживание опыта каждой души, и после окончания очередного воплощения, на основании данных третьего и пятого измерения, выносится решение о ее дальнейшей судьбе. Впрочем, последнее слово всегда остается за Раем, как измерением, стоящим на более высокой ступени иерархии…

* * *

– Ясно? – закончив рассказ, спросил ангел.

– Почти. А почему в нашем измерении такой «конторы» нет?

– Почему это нет? Есть. Где-то… Возможно, она даже нематериальна… Но учет ведется в любом измерении, независимо от форм жизни – либо разумными представителями, либо сторонними наблюдателями… Просто в вашем мире такое рода знания нельзя держать открытыми, хотя полагаю, что до раскола эта информация и не скрывалась… Да зачем это вам сейчас – лишние знания в земном измерении теперь идут только во вред.

– Ну, хорошо. А почему я, да и другие люди, не помнят предыдущих воплощений?

– А зачем? Если бы ты все помнила – жить было бы неинтересно и более того страшно. Представляешь, если тебя в прошлой жизни на костре сожгли?

– А меня сожгли?! – я передернулась.

– Не знаю. Но не волнуйся, между воплощениями все жизни свои вспомнишь. Хотя, некоторые говорят, что последняя жизнь самый большой отпечаток оставляет. Поживешь– увидишь.

– А ты свои воплощения помнишь?

– Нет, конечно. Просто в нашем мире больше информации на эту тему, одна из наших задач – защищать и оберегать вас, помогать преодолевать четвертую ступень.

– И ты, после того как проживешь еще несколько жизней, попадешь во второе измерение, да?

– Вообще – то да, но теперь уже вряд ли, – сник ангел, – теперь меня, наверное, к вам в четвертое на перевоспитание сошлют. С моей-то работой!

– То есть, – внезапно осенило меня, – если я правильно поняла второй мир для вас это, как Рай для нас, а земной – это получается Ад?

– Ну не совсем, но похоже. Понимаешь, Далия, земной мир – это как пункт распределения, срединный мир. И это хуже всего, потому что обе силы тянут тебя в свою сторону. А начиная с третьей ступени, ты уже начинаешь совершенствоваться, становясь все лучше и лучше. Упасть со второй ступени на третью, конечно, обидно, но не так страшно, как свалиться с четвертой на шестую, понимаешь?

– Понимаю… Хотя большой разницы не вижу. Слушай, – вспомнила я, – так ты и вправду Стешкин свиток видел?

– Нет, конечно! – фыркнул Эммануил. – Разве их всех упомнишь, они на одно лицо, то есть морду.

– Так ты соврал?!

– Недоговорил, – смутившись, уточнил ангел. – В Заоблачном Университете я как-то проходил практику в конторе по рассмотрению свитков, причем именно в отделе специализирующемся на земных Хранителях. Так вот там куча жалоб на леших! То они пугают прохожих, то запутывают следы, а то и вовсе доводят несчастных до инфаркта! Вот я и припугнул Стешку. А глядя, с какой скоростью он улепетывал, за ним явно кое-какие грешки имеются…

– А откуда он знает про свиток?

– Так все Чароновцы знают! Только люди со своим дурацким стремлением к обособленности не в курсе. Мы даже показаться и реально помочь им не можем, они неадекватно реагируют!

– Последний вопрос, – я выжидательно уставилась на Эммануила, – можно?

Ангел недоуменно кивнул.

– Скажи, откуда ты столько умных слов знаешь и почему говоришь, словно цитируешь параграфы из учебника? Слишком хорошо, в отличие от меня, в школе учился? Или сам профессор?

Эммануил пошел красными пятнами и обиженно засопел, а я, куснув губу, чтобы не улыбнуться, встала, решив прогуляться вокруг озера.

Похоже, что мнения Чароновцев и Поднебесной в отношении людей примерно одинаково… Надо же! А люди все придумывают эликсиры бессмертия. Какой смысл, если впереди все равно ждет ряд воплощений? А я жила и не знала! А может и к лучшему? Куда мне теперь с этим знанием? На каждый шаг оглядываться что ли?

А – ладно! – наконец, пришла я к выводу, поживем – узнаем, что там, где и как. А пока – я глянула на утреннее солнышко – позагорать что ли?

Стешку, проклиная все на свете, бежал прочь от проклятого озера. Чего только в родном лесу не увидишь! Дарки под руку с ангелами разгуливают!!! Ужас! Кошмар! И куда катится этот мир? Не иначе новая эра наступает! Поди скоро совсем все обнаглеют и какая-нибудь кикимора его с постоянного места работы сместит! Кстати о кикиморах! Леший круто завернул вправо и спустя десять минут оказался у маленького болотца.

– Э-э-эй! Та-а-ся-я! – заорал леший. – А ну выходи, погань болотная!!!

Послышалось недовольное бульканье и из воды высунулась злая, заспанная, немолодая уже кикимора. Былая копна зеленых волос – гордость Тассии – заметно поредела, а кое-где и вовсе были видны проплешины.

– Чего надо?! – гаркнула она, потом приглядевшись добавила: – Ах, это ты, гад мохнатый! Еще и явиться посмел, скотина пучеглазая! Кто мне сказки рассказывал, что холостой он? – орала Тася, вылезая из воды и надвигаясь на лешего, – Кто мне водоросли на уши вешал, что любит меня до беспамятства?! А?!

Отскочив на безопасное расстояние, Стешка резко перебил перешедшую в визг кикимору:

– Слышь, Тася, я тебя знать не знаю, и видеть не видел, ясно? Ничего у нас с тобой не было! Я жену свою люблю, ей в жизни не изменял и изменять не собираюсь! Ты сама все выдумала, и теперь всем басни рассказываешь!!!

– Это я-то все выдумала?! – задохнулась от возмущения кикимора. – Ах, ты…!!!

– Прощай, дорога-а-ая!!! И не ищи меня! Я люблю другую!!! – выкрикнул леший и припустил бегом, пока разъяренная Тася не опомнилась.

– Ты мне еще компенсацию выплачивать будешь! – неслось вслед. – И за моральный ущерб, и за прическу, и в целом за все хорошее!

Но леший уже был далеко.

Заскочив к луговому и выпросив огромный букет крупных отборных ромашек, Стешка спешил домой…

Завидев жену во дворе, мирно развешивающую только что постиранное белье, леший было растерялся. Но потом, решившись, вихрем налетел на любимую Варю и осыпав ее цветами с ног до головы, начал вымаливать прощение…

Жена сначала отмахивалась и корчила обиженную физиономию, а потом внезапно сдалась и обняла непутевого лешего. Стешка был на седьмом небе от счастья!

–..Ну, все! – уже вечером, сидя на веранде и прихлебывая травяной чаек, мечтал, обнимая жену, леший. – Теперь за ум возьмусь! Надо вот наше хозяйство обустраивать, будем образцово-показательный лес создавать! И вообще, Варюшка, мы с тобой самые счастливые станем…

Солнце медленно клонилось к закату, оставляя за собой длинные тени. Нежно обнявшись, как молодожены, ворковали между собой Стешка и Варя. Во дворе перед ними весело копошились их ребятишки, разбавляя трогательную тишину звонким смехом. Теперь точно все наладится! Ведь каждому хочется попасть в Рай… Пусть даже и на земле.