Текст книги "Предел. Воплощение (СИ)"

Автор книги: Евгений Сладков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)

– Надо будет заглянуть, может что интересное найдём, – на что получил согласный кивок.

Слева же до ближайшего домика были те же сорок метров. И если свернуть за левый угол нашего здания, то там в далекую даль уходила прямая. Наверное, можно назвать это улицей подземного города. По обеим сторонам её также стояли аккуратные коробочки таких же строений.

Переглянулись.

Кивнули друг другу.

Направились к следам нашего сражения.

Глава 18. 76

«Неудача в добыче – это не поражение.

Это первый шаг к будущей победе.»

Дисан Неистовый

Оглядывая результаты побоища, оставалось только диву даваться, как мы вообще живы-то остались. Нет, так-то понятно – благодаря непреложной силе гравитации и глоткам спасительной воды. Первая уничтожила добрую половину воинства противника, вторая быстро залечивала получаемые нами раны, позволяя продолжать биться.

В первый заход просто прошлись среди тел, пытаясь понять, можно ли что-то с них полезное и ценное добыть. Увы, толковых идей не возникло, кроме как начать их разделку в поисках Ядер. Хоть нож для разделки был у нас один, но участие успели принять оба. Сперва один таскал туши ко второму, затем сменились. И насколько ж это грязное занятие! И вонючее. Теперь от нас смердело не только рыбой, но ещё и паучьей слизью. Наверное, таким амбре сейчас на месте убили бы вообще любых встречных, в том числе и напавших тварей. Причём даже без боя, а просто чуть поуклоняясь от атак.

К сожалению, Удача на сей раз не улыбнулась нам. Под конец разделка шла уже на чистом упрямстве, энтузиазм и предвкушение добычи совсем иссякли. И если начинали мы с самых крупных особей, то затем под нож попали вообще все твари, даже те, что самоубились… В итоге та синяя жемчужина так и продолжила быть нашим единственным сокровищем. Расстроены ли мы были? Ещё как! Ведь даже надежда на добычу оказалась тщетна. А у меня она так и вовсе накладывалась на чувство стыда, как на втравившего в эту дурнопахнущую историю. Вместо бережливости одни только убытки принёс команде. Плюс усталость и слабость пострадавших тел, что никак не желала пока что покидать их.

Грустно и точка.

Пару раз приходила мысль как-то лапы паучьи использовать – всё-таки острые и твёрдые, вон даже проткнуть нас смогли. Но как возникала, так и исчезала – негде и не на чем. С хитином тоже облом вышел. Вроде и крепкий, вроде и можно бы как замену утерянной рыбьей броне приспособить, но нет – способ его выделки у нас отсутствовал.

Часа за полтора закончили со всеми Зверями. После чего лишь разочарованно оглядели сложенную кучу тушек, что выросла вровень с местным одноэтажным домиком, да направились к одной из многоэтажек, что приметили ранее.

Выбрали для осмотра трёхэтажное. На первый взгляд снаружи ничем особым не отличалось от своих соседей – нашего убежища и его близнеца. Такая же откатная дверь, такой же материал стен, такое же отсутствие полноценных окон. Так что и на второй взгляд всё то же самое, только и разницы, что размеры увеличены – длиннее, выше, шире, да номер, конечно, другой – «76». Странная какая-то нумерация у местных, не бьётся она с предыдущими номерами. И жаль, что столь высокое здание находилось слишком далеко от той комнаты-обрыва, где вынуждены были придумывать способ спуска. А может, и наоборот хорошо – где гарантия, что я не задумал бы прыгать в его сторону? И ладно бы сам, так ещё и Микта мог уговорить на очередную авантюру.

Пока я разглядывал строение, Светлый меж тем уже открыл-откатил дверь и заглядывал внутрь, интенсивно махая рукой, подзывая. Так что, завершив наружный осмотр здания, присоединился к нему. И теперь тоже с интересом уставился на внутреннее убранство. Если бы мне в свою очередь было кого позвать, то тоже бы призывно махал рукой. Интерьер здания настолько отличался от нашего укрытия, что не удержался, поддался внутреннему демону и отвесил лёгкий подзатыльник Микту, комментируя:

– Балбес всё же не я, а ты, Микт.

В ответ сперва раздалось «ай», а затем:

– Хотел бы возразить, но не могу не признать твою правоту…

И так реагировать причина у нас имелась. Здание внутри оказалось не пустым, не голые стены-пол, как в нашем. Конечно, разнообразием не блистало, но всё же. Напротив входа у стены располагалась винтовая лестница, ведущая наверх. Сам вход, к слову, находился в правом углу здания. И всё пространство слева от него было заставлено местной мебелью. Каменной. Массивной. В центре – шесть столов, стоящие в два ряда по три, с лавками по бокам. И что лавки, что столы настолько широки, что можно было бы на них легко уместиться для сна и отдыха. А на столешнице таких, как я, и вовсе штук пять могло спокойно улечься.

С чего же реагировать тогда так? Перин, одеял нет же внутри, так почему? А потому, что пол в убежище всё же далёк от теплоты и уюта, и пусть Микт подложил под нас рюкзаки, но на лавке или столах всё комфортнее было бы организму лечиться и восстанавливаться. Не приходилось бы часть драгоценных ресурсов тратить на согрев себя же. Так и после вести́ что разговор, что приём пищи, сидя как цивилизованные люди, всяко приятнее. Банальное невезение. Вот что стоило убранству каменному оказаться в том доме? Или самому дому оказаться ближайшим к месту сражения…

Разгоняя внутренний сумрак здания свечением своих кристаллов, продолжили осмотр. Потолок здесь оказался гораздо выше, чем в нашем убежище. Вдоль стен до самого верха стояли полки, стеллажи. Но никаких предметов на них не нашлось – только пустота, как и на столах. В углу, диагонально расположенном входу, обнаружили отгороженное пространство. Если правильно помню, то у древних такое называлось «барная стойка». И если стоять лицом к ней, то слева вырисовывалось небольшое подсобное помещение с чем-то напоминающим кулинарную печь и прочими кухонными штуками. Отдельного упоминания заслуживает разве что прямоугольный короб, спускающийся из-под потолка к каменной чаше. В его конце обнаружилось отверстие, как и в чаше посередине. Кажется, мы нашли местный водопровод.

На том с осмотром первого этажа и закончили, так ничего полезного не найдя. И двинули по лестнице на второй. Там оказались в начале тёмного коридора, что вёл от лестницы до, судя по всему, противоположной, наружной, стены здания. Лестница же уходила дальше, на третий, но туда пока не стали подниматься. Почему тёмный? Свет от мостовой сюда уже слишком слабо добивал. И по левой стене виднелись крепления, сейчас пустые, для чего-то осветительного. Пройдя коридор весь, насчитали пять закрытых дверей. И здесь они были уже не колесообразными, а вполне обычными и привычными прямоугольниками. Но всё ещё каменными, что немного обескураживало. Как их открыть-то? Попробовали толкнуть от себя, внутрь помещений – нет эффекта. На самих дверях никаких выступов, чтоб зацепиться и вбок попробовать сдвинуть. На стенах рядом тоже пусто. Непонятно. На такой ноте и закончили исследование второго этажа.

Зато третий этаж наконец-то принёс интересности и приятности. Встретил нас такой же коридор с такими же пустыми креплениями, но дверей меньше – три. И две из них открытые! М-да… Без знания способа открывания долбиться в прямоугольные двери совершенно бесполезно. Их толщина оказалась больше, чем у круглых. Подсказок для определения способа у первой не нашли, и сама комната была совершенно пуста, а вот со второй открытой повезло больше. Она, кстати, была крайней в коридоре, и если соотнести по этажам, то находилась как раз над подсобкой-кухней на первом.

Ранее мы встретили кристаллы пяти цветов – зелёный, чёрный, синий, жёлтый и красный. Теперь к ним добавился новый – фиолетовый. Кристалл ромбовидной формы висел прямо по центру двери на высоте в две трети от пола. От него крестом уходили подсвеченные тем же цветом тончайшие линии к краям. Миктлан уже хотел было прикоснуться к ним, к самому кристаллу, но получил по рукам от меня согласно заветам древних людей:

– Работает – не трожь! Вот осмотримся внутри, тогда только попробуем.

– Ладно-ладно, драться-то чего сразу! Чего ты злой такой? Что там, что сейчас, – обиженно прореагировал Микт, потирая руки.

– Не я такой, жизнь такая. Опять же вспомни чёрные кристаллы, – ответил я, подсвечивая нам интерьер комнаты.

В тусклом свете нашего кристалла стали заметны два больших каменных нечта. Из-под потолка по стене к ним спускались уже знакомые по подсобке прямоугольные короба, в которых виднелись отверстия. Теперь мы точно уверились, что это местный водопровод, приходящий с крыши здания. А вот нечта – не что иное, как купели. То есть нашли мы банно-помывочное место. И вздыхалось от того только пуще прежнего – лишь пыль наполняла ёмкости, а мы бы не отказались от удовольствия поотмокать. Пара таких коробов спускалась и ещё в одном месте – в самом дальнем углу, а под ними в полу чернело несколько дырок. То ли отхожие места такие, то ли душевые, то ли просто обеспечение отвода воды, выплёскивающейся из купелей. На последнее намекал небольшой уклон пола в их сторону.

По уже осмотренному вывод напрашивался очевидный. Это здание ни что иное как таверна. На первом этаже – обеденный зал, на втором – запертые комнаты отдыха, а на третьем – дополнительные помещения с удобствами. Но окончательно станет понятно, правы ли мы, после попытки использовать фиолетовый кристалл на других дверях. Перед процедурой его изъятия из двери поднесли поближе наш зелёненький – а вдруг он такой же подозрительный, как чёрный? Но нет, реакции не последовало. Кому пробовать снять его с двери, опять разыграли с Миктом. Досталась сиё судьбоносное дело мне. Победил или проиграл – вот в чём вопрос? Памятуя, что никакие оборачивания тряпкой не нивелировали эффекта стен Лабиринта, то и здесь заморачиваться не стал. Единственной моей страховкой стало то, что действовать решил левой рукой да наказал Светлому в случае чего оттаскивать меня от кристалла даже ценой её же отрубания, с чем и вручил ему свой нож.

Всё прошло на удивление гладко. Не в плане отрубания, конечно же! Кристалл легко отцепился от двери, упав приятной тяжестью в руку. Несколько секунд после изъятия ничего не происходило, а после каменное полотно с лёгким шелестом стало закрываться, преграждая доступ к помещению. Выдохнул с облегчением. Рядом раздался такой же звук. Ха, не одному мне напряжно было!

А дальше, собственно, выполнили то, ради чего всё и затевалось.

Попробовали открыть среднюю комнату третьего этажа.

Поднёс кристалл примерно к тому месту, где он висел на прошлой, и там мягким оттенком того же цвета подсветилось место приложения. Касание, затаив дыхание…

И – вышло!

Кристалл сам выскользнул из руки по направлению к двери, вставая в положенное место. Мягким фиолетовым светом зажёгся крест, послышался тихий сдвоенный щелчок. И так же медленно, как закрывалась прошлая, так и эта дверь стала открываться. В нетерпении стояли, переминались в ожидании. После – с азартом и предвкушением заглянули внутрь, не думая об осторожности. Опрометчиво? Ещё как! Ничему-то нас не учат пройденные приключения.

Обошлось! Никаких затаившихся Зверей, смертельных ловушек или фантастических призраков. Вместо них уже знакомые по первому этажу стеллажи, но с важным отличием. Здесь они были не пусты. Кое-где на них стояли-лежали разные ёмкости, ящички и коробки. Все выполнены из камня, с затейливыми барельефами и горельефами в разных стилях. Очень красивое! Наверное, потому в мыслях уже предвкушал, как в наших руках оказывается могучий артефакт хозяев мёртвого города. Да-да, в таверне и могучий артефакт. Что я могу сказать? Наивная душа! Действительность разбила надуманное.

Почти всё оказалось пустым внутри, за малым исключением.

В некоторых коробках нашлась посуда. Чашки, кружки, тарелки, блюда, ложки и прочая-прочая. Мы уже даже не удивились, когда поняли, что она тоже из камня. Похоже, здесь жили какие-то фанатики, поклоняющиеся его величию. В других ящиках покоилась странная пыль, но не та каменная крошка, что вокруг заполонила всё. Микт предположил, что это следы чего-то истлевшего от времени. Ткань или бумага. Но вот в бумагу мне совсем не верилось, если у местных и существовала какая письменность, то поставил бы на каменные таблички. А если истлела ткань, то сколько же времени на самом деле здесь прошло? В паре таких ящиков пошурудили среди пыли, надеясь что-то нащупать, но кроме чихания так ничего и не обнаружили.

А далее приметили закономерность. Резьба на ящиках – не просто украшательство, но и практичность. Все непустые имели схожий рисунок, такая вот делёжка по содержимому. Так, коробки с посудой имели плетёный стиль – на них под разными углами переплетались всевозможные прямые линии. Ящики, полные тлена бытия, были с волнообразными линиями, словно имитируя то ли потоки воды, то ли порывы ветра.

И главная находка – третий вид – с ягодно-фруктовым письмом. Гроздья каких-то ягод, кругляши фруктов и редкие листья. На мой неискушённый взгляд, резьба этих ящиков была на голову выше всех прочих. Не просто, получается, фанатики, но и мастера.

Так вот, в этих ящиках рядками стояли запылённые тёмные бутылки. Вытащил одну. Тяжёлая. Восемь прямых граней – четыре больших, образующих основной контур сосуда, и четыре поменьше, убирающие острые углы соединения больших. Обтерев пыль, смог разглядеть и причину тяжести. Не только материал виноват, но и содержимое – внутри плескалось что-то ещё более тёмное. Никаких этикеток, никаких гравировок, способных пролить свет на содержимое. Только на сургучной печати едва-едва различима затёртая руна. Такую мы ещё не встречали, походила она на известную всем восьмёрку, но с прямыми углами – 𐌇. Свою форму она не меняла, на какое бы расстояние не приближал зелёный кристалл. Не двуликая. Возвращаясь к бутылке, навскидку её объём около литра, и их восемь штук в ящике. А в других как? Подобных ящиков имелось ещё два, один полный, во втором только три. Итого девятнадцать близнецов. Как бы не хотелось нам утащить всё с собой, но нереально. Так что разглядываемую вернули обратно, вновь сделав ящик полным, и окончательно опустошили начатый, решив две взять с собой в путь-дорогу, если вскрытие третьей покажет какую-либо ценность или хотя бы съедобность содержимого.

Больше ничего интересного на третьем этаже не было. Так что изъяли кристалл из двери и вернулись на второй – вдруг он подойдёт и для него?

И мы не прогадали! Предположение оказалось верным. Похоже, нам посчастливилось найти ключ от всех дверей – вероятно, он принадлежал владельцу заведения или какому-то обслуживающему персоналу.

Уже со знакомым отсветом и щелчком открылась первая дверь. Первая не только по порядку, но и по иной причине. При приближении фиолетового кристалла к полотну подсветилась, кроме места приложения, ещё и цифра «1» над ним. На том открытия и закончились – внутри опять лишь пустота. Ею же оказались наполнены и вторая, и третья комнаты.

А вот четвёртая, наконец-то, принесла новенькое. В ней у стен стояла пара кроватей, а у их подножия – по сундуку. Напротив входа, между кроватями, располагалась тумбочка. А больше ничего и не было. Сундуки покрыты уже знакомым письмом с прямыми линиями, складывающимися в замысловатый орнамент. Похоже, предположение о вещевом предназначении предметов с подобным стилем верно. Пыль внутри сундуков тоже оказалась похожей по составу, за одним исключением – в одном мы нашли нечто твёрдое. Выудив, отряхнув которое, порадовались – вторая фляга прибыла в нашу команду! Найти бы, чем её наполнить, и вообще прекрасно. А из возможного наполнителя у нас пока только неизвестная жидкость в тёмных бутылках, но окончательно всё решится после попытки вскрытия одной из них.

На том находки в комнате кончились, как и на всём этаже. Пятое помещение не порадовало ничем, кроме того факта, что там мы увидели настоящую вершину удобств – отхожее место, максимально похожее на трон.

– Каменный трон. Ха-ха! А местные те ещё затейники! – согласием с моими мыслями прозвучали слова Миктлана.

– Ну, что, вниз? Тащим пожитки сюда, отдыхаем на мягких кроватках, подкрепляемся с апробацией содержимого бутылки, и в дорогу? – спросил у Светлого, снимая кристалл с оказавшейся бесполезной двери.

– Звучит как план! – поддержал предложение Микт.

Дальше и реализовали его, но с незначительными правками – отдохнули на лавках первого этажа, а для подкрепления решили использовать местную посуду, за которой Ленивой Рысью смотался Светлый, пока я распечатывал бутылку.

Для идеальности нам не хватало разве что возможности разогреть еду, которая всё ещё выглядела вполне съедобной, несмотря на прошедшие дни. А если и отравимся, то всегда можно списать на то непонятное пойло, что разливал я по бокалам, притащенных Миктланом.

Печать с бутылки сорвать вышло легко. Хлопка никакого не раздалось, но над горлышком возникло небольшое облачко зеленоватого дыма, разнося по всему этажу умопомрачительнейший аромат пряных трав, сильнее будоража аппетит. Практически чёрная с едва заметным зелёным оттенком жидкость медленно и густо потекла в бокалы, опустошая бутылку, заполняя их доверху. Последние капли отправил на палец – какая-никакая, но проверка перед употреблением. Дискомфорта никакого не ощутил – палец остался вполне себе цел и невредим.

Уселись, подхватили бокалы, и в тиши таверны разнёсся гулкий удар камня о камень.

* Ленивая Рысь: /reader/433488/4228606

Глава 19. Змий

«Если напиток меняет цвет – меняй хозяина таверны.

Одним движением Воплощения!»

Софрон Бдительный

Перед глотком ещё раз взглянул в бокал, рассматривая древнее пойло, решаясь совершить задуманное. И настолько залип, что очнулся от стука чужого стакана о стол – Микт бесстрашно выпил свой залпом, не терзаясь никакими сомнениями. Не удержался от тихого комментария себе под нос:

– Безумие и отвага!..

– Ик! – словно ответом раздалось от зажмурившегося явно в удовольствии Светлого, поглаживающего живот.

Вздохнул, окончательно решаясь, и пригубил свой бокал, делая сперва небольшой глоток.

Помнится, совсем недавно довелось испробовать божественную в своём ледяном, кристальном совершенстве воду.

Теперь пришла познать и её противоположность.

Нёбо нежно обволок огонь, яркий, жаркий, жадный, постепенно набирающий остроту. Без той болезненной резкости и безжалостности, без мгновений наведённого беспамятства… Легко скользя по горлу, проникая лёгким и ласковым ощущением в грудь, настолько мягким, что за одним глотком невольно и сразу следовал другой. Пока бокал не опустел совсем… Отставляя его в сторону, в голове возникла умная, но запоздалая мысль, что не следовало так необдуманно лакать неизвестное пойло. Вот уж, действительно, слабоумие и отвага!..

К слову, сто́ит сказать, что выпитое никоим образом не являлось алкоголем, не ощущалось в нём того характерных вкуса, запаха, не обжигал он внутренности так. Откуда такие познания по данной теме могли быть у мальчишки навроде меня? Тут всё очень просто – подростки есть подростки, всегда и во все времена им хочется казаться старше своих лет, могучими, как настоящие взрослые, делать всё, что дозволено тем. Так что среди сверстников были умельцы, нет-нет, но протаскивающие подобные напитки в интернат. И хватило одного раза, чтоб понять – не моё это совершенно. Когда на следующий день не смог выполнить свой комплекс упражнений, а голова трещала настолько дико и долго, что только к вечеру почувствовал себя вновь живым. А ведь я только маленький стаканчик пригубил, в отличие от других отважных! С тех пор и зарёкся употреблять такое когда-либо, потому и до последнего сомневался, пытался уловить отголоски зелёного змия в древнем напитке…

Не уловил.

К великому своему сожалению.

Ибо все последующие события в памяти сплетались в трудно воспринимаемый калейдоскоп ярких, насыщенных картин, иногда весьма противоречивых.

Вот я ставлю пустой бокал на стол, а вот мы с Миктланом уже идём наверх, беря оставшиеся два ящика пыльного пойла. И нам всё равно, сколько они там весят. Взваливаем их на плечи и уходим прочь. Совсем прочь – вон из таверны! Уходя, прихватываем и ключ-кристалл от её помещений. Зачем? Да, Предел ведает, на кой ляд он нам.

Вышли из таверны, дошли до угла, где и свернули, оказываясь на той широкой улице, уходящей куда-то в глубины мёртвого города. Пока доходили до неё, успели один ящик опустошить – что за магия произошла? Как так вышло-то? Одни вопросы и ни одного вразумительного ответа…

На улице же остановились, осматриваясь и прикидывая, куда же двинуться дальше. Пока решали, как-то незаметно у нас «ушёл» и второй ящик. Да куда только влезло-то?! Что происходит-то вообще?! А затем, завершая долгие и порядком надоевшие обоим споры, Микт предложил несусветное. Кто бы мог предположить, что у него окажутся знания секретной техники предков?

«Разделённое исследование»!

Когда группа сталкивается с чем-то невероятным или попадает в странное место, то для лучшего разрешения такой ситуации древние всегда делились на более мелкие из одного-трёх человек. И превозмогали!

Для меня, конечно, загадка, как это у них так получалось, и как Микт дошёл до неё же, и почему я согласился с её применением в нашем случае… Наверное, сто́ит обвинить в том тёмный напиток. Но мы последовали этой методе и разделились, разойдясь по обе стороны улицы – Миктлан выбрал левую, так что мне досталась правая. Так и направились к центру города, заглядывая по возможности в каждое здание на пути – некоторые были заперты.

Первые несколько у меня оказались совершенно непримечательными – одноэтажные, пустые. Но постепенно картина менялась – сперва в зданиях стали попадаться предметы мебели, затем пошли двух– и трёхэтажные строения, наполнение которых становилось всё богаче и разнообразнее. Точнее, когда-то таковым оно было. Сейчас же моему взору представали лишь бледные тени былого. И много-много нетронутой веками пыли. В паре зданий даже довелось побродить в ней по колено – видимо, предметов, распавшихся от времени или иных причин, здесь содержалось особенно много. Хотелось просеять её всю – наверняка что-то да нашлось бы в недрах, но где ж столько времени жизни набрать? Оно-то у нас точно ограничено – еды оставалось от силы на пару приёмов. Если к тому моменту не найдём новое пропитание себе, то беда-печаль нас ждёт с распростёртыми объятиями – Голодная Смерть никогда не дремлет! Потому приходилось обследовать всё очень и очень бегло – не искать ключи, аналогичные таковому от таверны, не разгадывать какие-то иные загадки, с тем же открытием новых видов дверей или ящиков.

Так что, по сути, всё разнообразие внутри домов сводилось лишь к видам мебели да стилям письма на ней или каких-то иных предметах обихода, выполненных из вечного камня. Иногда роспись попадалась такая, что, руку дать готов на отгрызание Ликаону, Миктлан не устоял бы и зарисовал её всю, несмотря на затраты драгоценного времени.

Эти простецкие здания окраины, с которой начался наш путь, постепенно сменялись всё более и более красивыми внешне – появлялись резные украшения стен и откатных дверей орнаментами самой разной сложности. А затем и вовсе пошли настоящие шедевры местной архитектуры. Впрочем, не только здания ими являлись. Местами улица, по которой пролегал наш путь, настолько расширялась, что в её середине стояли многочисленные резные скамьи, иногда даже хотелось сказать – вычурные, а на перекрёстках располагались фонтаны, ныне, конечно, неработающие. Но воображение у меня богатое, тренированное многими книгами библиотеки, в том числе творениями древних с их захватывающими иллюстрациями, так что живо представлял себе красоту, что могла когда-то создаваться источниками воды. Расстраивало только, что ни одной статуи пока так и не встретил, не увидел, а они наверняка бы пролили свет на то, кто же здесь жил, являлся истинным хозяином города когда-то, в эпоху до пауков…

Возвращаясь же к зданиям-шедеврам, то после очередной трёхэтажки началась громадная композиция-ансамбль длиной метров во много. Сперва я шёл вдоль стены высотой в четыре-пять местных этажей. Она вся – от самого низа до теряющегося во тьме верха – была украшена письмом из тысяч переплетающихся и пересекающихся линий – сложнейший рисунок из встреченных и, не побоюсь предположить, вообще из существующих в городе!

Добравшись до входа в само сооружение, обнаружил, что он как две капли воды походил на тот, что мы уже видели перед перемещением в город. Разницы только – теперь фасад не являлся частью скалы, а проём входа не перекрывала никакая пелена. В остальном же – такие же колонны с изображением полчищ неизвестных Зверей, такие же паучьи статуи-стражи. Подозрительно? Ещё как! Всё явно указывало, что здание далеко не простое – никто не станет беспричинно как создавать копию другого, так и творить красоту настолько сложным письмом. Да и насчёт копии – скорее это там мы видели копию отсюда… Так ещё и за проходом внутри царил непроглядный мрак, что не разгонялся никакими отсветами, бликами извне больше, чем на пару шагов.

Тут уже одному идти внутрь на исследование чутка не хотелось, так что оглянулся в поисках Миктлана на другую сторону, но огонёк его кристалла как раз исчез в очередном здании. Что ж, значит, не Судьба – пойду сам! Никакой дополнительной подготовки проводить не стал – в левой руке всё также зажат осколок кристалла, в правой – нож. Кирка же отошла Миктлану вместо его почившего оружия. И рюкзаки, которые перед обследованием всех прошлых домов всегда складывал у входа, в этот раз решил взять с собой. Оставлял их ранее по двум причинам. Первая – незачем тащить их внутрь небольших зданий. Вторая – это наш согласованный с Миктланом ориентир на то, где находится товарищ. Но замену я оставил даже более приметную, чем рюкзаки. У входа бросил ключ-кристалл от таверны, что теперь сверкал своим фиолетовым светом среди зелени мостовой.

Вздохнул и сделал шаг вперёд, во тьму.

И всё прошло гладко – ни внезапного врага-ступенек, ни скрытой пелены-телепорта. Лишь безграничный мрак, отступавший на считанные шаги под натиском моего света. Так и продолжилось – я шёл дальше, тьма отступала, чтобы тут же вновь сомкнуться за спиной. Если бы не зелёный контур прохода позади, думаю, обратного пути мне никогда не сыскать здесь самому. Так говорю неспроста, потому как пробовал сделать по сотне шагов влево-вправо в поисках крайних стен-границ и не обнаружил их. А ведь когда снаружи шёл вдоль стены, то от угла ансамбля до входа было всего-то около пятидесяти шагов. Очередные игры-загадки с пространством, с расстоянием. Наверное, если встречу подобное ещё раз здесь, точно приду в какое-то пограничное состояние.

Считал шаги, не только сделанные вбок в поисках границ, но и совершаемые вглубь. В качестве их предела зафиксировал себе значение в тысячу. И на всём их протяжении из доступного взору были лишь серый пол, испещрённый знакомыми ленточными узорами, да серо-чёрные колонны с картинами неповторяющихся Зверей. И первые пятьсот шагов я внимательно разглядывал все изображения, поражаясь изобретательности творца. Творца колонн или настоящих Зверей – кто знает, где тут первоисточник… К девятисотому уже совершенно не обращал на них внимания, определив для себя, что кто бы ни создал таких монстров в любой форме – барельефной или живой, он самый настоящий безумец, потому что некоторые Звери выглядели как настоящие порождения самых жутких кошмаров, другие же и вовсе сильно походили на представителей невозможных, нечеловеческих рас.

Вот Зверь, покрытый хитиновыми пластинами, стоящий на шести лапах из четырёх частей. Из спины торчит несколько тонких сегментированных отростков совершенно непонятного назначения. Длинная шея, сверху прикрытая массивными пластинами, заканчивается головой с двумя глазами, огромной зубастой пастью и длиннющим хоботообразным носом. Не знаю, как бы его назвали умные и важные шишки из гильдий и Корпуса, специализирующиеся на изучении Зверей, но я бы дал этой твари имя – Упоротый Мозгоед. Очень уж выразительно передал неизвестный творец взгляд монстра, а его хобот-нос словно для высасывания мозга жертвы и предназначен.

На другой колонне встретилось нечто, что обозвал бы как Шипастый Крабочерепах. Ну, а как иначе можно назвать тварь с доброй парой десятков ножек и ложноножек, среди которых две главные, сильно похожие на клешни каких-то членистоногих – крабов, раков, скорпионов – поди разбери, где всё тело покрыто панцирем с шипами, позволяющим спрятать внутри небольшую голову с массивной налобной бронёй и крупной пастью, из которой свисает длинный узкий язык.

Если же говорить о нечеловеческих представителях других рас, то, например, вот монстр с мощным человекоподобным телом, покрытым длинной шерстью, а на шее – густая грива. Тело стоит на двух трёхпалых ногах, с огромными когтями, с таким изгибом суставов, словно существо способно развивать просто фантастическую скорость бега. Длинные руки-лапы чуть ли не касаются земли, и их венчают когти ещё бо́льших размеров. Голова похожа то ли на барана, то ли на козла, но Бараночел не звучит, а вот Козлочел – прям огонь! Просто, ёмко и со вкусом! Потому как громадные, ветвистые и закрученные рога украшают его голову вместе с длинными тонкими ушами.

На последних шагах к тысячному в голове остались только безразличие к окружающему и упрямство – весь интерес и любопытство иссякли, шёл к пределу лишь на упомянутом желании достичь границы. Выполнить задачу и начать долгий путь назад, к той небольшой точке-звезде, в которую успел превратиться контур прохода. Почему долгий? Переоценил я сильно возможности не до конца восстановившегося организма, определяя такую границу-величину.

И настолько погрузился в думы, что даже не сразу сообразил, что кое-что изменилось. А потом пришло понимание-осознание чувства боли из расквашенного носа о каменное нечто. Сперва подумал, что увлёкся грёзами об обратном пути и просто врезался в одну из колонн. Затем увидел, что неправ. Сим нечто оказался пьедестал с таким же письмом, что и пол, потому так внезапно для меня и произошло столкновение – слишком незаметен был переход узора из горизонтального положения в вертикальное. Прям иллюзия обмана! Отступил на шаг, вытирая рукавом юшку из разбитого носа.

А почему пьедестал? Тут, как говорится, всё элементарно! Стояла на нём… статуя!..

Серая статуя невысокого, но невероятно широкоплечего воина. Его могучая фигура словно застыла в непоколебимом, твёрдом порыве – настоящее воплощение готовности отменить Апокалипсис не только сегодня, но всегда! Взгляд глубоко посаженных горящих зелёным глаз-кристаллов на суровом лице настолько жёсток, что им можно рубить самые прочные металлы; настолько полон непоколебимой решимости, что никакая Сила не выстоит против. Голова покрыта шлемом с рожками, выполненными из того же минерала, но вот форма их совсем не рога какого-то Зверя, а кое-что уже близко знакомое – последний остроконечный сегмент лап паука-монстра.