Текст книги "Тайный ребенок для безжалостного дона (ЛП)"

Автор книги: Эшли Сайлас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)

– Я пришел навестить твою мать, – сообщает он мне.

– Да, хорошо.

Он заходит в дом, и я поворачиваюсь к Тони, у которого хмурое лицо.

– Что? – спрашиваю я, когда мы подходим к моей машине.

– Он мне не нравится. И это прискорбно, потому что он возглавляет список потенциальных мужей Елены.

Я по-прежнему. Елены Леган нет уже неделю, и я могу признать, что какая-то часть меня скучает по ней.

– Они хотят выдать ее замуж за моего кузена? – спрашиваю я, чувствуя мышечный тик в челюсти.

– Мне это тоже не нравится. Но ты сам это сказал, он кажется приличным парнем, – отмечает Тони.

Прежде чем он успевает увидеть убийственное выражение моего лица, я отвожу взгляд и заставляю себя успокоиться. У меня нет претензий к Елене. Мне плевать, за кого она выйдет замуж.

– Давай просто пойдем, – бормочу я. – Нас ждут Д’Анджело.

Мы с ним единственные, кто присутствует на ужине, потому что Майки – надоедливый придурок, который не хочет проводить время с людьми. Он предпочел бы поиграть в видеоигры и взломать НАСА. Иногда я беспокоюсь о нем, но мало что могу сделать. Он прошел через многое. У всех нас есть темное прошлое.

Улица, ведущая к дому Д'Анджело, тихая, почти пустая и засажена массивными дубами. На многие мили нет ни одного дома, поэтому дом довольно изолирован, что на самом деле чертовски умно. Когда мы приходим в большой особняк, помощники проводят нас внутрь и ведут в гостиную.

Внутри мы находим Кристиана и других членов его семьи. Они все замолкают, когда замечают наше появление. Двое детей сидят перед телевизором с плоским экраном и смотрят мультфильм.

Кристиан откашливается и поднимается на ноги. Я рад видеть Карло, который тоже приближается.

– Роман, – приветствует Кристиан.

– Привет. Мы принесли вино, – неловко говорю я, жестом предлагая Тони передать ему вино.

Формально мама навязала нам это, сказав, что приходить в чей-то дом без подарка невежливо. Одна из женщин в комнате идет вперед и выхватывает бутылку из рук Тони.

– Ох, это Шамбертен? – спрашивает рыжеволосая женщина. Ее глаза блестят, когда она смотрит на нас. – Это довольно дорого. Какой год?

Кристиан кашляет, вставая на ноги.

– Дорогая, остынь.

Ее глаза сузились, глядя на мужа.

– Я охладию эту изысканную бутылку вина, которую принесли наши гости. И кто знает, может быть, я налью тебе стаканчик, – говорит она, подмигивая ему.

– Это Rossignol Chambertin 1968 года выпуска. Миссис Д’Анджело, – вежливо отвечаю я.

Она фыркает.

– Меня зовут Даниэлла. И, пожалуйста, никогда больше не называйте меня миссис Д'Анджело. Я не мать Кристиана.

Энергичная женщина усмехается, а я ошеломленно смотрю на нее. Люди Д'Анджело, стоящие за ней, далеко не так удивлены ее действиями.

– Конечно нет, Даниэлла, – вмешивается Тони. – Ты слишком великолепна, чтобы быть мамой.

Он даже подмигивает ей. Я внутренне стону, поднося руку к лицу. Я знал, что мне не следовало брать его с собой. Ублюдок не обращает внимания на то, как сужаются глаза Кристиана.

Даниэлла усмехается.

– На самом деле я мама. Из двух. Вот эти маленькие негодяи, – говорит она, указывая на детей перед телевизором. – Но я ценю это чувство…

– Энтони Леган, – быстро сообщает он. – Ты можешь звать меня Тони.

Даниэлла улыбается.

– Приятно познакомиться, Тони. И ты тоже, Роман. А теперь, если вы меня извините, мне нужно проверить еду. Под этим я подразумеваю надзор за поваром, потому что я ужасно готовлю.

С этими словами она уходит. Другая женщина выходит вперед из-за мужчин и занимает ее место.

– Почему вы двое просто стоите там? – спрашивает она с улыбкой братьев Д’Анджело.

Карло тут же обнимает ее.

– Это моя жена Астория.

Астория собирается что-то сказать, когда начинает звонить телефон. Она вытаскивает его из джинсов и одаривает нас извиняющейся улыбкой, прежде чем ответить. Звонок занимает всего минуту или две.

– Детка, мне пора идти, – говорит она мужу, как только закончила. – Только что привезли ребенка, и он в критическом состоянии.

– Конечно, любовь моя. Тебе нужно, чтобы я тебя отвез?

Она качает головой.

– Нет, со мной все будет в порядке.

Он целует ее в губы, несмотря на то, что на них пристально смотрят три другие пары глаз. Это немного странно наблюдать. Но совершенно очевидно, что мужчина влюблен. Карло изменился с тех пор, как я видел его в последний раз.

– Мне очень жаль, ребята, – говорит нам Астория, когда они расстаются. – Было приятно познакомиться. Но мне правда пора идти.

– Все в порядке, – говорю я ей.

Она уходит, и остаются только мы, мужчины. Карло объясняет, что она врач – информация, к которой я уже был посвящен, но я все равно киваю, понимая.

Кристиан вздыхает.

– Извините, если все это немного утомляет…

– Нет, чувак, все в порядке, – бормочу я. – У меня тоже большая семья.

Он улыбается.

– Пойдем, познакомим тебя с детьми. Моего младшего брата и его жены сейчас нет в стране.

И слава Богу за это. Как он сказал, они немного подавляют меня, и я не очень хорошо себя чувствую среди новых людей. Тони, однако, кажется, чувствует себя как дома. После того, как мы знакомились с детьми, он начинает рассказывать Карло о спортзале, который он открыл год назад. Я собирался это проверить, но дела были безумно заняты.

– Дело идет хорошо, – сообщает нам Карло. – У меня есть клиенты со всего Нью-Йорка. Есть тренировочные базы для бойцов ММА и пары борцов.

Звучит довольно круто. Как ни удивительно, что такой человек, как Карло, решил покинуть преступный мир, он кажется искренне счастливым. И в любви, а это, как мне казалось, было невозможно. Карло, которого я встретил много лет назад, был ледяным. Он почти не разговаривал, и его не заботило ничего, кроме семьи. Удивительно, какую трансформацию он претерпел.

Мы разговариваем еще пару минут, прежде чем снова появляется Даниэлла и сообщает, что ужин готов. Ее сын Дэниел тут же встает на ноги при мысли о еде, заставляя меня усмехнуться. Милый малыш и дружелюбный, по словам отца – то есть, когда он не отвлекается на мультики. Он даже не взглянул на нас, когда его отец представил нас. Кристиан пытается поднять на плечи свою маленькую девочку, очаровательную трехлетнюю девочку с голубыми глазами, как у ее мамы. Она тоже похожа на нее.

Мы с Тони отступаем и следуем за семьей в столовую.

– Довольно странно, да? – спрашивает мой друг.

Я смотрю на него с вопросом.

– Видеть их счастливыми и влюбленными, – поправляет он. – Мы не видели многого из этого, когда росли.

У меня перехватывает горло.

– Нет, мы этого не видели.

Думаю, мои родители любили друг друга, но их брак иногда казался немного клиническим. Как будто это был долг или что-то в этом роде. Это имеет смысл, если принять во внимание тот факт, что это был брак по расчету между их семьями.

– Думаешь, мы когда-нибудь окажемся в таком положении? – спрашивает Тони, и это звучит совсем не так, как он сам.

Я выгибаю бровь.

– Ты снисходительно относишься ко мне, чувак?

Он усмехается.

– Неа. Просто интересно, смогу ли я найти такую красивую женщину, как Даниэлла.

Я поднимаю руку и бью его по голове.

– Ты пытаешься начать войну?

Он пожимает плечами.

– Что? Она горячая.

– Она замужем за Кристианом Д’Анджело, – кричу я.

– Еще горячая.

Я тихо стону. Нас проводят к местам за столом, где много еды.

– Дэн, – предупреждает Даниэлла, когда ее сын тянется за едой. – Сначала нам нужно произнести благодать.

Он вздыхает, откидываясь на спинку стула и скрещивая руки на груди.

– За такое отношение ты можешь сказать «благодать», приятель, – усмехается Кристиан.

Его карие глаза расширяются.

– Я не хочу. Дядя Карло, – кричит он, поворачиваясь к своему дяде, стоящему рядом с ним.

Карло хихикает:

– Извини, малыш. Ты сам по себе.

Он дуется на мгновение или две, прежде чем вздохнуть.

– Отлично, – садится он на стул, кладет руки на стол и складывает их вместе. – Спасибо, Отец, за эту еду. Спасибо за моих маму и папу, за мою сестру и двоюродного брата Ангела. Спасибо моим дядям и тётям. Спасибо и за новых друзей моего папы. Аминь.

– Аминь, – хором говорим мы.

– Хорошая работа, Дэнни, – говорит Карло, поднимая руку, чтобы дать пять. Ребенок возвращает его с усмешкой.

– Теперь ты можешь покопаться, – говорит ему Даниэлла. – Приятного аппетита.

– Спасибо. За то, что пригласили нас, – констатирую я.

Даниэлла усмехается. Клянусь, эта женщина никогда не перестает улыбаться.

– Пожалуйста, Роман. Хотя я мало что знаю о тебе. Или твоя семья. Кристиан может быть раздражающе молчаливым.

Я пожимаю плечами.

– Мне особо нечего сказать. У меня есть мама и младшая сестра. Два двоюродных брата и эта задница… – я быстро останавливаюсь, прежде чем произнести ругательство перед детьми. – Простите, – говорю я застенчиво. Я не привык следить за своими словами.

– Все в порядке, – легко говорит Даниэлла.

– А еще есть Тони, – поправляюсь я.

– Гладко, – бормочет засранец рядом со мной.

– Вообще-то я знаю твою сестру. Роза блестящий гончар. Мы находимся в одних и тех же кругах в мире искусства.

– Да, она упоминала тебя пару раз.

– Дорогой, ты должен увидеть некоторые работы Розы, – взволнованно говорит она мужу. – Вещи, которые девочка может сделать своими руками.

– Я видел парочку, любимая, – сообщает он ей.

Глаза Кристиана практически сияют, когда он смотрит на нее. Это безумие, что он может быть таким теплым и человечным с ними, продолжая при этом управлять своей организацией железной рукой. Честно говоря, я не могу представить себя в таком же положении. Если повезет, я женюсь на женщине, к которой у меня нет никаких чувств, кроме долга и чести, как у моих родителей. Возможно, через пару лет у нас появятся собственные дети.

И хотя часть меня может надеяться на ту жизнь, которую обрели Д'Анджело, я сомневаюсь, что это возможно. У всех нас руки в крови. Некоторым людям повезло найти некое подобие мира и любви вдали от всего этого.

Другие обречены на жизнь, задаваясь вопросом, каково это – быть по-настоящему живым.

Глава 15

Елена.

ГОД СПУСТЯ

Перед отъездом запустите двигатель автомобиля один, два, три раза.

Дорога свободна, ни одной машины в поле зрения, что дает мне возможность ехать так, как мне хочется. Ветер кружит вокруг меня, и я делаю глубокий вдох, когда чистый воздух попадает в мои ноздри. Каким-то образом мне даже удается улыбнуться. Я продолжаю ехать по прямой узкой дороге и останавливаюсь только тогда, когда мой телефон начинает звонить.

– Привет, – отвечаю я, немного запыхавшись, останавливая машину.

– Где ты?

– Я поехала кататься, а что? Как дела?

Киара вздыхает. Я отсчитываю три секунды, прежде чем она заговорит.

– Они знают.

И вот так у меня останавливается сердце.

– Кто знает что? – спрашиваю я, хотя догадываюсь, о чем она говорит.

– Они знают, что мы вернулись, Елена. Я только что получила сообщение от Майкла, в котором он спрашивал, почему мы вернулись в Нью-Йорк, никому не сказав. Я думаю, что у него есть устройство слежения на наших телефонах, или он взломал нас, или у него есть программа, которая сообщает ему, как только мы въезжаем в страну. В любом случае, он уже рассказал твоему брату. И если я почти уверена, что он скоро тебе позвонит.

Мои глаза закрываются.

– Дерьмо.

– Ага. Я просто хотела тебя об этом предупредить. Мне очень жаль, Елена, – тихо говорит она. – Но не похоже, что ты могла бы избегать их вечно.

Я запускаю пальцы в волосы, ненавижу то, как дрожат мои руки.

– Я надеялась провести хотя бы пару дней, – стону я. – Проклятый Майкл и его дурацкие хакерские навыки. Я не готова, Ки.

Мы пробыли в Нью-Йорке пять часов. Я думала, у меня будет больше времени.

– Я знаю, сладкая. Но мы уже говорили об этом. Тебе нужно, чтобы я была там?

– Нет. Нет, я им пока не говорю, – говорю я, внезапно приняв решение.

Киара на мгновение замолкает.

– Елена, что ты говоришь?

– Я говорю, что мне нужно больше времени. По крайней мере, дай мне почувствовать ситуацию. Мне нужно знать, как у всех дела, прежде чем сбрасывать на них бомбу. Сначала я поеду домой, чтобы увидеть их.

– Хорошо, – вздыхает Киара. – У тебя есть пункт. Мы будем здесь ждать тебя.

– Ага. Благодаря любви. Пока.

Она была права. Почти как только я вешаю трубку, на экране моего телефона вспыхивает имя Тони. Прежде чем ответить, я делаю еще один глубокий вдох.

– Привет, старший брат, – приветствую я, вызывая как можно больше радости.

– Во-первых, ты не позволяешь мне приехать к тебе в Великобританию. А теперь ты возвращаешься домой, не сказав ни слова. Что, черт возьми, происходит, Елена?

Ну, он звучит безумно. Хорошо.

– Я хотела, чтобы это было сюрпризом, – говорю я тихим голосом. – И благодаря Майклу все разрушено. Я приехала домой, потому что скучала по всем. Почему? Это преступление?

– Нет, но было бы здорово узнать, что ты садишься в чертов самолет и летишь через Атлантику.

– Знаю, знаю, прости. Это больше не повторится.

– Да, черт возьми, не будет. Ты вернешься домой, да?

Я смотрю на небо, рассматривая вид.

– Да, – говорю я тихо. – Я еду домой.

– Хорошо, принцесса. До скорой встречи.

Он кладет трубку, и я снова завожу машину, на этот раз направляясь домой. Я не солгала, когда сказала, что пропустила это. Прошедший год в моей жизни был одним из самых сложных. Я не осознавала, насколько важна моя семья, пока мне не пришлось пройти через одну из самых тяжелых вещей без них.

Роману будет приятно узнать, что он был прав. Они мне нужны. И мне никогда не следовало тратить все эти годы, пытаясь игнорировать этот факт. Однако сейчас я могу только надеяться, что он не убьет меня первой.

Потому что я вернулась в Нью-Йорк. И я взяла с собой его ребенка.

Когда я приеду, там будет вся семья. Если бы я не знала ничего лучшего, я бы подумала, что они устраивают мне вечеринку в честь возвращения домой. Но я знаю лучше. Вокруг слоняются несколько мужчин. Охраняют семью, выполняют свою работу. Некоторые из них останавливаются, чтобы посмотреть на меня, но в остальном меня игнорируют. На подъездной дорожке стоит куча машин, и мое сердцебиение учащается, когда я замечаю «Ауди» Романа.

Отлично, он дома. Я надеялась, что мне еще не придется его видеть. Возможно, он не покажет своего лица.

Мой папа и Мария – первые люди, которых я вижу. Когда я вхожу, они находятся в гостиной. Папа встает на ноги, как только замечает меня. Через несколько секунд меня заключили в объятия.

– Моя дорогая, – выдыхает он. – Я больше не выпущу тебя из поля зрения.

Я улыбаюсь ему в грудь.

– Я тоже скучала по тебе, папа.

Он отпускает меня, и я встречаюсь с матриархом Де Лука.

– Привет Мария.

Ее критические голубые глаза скользят по моему лицу, а затем медленно опускают взгляд. Когда она снова смотрит мне в глаза, на ее лице появляется легкая хмурость.

– Привет, дорогая. Кажется, ты немного прибавила в весе.

Я сжимаю кулаки, надеясь, что выражение моего лица не выдает раздражения, охватившего меня.

– Совсем немного, – говорю я сквозь стиснутые зубы.

– Тебе это идет, милая, – заявляет она. – Я рада видеть, что ты позаботилась о себе.

Ее тон светлый, но я чувствую, как неодобрение исходит от нее волнами. Да, я определенно не скучала по ней. Я поворачиваюсь к отцу и открываю рот, чтобы спросить о Тони, когда он входит в гостиную. Его глаза светлеют, когда он замечает меня.

– Привет, сестренка, – говорит он, подбегая и обнимая меня.

Я тихо вздохнула, радуясь, что он не так зол, как по телефону. Для этого мне нужно, чтобы они были в хорошем настроении.

– Привет. Где Майки? А Роза?

– Роза на каком-то арт-ретрите. Ее нет уже пару дней. Майки наверху с Романом, о котором ты не спрашивала.

Я пожимаю плечами.

– Я уверена, что с ним все в порядке.

– Хм, – бормочет Тони. Затем он пристально смотрит на меня. – Мы собираемся поговорить о том, почему ты вернулась домой, не сказав ни слова?

– Вообще-то, – говорю я тихо. – Я думаю, тебе следует сесть. Мне есть что сказать. Ты тоже, папочка.

Глаза моего отца сужаются, но он делает, как я прошу, садясь рядом с Марией, выражение лица которой заинтриговано. Я бы предпочла, чтобы ее здесь не было во время этого разговора, ну да ладно. Когда мы все сидим в гостиной, мои глаза закрываются, и я переплетаю пальцы, пока говорю.

– Я больше не буду жить дома. Мы с Ки купили квартиру, в которой будем жить вместе.

Я наблюдаю за лицами моего брата и отца, в которых проходят разные эмоции. Сначала растерянность, потом удивление. Выражение лица моего отца остается терпеливым, в то время как Тони, что неудивительно, переходит в гнев.

– Какого черт? – рявкает он. – Зачем тебе оставаться в квартире, если у нас вполне хороший дом?

Я делаю ровный вдох. Я провела часы в самолете, обдумывая свою аргументацию. Конечно, мне следовало подумать о том, как поговорить с ними о другом насущном вопросе, но сегодня определенно не тот день, не время и не место, чтобы мне об этом говорить. Черт, я пока даже ничего не могу им сказать. Сначала мне нужно поговорить с кем-то еще.

– Я хотела бы начать с того, что я – взрослая женщина, которая вполне способна принимать собственные решения.

– Конечно, да, – вмешивается мой отец. – Но мы твоя семья, и мы также имеем право участвовать в этих решениях.

Это заявление меня забавляет. Будет весело, когда они узнают, что я полностью вычеркнула их из самого важного решения в моей жизни. Конечно, я не буду смеяться, но будет смешно. Некоторым людям.

– Верно, и мне жаль, что я не рассказала тебе. И за то, что вернулась в страну, не предупредив тебя. Вы оба знаете, что я склонена принимать самостоятельные решения…

– Ты имеешь в виду рискованные, незрелые, ненужные решения.

Я смотрю на брата, и он закатывает глаза, прежде чем упасть обратно на диван.

– Мой переезд совершенно необходим, – констатирую я. Они понятия не имеют, сколько. – Нам с Киарой нужно личное пространство, и наша квартира – это такое пространство. У нее были контакты в Нью-Йорке, которые помогли нам купить квартиру и обустроить ее. Все, что нам нужно было сделать сегодня, это переехать, что мы и сделали. Это квартира в Бруклине, третий этаж очень красивого здания. Это в прекрасном районе…

Мой брат снова меня перебивает.

– Вся эта информация не имеет значения, сестренка. Ты возвращаешься домой.

Я сжимаю челюсти, сдерживая возражение. Этот разговор ни к чему не приведет, если я начну на него кричать. Я не могу позволить себе злиться. Вместо этого я обращаюсь к отцу, который в остальном молчал. Он вздыхает, когда замечает, что я смотрю на него.

– Дорогая, мы поговорили перед твоим уходом, и ты пообещала мне, что когда вернешься, будешь готова быть более послушной.

Мои кулаки сжимаются. Тогда я бы сказала что угодно, лишь бы они позволили мне уйти.

– Я готова, – говорю я, лгу сквозь зубы.

– Хорошо, потому что мы должны сосредоточиться на том, чтобы ты вышла замуж. Нет причин, по которым тебе следует уходить из дома. Я понимаю, что тебе нужно быть независимой, но ты не становишься моложе, моё дите. Тебе следует остепениться.

– И я планирую это сделать, – утверждаю я, прекрасно понимая, что через пару недель все это не будет иметь значения. – Я просто хочу получить этот шанс жить самостоятельно. Пройдет всего пара месяцев, прежде чем я найду надежную пару, как ты и хочешь, папочка. Пожалуйста.

Как и раньше, когда я уезжала в Лондон, я скажу что угодно, чтобы они отпустили это. Выражение лица моего отца становится задумчивым. Этот мужчина – юрист; его мозг запрограммирован на то, чтобы ориентироваться в разговорах в поисках лазеек и наилучших возможных результатов.

– Хорошо, – наконец говорит он.

Глаза Тони округляются. Иногда мне очень хочется его пнуть.

– Ты просто собираешься позволить ей жить где-нибудь в другом месте?

– Успокойся, Энтони. Она будет в Бруклине. Если ты так волнуешься, пойди с ней сегодня и осмотри квартиру.

Да, он не собирается приближаться к внутренней части дома. Однако я перейду этот мост, как только мы доберемся до него. Внезапно я вспоминаю, что в гостиной есть кто-то еще. За весь разговор Мария не произнесла ни слова, и я чувствую некоторую благодарность. Обычно она вносит свои два цента в этот вопрос, но я рада, что она остается в стороне. Она просто наблюдает за происходящим с тщательно пустым выражением лица.

Папа и брат спрашивают меня, как прошел год моего отсутствия, и напряжение в комнате немного спадает. Проходит час, и я готова вернуться домой. Тони тоже поднимается на ноги, готовый сопровождать меня. Мы выходим из гостиной, и в поле моего зрения появляется Роман Де Лука.

Мое сердце останавливается, мои ноги неподвижны, я почти уверена, что весь мир затаил дыхание. Прошел год, а он все еще выглядит так же. Мой разум кружится, а сердце переживает несколько эмоций, прежде чем наконец остановиться на самой сильной.

Вина.

Роман, со своей стороны, не проявляет никаких внешних эмоций при виде меня. Его глаза слегка темнеют, а на челюсти напрягаются мышцы, но это все. Это все, что я получаю.

– Елена, – говорит он в знак признания и коротко кивает.

Хотя я заметила в нем одно небольшое изменение. Думаю, его общая аура. Он уже не тот человек, которым был год назад. Он гораздо более уверен в себе. Сильнее. Теперь он дон, полностью контролирующий ситуацию. Я рада.

Я коротко киваю ему, прежде чем мой взгляд перемещается на человека рядом с ним.

Майкл широко улыбается и делает шаг вперед, чтобы обнять меня.

– Привет, – говорит он, взъерошивая мои волосы. – Как ты?

– Хорошо, – говорю я, закатывая глаза и протягивая руку, чтобы исправить устроенный им беспорядок. – Спасибо, что арестовал нас, придурок.

Мой тон легкий и добродушный. Карие глаза Майкла сужаются.

– Зачем ты вообще пробралась в страну?

– Хороший вопрос, Майки, – говорит рядом со мной мой брат.

Мой рот слегка приоткрывается.

– Мы не пробирались. Мы купили билеты на самолет и сели в самолет. Юридически.

Он качает головой, явно не убежденный моей некачественной попыткой отвлечься.

– Где Киара? – спрашивает он, и я замечаю легкую резкость в его голосе.

– Она в нашей квартире.

При этом его брови поднимаются вверх.

– Тони объяснит, – говорю я в ответ на его незаданный вопрос. – На данный момент мы собираемся уйти. Увидимся.

Он пожимает плечами и идет дальше в гостиную. Роман остается. Я ловлю его взгляд, задаваясь вопросом, почему он все еще ждет. Кажется, ему есть что сказать, но он, кажется, пересматривает это и сжимает челюсти.

Потом он тоже идет. У меня перехватывает дыхание, когда он на своем пути касается меня.

– Добро пожаловать домой, беда.

Его голос – глубокий, низкий рокот, который производит с моим сердцем те же странные вещи, что и год назад. Я мягко улыбаюсь, хотя он меня не видит. Когда я поднимаю глаза, мой брат странно смотрит на меня.

– Что?

– Ничего, – говорит он, качая головой. – Пойдем.