Текст книги "Звёзды - это блюдо, которое подают холодным (СИ)"
Автор книги: Евгения Духовникова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 20 страниц)
14.2
– А я вот все гадаю, почему старший сын рода Крейн отказался от руководящей должности и предпочёл удел рядового пилота? С твоими-то ресурсами и возможностями идти на службу – ну не глупость ли?.. Или же есть что-то, о чём мы не знаем? Какой-то хитроумный план? А ну-ка, дружище, признавайся!
В голосе сослуживца было искреннее недоумение. Сам он происходил из простой, хоть и обеспеченной семьи, с детства мечтал о карьере в космическо-десантных войсках и безмерно гордился, что к своим годам дослужился до офицерского чина.
Фау беззлобно рассмеялся.
– Тебе этого не понять, Цитриан, – он потянулся к графину, чтоб наполнить пустой бокал. – Для меня это дело чести… Или вопрос принципа, если тебе так больше нравится.
Цитриан что-то недоверчиво буркнул, кто-то из флойдов присоединился к нему, выражая общее мнение.
– К тому же, мне просто нравится летать, – беспечно улыбнулся Фау. Он пребывал в превосходном расположении духа, и даже привычные подколки приятелей не способны были омрачить сейчас его настроение.
Некоторое время за праздничным столом царила беспорядочная болтовня, пока Цитриан вновь не обратился к Фау:
– Кстати… А что это за девчонка, с которой тебя застукали на катке?
– Девчонка? Человеческая девушка? – удивлённо переспросил кто-то, очевидно, ещё не слышавший деталей этой истории.
Фау стиснул зубы. Надо держать себя в руках и постараться ни в коем случае не выдать истинных эмоций. Если он сейчас разозлится и жёстко одёрнет болтунов – это не пресечёт сплетни, а повлечёт за собой ненужную волну негатива. А пересуды в итоге только удвоятся.
– Новый контактёр-эколог, – небрежно бросил Фау. – Весьма недурна на льду, кстати.
Дружный хохот был ему ответом.
– Недурна на льду, говоришь? Любопытно… А какова она в постели? Не поделишься?
Пикантная тема мгновенно вызвала живой интерес; реплики посыпались со всех сторон.
– Стоп, что?.. Разве это разрешено?
– Не запрещено – это точно. Но человеческие девчонки не в моём вкусе.
– Ну же, Фау, мы жаждем подробностей!
– Вы действительно считаете, что я способен на подобную низость? – Фау демонстративно вскинул брови. – Хорошенького же вы обо мне мнения!
– А что такого? – ничуть не смутился Цитриан. – Мало ли кто чем занимается – если всё по обоюдному согласию.
Ремарку Цитриана прервал очередной взрыв хохота. Фау напрягся, изо всех сил приказывая себе не вступать в полемику. Чтобы сдержаться, он схватил свой бокал и залпом осушил до дна.
– Ты всё же смотри, Фау, чтоб начальство не прознало о твоих романтических похождениях, – великодушно посоветовал кто-то. – Пусть даже формального запрета нет, вряд ли Теолу это понравится.
– Да, поосторожнее с новой игрушкой. Мало ли…
– Послушайте, господа, давайте сменим тему, – Фау уже едва держал себя в руках. – Я не хочу обсуждать свою личную жизнь.
– Опа, – Цитриан со вкусом присвистнул. – Не может быть… Ты влюбился в человека?!
Фау поперхнулся.
– Что?! С чего ты взял?
– Фантастика… – ошеломлённо пробормотал его сосед справа, Сариэн. – Нет, в это невозможно поверить – но наш красавчик Фау действительно втрескался по уши! Вы только поглядите на него…
– Нет, я конечно, тоже люблю иной раз пощекотать себе нервы, но чтобы так…
Ещё секунда – и Фау не выдержал бы. Опрокинул бы стол вместе со всеми разносолами, вызвал бы Цитриана на дуэль – или просто вылил бы содержимое самого большого кувшина ему на голову, но вмешался случай. Точнее, не случай, а Таниока, чья рука мягко легла ему на плечо.
– Можно тебя на пару слов?.. Не возражаете, господа?
Разумеется, возразить никто не осмелился. Таниока уверенно взяла Фау за рукав и повела за собой. Вдвоём они прошествовали мимо шушукающегося стола, поднялись по короткой лестнице на этаж выше, вышли на полукруглый балкон, и только там флойда, наконец, отпустила его руку.
– Спасибо, что вытащила, – с благодарностью сказал Фау, понимая, что подруга появилась как нельзя кстати. – Ты очень вовремя. Я был на грани.
– Я заметила, – Таниока иронично хмыкнула, облокотившись на мраморный парапет балкона. – Удивляюсь, как со своим темпераментом ты не успел повыбивать им зубы.
– Сам удивляюсь, – процедил он. – Хотелось успеть. Да и до сих пор хочется, что уж там.
Флойда понимающе вздохнула. Спросила:
– Всё так серьезно?
– Да.
– Эх, угораздило же тебя… – она с чувством ударила кулаками по парапету. Многочисленные кольца, унизывающие тонкие пальцы, высекли из камня яркие искры. – Что думаешь теперь делать?
– Я боюсь за Клементину, – хрипло проговорил Фау. – Волею судьбы и рокового стечения обстоятельств она получила знания, не предназначенные для людей. И это может её погубить.
– Не понимаю…
– К несчастью, я не единственный, кому это известно, – он глухо зарычал. – Шел, Сариэн и Фантиан тоже знают. Я намекнул, что им лучше держать язык за зубами, но не могу ручаться, что кто-то из них не проговорится – случайно, ненароком. Мне даже представить страшно, что тогда может произойти.
– Ты ничего не рассказывал мне об этом, – в тоне флойды мелькнул крошечный намёк на упрёк.
– Сейчас расскажу. На Анде Клементина была подвергнута нейротранзакции, но при этом умудрилась полностью сохранить свою личность, – не вдаваясь в подробности, пояснил Фау. – И память тоже. Она понимает наш язык и может свободно говорить на нём. Она знает, как обращаться с нашей техникой… Я не знаю точно, какие ещё данные в неё успели записать. Но и перечисленного более чем достаточно.
– Раньше считалось, что нейротранзакция без разрушения личности невозможна, – тихо сказала Таниока.
– Да. А теперь выясняется, что это не так. И это делает Клементину лакомым кусочком для нейрофизиков и незаменимым объектом для исследований… Если правда выплывет наружу.
– Погоди, – флойда нахмурилась. – Аборигены неприкосновенны по закону. Твою Клементину не станут…
– …Убивать? – Фау горько рассмеялся. – Ты права, убивать её не станут. Она нужна им живой. И от этого ещё страшнее. Потому что есть вещи хуже смерти.
– Что же она с тобой сотворила, – прошептала Таниока скорее самой себе, чем своему собеседнику. – Каким непостижимым образом умудрилась за такой недолгий срок, за несколько коротких встреч проникнуть в твоё сердце и завладеть им всецело и полностью…
– Это сложно объяснить, Тани… – Фау мечтательно улыбнулся собственным мыслям. Трезвый вряд ли он был бы способен на такую откровенность даже с близкой подругой, но сейчас осознавал, что ему необходимо выговориться. – Сначала мне казалось, что я всего лишь пытаюсь загладить свою вину перед ней, удостовериться, что у неё всё в порядке – и я старался по возможности не упускать её из поля зрения. Но потом понял, что всё куда… глубже. Меня не просто тянет к ней – без неё мне как будто чего-то не хватает. Я дышу полной грудью – но не испытываю удовлетворения, я ем и пью – но не чувствую насыщения и не получаю удовольствия от еды. А когда она рядом, когда я могу смотреть на неё, слышать её голос, прикасаться к ней, согревать её ладони в своих ладонях – всё преображается. Краски становятся чище, ощущения – острее и ярче, а мир видится фантастическим, сказочным, книжным – и в то же время настоящим как никогда… Тебя, наверное, кажется несуразным мой бессвязный пьяный лепет, – но у меня не хватает слов, чтобы передать в точности, каково это… Рядом с ней я чувствую себя чем-то бо́льшим. И безумно боюсь её потерять.
Таниока лишь покачала головой.
– Если ты не лукавишь и не преувеличиваешь, если эта девушка действительно небезразлична тебе, ты должен прежде всего учитывать её чувства.
– Конечно, должен. Но я не знаю, что она в действительности чувствует. В отношении людей наша эмпатия работает не всегда. Иногда Клементина вся как на ладони – прозрачный сосуд, открытая книга, простосердечна и понятна. А иногда – как подземелье, в котором царит кромешная темнота и не видно, где ступени, где провал, а где прячутся хищные твари. Я не могу её прочитать, как тебя или, допустим, Эоланта – как любого из нас. Это выводит из себя и в то же время интригует и манит. И это сильнее меня.
– У людей иная логика, – заметила Таниока. – А главное – совершенно иное мышление.
– Понимаю.
– Понимаешь? Уверен?? А что, если ты ей несимпатичен или даже неприятен, но она не подаёт виду из вежливости или из страха? Не забывай, что ты – флойд.
– Да, я флойд! И никогда мне не стать человеком. Строго говоря, мне следовало бы оставить её в покое, – кисло признался Фау.
– Но вместо этого ты продолжаешь раз за разом появляться у неё на пути. Наверняка её беспокоит и страшит повышенное внимание к себе. И если ты от страсти забылся настолько, что позабыл о пропасти между вами, это не значит, что и Клементина не помнит о ней.
– Через любую пропасть можно перекинуть мост.
– Однако даже самый прочный мост можно разрушить одним точным ударом.
– Тани! – глаза Фау угрожающе сузились, в груди завибрировало зарождающееся рычание.
– Нет-нет, я тебя не осуждаю и не отговариваю, – поспешно добавила Таниока. – Я лишь хочу предостеречь… как друга. Будь осторожен.
15
Субботнее утро принесло с собой резкое похолодание и проливные дожди. Открыв глаза и увидев за окном невнятную серую муть, Клементина подумала сначала, что ещё раннее утро, но потом взгляд её упал на часы: полдень. Ого.
Она медленно огляделась, потянулась, прогоняя остатки сна. Тело мгновенно отозвалось тягучей усталостью, живо напомнившей ей о богатых на события последних сутках.
Несчастная планета с благозвучным и мелодичным именем Раффелия. Аборигены, обречённые на медленное и мучительное вымирание в заражённом радиацией мире. Пыльный ветер, сиротливо завывающий под пасмурным небом, серые скалы и пыльная, отравленная пустошь, над которой очень долго не взойдёт солнце…
Неужели Земля – её родная Земля была бы такой, если бы флойды не вмешались в естественный ход истории?
И если вмешались, то только ли из чистого альтруизма? Или всё-таки у их сюзеренов есть свои далеко идущие планы на молодую, но гордую цивилизацию?
Флойды. Фау.
Он же обещал прийти сегодня!
Эта мысль мгновенно придала ей бодрости. Клементина кубарем скатилась с кровати и понеслась в ванную. Приведя себя в порядок, она осмотрела критическим взглядом дом и нашла его состояние удовлетворительным. Лишь после этого она отправилась завтракать.
Дверной звонок застал её за завариванием чая. Бросив всё, Клементина метнулась к двери, нервно приглаживая волосы, распахнула её – и обомлела. Вся радость мгновенно улетучилась, как гелий из проколотого воздушного шарика.
– Ну, привет, детка, – довольно оскалился Шарк, глядя, как отцветает её улыбка. Чесси маячила у него за спиной.
Клементина инстинктивно отступила на шаг – как будто незримая черта порога способна была её защитить.
– Не впустишь? – продолжал парень в своей обычной развязной манере. – Мы ненадолго, не волнуйся.
На то, чтобы стереть с лица тени ужаса и нацепить маску напускного спокойствия, ушло несколько мгновений.
– Разумеется, – холодно кивнула Клементина. – Проходите.
Проклятье, как не вовремя! Так, надо собраться, не время падать духом. Минимум слов. Минимум эмоций. Вот только куда деть дрожащие руки, чтоб они не заметили?
– Мы должны рассказать тебе о наших планах, – спокойно пояснила Чесси. Она держалась совершенно свободно и при этом невозмутимо, даже отстранённо, словно на деловых переговорах или светском рауте. Шарк, напротив, выглядел взвинченным и напряжённым, весь его вид говорил, что он только и ждёт, чтобы его спровоцировали, дав повод выплеснуть накопившиеся эмоции.
С каменным лицом Клементина проводила их в гостиную, кивнула на диван, а сама присела на подлокотник кресла, спрятав руки в нагрудный карман толстовки.
– Что со Стефаном? Я не могу до него дозвониться.
– Всё с твоим братом в порядке, – нетерпеливо тряхнула головой Чесси.
– Докажите. Наберите его. Я хочу услышать его голос.
– Хорошо, – кивнула Чесси. – Но позже. Сначала выслушай всё, что мы тебе скажем.
На кухне радостно звякнул вскипевший чайник, но она не собиралась поить незваных гостей даже водой из бачка унитаза.
– Я слушаю вас, – вибрирующим голосом выдавила она.
– Во-первых, самое главное, – сказала Чесси. – Я хочу, чтоб ты уяснила раз и навсегда: обвести нас вокруг пальца не выйдет. Даже не надейся.
– Ясно, – Клементина хмыкнула. – Ближе к делу.
– Во-вторых, ты должна понимать, что нам нужны гарантии. Поэтому Стефан отправится с нами.
– Что?!
– Именно так. Мы должны быть уверены, что тебе не взбредёт в голову рассказать всё флойдам, чтобы помешать нашим планам. Как только корабль покинет пределы Солнечной системы, мы отпустим твоего брата. Вы даже сможете вернуться назад, – великодушно добавила Чесси, – на любом межзвёздном крейсере всегда есть челноки.
Клементина ошарашенно хватала ртом воздух. Похоже, ей только что поставили шах и мат.
– А чего ты ждала? На нашем месте ты рассуждала бы так же, – зло вставил Шарк.
– Если бы я была на сто процентов уверена, что ваши действия не навредят Земле и человечеству, – процедила Клементина, – я бы не возражала.
– Рассуждения оставь профессионалам, – сказала Чесси суховато. – Не стоит болтать о том, в чем не смыслишь ни бельмеса, демонстрируя свою некомпетентность.
– Как я могу быть уверена, что вы отпустите нас со Стефаном после того, как полу́чите свой корабль? – процедила Клементина.
– Никак, – Чесси безмятежно улыбнулась. – Придётся поверить на слово. Впрочем, выбора у тебя нет, как ни крути.
Клементина вдруг вспомнила, что Фау должен появиться с минуты на минуту. Даже в одиночку флойду ничего не стоит обезвредить двух человек… Но у них, скорее всего предусмотрен вариант на такой случай.
– Эй! – Шарк щёлкнул пальцами прямо перед её носом. – О чём задумалась, красавица?
– Думаю, как провести вас на корабль, – ответила Клементина первое что пришло в голову. И, не скрывая ехидства, добавила: – Мантию-невидимку, кстати, флойды ещё не изобрели. Я уточняла.
– Тебе думать не надо, всё уже придумано до тебя. Так вот, слушай внимательно, – продолжила Чесси, не обратив внимания на сарказм. – Смертников перевозят в специальном фургоне. Мы будем среди них, но со свободными руками. У нас есть свой человечек в соответствующих органах…
– Я полагаю, моя задача – открыть багажное отделение? – обречённо вздыхая, предположила Клементина.
– Нет. У меня будет с собой дымовая шашка. Датчики корабля уловят дым, и система безопасности автоматически разблокирует все двери. Твоя задача – отвлечь Фау, чтобы мы успели добраться до кабины.
– Чудесный план, – проворчала Клементина. – Вообще-то Фау не единственный флойд на корабле. Экипаж мне тоже "отвлечь"? Увы, я слишком целомудренная для этого.
– Экипаж? Спейс-навигатор безотлучно в своем отсеке, за пультом, а инженеры и старпом побегут искать источник возгорания, как только сработает сирена. В кабине управления в это время не будет никого – если, конечно, там не будет Фау. А как только мы окажемся в кабине, дело в шляпе. Чтобы перехватить управление, достаточно ключ-кода – а он у нас есть.
Ого! А вот это, похоже, не блеф – у них действительно есть этот самый ключ-код. Интересно только, откуда?
– Гладко было на бумаге, – Клементина язвительно усмехнулась. – У вас так всё просто, как раз плюнуть! Флойдский корабль – настоящий лабиринт. А вы, насколько я понимаю, должны будете в считанные минуты отыскать дорогу от багажного отсека до кабины управления, при этом не напоровшись ни на кого из флойдов. Кстати, на корабле не только флойды, но и люди, – вдруг вспомнила она.
– Люди? – удивился Шарк. И тут же смолк, словно опасаясь, что сболтнул лишнего.
– Ты имеешь в виду бионов? – Чесси беззлобно рассмеялась. – Ботов, созданных флойдами, чтобы выполнять нудную кропотливую работу, на которую сами они не желают расходовать время? Не волнуйся, в их программный код вшито непреодолимое табу на любые враждебные действия по отношению к кому бы то ни было. Кроме того, их тоже можно временно деактивировать ключ-кодом.
Клементина вспомнила душераздирающие вопли сигнализации, когда Ханна до углей спалила в микроволновке свой обед и весь этаж заволокло дымом.
– А вы не думали, что как только Фау услышит сирену, то бросит всё и бросится выяснять, в чём дело? Ведь речь идёт о всеобщей безопасности.
– А кто тебе сказал, что сигнализация подаст звуковой сигнал? – вопросом ответила Чесси. – Разблокировка дверей, вывод информации на внутренний пульт и мобильные коммуникаторы членов экипажа – на этом всё.
– То есть, нужно, чтобы Фау не заметил сигнал своего коммуникатора. Получается, я должна незаметно снять его браслет? – "Ага, и выкинуть в форточку". – Ну и как?
– Он должен будет выпить ему вот это, – Чесси протянула ей крохотный пузырёк с бесцветной жидкостью. – А уж как именно этого добиться – думай сама.
– Цианистый калий?
– Сильнодействующее снотворное. Можно развести в любой жидкости.
Вот, значит, как. Дёшево и сердито, просто и со вкусом. Да уж, признаться, она ждала от мятежников более изощрённого плана.
– А откуда вам известно, что сирена не завопит на весь корабль? – сварливо спросила Клементина.
– Звуковое сопровождение необходимо, чтобы уведомить о ситуации, имеющей критическое значение и представляющих угрозу всему кораблю. Багажный отсек – не двигатель, и жизненно важным не является.
– Что-то подозрительно много вы знаете о флойдских кораблях. Откуда, интересно?
– Не твоего ума дело, откуда, – на лице Шарка мелькнула издевательская улыбочка. – У нас свои источники информации.
– Будет тебе, Шарк, – укоризненно возразила Чесси. – Достаточно. Девочка на нашей стороне, точнее, на стороне землян, верно ведь? Но Шарк прав, – она перевела взгляд на Клементину, мгновенно ставший настороженно-холодным. – Тебя не должны волновать подробности. Оставь их нам.
– И на какой же именно рейс я непременно должна "попасть"? – осведомилась Клементина, проигнорировав откровенное хамство.
– На любой.
– Но ты должна предупредить нас накануне. А лучше дня за два.
– Корабль Фау совершает как минимум три-четыре рейса в месяц.
– А если он наотрез откажется брать меня с собой?
Чесси опечаленно вздохнула.
– Значит, мы в тебе ошиблись и нам придётся искать кого-то получше, – с притворной жалостью протянула она.
"А вас со Стефаном ликвидировать по-тихому, чтоб, чего доброго, не сболтнули лишнего".
Этого Чесси вслух не произнесла, но сама собой подразумевающаяся фраза липкой паутиной повисла в воздухе.
– Поэтому будь умницей и постарайся приложить все усилия, чтобы всё получилось как надо. – Чесси поднялась на ноги, давая понять, что разговор окончен. – Счастливо.
Клементина на секунду представила, что она действительно попробует претворить в жизнь их рискованный план: уговорить Фау взять её с собой в полёт, усыпить бдительность, отвлечь, незаметно снять коммуникатор… Или его невозможно снять незаметно? Что тогда? Попросить примерить? Или опоить этой отравой?
Веер других вариантов выглядел слишком пошло даже в мыслях.
А потом сесть на корабль – и вернуться на Землю. Вместе со Стефаном.
Пусть Чесси сотоварищи летит к неведомым тенрийцам, пусть тенрийцы дружно встают на защиту новообретённых братьев, пусть пространство околоземной орбиты сотрясается от звёздных войн… В конце концов враждующие стороны заключат мирный договор, прагматично рассудив, что худой мир лучше доброй войны, а излишки ресурсов, которые не жалко пустить в расход, не безграничны. И в итоге рано или поздно всё уляжется. Может статься, люди и впрямь начнут осваивать космос под чутким руководством тенрийцев, воплотив наконец давние радужные мечты фантастов. Полетят к другим планетам, построят колонию на Марсе… Хотя чего мелочиться, лучше уж сразу искать экзопланеты "земного типа". Чистая природа, перспективы…[1] Красота, одним словом. А флойды пусть развивают свою и без того запредельно развитую цивилизацию, познают высшую мудрость и достигают просветления. Кесарю – кесарево.
Вот только вряд ли Фау простит ей её маленькое предательство, пусть оно и продиктовано самыми бескорыстными, искренними и праведными мотивами.
От мыслей о Фау ей стало так горько, что она не выдержала и разревелась, уткнувшись в первую подвернувшуюся под руку подушку.
Утопая в беспросветном отчаянии, Клементина не обратила внимания на приглушённый звук, донесшийся с кухни. Но мягкие шаги и тёплую руку, которая легла ей на плечо, она не могла не заметить. Вскрикнув, Клементина оторвала от подушки мокрое лицо.
– Они ушли. Я проследил, – успокоил её Фау.
– Всё слышал?
Он коротко кивнул.
– Не волнуйся и не кори себя. Ты повела себя правильно. Если бы ты начала спорить, сердиться, возмущаться – неизбежно навлекла бы на себя подозрения. И брата бы не спасла, и себя бы погубила. А так… Мы им подыграем, – флойд заговорщицки подмигнул, заставив её улыбнуться сквозь слёзы. – И перехитрим.
Клементина оторопело уставилась на Фау. Он выглядел собранным, подтянутым, бодрым, а в глазах сверкал неведомый доселе азарт.
– Ты хочешь позволить им захватить свой корабль? – недоверчиво пробормотала она.
– Да. Это единственный выход. Я обязан понять, в чём истинные цели тенри. – Наткнувшись на недоумённый взгляд, добавил: – У меня есть план.
– Если Шарк заподозрит, что мы собираемся обвести их вокруг пальца… – Клементина испуганно смолкла.
– Этого ни в коем случае не должно произойти, – Фау схватил её за плечи, развернул к себе. – Умоляю, будь предельно осторожной со всеми из "Открытого неба", и в особенности с Шарком.
– Я и сама понимаю, что с ним надо быть начеку. Он меня пугает, – смущенно призналась Клементина.
– Неудивительно, – флойд хмыкнул. – Шарк – тенри.
– Тенри?!
– Ещё весной я заподозрил неладное и вышел на его след. Этот след привёл меня на каток… в тот самый день, когда мы с тобой впервые встретились. Человека я бы догнал. Но парню удалось ускользнуть.
Девушка потрясённо молчала.
– Очевидно, Шарк должен был там с кем-то встретиться… Но заметил меня и понял, что я его выследил. И счёл за лучшее удрать. Его, разумеется, искали, но безуспешно.
– Он же выглядит как человек… – Клементина всё ещё не могла поверить в услышанное. – Разве что зубки островаты…
– У него рыжие волосы. Рыжие от природы, это не парик и не краска. Даже двести лет назад на Земле было очень мало рыжеволосых людей, сейчас же их и вовсе остались единицы. Но на планетах империи Тенри этот цвет волос отнюдь не редкость.
– Я думала, на Земле нет тенри. Ты ведь мне сам это как-то сказал!
Фау смешался, что было для него несвойственно.
– Говорил, – признал он, судя по всему, рассудив, что отступаться поздно. – И большинство моих соплеменников действительно считают так. Я не рассказывал тебе об этом ранее… Да и сам, признаться, сомневался до последнего. Похоже, тенри забросили на Землю свой десант.
– Десант? – сбивчиво пробормотала Клементина. – Но как? И зачем?
– Поверь, есть способы, – флойд невесело усмехнулся. – Я мог бы объяснить, но технические детали сейчас не так важны. А вот ответ на второй вопрос я дам. Но только после того, как ты пообещаешь, что сохранишь это в тайне.
– Обещаю.
– В тайне ото всех. Ни коллегам, ни друзьям, ни родителям, никому ни слова. Поверь, это не моя прихоть – всё слишком серьёзно.
– Я поняла, – кивнула Клементина. – Не волнуйся, я умею хранить секреты.
– То, что я собираюсь тебе поведать – не просто секрет, – перед тем как продолжить, Фау подошёл к балкону и тщательно оглядел улицу, а потом закрыл окна и тщательно задёрнул шторы, погрузив гостиную в сочный пурпурно-вишнёвый полумрак. Атмосфера в комнате мгновенно переменилась, став мистической, загадочной и чуточку нереальной. – Это – фундамент, на котором зиждется наша политика в отношении Земли.
Флойд сделал паузу, устраиваясь поудобнее в кресле напротив. Громкое тиканье часов взбивало разлитое в комнате напряжение в густую, почти осязаемую субстанцию.
– Двести лет назад мы наткнулись на вашу планету, – начал он. – И были потрясены увиденным так, что не поверили своим глазам. А когда присмотрелись к её обитателям, нас ждало ещё одно потрясение. Мы обнаружили существ, внешне неотличимых от тенри – но живущих примитивной жизнью постиндустриального общества начального уровня. Это казалось невероятным. Цивилизация тенри давным-давно оставила позади этот этап развития.
Первой мыслью было, что Земля – какой-то чудовищный эксперимент самих тенрийцев. Но тенри – при всей своей жестокости и расчётливости не стали бы проводить подобные эксперименты на своих – себя они любят, более того, без лишней скромности считают высшей расой. Да и квадрант, в котором лежит ваша Солнечная система, далёк от их сектора космоса. Словом, тенри не подозревали о существовании планеты, населённой своими собратьями. И тогда, согласно законам Круга, мы объявили, что берём над планетой протекторат. Для подтверждения его легитимности требовалось выполнить ряд условий, и все они были соблюдены. Примерно в то же время мы открылись аборигенам… То есть людям.
Фау замолчал, переводя дух. Внешне флойд казался абсолютно невозмутимым, но его выдавали глаза: потемневшие до черноты, с неистово пульсирующими зрачками.
– Испытательный срок для Земли установили в двести лет – ваших лет. По истечение этого периода флойды получали все права на планету, и ни тенри, ни кто-либо ещё уже не смог бы их оспорить.
– Но двести лет уже почти прошло, – от волнения голос Клементины стал хриплым.
– Почти, – мрачно подтвердил Фау. – Срок истекает только на будущий год. Осталось полгода. И тенри решили пойти ва-банк.
– Я всё ещё не понимаю…
– Они сумели заслать на Землю своих агентов, чтобы расшатать обстановку, создать прецедент, спровоцировать нас – и в итоге выставить всё так, якобы мы нарушили закон.
– Какой закон?
– Законов много. Запрет ведения военных действий против аборигенного населения, запрет навязывания своей идеологии, запрет культурной экспансии, запрет ввоза эндемичных для планеты видов… Но на всё это требуются годы – им не успеть. Остаётся последнее: локальное вооружённое столкновение, причём непременно с человеческими жертвами.
– Жертвами?.. – Клементина вспомнила Стефана.
– Любая агрессия по отношению к местным, способная повлечь за собой их гибель, строжайше запрещена. Вообще-то даже одного убитого человека более чем достаточно, чтобы обвинить нас в превышении полномочий и несостоятельности как цивилизации-протектора – и лишить всех прав.
– Как у вас, однако, всё строго, – не удержалась Клементина от ремарки.
– Почти сотню лет нам удавалось сохранять в тайне природу аборигенного населения Земли. Нет, в Круге, конечно, знали, что мы обнаружили некую разумную расу, но подробностями никто особо не интересовался. Столетие относительного спокойствия, – он раздражённо поморщился. – Но проклятые тенри каким-то образом ухитрились обо всём пронюхать.
– И заявили свои права на Землю?
– Ничего они не могли заявить. Но напомнили правила и предупредили, что в случае их нарушения объявят нам войну.
– Они настолько сильны?
– К сожалению, да. Но самое неприятное – военный флот тенри оккупировал орбиту Мио, старейшей планеты флойдской цивилизации. Клементина, наша прародина у них в заложниках.
– Вот как, – только и смогла выдавить она.
Все её знания о мироустройстве рушились как хрупкий песчаный замок под ковшом бульдозера. Доселе она была убеждена, что флойды – невероятно сильны, практически непобедимы, а теперь выясняется, что это совсем не так. Да, она подозревала, что где-то есть и другие расы, такие же могучие и всесильные, но они не враги, они безумно далеко и до человечества им (к счастью) нет никакого дела. Те же шер-нуа, к примеру. А сейчас её поставили перед фактом: у флойдов есть враг. Хитрый, коварный, жестокий, безжалостный, не ограниченный никакими моральными принципами, а главное – равный по силе.
– Поэтому так важно сейчас помешать планам тенри. Не поддаться на провокацию, не дать им повода развязать войну… и уничтожить Мио.
– Как ваша планета оказалась оккупированной? – просипела Клементина, впрочем, не особо надеясь на ответ.
– Долгая история. Ряд взаимных территориальных претензий, незакрытые торговые сделки, старые счёты… Насколько я знаю, это было обоюдное соглашение: наш флот патрулировал орбиту одной из тенрийских планет. Но та планета погибла из-за своей звезды, которой пришло время переродиться в красного гиганта. В итоге мы отвели свой флот, а тенри – нет.
– Почему же было просто не отдать тенрийцам Землю в обмен на Мио? – поинтересовалась Клементина с напускным равнодушием.
– А ты бы этого хотела? – флойд посуровел. – Хотела бы?
Вспыхнув, она медленно покачала головой.
– Тенрийцам был важен не обмен, а повод для претензий и инструмент для шантажа. Хотя, не спорю, Земля им нужна. Но у них к планете сугубо шкурный интерес: стратегическая точка, ресурсы, а главное – почти восемь миллиардов соратников. Огромная армия. Но Землю ни в коем случае нельзя отдавать тенрийцам: это станет огромной ошибкой и стратегическим поражением. Такое решение укрепит позиции тенри и ощутимо ослабит флойдов. Ситуация патовая.
– А как же Мио?
Фау сокрушённо вздохнул.
– Не напоминай. Мио – больше чем просто планета с красивой природой и комфортным климатом. Это – сердце нашей цивилизации, наследие предков, центр нашей истории и культуры. Мы не можем её потерять.
– Цуцванг, – пробормотала Клементина.
– Как? Это слово мне незнакомо.
– Это шахматный термин. Ситуация, в которой любой ход ведёт к ухудшению позиции.
– Понятно.
Некоторое время оба молчали. Фау отрешённо вертел в руках чёрный диск с небольшим отверстием посередине – Клементина уже знала, что это флойдский аналог мобильного телефона. А она сама – тщетно пыталась собрать разрозненные факты в единую конструкцию, которые почему-то никак не желали состыковываться между собой.
– Если Шарк – тенриец, почему он не возглавил "Открытое небо"? Ведь будучи лидером ему было бы гораздо проще проводить нужные ему решения.
– Истинный лидер не обязательно в самом мягком кресле или на лихом коне впереди планеты всей, – мудро заметил Фау. – Иногда благоразумнее оставаться в тени – тем более, что ему нужно сохранить своё инкогнито.
– А если тенриец на Земле не один? – озвучила Клементина только что пришедшую в голову мысль. – Если их несколько?
– Маловероятно, – подумав, заключил Фау. – Во-первых, на каждый грамм материи, перебрасываемой по прямому гиперпространственному каналу, требуется колоссальный объём энергии. На двоих, а тем более троих энергии могло бы просто не хватить – даже если взорвать звезду. Во-вторых, количество не всегда равно качеству. В данном случае двое агентов вместо одного – это вдвое больше работы по созданию правдоподобной легенды и вдвое выше риск разоблачения. Я почти уверен, тенриец один. И это Шарк.
