Текст книги "Граф Орлов, техасский рейнджер"

Автор книги: Евгений Костюченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 20 страниц)

– Сюда!

Приклад винчестера перебил ему глотку вместе с позвонками, и бандит засучил ногами. А ротмистр закричал, заглушая его хрипы:

– Сюда! Он здесь!

«Как мило с твоей стороны, что ты кричал по-английски, – мысленно обратился он к убитому. – По-испански-то хрен бы я повторил».

На приманку клюнули двое. Они выбежали из-за угла, и ротмистр разрядил в них трофейный дробовик. Картечь выбила из них столько крови, что на заборах осталась красная рябь.

Бурко глянул на патронташ убитого – но там были только револьверные патроны. Тогда он, преодолевая брезгливость, быстро похлопал по карманам липкой от грязи куртки. Нашлись шесть патронов с картечью, и ротмистр, чрезвычайно довольный, удалился в глубину лабиринта, поджидая новых остолопов.

Его немного беспокоили два обстоятельства. Первое – затянувшееся молчание графа Орлова. Возможно, тот слишком хорошо спрятался в засаде, и противник никак не может к нему приблизиться на дистанцию прямого выстрела? Второе – почему они не угомонились? Получив по носу, любой зверь отползает зализывать раны. Если банда куда-то ехала и напоролась на огонь, почему бы ей не отвернуть в сторону и продолжить свой путь? Признаться, Бурко рассчитывал именно на такой ход событий. Банда явно удирала от рейнджеров. И любая задержка на пути могла стать гибельной. Так какого черта, господа? То есть нет, сеньоры. Уматывайте к своим сеньоритам, пока целы! Ваша тупость просто возмутительна!

Тут он вспомнил, как они пытались взорвать сейф, и обреченно вздохнул. Эти бандиты – особой породы. Они беспросветно тупы. У них не хватает мозгов, чтобы додуматься до простейшего маневра. И они будут тупо идти на смерть, пока не кончатся. Как турецкие аскеры.

Турки точно так же валили толпой на узкий каменный мост, словно не замечая ни залпового огня, ни трупов, которыми постепенно заполнялось ущелье. Хорошо, что дело было зимой. Ротмистру и подумать было страшно, какой кошмар начнется на перевале, когда морозы отступят, лед подтает, и запах мертвечины хлынет во все стороны. Хорошо, что война для него закончилась до наступления весны. И вообще, зимой воевать лучше. Стужа, голод и усталость придают мыслям о смерти довольно приятный оттенок. Зимой гибель не страшна, потому что несет избавление от мучений. Наверно, потому-то аскеры и шли под огонь так безропотно.

«Но эти-то! – снова возмутился Бурко, когда где-то скрипнула калитка. – Эти-то сыты, одеты, свободны! Чего им-то не живется? Чего ради они сейчас крадутся через дворы? Надеются, что я тут глухой, слепой и добрый?»

Он отступил еще, и здесь стены настолько сблизились, что он смог в распорку подняться по ним и устроиться на крыше одного из домов. Крыша была плоской, и ржавые листы железа были придавлены камнями. Бурко не шевелился, потому что кровля сразу бы выдала шумом любое движение. А тот, кто вошел в лабиринт, не слишком заботился о тишине. Он шумно и тяжело дышал и хлюпал носом.

Бурко вытянул из-за спины разряженный кольт и, осторожно свесившись, бросил его на песок под стеной. Снова затаился. Ждать пришлось недолго. Бандит в чистой клетчатой рубашке, с новенькими подтяжками, вошел в тупик и увидел под ногами кольт. Он наклонился к нему – и не успел распрямиться. Увесистый камень ударил его под затылок, и бандит рухнул под стену. А ротмистр, радуясь тому, что сберег патрон, перепрыгнул на соседнюю крышу, затем сиганул в огород и, пробежав с десяток шагов, увидел за кустами канаву.

«А вот и окопчик», – подумал он.

От толчка в бок его повело в сторону. Одна нога зацепилась за другую, он упал – и только сейчас услышал выстрел.

Он задыхался. Воздух со свистом выходил из раны в правом боку. Ротмистр попытался встать, но руки подломились. Однако у него хватило сил перекатиться немного вперед и свалиться в канаву…

* * *

«Вот же милая старушка, – подумал капитан Орлов, обнаружив в доме тетушки Аниты заряженный дробовик. – Ведь могла бы взять с собой, когда уезжала. Нет же, оставила. То ли забыла. То ли знала, что он мне пригодится».

Он встал на бочку с водой, подтянулся и залез на крышу сарая. Отсюда, сквозь листву высокой акации, ему была видна улица, на которой остались лежать два трупа. Он знал, что рано или поздно тут пройдут те, кто вздумает его искать. Так пусть они его найдут. На свою беду.

Капитан Орлов умел ждать. Самое главное в ожидании – не задумываться о том, чего именно ждешь. Потому что жизнь сплетена из неожиданностей. Скажем, сейчас он мог бы представить себе, как на улице появляются сразу трое. Двое жмутся к заборам на разных сторонах улицы, а третий перебегает ее зигзагом, как бы подставляясь под выстрел. Картина вполне правдоподобная. Но в действительности все будет выглядеть абсолютно иначе.

Хотя, если они не дураки, то будут действовать именно так. Не станут по одному прочесывать всю деревню, а разобьются на тройки. Втроем-то они справятся с любым одиночкой…

«Ну, положим, не с любым», – подумал он, услышав грохот выстрелов где-то на другом краю Кальенте.

Выстрелы отвлекли его, и он не заметил, откуда на улице появился бородач. Тот самый бородач, который все время держался рядом с Джерико. Он был бос и двигался медленно, останавливаясь и прислушиваясь. Вот он наклонился над трупом и пощупал шею. Кивнул с довольной усмешкой и оглянулся. Его взгляд остановился на чем-то. Бородач поднял руку. Таким жестом обычно останавливают тех, кто следует сзади.

«Так и есть, – подумал капитан. – Этот впереди. За ним еще кто-то. Интересно, что же он такое разглядел?»

Он попытался оценить свою позицию. Под прицелом были ворота и часть забора, а также кусок улицы. Слишком много мертвых зон. Если повезет, можно сделать пару выстрелов. И тут же уходить. Но куда? На соседнюю крышу? Это тоже сарай, кровля дощатая, вся в дырах. Провалится под ногами. Значит, по забору, балансируя, дойти до ворот и спрыгнуть между другими домами? Там, похоже, никого. Ну, даже если кто-то есть, это дело поправимое.

Ему почудилось какое-то движение во дворе. Нет, никого. И на улочке – никого. Куда делся бородач? Исчез так же внезапно, как появился.

«Корыто!» – вспомнил Орлов. Корыто, по которому он залез, осталось прислоненным к забору.

Бородач щупал трупы – он знает, что они свежие. Тот, кто убил этих двоих, не мог уйти далеко. И корыто – его след…

«Значит, он знает, что я здесь, – понял Орлов. – Значит, и он уже здесь».

А дальше он уже не думал. Он превратился в слух, и слышал, чем дышит каждый уголок двора. Вот здесь жужжат мухи. Здесь шелестит листва. Вот приставленные к стене старые обветренные доски, и в их тени…

Здесь. Он здесь.

Бородач может видеть его через щели между стоящими досками. Почему не стреляет?

Орлов вспомнил, что у бородача за поясом не было никакого оружия. Только длинный тесак в левой руке.

Он перекатился к краю крыши и спрыгнул обратно во двор. Шепотом выругался. Беспечно отставил дробовик и наклонился, пучком соломы счищая с сапога куриный помет.

Уловив почти неслышное движение сзади, развернулся в низком выпаде, выбросив вперед руку с ножом. Клинок угодил в бедро нападавшему. Тесак бородача просвистел над головой.

«Он левша!» – напомнил себе капитан и принял другую стойку. Бородач перебросил нож из руки в руку, делая ложные выпады. Он порыкивал, как боров, и ухмылялся, зубы блестели в густой черной бороде. Кровь волнами хлестала из его бедра, но он не замечал этого. Новый выпад! Орлов полоснул его по руке и снова отступил. Бородач шагнул за ним, но споткнулся и упал на колени. Орлов ударил его сверху в шею – и запоздало подумал: «Эх, зря! Он мог бы рассказать…»

Да, он мог бы рассказать многое. Сколько людей осталось в банде, куда она двигалась, и почему так упорно бьется с парой случайных встречных. И что это за помощник маршала, который увел рейнджеров подальше от сейфа.

«Сейф! – понял Орлов. – Вот куда шла банда, за сейфом! Значит, Джерико знал, что фургон остался под слабым прикрытием! Как у них тут все хитро устроено…»

Нож застрял в позвонке, и капитан наступил на спину бородачу, чтобы его выдернуть. Осмотрел лезвие, вытер его о песок и спрятал обратно за голенище.

Он подобрал с земли тяжелый тесак. Возможно, именно этим клинком была убита вся семья барона Лансдорфа. Орлову очень хотелось сломать нож, однако, подумав, он отказался от этой затеи. Нож – это всего лишь железяка. Кровь – на его хозяине. А хозяин отправился туда, где ему придется ответить за всё.

Где-то недалеко ударил винтовочный выстрел. Затем еще, и еще. «Плохо дело», – подумал он, с тревогой прислушиваясь к тому, как разгорается пальба.

Но зато теперь он точно знал, куда ему следует двигаться.

* * *

Джерико проехал по деревне, и почти на каждом углу его конь перешагивал через трупы.

– Сюда, сюда! – прокричал ковбой, размахивая шляпой. – Мы зажали его в канаве!

Глядя поверх забора, Джерико видел, как его люди переползают по огородам, окружая большой куст, растущий над канавой. Двое стреляли по этому кусту с крыш, и в ответ из канавы щелкали редкие выстрелы винчестера.

– Я повышаю ставку! – крикнул он. – Пять сотен тому, кто притащит его живым!

Но тут с крыши, коротко вскрикнув, свалился один из стрелков, и Джерико понял, что никто не рискнет брать Полковника живым. Да он и не дастся.

– Где остальные? – спросил он ковбоя, который стоял возле него.

Тот пожал плечами.

– А ты чего стоишь? Не хочешь заработать?

– Патроны кончились.

– Что, трудно сходить за новыми? – не отставал от него Джерико.

Ковбой посмотрел на него снизу вверх, выплюнул табачную жвачку и ответил:

– Не трудно. Схожу.

Он ушел, и Джерико остался один.

Еще один вопль раздался на крыше, и стрельба оттуда прекратилась. Теперь те, кто подползал к канаве, остались без прикрытия. Один из них чуть приподнялся, чтобы двинуться вперед, но среди веток мелькнула вспышка, глухо рявкнул кольт, и ковбой завалился набок.

Остальные застыли, вжимаясь между грядками. Но и из канавы по ним никто не стрелял.

– Чего остановились! – не выдержав, закричал Джерико, потрясая револьвером. – Он там один, а вас четверо! Один бросок, и он – ваш! У него кончились патроны! Смелее, бараны!

– Он не один, – послышался за спиной знакомый голос. – Не оборачивайся.

Джерико почувствовал, как рукоятка кольта стала мокрой из-за того, что вспотела ладонь.

– А если обернусь? – севшим голосом спросил он.

– Не надо, – по-дружески посоветовал Полковник, и Джерико даже не видя его, понял, что тот улыбается. – Лучше крикни своим баранам, чтобы они возвращались.

Джерико набрал полную грудь воздуха и закричал:

– Эй, все сюда! Ко мне, я сказал! Все!

Они словно только этого и ждали. Попятились на карачках, и добравшись до забора, пригибаясь, побежали к Джерико.

– Стреляй в них, – сказал Полковник.

– Что? Как?

– Вот так.

Над головой Джерико загремел револьвер. Он зажмурился, и вздрагивал при каждом выстреле.

– Вот и все, – сказал Полковник. – А теперь выброси кольт.

«Рейнджеры не стреляют в безоружных, – подумал Джерико, и револьвер сам собой выскользнул из руки. – Никогда не стреляют в безоружных. Их за это судят. Он меня арестует и сдаст маршалу. Что ж, это даже лучше, чем Мексика».

Он открыл глаза и увидел, что перед забором лежат все четверо. Четверо. Это все, кто еще оставался с ним. Если не считать того труса, что отправился «за патронами».

– Слезай с коня. Встань лицом к стене. Руки на голову.

Джерико подчинился, стараясь не делать резких движений. Полковник тоже устал, и у него может просто дрогнуть палец на спусковом крючке. И тогда все кончится. Как кончилось для этих баранов. Но он-то не баран! Он не даст себя прихлопнуть. Пусть в его жизни уже ничего не осталось, но он дышит! Он видит сияющее небо над головой! Он слышит, как где-то в ветвях акации снова зачирикала осмелевшая птица! Он будет жить, а вы все – нет!

Было слышно, как Полковник спрыгнул откуда-то. Наверно, он был на крыше соседнего дома. Надо же, как ловко подкрался. Но кто же тогда оставался в канаве?

Страшный удар в ухо сбил его на землю. Он не успел шевельнуться, как его руки оказались скрученными сзади, по локтям. Голова пылала от боли, а во рту снова стала скапливаться кровь. Едва не подавившись ей, Джерико сплюнул.

– Ты не имеешь права бить арестованного, – сказал он.

– А ты еще не арестован, – ответил Полковник.

Краем глаза Джерико увидел, что он заносит ногу для пинка, и зажмурился от ужаса. В голове что-то взорвалось, и звенящая чернота окружила его.

26

Капитан Орлов привстал над забором и крикнул:

– Сережа, погоди! Я тут с подранками разберусь!

Ротмистр не ответил, и капитан взмолился: «Только бы жив, только бы жив остался! Ранен наверняка, лежит без сознания, но только бы, только бы…»

Он осмотрел всех, кто валялся вокруг. Многие были только ранены, они стонали, ворочались. Один отползал куда-то, оставляя кровавую борозду в песке. Но никто не тянулся к оружию.

Их можно было бы оставить в живых. И если бы ротмистр Бурко подал голос, капитан просто собрал бы все оружие, связал руки тем, кто еще мог представлять опасность, а потом уж пошел бы к канаве. Или позвал бы ротмистра, и тот сам бы вышел, да еще помог бы ему разобраться с пленными…

– Сережа, ты как? – крикнул он снова.

И снова не получил ответа.

Но в этом и был ответ.

– Некогда с вами возиться, – сказал капитан Орлов.

Он поднял с земли кольт Джерико и принялся за самую грязную работу, какая только выпадает солдату. А потом побежал к канаве, и непослушные ноги вязли в рыхлой земле.

– Сережа!

Бурко лежал лицом вниз, вытянув вперед руку с намертво зажатым револьвером. Вокруг блестела целая россыпь пустых гильз. Винчестер, дробовик, два кольта – все оружие было разряжено. И лишь один патрон остался в барабане короткоствольного «смит-вессона».

Капитан с трудом вырвал его из похолодевших жестких пальцев и перевернул ротмистра на спину.

– Как же ты… Как ты держался… – проговорил он, разглядев раны, краснеющие под изодранным сукном сюртука.

В плечо. Три пули в правый бок. Вот еще дырка, в бедре. Сапоги, тоже залитые кровью, пробиты в двух местах.

– Как же ты держался? – повторил он, вытирая окровавленное лицо. – Как же ты не дотерпел еще чуть-чуть?

Он встал, удержавшись от бессмысленных причитаний. Ротмистр погиб, перебив почти всех своих врагов. Прекрасная смерть. Дай Бог каждому.

– Пойду, найду для тебя самую лучшую лошадь, – сказал он. – Отвезу в хорошее место. Ты уж прости, но не придется тебе лежать на семейном кладбище. Сам понимаешь, уж такая солдатская доля. Где упал, там и зароют. Не обессудь, Сергей Андреевич.

Он вернулся к лежащему Джерико. Тот еще не очнулся. Или счел за лучшее не подавать виду, что пришел в себя.

Каурая кобыла испуганно попятилась, когда капитан Орлов взял ее под уздцы.

– Ты-то чего! – прикрикнул он. – Побалуй у меня!

Словно поняв, она присмирела и послушно тронулась за ним.

Вдруг он услышал шорох. Кто-то прятался между домами.

– Выходи сам, если хочешь жить! – устало приказал он. – Бросай оружие, и выходи!

– У меня нет оружия! – испуганно залепетал ковбой, вытягивая руки перед собой и выходя наружу. На поясе у него болталась кобура с кольтом. Второй револьвер торчал из набедренной кобуры. Но он повторял: – У меня нет оружия!

– У меня тоже, – сказал Орлов и, когда ковбой приблизился, сбил его наземь оплеухой.

* * *

Обратный путь показался ему бесконечно долгим, и он уже пожалел, что не отправился снова напрямик, через холм.

Впереди ехали Джерико и уцелевший ковбой. Они были связаны и сидели задом наперед. На голове у каждого был мешок с дыркой у носа, чтоб не задохнулись. Орлов надел мешки, потому что не желал видеть эти рожи.

Рядом с орловской аппалузой шла лошадь, которая тянула волокушу с телом ротмистра. Волокуша получилась отменная, из крепких жердей и новенького фургонного тента, что был обнаружен капитаном в бандитском обозе. Там вообще было много чего, и Орлов представлял, как обрадуется Шон Прайс такому подарку. Рейнджеры сами покупали себе оружие и припасы. Единственное имущество штата, которым они владели – это металлический значок, звездочка в круге. Ее называли серебряной, хотя она была жестяной. Такую звездочку Орлов обнаружил в кармане у Джерико. И предвкушал тот момент, когда сможет прицепить ее обратно к груди Шона Прайса.

А позади Орлова брел целый табун, двадцать пять лошадей, каждая под седлом, некоторые с вьюками. Никогда еще он не возвращался с такими трофеями.

Дорога повернула к реке, и Орлов увидел, как ему навстречу несутся две группы всадников. Вот одна кучка развернулись в цепь, а другая стала подниматься по склону, забирая в сторону, чтобы зайти с фланга.

«Они не видят меня, – догадался Орлов. – Рейнджеры сейчас злые. Еще бы, прокатились впустую. Как бы не начали со зла палить почем зря».

Он привстал на стременах и замахал шляпой. Чтобы не искушать судьбу, остановился и стал ждать, пока рейнджеры выполнят свой маневр. Наконец, они окружили его. Но, разглядев, убрали винтовки и приблизились.

– Не думал застать тебя в живых, – сказал капитан Джонс.

– Случайность, – пожал плечами Орлов.

– Как ты догадался, что они пойдут через Кальенте? И почему никого не взял с собой? – Джонс досадливо поморщился. – Прости, я несу чушь. Просто… Просто не знаю, что сказать. Эти лошади без седоков … Значит, все убиты?

– Не все. Двоих я сохранил для Шона. Ему будет приятно с ними потолковать, когда очнется.

– Для Шона… – Джонс глянул в сторону волокуши. – А там кто? Твой друг?

– Да.

– А Джерико? Неужели опять удрал?

Орлов показал пальцем, и рейнджер сорвал мешок с головы Джерико.

– Почему ты его не убил? – спросил капитан Джонс.

– Сам не знаю. А надо было?

– Его отмажут, – сказал мрачный верзила Медвежонок.

– Не болтай лишнего, – оборвал его Джонс. – Что ж, Пол, тебе повезло больше, чем всем нам. Мы зря гоняли лошадей.

В полном молчании они доехали до места, где стоял фургон. Капитан Орлов издалека увидел что-то длинное, завернутое в одеяло, лежащее между колесами фургона, и сердце его сжалось от боли.

– Как там Шон? – спросил он на всякий случай.

– Я его уже не застал, – сказал Джонс.

– Он был такой веселый, – прогудел Медвежонок. – Всё шутил. Все подбивал нас, чтоб мы дали ему выпить. А потом его начало рвать черной кровью. И всё. Затих.

– Ты не знаешь, у него остался кто-нибудь в Сан-Антонио? – спросил Джонс.

Капитан Орлов не ответил. Он сел у тела рейнджера и откинул одеяло с лица.

– Ты отправляешься в хорошей компании, Шон, – сказал он. – Вы там еще наведете порядок, вдвоем-то.

Он разжал кулак и поглядел на «серебряную звезду».

Чья-то рука легла на его плечо, он поднял взгляд и увидел Джонса.

– Оставь ее себе, – сказал командир рейнджеров.

* * *

С вершины открывался вид на долину Рио-Гранде. Песчаный берег понемногу заливало пестрое стадо, вытекающее из теснины между холмами. Стадо тянулось внизу бесконечной рекой, и ковбои, лениво ехавшие по его краям, задрав головы, разглядывали два высоких креста, которые сегодня появились на вершине холма.

– А вот и стадо, – сказал Джонс, сворачивая самокрутку. – Если парень не врет, как раз с этими бычками и должны были прихватить фургон с сейфом.

– Когда ты успел его допросить? – Орлов воткнул лопату в землю и полез в карман за трубкой. Но передумал. Снова взялся за лопату и стал счищать глину со штыка.

– Я не допрашивал. Так, дал в зубы пару раз, он и начал все выкладывать. А потом за него взялся помощник маршала. Сейчас он с ними работает, с обоими. Он все запишет. Если парень не наврал со страху, то у кого-то будут большие неприятности.

– Помощник маршала?

– Пол, я понимаю, о чем ты подумал. – Джонс предостерегающе поднял ладонь. – Мы все имеем право думать. Но не обо всех мыслях следует говорить.

– Я знаю. Мне просто хотелось убедиться, что ты…

– Что я не идиот? Да, я не идиот. Любого можно обмануть хотя бы один раз. Но когда меня снова попытаются обдурить, я лучше сделаю вид, что верю, чем буду стыдить обманщика. И тогда он обманет сам себя.

– Сколько тебе лет? – спросил Орлов.

– Двадцать три.

– В твои годы я был гораздо глупее, – сказал капитан Орлов.

– Поэтому в мои годы ты и не стал капитаном рейнджеров. Но у тебя еще все впереди, – сказал Джонс. – Будешь и ты капитаном.

– То же самое ты говорил мне, – сказал Медвежонок. – А я как был рядовым, так и остался. Уже три года прошло.

– Значит, недолго осталось, – заверил его Джонс.

Они пошли вниз. До лагеря оставалось не больше ста шагов, когда там вдруг послышалась стрельба. Орлов и Джонс переглянулись. Медвежонок кинулся вперед:

– Там что-то стряслось!

– Остынь. Два выстрела не стоят того, чтобы мы возвращались с похорон бегом.

– Три, их было три.

– Странно, – сказал Джонс, скептически улыбаясь. – Хватило бы и двух.

Капитану Орлову нравилось, как ведет себя этот юноша. Он подумал, что Прайс не зря рекомендовал его именно в отряд Джонса. Они знакомы не больше суток, а уже понимают друг друга с полуслова. Вот и сейчас Орлов ничуть не удивился, когда им навстречу выбежал рейнджер и, криво усмехаясь, доложил:

– У нас происшествие, сэр. Ну, вроде как неприятность, что ли. Но только мы тут не при делах. Это у помощника маршала происшествие, так получается. Или неприятность. Но это уж как оно у них повернется.

– Ты можешь по-человечески сказать? – перебил Джонс этот поток красноречия.

– Джерико, – выпалил рейнджер с ухмылкой. – Джерико убит. Попытка к бегству. Второй – то же самое, убит. Оба в спину, все честь по чести.

– Есть свидетели?

– Ну…

– Значит, нет, – сказал Джонс. – Вот и хорошо. Так и доложу. Допрос вел помощник маршала. Он и стрелял, я полагаю?

– А то кто же? – продолжал ухмыляться рейнджер.

Джонс повернулся в Орлову:

– Вот так у нас всегда. Как с ящерицами. Только схватишь за хвост – с хвостом и останешься, а она убегает. Медвежонок! Объяви ребятам – снимаемся. На сборы – минута.

Капитан Орлов подошел к своей аппалузе и поправил седло. Кобыла ткнулась носом в его карман и обиженно фыркнула.

– Потерпи до Эль-Пасо, – попросил он. – Я тоже голодный.

Мимо него уже шла колонна рейнджеров. Многие дожевывали что-то, кто-то застегивал рубаху, а один еще натягивал сапог – и все это уже сидя в седле, уже уходя с места привала, отдаляясь от оставленных могил.

– Эй, а я! – возмущенно кричал некто, в ком Орлов угадал помощника маршала. – Куда вы? А мне что делать с этими?

Он растерянно ходил вокруг двух тел, распростертых на песке. Капитану Орлову на миг захотелось посмотреть на труп Джерико, но он пересилил эту прихоть.

– Эй, Джонс, ты не имеешь права меня тут бросать! – вопил помощник маршала. – Оставь хотя бы кого-нибудь!

– У тебя своя работа, а у нас своя, – ответил капитан Джонс. – Ты свое дело сделал. А мы свое – еще нет. Эй, Пол, чего стоишь? Хочешь остаться?

– Нет, – ответил капитан Орлов. – Я свое дело еще не сделал.

– Так ты – с нами?

– А с кем же еще.

Догнав колонну, он оглянулся в последний раз.

Две могилы украсили вершину холма. Два высоких креста будут видны издалека. И никто не потревожит покой лежащих здесь. Ни строители дорог, ни пасущиеся стада. Не страшны этим могилам ни ураган, ни наводнение. «В общем, отличное место, – решил капитан Орлов. – Жаль только, что сюда трудно будет наведываться. Но я постараюсь. Потому что больше некому».

конец первой книги