Текст книги "Тайны подводных катастроф"

Автор книги: Евгений Чернов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 24 страниц)

Глава 7
«Курск» передает SOS!

12 августа 2000 г. в Баренцевом море со всеми находившимися на борту людьми затонул атомный подводный ракетный крейсер К-141 «Курск».

Не только семьи 118 подводников, но и Флот и вся страна пережили страшные дни убывающей с каждым часом надежды на спасение моряков, недели и месяцы горя, крушения надежд и судеб. В это время правительство и общественность России окружили семьи погибших небывалой заботой и вниманием, помогли им пережить самые трудные дни, месяцы, год, обустроили их быт, заложив на будущее основу их материального благополучия.

Катастрофа «Курска» вновь обострила нерешенную проблему аварийности российских атомных подводных лодок.

Немногие в то время вспомнили, что «Курск» – это не первая за послевоенный период, а уж пятая погибшая в море АПЛ и что предыдущую лодку советский ВМФ потерял за 11 лет до этого.

Это была уникальная и не превзойденная до сих пор глубоководная АПЛ К-278, вышедшая в свой последний поход под именем «Комсомолец». Расследование причин ее гибели, проведенное Главной военной прокуратурой, продолжалось девять лет и закончилось в январе 1998 г.

Казалось бы, что за два с половиной года, что прошли после окончания расследования причин катастрофы К-278 до гибели «Курска», должны были заработать меры, принятые по результатам расследования.

И вдруг – новая и еще более ужасная своей неожиданностью катастрофа. Пришла мрачная мысль: вдруг сработали, по неведению те же предпосылки и причины, что погубили в свое время «Комсомолец» и двух его предшественниц?

С удивлением мы прислушивались к полемике, развязанной допущенными к расследованию причин произошедшей катастрофы должностными лицами, которые выдали в СМИ более десятка версий причин этой трагедии.

Для того чтобы разобраться в причинах произошедшего несчастья, нужно при рассмотрении той или иной версии знать и учитывать объективные обстоятельства. Поэтому, прежде чем перейти к хронологии трансформации версий причин катастрофы в заявлениях возглавляющих расследование официальных должностных лиц, считаю необходимым дать некоторые пояснения к событиям 12 августа 2000 г., происходившим в центральной части Баренцева моря.

Район происшествия. Чрезвычайное происшествие произошло в пределах района, отведенного планом учений для совместных действий К-141 и отряда боевых кораблей (ОБК), границы которого были точно определены и известны и командиру К-141, и командиру ОБК, и руководителю учений.

Глубина моря в районе (минимальная – 110 м) ограничивала возможности маневрирования атакующей К-141 по глубине традиционными правилами: глубиной плавания, безопасной от таранного удара – 40 м от поверхности моря и минимальным запасом глубины под килем – 40 м.

Район был закрыт для всех кораблей, судов и летательных аппаратов на все время проведения учений заблаговременно выпущенными «Извещениями мореплавателям».

Наблюдение за отсутствием посторонних кораблей и судов на границах закрытого района и в самом районе вели корабли охраны района учений, корабли и самолеты, участвующие в учениях, корабли и плавсредства, обеспечивающие боевые упражнения, и постоянно действующая система наблюдения и разведки Северного флота.

Задачи, решаемые кораблями ОБК и АПЛ К-141 в этом районе. Корабли ОБК выполняли учебно-боевую задачу «переход морем противолодочным зигзагом через район возможных действий многоцелевых подводных лодок противника», решали задачи поиска и обнаружения ПЛ «противника», уклонения от торпедной атаки ПЛ и выполнения условной контратаки обнаруженной ПЛ.

Состав ОБК: охраняемый корабль – тяжелый авианосный крейсер «Адмирал Кузнецов» пр. 11435 (водоизмещение – 67 000 т), тяжелый атомный ракетный крейсер «Петр Великий» пр. 11442 (27 000 т); корабли охранения – «Адмирал Чабаненко» пр. 11551 (8500 т) и «Адмирал Харламов» пр. 1155 (7500 т).

АПЛ К-141 «Курск» в районе совместных действий должна была выполнить учебно-боевую задачу – боевое упражнение НТ-4 (торпедная атака главной цели из состава ОБК) торпедой с практическим (учебным) зарядным отделением поданным собственных средств поиска.

После выполнения учебной атаки К-141 должна была после прохода ОБК установленным порядком всплыть в надводное положение, установить радиосвязь с руководителем учений и доложить о выполнении задачи.

Временные параметры совместных действий. Начало совместных действий участников определялось временем передачи приказания руководителя торпедных стрельб командиру К-141 «начать выполнение упражнения» (время известно).

Конец совместных действий – 11.00 12 августа – был установлен суточным планом Северного флота. Не позже чем за один час до истечения этого времени К-141 должна была всплыть и донести о всплытии на КП Северного флота и руководителю боевого упражнения НТ-4.

Координаты района выполнения боевого упражнения НТ-4, включая полигон боевой подготовки, в пределах которого должна была маневрировать К-141, были известны руководителю боевого упражнения, находившемуся на одном из кораблей ОБК.

Координаты точки затопления К-141 стали известны руководителям учений после обнаружения затонувшей АПЛ.

Боевой порядок, скорость и маневрирование ОБК и К-141 в районе определялось командиром АПЛ и командиром ОБК исходя из принятого ими независимо друг от друга решения.

Расположение кораблей охранения в строю ОБК определялось пеленгом (направлением) и дистанцией от корабля, на котором находился командир ОБК (корабль-уравнитель). Корабли проходили район совместных действий на противолодочном зигзаге.

Маневрирование характерно сокращением дистанции между АПЛ и ОБК (овир – 20–24 уз) и приходом АПЛ в точку затопления.

Правила и меры безопасности. На кораблях ОБК к началу входа в район действия атакующей ПЛ объявляется боевая тревога, усиливается визуальное, радиотехническое, радиолокационное и гидроакустическое наблюдение, выставляются дополнительные наблюдатели и пост передачи экстренных сигналов на ПЛ.

По маршруту ОБК ведут поиск атакующих ПЛ противолодочные самолеты.

Командирам надводных кораблей напоминаются средства, показывающие точку залпа подлодки комбинированным сигнальным прибором (КСП) – оранжевый дым, сигнальная ракета, средства индикации идущей торпеды (ракетки, выходящие на поверхность моря с определенным интервалом) и средства индикации всплывшей практической торпеды (окраска корпуса практического зарядного отделения, вспышки сигнального фонаря и т. п.).

Гидроакустики надводных кораблей ОБК ведут поиск подлодок гидролокаторами и шумопеленгаторами, радиолокаторами, обнаружителями работы РЛС, радиопеленгаторами и т. п. Все средства поиска имеют самописцы, регистрирующие обнаружение объектов поиска, явлений. В вахтенные журналы заносятся результаты визуальных наблюдений.

Атакующей ПЛ запрещается всплывать на перископную глубину на дистанции от атакуемых кораблей менее 20 кабельтовых. Если это произошло, лодка должна срочно уйти на глубину, безопасную от таранного удара (более 40 м).

При обнаружении перископа или ограждения рубки ПЛ на дистанции менее 15 каб. надводный корабль должен совершить маневр для исключения столкновения с ПЛ. Корабли ОБК стопорят ход, включают эхолоты. Руководитель боевого упражнения вызывает ПЛ на поверхность передачей по звукоподводной связи сигнала «Волна» и кодированными взрывами сигнальных гранат.

В этом случае ПЛ прекращает торпедную атаку и, соблюдая меры безопасности, всплывает на перископную глубину на кормовых курсовых углах ОБК и затем в надводное положение.

На торпедных стрельбах ПЛ обеспечивающие надводные корабли особое внимание уделяют документированию фактов обнаружения подводных и надводных целей шумопеленгаторами и гидролокаторами кораблей охранения и визуальным наблюдением с кораблей обнаруженных явлений, плавающих предметов, состояния погоды и особенно видимости.

Средства наблюдения кораблей ОБК обеспечивали контроль за надводной, подводной и воздушной обстановкой в пределах конкретного района, отведенного планом учения флота для выполнения подлодкой боевого упражнения НТ-4.

Обстоятельства, имевшие место во время прохождения ОБК через район, отведенный планом учения К-141 для выполнения торпедной атаки (боевого упражнения НТ-4).

Нет сведений о том, что корабли ОБК обнаружили атакующую К-141 своими средствами поиска.

Нет сведений о том, что гидроакустики кораблей охранения обнаруживали далекие или близкие взрывы (а они, гидроакустики, безусловно, умеют их классифицировать и отличать от других звуков моря).

Имеются требующие проверки сведения о том, что гидроакустики ТАВКР «Адмирал Кузнецов» слышали «глухой удар» в период прохода района выполнения К-141 боевого упражнения НТ-4. Время прослушивания этого удара в информации отсутствует, но оно должно быть зафиксировано в вахтенном журнале гидроакустического комплекса и на самописцах аппаратуры.

Нет сведений о том, слышали ли этот «глухой удар» гидроакустики других кораблей ОБК.

Есть сообщение норвежской службы регистрации землетрясений, которые зафиксировали 12 августа два сейсмических колебания (названные российскими СМИ «двумя взрывами»[50]50
  Заглубленные в дно моря чувствительные приемники сейсмических (а не звуковых) колебаний могли сработать в первом случае от удара столкнувшихся кораблей, вызвавшего сотрясение дна, которое было ими зарегистрировано и названо нашими журналистами «первым взрывом». Второе сейсмическое колебание грунта могло произойти в момент, когда АПЛ на скорости 6–8 узлов, с дифферентом на нос вошла в контакт с грунтом. Резкое погашение этой скорости, с учетом значительной массы АПЛ, вызвало еще одно сотрясение дна, которое в СМИ получило название «второй взрыв».


[Закрыть]) в Баренцевом море в районе проводимых учений. Они произошли в 7.30.42 и 7.32.57.

Место затопления К-141 находится в пределах отведенного ей района, что свидетельствует о том, что она погибла при выполнении поставленной ей задачи.

Подлодка лежала на грунте с поднятыми командирским перископом, антенной РЛС и двумя поднятыми антеннами радиосвязи. Это свидетельствует о том, что в момент разрушения прочного корпуса АПЛ находилась на перископной глубине.

Специалисты-акустики утверждают, что операторы шумопеленгаторов (как ПЛ, так и надводных кораблей) отличают звуки взрывов от ударов и стуков по наличию в спектре взрыва широкого диапазона частот, тогда как удары и стуки характеризуются более узким спектром, смещенным в сторону низких частот.

Не требуют доказательств следующие утверждения:

1. Система наблюдения кораблей ОБК за надводной обстановкой гарантировала обнаружение в районе выполнения К-141 боевого упражнения НТ-4 посторонних надводных судов, подлодок под перископом, крылатых ракет и самолетов.

2. Система наблюдения кораблей ОБК за подводной обстановкой гарантировала на 100 % обнаружение в этом же районе подводных взрывов, эквивалентных 50 кг и более тринитротолуола.

3. Прокладка направлений (пеленгов) на «глухой удар» в координатах ордера ОБК покажет место источника этого явления.

4. Сопоставив место затопления АПЛ с маршрутом ОБК, несложно установить, что ОБК проходил через место затопления К-141, а также на каком расстоянии находились каждый из кораблей ОБК от места затопления на момент катастрофы, зафиксированный часами, находившимися в первом и втором отсеках «Курска».

5. Сведениями, требующими строгой проверки, являются координаты и параметры маневрирования всех кораблей ОБК на время остановки часов в момент катастрофы в первом и втором отсеках АПЛ «Курск».

Вывод: 17 августа 2000 г. И. Клебанов считал виновником «страшной пробоины» в корпусе «Курска» российский военный корабль – участник учения или иностранную подводную лодку.)

18 августа И. Клебанов: «Версия столкновения К-141 с субмариной или с судном ледокольного класса остается основной… та версия базируется на точных данных, которые поступают на ЦКП, затем докладываются в Правительственную комиссию».

(И. Клебанов продолжает придерживаться версии «Столкновение», но из числа возможных надводных объектов-виновников исключает «корабль-участник учения», оставляет «подводную лодку» и включает «судно ледокольного типа».)

Помощник Главнокомандующего ВМФ по связям с прессой И. Дыгало: «Говорить о том, с каким объектом столкнулась К-141, сейчас еще нельзя. В любом случае понятно, что это или надводный, или подводный объект. Судить о его параметрах можно после того, как будет достаточный объем информации».

В период с 14 по 17 августа было установлено следующее: «Курск» затонул вследствие причинения ему пробоины в прочном корпусе размером не менее одного квадратного метра; пробоина причинена «наружным предметом очень большого тоннажа» и «в любом случае понятно, что это или надводный или подводный объект. Судить о его параметрах можно после того, как будет достаточный объем информации».

Этого мнения придерживалась «гражданская часть» Государственной комиссии и некоторые военные моряки.

Но военные моряки – члены Госкомиссии имели другое, менее обоснованное, но твердое убеждение: катастрофа не обошлась без взрыва. Не важно где – внутри или снаружи он произошел…

Под их влиянием изменял свое мнение и Главнокомандующий ВМФ.

14 августа В. Куроедов полагал, что «на подлодке «Курск» имеются признаки крупного и серьезного столкновения».

15 августа он сообщил журналистам, что «…взрыв и столкновение – две основные версии причин аварии, Курска». Но версия взрыва не окончательная».

16 августа мнение Главкома ВМФ изменилось: «…одна версия —..взрыв – столкновение с миной второй мировой войны, вторая – «взрыв в первом отсеке, где находится оружие». Версия «столкновение» исключена.

В отличие от В. Куроедова, И. Клебанов, видимо, был убежден в правоте своих экспертов, имевших независимое от военных моряков видение причин катастрофы: 17 августа Главком ВМФ промолчал, тогда когда И. Клебанов огласил логически выдержанную версию катастрофы: «столкновения АПЛ К-141 с наружным предметом очень большого тоннажа на глубине 20 м».

18 августа И. Клебанов продолжает считать основной версию: «столкновения АПЛ К-141 с субмариной или судном ледокольного класса» и оглашает ее в СМИ. Помощник Главкома ВМФ И. Дыгало в эфире соглашается с И. Клебановым: «…В любом случае, это или надводный, или подводный объект…»

Однако 18 августа 2000 г. в эфир выходит спецвыпуск новостей РТР, в котором начальник штаба Северного флота вице-адмирал М. Моцак объявил версию командования Северного флота о причине катастрофы К-141 (ниже приводится выдержка из полного текста этого выступления по расшифровке аудиозаписи):

«…На данный момент, основываясь на результатах осмотров, которые провели наши автономные глубоководные снаряды (аппараты), нам понятно состояние его («Курска ") прочного корпуса, надстройки и ясно, что те огромные разрушения, которое произошли в носовой части корабля, в т. ч. и разгерметизация прочного корпуса, позволяют сделать вывод, что это тяжелейшая катастрофа…

Весьма вероятно, что первоначальной причиной аварии ПЛ является сильный динамический удар. Причин удара может быть несколько:

1. Столкновение с каким-либо объектом, и мы рассматриваем самые разные варианты.

2. Взрыв внутри отсека ПЛ, который привел к пробоине прочного корпуса и быстрому заполнению отсека.

3. Мина Второй мировой войны.

Вследствие большого поступления воды, интенсивного заполнения первого и, возможно, второго отсеков, подводная лодка стремительно потеряла продольную остойчивость и с большим дифферентом, на большой скорости ударилась о грунт, что могло привести к детонации торпедного боезапаса, находившегося в торпедных аппаратах».

В районе выполнения учебной торпедной атаки «Курском» главной цели из состава отряда боевых кораблей действовали: ТАВКР «Адмирал Кузнецов» (водоизмещение – 67 500 т, осадка – 10,5 м), ТАРКР «Петр Великий» (28 000 т 9,1 м) и два ВПК – «Адмирал Харламов» и «Адмирал Чабаненко» (7500 т, 6,2 м).

Комментарий № 2. О столкновении с подводным плавающим предметом.

Подводным плавающим предметом, столкновение с которым могло произойти при нахождении К-141 на глубине 16–18 м (это идеальная перископная глубина, когда перископ выходит из воды на 1–1,5 м), может быть только иностранная подлодка, также находившаяся на перископной глубине.

Факт подводного столкновения могли зарегистрировать только столкнувшиеся подводные лодки. При этом на поверхности моря могли появиться обширные, но кратковременные воздушные пузыри. Наличие выброшенных на поверхность плавучих обломков маловероятно, т. к. им препятствовала бы входящая в прочный корпус, погружающейся ПЛ вода. Гидроакустики надводных кораблей, находившихся на расстоянии 40–50 каб. от места столкновения, могли воспринять столкновение на слух как глухой одиночный удар, а на самописце – как отметку в диапазоне низких частот. Удар не сопровождался бы шумами, треском, ударами разрушающихся корабельных конструкций, т. к. корабль через одну-полторы минуты уже лежал на грунте на глубине 108 м. Ведь в момент столкновения под килем «Курска» было около 90 м.

Вообще, странно предполагать наличие иностранной ПЛ в мелководном районе, закрытом для плавания всех судов в связи с проведением широко рекламируемых учений Северного флота.

Эта версия совершенно несостоятельна, и ее несостоятельность подтверждена осмотром места разрушения носовой части поднятой АПЛ.

В природе не существует подводного плавающего предмета, способного пробить легкий и прочный корпуса в подволочной (верхней) части носовых отсеков «Курска», с учетом того, что «Курск» получил удар, находясь на глубине 16–18 м.

Комментарий № 3.

Рассуждения о техническом состоянии мин времен Второй мировой войны, выставленных около 60 лет назад и об их способности причинить или не причинить «Курску» такие разрушения, какие он получил при катастрофе, не имеют под собой никакого смысла.

Дело в том, что дрейфующая мина не может поразить ПЛ в подводном положении, т. к., сорвавшись с минрепа, она дрейфует на поверхности моря.

Дня того чтобы подорваться на плавающей мине и получить разрушение в районе носовой надстройки (там, где имеет пробоину «Курск»), лодка должна всплыть под миной так, чтобы поднять ее на палубу носовой надстройки.

Допуская возможность принятия мины на носовую надстройку, мы допускаем возможность непреднамеренного всплытия «Курска» во время атаки на глубину 2–3 м, т. е. на глубину полупозиционного положения (верхняя палуба надстройки находится на уровне моря, ограждение рубки – частично над водой).

Ситуация «выбрасывания лодки на поверхность» может иметь место во время всплытия на перископную глубину во время штормовой погоды.

При учениях с надводными кораблями «выбрасывание лодки на поверхность» создает опасность попадания лодки под таранный удар надводного корабля.

Комментарий № 4.

«Зарегистрировать этот объект было невозможно». Эта фраза – очень серьезное обвинение действующим на учении силам. Она заключает в себе большой смысл.

Из нее следует, что четыре надводных боевых корабля, являвшихся объектом атаки для К-141, корабли охраны района их действий, корабли поиска и подъема торпед не смогли зарегистрировать ни посторонних подлодок, ни надводных судов, ни взрывов какого-либо боеприпаса в районе совместных с лодкой действий, ни, наконец, присутствия самого «Курска».

Вряд ли это свидетельствует о полном несоответствии уровня технической и боевой подготовки сил, допущенных к учениям.

Скорее, это связано с фактическим отсутствием в районе иностранных ПЛ и отсутствием таких явлений, как взрывы на поверхности моря и под водой – как отдельных мин времен Второй мировой войны и отдельных торпед, так и торпедного боекомплекта в целом.

Вывод: 19 августа расследование причин катастрофы перестало быть проблемой научно-технической, юридической и нравственной.

19 августа 2000 г. начальник штаба Северного флота М. Моцак сделал заявление:

«В районе учений находилось три зарубежные АПЛ, среди которых была и британская, т. к. Баренцево море – район разведки британских ВМС. В результате удара сдетонировали 3–4 единицы боезапаса, находившиеся на подводной лодке мощностью 1–2 т тротила.

Мы работаем над этой ситуацией тоже с первого дня. И соответствующие задания, указания по разработке подъема уже даны».

Руководство ВМФ отстояло свою версию причин катастрофы. Дальнейшие дебаты на эту тему были прекращены. «Курск» протаранен одной из трех зарубежных подлодок, находившихся в районе учений, и погиб от детонации торпед как последствия столкновения.

На этих версиях, бездоказательных и безапелляционных, но приемлемых для Государственной комиссии, дебаты о причинах и обстоятельствах катастрофы «Курска» были прекращены до подъема АПЛ на поверхность.

Пробоина – свидетель и вещественное доказательство катастрофы – пока существует и еще может раскрыть тайну.

Не думаю, что «спорщики» упустили из вида, что имелся пока еще молчаливый свидетель разрушения прочного корпуса, приведшего к затоплению корабля и гибели всех находившихся на «Курске» моряков.

Искушенные в подобных ситуациях люди понимали, что они существуют – молчаливые свидетели происшествия, которые рано или поздно дадут свои неопровержимые свидетельские показания. Это причиненные кораблю пробоины в легком и прочном корпусе и разрушения окружающих конструкций погибшей АПЛ.

Они могут рассказать конкретно о том, что причинило кораблю катастрофические разрушения:

Был ли это взрыв, и если был, то где – внутри прочного корпуса или снаружи?

Если это был удар наружного «предмета очень большого тоннажа», то могла ли нанести такие разрушения ПЛ? Если могла, то имела ли она возможность уйти из района происшествия? Если это надводный корабль, то об этом тоже расскажет тот же свидетель…

Все это будет неизбежно, но при условии, если свидетель доживет до допроса – если лодка будет поднята на поверхность, и при этом район пробоины будет сохранен в неприкосновенности.

Пробоина и разрушенные конструктивные элементы в районе пробоины – это неоспоримые вещественные доказательства. Они многое могут рассказать экспертам-криминалистам: и о марке чужого металла и краски, и о наличии или отсутствии взрыва, и о типе взрывчатки, и о многом другом, о чем, может быть, не желали знать причастные к катастрофе люди, инспирирующие мнение о том, что погибший корабль нужно оставить на грунте.

Вот, наверное, поэтому практически сразу после катастрофы появились слухи о возможном отрезании I отсека и оставлении его на грунте на неопределенное время.

Но простое оставление I отсека на грунте – это только отсрочка, а это не всем нравится.

Вот поэтому можно не сомневаться: если будут отрезать, то линия реза пройдет через пробоину, но еще до начала этой операции пробоина, искромсанная «для удобства отрезания», превратится в матоинформативную огромную дыру и перестанет быть вещественным доказательством произошедшей трагедии.

Так все и получилось: решение о предварительном отрезании отсека, усложняющее операцию подъема, было принято без каких-либо инженерных расчетов.

Нашлось и обоснование: в районе I отсека имеется повреждение прочного корпуса, поэтому при подъеме он может отвалиться, что может привести к потере устойчивости и падению основной части корабля на грунт; в I отсеке нахолится торпедный боезапас в торпедных аппаратах и на стеллажах, и при падении отломившейся части может произойти взрыв.

Без комментариев было оставлено заявление адмирала В. Попова об отсутствии торпед в 1 отсеке, а также утверждения кораблестроителей и специалистов по судоподъему, что повреждение прочного корпуса в носовой части АПЛ столь незначительно по размеру, что исключает опасность падения отсека.

В последнее время почему-то все чаще стали звучать сомнения: станут ли вообще известны причины и обстоятельства нанесения К-141 смертельных повреждений?

Время показало: вполне возможно, что расследование трагедии «Курска» пойдет по варианту приостановленного в январе 1998 г. расследования причин катастрофы глубоководной АПЛ К-278 «Комсомолец», которое до сих пор лежит в военной прокуратуре, не востребованное руководством ВМФ и неизвестное плавсоставу Подводных сил России.

Прокуратура явно упустила время, когда нужно было запретить производство каких-либо манипуляций с пробоиной, предписать сохранить ее в неизменном виде. Следственные работники (после соответствующей подготовки) могли бы лично обследовать пробоины «Курска» еще до его подъема с борта обитаемого подводного аппарата и зафиксировать состояние разрушенной части корабля, а не пользоваться информацией «из вторых рук»…

Прошел период молчаливого признания несостоятельности всех версий кроме одной, о которой после обследования пробоин в носовой части подлодки, тогда еще лежавшей на грунте, уверенно заявили и Плавком ВМФ, и председатель Правительственной комиссии (заметим: люди, не являющиеся непосредственно причастными к катастрофе).

Это версия таранного удара тяжелого надводного корабля в носовую часть находившейся на перископной глубине подводной лодки.

Казалось что теперь, когда лодка поставлена в док для установления причины пробоины, не нужно «гадать на кофейной гуще». Пробоины и разрушенные конструктивные элементы в районе пробоин в наружном (легком) корпусе, в прочном корпусе и внутри него – это неоспоримые вещественные доказательства.

Прошло несколько месяцев напряженной работы органов расследования, и оказалось, что до сих пор следствие не получило определенных результатов в части установления предмета и способа причинения «Курску» смертельных повреждений – поднятая часть пробоины оказалась неинформативной.

Генеральный прокурор Российской Федерации задумчиво сомневается, что поднятый первый отсек продвинет следствие по пути к истине.

Тем временем авторы проекта подъема убеждают председателя Правительственной комиссии, что оставшаяся на грунте часть «Курска» – ничто иное, как неинформативная груда металла и что ее следует рассматривать только как помеху интенсивному летом в этом районе Баренцева моря рыболовству…

Тем временем продолжалась разборка разрушений в средней по высоте части II отсека.

В конце декабря работы привели к неожиданному результату: во II отсеке из-под завала отсечных конструкций обнажился участок подволочной части прочного корпуса площадью в несколько десятков квадратных метров, имеющий вмятину в средней части…

19 февраля 2002 г.

PS.

Известно, что в открытых морях и океане, особенно северных, штилевого моря практически не бывает, и при редчайшем штиле, как правило, существует зыбь. Даже при незначительной килевой качке, периодическое не регулярное заглубление оконечностей надводного корабля в зависимости от его размеров, может превысить его «формулярную» осадку носом и кормой на 6–8 м.

Подводники знают, что при всплытии на перископную глубину, даже на многоцелевых лодках водоизмещением, в 4–5 раз меньше, чем «Курск», далеко не всегда мастерам – рулевым – «горизонталыцикам» и отработанному ГКП – удается удержать лодку под топом перископа.

Если при подходе к перископной глубине лодка не поддифферентована или на поверхности волнение, то вместо всплытия на перископную глубину ее может выбросить на поверхность под крышу ограждения рубки или еще больше. Если лодка попала в такое положение («всплыла по пояс»), загнать ее на нормальную перископную глубину горизонтальными рулями не просто. Лодка как бы присасывается поверхностью моря. Без приема воды в специальную цистерну или увеличения скорости тут не обойтись.

Если все эти ситуации сложатся неблагоприятно, да еще при неблагоприятных условиях гидроакустического наблюдения, вероятность столкновения с надводным кораблем (судном) возрастает.

Эти обстоятельства относятся к исследованию возможности столкновения ПЛ с надводными кораблями, а именно – к расчету, может ли ПЛ при нахождении на перископной глубине получить удар форштевнем в борт или бортовой скулой судна, имеющего осадку на ровном киле 10,5 м.