Текст книги "Лоцман и Берегиня (СИ)"

Автор книги: Евгения Гордеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)

– Варя! – Андрей не поверил своим глазам и бросился к девушке.

В оборванном сарафане, с растрёпанной косой, вся запачканная копотью, еле стоящая на ногах, но живая Варвара исступленным пустым взглядом смотрела прямо на него. За её спиной, целые и невредимые богини уже направились к своим освободителям. А Варвара ещё не вышла из исступления боя, не воспринимала новых людей, как союзников. Она пыталась поднять факел и нанести удар.

– Она же ничего не видит! – закричал Рыська. – Андрей, держи её руку!

– Варя! Варенька! Это я! Всё закончилось! – Андрей прижал к себе девушку. – Ты победила!

Варя подняла на него затуманенный взгляд.

– Май! – она с облегчением закрыла глаза. – Господи!

Ноги её подкосились, и она без сил упала на камни. Рядом догорал выроненный факел.

Я села на камни. Вокруг меня ещё кипел бой, но с богами шутки плохи. Да и с богатырями тоже, не больно то побалуешь! Через несколько минут всё было закончено. Поверженные джинны прекратили сопротивление.

– Аман! Сдаёмсу! – неслось со всех сторон.

Я стала приходить в себя. Всё тело ныло от адского перенапряжения, и я всё ещё судорожно сжимала левый кулак. Стиснутые пальцы онемели и не слушались. Андрей пытался мне помочь.

– Давай, потихонечку разжимай кулак. Вот так, – он двумя руками размыкал мои пальцы. – Давай ещё. Смотри, ты ногтями кожу до крови проткнула!

Моя грязная окровавленная ладонь мелко дрожала. Подолом окончательно испорченного сарафана я вытерла руку.

– Инфекцию бы не занести, – озаботился Андрей.

– Не занесу… Я так устала, – мне всё не верилось, что бой закончился.

Андрей помог мне встать. Мы подошли к богам, пытающимся снять оковы с Макоши и Маржаны.

– Предводителя спросите, какое заклинание наложено, – я видела, что Макоше и Маржане всё так же плохо.

– А кто из них предводитель? – спросил меня Перун.

Я оглядела пленных джиннов. Живописная толпа покалеченных мною похитителей, злобно сверлила меня глазами. Кто двумя, а кто и единственным. Я могла гордиться результатом содеянного. Гром – баба, ей богу!

– Вон тот, лысый! С суженным кругозором! – указала я на «доброго», одноглазого джинна.

Богатыри подтащили главаря к нам.

– Сними оковы! – приказал ему Перун.

– Не могу, – жалобно простонал джинн.

– Как это, не могу? – Перун схватил одноглазого за обгоревшую жилетку и, как следует, встряхнул. – Я тебе покажу, «не могу»!

– Ваш Шайтан – девка выбил из мой голова все заклинания! – захныкал тот, прикидываясь ущербным на голову. – Я ничего не помнить! Забыл, совсем забы-ы-ыл!

– Кто из твоих подельников может это сделать? – ярился Перун.

– Никто! Я самая сильная джинн! – гордо заявил главарь.

– Ты самый сильный джинн!!? – удивился Громовержец. – Ты абиссинский джинн!? – согласный кивок головы. – Так у них самый главный и, следовательно, самый сильный джинн – Джамалл Перец! Так что говори правду! А не то..!

– Я говорить правда! Из этих джиннов – я самая сильная, – горестно вздохнул абиссинец.

– Так вы что, ученики? – догадался Перун.

– Да, да, так есть – ученик! – обрадовался джинн.

– Ах ты..! – Громовержец стиснул зубы. – Да, как ты..? Как вы, вообще, посмели?! Песчаные крысы! Обитатели горшков! Вызывай своего учителя!

– Забыла! Я всё забыла! – стонал джинн и горестно хватался за лысую голову.

– Если не хочешь, что бы я превратил тебя в безвозвратный прах, – взревел Перун, потрясая секирой перед самым носом пленного, – вызывай!

– Ой-ой-ой! Я вспомнила! Вспомнила! Прах не нада-а-а-а! – стенал несчастный.

– Вызывай! Или..! – секира угрожающе застыла перед расквашенным носом джинна. Тот выпучил на золотое лезвие свой единственный глаз и судорожно протолкнул в горло воздух.

– Вызываю… – Джинн сложил ладони лодочкой и принялся что-то быстро шептать. Его стало заволакивать туманом.

Тут раздался свист, и белесый туман вмиг сдуло ветром. Посвист довольно ухмылялся в усы.

– Сбежать вздумал? И не надейся! Мои ветры твои ноги опутали! – проникновенно, по-доброму, разъяснил он ситуацию хитрецу. – Не балуй! Вызывай главного!

Джинн ещё раз горестно вздохнул и начал шептать.

– О, учитель! О, великая Джамалл Перец! Явись на зов своего недостойного ученика-а-а! Да продлятся годы твои-и-и! Да будет небосвод твоей мудрости безграничен, а дорога твоей…

Допричитать он не успел, через мгновение огромная прозрачная фигура нависла над площадью.

– Ты звал меня, Амерхан? – прогремел призрак.

– Звал, о, учитель! – продолжал вздыхать джинн. Как же горько он переживал своё поражение.

– Эй, Джамалл! – грозно перебил их Перун. – Спускайся к нам! Будем конфликт разрешать!

– Это кто там? Перун? – джинн стремительно уменьшился в размерах и опустился рядом с Громовержцем. Он недоверчиво оглядел поле битвы, поверженных своих учеников и удивлённо поинтересовался.

– Зачем вы, о мои ученики, прибыли в чертоги северных богов, не испросив на то позволения? – ученики дружно отмалчивались. – Почему вы связанные и побитые, а у русских богатырей нет следов борьбы ни на лицах, ни в иных местах? И зачем вы надели эти кудрявые шапки, забыв кодекс джиннов?

Все джинны, которые могли дотянуться до своих голов, сняли парики. Но объяснять что-либо учителю они не решались.

– От этих олухов ничего не добиться! – Джамалл отчаялся получить ответ от своих подопечных. – Перун, объясни, что здесь произошло?

– Я сам могу только догадываться! – дипломатично ушёл от объяснений Громовержец.

– Но всё же!

– Изволь! – усмехнулся Перун. – Если ты хочешь услышать это от меня… У нас сегодня праздник! Русалии! Мы, всем пантеоном отправились в Порубежье. Только собрались чествовать своих героев, как были похищены две богини: Макошь и Маржана!

– Макошь и Маржана? – ужаснулся Джамалл. – О, я несчастный джинн!

– Вот именно! И девушка Варвара!

– Шайтан – девка! – горестно вскричал Амерхан.

– Заткнись! – рявкнули на него со всех сторон. Джинн сжался в комок.

– По следу похитителей мы вернулись в Белогорье, – продолжил Перун. – И… Короче, пленили твоих учеников. Но они не только похитили богинь, но заковали их в волшебные кандалы! А снять их не могут! Богини теряют силы! Это чревато международным конфликтом, Джамалл!

– О, я несчастный учитель! – вновь запричитал джинн. – О, мои ученики, подобные пустынным шакалам..! – и вдруг прорычал. – А-мер-хан! Кто налагал заклятье?

– Я, о, учитель! – прошептал горе – заклинатель.

– Снимай!!! Шелудивый пёс!

– Не могу-у-у-у! – ученик дрожал, как заячий хвост.

– Что-о-о!!!

Разъярённый джинн взмыл в небо с эффектом взлетающей ракеты. Амерхан уже находился в предобморочном состоянии. Когда он угрожал мне, то держался значительно увереннее и наглее. Наши взгляды встретились, мой – презрительный и его – затравленный и он совсем сник. Я испытала чувство глубокого удовлетворения.

Джамалл вернулся на площадь из поднебесья. Лицо его было на удивление спокойным, как будто ничего не случилось. Надо же, как быстро он овладел собой!

– Подойди ко мне, Амерхан! – ученик послушно приблизился к нему. – Вытяни руки! – тот повиновался. – Ты сам во всём виноват, – вздохнул джинн, протянул свою правую руку в сторону закованных богинь и резко перевёл её в сторону рук Амерхана. И золотые, и серебряные оковы мгновенно переместились на руки ученика.

– Ох! – тяжело выдохнул тот.

– Раз женщины выдержали твои заклинания, значит, и ты сможешь, пока не вспомнишь или не придумаешь, как их снять, – вынес свой приговор Джамалл и отправился осматривать своих поверженных учеников.

Макошь и Маржана, лишившись оков, стали приходить в себя.

– Варенька! – подошла ко мне Макошь, – если бы не ты! – она ласково обняла меня. От её прикосновения по мне как будто прошла волна возвращающейся в меня силы. Усталость и боль ушли, и только ныла левая рука. Я непроизвольно глянула на рану. – Покажи-ка ладонь? – Макошь заметила мой взгляд. – Надо же, до крови! А я всё думала, как ты так быстро двигаешься! Еле успевала за тобой следить!

– Я двигалась быстро?

– Раз в пять быстрее обычного человека! Даже джинны не смогли справиться с твоим темпом!

– А я думала, они издеваются надо мной. Балет какой-то устроили!

– Это не балет! Это родимая земля, окроплённая твоей кровью, силы тебе придала!

– Так, вроде, не силы, а скорости…

– А разницы то нет. Маржана, посмотри, пожалуйста! – позвала она богиню смерти.

Подошла Маржана, молча глянула на мою ладонь. Провела по ней краем своего савана. Рана затянулась. Боль почти ушла. Инфекция не страшна.

– Спасибо, Маржана! – я с удивлением разглядывала свою руку.

– Тебе спасибо! Теперь я – твоя должница, – бесцветным голосом отозвалась та.

– Должница?

– Да. Один раз ты можешь на меня рассчитывать, – таким же мёртвым тоном пояснила она.

– ???

Я хотела расспросить её подробнее, на что я могу рассчитывать, но, она удалилась ничего не объяснив, и я ничего не поняла. К нам подошли Перун и Джамалл.

– Варвара! – торжественно обратился ко мне джинн. – Мои ученики зовут тебя Шайтан – девкой, – моя физиономия недобро перекосилась. – Извини. Как ты с ними справилась? Они, хоть и ученики, но уже очень могущественные джинны! А ты, всего лишь человек!

– А я не знала, что они – могущественные! – непочтительно, с вызовом ответствовала я. – На вид – простые цыгане!

– Цыгане? – лицо Джамалла изобразило крайнее раздражение. Видать, моя идентификация задела его за печёнку.

– Ну да! Тёмные, кудрявые! – продолжила я словесную экзекуцию.

– Кудрявые! О-о-о!

– Факел очень хорошо помогает в борьбе против джиннов! – мне доставляли огромное моральное удовольствие его терзания. Следить надо лучше за ученичками, уроками их нагружать, а то, больно много у них свободного времени…

– Факел! Огонь! Но, это же наша стихия! О-о-о!

– Вы что так расстроились, многоуважаемый джинн? – удивилась я.

– Позор! Позор всему нашему роду!

– Не огорчайся, Джамалл! – успокаивал его Перун. – Варвара – не обычная девушка. Она из клана богатырей!

– ??? – я непонимающе уставилась на Перуна.

– Потом… – шепнул он мне и подмигнул ближним глазом. – Ты же знаешь, богатыри обладают неимоверной силой, – продолжал заливать он джинну.

– Но она не похожа на богатыря! – Джамалл смерил меня недоверчивым взглядом.

– Правильно! Она – богатырь нового поколения! У неё сила не физическая, а… А вот это – страшная тайна!

«Остапа понесло!» – подумала я и отошла от заболтавшегося бога, больше не в силах выслушивать его трепотню. – Никогда не думала, что боги такие… словоохотливые.

Я отыскала скамеечку на краю площади, и устало присела на неё. Физическая усталость прошла, а вот психическая навалилась. Я попыталась оценить масштаб битвы и ущерб, нанесённый мной армии противника. Получалось, что одна я этого сделать ни как не могла! Бред какой-то! По бокам от меня уселись Андрей и Рыська. Воины – спасители!

– Ну, ты даёшь! – Рыська обозревал площадь, на которой рядами выстраивали наших недавних похитителей.

– Чего они хотели? – спросила я. Андрей тихонечко обнял меня за плечи.

– Говорят, Амерхан всех подбивал на похищение скандинавских богов, – поделился с нами Рыська разведданными.

– Скандинавских? – я попыталась связать концы с концами. – Они что, с географией не дружат? До Скандинавии ещё сколько вёрст киселя хлебать!

– Де нет! С географией у них всё в порядке! – Рыська сполз со скамейки и разлегся у наших ног. – Просто его самого взяли на «слабо»! Вот он и решил сначала продемонстрировать свою силу!

– На женщинах!? – поразилась я низости джиннов.

– На богинях! – поправил меня Андрей.

– Он хотел только доказать своим…как их назвать то? – Рыська почесал за ухом. – Джиннам! То, что может пленить богинь в одиночку. Продемонстрировать сам факт пленения, а потом всё вернуть на место.

– Но тут вмешалась я! И всё испортила! – после такого вывода настроение моё, только начавшее подниматься, ухнуло в бездну уныния.

– Нет! – фолк яростно замотал головой. – Я продолжу. Увидеть пленение захотели все джинны – ученики! А их, не много ни мало – сто один! Они замаскировались под цыган, что бы потом не было к ним претензий. Но переправить в Белогорье такое количество народу, на это нужно время.

– И это самое время мы использовали на побег! Значит, богиням ничего не угрожало! Их главарь предлагал мне уйти! Всё закончилось бы тихо, по-домашнему! – продолжала я погружаться в хандру.

– Ты не понимаешь, Варвара! – возмутился Рыська, – если бы их план удался, то по всему миру разнеслось, что наших богов могут безнаказанно пленять даже недоучки! Ты отстояла честь нашего пантеона! Теперь, наоборот, все будут знать, что даже с нашими девушками, – тут Рыська хмыкнул, – не могут справиться сто джиннов!

– Сто один, – поправил его Андрей.

– Ну да, сто один джинн не может справиться с одной… Шайтан – девкой!

Они засмеялись. Вот, неблагодарные. Я отпихнула локтём одного и лягнула другого. Бьёшься тут с врагами, сил не жалеючи, а потом, к шапочному разбору, являются зубоскалы, и потешаются над бедной, геройской девушкой!… Я хотела всерьёз на них обидеться, но мне было так уютно сидеть под охраной двух друзей, быть защищённой и слабой. Я посмеялась вместе с ними, но, всё равно, получилось как-то грустно.

Вставать и куда-то идти совсем не хотелось, но на площади происходило что-то интересное. Да и призывные взмахи рук Горыни (или Дубыни) приглашали нас на завершающее действие этого спектакля. Мы двинулись на площадь.

Сто один джинн, все лысые, многие в обгоревшей одежде, все без исключения битые, понурившись, неровными рядами стояли, ожидая своей участи. При моём приближении они нервно передёргивались и пытались спрятаться за спины товарищей. Их учитель с суровым видом стоял перед строем.

– Что полагается джинну, один раз нарушившему кодекс? – мягко спросил Джамалл своих учеников.

– Изгнание, – ответили ряды.

– А что полагается джинну, два раза нарушившему кодекс?

– Заточение.

– Заточение! А что полагается джинну, три раза нарушившему кодекс?

– Забвение, – прошептали ряды.

– Ну и что вы заработали? О, мои ученики?

– Забвение. Заточение, – тут ученики разошлись во мнении. Значит, они и сами не поняли, сколько раз нарушили кодекс джиннов.

– Заточение! – рявкнул Джамалл. – Заточение на тысячу лет! Идиоты!

– А что, они всего два раза кодекс нарушили? – поинтересовался, опередив меня, Андрей. – Не мало ли?

– Первый – пленили богинь! – пояснил Джамалл. По рядам пронёсся вздох раскаяния. – Второй – сокрыли свой истинный вид посредством дешёвых, тьфу, париков!

– Вот уж действительно, проштрафились! – удивился Андрей.

– Джинн никогда не скрывает своего облика! – наставительно продекламировал учитель, словно читал лекцию в аудитории. – Любые свои деяния он производит от собственного лица, плохие или хорошие, всё равно! Джинн ничего не боится!

– Это, по крайней мере, честно! – согласился Андрей. – А заточать Вы их где будете?

– Здесь! Не хватало ещё силы тратить на транспортировку этих олухов в натуральном виде! – джинн хлопнул в ладоши и на площади появились…тетрапакеты.

– Тетрапакеты? – я не верила своим глазам. – Вроде, джиннов в бутылки или кувшины раньше заточали? В сказках, по крайней мере.

– Бьющий материал! А бутылки – те вообще, прозрачные! Слишком комфортно! Мы идём в ногу со временем! У нас тоже новые технологии! – похвалился Джамалл. – Случайно не разобьёшь! Хранить можно долго и транспортировать очень удобно! Так что… – он хлопнул в ладоши и сто джиннов – учеников переместились каждый в свой индивидуальный тетрапакет. Только Амерхан остался.

– А этого? – Перун ткнул в оставшегося ученика. – Почему зачинщика оставил на свободе? Что это за справедливость получается?

Он уже начал грозно потрясать своей секирой, но Джамалл поспешил разъяснить недоразумение.

– Амерхан начнёт отсчёт своего заточения с того момента, как снимет с себя кандалы! Иначе он спать завалится в надежде на то, что через тысячу лет заклинание само распадётся. Не так ли, Амерхан? – ученик нахмурился. – Он – самый талантливый, но и самый безмозглый мой ученик! Да ещё и пакостник! Умного ничего придумать не смог! Позор нашего рода! – джинн в третий раз хлопнул в ладоши и тетрапакеты, уменьшившись в размерах, самопроизвольно складировались в стопу.

– Осталось только плёнкой обтянуть! – я не угадала, стопу перетянуло верёвками.

– Амерхан! Забирай всех и возвращайся домой! – скомандовал Джамалл ученику.

Амерхан взвалил на плечи стопу и тяжело ступая пошёл в южном направлении, постепенно растворяясь в воздухе.

– А как это они перемещаются? – спросил Андрей не понятно кого. – Нам пришлось по небу лететь!

– У них свои, не доступные нам каналы! – вздохнул Перун, но мы летели с богатырями! А сами мы, боги, по лучам перемещаться можем. Не хуже джиннов! А может, даже лучше!

– А-а, – Андрей многозначительно пожал плечами, – с одной стороны, всё понятно, но с другой стороны…

– Прощайте! – Джамалл прижал руки к груди. – Извините меня за моих учеников! Надеюсь, это происшествие не выйдет за рамки нашего узкого круга! И в качестве маленькой компенсации, разрешите, я доставлю вас туда, откуда вы были оторваны?

– Спасибо, джинн. Но боги переместятся сами, а людей, будь добр, верни на Хороводную поляну! – распорядился Громовержец.

Площадь опять заволокло туманом.

Когда белесая мгла рассеялась, мы снова были на Хороводной поляне. Боги прибыли раньше нас. Все присутствующие ликовали. А я боялась встретиться с Полиной. Мой замечательный наряд, превратился в жалкое рубище. Сарафан безжалостно обгорел, рубаха была подрана (именно подрана, в лоскуты), лента с височными кольцами осталась в Белогорье. Правда, если попросить Макошь, может, она кому поручит потом найти пропажу и вернуть Полине. От грустных мыслей об утраченном наряде меня отвлекла русалка.

– Эй! Чумазая девица! – она заговорчески мне подмигнула.

– Чего тебе, Лукава? – не сильно обрадовалась я её присутствию.

– Умыться не хочешь?

– Хочу! – умыться мне очень хотелось, но вот где? – В твоём болоте?

– Нет, – засмеялась девушка. – Здесь рядом ручеёк есть. Идём, покажу.

Мы боком, боком, выбрались из ликующей толпы на край поляны. Ручеёк, действительно, журчал совсем рядом. Маленькая струйка, как из крана. Но вода в нём была холодная и сладкая. Я умылась и напилась. Оказывается, я жутко хотела пить! Лукава еле оттянула меня от водопоя.

– Лопнешь!

– Угу!

– Зубы застудишь!

– Сейчас! Всё!… Нет, ещё маленько!

– Опять кусты искать начнёшь!

– Всё, всё! У тебя расчёска есть?

– Гребень есть.

– Давай! А то я на кики… На баб… На чёрт знает кого похожа!

Когда спутанные волосы расчесались и снова были заплетены в косу, мне захотелось…, нет, не в кусты. Мне захотелось есть.

– Ну? – Лукава выжидающе смотрела на меня.

– Съесть бы чего!

– Кушать хочешь?

– Нет, не кушать. Я хочу жрать!

– Фи, как грубо!

– Да! Я грубо хочу жрать!

– Сырую рыбу ты наверняка не употребляешь, – поинтересовалась русалка.

Я призадумалась. На сколько я хочу есть, что бы польститься на сырую рыбу?

– Сырую не хочу!

– Как хочешь, – она равнодушно пожала плечами.

– Где тут можно съестное найти? – я испугалась, что она сейчас уйдёт и не расскажет мне, где здесь у них кормят оголодавших героинь.

– На поляне. В торговых рядах или едальных шатрах. Может, ты свое рубище снимешь? – она критически поглядывала на меня.

– Что? Очень плохо? – я ещё раз оценила свой наряд. – Ты права. Помоги стянуть сарафан.

Я сняла с себя экс-раскошный наряд и попыталась засунуть его под корягу.

– Ты что!? – бросилась она на спасение рванья. – Это же теперь экспонаты! Их в музее выставят! Экскурсантам показывать будут!

– Ага! Представляю себе надпись: «Рубище Шайтан – девки»!

– Ты ничего не понимаешь! Это теперь – реликвия!

– На, забирай эту реликвию и отведи меня туда, где кормят! Пожалуйста!

Лукава свернула мои обноски в тючок и мы двинулись обратно на поляну. К нам подбежал какой-то паренёк и набросился на русалку.

– Лукава! Ты победительницу джиннов не видала? – на меня он даже не посмотрел.

– А что, она опять пропала? – усмехнулась девушка и подмигнула мне.

– Пропала! Бояться, что её джинны к себе унесли! – поделился сплетней паренёк.

– Зачем? – спросила я. Парень не удостоил меня ответом.

– Зачем унесли? – переспросила Лукава.

– Ну-у-у, – затянул парень, – такая всем нужна! Вот! Так, не видала?

– А вот эта не подойдёт? – она ткнула в меня пальцем.

– Эта? – разочарованно посмотрел на меня тот. – Эта мелкая! Та была богатыркой! – он руками попытался изобразить мои габариты. – Во! – в приведённые параметры уместилась бы я вместе с Лукавой, да и сам парень, пожалуй.

– Я только эту видела, – осадила подростка Лукава. – Других нет. Пошли, Варвара!

Мы двинулись дальше.

– Варвара? – донеслось нам в спину. – Так ты и есть, Варвара?

– Варвара – я! Я – Варвара! Ещё вопросы есть? – я оглянулась на прыгавшего за нами паренька.

– Есть! – он нагло уставился на меня, вперил руки в бока и задал ненавистный вопрос. – Где красный сарафан?

– О-о-о!!! – Мне кажется, я даже интонацию Джамалла повторила.

– Вот сарафан! – Лукава сунула ему под нос грязный свёрток.

– Иди ты!!!

– Сам иди!

Мы плюнули на приставалу и отправились на поляну, а подросток, обогнав нас, помчался к взволнованной толпе, потерявшей свою героиню.

– Вон та девка выдаёт себя за богатырку! – заорал он на всю ивановскую.

Я поморщилась.

– Ни за кого я себя не выдаю! – недовольно бубнила я себе под нос. – Я сказала, что меня зовут Варвара! Чего ему от меня надо?

– А Лукава сказала… – тут его за шиворот сгрёб Горыня (или Дубыня, я их всё время путаю).

– Не верещи, малявка! Это она и есть! – и в пояс мне поклонился.

Я остолбенела.

– А можно без вот этих вот реверансов, – взмолилась я, – я себя некомфортно чувствую.

– Можно, тебе всё можно! – подошёл ко мне радостный Перун. – А ты и впрямь, красавица! Когда умытая.

Лицо красавицы перекосилось от судорожной гримасы. В свете последних событий любая, даже самая заурядная девица, считалась бы Мерэлин Монро.

– Ладно, ладно! Потерпи немного, – успокоил он меня и громогласно объявил: – Вот она! Победительница джиннов! Спасительница богинь! Бесстрашная Варвара – воительница!

Все взоры обратились на мою кислую физиономию, выражая благодарность и восторг. Но я заметила два довольно ехидных взгляда. Ну, конечно! Андрей и Рыська. Эти взгляды сейчас были для меня спасением, о чём они сами не догадывались. Я решила смотреть только на них. Порция здорового сарказма мне сейчас нужна, как лекарство от тошноты. Я даже перестала слушать речь Громовержца, по корчившимся физиономиям догадываясь о содержании хвалебных слов. Наконец-то он закончил. Все захлопали, что-то закричали. Я прогнала оцепенение и возвратила слух в реальность. Два паяца пробирались через толпу ко мне со счастливыми лицами, но их остановили.

– Что? Ещё не всё? Я что-то пропустила? – непонимающе уставилась я на Перуна.

– Теперь ты должна выбрать себе бога – покровителя! Или богиню, – Перун ухмылялся в усы.

– Нормально! – пробормотала я. – И кого выбрать, что бы никого не обидеть, или наоборот… не обидеть, выбрав!

– Я! Она моя! – вперёд вышел Ярило. – Я сразу знал, что она моя! У неё и фамилия – Ярилина! И сапожки мои ей достались!

– Сапожки, сапожки, – пронеслось в голове. – Сапожки! Думаю, и сапожки-скороходы помогли мне в давешнем бою! Тоже добавляли скорости.

– Так ты согласна? – встряхнул меня Ярило.

– Да, да! Конечно, – оторвалась я от мысли про сапоги.

– Вот и славно! – он чмокнул меня в щёку, милашка.

– Калывань продолжается! – прогремел Перун.

Наконец-то мое чествование закончилось, народ стал разбредаться по аттракционам и заведениям, и я смогла пробраться к Полине и повиниться.

– Ты чего выдумала!? – затопала на меня ногами кикимора. – Сарафан пожалела! Да я тебе весь сундук бы отдала, если бы знала, что хоть что-нибудь пригодиться! Даже и не вспоминай! Кстати, а где он?

– Лукава забрала, – мрачно ответила я.

– Ну, забрала и забрала. А ты что такая хмурая?

– Есть хочу, – вместе с этой фразой мой голодный желудок выдал такую трель, что мне показалось, будто это услышали все люди, находившиеся в десяти метрах по радиусу.

– Ох, батюшки! – Полина виновато посмотрела на меня. – Да как же так я забыла! Идёмте скорее! – она потащила нас к голубому шатру.

«Полевой стан» – гласила надпись. Рядом с входом была приколота бумажка.

– Меню! – зачитал Андрей. – Щи суточные, каша Гурьевская, гусь печёный, расстегаи… Эй-ей, не толкайтесь!

– Иди уже! Читатель, а то сейчас сам меню станешь! – подталкивала я его к двери.

– Людоедка!

– Шайтан! – это Рыська встрял.

– Ну-у-у!!!

– Варенька! – елейно пропел Андрей.

– Лебёдушка! – эхом отозвался Рыська.

– То-то же!

– Ребятки, не обижайте её! – Полина укоризненно покачала головой.

– Не-е! Мы её любим! – спелись, голубчики.

– Любите? – я вперилась глазами в Андрея. Он закашлялся и отвернулся. Рыська, предусмотрительно удалился делать заказ. Правильно. Не надо испытывать моё голодное терпение! А то, я ведь уже отдышалась, отдохнула…

После еды мне очень захотелось прилечь на травку. Солнце перевалило за полдень, гулянье на поляне замерло перед вечерним всплеском, все прилегающие к поляне кусты были заселены разморенным народом. Мы разбрелись в поисках подходящего места для отдыха. Я шла вдоль зарослей бузины, выплетая уставшими ногами арабскую вязь. Места подходящего всё не находилось и я уже собралась бросить своё бренное тело прямо на солнцепёке у дороги. Вот только лопухи кончатся…

– Варвара! – прогромыхало из кустов. Я аж присела.

– Кто это?

– Я, змей… Хмара.

– Чего изволите, Хмара Горыныч?

– Иди сюда, у меня места много.

Я заглянула за куст бузины. Змей устроился очень комфортно. Разлегся в неглубокой ложбинке в тени клёнов. Где-то недалеко журчал ручеёк. На полянке цвели колокольчики и душица. Идиллия! Он растянул своё тело по этой самой ложбинке и теперь был похож на ожиревшего удава – переростка, и к тому же ещё – мутанта. На эту мысль наводили довольно короткие четырёхпалые лапы с красивыми, но грозными чёрными когтями.

– Хмара, а ты умеешь менять объём тела? – теперь, по крайней мере, я видела, что змей он настоящий.

– Но не содержание, – философски изрёк Горыныч. – Трррансформация, моё хобби!

– Ты можешь трансформироваться? В кого?

– Не в кого. Я могу изменять форму своего тела, но в другое существо я не превращаюсь, я не оборотень, я…

– Траснформер, – предложила я ему современный термин.

– Как ты сказала, тррррансформер? – змей посмаковал новое слово. – Подходит!

– А ты можешь мне что-нибудь показать? – меня разобрало дикое любопытство.

Вообще, любопытство, моя слабость. Я с ней героически борюсь, но не всегда побеждаю. Здесь, в Порубежье, я сдалась ему полностью. А иначе ничего не узнаешь!

– Гляди, моя самая любимая тррррансформация, – сообщил Хмара.

Он не сдвинулся с места, только лишь раскрыл две складки на спине, до того скрытые, и выпустил на волю два больших кожистых крыла, похожих на парус китайской джонки. Серые, полупрозрачные крылья с хлопаньем развернулись и, я не успела их, как следует рассмотреть, вернулись в свой футляр.

– Ну, как? – Хмара с любопытством наблюдал за моей реакцией.

– Грандиозно! А ещё раз?

– Жарко! – лениво отозвался змей. – Потом, как-нибудь… Присаживайся.

– Спасибо! – я устроилась рядышком.

– Раны есть?

– Чего?

– Раны, спрашиваю, есть?

– Нет.

– Жалко…то есть, хорошо, что нет.

– Были.

– Были? – обрадовался змей. – Ну, я с чисто профессиональным интересом.

– Ага.

– Покажешь?

– Уж больно место интимное…

– Как доктору!

– У тебя что, диплом есть?

– Я – самородок от медицины! – гордо заявил Хмара.

– Смотри, самородок, – я протянула левую ладонь змею.

– И это интимное место? – возмутился тот.

– Извини Хмара Горыныч! Если бы знала о твоём рвении, подставила бы джиннам мягкое место для ранения!

– Кто лечил?

– Маржана.

– Маржана? – ужаснулся Хмара. – Ну, ты, девка… – он отпрянул от меня.

– Да что случилось?

– Она дотрагивалась до тебя?

– Нет. Только саваном коснулась.

– Фу-у-у! А я то думал!

– Что, что ты думал? Ну, объясни же, наконец!

– Если Маржана дотронется – смерть!

– Голыми руками?

– Голыми.

– Голыми не дотрагивалась, – успокоила я Хмару, а за одно и себя.

– Хорошо она рану тебе залечила. Я так не смогу, – с завистью вздохнул змей.

– Неужели лучше тебя?

– Лучше! Мне учиться и учиться.

– А сколько тебе лет, Хмара? – я с подозрением посмотрела на распластанного змея.

– У-у-у!

– Ну, так сколько?

– Не знаю. Я считаю плохо, – стыдливо признался Горыныч.

– Хоть приблизительно?

– Лет триста.

– Всего-то!

– Всего-то? – взревел он.

– Хмара! Тихо! Ты чего разгромыхался? – вылез из кустов Рыська. С другой стороны ломился Андрей.

– Вот и твои кавалеры прибыли, – ехидно констатировал змей.

– Злопыхатели! – подредактировала я определение вновь прибывших.

– Ошибаешься, – улыбнулся Рыська, – мы твои верные… хм, рыцари!

– Ага, – поддакнул Андрей, – телохранители!

– Хранители чего? – поинтересовался Хмара.

– Тела, – пояснила я. – Тело есть – хранители! Тела – нет… на нет и суда нет!

– Варь, – стал оправдываться Андрей, – мы прибыли так быстро, как только смогли!

– Да я не про то! Ладно, забудем! Рыська, сколько лет Хмаре?

– Восемьсот тридцать, примерно.

– А он говорит – триста. Научи его считать.

– Это он возраст свой скрывает. Молодым хочет выглядеть, – выдал фолк змея.

– А тебе? – я хитро взглянула на Рыську.

– Двадцать пять.

– ???

– Ну-ну, – съехидничал Хмара.

– Двести двадцать пять, – поправился парень.

Мы с Андреем притихли, а змей опять: «Ну-ну!»

– Много, – сурово ответил фолк и отвернулся, не желая продолжать эту, как выяснилось, не только для женщин, деликатную тему. Я поняла, что большего мне из него не вытянуть.

– Тогда объясни мне другое.

– Какое? – тот весь напрягся.

– Почему здесь к нам все так добры?

– Ты победила… – начал он цитировать Перуна.

– Так было с самого начала.

– Вы – гости! – отстранённо ответил Рыська.

– Не то!

– Мы можем ошибаться…

– Вот это уже что-то! В чём ошибаться? – я приготовилась внимательно слушать.

Рыська насупился и замолчал. Андрей толкнул его кулаком в спину.

– Колись, давай!

– В Порубежье давно ожидается приход… – и снова умолк.

– Ну!

– Думают, что это вы…

– Приход кого? – давила я.

– Уже почти восемьдесят лет не было… – он так и не договаривал фраз, оставляя нас в неведении.

– Рыська, не темни! – Андрей даже привстал.

– Я должен посоветоваться со старшими, – Рыська подорвался и только пятки его мелькнули в кустах.

– Та-а-ак! Хмара! – обернулась я к змею.

– Я, бедная, малообразованная зверушка, – затараторил змей.

– Что, так и не скажешь? – я решала, чем бы задобрить Хмару.

– Нет! Моя пасть на замке!

– А за деньги? – спросил Андрей.

– А что у вас есть? – глаза змея загорелись алчным огнём. – Фунты? Драхмы? Тугрики?