Текст книги "Пандемия (СИ)"
Автор книги: Евгений Ермаков
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 27 страниц)
Антон медлил, не в силах решиться. Если путь на РЛС так опасен, то может и вправду, Павла лучше оставить у растаманов? Сам он твердо решил, что доберется до Бахаревки, к тому же, он недолюбливал субкультурщиков, но наверное, Павлу там действительно будет лучше. Безопаснее...
Дэн усмехнулся, разглядывая хмурившегося Антона.
–Ну, чего думаешь? Говорю же, мы его не обидим. Оставайся и ты с нами, места хватит. У нас на Коневце красота вообще! Рыбу ловим, траву сушим, песни поем у костра.. Романтика!
–Нет, хватит с меня островной жизни. – отрезал Левченко. – Я жил на одном таком и больше не хочу. На самом деле, была одна веская причина, по которой он решил добраться до Бахаревки: все-таки, его отец был отставным военным, и подсознательно Антон продолжал искать у людей в форме защиты и покровительства. Но только ли это толкало его вперед, лишало спокойствия?
–Как знаешь, брат. -пожал плечами Дэн. – Ладно, время идет, решайся, приятель.
–Хорошо. Пусть твой друг заберет с собой Павла, а я отправляюсь на Бахаревку. Желательно, прямо сейчас.
–Не вопрос. Тут у меня тачка на пристани стоит. Езжу на ней туда и обратно, к археологам; это по пути на РЛС. Раньше они в своем лагере раскопками занимались, а сейчас забросили это дело. На тачке два-три часа , и я там. Топливо, конечно, не так просто добыть, но и это решаемо. Жить-то надо! Мы им траву, они нам патроны, одежду, лекарства, еду...
Антон торопливо попрощался с Павлушкой. К его удивлению, тот быстро понял суть происходящего и согласился уехать на Коневец. Он понял, что Антон уже все решил и подчинился.
–Что ж, если ты считаешь, что так лучше... Будь по-твоему...
У Антона слезы наворачивались на глаза. Он боролся с ними и ничего не мог с собой поделать.
–Все будет хорошо, Павлушка! Я как смогу, навещу тебя! Но я для себя решил, что хватит с меня островов. Путь слишком долгий и опасный, я боюсь за тебя...
Конечно, Антон лгал, обещая Павлушке, что тот его еще увидит, и оба это понимали.
Павлушка неловко сунул ему потную ладонь, постоял еще немного, не зная, что сказать, и полез в катер растаманов. Больше Антон его не видел.
Они вышли на небольшой обнесенной сеткой пристани, расположенной рядом с развалинами старинной крепости, Дэн привязал катер Антона к чалу, захватил с собой большой баул. Поднялись по ступенькам наверх, к стоявшему на импровизированной стоянке темно-синему джипу с противотуманными фарами на крыше, длинному и внушительному, как крейсер . Дэн пискнул сигнализацией, снимая блокировку.
–Красота машинка, а? Нашел я ее здесь неподалеку. Не машина, а зверь. Жалко стало, что пропадает, вот и езжу на ней. Электрику наладил, а больше проблем с ней не было никаких. У археологов механик есть, Семен, чинит по знакомству, если что забарахлит.
Уселись в машину, Антон ощутил давно забытое ощущение комфорта. Кожаный салон, слабый запах какого-то одеколона. Да, много лет он не ездил на машине; забыл уже, каково это.
–Что, давно не катался, брат? – усмехнулся Дэн. – Представляю... Ладно, поехали. Сделаю доброе дело. Подброшу тебя, куда смогу....
Завел мотор, выруливая на дорожное полотно.
–Хороша тачка, а? Тойота Лойалти, полный привод, шикарная вещь!
Он поколдовал кнопками на торпеде. Ожила аудиодека, в салоне негромко поплыла симфоническая музыка.
–Надеюсь, ты не против Баха? Расслабляет... Здесь есть спутниковый интернет и телевидение, правда, теперь ими не воспользуешься, квадрофоническая аудиосистема, продвинутый GPS, карты всей Европы, хитрый климат-контроль, автоматическая парковка, автопилот, автоматическое уклонение от препятствий – система берет на себя управление, если возникает риск столкновения с преградой, контроль тормозов и скорости, бар, ну и запуск зажигания от отпечатка пальца, это само собой. Есть даже система восстановления поврежденного покрытия. Если появится трещина или скол – есть специальная жидкость, заделывающая изъяны – правда, мало ее осталось. Нанотехнологии, а как же! Разве что не летает машина... Разрабатывали ведь и такие, но стоили они столько, что серийное производство так не запустили... Старый хозяин не очень берег машину. По пьяни, наверное, любил кататься. Отключал главный компьютер и отрывался на полную катушку, наверное. Многим не нравилось, что компьютер ограничивает водителя и контролирует все параметры.
–Здорово! Денег, наверное, кучу стоила? – спросил Антон.
–Да уж немало. Ты прикинь, гибридный двигатель! Может работать на любом топливе, даже на водороде. Бензин хороший спустя столько лет достать стало трудно, в основном, разложился уже, да и к чему? Теперь на нем никто не ездит, только воду заливают, и на водороде катаются! Экология, понимааашь, и с топливо проблем никогда не будет! Тачек повсюду немеряно. Можно и в хорошем состоянии найти. Аккумулятор, конечно, разряженный у всех, а в остальном – полный порядок! Часто и ключи уже вставлены. Завел мотор и поехал, куда пожелаешь! Да и без ключей можно! Даже если электронная блокировка стоит, снять можно при желании. Так что, чувствую себя хозяином мира! Классных тачек море, и все мои!
Антон осматривался, ерзал, трогал приятную, дорогую коричневую кожу салона. Да, это был сухопутный лайнер, а не просто машина. И музыка... Впервые за столько лет он слушал не двухаккордовые песни у костра под гитару, которую никто не умел толком настроить, а скрипичную музыку, записанную на диск... Блаженство!
Антон прикрыл глаза, впитывая мягкие льющиеся звуки всем телом.
–Слушай, дело такое. Лагерь археологов, куда я езжу, недалеко от Чудово. Не Бахаревка, но полпути, считай, проедем, даже больше. После лагеря дороги вообще нет, не проедешь там. Только пешком через лес. В лагере найдешь проводника. Есть у них там один следопыт, ходит на Бахаревку. Вот с ним и пойдешь.
–Спасибо тебе! – кивнул Антон.
–Не за что, мы ж люди. – кивнул Дэн. – Друг друга держимся, чтобы выжить. Ты мне , я тебе. Так и живем...
–Долго нам ехать?
–Несколько часов. Впрочем, как пойдет. Трассы здесь, сам понимаешь, пустынные, пробок не бывает. – он хохотнул. – Только разгоняться слишком не стоит. Не ровен час, зверя лесного сшибешь, или на шипы налетишь колесами. И если у тебя нет запаски, то дела твои, скажу прямо, не очень. Можно простоять несколько дней, ожидая, пока какой-нибудь фермер не проедет мимо. Как-то раз я разогнался в тумане на моей красавице, ну и лося сбил случайно. Задавил насмерть, конечно, но этот гад успел мне радиатор пробить рогами. Ты представляешь? Движок закипел, конечно. Хорошо, что до лагеря рукой было подать, доехал кое-как. А иначе, стоять бы мне тут, ждать у моря погоды. Или тачку искать исправную... Кто тут ездит? Местные отморозки гоняют по пьяни – засели в лесу, с ума сходят, придурки. Ну и фермеры изредка ездят, не все еще перемерли – отвозят мясо или овощи на юг, в Новгород или Новинск. Жить-то надо! В основном, бартер – баш на баш, деньги здесь не водятся, только в Новинске. Вот шпана и взимает с них плату за проезд...
Лесная дорога шла раздолбанная, ухабистая. Асфальт зарастал травой, трескался, обочины зарастали кустарником. Лес неумолимо наступал на остатки цивилизации.
Амортизаторы смягчали тряску, но все таки, она заметно чувствовалась. Дэн снизил скорость.
–Ничего, сейчас на М-10 выедем, там прямая хорошая трасса до Чудова. Это уже Новгородщина. Свернем у Чудова на проселочную дорогу, и там уже недолго. По федеральной трассе еще можно ездить, но когда-нибудь и она в негодность придет...
Слева на обочине прямо возле дорожного полотна стояли громадные колья, зарытые в землю. На них было насажено человек пять-шесть. Плоть почти была съедена паразитами – кости были прикрыты лишь полинялыми лохмотьями одежды. Один скелет был детский.
–Фермеров на кол посадили, – процедил Дэн сквозь зубы. – Отказались платить за проезд, вот и результат. Показательная казнь, чтобы все видели... Отморозки местные!
Он крепко сжал баранку руками так , что костяшки побелели.
Сразу после Тосно, как только они выехали на федералку, обнаружилось, что трасса была перегорожена. Клубы колючей проволоки застилали дорогу, оставлял только узкий проезд посредине, заставленный козлами. Дальше заграждения виднелся бревенчатый домик.
–А вот и блокпост. Тут придется остановиться.
Дэн плавно притормозил у заграждения и просигналил. Потом еще раз. Два быкообразных бугая, наглые, уверенные качки с обрезами, неторопясь вышли наружу, присматриваясь к машине. Однако, приближаться не спешили.
–Сиди, Антон. Сейчас я все улажу.
Дэн захватил небольшой пакет с заднего сиденья и заблаговременно нацепив почтительную улыбку, выбрался из машины, направившись к ним.
Антону, сидевшему в машине с открытым окном, хорошо был слышен их разговор.
–Привет! А где Рыжий? – спросил Дэн, приблизившись.
–Теперь вместо него я. Рыжий неудачно оступился утром в понедельник. – ответил один из бугаев, бородатый верзила с серьгой в ухе.
–Бывает. – равнодушно пожал плечами Дэн. – Мне нужно проехать.
–Брат, какие проблемы? Ты же островной, так ведь? Два пакета и езжай себе дальше!
–С какой стати? На прошлой неделе проезд стоил только один пакет!
–Брат, тебя никто не заставляет ехать по этой трассе.
–Ты знаешь не хуже меня, что проехать можно только здесь!
Бородачу явно надоело препирательство. Он кивнул сопровождавшему его головорезу. Тот подошел поближе, откровенно демонстрируя свой АКМ.
–Плати или проваливай обратно в свой нарко-притон.
–Черт с вами, пусть два. – Дэн раздраженно вернулся к машине, взял еще один пакет и сунул в руки бородачу оба.
Бородач потискал пакеты, удовлетворенно расплылся в ухмылке и одобрительно кивнул сопровождавшему. Они подошли к козлам и разнесли их в стороны, дорога освободилась.
Дэн запрыгнул на водительское место и раздраженно хлопнул дверцей.
–Вот ублюдки!
–Банда?
–Да, лесная шпана . Называют себя "Кабанами" ; просто куча тупых отморозков. Контролируют проезд по федералке. Это их дорога. Закрыли проезд на юг и как видишь, взимают плату за проезд. Оружием, травой, одеждой, всем, что имеет еще какую-то ценность. Я всегда плачу им травой, но раньше проезд стоил дешевле! У них появился новый вожак, решивший, что может обдирать немногих проезжающих еще беззастенчивее. Черт бы их всех побрал! – он в сердцах ударил кулаком по баранке. Машина медленно проехала между клубов проволоки и направилась дальше по федеральной дороге. Верзилы, потерявшие интерес к машине, что-то мирно обсуждали между собой, стоя у бревенчатого домика.
–В Москве, значит, никто уже не живет? И что случилось с Новинском, слышал ты что-нибудь про них? – спросил Антон.
–Какое там! – махнул рукой водитель. – Ты слышал, наверное, что у них реактор рванул на Октябрьском поле? После мора, говорят, еще много народа жило в столице, благодаря реактору жизнь там держалась, караваны отправляли с гуманитарной помощью на север и в другие города, в Рязань, например. Помогали другим, пока могли. А как накрылся реактор, так западная часть Москвы вообще обезлюдела. Уж не знаю, что там случилось, да только грохнуло здорово у них. Радиация там высокая теперь. В восточной части города люди еще жили какое-то время -в Сокольниках, Измайлово, но потом перед зимой ушли и они. Без реактора жизни и там никакой не стало... Многие лучевку схватили; кто сразу умер, кто спустя какое-то время. В Новинске вообще людей пускать перестали в город, как начали к ним облученные приходить. В нем-то и посейчас много народу живут, вроде как, не бедствуют. Да только глушилку в Новинске красные включили – была у них одна радиостанция, да и та замолчала. Дескать, вражий голос транслировала и все такое...
Так вот в чем дело! Значит, город теперь стал анклавом, опустил железный занавес!
–И как там люди живут?
Дэн поскреб в затылке пятерней.
–С ума сходят, вот как. Много я слышал о том, какие у них порядки. В одном из районов красные к власти пришли, теперь у них основное влияние в городе. Солнечная электростанция у коммунистов, ток вырабатывает на весь город, так что все от них зависят. Тусовщиков много в Новинске – ну, богема, наркоманы, шулеры; казино хорошее работает до сих пор. Но и шпаны много. Ночью на лицу без оружия не выйдешь... На центральном острове вообще какая-то военная диктатура. Вроде как у генерала местного крыша поехала, устроил у себя концентрационный лагерь; в общем, безумие полное...
–А шатунов здесь много? – продолжал расспрашивать Антон.
– Какой там! Их здесь днем с огнем не сыщешь! Что им в лесах-то делать? Им мясо нужно, без него они дохнут или друг друга пожирать начинают, и опять таки, дохнут в конце концов. В лесу поймать себе зверя они не в состоянии, скорее уж сами становятся добычей кабанов или медведей. Поэтому и жмутся к жилью человека. Где человек, там и пища. В городах их полно, везде шатаются, где крупное поселение людей. А в лесах им делать нечего, здесь другая живность встречается. Кабаны, обычные, не эти отморозки, еще почище шатунов будут. Каждый второй бешеный. От лис заразились, наверное... кстати, подъезжаем к съезду. Вон дорога к лагерю!
Дэн плавно повернул направо, машину устремилась по проселочной пыльной дороге ,петлявшей меж деревьев. Проехать по кочкам и ухабам можно было только на джипе.
–Вот и лагерь! Быстро сегодня добрались! – кивнул Дэн через несколько минут на проглянувший на повороте из-за деревьев лагерь, обнесенный сеткой.
Строго говоря, защита была двойная – металлическая сетка под напряжением, по периметру, подключенная к источнику постоянного тока и видневшийся за ней деревянный забор, пребывавший в плачевном состоянии – доски торчали так и сяк, накренившись, часть их просто отсутствовала, словом, ограда выглядела как рот больного цингой. Безусловно, основной, и по сути, единственной защитой, было именно сетчатое ограждение.
Дэн дал длинный гудок и вылез из машины, захватив несколько пакетов. Дверь видневшегося за многострадальным забором вагончика отворилась, вышел немолодой мужик в телогрейке с меланхолическим выражением лица и направился к решетке.
–А вот и Семен. Наркуша старый. – прокомментировал его появление Дэн.
Семен подошел к решетке, и принялся подозрительно разглядывать визитеров.
–Открывай, Семен! Не узнаешь, что ли? – крикнул молодой растаман.
–Сначала траву сюда кидай.
Дэн размахнулся и перекинул через решетку пакет. Семен неожиданно ловко поймал его на лету, и принялся ощупывать, сминая в заскорузлых грубых клешнях. Он кивнул и пошел обратно в вагончик, выключив ток. Потом вернулся к двери и отворил ее. Подозрительность хоть и поубавилась, но все еще плескалась в его бездонных полуосмысленных глазах. Нетерпеливое выражение явственно проступило на его лице.
Вышел еще один человек, чем-то смахивающий на ученого интеллигента. Возможно, когда-то он действительно был археологом, но времена те давно минули.
Он не менее подозрительно, чем Семен, глянул на приезжих, но взгляд его тотчас изменился, лицо разгладилось, сквозь бороду глянула добродушная улыбка.
–Какие люди! Дэн, друг мой! Сердечно рад!
Они обнялись как старые друзья, соскучившиеся после долгой разлуки. Потом человек перевел взгляд на Антона.
–Что это за юноша с тобой?
–Это Антон. Свой человек, идет на Бахаревку. Найдете ему проводника?
–Вот даже так? Ну, здравствуй, Антон. Я Захар, бывший археолог. Нынче – философствующий аскет. Он крепко пожал Антонову руку. – А проводник... Есть у нас один, Сашка... правда, он в лесу сейчас.. Но завтра утром мы его ожидаем...
–Здрасьте...
–Во-первых, у нас только на ты. Не надо этих вы. Звучит глупо. Позволь узнать, чего тебя на РЛС-то потянуло? Турист– экстремал?
–Нет, я не турист. Но мне действительно нужно туда попасть.
–Решил в рекруты податься что ли? Ладно, не буду пытать. Надо так надо.
–Дорога дальше в плохом состоянии?
Захар переглянулся с Дэном.
–Ты ему ничего не говорил, друг мой? Вопрос этого юноши выдает в нем полного профана...
–Он с Васильевки. Жил там последнее время, а до этого – где-то на острове в Финском заливе. Я ему вкратце обрисовал ситуацию...
–Все ясно. Дорога, Антон, давно погребена под буреломом. Бич Севера это ураганы. Как буря пройдет, считай, еще гектаров десять леса повалит . Дорога завалена так, что пройти на Бахаревку можно только пешком, и только с проводником.
–А если без проводника?
–Ты и в самом деле ничего не знаешь... Соваться в Черный Лес без проводника – верная гибель. Алекс отличный проводник, но даже с ним это всегда определенный риск. А без него соваться в лес глупо и неразумно. Покончить с жизнью можно и куда более простым способом. – глаза Захара затуманились, он припоминал что-то неприятное. – Словом, наш проводник вернется только завтра, после обеда. Сейчас он на охоте. Отчаянный мужик, ходит один, не боится. Заговоренный какой-то. Без него тебе в лес соваться нельзя, не дойдешь, сгинешь без следа... Ладно, прошу в палаты... – он приглашающе махнул в сторону вагончика. – Кстати, Антон. Проводник потребует с тебя плату. Думаю, у тебя найдется, чем расплатится с ним, – взгляд Захара скользнул по карабину.
–Деньги?
–Чудной ты, Антон. Кому эти бумажки нужны? У меня мешок целый в вагоне стоит. Военные как-то подарили, тоже на Бахаревку шли. Макулатуру я не собираю, просто ностальгия у меня. Вот и решил эти картинки себе оставить на память о минувшей эпохе. Так что у нас тут везде бартерные экономические отношения. Правда, в Новинске и пригородах деньги какие-то ходят в обращении, да стоят они меньше бумаги, на которой напечатаны...
Вошли в вагончик.
–Вот и мое скромное жилище! – провозгласил Захар с порога, открывая дверь.
Внутри было тесновато, но уютно. Типичная походная атмосфера: складной столик у окна, заваленный бумагами, большой кованый сундук под столом , две кровати в противоположных концах вагона, санузел, холодильник, плитка, и фотографии, которыми были оклеены стены трейлера. Старые, некоторые уже пожелтели и выцвели. Лица счастливых, смеющихся людей, или просто нейтрально выглядящих, но не сломленных горем. Это были фотографии из прошлого...
Вагончик был хорошо утеплен изнутри, так что даже без отопления в нем было очень тепло, даже душно. Воняло носками, какими-то лекарствами и неистребимым, въевшимися в стены запахом еды, приготовляемой на плитке.
–Как видишь, Антон, все, что нужно для жизни есть, – сказал Захар, обводя рукой скромные хоромы. – Не бог весть что, но жить вполне можно... А надоест, так уехать можно...
–Да куда ты отсюда уедешь, Захар! – пробурчал Семен, топчась на ступеньках. Он уже скрутил козью ножку и специфический запах пополз в трейлер.
–Семен, не кури в помещении. Сколько раз я тебе говорил! Не люблю...
Семен что-то буркнул и вышел во двор.
–Ладно, присаживайтесь. Чай сейчас поставлю.
Он включил плитку, громыхнул чайником. Из холодильника на стол перекочевала закуска.
Наскоро выпив чай с бутербродами, Дэн встал, отодвинул стул.
–Ладно, Захар. Спасибо за чай, но я поеду.
–Вечереет уже... Переждал бы до утра...
–Волка ноги кормят. Ничего, проеду. В первой , что ли...
–Остался бы, переночевал, в самом деле...
–Спасибо, дядя Захар, но лучше поеду... Пока, Антон! Удачи тебе.
Они пожали руки друг другу.
–Спасибо, что подбросил, Дэн. Позаботьтесь о Павле, ладно? Он хороший парень, только боится всего...
–Обещаю, с ним все будет в порядке. Бывай, Тоха...
Захар засуетился, вскочил, вышел во двор вместе с гостем.
Послышался шум отъезжавшей машины. Через минуту Захар вернулся.
–Уехал, шебутной... Куда его тянет на ночь глядя... Хороший он парень, только беспутный какой-то... Гоняет так, что страшно становится... Как-то ездил я с ним один раз... Всю жизнь прошедшую вспомнил...
За окном уже темнело, ночь мягко окутывала маленький лагерь своим темным саваном.
Антон пил ароматный травяной чай, глотая мясные бутерброды и расспрашивал Захара о его житье-бытье.
–Вы тут с Семеном с самого мора живете?
–Какой там! Здесь раскопки ведутся лет двадцать пять, почитай! Мы, конечно, не всё это время здесь работаем, но довелось нам вдоволь лопатой поработать еще до эпидемии! Места ведь тут, на новгородщине, примечательные. Когда-то раскопки в области велись в десятках мест. Мы изучали пласт культуры 16-17 веков, а копнув глубже, нашли еще более древние артефакты , относящиеся еще ко временам активной шведской экспансии. Например, мы откопали уникальную берестяную грамоту, считавшуюся утерянной, в которой велся рассказ о походе на крепость Ландскрона.
Однако, государство приостановило финансирование раскопок еще до пандемии, а уж как гром грянул, так и вовсе про нас забыли. Многие археологи ушли в Новгород или Питер, а группа оставшихся энтузиастов все еще продолжала раскопки старого пласта вокруг кремля, и нашли мы там еще массу всего интересного! Только народу в лагере оставалось все меньше. Несчастные случаи, полуголодное существование, полная глушь – не выдерживали даже мои коллеги отъявленные аскеты. В конце концов, остались только мы втроем – я, Семен и Александр, наш охотник и проводник. Если б не он, давно бы мы с голоду ноги протянули.
–И часто он людей по лесу проводит на Бахаревку?
–Да почитай, с год уж никого не сопровождал ни на РЛС, ни на Новгород. Вообще ни одного незнакомого лица в последнее время. Только мы и Дэн, приезжает вон на джипе своем... хм... навестить! Говорят, в Новгороде холера была, вымер город... Ох, не дай бог дожить до времен, когда умрет последний человек... А ведь к тому идет... Женщин нет, кому род людской продолжать? У нас в лагере когда-то сто пятьдесят человек работало, а сейчас осталось лишь трое...
Захар задумчиво уставился в окошко на черную ночь.
–Был у нас в лагере парень, Лешка. Царствие ему небесное. В философию ударился. Прочитал о Диогене и объявил себя его последователем, надо ж было чем-то мозги занять. Я тоже не прочь пофилософствовать на досуге, тут больше нечего делать – только воздавать оды каннабису да старый мыслителей почитывать... Так вот, у него совсем мозги повело на этой почве. Как-то раз он взял и в укурке пошел ночью в лес с фонарем. Потом он говорил, что ушел в лес искать человека. Ну помнишь, Диоген все со свечой ходил, тоже искал в толпе своего гомо сапиенса. Вздорный старец был, даже и спорить не буду. Мизантроп этакий. Но в чем он все-таки был прав. Жаль, до наших дней он не дожил. Вот уж порадовался бы старикан....
Ну и покусали Лешку в лесу. Александр сразу же на поиски отправился, насилу нашел, и то лишь по свету фонаря, валявшегося на земле. Покусал его кто-то в лесу, неизвестно что это вообще было. Волк не волк, лиса не лиса, и уж точно не медведь. Какая-то новая тварь, судя по отметинам зубов. Сашка опытный охотник, но такое существо он никогда не встречал. Кое-как Лешка оправился, только буйный стал, ночами не спал, только днем, и то по чуть-чуть . Нас сторониться стал еще больше, потом смастерил себе будку наподобие конуры, забрался туда и стал жить. Нас уже к себе не подпускал. Еду ему ставили на расстоянии, на тех кто подходил к нему близко, орать благим матом. В общем, совсем помешался. Мы уж думали, не бешенство ли у него. Или в оборотня начал превращаться, не знали, что и думать. Надо было что-то с ним делать. Однажды я принес ему еду, смотрю, а он без сознания лежит в грязи у своей будки. Подхожу ближе – он себе вены порезал на обеих руках. Мастерски эдак, продольно, как римляне делали в древности, чтобы шансов себе не оставить. Кровь быстро вытекла, древние знали, как надо из жизни уходить. Не то что фрустрированные подростки, бритвой елозят по ладошкам... Нет, Лешка определенно решил покончить со всем, а не просто обратить на себя внимание. Так и остались мы втроем... Привязались мы к Лешке, тяжело стало без него. Юморной был парень, пока умом не повредился.
Захар задумчиво теребил свою козлиную бородку, припоминая что-то.
Люди, вы трудитесь тщетно в своей ненасытной корысти,
Вновь и вновь заводя ссоры, и брань, и войну.
Узкий предел положен всему, что дарится природой.
Но бесконечны пути праздных суждений людских.
Кто ты, орел, восседящий на этой гробнице, и что ты
Пламенный взор устремил к звездным чертогам богов.
(фраза, начертанная на гробнице Платона)
–Тут, рядом, курган, – он махнул куда-то рукой за ограждение лагеря. – Недалеко идти-то... Уникальные вещи попадались! – он со значением подмигнул Антону. – Новгородская земля всегда была плодородна в плане археологических находок – берестяные грамоты, артефакты, остатки древних городов и так далее. На холме в старину здесь город стоял. Маленькая крепость с детинцем, крепостными стенами. Незадолго до прекращения раскопок археологи нашли там очень любопытные документы, относящие ко временам Смутного времени, начало семнадцатого века. Берестяные свитки уже вышли из употребления, поскольку повсеместно стали писать на бумаге . Часть из них сразу была отвезена в Москву, что-то там даже засекретили. Но кое-что мы успели прочесть.
Шли первые годы семнадцатого столетия, шляхты и немцы воевали с Россией, ослабленной политическим кризисом. Все хотели, пользуясь ее слабостью, отщипнуть себе кусок земель, да побольше. Городок был стратегически расположен очень удачно, да еще на холме, понятное дело, что взять его приступом оккупанты старались много раз, да безуспешно. И вот в январе, в сильнейший мороз, в самый разгар Смуты, вышел к крепостным стенам кремля из леса глубокий старик– отшельник. Белоснежные волосы струились до пояса, но одет он был легко. Путник постучал в двери, но ему не открыли. Боялись, что старик привел с собой шляхту. Этакий троянский конь, так сказать. Как раз перед этим кремль был атакован отрядом шляхов, к тому же, по новгородщине шли слухи, что Тушинский вор идет с большим войском на Новгород. Словом, старика не пустили. Тогда он сел прямо на снег перед стенами и стал спокойно ждать, когда его впустят, могучий был отшельник. Смотрели на него со стен люди день, два, три. Потом окончательно убедились, что старик пришел один, и впустили его в город. Странное дело, старец после такого долгого сидения на морозе даже не простудился.
Захар снова задумался, припоминая подробности прочитанного документа. Подлил себе и Антону еще немного настоянного на ягодах чая. Антон терпеливо ждал продолжения.
–Впустили этого старца, построил он себе у стен шалашик и стал в нем жить. Чем питался – вообще неизвестно. Снегом, наверное. И начал он пророчествовать. Поначалу в скриптории все его предсказания старательно записывались, пока те не перешли границу здравого смысла. Много чего предсказал этот Нострадамус новгородский. Вещал, что шведы полностью разорят Новгород, говорил, что Федор Годунов не случайно отравился, а был убит, а ведь надо представить, как это тогда прозвучало! Предрекал еще многие годы смуты русской земле, воцарение поляка на русском престоле и приход на царство новой династии, конец которой будет горек и трагичен. В общем, изложил ошеломленному люду историю России на несколько веков вперед. А самое интересное среди прочих его предсказаний гласило, что в далеком будущем падет на землю мор великий с неба и принесет гибель всему роду людскому. Править будет Великий Князь Михаил, при нем-то бедствие и произойдет. Михаил, зело к страданию людскому глухой, ничего не сделает, чтобы избавить народ от страданий. Поднимется он в небеса и оттуда будет равнодушно взирать на мор и гибель. Вот откуда он это знал, хотелось бы понять!
–Постойте, какой князь Михаил? Вы имеете в виду...
–Да, последнего президента. Вроде бы он еще формально правит, насколько я знаю. В Смуту решили, что придет чума, Михаил умрет и станет архангелом. Но сейчас это предсказание трактуется совсем по-другому. Не секрет, что после начала пандемии президент перенес свой штаб на станцию "Циолковский", где и живет до сих пор вместе с генералитетом, своим аппаратом и прочими важными персонами. Кружатся по земной орбите большой дружной семьей. Все сходится.
–И что, горожане всему этому верили?
–Многие колебались, не зная, кем послан отшельник – богом или дьяволом. Ну а члены, так сказать, горсовета, сомнений не ведали. Вскоре собрались отцы города на вече, и порешили предать повешению смутьяна, чтоб успокоить народ. Выслали они без лишнего шума отряд стрельцов к шалашику, глядь, а старца уже и след простыл. Кремль обыскали, нигде его нет. Врата не открывались, никого не выпускали. Видать, упорхнул, как птица. А может, и не было никакого отшельника!
–Массовая галлюцинация, что ли? – хмыкнул Антон.
–Кто же теперь знает? Может, действительно не было старца, а явился городу морок. Как увидели отцы, что отшельник исчез, объявили его бесом, предсказания его– дьявольской смутой, призванной смутить людские умы. Приказали предать все записи огню, да только не горели они в пламени-то... Тогда окончательно весь город убедился, что старик был дьявольского роду-племени. Бумаги глубоко закопали, да и позабыли о них. Не до того было. Вскоре шведы вслед за Новгородом разорили и разрушили этот кремль. Вместе с городом, забвению в памяти людской был предан и странный старик-отшельник. И только в наше время благодаря раскопкам узнали, что был такой вот пророк на новгородщине... Только если еврей из семьи нотариуса много вздора насочинял в катренах, тот старик сказал чистую правду, и ничего кроме нее...
Помолчали, допивая ароматный чай. Затем вышли во двор, к костру, разведенному Семеном. Уселись на топчаны. Антон сидел, задумчиво глядя на языки пламени, облизывавшие потрескивающие поленья. Захар тоже молчал. Семен, одетый в телогрейку, куривший косяк, похоже, вообще ничего не замечал, войдя в наркотическую кататонию. Он оцепенело смотрел на огонь, но казалось, его широко расширенные зрачки видят что-то совсем другое...
Тишину прервал треск электрического разряда. Чья-то тяжелая туша ударилась о сетку металлического ограждения, сетка дрогнула, зазвенела, раздался треск, заискрило. Послышался истошный предсмертный визг, и все стихло.
Захар с Антоном вскочили на ноги.
–Что это было? – воскликнул Антон.
Захар достал мощный фонарь.
–Сейчас узнаем.
Он миновал деревянный заборчик и, подсвечивая себе фонарем, подошел к наружной решетке, накаленной напряжением.
–Так и есть, кабан. Видимо, бешеный, – прокомментировал Захар, высветив здоровенную темную тушу, валяющуюся возле решетки. – Что-то много их развелось в последнее время.
–Здоровенный, однако. Килограмм двести. – заметил Антон.
–И такой же тупой. От бешенства уже ничего не соображал, поэтому и на решетку набросился. Бешеных хлебом не корми, а дай что-нибудь башкой чумной протаранить...
