Текст книги "Лоцман и Берегиня (СИ)"

Автор книги: Евгения Гордеева

– Ну, ты загнул! Рубли.

– Бумажки-и! За рубли я ничего не знаю!

– Ну и не надо! Варь, пойдём отсюда! Тут все от нас чего-то скрывают!

– Всё равно ничего не скажу!

– Да ладно, Андрей! Чего ты пристал к животному! Он всё равно ничего не знает, просто цену себе набивает. Кто тайнами со змеями делиться будет!

– Я не знаю!!? – обиделся Хмара. – Да я больше их всех знаю! Да я ещё позавчера знал! У меня звериное чутьё! Интуиция!

– Не заливай! – Андрей разгадал мой манёвр. – Что ты можешь знать?

– Ах, вы так! Думаете, я вру? – но тут змей запнулся. – Нет, ребятки, вы меня не проведёте! Не на того напали! – и ушёл в глубокую молчанку.

– Не удалось! – я обречённо развела руками. – Умный попался. Ладно, потом всё сами скажут. Вздремну-ка я чуток.

Я сладко потянулась и развалилась на травке. Андрей последовал моему примеру. Хмара скосил на нас глаза, но больше не проронил не слова.

– Хмара, – позвала я змея.

– У?

– Расскажи про эти края.

– Что рассказать? – эта тема, видно, не показалась ему опасной.

– В холле «Теремка» карта висит, там много названий…

– Это можно! – Хмара набрал воздуха и начал свой рассказ, прямо как древний сказитель. – Порубежье потому и называется Порубежьем, что находится на границе миров. А, как известно, в приграничных районах население всегда смешанное: и с той стороны границы и с этой, и даже из других мест. Наше Порубежье не исключение. Первым и самым главным населённым пунктом является Застава. Там живут все представители существ… почти все. Потом идёт заповедник «Березань». Ну, там вы были, с обитателями познакомились. Что дальше? – он рассказывал тихим размеренным голосом, что я начала дремать, но из последних сил продолжала слушать. – Град – Грот. Это пещерный город полканов. У них там такие чудеса в пещерах есть! Каменные сосульки, камни самоцветные пещеры освещают, подземные озёра… Полканы к себе почти никого не пускают. Дольше идёт Олимпика. Там пришлые живут: гномы, нимфы, дриады, фавны, даже один амурчик есть, и другие заморские фолки. Ну, с Богатырской слободой и так всё ясно! Там былинники обитают и людей есть немного…

Я уже почти заснула. Через накатившую дрёму услышала я последнюю фразу Хмары, или это мне уже приснилось?

– В Волчановке живут оборотни. Очень обособленная семья. Главный у них – Белый Волк…

Дальше я уже точно спала. Мне снилось, что я сплю в своей квартире, звонит телефон. Это мой бывший муж голосом одноклассницы Таньки требует от меня объяснений, где я шлялась все выходные. И, хоть мы и в разводе, он несёт за меня ответственность! Я послушно докладываю ему, что все джинны перебиты и упакованы, а полкана я не выводила и ему надо приехать и погулять с животным. Он отругал меня, что я плохо слежу за полканами и, вообще, неряха. По-этому у меня дома скоро заведутся баськи и цмоки. А я ему сказала, что цмоки уже завелись, и попросила у него цмоколовку, а он пожадничал. Я обиделась и бросила трубку. Из трубки вылетел маленький эльфик. Он был одет в одну рубаху, расшитую красными петухами. Ему было холодно, и он сучил голыми волосатыми ножками. Я хотела его поймать и согреть, а он вдруг стал кричать.

– Вставайте, сони! Всё проспите! Там уже костры зажгли! – я открыла глаза и поняла, что это надо мной стоит Семён и… очень громко разговаривает!

– И незачем так орать!

– Так там костры…

– Ну и что? – сонно протянул Андрей, – вчера тоже костры жгли.

– Так сегодня – Купальная ночь! – удивился домовой.

– Какая купальная? – я зевнула. – Купала в июле.

– Не знаю, как у вас, а у нас Купальная ночь сегодня! Там, у себя второй раз справите. Вставайте!

Мы нехотя встали. Что ж, поспали мы не слабо! Уже вечерело. На западе догорал закат, делая и без того сказочный пейзаж – фантастическим. Алые горы стали похожи на огромные дворцы, облака продлевали, удваивали и утраивали эту иллюзию. Все оттенки красного, от бледно – розового до бордового были использованы в этой картине. Я не могла оторвать взгляд. Сказка? Явь? И это происходит со мной?!

– Варвара, идём! – позвал меня Андрей. – Опять потеряешься.

Пришлось подчиниться. Мы покинули гостеприимную ложбинку и Хмару. Змей отказался покидать уютное лежбище. Семён повёл нас к какому то главному костру. На поляне к нам подлетели две девушки, надели на головы венки и со смехом унесись прочь.

– Тебе очень идут ромашки, – отпустила я комплимент Андрею.

– Что, только ромашки? У тебя и васильки есть! Давай меняться!

– Вот ещё!

– Жадина!

– Вымогатель!

– Всё равно ведь в реку кинешь.

– Зачем это? – я сначала не поняла, – а-а-а, ты хочешь погадать на суженую?

– А ты, нет?

– Да как-то не думала! А давай!

– Семён, где тут у вас венки запускают?

– Чаво? – домовой недоумённо посмотрел на нас.

– Венки в воду где кидают? – повторил Май.

– Зачем?

– На суженую гадать, – теперь уже Андрей недоумевал.

– Зачем тебе гадать, спрашиваю? – рассердился Семён, – если она рядом! – он даже ногой топнул.

– Это ты про кого? – Андрей так нахмурил брови, что мы не удержались от смешков, уж больно потешная у него суровость вышла, да он и сам засмеялся, почёсывая переносицу. – Перенапряг.

– Про кого? Про кого? – Семен встретился с моим строгим, можно сказать, суровым взглядом. – Про русалку! Вона! Глаза на тебя вылупила! Бесстыжая!

Невдалеке и впрямь стояла группа русалок, одна из которых строила Андрею глазки. Девушка издали кокетничала с ним, что-то говорила подругам и смеялась, закрывая лицо прядью пепельных волос.

– У, совратительница, – буркнул Семён. Наверное, обиделся, что глазки строят не ему.

– Красивая! – признала я привлекательность девушки, но Андрей почему-то не поддержал меня.

– Зелёная!

– У неё только платье зелёное! – меня возмутила столь низкая оценка внешности русалки. – Хотя…

– Идёмте! – стал поторапливать нас Семён. – Боги сейчас отбудут! Попрощаться не успеете.

Мы прибавили шагу. Расходились или, правильнее сказать, разлетались боги не так одномоментно, как прибывали. Первым удалился Ярило. Помахал мне рукой, одарил всех лучезарной улыбкой и исчез с последним лучом солнца. Велес, Макошь, Маржана, Чернобог последовали за ним. На поляне пока оставались Перун и Лада, сын их Лель, Посвист и Корша – бог пиров. Лель играл на свирели, боги вместе с людьми кружились в танце, смеялись. Дневное происшествие, если не забылось, то ушло на второй план. Праздничное настроение витало над богами, нал людьми, над всей Хороводной поляной. Лада, свежая, пахнущая весенними цветами, увлекла Андрея в круг танцующих. Я осталась одна. Семён то же куда то запропастился. Я оглянулась в его поисках, но увидела другое знакомое лицо. Ко мне, по тропинке, шла Яга.

– Как ты, девочка?

– Хорошо!

– Прости меня!

– За что? – я не могла взять в толк, в чём провинилась передо мной Баба Яга.

– За оберег мой… не думала, что так он тебе пригодиться…Чувствовала, что нужен, но…. Если бы я знала, какой опасности тебя подвергаю! – у неё в глазах дрожали слёзы.

– А я, наоборот, поблагодарить хочу, что помог он мне!

– Должна, должна была я предвидеть!

– Что предвидеть? Похищение?

– Опасность!

– Но, ведь всё сложилось хорошо! – я с тревогой взглянула на неё. – Мне так сказали… Может, они меня просто успокаивали?

– Нет! Ты – молодец! – она внимательно посмотрела мне в глаза и печально улыбнулась. – Да что я, старая, тебе всё о прошлом толкую! Хочешь, про будущее скажу?

Я задумалась. Хотела бы я знать заранее про сегодняшнюю битву, даже если она закончилась победой? Или, что ждёт меня завтра…

– Пожалуй, что нет! Пусть всё идёт своим чередом.

– Правильно! – она одобрительно кивнула. – Но одно ты можешь мне пообещать?

– Смотря что, – я не думала, что она попросит у меня чего-то невозможного, но это же сказочный мир…

– Когда будете прыгать с Андреем через огонь, держитесь за руки. Ладно?

– А зачем нам прыгать через огонь? Мы хотели венки пустить, а прыгать не собирались, – я пожала плечами.

– Вся молодёжь будет прыгать! А вы – молоды, – она улыбнулась. – Так, договорились?

– Хорошо! Прыгнем…

– И ещё, – мне показалось, что она смущается, – не думай о своём первом замужестве.

Всё-то она знает…

– Я не думаю.

– Думаешь! Ты всегда примеряешь происходящие с тобой события к твоей замужней жизни… И это тебя сковывает, влияет на твои поступки и решения. Делает тебя колючей и нетерпимой. Ты не такая! Забудь об этом!

– Я постараюсь! – как это она, за такое короткое время вывернула всё, что есть во мне, наизнанку?

– Постарайся! Иначе, счастье своё продумаешь, – она ласково коснулась меня и добавила, – ты будешь счастлива, девочка! Если только сама захочешь. Захоти, очень захоти!

– Я хочу!

– Вот и славно!

Я задумалась над её словами: «Захоти быть счастливой!» Да, захоти. Как она права! Я хочу и, в тоже время боюсь. Боюсь новых отношений с мужчинами, боюсь повторения прожитого, боюсь и не хочу этого. От того и становлюсь ехидной, острой на язык. Потом сама страдаю от этого. Надо захотеть! Да, захотеть!

– Что? – подошедший Андрей смотрел на меня с тревогой. – У тебя такое лицо, как будто ты решаешь вопрос жизни и смерти.

– Решаю, – согласилась я.

– Я могу помочь?

– Помочь? – я испытующе заглянула ему в глаза, – а ты сможешь?

– Я постараюсь! – выражение лица его было серьёзным. Значит, не шутит.

– Я принимаю твою помощь! А теперь, идём прыгать через костёр!

– Идём! – он ТАК улыбнулся. – Прыгунья!

Нам пришлось выстоять довольно большую очередь в прыговом секторе. Парни и девушки менялись венками перед прыжком, соединяли руки и разбегались для прыжка. Костёр был высоким. Пламя, жадными языками облизывало ночное небо, делая черноту ночи ещё более тёмной. С этой стороны костра не было видно момента приземления. Только одобрительные крики зрителей доносились до нас. Вот и наша очередь. Я сняла венок с головы и тяжко вздохнула.

– Всё-таки получил, что хотел!

– Не мелочись, Варенька! – Он крепко сжал мою руку.

– Только не отпускай меня, – успела прошептать я перед прыжком.

Разбег. Прыжок. Жаром обдаёт тело. Хочется спастись от огня. Спрятать руки! Я закрываю глаза и пытаюсь вырвать свою руку, но Андрей её не отпускает. Время замерло. Языки пламени подбираются к телу. Огонь! Опять огонь! Уф! Всё! Перепрыгнули! Сила инерции проносит нас ещё несколько шагов. Одобрительный гул голосов. Остановка. А потом… Я выпала из реальности, не слышала и не видела ничего вокруг. Ощущение покоя, счастья, безграничной нежности… Я готова была вот так вечно стоять, не двигаться, не дышать, не открывать глаза…Андрей нежно обнимал меня, прижимая к себе, и мне показалось, что мы даже дышим в унисон.

– Кхм, кхм!

Я, сделав над собой просто нечеловеческое усилие, открыла глаза и повернула голову. Перун, Лада, Полина, леший, Рыська, Семён… Да сколько их тут! Краем глаза я заметила улепётывающие пятки розового и абсолютно голого карапуза… Амурчик?! А эти все стоят и молчат. И лица такие серьёзные.

– Что-то не так?

– Тихо, Варенька, – произнесла Лада, – сейчас всё поймёшь!

Над поляной повисла тишина, но не пустая и не гнетущая. Тишина, предвещающая событие! Её стал заполнять лёгкий, хрустальный звук, очень похожий на звон колокольчиков в Серебряном урочище. Все взоры устремились в небо. Я тоже подняла глаза. Из небесных глубин к нам медленно спускались две пульсирующие звёздочки. Достигли наших с Андреем рук и замерли.

– Подставьте ладони, – прошептала Лада.

Мы выполнили её просьбу. Звёздочки коснулись наших рук и…исчезли под кожей, разлив по телу не то морозный жар, не то огненный холод.

– Что это? – я смотрела на свою ладонь, под кожей которой угасал свет небесной звёздочки.

– Зга! Божественная искра! – торжественно объявил Перун. – Абсол подтвердил наши предположения.

– Кто?

– Абсол, Абсолютный бог, Вседержитель, Создатель! – пояснил Громовержец. – И в вас теперь его искра.

– Искра божья! Отныне вы являетесь частью этого мира, – добавила Лада. – И вы те, которых мы давно ждали!

– Это то, чего нам не захотели рассказать Хмара и Рыська? – Андрей оглянулся в поисках молчунов.

– Они не могли. Не имели права! – Перун выдержал небольшую паузу и продолжил. – Теперь мы знаем: Андрей – Проводник, Варвара – Берегиня Порубежья!

– Кто? – выдохнули мы с Андреем дуэтом.

– Так, как ты отыскал след похищенной Варвары, может только Перун, – пустился в разъяснения леший, – А Варвара на деле доказала силу Берегини!

– Вот влипли! – процедил Андрей сквозь зубы.

Но слух у окружающих оказался очень тонким. Улыбались все по-разному!

– Не переживай, Лоцман! – здоровый дядька в тельняшке и брюках – клёш опустил свою огромную руку Андрею на плечо. – Всё, блинд, нормально! Мы же тоже не шняки какие!

– А почему – Лоцман? – не понял Андрей.

– По сухопутному – Проводник! – обстоятельно объяснял дядька. – По морскому – Лоцман!

– Лоцман мне нравиться больше!

– Правильно! Ты – Лоцман! Я – Боцман! – он расхохотался и хлопнул парня по спине.

– Погодите, – опомнилась я, – Абсол! Он же мне сообщение присылал!

Все в недоумении переглянулись.

– Сообщение? – недоверчиво переспросил Перун.

– Да! – я стала искать свой телефон. – Андрей, дай, пожалуйста, сотовый. – Я включила телефон, одна батарейка ещё осталась. – Вот!

Перун внимательно посмотрел на маленький экранчик.

– Абсол! Руны! – сообщил он недоумённо.

– Руны? – я, нечего не понимая, смотрела на странное послание.

– Руны, Лада, глянь, – Громовержец передал жене телефон.

– Путешествие, – прочитала Лада.

– Вторая руна – факел или раскрытие, – продолжил Перун.

– Факел! – простонала я.

– Третья – дар божественный. Зга! – в этот раз даже Перун потерял самообладание.

– А что обозначает четвёртая? – не удержалась я.

– Радость!

– Радость?

– Радость! Варвара, а ты уникальная Берегиня! – подмигнул мне Перун. – Ещё не разу Абсол не посылал никому посланий!

– Тогда таких возможностей не было. Если бы знала, что тут написано, сидела бы дома!

– Судьбу не обманешь! – Лада тоже мне подмигнула. Тик у них, что ли? – А теперь – радость!

Над поляной сверкнула молния, очень похожая на четвёртую руну и грянул гром. Разухабисто как-то, празднично! Перун довольно погладил бороду, и веселье возобновилось с ещё большим размахом.

Местное население гурьбой провожало нас до «Теремка». Полина украдкой утёрла глаза, Семён долго тряс Андрею руку, Дуплянский говорил какие-то напутствия, непонятно откуда взявшийся Разгуляй только ржал и фыркал. Дружно друг с другом попрощавшись, мы двинулись домой. Рыська проводил нас до пункта контроля.

– Бывай! – он крепко стиснул Андрея. – Не пропадай надолго! Нам теперь без вас…

– Куда ж мы теперь с подводной лодки! – усмехнулся Андрей.

– Варя, – со мной он повёл себя менее решительно. Стискивать не стал, ограничился рукопожатием. – До встречи!

– До встречи, Рыська! – я набралась наглости и чмокнула его в щёку. Он вздрогнул и решительно покинул зал. Даже не оглянулся.

В проход мы пошли с дежурившим Горыней.

– Вы теперь можете когда хотите приходить сюда, – стал рассказывать нам богатырь, – пришли, и сразу идите, куда надо. А если вы нам нужны, к вам Блазня придёт.

– Это кто? – бодро спросил Андрей, хотя, могу поклясться, мгновение назад засыпал стоя.

– А вот он, – Горыня указал на небольшой клочок тумана, зависший под потолком. – Блазня – приведение. Он будет к вам заглядывать и приглашать сюда.

У Блазни почётче вырисовалась голова, и он ею кивнул.

– А он… она…оно разговаривает? – поинтересовалась я.

Блазня отрицательно покачал своей верхней частью и испарился.

– Понять его можно! Просто, задавайте вопросы, а он ответит. А теперь Андрей, давай выбирать створ! – горестно вздохнул Горыня.

Андрей решительно подошёл к 341.

– Мне сюда.

– Ты уверен? – удивилась я.

– Конечно, я же – Лоцман!

– Пробуй!

– Легко! – он шагнул в проём, но тут же вернулся обратно.

– Ошибся? – напряглась я.

– Нет! Дай твой телефон.

Я протянула ему сотовый. Андрей набрал на нём номер и протянул мне.

– Май, – прочитала я имя над номером.

– Напиши мне свой. – Он протянул мне крошечный клочок бумаги.

– А чем написать? У меня нет ручки!

Горыня протянул мне обломок карандаша. Номер еле уместился на бумажке. Я отдала его Андрею.

– До встречи! – и он снова исчез в створе.

– Пока! – его я не чмокнула… – Спасибо, Горыня! – я протянула богатырю карандаш.

– Я не Горыня, я – Усыня!

– Кто? – а я всё думаю, вот разговаривал он вчера не так.

– Усыня, – скромно потупил глазки великан.

– Да сколько же вас?

– Трое. Горыня, Дубыня и я – Усыня.

– Нормально! А как вас мама не путает?

– Не путает! – добродушная улыбка озарила его физиономию. – Вот!

– Что это? – я недоверчиво уставилась на протянутый мне свёрток.

– Рубаха, – я, было уже, протянула руку к подарку, но Усыня добавил, – и лапти.

– Нет! – я решительно отвергла обувь. – У меня сапожки есть! Правда, мне их в сентябре возвращать.

– Зачем?

– Рыська сказал, что я ими могу владеть целое лето.

– Ну да! На следующее лето и вернёшь!

– Не поняла! На следующее лето будет год!

– Год, лето. Это же одно и то же! – Усыня явно не понимал моих сомнений.

– Как одно и то же?

Богатырь задумался. Наверное, я выглядела полной дурой в его глазах, раз он так долго обдумывал ответ.

– Ну, мы говорим: «Сколько тебе лет?» – наконец, нашёлся он.

– Да.

– Но не говорим: «Сколько тебе год… годов…годков?»

– Поняла, поняла!

Усыня облегчённо вздохнул и снова протянул мне свёрток.

– Сапоги в твоём мире станут с ногами единым целым и ещё будут невидимыми.

– А как же я их искать буду.

– Зачем искать?

– Спать, ноги мыть!

– И спи и ноги мой – не помешают! – он всё же всучил мне свёрток и мягко подтолкнул к двери. – Возвращайся! – последнее, что я услышала, переступая свой порог.

* * *

Прошла уже целая неделя после того, как я побывала в Порубежье. Андрей мне не позвонил… Целая неделя мучительных раздумий и ожиданий. Что могло случиться? А может, всё это мне пригрезилось там, в сказочном мире? Взгляды, нежные объятия, осторожные касания… Всё то, что предшествует романтическим отношениям. Нет, всё это было наяву. И весёлый танец трепак, и прыжок через костёр, и зга… То, что это был не сон, красочно напоминали насильно всученные мне лапти и добровольно принятая расшитая рубаха…

Снедаемая своими мыслями, я металась по комнате, как бабр в загоне.

– Что, что могло произойти? – я как будто раздвоилась и начала разговаривать сама с собой.

– А, собственно, почему ты решила, что он должен позвонить? Что такого произошло на Заставе, что ты так теперь изводишься? Ну, мило провели время. Ну, пообнимались немного, так ведь и всё! Не клятв, не обещаний! – я остановилась у окна.

На город опускались сумерки. Заканчивался душный и пыльный июльский день, а за ним два выходных, скучных и унылых. Я сделала героическую попытку придумать себе занятие на субботу и воскресенье, но мысли возвращались к вопросу о долгожданном звонке.

– Нет, так невозможно! Сколько можно думать о том, что не имело никаких шансов на продолжение!…

– Но почему-у-у?…

 
В тёмной комнате тебя нет.
Даже если свет зажгу, не придёшь.
И предательской слезы след
Горькой солью кожу щёк обожжёт.

Помню рук твоих тепло, взгляд,
Голос, рвущий из души дрожь…
Ах, как хочется вернуть всё назад.
Почему же ты ко мне не идёшь?

Я тоскую по тебе, но
Не связала нас любви нить,
Не сковала, не сцепила в одно,
Две дороги, да в одну жизнь.

Неужели всё мираж и обман?
Поманила нас любовь и ушла,
Растворилась, как вечерний туман.
Но я всё же свет в окошке зажгла…
 

– Вот это накатило! И как это у меня вышло так складно? – я удивилась своему творческому всплеску.

– Просто ты влюбилась, милочка, – съехидничал второй голос. – Влюбилась, втрескалась, втюрилась! Ещё синонимы нужны? Ах, нет! Так чего ты ждёшь? Звонка? А сама чего не позвонишь? В сотовом, под именем Май, только нажми. Может он ждёт не дождётся твоего звонка, а ты тут медлишь, думаешь!

Я разозлилась сама на себя. Ведь на самом деле, если бы это был «просто» знакомый, то я бы совершенно спокойно позвонила: «Привет! Это я! Как воспоминания?» и т. д. А нынешняя моя паника красочно говорит о том, что… Ну, неравнодушна я к сему объекту! Рыська сто раз был прав! И тут всплыло в памяти: «Захоти быть счастливой, девочка! Сама захоти!»

Я дрожащими пальцами набрала на сотовом имя «Май», (ведь из рук телефон не выпускала) судорожно глотнула воздуха и нажала вызов. Как медленно тянутся секунды, один сигнал, второй… Сзади меня зазвучала музыка – Вивальди «Весна». Я оглянулась на звук. В проёме двери с сотовым телефоном в руке замер Андрей. Он недоверчиво смотрел то на меня, то на телефон, а потом нерешительно ответил на звонок.

– Да?

– Привет, это я, – дрожащим от волнения голосом произнесла я. – Ты меня вспоминаешь?

– Нет. Я просто живу мыслями о тебе, – таким же дрожащим голосом ответил Андрей. – Я забыл про всё остальное на свете.

– Правда?

– Правда.

Мы медленно шли на встречу друг другу. Идти пришлось не далеко, комната у меня не большая. Я уткнулась ему в грудь и снова судорожно вздохнула, как будто не дышала с самого момента вызова. Тёплые руки обняли меня, и я снова испытала чувство выпадения из реальности. В темечко мне упёрся его подбородок. Сколько времени мы вот так простояли, я не знаю, но двигаться совсем не хотелось.

– Я выстирал твой номер телефона, – произнёс Андрей.

– Что? – я удивлённо отстранилась от парня. – Как выстирал? – Такого объяснения я себе придумать не могла.

– Давай, я тебе всё по порядку объясню.

– Ага! Только на диван сядем, а то у меня что-то ноги дрожат.

Мы поудобнее и потеснее устроились на диване, и Андрей поведал печально – прачечную историю.

– Когда я вернулся домой, то первое, что встретило меня, был отвратительный тухлый запах. Это мои не съеденные, покинутые на два дня бутерброды с ветчиной провоняли от огорчения. Я бросился выбрасывать испорченную снедь и открывать окна, дабы удалить этот смрад. Только выполнил эту задачу, как оба моих телефона, и домашний и сотовый, сошли с ума. Звонили друзья, знакомые, сослуживцы. Все были обеспокоены моим отсутствием. Позвонила и моя девушка, – при этих словах Андрей посмотрел на меня глазами нашкодившего щенка. – Варь, прости, у меня была девушка.

– Ну и что! – Я сказала это спокойно, но колючки ревности всё же потыкались в душу. – У меня был муж… И я не поверю, что у такого парня, как ты не было подруги. Скорее, её отсутствие насторожило бы меня.

– Правда? – он вздохнул, но продолжил. – Она рассказала мне много нового про меня, кто я такой на самом деле и где должно быть место моего обитания. Я долго выслушивал её тираду, а потом выдал: «Ну, не сердись, Варенька!» Её, вообще-то зовут Кристина, а я – Варенька! Что тут началось!!! Портовый мат, сообщение об окончании межличностных взаимоотношений и кидание трубок. Ну, и, слава богу! Только я облегчённо вздохнул, прозвонилась маменька… Тут так просто не отделаешься! Я начал поделывать кое-какие дела, слушая родительницу. Переоделся, кинул вещи в стирку, даже постель приготовил, а мамуля всё щебечет и щебечет. Я только: «Да, нет и угу». Прерывать её бесполезно. Обидится, повесит трубку, через минуту перезвонит и прочитает всю лекцию с самого начала и с уточнениями. Так что лучше всё выслушать с одного раза. Короче, убаюкала она меня так, что я даже на работу проспал. А машина осталась на стоянке у офиса. Короче, опоздал на полтора часа. Шеф, злой как бабр (при этих словах я улыбнулась), рвёт и мечет. Мне, оказывается, надо срочно в Москву в командировку на выставку. Метнулся опять домой, кое-как собрался и на вокзал. Думал, сяду в поезд и позвоню тебе. А брюки то с бумажкой дома оставил в стирке! Попытался вспомнить телефон, несколько раз набрал, но… Ладно, думаю, вернусь, всё объясню. Вчера вернулся. Захожу домой, а вещи выстираны! Мамуля сыночку подарок устроила. Звоню ей, спрашиваю: «Бумажка с телефоном где?» «Выстиралась!» – говорит. Я тут и руки почти опустил. Потом решил найти тебя по справочной, но что-то у них не сошлось. А ты тоже не звонишь…

– Я сомневалась, – стала оправдываться я, – не хотела тебе надоедать.

– Надоедать! – укоризненно покачал головой Андрей и продолжил, – а сегодня мне подумалось, что ты рядом! Надо только правильно выйти из одной двери и правильно войти в другую. Знаешь, сегодня опять дежурит Пересвет!

– Правда?

– Он долго сомневался, можно мне идти к тебе или нет. Потом Блазню запустили.

– А что, Блазня заходил? Я его не заметила!

– Одним глазком! Передал, что ты дома и одна. Вот я и решился. А тут ты звонишь!

– Я такая глупая! – я ещё теснее прижалась к Андрею. – Я всё чего-то боюсь, думаю, вместо того, чтобы всё выяснить и не ломать голову!

– Ты боялась, что произошедшее между нами в Порубежье – лёгкий, ни к чему не обязывающий флирт?

– Ну-у-у… ты излагаешь! – восхитилась я его красноречием.

– Могу! – гордо подтвердил парень. – У меня по философии пятёрка была!

– Обалдеть! – тут повисла пауза, а потом я робко поинтересовалась. – Май, – он серьёзно посмотрел мне в глаза, – ты будешь мне… – а вот я не могла сформулировать свою мысль. Другом? Парнем? Бой-френдом? Бабр!

– Я буду для тебя всем, кем ты захочешь!

Ехидничать по этому поводу мне не хотелось. Мне хотелось, что бы он стал моей второй половинкой. Пусть даже не официально.

* * *

Последний летний месяц не радовал теплом. Прохладная для августа погода с редкими, почти осенними дождями. Андрей опять в Москве. Но теперь мне не так тоскливо. Нет, конечно, я скучаю, но теперь мы по несколько раз в день созваниваемся, и это не даёт настроению упасть окончательно. Я удобнее устроилась с книжкой на диване и углубилась в чью-то бурную фантазию. Внимание отвлекло постороннее движение в комнате.

– Блазня! – А ведь совсем недавно, при виде этого малого я стопроцентно хлопнулась бы в обморок или, в крайнем случае, завизжала. А теперь: – Привет! Ты по делу?

Блазня сделал знак следовать за собой.

– Что ж, может, проведу не такие скучные выходные. Что с собой брать?

Привидение отрицательно покачало головой.

– Ладно, только Андрею позвоню.

Я пошла в коридор за сотовым телефоном, одновременно обула кроссовки, памятуя о сгинувших в болоте тапочках.

– Май, меня на Заставу вызывают.

– Ты там только осторожно! Без нужды не встревай! – забеспокоился он.

– Без нужды не позвали бы! Но, сделаю всё, что могу.

– Ни пуха!

– К бабру!

Меня ждали в лекционном зале. Дуплянский, Боцман, Рыська и…Лукава.

– Лоцман где? – пробасил, не поздоровавшись, Боцман.

– В командировке. Будет через четыре дня.

– Блинд! – он насупился, а излагать дело начал леший.

– Жаль. Его помощь могла пригодиться. Здравствуй, Варвара! – я в ответ кивнула. – В ваших краях есть озеро Пречистое?

– Есть. Только его впору Препоганым называть, – я вспомнила довольно большое озеро за городом в дачном посёлке, в котором в детстве купалась. Сейчас купаться в нём было опасно из-за наличия подводного мусора, но рыба ещё водилась.

– У-у-у! – взвыл кто-то в углу. Я разглядела, не замеченную сначала, пышнотелую даму, по виду – русалку, но таких габаритов!

– Замолчи, Мо/крица! Бом-брам-стеньга! – набросился на неё Боцман. – Осьминог тебя раздери, шнява!

– У-у-у-у-у! – ещё сильнее завыла русалка.

– Мокрица/? – удивилась я.

– Ударение на первом слоге! – вдруг, абсолютно спокойно прогудела толстуха и снова завыла.

– Уведи ты её отсюда! Она же говорить не даёт! – рассердился леший.

– Она, как свидетель нужна, – невозмутимо отозвался водяной, – буйреп ей в печёнку!

– Тогда, прикажи ей заткнуться! – рявкнул Дуплянский, потому что Мокрица не переставала выть ни на секунду.

– Ну-у-у! – грозно обратился в угол водяной. – В гальюне утоплю! Кофель-нагель! – Мокрица поджала пухлые губки и притихла, иногда вздрагивая, чем вызывала натужный скрип кресла. Тишины это не прибавило.

Я ничего не понимала, а Рыська и Лукава только хитро перемигивались.

– Вернёмся к нашим баранам, – продолжил леший, – этому озеру грозит полное запустенье!

– У! – вырвалось из угла и тут же затихло под суровыми взглядами присутствующих.

– Озеро и его обитателей надо спасать! – патетически подытожил он.

– А своими силами не справляетесь? – я удивилась. У духов было много способов оградить озеро от поругания.

– Свои силы в углу воют! – Дуплянский мотнул головой в сторону Мокрицы. Она мужественно выдержала очередное обвинение. – Распустила всю округу! Рыбу сетями ловят! Глушат! Стоки клоачные в озеро спускают! Трупы плавают!

– Трупы? – мне стало не по себе. Как там Май советовал: «Без нужды не встревай?» Да уж! Я вытерла пот со лба.

– Нужна твоя посильная человеческая помощь! С нашей стороны – Лукава, – леший начал загибать пальцы, – Рыська на прикрытии. При критической обстановке присоединится Боцман. Плохо, что Андрей в отъезде. Не помешал, ох, как он не помешал бы.

– Что надо делать и чем я могу помочь?

– Надо прогнать с озера браконьеров, заткнуть трубу с нечистотами и организовать охранную зону, – поставил перед нами задачу водяной.

– Всего то? – удивилась я. – А я то подумала, что надо главного браконьера в плен взять и силой заставить его подписать пакт о ненападении и провести мелиорационные работы…

– Варвара, это долгосрочный план, – сделал попытку оправдаться леший, – а вам надо всего лишь провести разведку.

– А что, свидетель скрывает оперативные данные? Пытать пробовали? – пять пар недоумённых глаз уставились на меня. Ясно, шутка не прошла. – Как описывает обстановку Мокри/ца? Тьфу, Мо/крица?

Из угла стали доноситься новые звуки, не то бульканье, не то хлюпанье в сопровождении скрипа.

– Она, шнява, в гроте окапалась, – прорычал водяной, – забросила вахту нагель, и только селёдку камбузила! А когда абордажем запахло, свистнула «аврал», а сама утекла сюда! Всю икру там бросила и теперь тут воет, что озеру кранцы!

Я с трудом переварила сказанное водяным.

– То есть, она бросила следить за подотчётным объектом, пустила всё на самотёк и, когда запахло жареным – сбежала? – перевела я речь Боцмана.

– Никто ничего в моём озере не жарил, – вдруг поведала нам русалка. Мы удивлённо уставились на неё. Под столь пристальным вниманием она чуть сникла, но добавила, – я просто слабая женщина. Взвалили на мои хрупкие плечи (да уж) непосильную ношу. Вы слишком многого от меня хотите.

– Слабая женщина? – удивлённо простонал Боцман. – А кто два рундука с добром в лёгкую прифордунил? Ты, клюз твою, выбленков этих гонять должна была! А ты что делала, я тебя спрашиваю!? – Русалка даже уменьшилась в размерах от ругани водяного, но молчала. – Ты ногти себе пилила! – Мокрица инстинктивно спрятала холёные ногти в кулачки. – Брови выдёргивала!!! Внешность свою совершенствовала!? – Всё больше и больше распалялся Боцман. У него даже пар из ушей пошёл.

– Папа, ты кипишь! – предупредила его Лукава.