Текст книги "Эпоха крестовых походов"

Автор книги: Эрнест Лависс

Соавторы: Альфред Рамбо
сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 46 страниц)

После этого областной собор в Монпелье (1215) передал верховную власть над Лангедокбм Симону Мойфору, а немного спустя четвертьй Вселенский собор в Латеране, один из замечательнейших, какие когда-либо собирались, снова осудил альбигойскую ересь, обязал население Лангедока принести клятву верности католической церкви, пред писал епископам организовать следственные комиссии для преследования упорствующих, повелел светским князьям очистить их земли от еретиков и окончательно определил судьбу владений графа Тулузского. Симон де Монфор сохранил за собой почти все Тулузское графство, герцогство Нарбоннское и виконтства Каркасон и Безье. Графы Фуаский, Комминжский и Беарнский были снова водворены в своих владениях. Графство Венессенское было присоединено к владениям Римской церкви. Наконец, остальные земли Раймонда VI, то есть Провансскнй маркизат и часть Тулуз ского графства, были оставлены его сыну Раймонду VII, в пользу которого он отрекся от власти.

Таким образом, религиозная война окончилась; начиналась династическая борьба между сен-жилльским домом, который не хотел примириться с потерей своих владений, и монфорским домом, который не хотел отказаться от своих завоеваний. Эта война, начавшаяся в 1216 г. и искусно веденная Раймондом VII, который сумел никогда не дать по вода к обвинений его в ереси, продолжалась 13 лет с переменным успехов. Она будет подробно описана ниже; здесь достаточно лишь отметить, что когда идея смерти Симона де Монфора (1218)его сын Амори уступил свои права ко ролю Франции (1224), то регентша Бланка Кастильская за ставила тулузского графа подписать в Mo (1229) договор, в силу которого к королю немедленно переходило владыче ство над страной, расположенной между Роной и Нарбон– ной, а после смерти Раймонда VII – и над Тулузским графством. Кроме того, Раймонд обязался распустить своз войско, вознаградить французских рыцарей, терявших свои феоды, которые большей частью были возвращены их старым владельцам, и оказывать поддержку церкви в борьбе е еретиками. При этих условиях с Раймонда VII в храме Богоматери в Париже было снято отлучение, которое тяготело над ним, и война окончилась с большой выгодой для Французского королевства.

Что касается церкви, то она всегда должна была бояться возврата ереси, которую она хотела подавить. Так как война принесла католицизму больше вреда, чем пользы, то церковь решилась прибегнуть к другим средствам: она окончательно организует инквизицию.

Инквизиции.Начало инквизиция или, по крайней мере, инквизиционного судопроизводства следует искать в декрете 1184 г., который предписывал епископам посылать комиссаров для производства следствия в те местности, где они подозревали присутствие еретиков; эти комиссары были первыми епископальными инквизиторами. С другой стороны, апостольских легатов, посланных в Лангедок Иннокентием III, можно считать первыми папскими инквизиторами. Но само учреждение было организовано лишь позднее. Четвертый Латеранский собор, установив как карательные меры для еретиков лишение гражданских прав, запрещение занимать общественные должности, кон фискацию имущества и в известных случаях – пожизненное тюремное заключение, поручал еще суд над еретиками епископам или их уполномоченным (1215). Лишь в 1229 г, после договора в Мо, Тулузский собор определил более точно функции епископальной инквизии: епископы долж ны были выбирать в каждом приходе одного священника и двух уважаемых светских лиц, которые клятвенно обязывались бы разыскивать еретиков и доносить на них. Но чтобы избежать осуждения невинных, было запрещено налагать какое бы то ни было наказание без ведома епископа или его уполномоченного.

В 1233 г. Григорий IX доверил розыск еретиков (inquisito hereticae pravitatis) доминиканцам, которые должны были производить его от имени папы и постоянно. Теперь инквизиционный суд приобрел единство, которого ему не доставало, отделился от регулярного церковного суда и получил свои особые центры: важнейший инквизиционный трибунал находился в Каркасоне, другие – в Тулузе и Альби. Кроме того, инквизиторы в случае надобности переезжали с одного места на другое; это не всегда было безопасно, как доказывает убийство нескольких инквизиторов в Авиньоне в 1244 г.

Обязанности инквизиторов состояли, главным образом, в допросе подсудимых и собирании свидетельских показа ний, одним словом, в производстве судебного следствия: это и есть настоящий смысл слова «inquisitio». Относительно приговора они должны были советоваться со своего рода «жюри», составленным из духовных лиц и правоведов, и спрашивать мнения епископа. Но в отношении последнего декреталии не всегда исполнялись: если некоторые епископы оказывали инквизиторам деятельную помощь, то другие вели беспрестанную борьбу с инквизиционными судилищами, и папе не раз приходилось вмешиваться. Инквизиционное судопроизводство во многих отношениях отличалось от обычной канонической процедуры; так, допускались свидетели, которые по общему праву могли быть отведены; их имена не всегда сообщались подсудимому, чтобы предупредить, как говорит Гильом de Puylaurens, фамильную месть; посредничество адвокатов было запрещено; наконец Инно кентий IV разрешил инквизиторам употреблять пытку для того, чтобы вынуждать признания; врочем, он вместе с тем предложил им налагать менее суровые наказания на тех ере тиков, которые обнаружат хоть некоторое раскаяние. Глав ными из видов наказаний были – кроме публичного отречения (акт веры, auto-da-fe) и кроме лишения прав по приговору соборов или в силу королевских указов – эпитимии, штрафы и временное или пожизненное заключение. Но духовных лиц, уличенных в ереси, и мирян, впавших в раскол, обычно передавали в руки светского судьи, который присуждал их к сожжению и конфисковал их имущество, Эти конфискации, носившие название incursus, производились бальи или сенешалями в пользу светских князей. Альфонс де Пуатье, сделавшись в 1249 г. графом Тулузскнм, назна чил даже особого заведующего инкурсами, который был обязан централизовать их и управлять ими; он назывался Жак де Буа и обнаружил большое усердие в исполнении своих обязанностей. Таким образом, светские князья были заинтересованы в том, чтобы сжечь как можно больше еретиков, потому что это увеличивало бы доход с конфискаций; и доминиканец Рено Шартрский, тулузский инквизитор, в письме к Альфонсу де Пуатье, написанном около 1255 г., раскрывает ужасные преступления некоторых из своих чиновников, которые сжигали еретиков, присужденных только к пожизненному заключению.

Инквизиция действовала не только в Южной Франции, но с XIII в. и в Италии, и в Германии, где ею некоторое время руководил духовник св. Елизаветы Венгерской, суровый Конрад Марбургский, умерший в 1233 г.

Упрочение папской власти

Конклав и кардиналы. – Отношение папы к церкви; упадок власти архиепископов. – Отношение папы к светским князьям; папское верховенство.

Конклав и кардиналы.Спор из-за инвеститур, реформа духовенства, борьба с ересями чаще прежнего давали повод папе вмешиваться в дела христианского мира. Благодаря этому папская власть должна была точнее определиться и окрепнуть. Действительно, в промежуток времени, от деляющий Григория VII от Бонифация VIII, совершаются оба эти процесса.

В середине XI в. папы начали регламентировать порядок папских выборов, чтобы предотвратить те смуты, которыми так часто сопровождались последние, чтобы обеспечить их независимость и по возможности освободиться от вме шательства римской знати и опеки немецких императоров. Николай II, избранный благодаря влиянию Гильдебранда, должен был бороться с антипапой, которого выставила про тив него фамилия тускуланских графов (1058), и эта борьба была кровопролитна. По окончании ее он издал на Римском соборе 1059 г. знаменитый декрет, предоставлявший право избрания папы кардиналам, то есть той части римского духовенства» которая составляла постоянный совет папы. Состав коллегии кардиналов или священной коллегии был отображая выше. Декрет 1059 г. предоставил кардиналам– епископам браво предлагать кандидатов, между которыми затем выбирала священная коллегия в полном составе. Результат выборов подлежал еще одобрению со стороны остального духовенства и римского народа, а затем сообщался императору, которого приглашали признать избранного; но это право признания бьло лишь знаком почета и не имело ничего общего с тем правом утверждения, на которое раньше претендовал император. В принципе кардиналы дол жны были собираться в Риме, если только свобода выборов была там обеспечена, и выбирать в папы одного из членов римского духовенства, если между ними оказывался чело век, достойный этого сана. Кроме того, декрет 1059 г. предусматривал те, к несчастью столь частые, случаи, когда война или какое-нибудь другое обстоятельство препятствовали восшествию папы на престол: тогда папа имел право в силу самого факта избрания вступить в обладание апостольской властью. Этот декрет вызвал в Германии сильное раздражение. Но Николай II заключил союз с вождем южноитальянских норманнов Робертом Гюискаром, который обещал защищать новую организацию папских выборов; последняя была потом еще два раза подтверждена Николаем II на Латеранских соборах 1060 и 1061 гг.

Его преемник Александр II был избран уже по новой системе (1061). В 1073 г. Гильдебранд, фактически управлявший церковью в течение 25 лет, был единогласно избран Папа Александр III(1159–1181) вручает меч дожу Цани (1172–1178), духовенством и народом, но чтобы не нарушить декрета Николая II, кардиналы дали свое согласие на его избрание. Несомненно также, что Гильдебранд просил у императора Генриха IV его одобрения, но это был последний раз, когда папские выборы были поставлены в зависимость от согласия германского императора. Влияние кардиналов, облеченных отныне исключительным правом выбирать пап, есте ственно очень усилилось, тем более, что само папство становилось преобладающей силой в христианском мире. Таким образом, кардиналы, из которых каждый занимал до сих пор в церковной иерархии такое место, какое принадлежало ему в силу его сана, в XIII в. получили перевел над епископами, архиепископами и даже патриархами. В 1245 г. Иннокентий IV даровал им как знак отличия знаменитую красную шапку.

Практическое осуществление декрета Николая II вызвало вначале некоторые затруднения, особенно после смерти Григория VII и его преемника Пасхалия II. Но затем в тече ние полутора веков с лишним папские выборы производились по этой системе. К несчастью, Николаи II не предусмотрел того случая; когда кардиналы разделятся и произведут двойные выборы: стоило лишь меньшинству не уступить, и раскол был неизбежен. Именно такой случай произошел в 1130 г., когда одновременно были выбраны Иннокентий II, признанный Францией, Англией и Германией, и антипапа Анаклет II, который сумел привлечь на свою сторону Рим, Сицилию и Шотландию. Раскол продолжался восемь лет. В 1159 г. меньшинство священной коллегии противопоставило правильно избранному Александру III антипапу Виктора IV. Фридрих Барбаросса, воевавший тогда с курией, поспешил поддержать Виктора IV, тогда как законный папа постепенно был признан остальными христианскими государствами. Мир был восстановлен лишь в 1177 г. Собравшийся вскоре после этого (1179) третий Вселенский Собор в Латеране решил дополнить декрет Николая II, чтобы предотвратить возможность новых расколов. С этой целью он издал канон «Licet de vitanda», который постановлял, что папой должен быть признан лишь тот, кто получит две трети всего числа голосов; всякий же другой, кто присвоит себе этот сан, подлежит отлучению.

Канон третьего Латеранского собора породил новые зат руднения, обнаружившиеся в XIII в. Чтобы собрать две трети священной коллегии, часто требовалось продолжительное время; папские выборы, которые в XII в: совершались быстро, теперь сделались более медленными. С 1241 г. между царствия в несколько месяцев случаются очень часто: Иннокентий IV был избран лишь через полтора года после смерти своего предшественника, Урбан IV – через четыре месяца, Григорий X – через три года; Чтобы устранить подобные замедления, которые, конечно, вредно отзывались на интересах христианства, второй Вселенский Собор в Лионе (1274) образовал так называемый конклав, то есть по велел запирать на ключ (cum clave) кардиналов-избирателей; если в течение трех дней они не придут к соглашению, то в следующие пять дней должны будут довольствоваться одним блюдом (uno solo ferculo sint contend). Но пригод ность этой меры йе успели оценить, так как Иоанн XXI и Николай IV отменили ее. После смерти последнего (1292) между кардиналами в течение 27 месяцев господствовало глубокое разногласие, которое поддерживали соперничавшие партии двух могущественных римских фамилий – Колонна и Орсини. Наконец, они призвали на папский престол неспособного к правлению отшельника Целестина V; через шесть месяцев он отрекся, позаботившись, однако, подтвердить декрет Лионского собора, который таким образом окончательно урегулировал систему папских выборов.

Отношение папы к церкви; упадок власти архиепископов.Что касается папской власти, то, благода ря деятельности богословов и канонистов, ее границы оп ределяются теперь с большой точностью: первенство папы по отношению к церкви и его влияние над светскими князьями достигают в ХIII в. высшей степени своего развития. Вообще в ХIII в. папская власть как теоретически, так и фактически, занимает в христианском мире первое место.

Самой характерной общей чертой в отношениях папы к церкви является то, что он сосредоточивает в своих руках все отрасли управления как духовного, так и светского. Вот главные пункты, по отношению к которым эта централиза ция проявляется наиболее ясно. Начиная с ХII в. папы присваивали себе исключительное право отпускать известные грехи, большей частью по личному произволу. В ХIII в. ис ключительное право отпущения наиболее тяжких грехов (святотатство, кровосмешение, содомский грех, убийство духовного лица, подделка папских булл и пр.) становится законным правом папы. Александр III в 1153 г. отнимает у епископов право канонизировать святых, а четвертый Вселенский Собор в Латеране (1215) прибавляет, что только папа может признавать подлинность мощей. Папе принадлежит право давать разрешения всякого рода, включая и изъятия из епископской юрисдикции, даруемые капитулам, монастырям или монашеским орденам. Точно так же отныне только папа созывaeт вceленские coбоpы и yтвepждaeт иx постановления в cилy первенства, принадлежащего ему как преемнику св. Петра.

Из этого же первенства вытекает и представление о непогрешимости папы в делах веры и нравственности. Это учение, основывающееся на различных местах Нового, Завета, было ясно сформулировано Фомой Аквинским и косвенно признано Лионским собором 1274 г. (канон Majores). He возвысившись еще до степени верования defide, оно становится верованием prope fidem, от которого «безрассудно» уклоняться. Апелляции к папе по делам одновременно духовного и свет ского характера становятся настолько часты, что в XII в. Гильдеберт Турский, св. Бернард и Другие ставят в упрек курии неосторожность, с какой она допускает это средство защиты, превосходное в принципе, но требующее регламентации. Кроме апелляционной юрисдикции, естественной принадлежности суверенной власти первосвященника, средневековые папы стремятся также распространить свою непосредственную юрисдикцию на чужие епархии, присваивая себе право личной властью раздавать известные бенефиции. Начало зтой политики положил Адриан IV (1154–1159), а его преемники развили ее. Сначала, она давала хорошие результаты, выводя из неизвестности людей, которые могли принести пользу церкви; но вскоре она начала искажаться. В 1245 г. на Лионском соборе и в последующие годы английские епископы, особенно епископ Линкольнский Роберт Гростет (Большая Голова), жаловались на то, что папа раздал итальянцам слишком много английских бенефиций, и Иннокентий IV обещал от казаться от своего права самовластно назначать духовных лиц. Его преемник Александр IV объявил в 1255 г., что ни один капитул не будет обременен более чем четырьмя «апостольскими мандатами»: так назывались указы, в которых папа повелевал снабжать бенефициями указанных им кандидатов. Немного позднее Климент IV (1265–1268) присвоил святому престолу право распоряжаться всеми бенефициями, «вакантными при римском дворе», то есть теми, обладатели которых умерли в резиденции папского двора; в то же время он установил как принцип, что папе должно принадлежать безусловное право распоряжаться (plenaria dispositio) всеми церковными должностями. Bсe эти черты свидетельствуют о централизации, установившейся теперь в управлении церковью; но еще яснее эта централизация обнаруживается в пря мых отношениях папы к епископам и особенно к архиепископам. Поездки adlimina, которые епископы обязаны были совершать после посвящения, становятся в XII в. неизменным правилом. Ни один епископ не может выйти в отставку без согласия папы, который, следовательно, один может утверждать перемещения с одной кафедры на другую. С другой стороны, архиепископ не может вступить в отправление своих обязанностей, пока не утвержден папой и не получил от него паллии, признака архиепископского сана. Григорий IX, кроме того, требует от всех архиепископов клятвы верности. Наконец, когда папа, по указанным выше причинам, увидел себя вынужденным чаще вмешиваться в епископские выборы, то начался быстрый упадок архиепископской власти.

Мало-помалу, архиепископы потеряли принадлежавшее им до сих пор исключительное право судить о том, исполнены ли канонические условия избираемости, проверять выборы, решать дело в случае соискательства двух или не скольких лиц, наконец, утверждать и посвящать своих викариев. Все эти функции фактически перешли к папе; но этот процесс совершился медленно и без шума, без общих законодательных мер, в силу естественного хода вещей. Оценка канонических условий избираемости была отнята у архиепископов в силу мер, направленных против симонии – преступления, подлежавшего суду папы, и в силу декретов, относившихся к промежуткам и неправильностям, которые мог разрешать опять-таки только папа. Вмешательство папы в проверку выборов, до тех пор незначительное и редкое, становится в XII в. нормальным. Оно могло быть оправда но многими мотивами. Во-первых, папа должен был сле дить за исполнением постановления Латеранского собора 1139 г., которое запрещало оставлять епархию вакантной долее трех месяцев, – правило, исполнению которого не редко препятствовали народные волнения или предъявление светским князем его регальных прав: в случае насилия, папа приказывал приступать к выборам, а иногда прямо назначал епископа. Точно так же, когда выборы приводили к разногласиям или когда несколько соискателей считали себя избранными то иногда для улаживания спора обраща лись к архиепископам; но чаще всего обращались к папе, и таким образом архиепископ терял право решать вопросы об избирательных соисканиях. Кроме того, вмешательство папы испрашивалось либо избирателями, либо выбранным для утверждения выборов. С этого времени папа, утверж давший раньше только архиепископов, утверждает и их викариев. К концу XII в. лишь немногие епископы не обращались к папе за утверждением; большей частью они называли себя: «Епископ по милости Божьей и св. апостольского и римского престола». Что, касается посвящения, то в принципе оно всегда принадлежало архиепископу; но когда на последнем тяготело какое-нибудь каноническое наказание или когда он отказывался посвятить избранного, то опять таки вмешивался папа и все более укоренялось мнение, что архиепископ есть в сущности уполномоченный папы, которого папа всегда может лишить полномочия. Таким образом, реформа духовенства оказалась гибельной для архиепископской власти.

Некоторые историки обвиняли Григория VII и его преемников в том, что они будто бы желали присвоить святому престолу верховную власть над епископами, но это мнение не подтверждается ни одним документом той эпохи. Напротив, оно противоречит тексту и духу канонического права. Точно так же папы не были, как думают некоторые, систематическими противниками архиепископов. В 1135 г. Иннокентий II писал архиепископу Компостеллы, «что св. престол стремился вовсе не к тому, чтобы отнять у других церквей их прерогативы, а к тому, чтобы отстоять свои собственные». Теоретически это было совершенно верно. Папа ни в каком отношении не умалил власти архиепископов; он только занял место рядом с ними. Только папство черпало в своем происхождении силу для расширения своей власти и авторитет, какими не могли обладать архиепископы: власть папы вытекала из божественного права, власть архиепископа – из права церковного; первая основывалась на Евангелии, вторая – на простых канонах. Вот где следует искать тайну различия их судеб.

В управлении церковью папа не всегда действовал само лично; он пользовался помощью легатов и примасов. Апостольскими легатами назывались духовные лица, которые назначались папой и являлись его представителями – либо постоянными в известной области, либо временными в одном каком-нибудь деле. Они действовали от имени папы в пределах данного им полномочия; но иногда они преступали границы своего полномочия и действовали собственной властью. В XIII в. они нередко злоупотребляли своей властью. Таким образом, это учреждение, которое в предшествующем веке было вообще хорошо принято и пользовалось уважением, теперь стало вызывать жалобы, затрагивавшие и св. престол. Александр IV был огорчен этим; в письме к архиепископам Франции он называет поведение некоторых своих легатов «святотатственной дерзостью». Наряду с легатами, служившими могущественным орудием централизации, Григорий VII пытался учредить должность примасов – может быть, под влиянием Лжеиеидоровых декреталий, теория которых по этому вопросу достаточно известна; В1079 г. он даровал лионскому архиепископу приматство над Сансской, Турской и Руанской провинциями. В 1089 г. Урбан II пожаловал реймсскому архиепископу титул примаса Второй Бельгии. В 1126,1208 и 1238 гг. рядом папских указов были утверждены притязания буржского архиепископа, который именовал себя патриархом и примасом Аквитании, претендуя тем самым на приматство над Ошским, Бордоским и Нарбоннским архиепископствами. В пределах всего своего округа примасы должны были исполнять обязанности папских викариев, но епископы, преклонившиеся перед легатами, отказались подчиниться примасам. Ввиду их энергичного сопротивления, звание примаса, которого часто добивалось несколько соискателей, становится вскоре чистой синекурой.

Отношение папы к светским князьям; папское верховенство.В отношениях папы к христианским князьям необходимо сделагь различие, которым обычно пренебрегают историки и которое, однако; имеет важное значение. Действительно, князей можно рассматривать с двух точек зрения: они одновременно и христиане, и главы государств.

Как христиане князья были естественно подчинены тем же обязательствам, как и остальные христиане, и если они совершали преступление, то должны были нести такие же наказания. С этой точки зрения король-прелюбодей, грабитель церкви или убийца духовного лица подлежал отлучению от церкви наравне с последним из своих подданных: каноническое право не допускает для одних и тех же проступков различных наказаний, приноровленных к рангу виновного. И пап нельзя упрекнуть в том, чтобы они в этом отношении отступали от своих обязанностей. Филипп I и Филипп Август, не говоря уже о вельможах, были отлучены за прелюбодеяние; многие германские императоры были отлучены во время спора из-за инвеститур как грабители церкви, Болеслав Польский – как убийца св. Станислава (1079), Генрих II Английский и тулузский граф Раймонд VI как подстрекатели к убийству Фомы Бекета и Петра Кас тельно. Во всех этих случаях папе приходилось решать не политический, а церковно-юридический вопрос; папа, по выражению Иннокентия III, non judicabat de feudo, sed decernebat de peccato.

Но иногда папа шел далее. Когда отлучения было недостаточно, он налагал интердикт на королевство виновного. Так, Александр III в 1180 г. наложил интердикт на Шотландию, Иннокентий III в 1200 г. – на Францию, в 1208-м – на Англию и владения графа Тулузского. В таком случае церковная служба прекращалась до нового приказа, двери церквей были заперты, иконы завешаны, колокола молчали. Нередко население в отчаянии восставало против упрямого князя, чтобы заставить его просить отпущения. Папа мог также освобождать подданных государя от клятвы верности, как сделал Григорий VII по отношению к Генриху IV (1076), Иннокентий III – по отношению к Раймонду VI (1208). Он мог даже в крайнем случае объявить государя низложенным, как это сделали те же папы с Генрихом IV (1080) и Иоанном Безземельным (1212), Иннокентий IV – с императором Фридрихом II (1245). Но во всех этих случаях, чем бы ни была вызвана та или другая мера, она несомненно поражала в государе не только христианина, но и главу государства. Тогда вопрос осложнялся и затрагивал уже сами отношения между духовной и светской властью.

В этой последней области папы, начиная с Григория VII, держались весьма ясной теории: папство, имеющее власть на небе и над душами, должно господствовать над королевской властью, повелевающей лишь на земле и только телами. Короли заимствуют свою власть от главы церкви, как луна – свой свет от солнца; их королевства суть лены, пожалованные им Богом. Оба меча, которыми управляется мир, служат церкви: один из них держит в своих руках сама церковь, другим владеют государи, пока это приказывает или терпит папа. Однако если папа может отнять у князей светский меч, которым они владеют, то он не может уничтожить этот меч, представляющий собой божественное установление. Напротив, он желает, чтобы между папством и империей, как между душой и телом, существовало тесное единение, «которое вместе с благоденствием империи обеспечивало бы и свободу церкви, вместе с телесным спокойствием – спасение душ, вместе с правами духовенства – права государства». Такова вкратце теория, изложенная в письмах и буллах Григория VII, Иннокентия III и Бонифация VIII, то есть тех трех пап, которые с наибольшей энергией отстаивали верховные права св. престола. Было бы, конечно, слишком смело утверждать, что эти папы хотели; преобразовать христианское общество во всемирную абсолютную монархию, главой которой был бы папа; но очень вероятно, что они желали связать все христианские госу дарства со св. престолом своего рода феодальными узами, которые обеспечивали бы их покорность, не уничтожая их независимости.

Эта теория настолько согласовалась с идеями эпохи, что неминуемо должна была, по крайней мере отчасти, осуществиться на практике, вопреки противоположным теориям, выставленным королевскими легистами. И вот папа коронует императора, и император играет при папе роль оруженосца. «Папа владеет обоими мечами, – говорит Швабское зерцало, – он оставляет себе духовный меч и отдает императору светский; когда он садится на своего белого коня, император должен держать ему стремя». Той же идеей объясняются отлучение из-за политических причин, интердикт, низложение, разрешение подданных от клятвы. Ею же объясняется и вмешательство папы во внутренние дела государств в качестве ли посредника между государем и его подданными, в качестве ли примирителя двух враждующих князей. Или в качестве судьи между двумя претендентами на престол. В Испании Александр III учреждает Португальское королевство и отдает его герцогу Альфонсу. Польша, Венгрия и Норвегия обращаются к Иннокентию III с просьбой решить спор между двумя претендентами. В Англии он выступает посредником между Иоанном Безземельным и английскими баронами (1215). В Лангедоке, во время крестового похода против альбигойцев, его легаты раздают победителям поместья побежденных. Но, без со мнения, самое характерное в этой группе явлений то, что князья очень часто более или менее добровольно вручают папе свои владения или короны, чтобы затем получить их от него обратно в виде феода. Первый пример такого доб ровольного вассалитета подала тосканская графиня Матиль да, принявшая свои аллоды в лен от папы Григория VII.

В 1088 г. граф Петр Субстантский принимает в лен от Урбана II графство Магеллонское» которое он перед тем передал Григорию VII. В 1204 г. Педро II Арагонский обращает свое королевство в апостольский феод. Князь болгар ский Иоанница и португальский король Санчо I также признают себя вассалами святого престола. В 1213 г. Иоанн Безземельный обязуется платить папе дань в тысячу ливров и принимает от него в лен свое королевство. Казалось, мечта Григория VII осуществляется и все венценосцы мира стремятся «опереться на апостольский престол, чтобы на земле воцарились единство, правосудие и мир».

С другой стороны, папы средних веков, убедившись в том, что светское верховенство является одной из вернейших гарантий независимости церкви, стремятся сохранить неприкосновенным или даже расширить «наследие св. Петра», которое им удалось приобрести благодаря поддержке Карла Великого. В 1115 г., во время правления Пасхалия II умерла графиня Матильда, завещав свои аллоды св. престолу. В 1198 г., тот час по вступлении на престол Иннокентий III направил свои усилия на то, чтобы собрать рассеянные владения св. престола; ему удалось вернуть Анконскую марку и приобрести Сполетское герцогство. В следующем веке Николаи III после долгих переговоров приобрел и Романью (1278).

В то же время папское владычество распространялось и в Северной Европе, благодаря обращению в христианство новых народов. В XII в. померанцы и ливонцы, в XIII – пруссы и финны и несколько позже – лапландцы и литовцы одни за другими принимают христианство. Сам Константинопольский император соглашается признать авторитет св. престола, и второму Вселенскому Собору в Лионе (1274) удалось то, чего безуспешно добивались соборы 1215 и 1245 гг., – примирить греческую церковь с католической. Правда, во семь лет спустя раскол возобновился; но в течение этих нескольких лет, когда он казался устраненным навсегда, папа приобрел такое же верховенство над Восточной и Северной Европой, каким он уже раньше обладал по отношению к Западной и Центральной.

В эту минуту папское верховенство, которому вскоре суждено было пойти под уклон, достигает во всех отношениях высшей точки своего развития. Папа – владыка областа св. Петра, сюзерен королей, духовный вождь всего христианства – занимает высшее место в цивилизованном мире; и когда с тиарой на голове, в той пышной и торжественной обстановке, которая отныне окружает его, провозглашает свои законы «во имя Иисуса Христа» или посылает вселенной благословение urbi etorbi, он не только является стражем общественного права, оплотом против цезаризма, но и фактически разыгрывает роль представителя Бога на земле, «наместника Христова».