Текст книги "Предел. Воплощение (СИ)"

Автор книги: Евгений Сладков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 17 страниц)

А такой навык-опыт у каждого интернатского был. Откуда? Ответ кроется в штуке как «рыбный день». Каждые пару недель в четверг меню столовой составляли исключительно рыбные блюда. И нет, не кормили нас чешуёй. Дело в том, что в процессе обучения можно было легко влететь на помощь на кухне по какой-нибудь провинности или из-за неуспеваемости. Такая вот несправедливость: за достижения – только значки, за их антипод – общественно-важная задача. Получите и распишитесь. Наличествовали, конечно, и свои плюсы в подобном подходе, особенно если говорить о кухне. Во-первых, в итоге худо-бедно мы все умели готовить – весьма полезный навык. Во-вторых, можно было урвать дополнительный кусок чего-то съестного, что для растущего организма с постоянными нагрузками никак не лишнее.

Потому и остальной процесс потрошения рыбки прошёл на «ура».

Наружность водного обитателя ничем не выделялась, кроме как нестандартной головой с пастью, уже вышеупомянутой, и парой несимметричных плавников на пузе, а вот внутренности дали понять, что у нас тут Зверь с большой буквы.

Первое, что в них поразило – кости с голубоватым отливом. Предположение у меня было только одно – влияние синего кристалла-гиганта. Но как именно оказано это влияние – тут вариантов уже больше. Например, часть его настолько раскрошилась-измельчилась и провзаимодействовала с водой, что мелкие дисперсионные частички стали откладываться в костях местных обитателей. Вроде весьма разумная мысль. Другой вариант заключается в том, что этот яркий свет от кристалла не просто свет, а именно излучение какое-то. На эту мысль подталкивает картина чёрных минералов, явно плохо переносящих синее свечение. А может, и вовсе кости изменили свой цвет под действием обоих факторов… В копилку первой мысли добавить сто́ит ещё и то, что вода здесь уже не имеет той чудодейственной силы, что заключалась в начальном ручье. Конечно, она уже смешана с другими притоками, но всё-таки…

Что до второго… Честно говоря, сам не понимаю, что дёрнуло меня распотрошить и голову рыбины. Наверное, выпестованное в интернате «Можешь использовать – используй! Не можешь? Придумай как!». Сперва думал, чтобы оставить её нетронутой и попробовать сварить из неё ту же уху, но после мыслей о собственной необычности здешней воды отбросил эту идею. И какие тогда варианты оставались? Правильно, только посмотреть, что там внутри этой головёшки – а вдруг там два мозга? Или, наоборот, ни одного?

Результат порыва оказался не пустым.

* Лунный Леопард: /reader/433488/4151051

* Неизвестный Зверь. Хищный обитатель подземного озера: /reader/433488/4149369

Глава 13. Амброзия

«Если не можешь решить задачу – представь, что от этого зависит твоя жизнь.

Потому что так оно и есть.»

Софрон Бдительный

Перебирая бледно-серую мякоть небольшого для такой рыбины мозга, ощутил среди неё некую твёрдость. Вычленив находку и обтерев о кусок тряпки, предварительно прихваченной для процесса потрошения, уставился на ярко-синий полупрозрачный шарик диаметром около двух сантиметров. В его центре временами вспыхивала крохотная звёздочка-искорка – миниатюрная сестрица тех молний, что пронизывали кристалл-гигант и затем испускались им вовне. В моменты её возникновения ладонь немного кололо. Словно лёгкий укол иголкой. И место укола немело. И чем дольше держал шарик в ладони, тем сильнее это онемение ощущалось – глубже проникало, шире растекалось. Рука даже начинала потихоньку болеть. Ощущения сильно напоминали те, что были от прикосновений к стенам Лабиринта. Совпадение?

Перебросил её в другую ладонь, встал и подошёл к Миктлану, протягивая:

– Гляди, какой сюрприз в рыбке-то!

Тот, о чём-то сильно задумавшийся, сперва непонимающе глядел на меня, на протянутую к нему ладонь с этой «жемчужиной», пока не пришло осознание моих слов. И по мере этого его глаза всё сильнее и сильнее расширялись в удивлении:

– Власт, да ты шутишь! Да как так-то?!

– Чего такое? – слегка непонятна мне его реакция была.

– Да почему ты постоянно находишь всякие сокровища! Это же Ядро Зверя!

– Чего? Какое ещё ядро? – теперь пришла моя очередь удивлённо рассматривать шарик, что перекатывал в ладони, стараясь продлить период до обратного его перебрасывания в предыдущую, ещё не отошедшую от ощущений.

– Ядро Зверя! Оно же Ядро Атрибута! Ядро, что нужно для придания Воплощению Атрибута! И потом – для его же прокачки! – возбуждённо пояснил Светлый.

– Хм, вон оно чё, Миктланыч… – моё удивление ещё маленько подросло. И было от чего – информации о том, как именно приобретается Атрибут, нигде не находил, а потому, не упуская случая новенькое узнать, спросил: – А точно? Откуда знаешь?

– Ну-у-у-у… Понимаешь, тут такая штука… – Миктлан, замолчал, словно взвешивая, принимая какое-то решение, и продолжил: – Я, видишь ли, не с самых малых лет в интернате. «Дети Тлалока». – и замолчал.

– О-хо-хо… – только и оставалось вздохнуть-протянуть мне.

«Дети Тлалока». Теперь становилось понятно и откуда такое диковинное имя у Микта, и знания о Пределе, которых никак не может быть у простого воспитанника интерната. Светлый произнёс название ныне несуществующего, уничтоженного ордена. И уничтожен он не в результате расширения Зоны Предела, не из-за проявления спящей Аномалии, не нашествием Зверей. Уничтожен он Корпусом Воинов Предела. Почему?.. По тем газетным заметкам, что встречались мне в библиотеке, уничтожили его якобы из-за связей с Ренегатами, из-за практики запретных техник развития-прокачки. Но так ли всё на самом деле?.. Сомневаюсь. Вероятно, Микт может точно ответить на этот вопрос, но, глядя на его резко осунувшееся, посмурневшее лицо, что-то не хочется дальше развивать тему. Во всяком случае – не сейчас.

Насколько помню, истоки ордена восходили к почти древним временам, к моменту появления Первых. Что и неудивительно с таким-то названием! Чувствуется, что основатели его – те ещё знатоки и любители мифов и легенд народа ацтеков. О чём намекало не только название, но и сама их вера. Основной её постулат в том, что Сила Предела – невидимая, пролитая другим богом кровь Тлалока, и миссия каждого члена ордена – собирать эту силу, а после смерти – вернуть своему господину. И девиз звучал под стать: «Предел – это кровь Господина! Мы – те, кто собирает её в кулак!». В качестве эмблемы использовалась капля воды с глазом внутри – знак того, что Тлалок всегда наблюдает за всеми. За своими последователями и за еретиками, то бишь за всеми остальными людьми. Вообще всеми. И потому, как сюда могли затесаться какие-то якобы запретные техники развития или связи с Отступниками – большой вопрос, ведь они для «детей» как раз богомерзкие отродья. А капля – символ самой Силы Предела, что собирается последователями частица за частицей.

Пока выуживал из памяти историю о произошедшем с орденом, вторая рука окончательно онемела, и чтобы одному не страдать, а Микта отвлечь от явно тяжёлых мыслей, в которые тот погрузился, уронил перед его глазами эту жемчужину. Интересно, а знает ли Миктлан, как использовать Ядро? Тоже отнесём к списку будущих вопросов. А может, он и про Воплощение что-то расскажет?.. Впору тоже заводить блокнот, только не для зарисовки Зверей, а для записи всех вопросов, которые хочется задать; загадок, на которые найти бы ответы…

Сам же вернулся к распотрошённой тушке и, подняв её, осознал одну важную деталь, которую, поглощённый азартом, совершенно упустил из виду. Дрова. Чтоб приготовить добычу, нам нужно топливо. Если средство для розжига и на чём приготовить у нас найдутся, то вот с тем, что поджигать, – пусто и грустно.

Что ж, решим и эту проблему! Иначе Голодная Смерть точно приберёт нас к рукам. Чего не хотелось бы…

С тоской и некоторой надеждой ещё раз окинул взглядом кусок берега, на котором расположились. М-да! Ни сухого кустика, ни веточки. Бесперспективняк.

Сместил взгляд к ближайшему ивняку, выискивая хоть одно мёртвое дерево, и удивлённо замер. При первоначальном осмотре ивняка в глаза бросались те серебристые экземпляры, что будто дышали, а мелкую поросль мы разглядывали лишь мельком. Теперь, при более пристальном рассмотрении, оказалось, что вокруг этих серебристых ив образовывался круг сухостоя – похоже, они не только дышали, но и вытягивали жизнь – здесь сразу возникла ассоциация с теми чёрными кристаллами – из своих менее удачливых собратьев, осмелившихся слишком близко подобраться к их владениям. И кому-то из нас придётся повторить их ошибку.

Оглянулся на Микта. Тот всё также сидел возле снастей, но уже перекатывая обнаруженную мной жемчужину из руки в руку. Ага, жжётся! И похоже, что сейчас из него помощник совершенно никакой, так что придётся действовать в одиночку, и потому предупредил его:

– Миктлан, я отойду ненадолго.

В ответ получил кивок, а уточняющих вопросов – куда, зачем – нет. Вздохнул, покачал головой – оказался прав. Похоже, придётся позже заняться приведением в чувство товарища.

А пока подхватил пару кусков от рыбьего черепа и направился к ивняку. Зачем мне эти части? Ими решил на всякий случай проверить реакцию дерева на некогда живую плоть. Паранойю свою надо холить и лелеять!

Выйдя из-под укрывавшего нас яра, вновь ощутил, как начинают выжигаться глаза от яркого свечения синего кристалла. Похоже, что для дальнейшего пути нужно что-то укрывающее для головы придумывать. Оставил зарубку в памяти об этой мысли и постарался сконцентрироваться на текущей задаче. Шагал осторожно, смотря под ноги, иногда замирая и постоянно оглядываясь. Вот бы ранее так действовал – многих бед бы миновал…

Взобравшись по спуску к ивняку, остановился у его границы – заходить в него наобум не стал. От его края до центрального дерева метров двадцать было. Далековато! Пришлось размахиваться посильнее, чтоб бросить один из прихваченных кусков поближе к центру. И замер в ожидании реакции. Та долго ждать себя не заставила. Насколько смог рассмотреть на таком расстоянии, да ещё и в неприятном жгучем свете, кусок начал быстро иссыхать, пока не превратился в полностью обезвоженный, совсем блёклый. Чего-то подобного подспудно и ожидал. Само же дерево дополнительных активностей не проявило. Тут хотел бы похвалить себя за идею с кусками, вот только сглупил в другом – нужно было взять с собой и остатки бечевы, тогда бы подвязал кусок к ней и вытянул его обратно. И получил бы сейчас ещё и тактильную информацию об изменении плоти, и не пришлось бы страдать с этим вглядыванием в мелкую точку на расстоянии. Что ж, похоже, придётся вернуться, заодно и ещё пару новых кусков прихватить – больше испытаний провести получится.

По возвращении застал картину нашего временного лагеря без изменений, так что не стал даже обозначать своего присутствия, забрал всё необходимое и двинул обратно. Там, у ивняка, к новому куску прицепил бечёвку и закинул, повторяя первый опыт. Такая вот импровизированная «рыбная ловля» вышла. Дождался усыхания и потянул назад. Переживание о возможной хрупкости не оправдалось – кусок при вытаскивании не рассыпался трухой. Достал, поднял и ощупал. Да, хрупкости тут совершенно нет места – он настолько окаменел, что им и убить кого можно! Размахнулся и посильнее ударил по одному из камней поблизости. Крепкость, твёрдость на удар тоже оказались на высоте – не рассыпался, не раскололся. Всё-таки люблю я бежать впереди Неостановимого быка – в фантазиях уже наловил пару новых рыбёх и пришёл сюда для их засушки в дальнейшую дорогу. Не Судьба.

Другой кусок решил закинуть в самое начало ивняка. И результата увядания-усыхания не увидел, даже прождав по ощущениям весьма долго. Либо его вовсе нет, либо здесь процесс очень медленно идёт. Ждать более не стал, а перебросил на середину. И тоже всё хорошо. Далее сделал бросок в начало зоны сухостоя, и только тогда понял, что зона-то не круговая, не одинаковый у неё радиус относительно главного дерева. Она будто повторяла контур его кроны. Как если бы с него что-то капало наземь и затем чуть растекалось ручейками, вгрызаясь во владения поросли, убивая её. Но ни разглядывание кроны, ни более пристальное наблюдение за сухостоем ничего нового не принесло. Поднял взгляд ещё выше – на свод подземелья, но его осмотр тоже ничего нового не принёс – редкие каменные сталактиты и всё. Ну и Предел с ними в таком случае!

А дальше я совершил абсолютно безумную вещь. Пошёл ва-банк! Оттопырил мизинчик левой руки и засунул его в начало ивняка. А какие альтернативы у меня были? Никаких. И ведь выиграл! Ничего не случилось с пальцем! И, посудив по нему, заступил в ивняк и сам. Было ли мне страшно? Конечно! Я ж не дурак какой.

Побродил среди поросли в надежде набрать хворостин каких, но здесь неудача меня настигла. Даже кружок навернул по нему цельный. И не один – двигался спиралью, постепенно сужающейся к центру. Так и добрался до начала мёртвой зоны – в неё совать свои части уже не решился. Умный я! Постоял, посмотрел на сухие деревца, стоящие и лежащие внутри. Полметра-метр ведь, и вот они, драгоценные дрова! Вот бы палку какую, чтоб зацепиться ею за такое деревце и вытащить его сюда! Но среди мелкого ивняка ничего подходящего даже не выломать. Или крюк бы, чтоб к бечеве привязать да забросить…

Крюк?..

Крюк!

Кирка!

Осенённый этой идеей, рванул обратно в лагерь.

Конечно, для будущей колки дров лучше была бы как раз утерянная кирка – гранёная и с зубилом на обухе, но и оставшаяся сможет стать нашим Спасителем от Голодной Смерти, накормив ту до отвала!

Картина на месте стоянки не изменилась, и что-то это мне порядком уже надоело. Нет больше времени рассиживаться! А потому подскочил к Светлому, отвешивая подзатыльник.

– Ай! – схватился тот за голову. – Ты чего творишь?!

– Хорош рефлексировать и прокрастинировать! – заумно пояснил я, сбивая Микта вычурными словечками с попытки возмущения. В долгих библиотечных посиделках довелось мне почитать даже такую книгу, как «Толковый словарь», так что сыпать в разговорах всякой заумью мог с лёгкостью, другое дело, что не особо любил так делать – люди могли не понять и оценить. – Сматываем удочки и айда за мной!

Но первым пунктом сделали иное – спрятали Ядро в одном из рюкзаков, замотав в тряпицу в несколько слоёв.

Затем вытащили закинутые снасти, рассчитанные на травоядных обитателей озера. На них обнаружили совершенно нетронутые наживки – что ж, в следующий раз всё забросим на хищника. Тем более теперь у нас есть более чем натуральная приманка – рыбьи потроха. Не знаю, чем уж они тут питаются, но похоже, что те ещё каннибалы, а потому не будем вносить разнообразие в их пищевую цепочку, нарушать её.

Подхватив освобождённую кирку, двинулись с Миктланом обратно. Пока шли, рассказал ему о проведённых наблюдениях, а на месте и вовсе показал пару «фокусов» с превращением мягкой плоти в окаменевшую. Судя по весьма заинтересованно выглядящей его физиономии, план отвлечения и привлечения к делу удался.

Затем с ювелирной точностью была проведена добыча будущих дров – рисковать попаданием своих конечностей в зону сушняка на любой высоте никто из нас не желал, так что пришлось излишне осторожничать. Но даже так всё равно возникла парочка опасных моментов, когда мы прошлись по самой грани. Во всём виновата кирка – неудачно зацепилась за корень, слишком подобравшийся к поверхности. Еле отцепили, достали. Здесь отличился Микт – его идея была привязать бечёвку к кирке, за которую потом и вытаскивали её. Мозги – всему голова!

Вытащив первые экземпляры, провели их проверку на ломкость, расщепляемость. И в отличие от рыбьих останков здесь окаменелости такой не обнаружили – древесина ломалась, распускалась на щепу. Не была такой монолитной, как опасался. Удивительное различие, которое нам только на руку.

Натаскав так небольшую кучу сушняка, решили на том остановиться – впереди нас ждали попытки всё это разжечь, и неизвестно, сколько времени потратим. А рыбка вечно свежей оставаться точно не может. Надо поторапливаться! И потащили добытое добро к стоянке.

Вернувшись обратно, Миктлану поручил набрать камней покрупнее, чтоб сложить из них небольшой очаг. И отдельным пунктом в списке поиска шёл большой плоский камень или парочка поменьше – наша будущая сковорода.

Сам же взялся за подготовку другой замены. А именно – трута. Раздербанил небольшой кусочек тряпицы чуть ли не на составные нити, сдобрил их наиболее сухими пучками мха. Вроде должно сработать. Притащенный сушняк разделил на две кучки – помельче и покрупнее. Ещё и оттуда постарался добыть мелкой щепы и тонкой коры.

А там и Светлый закончил со своей задачей, так что в четыре руки споро выложили будущее огнище так, чтоб оно максимально оказалось прикрыто от возможных взглядов с противоположного берега. Паранойя не дремлет!

Критически осмотрели своё творение, но что улучшить, а, главное, как – не нашли, не придумали.

И наступал финальный этап – розжиг.

Вытащил из своего рюкзака припасённый кремень – кое-что полезное и помимо ножа у меня есть. Но в пару к кремню решил использовать не нож – очень уж не хотелось портить его красивое лезвие, – а кирку. Вот уж поистине шикарная находка! И как же обидно, что утеряна именно та, с зубилом, которое сейчас можно было бы как топор использовать.

И, продолжая извлекать из памяти навыки и основы выживания, освоенные в учёбе, начались попытки высечь искру и разжечь огонь.

Что я могу сказать? В учебные времена всё это казалось и получалось сильно проще – сказывались тамошние условия, материалы. Походная реальность – дело куда серьёзнее и сложнее. Берём на заметку в будущее, чтоб не попадать в настолько сложные ситуации.

Но справился – потихоньку занялся огонь. И Миктлану задача нашлась – тот сперва дыханием раздувал пламя, а затем взял бестиарий в руки и им поддувал. Хорошо придумал! Может заодно и подсохнет блокнот, вновь станет пригодным для зарисовок. Главное, не спалить ненароком. Вот тогда точно печалька будет.

Оставив Микта следить за костерком, сам занялся новым снаряжением снастей с последующим забрасыванием. Бросить постарался в то же место, откуда выудили и первую добычу.

А тем временем и костёр достаточно прогорел. Пришла пора готовить пищу богов! Кое-как перерубив синий хребет, оказавшийся удивительно крепким не только в районе ранее отхваченной головы, но и по всей длине, нарезал рыбу на крупные куски и бросил на камень-сковороду.

И как же трудно было дождаться завершения этого процесса!

Ха-ха, мы и не дождались…

Как только по округе начал разноситься аромат готовящейся еды, то в ход пошло гениальное выражение предков: «Горячее сырым не бывает!».

Обожглись, но с каким удовольствием замолотили по первому куску! Не передать никакими словами! И пусть в рыбке не хватало пряностей, специй, но голод – действительно лучшая приправа к пище!

Пока уплетали первые куски, подоспели вторые… и третьи!.. Мням!

Глава 14. Обновки

«Если грабли могут калечить, то и бронёй может стать всё что угодно.»

Родимус Беспечный

Благодать-то какая!

Налопались, что называется, от пуза! Замолотили всё. И как же в сон клонить стало после! Усталость напомнила о себе с десятикратными силами. Челюсть просто выворачивалась, а сознание готово было покинуть тело.

А тут ещё, как назло, и новая поклёвка пошла на закинутых снастях. Пришлось превозмогать. И пока совершал сей подвиг, Светлого отправил спать. Тем более возле тёплого огнища весьма приятно. Потом уже мой черёд придёт, а пока – рыболовный промысел ждёт!

Только вот в этот раз неудача ждала меня. То ли просто не повезло, то ли сытая рассеянность сыграла роль, но первых двух рыбёх вытянуть не удалось – сорвались, ушли. Но потом реабилитировался – третью и четвёртую вытащил на берег. Обе оказались размером поменьше первой, так что и столь яростной борьбы с ними не случилось. Больше ловить пока ничего не стал и снасти свернул.

После потрошения добычи сразу отправил её на готовку, оставив пару мясистых кусков – хотелось всё же забросить что-то сильно съедобное к дереву-убивцу в зону на проверку. Ядер в головах не оказалось, да и кости у этих особей оказались едва-едва тронутые синевой. Возможно, существует какая-то связь между ними? С другой стороны, и Миктлан назвал Ядро сокровищем, что как бы намекало на изрядную редкость ресурса.

Пока готовил, раздумывал над парочкой идей.

Первая связана была как раз с костями уже съеденного деликатеса. Обкатывал мысль загнуть, зафиксировать кость в форме, подобной крючку, и забросить на окаменение. Но как осуществить – ума дать не смог. Решил посоветоваться с Миктом после пробуждения того, а то и вовсе озадачить его – пущай тоже ломает голову свою. Спал он, кстати, весьма крепко – никак не прореагировал на моё присутствие и готовку.

Вторая идея заключалась в попытке прокипятить воду из озера. Жажда давала о себе знать, особенно после еды, но рисковать и в лоб пить из озера не хотелось из-за подозрительной синевы костей его обитателей. А раз посчастливилось котелок раздобыть и огонь горит, то стоило попробовать воды питьевой сделать. Жаль только, что даже если получится, то перелить её некуда. Единственная фляга – с живительной водой, а в нашем случае это сокровище даже ценнее Ядра. И новую сделать тоже не из чего.

Хотя один вариант есть.

Доводилось мне читать об изготовлении бурдюков из рыбьих пузырей. Технология сложная и в наших условиях невозможная. Так можно было сказать, если бы не зона окаменения. В оригинале там многоэтапный процесс с промыванием, просушиванием, обработкой, пропиткой и прочим. У нас же можно попробовать поступить в лоб – надуть максимально пузырь, насадить на что-то, затыкая, и забросить в зону. И как ни вертел идею – не видел в ней изъянов. И даже если с прогретой водой из озера ничего не выйдет, то можно попробовать вернуться к тому месту ручья, где ещё можно набрать её из него.

Готовые куски рыбы складывал пока что рядом на очередной плоский камень, предварительно обмытый. Тоже проблема – во что завернуть, как хранить пищу. Неизвестно, сколь долго ещё наше Испытание продлится и куда нас заведёт, так что готовые припасы лучше иметь под рукой.

Котелок меж тем закипел. Сняв с огня и заглянув в него, не увидел совершенно никакого осадка. Что ж, будем считать местную воду условно безопасной, но сырую всё же поостережёмся пить. Выложил камнями небольшую заводь у края воды, в которую и поставил котелок остывать. Должно сильно ускорить процесс – озёрная вода по ощущениям совершенно не теплее ручья.

Третьей мыслью, над которой ломал голову, было изготовление чего-то защитного от прямого свечения кристалла-гиганта. И здесь никаких конструктивных идей не было. Намотать на голову что-то из остатков запасной одежды можно, но дело-то не в напекании головы. Нужен какой-то весьма большой козырёк, который даст тень на глаза. Из чего его придумать – только Предел ведает! Или вот этот спящий товарищ, которого и потряс за плечо, будя.

Рассказал, озадачил Светлого, как тот чуть пришёл в себя после сна. После стольких приключений пара часов отдыха – ничтожно мало. Но и то счастье! Так что, подложив под голову рюкзак, улёгся рядом с костром, наказав Микту не забывать подкидывать остатки дров. После сна сходим за новой охапкой и со всем остальным разберёмся.

И удивительное ведь дело! Пока Микт спал, рёва-воя ни разу больше не звучало. Повезёт ли мне также?.. Не хотелось бы просыпаться от него. С этой мыслью и уснул…

Сказать, что пробуждение было лёгким – не сказать ничего. Ощущение такое, словно тебя Флегматичная Корова пережевала и выплюнула. Бр-р-р! Отвратительно! И нет, я не об ощущении, а о Звере. Это не та милашка из древних времён, что давала вкуснейшее молоко. Справедливости ради, его она и сейчас даёт, только вот вряд ли его кто-то осмелится выпить. Разве что больные на всю голову Ренегаты – те ничем не брезгуют. Потому как из травоядного безобидного животного она превратилась в плотоядного падальщика, подъедающего останки жертв Неостановимого Быка. Отвратительно! Повторяюсь, ну и пусть.

Кое-как осознав, кто я такой, что я такое, взбодрившись после ледяного умывания в озере, начал расспросы Миктлана:

– Ну, так как, есть какие идеи?..

– По костям, думаю, что смысла нет. У нас уже есть снасти, вполне рабочие, судя по твоим успехам, пока я спал, – ответил он. – По флягам из пузырей тоже не вижу, почему может не выйти толк. Если только окажется по итогу слишком хрупкой, но это проверять надо. А с прикрытием от света тоже идей нет.

– Эх ты! – посетовал я на безрезультативность, полученную от Микта.

– А что я? Нет ни у нас, ни в округе ничего подходящего! У нас даже нитки-иголки нет, чтоб что-то взять и вшить-пришить в качестве козырька к тряпкам, которыми можно обмотать голову. И той же коры нужного размера не найти. Она вон только у этих центральных деревьев есть подходящая. А соваться мы туда не будем! – выдал своё возмущение Светлый в ответ на мои вздыхания разочарования.

– Ладно, ладно, не кипятись. Кстати, о кипятке! Вода остыла? Пробовал?

– Остыла. Пробовал. Обычная вода. Совершенно обычная, – пробурчал Микт.

– Да? Ну и хорошо. Перекусим и идём дела вершить?

– Не, я не голодный ещё, – уже несколько веселее похлопал себя по животу опрашиваемый.

– Я в принципе тоже… – протянул я, прислушиваясь к ощущениям в своём. – Давай тогда выдвигаться на подвиги.

В нашем списке подвигов было всего два, а не двенадцать, как полагается. Первый – новая охапка дров, второй – фляги. И оба мы совершили! Надувать рыбий пузырь оказалось не особо гениальной идеей, и плевались потом ещё долго, но получили две фляги колбообразной формы, причём от простого падения ничего с ними не случилось. Как пустыми, так и заполненными. Магия вне Академии!

И ведь вдоль озера таких зон с деревьями с пяток насчитали только в том пространстве, что просматривалось. Почему такое сокровище никак не используется? Расточительно! А в неиспользовании мы были полностью уверены, потому как никаких следов деятельности, кроме как в том начале пещеры, не встречалось. Да и к ним возникали вопросики – слишком уж примечательная находка с перстнем, чтобы лежала нетронутой долгое время…

Кости рыбьи тоже придумали как использовать. В особо крупных рёбрах проковырял ножом отверстие поближе к месту их крепления к хребту, а после отправили на окаменение – теперь у нас было десятка два игл. Зачем нам они? Ну, раз Миктлан сетовал на их отсутствие, то вот закрыли брешь. Провернули это с костями от двух последних рыбин, а первую оставили нетронутой, решили сохранить их первозданно синими. На всякий случай. Вдруг ценные?

Проверка же целых кусков рыбы на предмет сушки всё-таки не прошла. Ни на тех отложенных сырых, ни на свежеприготовленных. Всё стало каменным, неразгрызаемым.

И Светлый таки выдал идею насчёт головных уборов.

Предложил он взять хвосты рыб, сделать пару дырок в их краях для пропуска завязок, бросить в зону, а затем вдеть кусок бечёвки и повязать сиё творение на голове. Не хочу даже знать, как он до этого додумался. Больной ублюдок! Нет, вы просто представьте себе эту картину, а потом скажите, что я не прав. Два парня, в достаточно потрёпанной одёжке, обвешанные рюкзаками, один с киркой наперевес. И у обоих на лбу хвостовой плавник, смотрящий в вашу сторону, буквой «V». Я б от таких бежал быстрее, чем от тех тварей из логова…

В целом же, резюмируя последние часы, можно было сказать, что мы полностью готовы продолжать путь. И припасы кое-какие появились, и отдохнули чуть – место оказалось спокойное, ни единой твари так и не заметили. Не только живых, но и мёртвых тоже – просматриваемый берег был чист и пуст от любых останков. Из-за этого спокойствия сразу путь продолжать и не стали. Посовещались и решили отоспаться. Впрок, так сказать. Заодно и осторожненько искупались на мелководье, далеко не забредая – мало ли насколько там крупные особи водятся на глубине. И какое количество. Пусть себе и дальше там водятся, а мы тут, с краешка, чуть-чуть.

Так как ту первую накопившуюся усталость победили, то на этот раз решили спать бо́льшими промежутками. Первым опять на отдых отправился Микт, я же занялся дальнейшим промыслом и не только – таскал дрова, готовил еду и ресурсы для той работы, которую выполнит Светлый, как проснётся. Не всё же мне одному вкалывать, как крестьянину на гильдейском контракте. И вновь Миктлану везло – неизвестный Зверь молчал всё время его сна. Мистика какая-то! Тоже так хочу.

А ещё мы решили сделать нечто «сказочное». Да-да, в том самом значении…

Я же на это сказал бы: «Вот что значит настоящее безумие!».

Мы воплотили идею Микта с плавниками. И даже больше!

Мы не только сделали головные уборы из них, мы ещё и броню себе рыбью сварганили.

Именно для этого я устраивал дополнительный локальный Апокалипсис для популяции хищника, превратив того самого в жертву. Нам требовались головы, кожа и прочие плавниковые части этих рыбин. И побольше! Я колол в них дырки, таскал на закалку, а Светлый, как проснулся, начал обшивать-обвешивать этими заготовками нашу одежду. Теперь бы я уже не смог убежать от вышеописанных двух парней – кондратий бы прихватил прям сразу на месте, как их увидел…

Но нам на это плевать было с высокой колокольни.

И даже на запах! Да-да, тот самый рыбий запах. Получается, что и купание зряшным действием оказалось. Но это если совсем уж придираться, по собственным же ощущениям смыть ту накопившуюся пыль за прошлый этап путешествия делом благим думалось. Ещё и такой заряд переохлаждения получили от ледяной воды, что спалось потом у тёплого костра просто великолепно. Я даже от рёва не проснулся – Микт сказал, что дважды раздавался тот за время моего сна. Не повезло мне. Но раз не проснулся, то буду считать, что повезло. Такой вот парадокс.

После той памятной встречи с тварями решили любыми средствами укрепиться, обезопаситься и подготовиться к будущим битвам. Вечно тактически отступать не выйдет. Да и сомневаюсь я, что подобными поступками можно достичь Воплощения. Вне битвы нет той гремучей смеси чувств и эмоций, ледяного дыхания Незримой Смерти и её огненных когтей, сжимающих сердце. А без них как ты преодолеешь свой Предел? Правильно. Никак! А ещё и Голос в начале Испытания говорил именно об этом.

Так что подготовка и ещё раз подготовка!

Когда же создание высокотехнологичной брони двадцать третьего века завершили, тогда мы и стали полностью готовы к продолжению пути к Силе.

Правда, сделали мы не только броню в итоге. Ха-ха! Ивняк всё же пошёл под нож. Из него мы сделали какое-то внебрачное дитя дротика и гарпуна. Не мы такие – жизнь такая!