Текст книги "Тайный ребенок для безжалостного дона (ЛП)"

Автор книги: Эшли Сайлас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

– Не жаворонок? – спрашиваю я, желая улыбнуться, увидев раздраженное выражение ее лица.

– Я, – отвечает она. – Только не в семь утра.

– Верно. Могу ли я войти?

– Это зависит от того, есть ли у тебя какое-нибудь оружие?

На этот раз я улыбаюсь.

– Неа, – за моей рубашкой сзади пистолет.

Ее глаза сужаются, как будто она мне не совсем верит. Но в конце концов она отодвигается от дверного проема, давая мне доступ. В ее комнате чистота и порядок. Здесь стоит бело-голубая кровать с балдахином и несколько плакатов, висящих на стене. Две деревянные двери стоят рядом: одна, по-видимому, ведет в ее ванную, а другая – в чулан. Здесь почти нет фотографий, что мне кажется странным. Потом я вспоминаю, что она живет не здесь, а в детской спальне, куда она время от времени возвращается.

– Хорошо?

– Хорошо что? – спрашиваю я, обращаясь к ней.

Зеленые глаза устремлены на меня.

– Ты осматривал комнату, что ты думаешь? Твоему Высочеству это нравится?

Я закатываю глаза.

– Чья это рубашка? – спрашиваю я, игнорируя ее и указывая на одежду на ее теле.

Меня это беспокоит и мне интересно. Я ожидаю, что она скажет, что это Тони.

– Моего бывшего парня, – говорит она, слегка зевая.

Я выгибаю бровь.

– Разве девушки обычно не сжигают дерьмо от своих бывших?

– Это была бы трата отличной рубашки, – сухо говорит она. – Плюс, отношения закончились неплохо. Мы до сих пор время от времени разговариваем.

– Конечно, хочешь, – бормочу я.

– Ну, продолжай. Ты разбудил меня в этот безбожный час, послушаем, что ты скажешь.

Я открываю рот, чтобы что-то сказать, но медлю. Я провел последние тридцать четыре часа, размышляя о том, что произошло между нами. Я думал о том, что ей сказать и что делать в этой дурацкой ситуации, но теперь, когда я здесь, у меня не хватает слов. Я скрещиваю руки на груди и пристально смотрю на нее.

– Почему ты спала со мной? – её глаза расширяются при этом вопросе, и секунду спустя она смеется.

– Подожди, это первое, что ты собираешься спросить? Почему я тебя трахнула? Потому что, если честно, Роман, никакого сна здесь не было, – тянет она.

Я стискиваю зубы, чувствуя мышечный покалывание в челюсти.

– Просто ответь на вопрос.

Мне просто нужно было трахнуть одну женщину, которая меня безмерно бесит. Конечно, она не собирается делать это легко. Мне не следовало приходить сюда сегодня утром. Я не спал и устал. Я могу быть немного раздражительным. Есть вероятность, что я огрызнусь, и этот разговор превратится в ругань – и, зная Елену, шансы на это невероятно высоки.

– Почему? Хочешь сделать это снова? – спрашивает она. Она приближается ко мне. Ее палец подносится к моему лицу и проводит по моей челюсти. У меня кипит кровь, но я отбрасываю ее руку.

– Ой, да ладно, Роман. Обычно тебя гораздо труднее разозлить, – надувается она.

Я в волнении провожу рукой по волосам. Дыши, Роман.

Я пытался оценить, где у нее свободное пространство относительно того, что произошло, но, поскольку она не желает этого делать, я мог бы также сказать, что у меня на уме.

– Это была чертова ошибка, – начинаю я.

Выражение ее лица остается пустым.

– Что?

– Ты хоть понимаешь последствия того, что произошло той ночью? – задаю я вопрос. – Даже если убрать тот факт, что я дон, а ты женщина в моей семье, или тот факт, что никто из нас не нравится друг другу, ты младшая сестра моего лучшего друга, что делает тебя запретной. Я нарушил правило, занявшись с тобой сексом.

Она закатывает глаза.

– Успокойся, Роман. Обещаю, ты не сгоришь только потому, что трахнул меня.

Моя грудь поднимается и опускается. Мне не следует сейчас вести с ней этот разговор. Она отдохнувшая и незарядная. Я полная противоположность.

– Ты никому не можешь рассказать, – заявляю я, произнося слова, которые изначально хотел сказать. – Мне плевать, что ты думаешь о случившемся. И мне плевать, почему ты это сделала…

Она меня прерывает.

– Зачем ты это сделал?

Мой взгляд обостряется. Я бы ответил на ее вопрос, если бы у меня был ответ. Я столько раз прокручивал это в голове. Неудивительно, что она меня привлекает; женщина практически излучает сексапильность.

Ее ресницы трепещут.

– Я могу сказать тебе, почему я это сделала, – говорит она.

Я выгибаю бровь, предлагая ей продолжить.

– Потому что ты был там. Мне было грустно думать о моей матери, а ты был теплым телом, которое было доступно. Для меня это ничего не значило. К тому же, я всегда хотела заняться ненавистным сексом, и ты – главный кандидат на это. Так что избавься от трусиков, Роман. Насколько я понимаю, между нами ничего не произошло.

Мне почти хочется рассмеяться, потому что ее слова ранят больше, чем должны. Они вообще не должны причинять боль. Я должен быть рад, что она так думает. Я рад.

– Хорошо. Так ты никому не расскажешь?

– Что ты зациклился на том, чтобы я держала рот закрытым? – щелкает она.

– Твой брат – моя правая рука. Твой отец мой консильери. Они мне нужны оба, и я не потеряю их из-за ошибки.

Ее зеленые глаза горят. Она откашливается и отводит взгляд.

– Хорошо, я поняла. Я не скажу ни слова. В любом случае, завтра я уезжаю в Бостон.

– Хорошо.

Проходит несколько секунд, пока я смотрю на нее. Мне надо уйти, но что-то меня удерживает. Может быть, мысль, что я был слишком резок. Или то, что даже сейчас, глядя в ее лицо, наполненное тщательно сдерживаемой яростью, я не хочу ничего, кроме как притянуть ее ближе и трахнуть в последний раз. Или хотя бы поцеловать ее сочные розовые губы.

Безумие. Вот что это такое. Ничего, кроме безумия.

Затем дверь открывается, и входит ее брат. Мы оба смотрим на него.

– Научись стучать, Тони! – кричит Елена, подходя к своей кровати и садясь.

Его глаза скользят по ней, прежде чем перейти ко мне. В этом есть намек на подозрение. Он не доверяет мне свою сестру. Он никогда этого не делал. Я не знаю почему, и сегодня не тот день, чтобы спрашивать.

– У нас проблема, Роман, – заявляет он.

Я напрягаюсь.

– Что это?

Его горло перехватывает, когда он сглатывает.

– Галлос.

Моя челюсть напрягается.

– Что, черт возьми, произошло?

Мы выходим из комнаты Елены, не оглядываясь назад. Честно говоря, я рад, что она уезжает. Она чертовски сильно отвлекает меня, с чем я не могу справиться, пытаясь сохранить свою империю на месте.

– Все было на месте, – говорю я, зажимая переносицу. – Я дважды проверил каждую деталь для вас, ублюдков. Я контролировал каждый шаг. Я почти передал тебе посылку в коробке, перевязанной чертовым бантиком. Так где, черт возьми, я тебя потерял?

У меня возникает искушение вытащить пистолет и выстрелить в мужчину, стоящего передо мной на одном колене. Он отводит глаза, опустив взгляд в землю. Я отправил в Китай десять человек на самолете с двухмесячным запасом наркотиков и дорогого оружия. Только один из них вернулся.

– Мы собирались взлететь, но все пошло не так, – трясущимся голосом говорит Лоренцо. – Они ворвались внутрь и начали стрелять внутри самолета. Все были мертвы за несколько минут.

– И как, скажи на милость, ты, блядь, выжил? – спрашиваю я, чувствуя, как дергается мышца на моей челюсти.

Он все еще не смотрит на меня.

– Я упал на землю и спрятался. Однако они меня нашли. Оставили меня в живых, чтобы передать тебе сообщение.

– Продолжай, – советую я.

– Они сказали передать тебе, что намерены закончить то, что начали Руссо, – говорит он. – Они забрали все оружие и наркотики. Они сказали встретиться с ними, если хочешь вернуть все это. Они тебя не боятся. Они хотят уничтожения семьи Де Лука.

Ярость пронзает меня.

– Понятно, – говорю я спокойно. – На ноги.

Он медленно поднимается на ноги. Я вижу облегчение, сияющее в его карих глазах. Облегчение быстро сменяется ужасом, когда я вытаскиваю пистолет и без колебаний стреляю ему в грудь. Его тело падает на землю.

– Ты должен был умереть вместе с остальными, – бормочу я без чувств, глядя на лужу крови на дубовом полу.

– Роман, – нерешительно говорит Тони, привлекая мое внимание.

Он все время стоял рядом со мной. Майкл сидит в моем кресле и выглядит немного бледным. Он должен быть. Он поднимается на ноги, когда я подхожу к нему и бью кулаком по столу.

– Как они узнали? – рычу я.

Челюсть моего лучшего друга сжимается, когда он смотрит куда-то над моей головой.

– Им удалось взломать один из моих зашифрованных файлов. Так они узнали дату и время доставки.

– И как, черт возьми, они смогли это сделать?

– Я был отвлечен, – признается он. – Мне жаль.

– Где, черт возьми, ты был, Майкл?

У него перехватывает горло. Он колеблется, но в конце концов отвечает.

– Я был с Киарой. Она что-то переживала дома. Я пытался ей помочь.

– Мне плевать! – кричу я. – Ты должен быть в курсе таких вещей. Это твоя работа, Майкл.

Мой кулак летит прежде, чем я осознаю это, встречая его прямо в челюсть. Он отступает назад. Я собираюсь нанести еще один удар, но Тони перехватывает меня, вставая между нами.

– Роман, – умоляюще говорит он.

Я закрываю глаза и провожу рукой по волосам, пытаясь успокоиться. Когда я обретаю некоторое подобие спокойствия, я смотрю на Майкла.

– Тебе повезло, что ты мой брат, Майки, – говорю я.

Он кивает один раз.

– Это больше не повторится, дон.

Я сажусь на свой стул. Мой мозг шумит, пока я обдумываю дальнейшие действия.

– У них все еще есть оружие и наркотики. Мы можем вернуть его, – говорит Тони.

Я качаю головой.

– Нет. Им нужно заплатить за то, что они сделали. Я не позволю им уйти от наказания.

Мои кулаки сжимаются, когда я принимаю решение.

– Позвони Кристиану Д’Анджело, – говорю я Майклу. – Сегодня, кажется, хороший день, чтобы уничтожить мафиозную организацию.

Глава 13

Елена.

У меня задержка месячных.

Точнее, с опозданием на пять дней. Я могу пересчитать по пальцам одной руки, сколько раз у меня были задержки менструации. Это случается не часто.

Но это случалось раньше, – говорит обнадеживающий голос в моей голове.

Да, но не после незащищенного секса с мужчиной, который, я почти уверена, ненавидит меня до глубины души.

Я говорю себе, что не нужно паниковать. Но правда в том, что это абсолютно так. Я уехала из Нью-Йорка месяц назад. Я переспала с Романом месяц назад. Если я беременна…

Я даже не могу закончить мысль. Я была так занята на работе, что у меня не было времени спать ни с кем. Мне удается подавить страх, который я испытываю, одеваясь на день. Я беру ключи от машины, телефон, сумочку, все необходимое и выхожу из квартиры.

На работе я идеально уравновешена и эффективно выполняю свои задачи. Я не думаю о том, что у меня не начались месячные. Я даже не рассматриваю такую возможность.

Пока рабочий день не закончится и я не окажусь перед аптекой в моем районе. Я захожу внутрь и беру в проходе тест на беременность. Тогда я беру еще пять, на всякий случай. Кассир бросает на меня сочувствующий взгляд. Я игнорирую это, предпочитая побыстрее убраться оттуда к черту.

Когда я прихожу домой, мне становится намного спокойнее. Если бы я была беременна, я бы это почувствовала, верно? Но у меня все в порядке. Никакой утренней тошноты, вздутия живота или каких-либо других симптомов, которые проявляются у беременных женщин.

Прошел всего лишь месяц, – шепчет надоедливый голос в моей голове.

– Заткнись, – бормочу я, проводя рукой по волосам.

Мое сердце начинает биться быстрее. Я иду в ванную, чтобы сделать тест. Закончив писать, я сажусь на унитаз и жду, пока прочитается полоска.

Боже, пожалуйста. Мне всего двадцать пять. У меня полная работа. Я не могу позаботиться о другом человеке.

Я не забываю молиться Богу только тогда, когда мне что-то от него нужно. Кроме того, я забыла, что он вообще существует. Вот почему я сомневаюсь, что он сейчас меня слушает.

Моя правота оказывается, когда тест оказывается положительным. Плюсик на нем может означать только одно.

Я просто смотрю и смотрю, а потом смотрю еще немного. Я издала маниакальный смех, потянувшись за новым тестом. Я сдаю все пять тестов менее чем за двадцать минут. Мое тело обеспечивает столько мочи, сколько мне нужно. К тому времени, когда возвращается последний, мой разум уже устал от заблуждений. Я встаю и иду в спальню, а затем падаю лицом вниз на кровать.

К черту мою жизнь.

– Хорошо. Я взрослая. Мне двадцать пять, у меня есть карьера. Я могу сделать это.

Когда я говорю это вслух, это звучит не так уж плохо. Но я незамужняя итальянская девушка, чья семья связана с мафиозным преступным синдикатом. А я беременна ребенком дона этого синдиката.

Прежде чем я ушла из дома, они обсуждали мой брак. Мне только что удалось убедить отца дать мне еще немного времени. И сейчас…

Это чертова катастрофа. Я поворачиваюсь на кровати и смотрю на потолок своей комнаты. Моя рука скользит вниз к животу, и я слегка сжимаю его.

У меня будет ребенок.

Я засыпаю с этой мыслью, не зная, что принесет следующий день. И понятия не имею, что я буду делать.

Когда наступает утро, я повторяю весь процесс одевания и иду на работу. Однако к тому времени, когда я возвращаюсь домой, я начинаю чувствовать отчаяние. Мне нужно спланировать ход действий, но я понятия не имею, что делать.

В такие моменты, когда сомневаюсь, я звоню брату.

Тони берет трубку на третьем гудке.

– Маленькая сестра, – говорит он в знак приветствия. Мои глаза расширяются, когда я слышу выстрел, за которым следует красочная ругань.

– Какого черта? – спрашиваю я, мое сердце колотится.

Несколько выстрелов производятся в быстрой последовательности.

– Тони, где ты, черт возьми?

Он тяжело дышит, когда отвечает.

– В разгаре перестрелки. Эти ублюдки Галло не умирают легко.

Я хватаюсь за волосы, стараясь не потерять их. Клянусь, я чувствую, как мое здравомыслие теряется.

– Тони, почему ты отвечаешь на звонок посреди перестрелки?

– Я не разговаривал с тобой две недели, – говорит он. – Конечно, я отвечаю на звонок моей младшей сестры.

Я слышу выстрел, который намного громче остальных и звучит слишком близко, чтобы меня можно было успокоить.

– Черт! – кричит Тони.

Я вскакиваю на ноги, мое сердце колотится.

– Тони? Ты в порядке? Тони!

– Я в порядке, – говорит он через несколько секунд. – Пуля попала в одного из наших парней, и все.

Он звучит слишком пресыщенно в этой ситуации.

– Ты пытаешься убить себя?

– Ты знаешь, что у кошек девять жизней?

– Ты человек, Тони, – говорю я сухо.

– Конечно, но мое духовное животное – кот, – весело говорит он.

– О боже, ты сошел с ума, – бормочу я.

Unhinged больше нравится. Я иногда очень переживаю за него.

– Все будет хорошо. Зачем ты позвонила?

– Я просто… – колебаюсь я. – Я хотела тебя видеть. Есть ли у тебя шанс приехать в Бостон?

– Почему? В чем дело? Ты в порядке? – обеспокоенно спрашивает он.

– Ничего страшного, – говорю я. Я не могу сказать ему об этом по телефону.

– Какого черта ты делаешь по телефону, Тони? – кричит Роман на заднем плане.

Звук его голоса заставляет мое сердце замирать.

– Просто дай мне секунду, Роман, – кричит в ответ Тони.

Почти сразу ко мне пришло осознание. Я не могу сказать Тони правду. Я вспоминаю разговор с Романом месяц назад, когда он чуть ли не угрожал мне не говорить ни слова о том, что мы сделали. Что-то болезненное застряло у меня в горле.

– Мне очень жаль, сестренка. Мы находимся в центре бандитской войны. И я не уверен, когда это закончится. Не думаю, что смогу приехать, – извиняется мой брат.

– Нет, все в порядке, – выдыхаю я. – Делай то что должен. Только не умирай. Пожалуйста.

– Я не буду. Я люблю тебя, сестренка.

– Я тоже тебя люблю.

Он вешает трубку, и я несколько секунд смотрю на стену, пытаясь контролировать свое дыхание. Через некоторое время я набираю другой спасательный круг. Единственный человек, которого я знаю, который может помочь мне выбраться из этого.

– Елена? – говорит Киара, взяв трубку.

– Ки, ты мне нужна, – это все, что мне удается сказать, прежде чем плотина прорвется, и я начну рыдать.

Киара прибывает в Бостон на следующий день. Я беру выходной и жду ее у себя в квартире. Когда она приходит, она бросает взгляд на мое лицо, прежде чем обнять меня.

– Ты до сих пор не сказала мне, в чем дело, – говорит она пять минут спустя. – Я волнуюсь, Елена.

Мы сидим на моем диване. Киара держит чашку лимонада.

– Я не умираю, – бормочу я. – И у меня нет долгов, и меня не преследует серийный убийца.

Мой первый инстинкт – пошутить, когда я чувствую себя загнанной в угол. Это плохая привычка. Глаза Киары сужаются, и становится ясно, что она не впечатлена.

– Ты завила волосы. Красиво, – говорю я, явно пытаясь выиграть себе больше времени.

– Спасибо. Но хватит медлить, – говорит она.

Моя грудь вздымается, когда я тихо вздохнула. Не желая больше тянуть с этим, я произношу слова.

– Я беременна.

Заявление разносится по комнате. Глаза Киары расширяются от удивления.

– Ты что?

– Беременная, Киара. Например, у меня будет ребенок.

– Ты беременная? – шепчет она, ее глаза по-прежнему широко раскрыты, а выражение лица слегка ошеломлено.

– Ага. Но, возможно, тебе захочется немного уменьшить шок. Я еще не закончила, – констатирую я.

Ее брови хмурятся, и мне почти хочется рассмеяться. Она понятия не имеет, какую бомбу я собираюсь сбросить.

– Ребенок принадлежит никому иному, как Роману Де Луке.

Чтобы понять суть этого предложения, требуется несколько секунд. Выражение лица Киары меняется от растерянности до ужаса и переходит в недоверие. Это довольно комично.

– Очень смешно, – говорит она, нервно смеясь. – Елена, ты можешь быть серьёзна?

– Я серьезно, – говорю я тихо. – Мы с Романом спали вместе. И теперь я ношу плоды этого в своей утробе. Я знаю, это звучит безумно. Поверь, я сама близка к тому, чтобы потерять это.

Киара смотрит на меня секунду.

– Ты переспала с Романом Де Лукой! – она практически кричит. – То есть у тебя был с ним секс?

– Да, Киара. Я уверена, что ты знакома с этой концепцией, – невозмутимо говорю я.

– О боже, – говорит она себе под нос. – Боже мой, – повторяет она, на этот раз громче.

– Поверь мне, детка. Я знаю. Это безумие.

Киара роняет чашку и проводит рукой по волосам. Я позволила ей потушиться в тишине пару минут. Закончив обдумывать это, она смотрит на меня.

– Когда это произошло? И как? И почему? Я имею в виду, я знаю, что у тебя всегда были к нему чувства, и даже не смей пытаться это отрицать.

Я пожимаю плечами. Я не собираюсь этого отрицать. Но после разговора с Романом я поняла кое-что важное. Какие бы чувства я ни испытывала к нему, нужно было заглушить их. И я это сделала. Я сказала себе, что меня это больше не волнует. Он ясно дал понять, что ему плевать на меня, поэтому мне пришлось сделать то же самое. Однако сейчас я не знаю, что чувствовать.

– Ты должна рассказать мне, что произошло, Елена, – мягко говорит Киара.

Я так и делаю. Я рассказываю ей все. Как мы спали вместе, и наш последующий разговор, в котором он сказал мне никогда больше об этом не говорить.

– Он назвал это ошибкой, – говорю я категорически. – Мы переспали вместе, и он назвал это ошибкой. Как ты думаешь, что он скажет об этом ребенке?

– Не спеши с выводами, Елена. Роман не такой парень. Тебе следует поговорить с ним об этом. Может быть…

– Киара, – говорю я, перебивая ее. – Роман – дон. И сейчас они находятся в состоянии войны. Ты ожидаешь, что я просто подойду к нему и скажу: «о, эй, помнишь тот раз, когда мы трахались?» Да, ну, прямо сейчас внутри меня растет ребенок, сюрприз.

– Думаешь, он откажется от тебя?

– Нет, – говорю я твердо. – Я знаю, что он этого не сделает. Он возьмет на себя ответственность за ребенка. И тем самым я переверну всю его жизнь. Он только что получил свою должность, Ки. Мы с тобой оба знаем, через какие трудности ему приходится пройти, чтобы сохранить его. Добавление ребенка в эту смесь было бы катастрофой.

Киара вздыхает. Я могу сказать, что она начинает понимать мою точку зрения.

– Кроме того, перед тем, как я ушла из дома, меня пытались устроить замуж. Наши родители пытаются контролировать каждый аспект нашей жизни на микроуровне. Мы чертовы католики. Конечно, я не была в церкви несколько месяцев, но хорошие католички не беременеют вне брака. Такого просто не бывает.

Это все, о чем я мог думать со вчерашнего дня. Я продумала каждый сценарий, и в каждом из них мы облажались. Других вариантов нет.

– Итак, какой у тебя план? – устало спрашивает Киара. – Что ты хочешь делать?

– У меня будет ребенок, – объявляю я. В этом никогда не было никаких сомнений. – Но никто не может знать. Я не могу сказать ни своему отцу, ни Тони, и особенно Роману.

– Как это будет работать, сладкая? Это будет проявляться через пару месяцев. Любой из них может приехать к тебе. Как ты планируешь прятать ребенка до тех пор?

– Я тоже это уже обдумала и подумала, не хочешь ли ты вернуться в Англию на пару месяцев. Со мной, – нервно говорю я. – Тебе не обязательно, но мне нужна моя лучшая подруга. Я придумаю историю, почему мне придется переехать. Может быть, я скажу им, что моя компания временно перевела меня туда или что-то в этом роде. Но на самом деле я собираюсь бросить работу и остаться там на какое-то время. Может быть, целый год.

– Ух ты, – выдыхает Киара. – Ты действительно все обдумал, да?

– Ага. Ты меня знаешь. У меня всегда есть план. Итак, ты поедешь со мной?

Киара не думает об этом долго.

– Конечно, я поеду с тобой. Ты моя лучшая подруга.

Я вздохнула с облегчением.

– А как насчет работы? Ты только что вернулась, и я ненавижу, что тебе снова приходится уезжать так скоро. Твои родители.

– Моя работа в основном удаленная. Для этого мне не обязательно быть в Нью-Йорке. Что касается моих родителей, им просто придется с этим смириться. Честно говоря, мне немного надоел этот город. И мой отец сейчас очень зол на Де Лукасов. Он говорит, что они его облажали, отдали место конгрессмена кому-то другому. И еще есть Майкл. Он мало со мной разговаривал.

– Почему? В чем дело?

Она пожимает плечами.

– Я не знаю. Он просто держит дистанцию с тех пор, как началась эта бандитская война. Меня это бесит, но я не собираюсь противостоять ему или что-то в этом роде. Меня здесь ничто не удерживает, – уверяет она меня.

Однажды я пойму сложные отношения между ней и Майклом Де Лукой. Но этот день не сегодня.

Я подхожу ближе и обнимаю ее.

– Ты лучшая. Большое спасибо. Я боялась, что мне придется делать все это самостоятельно.

– Никогда, – обещает Киара. Когда я отстраняюсь, она смотрит на меня с серьезным выражением. – Однако я должна спросить. Ты уверена, что готова к этому, сладкая? Иметь ребенка… это много.

– Не знаю, готова ли я, – признаюсь я. – Но у меня есть около девяти месяцев на подготовку. Я должна быть готова к тому времени, когда придет мой малыш.

Мои глаза наполняются слезами, но я смахиваю их. За двадцать четыре часа я плакала больше, чем за последние годы. И это раздражает, потому что я сделана из гораздо более прочного материала.

– Елена, твое сердце на правильном месте, и я понимаю твои мотивы, но мне просто нужно убедиться, что ты ясно мыслишь. Ты собираешься прятать ребенка этого человека целый год. Роман может не простить тебе этого.

Я сжимаю челюсти.

– Все равно он меня уже ненавидит.

– Не говори так. Он этого не делает. Я знаю, что он этого не делает. Он не может. Потому что вы двое станете родителями, и даже если он об этом не знает, с этого момента вы навсегда станете неотъемлемой частью его жизни.

Мое сердце болит, когда я слышу это заявление, но сейчас я не могу об этом думать. Я не могу думать ни о чем, кроме того, что сейчас находится на моем пути. Мои отношения с Романом и наши проблемы с воспитанием детей придется подождать.

– Мы разберемся, – говорю я.

– Хорошо, – выдыхает Киара. – Думаю, мы переезжаем в Лондон. Мне нужно задать только один важный вопрос.

– Какой?

Она усмехается.

– Как прошел секс?

– Ты серьезно спрашиваешь меня об этом? – спрашиваю я, хотя и пытаюсь сдержать улыбку.

Впервые с тех пор, как я узнала, что беременна, мне стало легче дышать. У меня есть лучший друг. У меня есть план. Я буду в порядке.

Глава 14

Роман.

Я смотрю, как Тони вонзает отвертку в ладонь мужчины. Краем глаза я вижу, как Майкл вздрагивает. Он никогда не любил пытки, предпочитая убить кого-нибудь и покончить с этим.

Я же наслаждаюсь звуками, которые наполняют воздух. Убедившись, что он уже достаточно пострадал, я прошу Тони остановиться. Он делает это немедленно, поворачиваясь ко мне лицом. Его руки в крови, и даже немного на лице. И несмотря на все это, ему удается улыбаться. Елена всегда называет меня психопатом, но, честно говоря, ее брат больше заслуживает этого звания.

Мысли о Елене заставляют меня сжимать зубы, и я поспешно их отгоняю, не желая даже думать о ней в такое время. Я иду к мужчине в кресле пыток. Его каштановые волосы слиплись от крови. Каждая видимая поверхность его тела является явным признаком того, сколько пыток ему пришлось пережить. Его голубые глаза полузакрыты. Он выглядит мертвым, но это не так.

Еще нет.

Он это заслужил. Если бы не что-нибудь, кроме количества жизней, которые были потеряны из-за того, что он проткнул осиное гнездо. Карман Галло сорок лет, он бывший босс семьи Галло. Бывшие, потому что их больше нет.

Я удивляюсь, когда ему удается поднять голову и посмотреть мне в глаза.

– Пожалуйста, – хрипит он. – Милосердие.

– Сколько раз мне, черт возьми, придется это повторять? – бормочу я. – Милосердие – это иностранная концепция. Для меня оно больше не существует. Я не могу предложить тебе никакой пощады, но радуйся тому, что твоя жена и дети будут в безопасности, – я могу сделать так много.

Он кивает один раз, прежде чем опустить голову. Не желая больше тянуть, я хватаю пистолет и стреляю. Он умирает мгновенно. А потом их было четверо. После уничтожения Галло в Нью-Йорке остались только четыре известные мафиозные семьи. Я уверен, что на их место подползет другая организация, еще одна семья мафиози, надеющаяся сделать себе имя. Но на данный момент я выиграл войну.

Я поворачиваюсь лицом к своим людям. Кристиан Д’Анджело тоже находится в комнате. На нем строгий темно-синий костюм, руки скрещены, и когда я смотрю на него, я вижу, что он впечатлен. Майкл выглядит с облегчением, а Тони, идиот, начинает медленно хлопать в ладоши.

Он издает звук взрыва.

– И бум, Галло!

Я вздыхаю, игнорируя его и приближаясь к Кристиану. Без него я бы никогда не смог осуществить это. В последние несколько недель он мне очень помог, помогая собирать информацию и помогая, чем мог, в войне. Теперь, когда все закончилось, я не знаю, как ему отплатить.

Он, должно быть, видит это на моем лице, потому что улыбается.

– Считай это одолжением другу.

– Бесплатных услуг не бывает, – грубо говорю я. – Не в нашем мире.

Хотя это правда, что мы с ним сблизились за последний месяц, вместе выпивая напитки и проводя несколько разговоров в перерывах между обсуждением стратегии.

Он пожимает плечами.

– Истинно. Возможно, у тебя появится шанс отплатить мне в будущем.

Я киваю один раз.

– Спасибо.

– Хотя я от тебя кое-что требую, – заявляет он.

– Слушаю.

– Моя жена попросила меня пригласить на ужин моего нового друга. Она очень рада познакомиться с тобой.

Я выгибаю бровь. Думаю, мы друзья. Тони был прав, мы с ним очень похожи. Кристиан иногда может быть сухим, как картон, но он хороший человек, и он мне действительно нравится. Что касается друзей, то он неплох. Нисколько.

– Я знаю, что это смешно, – говорит он, нахмурив брови. – Но Даниэлла упряма, и я упоминал тебя несколько раз. Это будет просто ужин с моей семьей. Можешь привести с собой друзей.

Его губы кривятся, когда он произносит последнее предложение.

Я уверен, что он думает о Тони и о том, смогу ли я заставить его вести себя достойно на публике.

– Спасибо чувак. Просто дай мне знать, когда и где. Я буду там. Это меньшее, что я могу сделать.

– Хорошо, – говорит он. – Кстати, молодец. Ты определенно проявил себя. Любой, кто думает о тебе хуже, может пойти на хуй.

Я улыбаюсь.

– Или мы можем просто убить их.

– Ага, – усмехается он. – Я должен идти. Но мы поговорим позже.

Через несколько секунд после того, как он уходит, Майкл вздыхает.

– Я попрошу кого-нибудь это убрать, – говорит он, указывая на мертвеца и кровь и запекшуюся кровь вокруг него.

Он тоже уходит, оставив Тони и меня.

– Мне кажется, или он ведет себя злее, чем обычно? – спрашиваю я.

– Неа. Ему грустно, потому что Киара уезжает из страны, – отвечает Тони.

– Снова? – хмурюсь я. – Но она только что вернулась.

– Да, но Елена получила повышение на работе, согласно которому она должна поехать на год в Лондон, и Киара поедет с ней.

Мои брови хмурятся.

– Елена едет в Лондон?

– Ага. Ей только что удалось убедить моего отца отпустить ее. Он делает это только при условии, что она вернется домой и поселится в Нью-Йорке, когда вернется. Он хочет, чтобы она вышла замуж, как только вернется.

Я сжимаю кулаки, пытаясь не обращать внимания на то, как у меня кипит кровь при мысли о том, что Елена выходит замуж.

– И она согласилась?

– Ага. Я тоже был удивлен. Она сказала, что сделает все, что мы захотим, когда вернется, если мы ее отпустим. Думаю, для нее важно повышение по службе или что-то в этом роде, – говорит он, пожимая плечами.

Чутье подсказывает мне, что происходит что-то подозрительное. Это неправильно. Но я не могу подвергать сомнению их решение.

– Хорошо. Когда они уезжают?

– В течение двух дней. Мы с папой собираемся полететь в Бостон, чтобы попрощаться, так как они уезжают оттуда. Я немного ненавижу то, что не увижу ее целый год.

– Я уверен, что ты выживешь. К тому же, нам предстоит много работы. Начнём с умиротворения нашего покупателя в Китае и налаживания отношений с некоторыми другими нашими инвесторами.

– Конечно, мы все это сделаем. Но сегодня мы празднуем, – ухмыляется он, обнимая меня за шею.

Я усмехаюсь, позволяя ему вывести меня из комнаты. Он прав. Мне так много нужно сделать, но сегодня я могу дышать легче. Потому что я только что сделал монументальный шаг на своем пути, чтобы мой отец гордился мной и продолжал гордиться мной. Будут и другие препятствия. Но на данный момент я победил.

Мы с Тони выходим из дома, когда сталкиваемся с Иваном. Он подъезжает к дому на своем мотоцикле, дважды заводя двигатель, прежде чем остановиться перед нами. Я не скучаю по закативанию глаз Тони.

– Чуваку пора перестать хвастаться этой штукой, – бормочет он. Я могу сказать, что он тайно ревнует.

Иван слезает с мотоцикла и коротко кивает мне.

– Роман, – здоровается он.

– Двоюродный брат.

Теперь я меньше подозреваю его. Он делал все возможное, чтобы помочь нам во время войны. Он на удивление хорош в рукопашном бою и неплохо стреляет. На войне, где мне нужен был каждый доступный человек, Иван был ценным активом.