Текст книги "Предел. Воплощение (СИ)"

Автор книги: Евгений Сладков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)

Глава 11. Тактика

«Иди вперёд, даже если следы твои горят за спиной.»

Флагран Сжигающий

Ведомый тем, что увидел, зайдя в это подобие амфитеатра, не выдержал и заорал:

– Беги, Миктя, беги!!! – увлекая Светлого за собой.

А бежать нам было от чего, вернее, от кого – такого количества Зверей, смотрящих на нас, жаждущих крови и плоти, мне встречать в своей недолгой жизни ещё не доводилось. И никакие ранее встреченные твари Предела не вызывали такого омерзения.

Схватив Миктлана за руку, тащил того за собой. Он же, ещё не успев понять-осознать увиденное, несколько заторможенно среагировал на моё движение и призыв, из-за чего кирка выскользнула из его рук… Я, предвосхищая желание поднять её, продолжал поторапливать:

– Беги-и-и! Оставь её! Ну же! Ходу-у-у!

И Миктлан послушался! Дёрнулся в мою сторону и стал всё быстрее и активнее перебирать ногами за мной. Молодцом!

Позади же на нас необузданной волной накатывал «шёпот». Казалось, с каждым мгновением он всё ближе и ближе, несмотря на то, как мы старались изо всех сил оказаться от него подальше.

Сколько мы бежали? Куда мы бежали? Ответа у меня нет. Впереди нас встречала лишь тьма неизвестности, в которую мы самозабвенно держали путь. Позади – смерть от орды тварей, в чьё логово вступили, ведомые клятыми интересом и любопытством…

В какой-то момент тактического отступления ноги ощутили внезапный холод, а следом пришло мгновение потери опоры… И вот мы уже лежим в ледяной воде ручья, разом потеряв всю набранную фору…

Лежим, в ожидании смерти…

Волна же, настигнув нас, расплескалась бессильно!

И мы, не веря в непонятную, непостижимую прихоть Леди Удачи, замерли, не смея дышать…

Твари, брызгами разлетевшись словно о невидимую стену, хаотично заметались.

Нас потеряли? Нас не видят? Но почему? В чём причина?

Пока мы задавались вопросами, беснующаяся орда постепенно редела, утекая и утекая редкими ручейками в зеленоватый полумрак обратно.

Пока совсем не наступила тишина…

Неужто, спасены?

Но всё равно ещё долго сидели в воде, затаившись и опасаясь возвращения монстров. Когда начали чувствовать, что ещё чуть-чуть и точно умрём от переохлаждения, не выдержали и таки выбрались из воды. И как бы странно это ни звучало, но, сидя на правом берегу ручья, обнялись, стуча зубами в унисон.

– Т-т-т-ы-ы-ы э-э-э-т-т-о-о в-в-и-и-д-д-е-е-л-л? – еле разобрал слова Микта сквозь этот дробный стук.

– К-к-о-о-н-н-е-е-ч-ч-н-н-о-о в-в-и-и-д-д-е-е-л-л! Я-я ж-ж-е-е и-и с-с-к-к-а-а-з-з-а-а-л-л – б-б-е-е-г-г-и-и! – простучал ему ответ.

И замолчали, каждый думая о чём-то своём…

Но жизнь постепенно возвращалась в наши заиндевевшие конечности. Возвращалась она, возвращались и проблемы, которые предстояло теперь решать. Правда же крылась в том, что вернулась на самом деле не жизнь – просто в очередной раз раздался тот будоражащий рёв могучего Зверя, не дававший никакого покоя нашим душам и телам. Раздался и разрушил состояние опустошения от только что пережитого.

– Что делать будем? – в какой момент подал голос Микт, после затихания-затухания эха.

– Что делать будем?.. – риторически повторил я. – Думаю, вытащим осторожно вещи из ручья перво-наперво, а затем двинем куда-то подальше отсюда… Подальше и осторожно! И любопытство своё поумерим.

Это и сделали – вновь пришлось принимать ледяную ванну, чтобы отыскать все разбросанные по дну пожитки. Но хотя бы продрогнуть настолько сильно не успели. Что очень даже хорошо! Но подземелье всё равно больше не казалось нам таким уж тёплым. Усугубляло ситуацию, что мокрым было абсолютно всё – как надетая одежда, так и вся запасная. Миктлан же сильнее всего горевал над своим «потерянным» бестиарием, в котором многие прошлые зарисовки пошли пятнами и кляксами.

Пока вытаскивали вещи, постоянно прислушивались к звукам, но только тишина нас окружала, обволакивала, и «шёпота» не слышали более. И пружина напряжения, кошмаром взведённая внутри потихоньку разжималась, отпускала нас.

Проведя ревизию возвращённого из воды, определили, что всех убытков безвозвратных – лишь кирка Миктлана. Свою я так и не бросил, как не бросили и всё остальное. Как с этим весом так быстро бежали – настоящая загадка! Явно вышли за предел возможностей наших тел. Жаль только, что не тот Предел…

И жрать хотелось люто, зверски! Пару раз даже словил себя на мысли, что, готов был схарчить и тех, от кого улепётывали… Но потом наваждение голода спадало, стоило лишь вспомнить их мерзостный вид. А если представить и то, на основе чего, из кого твари сами росли – тут уже и вовсе начинало выворачивать желчью…

– И пусть пока что этот враг нам не по зубам, – сказал я, глядя на противоположную часть пещеры, освещённую зелёными минералами, оказавшуюся столь негостеприимной в итоге, – но мы обязательно вернёмся. Предел мне свидетель!

– Предел нам свидетель! – вторил мне эхом Светлый.

И, взвалив пожитки на плечи, двинулись прочь от проклятого места…

Путь решили направить вдоль ручья, не сильно углубляясь в правую часть подземелья. Пусть здесь и присутствовали свои интересности, но теперь старались больше держаться открытых мест, не рискуя обыскивать, исследовать закоулки, как ранее.

Впрочем, на новой стороне делать это было бы и сильно сложнее, чем на прошлой, – здесь оказалось сильно темнее, нежели там. И мы, наконец, поняли почему – зелёных светящихся минералов было в разы меньше. Но свято место пусто не бывает и вместо них в темноте прятались чёрные кристаллы, только теперь уже не сталактиты, а сталагнаты. И они, казалось, поглощают любой свет, словно прячутся в тёмной дымке, которую сами же испускают. Наверное, потому с левого берега мы их и не замечали ранее… Иллюзия обмана в чистом виде!

А затем и вовсе выяснили, что свет они поглощают всё-таки в буквальном смысле. Доставая из рюкзака пару кусков припасённой зелени, чтобы подсвечивать путь, не удержал второй, и он, упав, откатился к одному из чёрных столбов. И стоило им соприкоснуться, как мой кристалл потух. Мгновенно! А дымка вокруг тёмного стала словно бы плотнее и чуть расширилась, заняв большее пространство.

Переглянулись с Миктом и приняли единогласное и молчаливое решение не касаться этих штук – страшно! Из-за чего наше продвижение, и ранее не отличающееся быстротой, стало и вовсе медленным, тягучим. Всё же осторожность и внимательность требуют многих сил.

Но тем не менее – шли вперёд…

И так увлеклись продвижением, что с запозданием подметили, что ручей-то перестал быть таковым. Он сильно раздался вширь, а его некогда прозрачная глубина превратилась в непроглядный омут… При чём тут запоздание? А при том, что обратно возвращаться стало уже не с руки, а вновь лезть в ледяную воду, да ещё и с неизвестной глубиной – не самое умное решение из возможных. И потому пришлось следовать ранее принятому – идти дальше.

После такого фиаско решили сделать вещь, до которой не додумались ранее. Распределить роли в отряде. А ведь мы – будущие Воины Предела. Стыдоба, да и только! Со всеми своими приключениями забыли азы того, чему обучали…

Роли определили следующими: один смотрит вперёд и направо, другой – налево и назад. Последнее – время от времени. Сыграли в игру древних – «камень-ножницы-бумага» – для определения, кому какая роль достанется. Вперёдсмотрящим стал Миктлан, радующийся, словно выиграл бесплатное обучение в специализированном заведении. Как по мне, так без разницы – в нашей ситуации обе роли важны одинаково.

Так дальше и шли. Он изредка корректировал наш путь, чтоб обойти ту или иную внезапно проявляющуюся из полумрака чёрную колонну, я же следил за нашей прошлой стороной – не дай Предел твари вернутся, – и тем, во что постепенно превращается бывший «ручей».

То необычное, что замечал там, комментировал и для Микта, не только лишь сам погружаясь в наблюдения. Так рассказал о том, что зелёные кристаллы, ранее подступавшие почти до самой воды, отступили под натиском чёрных вторженцев с правой стороны. Словно взору предстало сражение чёрной и зелёной «армий». Поведал и о том, что в ручей в трёх местах влились другие, делая первый всё более и более похожим на подземную реку. И о том, что наша сторона постепенно шла на возвышение, и поверхность ручья постепенно начинала оставаться где-то внизу.

Прежняя необитаемость подземелья окончательно ушла в небытие. На оставленной нами стороне, у воды то тут, то там лежали скелеты. Но не людей, нет. Зверей. И поражало не только их разнообразие, но и размеры некоторых – здесь водились настоящие гиганты. Что, в свою очередь, ещё как настораживало и держало в тонусе – попробуй сам победи таких громадин! Или спасись… Только и оставалось верить, что умерли они своей смертью – от старости, от голода. Не хотелось думать, что кто-то им «помог». И не только скелеты там лежали – были и останки ещё со шкурой и плотью, и какие-то хитиновые панцири с невообразимым количеством конечностей, наверное, что-то вроде гигантских сколопендр.

И на таких останках с плотью пировали какие-то новые твари. Не те, от которых мы отступили. Эти выглядели как сгустки-шары зелёной слизистой массы, и не воспринимались настолько омерзительными. Их оттенок был гораздо более яркий, насыщенный, чем местный минерал. Размеры «колобков» колебались в больших пределах – от пары десятков сантиметров до метра – во всяком случае, именно такого максимального громилу удалось разглядеть. «Колобки» в тишине неспешно ползали-катались между телами, оставляя за собой склизкий след чистейшего камня. Хм, похоже, этакие санитары подземелья? И было тех «колобков» приличное такое количество. Так что сейчас мы резко перестали сетовать о том, что покинули тот берег, окончательно окрестив его проклятым, но и свой стали ещё пристальнее осматривать в поисках опасностей и возможных обитателей.

Но какие колоссальные всё же размеры у пещеры! С каждым шагом, с каждым метром она становилась всё более и более невозможной, непостижимой. И, если предположение о реке верно, то всем известен один факт – каждая река в свою очередь впадает в более крупную реку или водоём. И место, куда она нас должна вывести, может ещё больше раздвинуть границы этой колоссальности.

Собственно, так и вышло.

Обогнули очередную колонну и замерли – перед нами раскинулась обширная водная гладь, центр которой пронзал огромный кристалл доселе невиданного нами цвета.

Синий!

Но неоднородно синий. Где-то он уходил в светло-голубые, лазоревые тона, а где-то – в иссиня-чёрные, а то и вовсе – чёрные.

– Невероятно! – в унисон выдохнули с Миктланом, заворожённые картиной.

И – да! Этот кристалл тоже испускал свечение, как и его зелёные собратья до этого. Но если у тех был мягкий, ласковый свет, то здесь был иной – резкий, яркий. Резкий настолько, что смотреть на него, не прищурившись, было совершенно невозможно, и глаза начинали слезиться практически мгновенно, а после увода взгляда в сторону «зайчики» ещё долго донимали внезапными вспышками, мерцающими пятнами, всполохами хаотичных бликов… Но мы всё равно несколько минут провели словно в трансе, глядя на этот калейдоскоп света и цвета. И возникало ощущение, что по его поверхности иногда пробегают искорки-молнии…

Потом, конечно, пришла расплата. Нашим глазам было больно и слёзно, но мы всё равно ни о чём не жалели, навсегда запечатлев в памяти представшее зрелище. И нет, «навсегда» здесь не значит, что мы внезапно стали слепы. Миктлан только вот немного поругался в очередной раз на «потерю» своего блокнота – так ему хотелось зарисовать представшую картину. Но – увы!

А зарисовать там действительно было что. Кристалл-гигант пронзал не только водную гладь, но ещё и подпирал потолок всего озёрного участка, а может, и не «подпирал», а тоже пронзал, уходя куда-то вверх или, наоборот, приходя оттуда. Но всё это относилось лишь к одному индивидууму из всей друзы, который и составлял её сердце, основу. Остальные же её члены имели намного меньший размер, некоторые и вовсе лишь частично показывались над водной поверхностью, больше сверкая сквозь её прозрачность…

Следующим своим действием, когда проморгались, уже более детально осмотрели доставшийся нам берег озера – а как иначе назвать этот подземный водоём? – сошлись с Миктом именно на таком определении.

Так вот берег озера, как ему и подобает, оказался местами каменистым, местами песчаным, местами заросшим… Тут мы даже ненадолго впали в ступор – ведь растительность до того нам не встречалась в этом подземном царстве. А здесь она была. И причем неожиданно разнообразной. Вот на скале побеги какой-то красной лозы, вот заросли сочного камыша невиданного цвета, а вон там что-то похожее на зелёный лишайник или мох… Поди разбери их разницу! Не травоеды мы ни разу.

Больше всего поразила нас ива. Да-да, настоящая плакучая ива! Откуда она тут? Как умудрилась вырасти здесь, да ещё и такой здоровенной? Так и не одна! То тут, то там. Побольше и поменьше. Где-то их ветви даже касались поверхности воды… Если бы ветер колыхал их, вокруг пели птицы, и стрекотали насекомые, то и вовсе сказал бы: «Идиллия!». Но последних пунктов не было. И это даже хорошо! Ведь хорошо же?.. Или, может, мы о них ещё просто не знаем? Если так, тогда всё плохо, потому как веры в безобидность флоры и фауны мало. Плюс ещё свежо воспоминание с той круглой комнатой, внезапно оказавшейся логовом и почти «захлопнувшейся» ловушкой…

Но имела место ещё и другая проблема. Центральное светило озера свет-то давало, но вот разглядеть, что там дальше на берегу, с нашей позиции не представлялось возможным, как раз из-за этой его резкой яркости. Потому виделось нам только одно решение в данной ситуации – продолжать путь и проверять всё уже по факту своего более близкого присутствия там.

Что и порождало следующее препятствие – место, где вышли к озеру, весьма круто выдавалось вперёд, нависая над водной гладью. Только прыгать и нырять. Никак иначе не спуститься. Не наш вариант. Где гарантия, что в момент прыжка тебя кто-то не схарчит? Или в самой воде? То-то же! А вот направо уходила местность с куда более пологим уклоном. И это наш вариант.

Туда и направились в тех же ролях, хотя первоначальной причины их распределения здесь уже не присутствовало – чёрный минерал к воде не подбирался, будто старался не приближаться к свету синего гиганта. Как и зелёный на противоположной от нас стороне. Словно в двустороннюю чёрно-зелёную битву внезапно вклинилась третья сила. И чем ближе к границам этого света, тем ниже сталагмиты, короче сталагниты и тоньше сталагнаты. Добавляем пункт к загадкам подземелья, и в целом – Лабиринта.

Вообще весь сегодняшний день принёс уже впечатлений настолько много, сколько не было за все прошлые годы жизни. Имею в виду годы в интернате. Годы детства не беру в расчет – там впечатлений полные штаны до сих пор… А ведь сегодня – это только один день взрослой жизни. И хочется верить, что далеко не последний, что сможем пройти все испытания, уже выпавшие и ещё предстоящие…

Пока мысли мыслились, думы думались, спуск к водному уровню завершился. И хоть попетлять при том пришлось изрядно – явно не ступали здесь нога человека или лапы Зверей, не вытоптано никакой тропки удобной. Но – справились.

Вышли к воде и остановились – что делать-то дальше совершенно непонятно. Хотя одно дело всё же выполнили сразу – сбросили свои ноши наземь. И весят прилично, и тащили долго, так что утомились изрядно.

Все последние события полностью порушили ранее намеченный план – догнать гильдейскую девчонку, явно знающую что-то секретное и интересное о Лабиринте и Осколке в его недрах. Следы её остались где-то там, далеко в пещере в её левом «рукаве». И пусть это расстраивало, но и у нас было нечто невероятное в наличии. Точнее – пока только перед глазами, нещадно их терзая.

И, прищурено глядя на это нечто в центре озера, озвучил вопрос Миктлану:

– Слушай, а ты что-то про Осколки Предела знаешь?

* Зелёный Колобок: /reader/433488/4130807

Глава 12. Добыча

«Натощак я злее Радужного Единорога, но с аперитивом – изящнее Лунного Леопарда!

Выбирайте, с кем вам приятнее умирать!»

Эрни Суетливая

Миктлан помолчал с минуту, явно что-то обдумывая, вспоминая, но всё же ответил:

– Да, по сути, всё то, что и все. Только слухи, предположения. А что-то конкретное, сам же знаешь, – не нашего уровня информация…

– Может ли им быть он? – кивнул в сторону синего гиганта.

– Мысль, конечно, интересная… – задумчиво протянули мне в ответ. – Но как её проверить – без понятия…

– Вот и я тоже… – начал было я, но Светлый меж тем продолжил:

– Но и я, честно говоря, сомневаюсь. Такие громады не утаишь от молвы и не перетащишь по-тихому в резиденцию гильдии. Это должно быть что-то иное…

Разговор на этом поутих, а мы более детально принялись рассматривать ранее скрытое от нас. Вышли к воде так, что оказались частично прикрыты нависающим сбоку-сверху яром от прямого яркого свечения гиганта, будто в небольшом теневом «кармане», из-за чего оглядываться стало намного приятнее, комфортнее.

Берег озера большой дугой забирал налево, наводя на мысль, что где-то там он замыкается, переходит в ту прежнюю левую сторону пещеры. А может, и нет – может там другое подземелье приходит навстречу? Стоило об этом подумать, как тотчас из тех неведомых глубин вновь докатилась волна леденяще-парализующего рёва. Но здесь, отражаясь от кристалла-гиганта, от водной глади, он резонировал ещё сильней… Фу-у-у-х, ну и ощущения! Кажется, что сердце вот-вот замрёт! Но повезло – благополучно отмерли и продолжили свои дела.

Местами пляж переходил в более нагорный берег, а где-то – и вовсе в новые высоты яров. На нагорных частях как раз и стояли заросли ивняка, только состав его оказался более разнообразен, чем показалось на первый взгляд. Крупных плакучих ив были единицы, основную же массу больших деревьев составляли другие, с подобным листом, но другого окраса – серебристого или скорее белого. Наверное, у них есть какое-то красивое название, но мы слишком далеки от любых тем, связанных с флорой. А вот молодняк, да, оказался таким, какой и рассмотрели изначально – плакучая низкая поросль.

И если плакучие экземпляры стояли неподвижно – ни листочка не шевелилось на них, то серебристые были иными. Листья дрожали, ветви колыхались. Деревья словно дышали… Хотел бы сказать, что это прекрасное, восхитительное зрелище. Не скажу. Веры в добрых Радужных Единорогов и ранее не было, а вкупе с последними событиями и вовсе пришло постоянное нервное недоверие к окружающей среде – то играешь в фантастически реалистичную и кровавую игру, то тебя схарчить пытается сонм жутких тварей, то вокруг непонятные кристаллы, высасывающие саму суть света отовсюду. А может и более того – жизни!

Наверное, так и развивается паранойя?

Преподавал у нас один воспитатель в интернате, над которым многие потешались. Вот только это лишь выглядело забавным. Со стороны. Нам же было не особо весело. Заставлял нас писать объяснительные, если мы «слишком подозрительно» молчим. А все занятия постоянно сводились к разбору «теорий заговоров» – от якобы «исторических» и «глобальных» для человечества до локальных в рамках нашего интерната, то с нами же связанных, то с другими воспитателями и прочими сотрудниками… И не дай Предел, кто-то записку перебросит с парты на парту. Жуть ещё та ждала как бросившего, так и получателя… А уж когда воспитатель прознал случайно о «Шёпоте столовки», то там вообще такое началось! Шмонали нас долго… Такое себе приключение, повтора никому не хотелось. Так что записки и другие активности на его занятиях стали негласным табу. Вот только бы ещё это помогло…

Лучше буду верить, что здесь и сейчас это лишь проявления стресса. Не хочется скатываться в жуткую параноидальную бездну.

Да и некогда нам – у нас другие задачи.

Предел! Воплощение! Еда!

Хотя кого я обманываю? Всё не так.

Еда! Предел! Воплощение!

Вот так.

И стоило завершить-оформить эту мысль, как словно в тот же миг несколько событий наконец-то сошлись в одной точке Мироздания, чтоб положить начало чему-то новому.

Первое событие, как выше сказал, – определение порядка задач; второе – мой ответивший голодным урчанием живот на мысли о еде; третье – я, смотрящий краем глаза на водную гладь; четвёртое и последнее – взметнувшееся над водой блестящее чешуёй тело… И тут же возглас от Миктлана, аккомпанирующий всплеску:

– Власт! Это же рыба! Рыба! Настоящая, Предел меня побери, рыба!.. – Светлый чуть ли не танцевал, возбуждённо жестикулируя в сторону всплеска.

Не оставаясь безучастным, ответил, сглатывая накатившую внезапно слюну:

– Это не просто рыба, Микт. Это наше спасение! Это наша еда-а-а! Доставай бечеву!

Сказано – сделано! Вот только, что делать дальше – большой-большой вопрос, который и озвучил Светлый:

– Власт, а дальше-то что?

– А дальше, друг мой, в дело идут значки – из них мы сделаем крючки!

– Не хочу обидеть, но, если я что-то и знаю о рыбной ловле, так только то, что на крючки обычно насаживают какую-то наживку. А у нас как бы нет ничего. Голяк. Полный и беспросветный.

– Хорошо, что я понимаю в этом деле чуть больше. Доверься мне! – полный энтузиазма, уже мысленно объевшийся вкуснейшей рыбкой, радостно ответил я.

Вернулся назад к спуску, откуда мы пришли. Там, на одном из камней, нашел островок мха, который тут же был безжалостно раздербанен. И началось мастерское изготовление рыбацких снастей. А по правде говоря, то – боль и страдания. Легко и просто было только в мыслях, в реальности дело оказалось весьма сложным. Но это извечная проблема любого начинания, так что сетовать на то глупо. Нужно брать и делать. Не получилось? Повторить!..

Главная сложность возникла как раз при изготовлении крючков. Сперва пришлось наловчиться аккуратно разбивать-разбирать значки на составные части, из которых нас интересовала только пряжка-игла. Затем настигли мучения с загибанием этой самой иглы в подобие крючка. И самой трудоёмкой частью стали попытки сделать на нём «ушко». Но десяток значков – и вот у нас есть семь более-менее похожих на крючки заготовки. Времени ушло – жуть! А спину неприятно холодили семь сошедших потов, словно сама Голодная Смерть не дремлет и рядом стоит, лишь обернись резко – и увидишь Её…

Пока я изображал из себя мастера на все руки и ругался на проклятый свет, Миктлан осторожно обследовал окрестности нашего «кармана». Но порадовать ничем интересным не смог. Отчего уже пару десятков минут как сидел рядом, внимательно наблюдая за моими страданиями. Пару раз порывался что-то под руку сказать, но после моих весьма красноречивых взглядов предпочёл за лучшее выбрать наиболее мудрое решение – не отсвечивать. Недаром у гильдии «Кузнецы Предела» соответствующий девиз: «Между молотом и наковальней есть место только для одного лица. И оно – не для моего». А раз он маялся бездельем, то отправил его на поиски нескольких камней, которые можно более-менее удачно привязать к бечёвке в качестве грузила.

После пришло время сбора в единое целое системы имени «Власт Очумелые Ручки» по ловле таинственной и такой привлекательной рыбины. И было это лишь чуточку легче, чем история с крючками. Почему? Да всё потому же – завязать гриннер оказалось весьма сложно. Мало того, что сам узел не так прост в освоении, так ещё и самодельные «ушки» далеки от идеала, и бечёвка – толстая нить, так что по итогу ещё один оказался отбракован напрочь.

Но в итоге всеми правдами, силами и навыками на выходе получил три нити бечевы с парой крючков на каждой и каменным грузилом.

Вот теперь и пригодился сорванный мох.

Благодаря ему были проведены операции со следующими кодовыми названиями: «Пластилин», «Зелёный узел» и «Кровавая резня».

Операция «Пластилин» представляла собой создание смеси из прибрежной глины-ила с растёртыми пучками мха. Далее из частей созданной смеси скатались довольно плотные шарики, насаженные на крючки. Оставалось лишь надеяться, что не распадутся в воде слишком быстро.

План «Зелёный узел» был ещё более прост в реализации – крючок прятался в пучке мха, привязанному к нему же. Куда уж проще, не правда ли?

И «Кровавая резня». Это дальнейшее улучшение и логичное развитие операции «Зелёный узел». Пучок мха со спрятанным крючком был окроплён несколькими каплями крови из рассечённой ладони. Зачем? Да Предел знает, кого мы видели – рыбу-хищника или нет, так что постарались закрыть все возможные пищевые ниши озёрных обитателей своими наживками. Заодно пропитал кровью и несколько мелких кусочков тряпицы и пару других пучков мха. И вновь тот же вопрос – зачем? А на всякий случай – можно будет попробовать замешать с глиной такой кровавый мох или вместо пучка мха подвязать кусок ткани.

По завершении операций обработал ладонь чудодейственной водой из фляги. Попробовали сперва с той же целью использовать воду из озера, но эффекта не оказалось. Жаль! А вот вода из фляги просто на глазах превратила кровоточащий порез в красную нить свежезарубцевавшегося шрама. Придётся её экономить, запасы обновить теперь не представляется возможным в ближайшей перспективе. Кажется, я говорил, что Голодная Смерть не дремлет? После залечивания я бы сказал, что она смотрит на меня уже в упор, нежно приобнимая за плечи…

От возможных удилищ из веток местных деревьев отказались – подходить за новыми приключениями к тем серебристым «живчикам» совершенно не хотелось. Так что решили закидывать так, а концы подвязать к кирке. Не зря же тащили её с собой, и к тому же – отличный стопор. Тем более и каких-то сигнализаторов клёва на скорую руку придумать не сумели.

Пришла пора испытания наших снастей!

Варианты с чисто растительной наживкой закинули в одну сторону, а «хищную» – в другую. И потянулось томительное и молчаливое ожидание, в котором у каждого из нашей команды была своя задача. Я следил за снастями, Микт – за округой, чтоб не прозевать вдруг какую напасть нежданную, подкравшуюся со спины.

Так время и шло потихоньку…

Минута…

Пять…

Полчаса…

…

– Власт, давай бросим это гиблое дело? – раздался в какой-то момент голос Светлого.

– Нет.

И вновь над озером повисла тишина.

Минута…

Пять…

…

– Власт, да мы так от голода вспухнем! – вновь возник Микт.

– Нет.

– Да как нет-то, если да!

– Нет – это нет! Смотри! – указал ему на «хищный» вариант снастей. А небольшой запас бечевы той, сложенный перед киркой-стопором, начал стремительно разматываться. – Держи кирку! – велел Миктлану, а сам ухватил бечевку, готовясь к её рывку в ладонях и мысленно молясь, чтоб она его выдержала и пережила…

И-и-и, рывок!

И-и-и, да! Бечёвка-леска выдержала! По ней мне в руки передавались хаотичные толчки-рывки добычи, что повисла на крючке, что старалась с него сорваться, уйти. Продолжая возносить молитвы Пределу и Леди Удаче, начал тянуть снасть, наматывая её на предплечье. Миктлан же, бросив придерживать кирку, суетливо кружил вокруг меня, пока не рявкнул ему в азарте:

– Следи за другими! И окрестности не забывай оглядывать!

И продолжал тянуть – и пройдена половина!

Добыча всё активнее и активнее выказывала своё сопротивление – рывки становились всё более дёрганными, отчаянными.

Никто не желал сдаваться – ни она, ни я, ни наша снасть!

Но, как водится, в любой битве всегда есть проигравший…

И в нашей им всё же оказалась добыча. Повезло! Хвала Пределу, низкий поклон тебе, Леди Удача!

Момент выуживания рыбины из озера достоин быть запечатлён в летописях Лабиринта, если бы они существовали, – сверкающее серебром чешуи тело в свете синего светила; я, по колено в воде, ухватившийся руками за это тело, тянущий его из воды; огромная пасть, венчающая тело и клацающая у моей же головы своими чересчур зубастыми челюстями.

«Радостный сюрреализм!»

Так бы назвал эту картину, если бы художником был. Но – нет, я – не он, и летописей нет, а потому картина останется только в памяти Микта, который не внял указаниям и нарезал рядом круги на берегу, не вступая в воду.

Не желая продолжать неудобную борьбу с отчаянно трепыхающейся тушкой водного Зверя в его же родной стихии, отбросил того на берег в сторону Светлого. Ха-ха! Как здорово Микт от добычи-то отскочил! На самом же деле я банально боялся упустить рыбину – дюже скользкая была. Следом за ней выбрался из воды и сам, подходя к беснующемуся телу и жадно рассматривая его.

– Вот это пасть! – своё удивление высказал Миктлан, стоящий рядом. – Такое и рыбой-то не назовёшь.

– И не поспоришь, – согласно покивал я.

И было отчего – слишком уж голова у рыбины гипертрофирована, настолько, что запросто могла бы сомкнуться на моём бедре и составляла, наверное, до четверти от всей длины тела, которое, в свою очередь, с полметра. Тупоносая большегубая широкая башка с зубами-переростками. Во какая она была!

Что в совокупности порождало новую порцию вопросов. Например, а почему не порвалась бечева? Она из какого-то особого материала? По внешнему виду нити совершенно не похоже, но, если вспомнить сопутствующую ей запретную находку, то вполне возможно. Или другой – как это я так умудрился, весь из себя настолько голодный и уставший, вытянуть такую махину из воды, удержать, а потом и вовсе забросить метра на три в сторону берега? Невероятно, но свершившийся факт. И ведь нет какого-то ощущения сверхсилы в собственном теле. Те же проделки адреналина, что спасли нас и при тактическом отступлении, или же шалости пробуждающейся Силы Предела?

– Ай! – воскликнул мой излишне любопытный спутник, отдёргивая слегка порванную руку от головы беснующейся рыбины, тем самым возвращая меня из мыслей обратно в реальность. Судя по всему, наступила моя очередь хлопать себя по лбу, но поступил иначе. Подхватил один из более-менее крупных камней, что валялись в округе. Подступил к добыче, ухватил её покрепче, прижав к земле, а потом постарался нанести максимально возможный быстрый и резкий удар в затылочную часть башки. И – получилось! По телу жертвы голодных путников прошла последняя волна судорог, после чего та и замерла-затихла.

– Смотри и учись, салага! – не воспользоваться шансом подтрунить над Светлым никак нельзя. Я – само коварство!

А далее, как говорится: «Всё идёт по плану!», – началась операция «Кровавая резня. Часть вторая».

Достал свой нож, на который тут же с интересом уставился Микт, явно желая что-то спросить, но не успел, потому как вперёд него успел я – попенял ему и за полученную рану, и за оставленные без надзора другие снасти, так что отсел он от меня подальше, уставившись обиженно на кирку. Я же ухватил добычу и начал движение за движением от хвоста к голове снимать ту самую серебристую чешую. Она, кстати, оказалась жёстче, чем должна была быть – тут сказывался опыт чистки рыбы.