Текст книги "Наукоград:авария (СИ)"
Автор книги: Евгений Шабалин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц)
Расставание было грустным – как-будто и Сергей, и Людмила предчувствовали долгую разлуку...
–
Сергей гнал свою "Волгу" с максимальной скоростью, не остановившись у блок-поста, даже несмотря на требования сержанта Петрова. Только на мгновение снизил скорость и крикнул о разбитой машине на Повороте (все знали этот крутой коварный поворот в нескольких километрах от поста). Гаишник на мотоцикле начал преследовать машину Сергея. Близился уже конец шоссе "Пути к коммунизму" и поворот в сторону промплощадки, где находилась установка. Дистанция между машиной Сергея и мотоциклом сокращалась, но он рассчитывал успеть к проходной, как вдруг понял, что едет без куртки, в кармане которой был мобильник и главное – пропуск на площадку! Сергей принимает рискованное решение – резко тормозит, бросая машину в кусты за обочину, и тут же выскакивает из кабины в лес.
Лес в этом месте был густой и неухоженный – сержанту будет нелегко найти и догнать Сергея в темноте леса. Тем не менее, Сергей долго слышал хруст валежника и шуршание кустов гнавшегося за ним сержанта, который вначале пытался криками и угрозами остановить "преступника". Затем, кажется, прекратил погоню, видимо поняв, что машина-то в его руках. Сергей вышел к ограде площадки. Здесь было светлее – из-за отражения от забора и от приближающегося рассвета .
–
Они ворвались в зал управления быстро и неожиданно. Журавль еще пил кофе в «соседней», а Круглов вышел покурить на лестничную площадку этажом выше. Женя, по указанию Журавля, старался внимательно смотреть на большой дисплей, где отражался временной график мощности аппарата, который имел вид, подобный электрокардиограмме сердца, но с редкой частотой пульса – один раз в 7 секунд. Как будто кардиостимулятор больного человека давал сбои. Но это было нормально для реактора. Глаза Жени устали от постоянного ожидания этих редких мельканий, и изредка какой-то очередной импульс не фиксировался в памяти. Женя отвернулся в сторону раскрытого окна, и с радостным чувством единства с бесконечностью звездного неба начал пересчитывать знакомые созвездия. В какой-то момент Женя услышал полусонное бормотание Зои Владимировны, оглянулся в сторону противоположного окна, где стояла ее кушетка, и ... вместо ярких звезд увидел в широком окне висящих на веревках людей, которые быстро спрыгнули на пол. Их было четверо или пятеро, незнакомые люди в масках и с пистолетами. Зоя Владимировна вскрикнула.
– Это – учения, Зоя Владимировна, – пытался успокоить испуганного техника Женя, но в этот момент один из "десантников" зажал ему рот рукой, и быстро и умело привязал к креслу. Женя услышал сдавленный, испуганный голос Зои Васильевны: "Что вы делаете?", но ее также быстро пристегнули к дивану, и Женя услышал стук упавшей на пол книги о ядерной катастрофе. Один из налетчиков поднял книгу и, ухмыльнувшись, показал другому на заглавие. Журавля ввели в ЗУП двое других, которые сразу после вторжения в окна бросились проверять соседние комнаты. Журавль, заикаясь больше обычного, пытался требовать от захватчиков признания, что это "просто учение", и пусть они предъявят документы, ему начальнику смены – он не верил в истинность происходящего. Люди в масках молчали. Журавль также был связан, и всех трех операторов налетчики повернули лицом к пульту и дисплеям.
– А теперь говорите, что надо сделать, чтобы ваш адский аппарат взлетел на воздух! – обратился ко всей шокированной троице человек с кавказским акцентом, по-видимому, главный из них. "Да побыстрее!" Видимо для придания весомости своему приказу он наугад выстрелил в потолок. Пуля попала в электрический провод, и верхний свет погас. Теперь светились только сигнальные светодиоды да несколько мониторов. Эта красивая иллюминация в темной комнате (хотя уже приближался рассвет, но плотные шторы на окнах налетчики задернули) могла бы напомнить операторам новогодний вечер, который они однажды именно так и встретили,...если бы не люди с пистолетами и в масках и вполне реальная угроза смерти....Все трое молчали, мысленно прощаясь с родными. А картина мелькающих огоньков и мерцание линий на экранах уже не казалась такой привычной и понятной, как всегда....
Испуг и замешательство Жени как-то быстро уступили место, пусть и лихорадочному, но все-таки анализу ситуации. "Это – террористы, о которых нас предупреждали. А кто же еще! Не будут же привязывать людей во время учений! И стрелять в потолок! Что делать? Возможно, они еще не знают про другие комнаты в здании, где сидит технический персонал смены – механики, электрики и дозиметристы, про Круглова, который где-то застрял на лестнице?" Минимикрофоны и наушники для внутренней диспетчерской связи были обязательной принадлежностью всего дежурного персонала. Наушники террористы сорвали у Жени сразу, а минимикрофон не заметили – он был скрыт под высоким воротом джемпера и реагировал на вибрации гортани. Женя тихо прошептал: "Всем немедленно в резервную, отключить ап...", но тут человек в маске рванул за горловину свитера, и провод, соединяющий микрофон с усилителем на поясе, порвался.
– Заткнись, ублюдок! Аслам и Нукзар – живо в резервную! Где резервная? – он пригрозил Жене пистолетом.
– Резервная, резервная... – тянул время Женя. По правде говоря, под дулом пистолета он и вправду забыл на время, как пройти в резервную пультовую.
– Резервная? А, да, она ... она в здании 28, нет, 29 , – Женя надеялся таким образом отсрочить захват резервного пульта террористами, назвав неверный номер здания.
– Нукзар, вот, возьми план. Быстро в резервную! – приказал террорист, который контролировал Женю.
–
.....Преследователь потерял след Сергея – он уже не слышал хруста веток. Добравшись до забора, ограждающего институт, он побежал вдоль него. Надо найти место, где можно проникнуть на объект без пропуска. Хорошо известно, что в России нет непреодолимых заграждений, разве что в колониях строгого режима. Подумав это, Сергей усмехнулся про себя: "Может быть, и узнаю скоро, какая там охрана". Несмотря на пасмурную погоду, было уже достаточно светло, к тому же светлая окраска забора давала дополнительное освещение, и теперь Сергей не спотыкался о выпирающие из земли корни деревьев. "Вот, кажется, то, что нужно" – на забор завалилась почти сухая высокая береза. Ее верхушка выступала далеко внутрь охраняемой территории, возможно даже дальше распаханной полосы. К тому же упавшее дерево порвало сигнальные провода, протянутые по верху забора вдоль периметра – вероятно, охранная сигнализация в этом месте не сработает. Однако Сергей несколько секунд колебался, прежде чем приступить к вторжению на охраняемую территорию – вполне реально стать мишенью для ретивого часового, если таковой окажется в пределах видимости. Сергей осторожно, стараясь не ломать еще сохранившиеся на умирающем дереве сухие ветки, поднялся по стволу на высоту, позволяющую ему обозреть территорию за забором. К счастью оказалось, что он попал на ту часть площадки, где почти вплотную к охранной полосе, на 100-200 метров вдоль периметра забора, стояли небольшие строения хранилищ. Это придало решимости нарушителю, и, продвинувшись еще на три-четыре метра до места, где сухой ствол еще выдерживал его вес, Сергей бесшумно опустился на землю, предварительно повиснув на стволе. Он стоял на распаханной полосе, перед ним был забор, а слева и справа от него на расстоянии нескольких метров стояли бетонные столбики, несущие, вероятно, инфракрасные датчики. "Вот она где, сигнализация. Но успеть можно". И тут за спиной Сергей раздался негромкий женский голос:
– Стоять! Ни с места!
–
– Стоять! Ни с места! Оружие – на пол! Руки за голову! – такой же приказ, но произнесенный уже громким мужским голосом, неожиданно прозвучал и в зале управления в тот момент, когда террористы уже приставили дула пистолетов к головам операторов, которые ничего не предпринимали для немедленных действий по разрушению установки, находясь в шоковом состоянии. Тем не менее, Журавль, невольно глядя на контрольную панель мощности, видел совсем непонятную картину мелькающих линий на мониторах, казавшуюся ему зловещей... "Странная динамика установки, – подумалось ему,– непонятная. Наверное, Нукзар и Аслам успели к резервному пульту и что-то там натворили". Второй отряд налетчиков был без масок, но вооружен автоматами. Их было значительно больше, и трое террористов практически не смогли оказать сопротивления. Еще до того, как появились спасатели, Женя, наконец, придумал простую уловку и крикнул террористам: "Нажмите большую красную кнопку!". Но те не отреагировали...
Один из них попытался отбежать в сторону, наверное, намереваясь спрятаться за щитовую панель, но Женя ловко подставил подножку, и тот опрокинулся на пульт.
Именно в этот момент заревела сирена, замигали различные красные табло. Все находившиеся на пульте – и связанные операторы, и спасатели, и террористы замерли, каждый ожидая и опасаясь чего-то своего. Но кроме воя сирены, которую остановил один из спасателей согласно указанию Журавля, и продолжающих тревожно мигать нескольких красных табло с извещением об "опасном уровне радиации", ничего другого не последовало. Однако слова "радиация" уже было достаточно, чтобы с пульта быстро сдуло и непрошенных и желанных гостей. Террористы, казалось, даже с удовольствием надели бы наручники сами на себя, чтобы только побыстрее покинуть это «зараженное» место. Спасатели забыли о связанных пленниках, когда раздался окрик вдруг появившегося на пульте Круглова: «Развяжите операторов, менты трусливые!» Один из них, видимо главный, оглядев перед уходом помещение, огрызнулся: «Сам и развяжи!», и убежал вслед за другими.
Когда Круглов развязывал своих товарищей, Женя спросил: "А ты-то где был? Как же их избежал?". "Потом, потом, расскажу, – ответил Круглов, – смотрите, что происходит!" .
А происходит (вернее, уже произошло) следующее: сработала аварийная защита по превышению мощности импульса, на многих табло горело оповещение о высокой радиоактивности, и самое неприятное – на выбросе через вентиляционную трубу.
– Да... авария... – негромко резюмировал Женя. Это было понятно всем, не только "ментам".
– Как же так, и в нашу смену... – Зоя Владимировна, бледная и еще не оправившаяся после нападения, совсем раскисла. Ее трясло. К остальным еще не пришло время истерик – оно наступит позднее, а сейчас их мысль лихорадочно и не совсем рационально металась между попытками спокойно оценить обстановку и бессмысленным, но кажущимся спасительным вариантом, что это может быть все не так, может быть, можно все восстановить...
– Сообщай главному, Журавль, как положено, – напомнил, наконец, наиболее уравновешенный Круглов.
– Что са-абщать? А, конечно..., – Журавль начал искать в списке номер телефона, но ничего не мог разглядеть – из-за стресса и темноты в зале.
– Чего ищешь – звони по спецсвязи!
Шашков подошел к окну и раздвинул темные шторы. За окном было пасмурно, как будто случившееся испугало даже солнце, для которого настало время выплывать из-за горизонта.
– Смотрите! – Те, двое, ну. Нукзар и другой – они бегут от резервного пульта! Их еще не взяли!
– Возьмут, – уверенно ответил Круглов. – Это не наше дело.
Журавль взял трубку аварийной спецсвязи. Примерно через минуту Главный ответил: "Главный слушает". Журавль еще не пришел в себя.
"Это начсмены? Фамилию называйте .... Что у вас?"
– Она сра-сра ...
– Кто "сра"?
– Сра-аботала А-а-Зэ. Радиация...
– Что ты сказал?! Какая радиация?
– Обыкновенная... Ка-ка-жется, везде...
В трубке молчание. Затем:
–Значит, авария?
Журавль бросил трубку – его начало трясти.
–
Сергей оглянулся – около сараев, малозаметный в кустах, на корточках сидел человек. Сделав шаг вперед, Сергей разглядел, что это была женщина. Она справляла нужду, и, стесняясь подняться, в такой нелепой позе держала нацеленный на него пистолет.
– Не подходи – стрелять буду!
Женщина была в маскировочной форме бойца вневедомственной охраны, но от этого комичность ситуации еще усиливалась. Сергей улыбнулся:
– Стреляй в спину! – и он деликатно отвернулся.
Прошло около полминуты, прежде чем раздалась негромкая команда охранницы:
– Теперь повернись и руки вверх.
В голосе женщины явно чувствовалось смущение. Сергей повернулся, но руки вверх не поднял – перед ним стояла совсем молодая женщина, может быть, девушка. Свободной от пистолета левой рукой она еще продолжала застегивать молнию на куртке.
– Давай помогу, – предложил Сергей. Он продолжал улыбаться.
– Стой, не подходи.... Справлюсь...
– Не предусмотрели ваши модельеры такой ситуации. А если бы я оказался сексуальным маньяком или террористом?
– А ты, собственно, кто? – уже строже спросила охранница. Сергей не сразу сообразил, как ему реагировать.
– Да говори же, кто ты!
– Ты что, сама не видишь? – нарочито грубо ответил Сергей; другого ничего он придумать не мог, а бросаться на вооруженного человека, пусть даже и девушку – это мало приятно.
– А, понятно. Ты последний?
Сергей кивнул головой, не представляя, в какой очереди он последний.
– Остальные уже в здании. Ты опоздал, дорогой мой,– охранница опустила пистолет. Ну, бежи скорее – может быть, успеешь.
Сергею очень хотелось знать, куда это ему надо успеть? Конечно, не туда, куда он стремился.
– А вот ты не успела – решил подтрунить Сергей для продолжения диалога – возможно, девушка проговорится.
– Да ладно издеваться-то. Нам вообще не положено "это" во время дежурства. Не рассказывай нашим, ладно? Засмеют. Особенно бабы. Такие вредные! Сами-то еще не тем занимаются. А я только второй раз дежурю.
– Сложное дежурство было?
– Чего спрашиваешь? Небось, сам знаешь. Секретная операция.
– Сама-то из Верховья? У нас много оттуда.
– Оттуда. Из деревни этой сраной. Ну, чего ждешь-то? Бежи. Или влюбился?
– На дежурстве не до любви – сама говорила.
И Сергей быстро пошел в сторону сараев и вдоль них.
– Эй, ты! – вдруг окликнула его девушка, – тебе же не туда!
Сергей ничего не ответил – в этот момент он смотрел на песок охранной полосы, который был истоптан множественными следами ботинок. А со стороны здания управления ЛЯР-2, которое находилось за сараями хранилищ, доносились неуместные в это время суток голоса .... "Значит, эта милая писающая дамочка с пистолетом пропускала какую-то группу на установку. Неужели террористы?"
Сергей обогнул строй сараев-хранилищ, и перед ним открылась панорама основных построек установки: здание самой установки – крепкий бетонный "кубик" 20 на 20 метров, здание управления и другие подсобки. Около здания управления действительно стояло несколько человек. "Туда нельзя – неизвестно, что это за люди". Сергей спрятался за угол сарая. "Какой я разиня, что забыл мобильник! Как же предупредить ребят?". И тут пришла спасительная мысль – резервный пульт! Оттуда можно позвонить на ЗУП или, по крайней мере, отключить реактор без разрешения с основного пульта. Код двери менялся каждый раз дежурной сменой. Сергей формально был начальником смены и знал виртуальный код.
Резервный пульт предназначен для управления установкой в чрезвычайной ситуации – например, при пожаре в основном зале управления, при обесточивании его, при захвате зала террористами. Может быть, это и есть тот случай? Не хотелось бы... Резервный пульт находился в отдельном одноэтажном здании. Сейчас оно было недалеко от Сергея, метрах в пятидесяти, но на пути к нему надо было пересечь хорошо просматриваемое от входа в здание управления место. Преодолеть это место ползком? Могут увидеть – уже достаточно светло. Отвлечь внимание людей у входа? Как? Сергей непроизвольно пошарил в карманах брюк, и неожиданно нащупал пищалку – кошечку, детскую электронную игрушку, которую он привез из командировки для дочурки, но забыл отдать в нервотрепке последних дней. Желанные встречи с Людмилой всегда были отягощены чувством вины перед Татьяной, неизбежным обманом сослуживцев. Идея возникла сразу – Сергей бросил "кошечку" подальше в сторону от направления на резервный пульт и ближе к входу в здание управления, предварительно включив батарейку. Необычные звуки в ночной тишине сразу привлекли внимание людей у входа. Пяти-шести секунд хватило Сергею, чтобы преодолеть просматриваемое пространство, и вскоре он, незамеченный, стоял у дверей здания резервного пульта. Он открыл кодовый замок, прошел короткий коридор и вошел в дверь пультовой, надеясь увидеть знакомые серо-зеленые панели, светлые помигивающие мониторы, тихое гудение приборов. Но его ждало нечто другое...
–
Дядя Вася проехал еще несколько километров, сделал разворот, и остановил машину на обочине противоположной стороны дороги. Включив стоп-сигналы, он улегся на сиденье, и задремал. Готовясь к встрече с Каримом, он не спал вторую ночь. ...
Серый проснулся, когда было совсем светло. На часах панели авто было 11 часов, на ручных часах Серого – 8. "Издалека же он приехал отдать душу Аллаху" – прикинул дядя Вася. Шоссе было мокрое – значит, утром шел дождь. "Хорошо, все смоет". Серый снова повернул машину в прежнем направлении, и через несколько километров повернул направо, в сторону дачных участков. Проезжая по центральной дороге, уже слегка раскисшей от дождя, Серый обратил внимание на свежие следы машины. Это было необычно – почти все дачники приезжали вечером в пятницу, а для тех, кто откладывал по каким-либо причинам отъезд на субботу, время было слишком раннее. Делая поворот на улицу, на которой стоял его добротный дом, Серый увидел авто, стоявшее на дороге недалеко от его участка. Недолго думая, он дал задний ход, развернулся, выехал на одну из соседних улиц, и на большой скорости выскочил на боковую проселочную дорогу, идущую через мелколесье вдоль берега речушки Быстрой в сторону хорошей автострады. Остановившись на размокшем от утреннего дождя суглинке дороги, Серый вышел из машины с целлофановым пакетом, положил его в другой пакет, узкий и длинный, из непрозрачного плотного материала, и тщательно герметизировал его. Затем, отвернув крышку бензобака, сунул в него упаковку с бриллиантами... Погони, как мог ожидать Серый, не было, и вскоре он благополучно выехал на автостраду и помчался со скоростью выше 150-ти ("неплохие тачки у террористов"). Автострада вела к портовому городу в 3-4-х часах езды.
–
После внезапного отъезда Сергея Людмила так и не легла снова в постель. Проехать сотни километров в трясущих вагонах, чтобы обнять самого любимого в мире человека и через несколько часов расстаться с ним снова на целый год.... Ей было неуютно в чужом дачном домике, горько от сознания того, что так неожиданно оборвалась долгожданная встреча с Сергеем, обидно, что он "изменил" ей со своей установкой, как её? ЛЯР. Неблагозвучное сочетание. Ляр – гусляр, лярд – бильярд. Людмила ходила взад-вперед по единственной комнате в домике, рассматривала разные предметы, стоящие на полках и на столе (иногда в совершенно нелепом порядке – "видно, Сережа впопыхах пытался навести порядок перед моим приездом в этом заброшенном домике"), книги, ряды которых почти целиком закрывали одну из стен. Людмила подумала о хозяине этого неуютного временного жилья – Сережа, кажется, говорил ей, что он – физик-теоретик на их установке. Книги, однако, были самые "разношерстные" – от монографий по философии, истории и географии до детективов и совсем ненужных томов сочинений Сталина, Маркса и какого-то Ким Ир Сена. О таком писателе Людмила никогда не слышала. По толстому слою пыли легко было понять, что большинство книг много лет никто не брал в руки. Это было скорее хранилище памяти лет, прожитых хозяином, и свидетельство широты его интересов.
Людмила попыталась найти что-то, связанное с Сергеем. Она начала с книг по истории, и ей повезло – уже третья взятая ей книга "История древней Грузии" оказалась подарочной с подписью Сергея: "Надежному и верному другу Тенгизу в день рождения. 31 мая 1968 г." Людмила взялась изучать историю страны – родины друга Сергея и за чтением задремала, сидя в кресле...
Когда она проснулась, было ровно пять часов – как раз в это время обещал вернуться Сергей. Людмила поставила кипятить воду на газовую плиту, чтобы быстро приготовить кофе к его приезду. Вода кипела уже несколько раз, а Сергея все не было. К шести часам Людмила начала волноваться. "Почему он не позвонил мне, если запаздывает?" Она набрала номер Сергея на своей "ксюше" и услышала вызов ... из-под подушки – там лежал забытый им мобильник...
Уже серьезно встревоженная, она стала изучать телефонную книгу в его мобильнике, и нашла нужную запись "Тенгиз". "Звонить в шесть утра в субботу? Незнакомому человеку. Невежливо". Решила подождать до семи. Положила телефон на стол, и тут мобильник зазвонил сам.
Людмила жадно схватила трубку, нажала кнопку приема... и сразу же испугалась – "А если это звонит его жена? Скажу – ошиблись номером".
– Алло...
К счастью, ответил мужской голос с кавказским акцентом:
– Это вы, Людмила? А Сергей с вами?
На вопрос взволнованная Людмила ответила вопросом:
– А где он?
– Понятно...Дело в том, Людмила, ... в общем, не надо беспокоиться – он жив и здоров, но...
–Что но? Что случилось!?
– Сергей попал... в милицию. По ошибке. Как только разберутся, его освободят.
– Когда это будет?
– Точно не знаю. Я заберу вас с дачи, и вы сможете подождать его возвращения в моем доме. Согласны?
– Пожалуй, да – мне здесь действительно плохо, одиноко, и погода пасмурная, дождь.
– Хорошо, я постараюсь приехать от 8 до 10 часов, идет?
– Вы – хороший друг, Тенгиз.
– Как Вы догадались, что это я? А... понятно. Ну, всего, Людмила. Не грустите! Да, если будут другие звонки, берите трубку, но ничего не говорите – я начну разговор первым.
– Поняла.
–
На пульте собрался весь дежурный персонал смены. Кроме находившихся уже в зале управления, прибежали механики, электрики, операторы лазерного усилителя, и главный инженер установки. Он, как знали Шашков и Журавль, в эту ночь не уходил домой. Дозиметристы задерживались. Атмосфера в зале управления не могла быть иной, чем она была – группа глубоко подавленных или растерянных людей, только что убедившихся в реальности внезапной гибели одного из своих близких. Даже Главный, прозванный Пауком за его всегда бесстрастный холодный взгляд в никуда, потные руки и отсутствие эмоций, казался встревоженным. Он и начал допрос очевидцев:
– Почему сработала АЗ?
– АЗ сработало как раз тогда когда этот ё.... террорист упал на пультовую панель. Он и надавил случайно кнопку, – ответил Женя. Круглов возразил:
– И он же случайно вывел установку на повышенную мощность, да? Когда, если он был занят только тобой?
– Какие есть доказательства, что произошла именно авария...ядерная? – настаивает Главный.
– Приборы показали превышение мощности,– уточняет Круглов.
Женя и Журавль молчат. Главный продолжает:
– Напоминаю всем – ядерной или радиационной аварией считается ситуация, когда произошло повреждение установки, сопровождающееся выходом радиоактивных продуктов. Ясно? Превышение мощности – это еще не авария. Да, приборы показали – а, может быть, они врут? Давайте проверять...
– Проверить ничего нельзя, – спокойно констатирует Круглов. Берёт с полки один из сотни томов инструкций, листает и начинает читать:
– "Пункт 4.3.2. В случае возникновения "нештатной ситуации" – аварии или подозрении на аварию – приборы контроля нельзя трогать до прихода инспектора Ростехнадзора и назначения комиссии по выяснению причины аварии и степени ее опасности. Доступ к приборам и записям их показаний возможен только в присутствии и по заключению комиссии по расследованию причин аварии или отказа оборудования".
– А у нас, – сквозь слезы и всхлипывания дополняет Круглова Зоя Владимировна, – система контроля действий операторов вообще после срабатывания АЗ автоматически закрывает доступ ко всем данным предыдущего состояния установки. Оставляет только данные о мощности на момент ...аварии.... (Продолжает, утирая слезы): Рудольф Ефимович, можно я домой уйду? Мне детей надо кормить.... Устала....
Рудольф Ефимович грубо обрывает её:
– Не надо было спать ночью, проглядели всё!
Зоя Владимировна вся сжалась, и снова заплакала. Женя вступается за женщину:
– Это Вы бросьте, Рудольф Ефимович! Мы же связанные были, темно в зале, стреляли...
– А не-е-чего было видеть: все было нормально, – неожиданно заявляет Журавль. Женя удивленно смотрит на него, Круглов вопрошает Женю:
– А ты, Шашков, тоже ведь ничего не видел, так? Реактор был в норме, да?
Женя молчит. Он помнит, что вроде бы на мониторах мощность вела себя не совсем обычно, но он был сосредоточен тогда на другом – найти единственный способ сохранить себе жизнь и не допустить аварии – каким-то образом обмануть террористов. Как? Это вертелось хаосом в затуманенном мозгу, и кривые цветные линии дисплеев сливались с его фантастическими идеями.
– Что-то такое ... – начал было Женя. Но Журавль резко оборвал его, даже не картавя:
– Мощность была стабильна, никто не пытался как-то воздействовать на реактор.
Тут вошли два дежурных дозиметриста. Старший из них начал доклад:
– Проверили независимыми измерениями радиоактивность на фильтрах...
Паук ждал продолжения фразы, глядя в сторону, в окно, из которого видна была вентиляционная красно-белая труба – символ "ядерности" объекта, символ безопасности для апологетов ядерной науки и напротив – символ загадочной и страшной радиационной опасности для не просвещенных обывателей наукограда.
– Есть альфа-активность, очень большая – счетчики перегружены.... Мы боимся...
– А вы не бойтесь! – вдруг нервно бросил Паук, и все вздрогнули – в этом вроде бы ободряющем возгласе, но неожиданном и не характерном для Главного, прозвучал какой-то могильный ужас, ожидание страдания и возмездия...Зоя Владимировна потеряла сознание....
«Румяной зарею покрылся восток»,
А с запада дует дурной ветерок...
ГЛАВА III Утро туманное, утро з еленое ...
Кумира Жени Тенгиза Гелиани в это время разбудил звонок телефона прямой связи с пультом установки. Было 5.50 утра: "Это Журавль. Извини, Тенгиз, что разбудил, но тебе надо прибыть на пульт. Паук приказал".
– Сегодня же суббота! Он совсем ох....!
"У нас ЧП. Ты нужен".
Тенгиз вспомнил вчерашнее вечернее совещание у Великана. "Неужели, Егор, ты прав?"
– Очень серьезно?
" Пока не ясно, но ты нужен".
–Хорошо, собираюсь.
Уже открывая дверь, чтобы уехать в институт, Тенгиз услышал звонок стационарного телефона.
"Тенгиз, это Татьяна. Прости, что рано..." Голос был взволнованный, Таня говорила сквозь слезы, всхлипывая.
– Ничего, я уже одет и в дверях. С добрым утром!
"Какое доброе...Верочка у меня....Совсем плохо...".
– Что с ней?
"Задыхается.. Ночью вызвала скорую, сделали укол, получше стало. Теперь опять плохо... Снова жду скорую, они долго не едут".
– Чем тебе помочь? Может быть, я отвезу Веру в больницу?
"Нет, найди, пожалуйста, Сергея. Мне позвонили из милиции – его арестовали...".
– За что?
"Не сказали....И поговорить с ним не дали...Он мне очень нужен... сейчас. Прошу, найди его и скажи, что Верочке совсем плохо... она ...умирает..." (рыдает).
- Таня, не надо заранее ... все обойдется, скорая у нас в городе в порядке (Таня плачет). Я обязательно разыщу Сергея и вытащу его. Я сделаю, слышишь, не плачь, прошу тебя.
Татьяна повесила трубку. Тенгиз знал о свидании Сергея и Людмилы, и было странно, что тот вдруг оказался в лапах ментов. Может быть, ДТП? Он решил перед пультом заехать в отделение милиции – оно было единственным в городке. На его вопрос был дан озадачивший Тенгиза ответ дежурного лейтенанта: "Если бы мы знали, где сейчас ваш Сергей (милиционер заглянул в журнал) Романов, то действительно его задержали бы. Заметьте – задержали, а не арестовали. Арестовать можно только по представлению прокурора". На вопрос, за что Сергея разыскивают, лейтенант отвечать отказался. «Его жене сообщили, что он находится в милиции» – сообщил Тенгиз. «Женам и не такое говорят», – безапелляционно отреагировал лейтенант.
"Что-то не похоже на Сергея" – подумал Тенгиз, садясь в машину. "Но рискну проверить". Вот тогда-то состоялся первый разговор с Людмилой, слегка обнадеживший ее и окончательно сбивший с толку Тенгиза. Куда пропал Сергей?
– –
В резервной пультовой находились два человека. Один сидел в кресле у пульта и держал трубку радиосвязи, другой стоял у двери, прямо напротив Сергея. Оба в белых халатах и шапочках работников установки, но совершенно незнакомые Сергею. По правилам, в резервной пультовой в обычное время никого не должно быть. "Возможно, – это переодетые "фээсбэшники", как предупреждал Егор Кузьмич. Делать им нечего – придумывают террористов". Тот, что стоял у дверей, как бы преграждал Сергею вход в помещение, а сидящий за пультом спросил:
– Кто вы такой? Почему вошли на пульт?
– Я – начальник смены установки. Нужно проверить ...
Сергей на секунду было задумался, как объяснить этим дубинам цель своего прихода, как в этот момент ему бросилось в глаза тревожное красное свечение одного из табло на контрольной панели: "ВНИМАНИЕ!– АЛЬФА РАДИОАКТИВНОСТЬ!". "Значит, я опоздал.... А эти, скорее, не люди Егора, а дозиметристы внешней радиационной разведки".
– Каков уровень радиации снаружи? – волнуясь, спросил Сергей. Эти двое как будто не поняли вопроса, переглянулись.
– Нормально, – ответил сидящий за пультом.
– Как нормально – а уровень альфа-активности? Вы что – слепые? Вон, в той камере, какая это? – будучи слегка близоруким, Сергей прищурился, разглядывая мелкую надпись на панели. Он не видел, как второй что-то быстро достал из сумки, висящей у пояса, и Сергей не успел опомниться, как оказался... в наручниках.
Вам когда-нибудь надевали наручники, да еще так неожиданно? Тогда вы поймете, в каком замешательстве был Сергей в первую минуту. Он даже не сопротивлялся, когда пленивший его человек грубыми тычками усадил его на свободный стул. Но после осознания того, что первое его предположение насчет "фээсбэшников" верно, он начал возмущаться:
– Что это значит? Вас сюда не за этим поставили, чтобы начальников смены арестовывать. Тут авария, понимаете, олухи, авария?! А вы....
Люди в белом молчали. "Вероятно, ждут прихода своего начальства, чтобы с триумфом передать задержанного виновника ядерной катастрофы". Сергей замолчал – не было смысла уверять их в своей непричастности к аварии, тем более, косвенно он все же виноват в этом. Пережив свое неожиданное пленение, Сергей вновь обратил внимание на показания приборов панели. Линии мощности установки на крупном мониторе писали горизонтальную прямую, как на энцефалограмме человека, находящегося в состоянии клинической смерти. "Реактор мертв, радиация расползается, а я в плену!". Сергей закрыл глаза. "Это конец...". Перед ним, на пульте, гудел информационный компьютер. "Этому все равно – гудит и гудит". Сергей встал и, как у гроба без нужды поправляют складки покрывала на теле покойного, начал машинально стучать пальцами связанных рук по клавиатуре информационного компьютера, вызывая один за другим параметры установки. На мониторе высвечивались в виде мнемосхем состояния всех систем. "Что это!? Установка в работе?! Не может быть... Да – все главные и обслуживающие системы задействованы, аварийные блоки и блоки управления мощностью – в рабочем положении! А мощность – нулевая. А, вот он – задающий генератор – от него нет импульсов! Но он включен...". Все, что думал и делал Сергей дальше, произошло намного быстрее, чем здесь описано. Такой режим работы установки никаким регламентом не был предусмотрен, в любом случае должна срабатывать САС, которую Сергей сам и отключил по приказу главного. А такое состояние, вспомнил он предупреждения всезнающего Тенгиза, при подаче импульса генератора на нулевой мощности приводит к аварии, возможно даже к взрыву установки. Значит, аварии не было! Иначе блоки защиты были бы в нерабочем положении. На временной шкале генератора отсчитывались секунды – большие цифры, показывающие, сколько секунд осталось до очередного импульса – 7,6,5,4,3,2,1,0. На «нуль» обычно громыхал импульс мощности. «Почему они на пульте ничего не предпринимают?» Пока Сергей обдумывал весь этот реальный абсурд, прошел один нуль, и в этот момент сердце у Сергея замерло. Но генератор смолчал, не стукнуло и «сердце установки». Смолчит ли в другой раз? – мелькнула вдруг страшная мысль. Сейчас горит 5, вот 4 .С информационного компьютера нельзя воздействовать на параметры установки. Но перед человеком, сидящим в кресле оператора, в двух-трех шагах от Сергея, находилась клавиатура нужного компьютера. «Слава богу, он не играет на ней в стрелялки». 3...2...Сергей сделал шаг в ту сторону и со всего размаху связанных рук, отчаянным ударом в лицо сбросил вскочившего было человека на пол. Сергей успел нажать только пару клавиш... 1...0.... Взвыла сирена, сработала аварийная защита. Нагнувшийся к компьютеру Сергей получил удар сзади в область шеи, затем еще один, по голове. Последнее, что он слышал, был характерный вой спецсирены, извещающий о радиоактивном выбросе, и какой-то выкрик на чужом языке.
