Текст книги "Наукоград:авария (СИ)"
Автор книги: Евгений Шабалин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)
Пока в ванной слышался шум текущей воды, жена стояла у двери, перебирая в голове возможные варианты объяснения причин плачевного положения Рудика. Тот вышел в халате и попросил жену найти тапочки. Тапочки нашлись быстро.
– Мальчики спят? – спросил Рудольф.
– Еще спят...Что же с тобой случилось, Рудик? Где твои документы?
– Потом... Рудольф Ефимович вошел в комнату детей, самую большую в их трехкомнатной квартире. Сначала постоял у кровати младшего, восьмилетнего сынишки, нежно и осторожно, чтобы не разбудить, прикоснулся трясущейся рукой к жаркой детской щеке. Потом подошел к старшему, десятилетнему, поправил одеяло и долго стоял в комнате, переводя взгляд с одного мальчика на другого. Жена стояла в дверях, по-прежнему ожидая объяснений.
Рудольф прошел мимо нее в их спальню, сел на кровать и тихо произнес:
– Это все-таки случилось...
"Но больше не горят его прожектора,
Под куполом оркестр его не слышен"
(Из песни Валерия Леонтьева)
ГЛАВА X Цирк на радиоактивном
ковре
– Скоро мы все поймем, – ответил Тенгиз циркачам, удивленным его репликой о совершенном преступлении . Он "учуял запах жареного" – на ногах рабочих были одеты бахиллы, какие используют работники атомной отрасли.
Машина подкатила к особняку Синюгина. У входа тоже стоял охранник. Тенгиз коротко сказал ему: "По поручению Пьера". Охранник кивнул в сторону цирковой группы:
– А эти кто?
– Эти из цирка. Цирк отменили, но их не предупредили. Они должны поговорить с хозяином.
– Его нет. Телефон в вестибюле. Там же телефонная книга. Ноги тщательно вытирайте.
Решительный Тенгиз, а за ним и вся изумленная компания потерли подошвы ботинок о смоченный пахучей жидкостью коврик и вошли в холл особняка. Тенгиз вспомнил про такие же коврики в Доме Ученых.
– Звоните Синюгину Н.А. Ведь это он вас нанял?
Антрепренер взялся листать телефонную книгу, нашел номер.
– Здравствуйте, господин Синюгин. Цирк приехал.
– Какой еще цирк!? Где цирк? Кто это говорит?
– Я, антрепренер. Три дня назад Вы заказали наше выступление в вашей усадьбе.
– С ума сошли! Какой сейчас цирк?! Уезжайте!
– А наши издержки? Эта поездка стоила мне...
– А сколько стоит мне вся эта бодяга с....(Синюгин осекся). Я сейчас уезжаю, срочно, понятно? Мне не до цирков. Найдите моего адвоката в городе и договоритесь. А лучше уезжайте побыстрее отсюда. (отбой)
– Повесил трубку. Советует улепетывать. Почему?
– Правильно советует, – глядя в пол, ответил Тенгиз. – В этой усадьбе – опасность, болезнь, невидимая смерть.
– Кто сказал "смерть"? – в холл из внутренних комнат вышел высокий, элегантно одетый человек. Тенгиз не был знаком с Пьером, но сейчас он знал точно – это он.
– Смерть – это удел слабых ... и упрямых, – продолжал Пьер. – Здесь есть такие?
Пьер сел в одно из двенадцати кресел, поставленных полукругом в холле. Сделал знак охраннику, и тот закрыл входную дверь на ключ. Тенгиз молчал, оценивая ситуацию. Молчали и циркачи, не понимая, что происходит. Карлики прижались к клоуну Васе.
– Я слышал, здесь говорили о цирке. В цирке есть такой номер – человек идет по проволоке под самым куполом, без страховки. (Пьер смотрит на Тенгиза). У зрителей остановилось дыхание, женщины закрывают глаза. А канатоходец идет, у него нет эмоций, он не может бояться, не может закрыть глаза – у него есть только цель. Он испугается только на одно мгновение – когда начнется его падение. Не дай бог!
– И как Вы считаете, мсье Пьер – я правильно назвал Ваше имя? – он дойдет до конца каната?
– А как Вы, доктор Гелиани, считаете? (у Тенгиза остался на свитере бэдж Конференции).
– Думаю, что он уже близок к победе.
– Близко – это не значит победа: в спорте сотая доля секунды может отделить спортсмена от золота. Вы думаете, что вам удалось освободить своего друга, виновника аварии установки? Ошибаетесь – Романов в тюрьме, и обвиняется в умышленном разгоне реактора.
– Вы блефуете, господин Пьер.
– Проверьте. – Пьер набрал номер на мобильнике и после соединения передал трубку Тенгизу. – Там ваш знакомый следователь.
– Алло, это я, Тенгиз. Почему номер не мой? Неважно. Какие новости?
– Плохие. Твой друг-авантюрист арестован. Не туда ты его спрятал.
– Когда? Где?
– На озере. Сегодня. Вместе с подругой и так далее.
– Какой подругой!? Не гони фуфло! Она не с ним.
– Теперь с ним, его Любаша. Конечно, в разных камерах. (Следователь хихикнул). Ты что? Руки! Убери руки! – это следователь кричит уже не в мобильник. – Уф! Это твой приятель меня своим гипсом чуть не угробил, сумасшедший!
– Так он рядом!?
– Хочет погово...
–Тенгиз, привет! – это голос Сергея. – Тенгиз, слушай внимательно – я сижу в 9-ой камере, понял?
– Ты думаешь, я тебя и оттуда достану?
– Нет, думай – я вспомнил, что я В ДЕВЯТОЙ КАМЕРЕ, как там ... на пульте. Греческий алфавит.
– Первая буква....
– Ну да...
– Мужики, кончайте – вы меня под монастырь подведете. Конец связи...
Пьер не слышал, что говорил Сергей, но видя реакцию Тенгиза, пожалел о своей выходке с телефонным звонком – кажется, Романов передал Тенгизу что-то важное.
– Вам не интересно узнать, как полиция достала Романова в глухом лесу? – предложил Пьер.
–
Уставший Сергей проспал до полудня на железной кровати. Проснувшись, вышел из барака и увидел, что за столом компания плотников уплетает обед (или ужин?), и к ним присоединилась женщина. Она сидела спиной к Сергею.
– А, костяная рука проснулся наконец! Прямо к обеду! Присоединяйся! – пригласил старшой, тот, который знал Левчика. – Он спал с прошлого дня, – пояснил старшой женщине.
Женщина обернулась, и Сергей услышал уже знакомое ему восклицание:
– Ой, это Вы?! А мне ребята ничего не сказали...-Любаша встала и подошла к Сергею:
– Как это случилось, Сергей...Павлович? – Она осторожно дотронулась до повязки на его больной руке.
– А как ты здесь оказалась? – не меньше удивился Сергей.
– Она нас кормит, повариха, – объяснил старшой. – В будние дни. В субботу ее отвозят в город на институтском катере, а в понедельник к вечеру привозят. Сегодня же вторник, так, мужики? Теперь будем есть щи целых пять дней.
При этих словах Любаша заметно покраснела. Сергею было понятно смущение девушки, и он попытался смягчить ситуацию:
– Люба молодец. Она помогла мне уйти от ... в общем, избежать крупных неприятностей. Спасибо, Люба!
– Так ты его знаешь? – как-то недобро спросил белобрысый Любашу.
– Да я Сергея... Павловича с пеленок, ой, не то я говорю... когда я девчонкой была, они с женой были нашими соседями по подъезду, – ответила Люба, все еще не снимая своей ладони с руки Сергея.
– Да садись, похлебай горячего, – пригласил старшой.
Сергей оказался за столом напротив белобрысого, и от Сергея не могла скрыться неизвестно откуда взявшаяся неприязнь этого парня к нему.
Вечер прошел у костра, за байками и анекдотами, в основном, похабными, хотя мужики по возможности избегали мата. Ночью Сергей долго не мог уснуть – ныла рука, мучили мысли о доме, о проблеме отношений с Людмилой, о "французах" и Пауке... Хорошо, что он не ведал о тяжелой болезни дочурки... Где-то в соседнем бараке послышалась какая-то возня, слегка приглушенный, но резкий разговор мужчины и женщины. Вроде кто-то упал, Сергею послышалось слово "сука", затем хлопнула дверь и все стихло.
–
На следующий день, во второй половине, к пионерскому лагерю пристал институтский катер.
– Не за тобой ли, Люба? Не отпустим! – отрезал старшой.
С катера сошли не те, что обычно привозили продукты и Любашу – какие-то двое чинуш, мастер этих плотников и ...милиционер. Сергей успел укрыться в дальнем бараке.
– Мужики, я привез вам хорошую новость – работа окончена, собирайтесь домой, – безо всякой радости объявил мастер.
– А как же...это...лагерь? Детишки? – удивился старшой.
– Не-е, мы не поедем, пока не закончим! – почти в один голос запротестовала вся команда.
Один из чинуш, не обращая внимания на рабочих, начал осматривать территорию лагеря, иногда записывая что-то в блокнот, и делая снимки на мобильник. Второй же пояснил причину их приезда:
– Слушайте: я – заместитель председателя департамента земельных отношений мэрии. Дело в том, дорогие мои, что институт продал этот участок земли городу, а у города он был куплен на аукционе частным лицом.
– А что будет с лагерем? – спросила Люба.
– А это, дорогая моя, личное дело владельца. Можете спросить у этого, – и кивнул в сторону первого чиновника. Тот не стал ничего объяснять:
– Я действую в интересах нового владельца от частной строительной компании.
– А мы будем действовать в интересах наших детей! – твердо сказал самый пожилой из рабочих, но самый высокий и мускулистый.
– Точно, убирайтесь отсюда! – поддержали другие. Их топоры были воткнуты в ряд в одно бревно, и взгляды прибывших невольно обратились в сторону этой стальной колонны, отблескивающей красными сполохами вечернего солнца.
– Мужики, вам лучше покинуть территорию частного лица, – осторожно порекомендовал милиционер.
– А ты заткнись, ментовская морда! – крикнул высокий, отсидевший когда-то срок – а то твоя фуражка поплывет по озеру!
– Оскорбление служителя порядка при исполнении – до 5 лет строгого режима, – как компьютер, равнодушно заявил "действующий в интересах владельца".
И тут же получил по уху от старшого. Сбитый с ног чинуша "прилип" к стволу толстой сосны и ошарашенно вращал глазами. На миг воцарилось молчание, было слышно как ветер перебирал странички его блокнота, упавшего на землю. Работяги в этот день не пили, и обе стороны хорошо понимали, что наступил момент "Ч": либо драка с возможным кровавым исходом, либо кто-то должен капитулировать.
– Так, – испуганный милиционер старался выглядеть внушительным. – Так – сколько вас здесь?
– Все здесь...– выскочила вперед Любаша.
Белобрысый зло посмотрел на нее, затем повернулся к блюстителю порядка и едва заметным кивком головы указал на дальний барак.
Сергей наблюдал за всей сценой через щель в стенке, и когда милиционер начал приближаться к бараку, сам вышел ему навстречу. Милиционер пригляделся к Сергею, вынул из кармана фотографию, еще раз взглянул на него и на фото:
– Не вы ли гражданин Романов Сергей Павлович, находящийся в розыске с 26-го мая?
– Я.
– Вы арестованы. – Милиционер вырос в собственных глазах до майора, нет – до полковника. – Пройдемте со мной.
И Сергей пошел рядом с конвоиром.
– Сергей, ты что делаешь? Он же без оружия! – и старшой похлопал по пустой кобуре растерявшегося мента. (Дошлые ребята знали, что милиция может носить пистолеты только во время оперативной работы).
– Он все равно донесет на меня, а со сломанной рукой долго ли смогу в болотах скрываться? Не надо, ребята, спасибо вам за поддержку. А за лагерь стойте! Даже если это окажется безнадежным, – спокойно говорил Сергей, осторожно подталкиваемый милиционером к катеру. Теперь, когда поймана "дичь" и есть цель, тому хотелось поскорее уехать от этих опасных мужиков с топорами. Любаша подбежала к Сергею и взволнованно зашептала:
– Он же выдал тебя...Гад такой...
– Я видел, Люба. Но ты молчи – это он, наверное, из чувства любви.
– Любовь? Он – кобель, а не любовник. Я уеду в город, с вами.
И Люба пошла за своими пожитками. Белобрысый бросился было за ней, но высокий сгреб парня и усадил его на скамью:
– Сиди и не рыпайся, а то рыжим станешь!
Катер, с двумя новыми пассажирами, отчалил в сторону города... А старшой на берегу напрасно звонил по мобильнику Тенгизу – на звонки в своих штанах клоун не реагировал. ... "Ирония судьбы, – подумал Сергей, сидя в каюте катера между милиционером и Любой, – она помогла мне бежать, она чуть ли не влюбилась в меня, и из-за нее же я снова пленник".
–
Но Тенгиз не слышал вопроса Пьера – у него в голове выстраивалась цепочка причинно-следственной связи: Девятая камера. Непосредственная близость ее к реактору. Альфа радиоактивность. Похищение Романа людьми Пьера. Люди в бахилах. Вчера – сотня людей в усадьбе. «Ядовитые жуки». Сегодня – коврики в Доме Ученых, смоченные керосином для дезактивации. Все ясно – это катастрофа!
– Так вот, после того, как ваш приятель любезно вернул мой катер на причал,– начал рассказ Пьер, – мы просмотрели записи GPS навигатора в бортовом компьютере и сразу сообщили в милицию, в каком тайнике прячется Романов – виновник разгона реактора, приведшего к выбросу радиоактивности и заражению местности...
– Плутонием-238, – Тенгиз закончил фразу Пьера, стараясь сохранить спокойствие.
– Этого никто не знает – также внешне спокойно отразил атаку Пьер.
– Это нетрудно узнать.
– Если вам это позволят.
– Вы, господин Пьер, большой любитель похищать людей.
– Господи Иисусе! Ни в коем случае! Вы – мои гости. На два-три дня, пока угроза "энцефалита" не будет снята. Или пока вам не устроит побег ваш друг, сидящий за решеткой – с таким же успехом, как устроили ему вы. Возможно, также с помощью обольстительной шлюхи.
– Не вам осуждать ее – она ангел по сравнению с таким дьяволом как Вы.
Взгляд Пьера стал сухим, неприветливым.
– А как же наш цирк? – забеспокоился антрепренер. – Мы должны выступать.
– Я не хозяин этого дома и вас не приглашал. А попрошайкам здесь не подают.
– Это мы – попрошайки?! Мы – артисты! Ну-ка, ребята, покажем этому фрайеру смертельный номер! – разозлился Арнольд.
– Очень не интеллигентно – пять на одного, к тому же французского барона, – по-прежнему внешне спокойно прореагировал Пьер на угрозу расправы.
Неожиданно Тенгиз принял вызов:
– Грузинский князь к вашим услугам, барон!
Циркачи с удивлением посмотрели на нового друга.
– Да, ребята, я действительно потомок грузинских князей Гелиани, – заверил их Тенгиз. – Только вот сомневаюсь: не самозванец-ли барон?
– Какое счастье встретить князя среди этой пестрой толпы! Какое оружие выбираете, князь? Могу предоставить шпагу, меч, пистолет XIX века. Есть и арбалет...
– Тенгиз, он же издевается над нами! – и Арнольд бросился на Пьера, да так быстро, что тот не успел вскочить и вместе с креслом завалился на пол. Бездарный потомок великого ясновидца и мистификатора, но великолепный борец встретил, однако, достойного противника. Пьер умело избегал опасных захватов борца. Стычка увлекла циркачей, и они не стали вмешиваться, превратившись в зрителей.
– Вот, вот, попробуй-ка одолеть нашего Арнольда! – завизжал карлик. В дверь вбежал охранник, но прежде чем он что-то успел, Тенгиз выстрелил в него. Выстрел был холостой, но охранник упал от страха на колени. Тенгиз и клоун навалились на него и связали. К тому времени Арнольд сумел провести болевой прием, и Пьер застучал рукой по полу, признавая поражение. Но как только победитель отпустил его, Пьер тут же попытался схватить пистолет, который, оказывается, лежал в скрытном кармашке его кресла. Теперь уже общими усилиями барон был обезоружен и привязан к этому креслу, на котором триумфально сидел пару минут назад. Победитель Арнольд откинулся в другом мягком кресле и, переведя дыхание, спросил:
– И что будем дальше делать?
– Ты в армии служил? – ответил вопросом Тенгиз.
– Нет.
– Я тоже. Но знаю – там в таких случаях дают команду: "Действуй по обстоятельствам!". Сначала надо обезвредить оставшуюся охрану усадьбы, потом ввести яхту моего друга в речку. А дальше....
А дальше случилось неожиданное...
В холл вбежал один из рабочих, которые укладывали газоны. В первый момент он опешил, увидев связанных охранника и Пьера и странно одетых циркачей. Затем вспомнил, зачем прибежал:
– Цирк проехал мост! Едут машины, бегут люди! Надо остановить!
Трагизм этой ситуации в полной мере поняли только Тенгиз и Пьер.
– Развяжите их, Арнольд – они будут помогать нам, – крикнул Тенгиз, – сейчас у всех общая задача – не допустить, чтобы цирковой поезд рассеялся по усадьбе, чтобы, не дай бог, животные не начали щипать отравленные травку и кусты.
Пьер молчанием выразил согласие с Тенгизом и вместе со всеми побежал из особняка в сторону моста. Он по местной мобильной связи вызвал остальных охранников – их оказалось всего пятеро – и десятка полтора рабочих. Тенгиз с антрепренером сели в "девятку", чтобы опередить пеших. Но было уже поздно: авангард циркового "парад-алле" – тройка братьев-силовых акробатов, семья жонглеров и два всадника на лошадях без седел – уже столкнулся со смешанной группой Пьера и остальных.
– В кого стреляли? Наши целы? – врезаясь в толпу, крикнул старший акробат. Циркачи были готовы вступить в бой, но клоун Вася остановил их, а Тенгиз объяснил, какая опасность ожидает цирковых артистов и животных. Теперь уже всей толпой кинулись навстречу движущейся кавалькаде машин и прицепов. За поворотом открылась картина, которую никто не хотел бы видеть: перед выехавшим на дорогу грузовиком с рулонами газонов валялся на боку сбитый им фанерный длинный фургон с животными. Из него выползали змеи, а по газонам уже гуляла пара ослов, верблюд и семейство кроликов. Следуя дурному примеру, на газоны рванули цирковые лошади. Некоторые фургоны перевернулись. Но хуже всего – в сторону лесной чащи бежала визжащая свинья, за которой гнался тигр.......
– В лесу его не поймать! – кричали циркачи. – Надо отрезать путь!
–Туда нельзя – этот газон загрязнен! – Пьер невольно выдал себя. Тенгиз понял, что он на верном пути к разгадке одной из тайн аварии 25 мая. Пьер убежал в сторону особняка. Тут раздались громкие хлопки – это клоун Вася достал из своих необъятных штанов хлопушки, втрое больше старомодных новогодних – он знал, что тигры очень чутки к незнакомым звукам, Тигр действительно остановился и посмотрел в сторону группы людей. Дрессировщик где-то задержался. Все стояли, не зная, что делать, кроме свиньи, которая воспользовавшись замешательством преследователя, скрылась в лесу. Из садов на реку прибежали купаться мальчишки. "Смотрите, тигр!", – закричал один из них. Зверь ответил громким рычанием. Он тоже не знал, что делать и метался по газону. Мальчишки испуганно спрятались за куст боярышника.
На аллее, ведущей от особняка, появился Пьер с нарезным длинноствольным ружьем и взял тигра "на мушку".
– Не убивайте тигра! – кричали дети. – Он из зоопарка, он людей не ест!
Первый выстрел слегка задел зверя, и тот переключил свое внимание и ярость на Пьера. Пьер снова прицелился – между ним и тигром оставалась еще достаточная дистанция, чтобы успеть надежно выстрелить.
– Не стреляй, сволочь! – раздался чей-то повелительный голос позади Пьера. Крепкий мужчина в кожаных штанах и с хлыстом в руке бежал по аллее. Не добежав три-четыре метра до Пьера, дрессировщик из цирка (а это был, конечно, он) взмахнул хлыстом и выбил ружье из рук "француза". Затем преградил дорогу тигру и, сделав понятный зверю жест руками, остановил того. Тигр еще рычал в сторону Пьера, но дрессировщик дал ему что-то из своих рук, и пока зверь жевал, уверенно накинул на его мощную шею ошейник. Все зрители этой драматической сцены облегченно вздохнули, а дети радостно закричали и зааплодировали, как будто они сидели вокруг арены цирка. Ребята не представляли, что и Пьер и сам дрессировщик чудом избежали трагического конца – дрессировщики хорошо знают коварный нрав хищников, даже хорошо дрессированных.
Пришлось еще повозиться с отловом других четвероногих и ползающих артистов цирка. По указанию Пьера рабочие загнали ослов и лошадей в небольшой бассейн ("чтобы смыть клешей" – пояснил он. Тенгиз усмехнулся). Верблюду они долго мыли мозоли на ногах с мылом, кроликов просто заперли в клетки. Втайне от Пьера и его людей, Тенгиз посоветовал циркачам дать животным, которые жевали траву или кусты, рвотное средство: "Иначе вы их лишитесь".
– Я потребую компенсации от господина Синюгина! – кипятился антрепренер.
– Синюгин здесь не причем, а тот, кто причем – в этом не сознается. Вот так, дорогие мои артисты, – подытожил Тенгиз. Последние слова повторил Пьер, появившийся как обычно, неожиданно:
– Дорогие мои артисты! После удачного исполнения смертельного номера "ловите тигра", не без помощи ассистентов, я предлагаю вам принять ванну, точнее, сауну, смыть возможных клещей. (Тенгиз на этот раз не улыбнулся, а очень неприязненно, из-под своих мохнатых черных бровей, взглянул на Пьера. Тот заметил этот взгляд). Я, повторяю, не хозяин в этой усадьбе, но хозяин вас пригласил, следовательно, мы подчинимся законам гостеприимства. Забудем обиду, и прошу в особняк!
Сауна, какой и следовало ей быть в таких домах, отвечала самым высоким и утонченным требованиям: оборудованные всем необходимым раздевалки, большая, декорированная в европейском стиле комната отдыха – с камином, со столами и баром, два отделения парной (женское и мужское) и крытый бассейн с водой регулируемой температуры. Пьер оставил двух охранников у моста, и вместе со всеми пошел в сауну. Артисты были в восторге от предвкушения хорошей бани. Они шумно меняли свои пестрые и не слишком чистые одежды на халаты, в достаточном количестве висевшие на вешалках, и тапочки, кто-то надевал купальные костюмы, но большинству хватало халата.
В сауну не спешили: во-первых, банщик просил не торопиться: "Еще только 90 градусов. Минут десять потерпите". А во-вторых, и это главное, всем хотелось подольше задержаться в комнате отдыха (точнее назвать ее "банкетным залом") – стол был накрыт по-праздничному ("остатки вчерашнего пира" – констатировал про себя Тенгиз), несметное количество выпивки на столе и еще больше, по-видимому, в шкафах и холодильниках. Мужчины-циркачи устремились к стойке бара, а женщины за стол. Тенгиз что-то шепнул клоуну, и тот тихо попросил любителей выпить "не налегать". Пьер предложил тост за "мирное сотрудничество науки и искусства". Следуя указанию Тенгиза, бокалы после тоста были опорожнены менее, чем наполовину. Сам Тенгиз произнес тост "за жизнь без Чернобыля и Фукусим!". Банщик подошел к Пьеру и тихо сказал : "Все готово".
– Теперь можете смыть дорожную грязь (на этих слова Пьера Тенгиз смерил его взглядом, каким смотрят на явно лгущего человека) и, – продолжал Пьер, – отдохнуть в свое удовольствие в сауне.
Циркачи потянулись в душевые; некоторые с сожалением поглядывали на стол, все еще заваленный всякой вкуснятиной.
– Не огорчайтесь, друзья – после купания вы с аппетитом опустошите стол и бутылки, – подбодрил Пьер артистов. – Я тогда к вам присоединюсь.
Тенгизу не понравилось, что Пьер отделяется от всех, и решил сам не торопиться в сауну. Пьеру, кажется, это и было нужно, и он молчаливым жестом предложил ему составить компанию за столом. Он наполнил бокалы густым крымским "Бастардо", но едва пригубив, поставил бокал на стол.
– Нет, – передумал Пьер, – давайте поднимемся наверх, в библиотеку – там есть бар с замечательными винами. Князей нужно принимать соответствующим образом. И там можно спокойно, без лишних свидетелей, обсудить создавшуюся ситуацию.
Тенгиз не стал возражать – любой разговор с Пьером может дать ему полезную информацию.
При уходе из каминной Тенгиз слышал шум воды в сауне – артисты принимали душ. Банщик о чем-то их консультировал. Пьер увел Тенгиза на второй этаж. После того, как шум льющейся в душе воды прекратился, банщик вышел из мужской душевой и перешел в женское отделение. Там он провел столько же времени, и при выходе из двери душевой, повернул защелку замка. Тоже он сделал с дверью мужской половины сауны.
–
Библиотека была декорирована в стиле викторианской эпохи. Вдоль стен тянулись высокие шкафы дорогого дерева, за стеклами – ряды книг с красивыми переплетами, статуэтки, китайские вазочки. В центре зала бил миниатюрный фонтанчик со скульптурной группой в виде девушки, наполняющей кувшин из струйки водопада. Одна стена комнаты представляла картинную галерею знаменитых художников ("скорее всего, копии" – подумал Тенгиз) .
– Нет, есть два-три подлинника, не знаю, какие.
Тенгиз не удивился "прозорливости" Пьера – всем известна манера людей пытаться оценивать подлинность произведений искусства. Он только заметил:
– Не делайте вид, господин Пьер, что вы – Шерлок Холмс.
– Ни в коем случае! В данной ситуации роль сыщика играете вы, мой друг.
– Я не ваш друг, а вы – не Ватсон, и даже не доктор.
– Вот здесь вы ошибаетесь. Я, между прочим, имею диплом магистра философских наук. Получил в Сорбонне. И имел неплохую оценку по ядерной физике.
– И тем не менее устроили аварию на реакторе..
– Аварию устроил не я ... Но не торопитесь, Тенгиз, все по порядку.
Пьер повернул одну из секций шкафов, и в задней части ее обнаружился бар. Пьер знаком попросил Тенгиза подкатить столик на колесах с середины комнаты к бару и выставил на него пару королевских бокалов и бутылку, очевидно, отменного вина.
– А за другой секцией шкафа – потайная комната для пленников, которые мешают магистру Сорбонны делать его рискованные "опыты" – съязвил Тенгиз, про себя думая, что это может оказаться и не шуткой.
– Расслабьтесь, мой друг, – я не из тех, кто повторяет неудавшиеся опыты. Если вас заточить в этом доме, который на крепость совсем не похож, то ваш Романов вместе с обольстительной молодой шлюхой обязательно устроят побег. С вами придется поступить иначе.
– Отравить? – Тенгиз посмотрел на бокалы с вином. – В стиле викторианской эпохи, в этой викторианской библиотеке. Неплохая идея.
Пьер рассмеялся:
– Вино из одной бутылки.
– Яд может быть в бокале.
– Давайте поменяем их. И хватит черного юмора, доктор Тенгиз или князь Гелиани – как Вам угодно. Ваше здоровье!
Тенгиз попробовал вино – оно было отменного вкуса и аромата, но более чем полбокала решил не пить. Пьер молча опорожнил два и начал:
– Теперь обсудим, что нам делать.
– Можно было обсуждать и в присутствии артистов.
– Вот этого как раз и нельзя делать!
– Это почему же?
– Вы же теоретик, Тенгиз Гелиани, и лучше меня знаете, что на реакторе была авария, выброс радиоактивности, ветер и дождь сделали свое дело... А Ваш директор, карлик-великан Силан, велел скрыть эту аварию. И я делаю часть этой работы, грязной работы.....
– Я действительно физик-теоретик, и не плохой, – перебил Тенгиз, – а потому утверждаю, что при аварии реактора возможны выбросы либо только радиоактивных газов, либо и гамма, и бета, и альфа активности аэрозолей, если авария сопровождается значительным повреждением активной зоны реактора. Может быть, Вы мне расскажете, как здесь оказалась альфа-радиоактивность? Именно только альфа: ни бета, ни гамма активностью здесь, образно говоря, не пахнет. А пахнет скорее преступлением.
– И замечательным французским вином, – Пьера нельзя было обвинить в отсутствии самообладания. – Я предлагаю вам еще попробовать настоящее бордосское вино Шато ля Тур, выдержка 15 лет. Посмотрите на форму бутылки – у нее крутые плечики и глубокая выемка на дне. В этой выемке после долгой выдержки появляется характерный осадок, но при такой форме бутылки широкие плечики не дают доступа осадка в бокал.
Пьер наполнил бокал Тенгиза. Тенгиз, глядя сквозь почти прозрачное вино в бокале на Пьера, нарочито небрежно произнес:
– Было бы хорошо, если бы Вы, господин Пьер, умели бы также остроумно и безопасно удалять альфа-изотопы из камеры ╧9.
Эта фраза явно поколебала уверенность Пьера. Он напрягся и, продолжая держать в руке недопитый бокал, бросил:
– Откуда Вы знаете о девятой камере?
– От Вашего бывшего пленника.
Маятниковые часы в каминной пробили четверть часа. Пьер машинально взглянул на часы, затем после непродолжительного молчания тихо проговорил :
– Так... выходит, мы допустили ошибку, взяв его. Тогда бы он ничего не заподозрил....
Недопитый бокал был поставлен на стол. Тенгиз еще отпил вина и ждал, что же предпримет Пьер. А он обязательно должен пойти в атаку...
Но этого не последовало:
– Хорошо. Я сдаюсь, – сказал Пьер. – Вы правильно рассчитали, мой не плохой теоретик. И я предлагаю мировую. Давайте, допьем наше вино, и на дне увидим истину, как говорили древние мудрецы.
– Истина мне известна, известна и вина без вина, – скаламбурил Тенгиз.
– Известно, да не всё. Пойдемте, я кое-что покажу вам.
–
А циркачи, не ведая о коварной ловушке Пьера, весело парились. Пар был сухой, горячий. Артисты прыгали с одного уровня полок на другой – в парной было три уровня. Стало совсем жарко, и решили, что пора окунуться в бассейн – в такой шикарной сауне он должен быть. Но дверь, выходящая в бассейн, оказалась запертой.
– Здесь должен быть ключ, надо искать, – предложил клоун Вася. Однако никакого ключа не нашлось, дверь не открывалась, несмотря даже на старания фокусника. Антрепренер уже чувствовал себя плохо от жары в сауне, и подошел к двери в душевую, но и она оказалась запертой снаружи!
– Мы закрыты с обеих сторон – и в банкетный зал и в бассейн! – с тревогой произнес Арнольд. – Почему?
За стенкой были слышны раздраженные женские голоса – значит, их тоже заперли в сауне!
– О, черт! – возмутился старший силач-гимнаст. – Они даже не дали нам возможности пообщаться с подругами! Сейчас я разнесу эту баню в щепки!
Двери, однако, были не только красивые, но и прочные. Были бы у силача в руках гири...
– Зачем он нас запер? – недоумевал администратор, утирая пот, ручьями сбегавший по его пухлым щекам.
– Это у него шутки такие – объяснил клоун.
Один из силачей все же нашел слабое место в перегородке между мужским и женским отделениями и выломал одну узкую доску. Открывшееся "окно в Париж" положительно повлияло на настроение голых артистов и их подруг – посыпались шуточки, начались розыгрыши, раздались смешки, всем полегчало. Кто-то предложил решить дело с объединением семьи карликов, и началась дискуссия – что лучше: просунуть мужа-карлика на женскую половину или наоборот? Антрепренер во время этой веселой перемены обдумывал ситуацию. "Жаль – нет мобильника" – подумал он. Как оказалось, вслух.
– Как нет – вот он! – и иллюзионист достал мобильник из трусов клоуна Васи – клоуны, как известно, никогда не обнажаются на людях. Клоун Вася смущенно разводил руками, пока другие смеялись над его непроизвольной шуткой:
– Не знаю, как он здесь оказался.... А! Ведь это телефон Тенгиза!
"Только бы он не испортился от влаги, только бы сработал!" – подумал антрепренер. Аппарат "увидел" сеть. Арнольд просмотрел контактные номера в телефоне:
– Я вижу записи "Андрей", "Александр" – это тот, который слегка заикается. Ведь это его друзья! Неужели он предусмотрел все это?
– Тенгиз – гений, – пробасил старший силач. – Звони Александру!
Александр ответил – слава богу, т.е. слава МТС!
– Александр, это Арнольд, из цирка. Нет, звоню я не из цирка, а из сауны – мы здесь заперты, в сауне.
– В сауне!? Как вы там оказались? Кто вас запер? Тенгиз с вами?
– Нет, Тенгиз остался с Пьером. А свой мобильник он успел засунуть клоуну в трусы.
