Текст книги "В Эфире. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Евгений Гарцевич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 33 страниц)

Глава 6

При обнулении персонажа во время вайпа сохранялись только те ценности, которые находились в личном контейнере. В зависимости от уровня аккаунта, там было от четырех до девяти слотов. Все наши аккаунты перевели на максимальный премиальный уровень. Это увеличивало размер несгораемого контейнера и обеспечивало пятьдесят процентов прибавки к получаемому опыту. Кроме того, нам теперь ежедневно светил небольшой, но приятный бонус в виде лутбокса.

Личными вещами разрешили занять только три ячейки. В остальных мы разместили алмазы, выданные нам под расписку. Таким способом клан планировал обеспечить себя ресурсами на первое время (деньги при вайпе нельзя было сохранить).

Все ценное, что у меня было, я спрятал в контейнер, еще когда готовился к побегу, так что сейчас не стал тратить на это время. В первым слоте лежала книга с рецептами, которые я собирал и придумывал несколько лет, во втором – мой единственный легендарный чертеж робопса (Эйпу я про него пока не рассказывал, хотел удивить при случае). Ну а в третьем слоте так и остался свиток с телепортом на Аквилон – хотелось иметь запасной выход после запуска обновления, когда вновь заработают порталы. Все остальное я продал, а на вырученные деньги докупил рецептов, которые стали появляться по результатам квестов на Авроре. Вайп, конечно, обнулит мои навыки, и бо́льшая часть рецептов станет бесполезна, пока я не прокачаюсь обратно. Но знание – это сила, как нас учили в детстве.

Теперь я был готов.

***

«Добро пожаловать в Эфир!» сменилось на «Добро пожаловать на Аврору!» Создание персонажа не должно было занять много времени. А вот прощание с Бруноданом далось мне нелегко, и я долго не решался нажать кнопку вайпа. В почтовом ящике висело несколько сообщений от Торфейна, но я не стал их даже открывать. Сам написал Максу, что не знаю, как сложится, но обязательно свяжусь с ним, как только появится такая возможность.

Дальше оттягивать смысла не было. Я ввел промокод, и на меня посыпались предупреждения, что персонаж будет необратимо удален с сервера. Я несколько раз подтвердил, что все понимаю, система мигнула, и открылось окно создания нового персонажа.

Все шло строго по инструкции Хранителей, и я подвис только на выборе внешности нового героя. Заморачиваться над своим лесным эльфом я не стал – выбрал сканирование своего реального образа, чуть-чуть увеличил рельеф тела и поправил скулы, чтобы те более мужественно смотрелись с длинными ушами. Хотел добавить маленький шрам над левой бровью, но инструкция запрещала.

Бороду и прическу потом можно легко поменять – волосы в Эфире росли почти как в реальной жизни. Татуировки пока были недоступны, так как являлись частью игровой магии и могли менять характеристики персонажа или давать новые способности. Очки навыков и умений, тоже строго по инструкции, в основном ушли в ловкость, чтобы начинающий механик не был криворуким. Еще пара пунктов – в магию, а остальное в силу, для работы с тяжелыми материалами.

Из вещей у меня были шерстяная рубаха со штанами, кожаные легкие сапоги и небольшая котомка со стартовым снаряжением, в которой лежали охотничий нож, кусок хлеба, яблоко и фляга с водой. Плюс, естественно, содержимое несгораемого контейнера.

Когда мы все дружной толпой грузились в капсулы, Эйп лежал в лазарете. Последние дни он выглядел неважно, а накануне вечером его скрутил очередной приступ. На мои вопросы, что с ним, он неизменно отшучивался, а сейчас врачи и вовсе не пустили меня к нему – только пообещали, что он догонит.

И вот игра приняла меня.

Вместе с другими рекрутами я появился перед высокой каменной стеной, окружавшей город. Точнее, Огненный город – именно так система перевела местное название Динасдан. На мой взгляд, название это больше подошло бы какому-нибудь гномьему поселению или деревне в преисподней. Смысл его был пока непонятен.

На стенах и у ворот стояла стража – НПС в сверкающей броне от четырехсотого уровня в сопровождении робопсов. Над воротами сидели две механические горгульи, которые периодически с тихим скрипом взмахивали крыльями.

Мы миновали ворота и вошли в город. Он имел в поперечнике несколько километров. Ближе к стене располагались двух– и трехэтажные жилые дома. В центре же города блестело озеро, посреди которого возвышался дворец местного правителя. Там же находились торговые постройки и мастерские. Все крыши на острове были сделаны из какого-то зеркального материала, и когда в них отразился пылающий багровый закат, я наконец-то понял, почему город назвали Огненным.

Вообще, архитектура отличалась от той, к которой мы привыкли на Теллусе или Веспере. Здешние постройки были крупнее, колонны – выше, улице – шире. Размах был не то чтобы великанский, но местные архитекторы все же имели некоторую склонность к гигантомании.

Когда все рекруты прибыли, менторы первым делом забрали у нас алмазы. Ну а потом нас отправили разведывать город и заполнять наши девственно чистые карты, строго-настрого запретив ввязываться в неприятности.

Поначалу на улицах было безлюдно, только неписи торчали перед своими лавками. Она напоминали торгашей из реала, ожидающих, когда подойдет автобус с туристами. Но постепенно начали появляться новые игроки – сбивались в группы и рыскали по городским кварталам. Одни хотели первыми собрать квесты, другие вели репортажи в свои соцсети.

Я остановился перед длиннющей доской объявлений у входа в дворцовый комплекс. Найти преступника, уничтожить монстров – большинство квестов выглядело стандартно, но попалось и кое-что интересное. С трудом протиснувшись сквозь толпу, я направился в библиотеку, чтобы выслушать мастера-архивариуса Букчитлана, который, как гласило объявление, искал ассистентов для одного непростого дела.

Мастер Букчитлан оказался толстым лысеющим представителем местной расы Аврорианцев. Загорелая, почти бронзовая кожа, чуть раскосые глаза. Лицо его можно было бы назвать приятным и даже красивым, если бы оно не так сильно заплыло жиром. Архивариус говорил медленно и с одышкой, будто только что поднялся по крутой лестнице.

– Приветствую вас, искатели истины. Буду краток. Время – единственная субстанция, которая нам неподвластна. Великие люди уйдут, пирамиды рассыплются в пыль, память сотрется, но время… – он все говорил и говорил, польщенный вниманием окружающих.

Ребята, с которыми я зашел в библиотеку, несколько раз пытались его перебить, направляя в нужное русло, но тщетно. Эфир действительно поработал с НПС. Если раньше их них лишнего слова было не вытянуть, то теперь – не заткнуть.

– Давным-давно это была совсем другая страна. Время великих построек, великих героев и великих деяний, время моих предков. Каждый день я восстанавливаю чудом сохранившиеся архивы, завеса тайны по миллиметру приоткрывается мне. Я нашел старые письмена… – Букчитлан мечтательно улыбнулся, а мы напряглись, радуясь, что наконец-то архивариус перешел к делу. Но нет, всего лишь очередной поток рассуждений о величии прошлого и жалобы на захватчиков.

Несколько игроков не выдержали и ушли, пошутив, что это квест на терпение. Я остался, веря, что чем дольше вступление, тем интересней будет суть.

– Это случилось в год Леопарда. На западные границы опустился ядовитый туман, из которого пришло первородное зло. Люди стали пропадать, погибал урожай и скот. Тиутококан – великий воитель – собрал отряд, взял свое любимое копье «Разящий солнечный луч» и ушел навстречу туману…

Архивариус замолчал и завис, вызвав волну вздохов у слушателей. Даже у меня уже заканчивалось терпение, но тут мигнуло системное окно.

«В Эфире! Вам доступно задание: разгадка пропажи отряда Тиутококана и поиск сломанного копья «Разящий солнечный луч», потерянного Тиутококаном во время Воины Туманов.

Награда: опыт, легендарный клинок «Сломанное копье Тиутококана».

Принять: да – нет».

Конечно, принять! Еще и поблагодарить архивариуса за квест, а себя – за терпение. Другие игроки, тоже принявшие предложение, тут же стали присматриваться друг к другу – запоминали никнеймы, изучали конкурентов и прикидывали степень опасности. Квест на легендарку в самом начале игры, просто мечта. Два игрока даже дослушивать архивариуса не стали – бросились прочь из библиотеки, обменявшись неприязненными взглядами. Посмотрев на них, еще трое ломанулись на выход. На пятачке перед Буклиным сразу стало свободнее.

– Где именно сгинул отряд, не знает никто. Те, кто вернулся, неся с собой обломок копья, не были уже похожи на людей и не произнесли ни слова, Тиутококана с ними уже не было. Мы лишь знаем, что у границы тумана отряд остановился на ночлег в храме Трех Лун, а на обратном пути вышел к деревне Кичирон. Удачи вам, отважные воины, буду ждать вашего возвращения. Если что-то нужно, то архивы в вашем распоряжении.

Архивариус тепло и внимательно посмотрел на нас, будто отправляя в последний путь, после чего, кряхтя, поднялся с лавки и удалился. А я не стал отказываться от приглашения и пошел копаться в свитках.

Примерно у пятого стеллажа мне дали достижение и квест с механикой, которой раньше не было в Эфире.

«В Эфире! За тягу к знаниям и внимательное чтение свитков вы получаете достижение «Библиотечная крыса». Вам доступно преобразование личного дневника в формат заметок Артейла-путешественника.

Артейл – один из первых учеников Магнуса и его единственный летописец. С того момента, как экспедиция Магнуса высадилась на Авроре, Артейл вел путевые заметки. К сожалению, бо́льшая часть заметок была утрачена в войнах и катаклизмах. Готов ли ты встать на тернистый путь исследователя и восстановить заметки Артейла?

Награда: опыт, повышение репутации в гильдии картографов, увеличение шанса на успешную идентификацию предметов, неизвестно.

Принять: да – нет».

Конечно же, и это принять! Интерфейс мигнул, и мой дневник, имевший до этого стандартный вики-дизайн, превратился в тетрадь из темной потертой кожи с завязками и незнакомым мне гербом на обложке. На первых двух страницах обнаружилось несколько общих заметок от первого лица о долгом пути на Аврору. Имелись также аккуратные рисунки – корабли и проплывающие мимо дельфины. Остальные страницы были либо пусты, либо не поддавались прочтению из-за того, что чернила на них расплылись.

В общем, новый дизайн понравился. Прикольная абилка, скрывать я ее не стал, а на следующий день уже все Хранители ею обзавелись.

Но вот клановая рутина меня несколько напрягала. Вошли в игру, вышли, распределили очки – все по команде и под надзором ментора. Так повторялось изо дня в день. Пока Эйп болел, за мной приглядывала Алиса. Я не понимал, к чему такая строгость, но терпел, так как помимо кнута было полно и пряников. Я никогда раньше не состоял в клане – но даже если бы состоял, вряд ли увидел бы где-нибудь подобный уровень организации. Уже на второй день, продав алмазы, клан приобрел три дома в жилых кварталах и мастерскую на острове.

На торжественной церемонии всем рекрутам пришло системное приглашение вступить в клан. Всего присутствовали семьдесят три человека – двадцать восемь рекрутов, двенадцать менторов и незнакомые мне старожилы Ордена и Декато, решившиеся на вайп. Хотя вообще людей в клане было больше. Еще несколько боевых групп сейчас ускоренно качали персонажей, а клановая карта близлежащих земель быстро обновлялась.

Нас расселили и выдали одежду, снаряжение, а также и немного наличных денег. Броня и оружие соответствовали первому уровню – к десятому их придется менять. Но снаряжение было не примитивно-типовым, а как минимум редким. Некоторые его элементы уже сейчас были лучше, чем у моего гнома в прошлой жизни на пятидесятом уровне.

Я перекинулся парой слов с Никой и близнецами, которые уходили в свои первые рейды охотиться на местную фауну. Близнецы были в восторге, а из Ники против ее воли сделали некроманта, чтобы она имела такой же класс, как ее ментор Алиса. Мне же делать было нечего. Эйп еще не появился, и я опять пошел в библиотеку. Ноги чесались, так хотелось отправиться к храму Трех Лун, отмеченному на моей карте в серой неизведанной зоне, но без Эйпа это было невозможно.

Раз качать персонажа было нельзя, я решил набраться умений по максимуму, предварительно получив разрешение у паладина Этельвуда, нашего местного главы. Правила игры позволяли как учиться у мастеров, так и самостоятельно получать знания из учебников. Я хотел вернуть себе навыки готовки, знахарства и зельеварения, а также открыть навык механики. Чтобы определиться, с чего начать, я отправился на торговую площадь.

Мне нравился Динасдан, в нем было что-то экзотическое, в отличие от городов Теллуса. Если там все походило на темное европейское средневековье, то здесь скорее был аналог Мезоамерики. Майя, ацтеки – их давно собирались ввести в игру, но как-то не клеилось, и вот теперь у них появился собственный материк. Который мы пришли захватить…

Я вспомнил уроки истории в Академии Таламус и невольно сравнил альфа-тестеров с отрядом Кортеса. Точнее, Кортесом был Магнус две тысячи лет назад, а мы теперь выступали в роли его последователей. Да, сравнение была верным – я лишний раз в этом убедился, найдя в библиотеке тоненькую пыльную книжку с историей Авроры.

К моменту, когда Эйп появился в игре, я стал начинающим подмастерьем в десятке профессий, знал всю доступную историю и даже получил несколько достижений, из которых меня больше всего веселило самое первое – «Библиотечная крыса».

Эйп по-прежнему чувствовал себя плохо. Даже в виртуале гримасы боли иногда искажали его лицо. Я спросил, что с ним, но он опять отшутился – органы, мол, шалят, требуют пересадки, и скоро все будет нормально. Эйп запросил у меня доступ к моим характеристикам и, просмотрев их, одобрительно покивал. Только «Крыса» заставила его почему-то поморщиться. Он велел готовиться к рейду, а сам пошел в библиотеку.

Приготовился я быстро – выкинул купленные книжки из инвентаря и прицепил ножны с выданным ранее полуторным мечом. Вообще-то я просил что-нибудь огнестрельное и дальнобойное, как у моего прошлого персонажа-гнома, чья тактика была предельно проста – выстрелить в монстра, который мешает собирать травки, и наутек. Но у Хранителей все было иначе. Дай им волю, носили бы шпаги да рапиры. Изящество, функциональность и надменный взгляд в лицо противнику – превыше всего, как говорил Этельвуд.

Пока я ждал Эйпа на крылечке нашего дома, вернулась группа из рейда. Но почему-то не вся – нескольких рекрутов не хватало, в том числе близнецов. Их ментор, низенький полуэльф с ником Танака, улыбнулся, чуть ли не до ушей обнажив идеальные ряды белых зубов, и с ленцой объяснил мне, что не все рекруты способны выдержать испытательный срок. Я хотел спросить, почему он так радуется, но меня оттеснили другие встречающие.

Среди прибывших выделялась четверка Райпера – маг, лекарь, танк и дамагер. Все они уже почти достигли пятидесятого уровня. Не знаю, когда они вообще отдыхали, ведь им проходилось и качаться самим, и поддерживать остальных. В рейдах они отвлекали на себя врагов, лечили и страховали новичков, отдавая им большую часть опыта.

Сейчас Райпер сходил в дом пополнить запасы эликсиров и магических свитков. Раздал их всей команде, кроме меня, а в ответ на мой немой вопрос показал на мой меч и поднял вверх большой палец.

Эйп появился только через три часа. За это время Райпер успел поругаться с Бамби, лекарем группы, на тему того, кто устраивает ddos-атаки на игровые серверы. Второй день подряд происходили сбои в игре и возникали сложности с загрузкой. Версий было две – либо правительство, либо конкуренты из космических саг, которые хотят сорвать альфа-тест.

Увидев Эйпа, спорщики замолчали, и все мы будто вытянулись по струнке в ожидании начальника. Он шел медленно, каждые десять шагов делал остановку, держался за бок и пытался отдышаться. Можно было только представить, как плохо ему в реале, если боль доставала даже здесь. Папай – танк из группы Райпера – метнулся к Эйпу и дал на себя опереться.

– Скорее, – тихо сказал Эйп, едва шевеля губами, – Боюсь, не дотяну. Давайте хотя бы за ворота выйдем.

Мы прошли мимо стражников и робопсов. Навык «Механическое сердце», который я почерпнул из брошюрки за авторством великого Магнуса, позволял мне без последствий погладить собачку, но, глядя на потухшее лицо Эйпа, я решил, что это ребячество. Райпер указал на ближайшие холмы, и я пошел первым.

Мы отошли на полсотни метров, чтобы оказаться за пределами зоны, в которой стража воспринимала любую взаимную агрессию игроков как нарушение законов Динасдана. Эйп окликнул меня:

– Даня, мне жаль, что так все вышло. Ничего личного…

«В Эфире! Получен критический урон. Вы погибли. Штраф опыта – 25 очков. До воскрешения шестьдесят секунд, пятьдесят девять…»

Дымная полоса протянулась от помятого свитка, который Райпер держал в руках, к нам с Эйпом – точнее, к двум комплектам доспехов, которые остались от нас. А наши игровые души таяли над обуглившейся землей. Мигнуло новое системное сообщение с какой-то ошибкой, и я, не получив воскрешения, вывалился в реал.

Первым моим ощущением после этого стала жуткая боль под ребрами, будто битым стеклом скребли где-то в районе печени. «Какого хрена происходит?» – слабо простонал я, потому что сил на гневный монолог уже не осталось. А когда боль слегка отпустила, я не поверил своим глазам, решив, что все еще нахожусь в виртуале.

Это были не мои глаза, и они смотрели не на мои руки. Зато из капсулы напротив, которая раньше принадлежала мне, вылез довольный и улыбающийся я. Этот «я» тоже рассматривал свои руки, ноги и даже заглянул в штаны. Потом подмигнул мне:

– Даня, ничего личного, просто жизнь.

Собственный голос со стороны всегда кажется чужим. Но теперь он был для меня чужим в буквальном смысле этого слова – Эйп, каким-то образом оказавшийся в моем тело, спокойно, почти буднично сказал подошедшему охраннику:

– Валите его уже.

Новый приступ боли скрутил меня – но, к счастью, он же вывел меня из ступора. Пока охранник расстегивал кобуру, я дрожащими руками захлопнул капсулу. Снаружи послышались приглушенные голоса, и что-то твердое застучало по крышке. Фиг вам, Эдиссона так просто еще никто не вскрывал…

Раздался выстрел. Пуля пробила капсулу и вошла мне в левое плечо. Мелькнула мысль, что инженеры фирмы «Edison Tech Corporation» что-то все-таки упустили в своих расчетах. А потом меня снова скрутило так, что я перестал чувствовать раненую руку. Подумал – зачем портить капсулу, если с такими болями мне осталось жить всего ничего?

Но инстинкт не позволил мне умереть. В тот миг, когда следующая пуля попала в капсулу, я нажал кнопку входа в игру.

Глава 7

«Добро пожаловать в Эфир. Статус вашего аккаунта изменен. Примите наши искренние поздравления, если это был ваш осознанный выбор, или искренние соболезнования, если переход не был запланирован. Напоминаем, что согласно обновленному пункту 67/2, часть 3 пользовательского соглашения игрокам, перенесшим сознание на сервер Эфира и не использующим аппаратные ускорители (капсулы полного погружения, компьютеры или другие устройства), необходимо внести свой вклад в развитие игры путем отыгрыша сценария неигрового персонажа (НПС) или перечисления дополнительных денежных средств. Хотите прочитать полный текст НПС-контракта»?

«В Эфире! Поздравляем! Вы получили достижение: «Равный среди первых». Вы – один из первых оцифрованных игроков на Авроре. Вам доступен скрытый уникальный навык – «Темное зрение», которое станет активным после прохождения испытания, а также и способность пращуров – невосприимчивость к внутреннему воздействию приона, совмещенная с контролем его содержания в организме. Кроме того, вам доступна цепочка квестов «Первые люди», открыть ее вы сможете после выполнения НПС-контракта. Желаете прочитать контракт»?

«В Эфире! Напоминаем, что прогресс получения опыта у оцифрованных игроков снижен на 50 процентов, а на все торговые операции наложена комиссия – 40 процентов. С учетом того, что время пребывания в игре не ограничено, данные правила введены для сохранения игрового баланса».

Я отмахивался от системных сообщений, которые сыпались одно за другим. Какой нафиг контракт, какая оцифровка? Что это вообще было? Какой-то кастинг на ремейк древнего фильма «Сказка о потерянном времени» или «Видоизмененного углерода»? Как я оказался в теле Эйпа? Положим, система может перепутать цифровые аккаунты, но ведь не людей из плоти и крови! Я, наверное, брежу. Не хочу читать контракты и инструкции, будто это все нормальная ситуация!

Но система была настойчива и раз за разом подсовывала меню выбора персонажа. Отказаться я не имел возможности. Персонаж с пометкой «создано на основе вашего прошлого игрового опыта» стоял напротив меня. Точнее, висел в пространстве – как, собственно, и я сам.

Когда-то в детстве я крепко закрывал глаза и оказывался в безграничной темноте, не видя своего тела и лишь чувствуя его очертания. Сейчас наблюдалось нечто похожее – четко виден был только невысокий пузатый абориген, который все время маячил передо мной, куда бы я ни повернул голову. После каждого моего разворота кончики косичек, заплетенных на его бороде, немного подрагивали, а за его спиной виднелось что-то размытое, будто искаженное толстым грязным стеклом.

Сам же я на каком-то внечувственном уровне ощущал, как машу руками, пытаюсь пнуть мужика ногой, сжимаю до скрежета зубы, но по факту не происходило ничего. Я тучка, тучка, тучка, я вовсе не медведь – и уж точно не человек…

Я будто погружаюсь в толщу воды, нет невесомой легкости, есть тяжесть, которая давит со всех сторон, создавая форму моего сознания. И еще страх, щекотливый и приторный, как будто стоишь на карнизе высотного здания в шаге от смертельного полета, смотришь вниз, но не уходишь, а в голове только две мысли: «А что если…» и «Что за ерунда в голову лезет…»

Если бы мой сгусток сознания мог вспотеть, он сделал бы это трижды – когда не нашел кнопки выхода, когда осознал, что это не сон, и, наконец, когда понял: здесь можно застрять навсегда. Я сфокусировался, представив, что кликаю по изображению персонажа. Мое «я» втянулось в пузо туземца и растеклось по его телу. Он крякнул, выдохнул и развернулся к мутному стеклу.

Предметы стали обретать форму, и свой первый шаг абориген сделал уже не в темноту, а сквозь полупрозрачную пленку в большой зал с барной стойкой и деревянными столами. Не знаю, мои ли это были истеричные слова или их зашили в программу НПС, но я крикнул: «Всем за счет заведения!»

Я не услышал, что мне ответили, потому что завис. Сбой дала не программа (хотя в верхнем левом углу мигали красные цифры повышенного пинга), а мои ощущения. Краски, запахи, звуки – их был такой переизбыток, что все мои прошлые впечатления от Эфира показались пиксельным тетрисом.

Столь ярко и полно я ощущал жизнь лишь в реале, когда мне было шестнадцать и мы сбежали ночью на речку с девчонками из соседнего отряда «академиков», купались голышом и, стоя по пояс в холодной воде, неумело ласкали друг друга. Светила луна, и призывно белели обнаженные груди девушки, в которую я был тогда влюблен…

Нынешние ощущения были, конечно, далеки от эротики, но даже простейшие бытовые мелочи впечатляли невероятно – шевеление волосков на виртуальной руке, топот мышки, пробежавшей под столом, тяжесть в пивном животе и даже легкая ломота в натруженной пояснице.

Запахи и вкус – вообще отдельная песня. На этикетках с вином часто пишут, что, мол, виноград такой-то, выращен там-то, букет изысканный, сложный с тонкими оттенками. После чего оттенки эти подробно перечисляются – от каких-то ягод до шоколада. И всегда находятся знатоки, которые пьют маленькими глотками, причмокивают, перекатывают по небу глоток, приговаривая: «О, да, я чувствую, как раскрывается чернослив! Ой, кажется, звучат нотки молочных сливок и дубовой бочки!» А ты попробуешь – кислятина кислятиной. Но сейчас, когда я на автомате налил себе халявного пива, меня проняло. В этом вкусе было все – и сложный изысканный букет, и нотки чего-то терпкого и сладкого вроде крыжовника, и волна послевкусия. Как говорится, и пусть весь мир подождет, а я пивка попью.

Теперь я понимал, почему правительство против свободной оцифровки. И почему пропаганду цифрового бессмертия приравняли к пропаганде наркотиков.

Минут пятнадцать я привыкал к новым ощущениям. Зашел за барную стойку, налил вторую кружку прохладного пива – и с удивлением обнаружил, что помню все рецепты, которые когда-либо использовал. Но чувствовал, что повторить не смогу: знание есть, а навыков нет.

Из размышлений меня вывел какой-то старик. Он приковылял из-за стола в углу, оставив там плачущую женщину, и протянул мне пустую кружку. Я улыбнулся, но в ответ он даже не сказал спасибо, только вздохнул, а женщина зарыдала еще сильнее.

Когда эйфория от нового знакомства с Эфиром меня чуть отпустила, я заметил, что в зале больше никого нет. На столах валялись опрокинутые кружки, стояли миски с остатками еды, а некоторые лавки перевернулись, будто люди тут были совсем недавно, но в спешке покинули таверну.

Я быстро пробежался по системным подсказкам и узнал, что таверна «Крыло ворона» (она же – постоялый двор на десять комнат) принадлежала моему НПС, подвал был на восемьдесят процентов забит бочонками с элем, а на кухне на вертеле подгорал молодой поросенок. Еще я рассмотрел две пустые полоски справа вверху интерфейса, одна из них показывала набранный опыт в отыгрыше НПС, вторая – выплаченные средства. Система подсказала, что как только одна из них заполнится полностью, я перестану быть неигровым персонажем, и смогу играть, как захочу.

На улице послышался лязг и грохот, а на окна упала тень. Прихватив кружку, я вышел на улицу посмотреть, что происходит, и замер. Прямо надо мной, почти достигая уровня третьего этажа, возвышался черный металлический дракон, а из-за его спины надвигалась целая армия: люди, стая механических псов и более крупные звери, похожие на носорогов в броне. Дальше на несколько километров стояло облако пыли. Дракон заревел и открыл пасть. Я подумал, что так бывает только во сне и успел сделать еще один глоток.

«В Эфире! Получен критический урон. Вы погибли. Штраф опыта – 5 очков. Вы получили первое предупреждение за досрочную смерть персонажа. До перерождения 30 минут».

***

Полчаса я метался по пустоте в попытках найти привычные кнопки управления и напрягал сознание, визуализируя знакомые образы в нужных местах. В итоге восстановил почти все, что мне было нужно. Когда появились кнопки выхода и обратной связи, звук моего довольного хрюканья разнесся эхом окружающему пространству. За этим, однако, сразу, последовали два матерных вопля и вой отчаяния. Кнопка выхода была неактивна, будто уже нажата, так что виднелся лишь плоский контур. А для обратной связи требовалось сначала миновать бота с выбором возможных проблем, и только в случае большой удачи можно было дойти до окошка со свободным обращением.

Опции отправки личных сообщений у НПС не было, но работал чат в пределах нового материка. Только написать что-либо я не мог. Огромная, на все верхнее меню, отметка, что я заблокирован за нарушение правил Эфира, мигала красным цветом. Такое случалось с игроками, когда они спамили или оскорбляли других, а в ответ на них сыпались жалобы. Чертовы Хранители с их четкой организацией! Уже наверняка выкинули меня из клана и всей толпой нажаловались на якобы неспортивное поведение, а искусственный интеллект игры, не разбираясь, принял меры. Да и что бы я туда написал? Помогите, украли тело, у вас сбой на сервере, загрузите бэкап?

Я все-таки потыкался в выпадающие списки службы поддержки. Больше всего подошел пункт «не помню логин», в котором выпало еще десять дополнительных уточнений. Страна и город на момент регистрации, привязка телефона, были ли платежи – все это я вспомнил почти без проблем, но указать интернет-провайдера на момент регистрации уже не сумел и закрыл окно.

Система замигала, и передо мной появился новый персонаж, а за ним, как в прошлый раз, мутное пространство. Если в прошлый раз я хвалил Эфир, то сейчас от возмущения даже на миг забыл, что со мной приключилось. Персонажа я бы назвал красивым, даже в чем-то прекрасным – проблема состояла лишь в том, что он был женского пола. Опять аврорианка – стройная фигура, большие глаза, высокие скулы, как мне нравится. Эфир явно считывал образы из моей головы – то мечты о таверне, то смуглые спортсменки. Но то, как Эфир все это переиначивал, меня уже начинало пугать.

Торопясь выйти в мир, я прочитал только легенду и памятку НПС-ного контракта на тему самоубийств. Попытка суицида была прямым нарушением договора и каралась заточением в буферной зоне (в пустоте, как я ее называл) на срок от тридцати минут до девяноста дней в зависимости от частоты и скорости смертей. Пустота меня пугала больше, чем роль проститутки в славном нейтральном городе Коба. Как я помнил, до него еще не добралась война. И точно не доберется через десять минут игры, как в таверне. Я подтвердил персонажа и вошел в игру.

Персонаж сидел (точнее, сидела) в пустой комнате на большой двуспальной кровати с грязным покрывалом, ожидая клиента. Шкаф, зеркало и странное приспособление на стене, позволявшее пристегнуть человека кожаными ремнями, – вот и все, что имелось в комнате помимо кровати. За стеной кто-то очень натурально стонал, явно не с цифровой озвучкой, а за дверью слышались пьяные крики и играла музыка.

Дверь была заперта снаружи, и я, подойдя к зеркалу, изучил свое отражение. Потрогал грудь, прислушался к ощущениям, погладил себя по животу и уже собрался проверить, что там у меня под платьем, но, опомнившись, матюкнулся. Сжал кулаки, и длинные ногти впились мне в руку. Система сообщила о нанесенном уроне, слабеньком, но неприятном.

За окном был город, такой же грязный, как и все в этой комнате. Может, район попался не самый благоприятный, а может, я сейчас все видел в сером цвете. Комната находилась на третьем этаже, окно было заколочено. Зато соседний дом стоял довольно близко, и можно было перепрыгнуть узкую улочку.

Я уже прикидывал, чем бы разбить стекло, но открылась дверь. На пороге, заняв весь дверной проем, стояло зеленое тело в огрызках тяжелой брони. Орк, игрок с ником Гриндуум, пятый уровень. Вот на хрена делать вайп и первым делом переться в бордель? Хоть бы доспехи сначала нормальные купил…

– Опаньки, какие мы вкусные, – прогремел орк и бросил на кровать несколько монет. Системное окошко, фиксировавшее выплаты по контракту, мигнуло, но полоска-индикатор в моем интерфейсе даже не сдвинулась с места.