Текст книги "Эпоха крестовых походов"

Автор книги: Эрнест Лависс

Соавторы: Альфред Рамбо
сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 46 страниц)

Иннокентий III и крестовый поход.Влияние Иннокентия III на феодальное общество было не более реаль но, чем его влияние на государей. Он хотел соединить всю христианскую Европу в одной великой экспедиции для освобождения Гроба Господня. Но в ту минуту, когда успеx дела казался ему уже почти обеспеченным и крестоносная армия была сформирована, начальство над нею было поручено родственнику Филиппа Швабского Бонифацию Монферратскому, и, несмотря на упреки и угрозы папы, крестоносцы вместо того, чтобы освободить св. места, покорили Византийскую империю. Итак, крестовый поход ускользнул из рук Иннокентия III. Насилия, которым подверглись греки, еще усилили их ненависть к западным народам; восстановление религиозного единства и политического согласия становится менее достижимым, чем когда-либо. Таким образом, крестовый поход, которого так желал папа, не принес пользы ни церкви, ни христианской Европе.

Другой крестовый поход он организовал в пределах самого христианского мира: чтобы искоренить альбигойскую ересь, он натравил феодалов Северной Франции на Южную. Увлекаемые своими грубыми страстями и жадностью, сеньоры и авантюристы беспощадно резали, жгли и грабили, так что сам Иннокентий III отшатнулся отсвоего дела и совесть мучила его за это море пролитой им крови. Но было поздно. Он посеял в этих странах глубокую ненависть к папству, пламенным выражением которой является одна из сирвент трубадура Гильома Фигейраса: «Рим, я нисколько не удивляюсь тому, что все народы заблуждаются, ибо ты ввергнул наш век в смуту и войну; ты истребляешь и хоронишь заслугу и добродетель. Рим, сарацинам ты причиняешь мало вреда, до греков и латинян ты ведешь на заклание. Рим, ты так глубоко развращен, что пренебрегаешь Богом и его святыми. Так порочно твое царство, лживый, вероломный Рим, что в тебе сочетаются и гнездятся все пороки этого мира; так велика твоя несправедливость против графа Раймонда. Рим, таковы подвиги твоего папы.

Только в двух областях священные войны этого периода способствовали распространению христианства. На северо-востоке Европы немцы, оттесняя славян, ввели в упрочили его в Померании, Ливонии и Эстонии; но эти успехи не были достигнуты непосредственно самим папством. На юго-западе Иннокентий III организовал крестовый поход против Альмохадов, которые, перейдя из Африки в Испанию, угро жали здесь существованию христианских государств: христиане разбили их в великой битве при Лас-Навас де Толоса (1212); но, по жестокой иронии судьбы, один из самых храбрых участников этой битвы, арагонский король Педро, пал в следующем году при Мюре под ударами крестоносцев, опустошавших Лангедок.

Таково было положение Иннокентия III среди светского общества: он заявлял притязания на господство над миром и на управление государствами, но его планы беспрестанно разбивались о страсти тех, над которыми он хотел господствовать; те, кому он оказывал покровительство, в конце концов восставали против него, не слушали его советов или совершали под его именем величайшие насилия.

Иннокентий III и церковь.Ниже мы увидим, каково было положение Иннокентия III внутри церкви. Достаточно сказать, что он и в этой области не достиг той цели, которую наметил себе. Наиболее благочестивые люди этого времени часто энергично порицали безграничное вмешательство римской курии во все дела мира и глубокую испорченность, ко торая господствовала в ней. Яков Витрийский, ставший поз же кардиналом, писал: «Каждый раз, когда я проводил некоторое время при римском дворе, я находил там множество вещей, оскорблявших мой дух; эти люди были так заняты мирскими делами, королями, государствами и тяжбами, что не позволяли даже заговорить о духовных делах». Те новые монашеские ордена, которыми позже была произведена цер ковная реформа, встретили при своем возникновении глубокое недоверие со стороны папства и не раз энергично выступали против него. Иннокентий III знал св. Доминика; но из среды доминиканцев вышел позже Савонарола. В правление Иннокентия III начал проповедовать и Франциск Ассизский, а в ХIII в. францисканцы будут страстно проклинать Римс кую церковь, какой ее сделало папство, и возвестят наступление новой церкви. Развивающийся в христианском обществе мистицизм идет вразрез с притязаниями пап. Еще до Иннокентия III одна пророчица с берегов Рейна, Гильдегарда бингенская, говорила: «Когда ни князья, ни другие люди, как духовные, так и светские, не найдут больше в папстве никакого благочестия, тогда они уменьшат его могущество. И папа, лишенный своей прежней власти, будет владеть толь ко Римом и небольшой областью вокруг него».

Латеранский собор.Последним крупным актом правления Иннокентия III было созвание Вселенского собора в Латеране (ноябрь 1215 г.). Он хотел придать этому собору величайшую торжественность и, чтобы собрать на него возможно большее число епископов, начал созывать их с апреля 1213 г. На соборе присутствовало 412 еииеко пов и 800 аббатов или приоров; тут были патриарх Иерусалимский и представители от патриархов Александрийского и Антиохийского, послы Фридриха II, Оттона IV, византий ского императора Генриха, королей Франции, Англии, Иерусалима, Арагона, Венгрии и пр. Можно было подумать, что здесь собралось великое религиозное и политическое суди лище христианского мира.

В пригласительных письмах Иннокентий III наметил программу работ предстоявшего со бора: «Два дела наиболее озабочивают меня: освобождение св. мест и преобразование вселенской церкви. Я решил созвать всеобщий собор, который искоренил бы пороки, наса дил добродетели, исправил ошибки; преобразовал нравы, уничтожил ереси, укрепил веру, прекратил раздоры, водворил мир, оградил свободу, привлек к священной войне христианских князей и народы и, наконец, издал бы мудрые уставы для высшего и низшего духовенства». Собор принял 70 постановлений (канонов), осудил лжеучения Иоакима дель Фиоре, катаров и альбигойцев, определил наказания, которым должны были подвергаться еретики, и способ их передачи в руки светской власти, установил порядок стар шинства патриархов их отношения к Риму, обязал митрополитов созывать ежегодно синоды. Были приняты новые меры относительно церковной юрисдикции, дисциплины, избрания клириков, их нравов, епископских выборов, при вилегий людей церкви, проповеде.

Собор приглашал епископов учреждать школы для обучения клириков и «бедных школьников», где бесплатно преподавались бы грамматика и богословие. Над монастырями был установлен более правильный и строгий надзор, но запрещено было основывать новые Ордена и издавать новые монастырские уставы. Поединки были запрещены; духовным лицам запрещено было освящать своим благословением ордалии: испытания кипятком и раскаленным железом. Им рекомендовалось быть осторожными в наложении интердиктов; за незаконные отлу чения было установлено наказание. Запрещены были поклонение мощам, не признанным папой, и щедрая раздача индульгенций. Клирикам было предписано не требовать платы за бракосочетания и погребения, а довольствоваться доброхотными приношениями. Многие из этих постановлений свидетельствуют о возвышенном и смелом уме, высоком представлении относительно влияния церкви на общество, искреннем желании улучшить духовенство и сделать его по благочестию, просвещению и чистоте нравов достой ным своей роли. Но еслиэти мероприятия и делают честь Иннокентию III, то большая часть злоупотреблений, против которых они были направлены, пустили слишком глубокие корни, чтобы постановления одного собора могли искоренить их.

На соборе была выработана также обширная инструкция для предстоящего крестового похода. Крестоносцы должны были двинуться в путь в мае 1217 г.; были уже определе ны пункты, в которых должны были собраться отдельные отряды, и папа обещал приехать на место сбора, чтобы лич но благословить их. Но ему не суждено было дожить до этой радости: объезжая Италию для ускорения приготовлений к походу, он внезапно скончался в Перудже (июль 1216 г.), всего 56 лет от роду.

Фридрих II: Сицилийское королевство, крестовый Поход

Фридрих II как король Сицилии. – Просвещение при сицилийском дворе. – Религиозные взгляды Фридриха II. – Фридрих II и Гонорйй III. – Григорий IX. – Крестовый поход Фридриха II. – Сан-Джерманский договор.

Фридрих II как король Сицилии.Со смертью Иннокентия III совпадает начало действительного правления Фридриха II, В его лице на арене средневековой истории появляется как бы новый тип государя. Те из современных нам писателей, которые изучали его жизнь, стараются определить это впечатление тем, что называют Фридриха то первым по времени государем новой истории, то предшественником итальянских тиранов XV и XVI столетий. Но ни одно из этих выражений не дает ясного представления об этой странной и сложной натуре. До сих пор большинство великих политиков средневековья – Карл Великий, Оттон I, Григорий VII, Фридрих Барбаросса – были люди цельные, точно из одного куска. Мы сравнительно легко можем проникнуть в их душу, анализировать их мысли и характер. Цельные в своих идеях, они такими же являются и вовне, в своем образе действий; они не умеют схватывать оттенков, не понимают компромиссов; они идут прямо вперед свободным и твердым шагом и приступом берут каждое препятствие. Ум Фридриха II находится в состоянии беспрерывного волнения; в его характере соединяются черты, которые на первый взгляд кажутся совершенно противоречивыми. Недоверчивый и лукавый, он вносит в искусство управления такие политические приемы, которые были чуж ды его предшественникам. Он обладает более тонким и гиб ким умом, чем они, но лишен настойчивой энергии и упор ства своего отца или деда. Если в критические минуты и сказывается в нем кровь Гогенштауфенов с их надменной твердостью и неумолимой жестокостью, то по иным чер там характера его можно отнести к другой расе и иной эпохе. Приветливый, любезной, обольстительный, он напоминает уже властителей времен Ренессанса. С другой стороны, где бы мы ни наблюдали его – в Германии или Италии, – не только его политика, но и принципы его правления до такой степени изменчивы, что в одном месте, он оставляет феодальный строй в полной силе, тогда как в другом организует королевскую власть в наиболее абсолютной форме, какую когда-либо видела Европа. Поэтому надо отказаться от попытки внести в его портрет единство, которого нет в его деятельности: эта личность, так часто изменяющаяся, выступит рельефнее в самом, изложении событий.

Чтобы вполне понять Фридриха, надо прежде всего ознакомиться с его деятельностью в Южной Италии. Сын сицилианки Констанции, он вырос в Сицилии и позже всегда любил жить в ней. Притом, по своим вкусам и характеру образования он походил на норманнских королей, от которых он унаследовал корону и которые, стоя на том месте, где скрещивались арабская» греческая и латинская культуры, старались сочетать разнородные элементы и поддержать таким образом смешанную цивилизацию, полную жизни и блеска» Первым его делом было восстановление порядка в этом королевстве, включавшем Сицилию и Южную Италию. Здесь со времени смерти Вильгельма II господствовала анархия. Когда Иннокентий III сделался опекуном малолетнего Фрвдриха, сицилийские арабы, опасаясь преследований с его стороны, восстали. Тщетно папа давал обещании не нарушать их обычаев и привилегий; он принужден был начать войну. Побежденные в 1200 г., они вскоре опять восстали. В 1221–1225 гг. Фридрих окончатель но усмирил их. При этом он переселил часть сицилийских ара бов в Южную Италию, в Лючеру, позже – в Ночеру, и здесь образовал из них военные поселения. Этим он не только обес печил себе их верность, но и приготовил себе храбрую армию, готовую сражаться за него без религиозных колебаний. К концу его царствования население Лючеры достигало по мень шей мере 60 тысяч человек; из них около трети были воинами, и это сарацинские солдаты, к великому соблазну христиан, участвовали в итальянских войнах императора.

Но не одних арабов пришлось усмирять Фридриху. Смуты, начавшиеся после смерти Генриха VI, благоприятствовали стремлению к независимости тех южных областей, в которых владычество императора было установлено путем насилий и жестокости. Многие норманнские и итальянские бароны фактически освободились от всякой зависимости, и Фридрих, вступив в управление государством, лишь после нескольких лет борьбы сделался действительно властелином страны. Но и позже, во время его борьбы с папством, Юг не раз пользовался его затруднительным положением. В 1228–1230 гг., когда он был в Палестине и папские войска под предводительством Иоанна Бриеннского и двух кардиналов вторглись в Terra di Lavoro, многие сеньоры восстали, и мятеж охватил почти всю Апулию и даже некоторые части Сицилии. Спустя несколько лет Мессина, Катана, Сиракузы и другие города взялись за оружие, чтобы отстоять свои вольности против покушений императора. В 1234 г. вспыхнул мятеж в самой Италии. Все эти движения были подавлены с неумолимой жестокостью.

Для упорядочения администрации королевства Фридрих в 1231 г, издал в Мельфи «Уставы королевства Сицилии». Он хотел заменить феодальный строй монархическим, в котором король взамен гарантируемого им порядка и мира располагал бы неограниченной властью и сосредоточивал бы в своих руках всю политическую жизнь страны. До него ни один европейский государь не решался провести такую коренную реформу; поэтому некоторые историки утверждают, что его пример послужил образцом для Капетингов. Феодализм лишается значительной доли как имуществ, так и привилегий. Земли, оторванные от королевского до мена, должны быть возвращены короне; замки и крепости, построенные сеньорами со смерти Вильгельма II, должны быть разрушены. Знать, подчиненная королевским чинов никам, может прибегать к дуэли лишь в определенных случаях; всякому, кто вызовет междоусобную войну, грозит смертельная казнь; знатный, совершивший убийство, обезглавливается, его имущество конфискуется. Только люди, служащие королю, могут носить оружие. Наконец, сеньоры лишаются даже права женить своих сыновей или выдавать замуж дочерей без разрешения короля. Они сохраняют в своих поместьях право гражданского судопроизводства, но лишаются уголовного. Не менее строг Фридрих II и по отношению к церкви. Он подчиняет ее королевской юрисдикции и облагает податями; он совершенно лишает ее права суда над мирянами, исключая случаев прелюбодеяния; он запрещает клирикам занимать какие-либо общественные должности и заставляет их ограничиваться исключительно их религиозной ролью. С другой стороны, он наносит смертельный удар церковному феодализму, запрещая дарить и продавать землю церквам. В этом государстве, где рядом с ним не должна существовать ни одна независимая власть, нет места, конечно, и таким своевольным муниципиям, какие возникли на Севере. Поэтому городам воспрещается избирать себе подеста, консулов или ректоров. Тем не ме-нее, в городах королевского домена при королевской чиновнике, который управляет городом, состоит совет нотаблей, избираемый гражданами. Король созывает также делегатов от городов в общие собрания или парламенты ко ролевства. Впрочем, мы не знаем, какова была роль этих уполномоченных в парламенте, – призывались ли они для того, чтобы излагать свои мнения, или только для того» что бы получать инструкции.

Над сеньориальным классом, над духовенством и народом, лишенными своей автономии» Фридрих устанавливает строго правильную администрацию. На самом верхустоит король– единственный законодатель королевства. Высшим судебным учреждением является верховный суд(magnacuria), состоящий из четырех судей под председательством великого юстициарияи находящийся в Капуе. Он ведает в первой инстанции всеми феодальными делами и окончатель но решает все остальные, какие вносятся в него путем апел ляций. Высшее финансовое учреждение, magna curia rationum, имеет надзор за всем, что касается налогов, доходов короны. В провинциях финансовыми и гражданскими делами заведуют камерарии, уголовным судопроизводством и полицией – юстициарии.Суд – даровой; для того чтобы он был беспристрастен, юстициариями назначаются люди чуждые той провинции, в которой служат, и не имеющие в ней ни родственников, ни поместий. Затем следуют бальи, или баюлы, сосредоточивающие в своих руках адмииистративные, судебные и финансовые функции. Они разбирают в первой инстанции гражданские дела и наблюдают за сбором налогов. Вся областная администрация подчинена над зору великого юстициария, который раз в год объезжает провинции. Эти постановления, дававшие такую точную и твердую организацию королевскому абсолютизму, вызвали, между прочим, протест и со стороны папы. Григорий IX обвинял Фридриха в том, что он «воздвиг гонение «на церковь и стеснил общеcтвенную свободу».

Просвещение при сицилийском дворе.Фридрих является как бы представителем новой эпохи; его справедливо называют предшественником итальянского Возрождения в его двойной форме – литературного гуманизма и артистического характера культуры. Выросший при палермском дворе, где в предшествующем веке работало столько арабских, греческих и латинских ученых, он сам обладает большими познаниями по математике, живо интересуется естественной историей и нераздельными тогда астрономией и астрологи ей. Его трактат об охоте, «Dearte venandi cum avibus», свидетельствует о его знакомстве с анатомией и зоологией; он собрал настоящую коллекцию животных Востока и повсюду возил ее с собой во время своих итальянских войн. Он занимался медициной, ветеринарным искусством, хирургией; ему приписывается открытие некоторых лекарств. Он знал несколько языков: кроме итальянского и немецкого, еще французский, греческий и арабский. Он писал стихи, притом не только на латинском, но и на народном языке, и Данте в своем трактате «De, vulgari eloquio» говорит о нем как об одном из пионеров итальянской поэзии. Вокруг него группируется целая школа сицилийских трубадуров, кото рые по примеру провансальских воспевают любовь и наслаждение; между ними мы находим и некоторых сановников Фридриха – например, его канцлера Петра Винейского.

Наука, просвещение являются для Фридриха не просто предметами любознательности: он видит в них один из элементов народного благоденствия. До него в Сицилийском королевстве, по свидетельству одного современника, «вовсе не было или было мало образованных людей». Чтобы распространить образование, он основал университет в Неаполе. Он первым из императоров возымел мысль о подобном учреждении. В письме, которым он учреждал университет и которое разослал по всему королевству (1224), он заявляет, что хочет доставить возможно большему числу людей выгоды и свет знания. В Неаполе будут преподаваться все науки «для того чтобы алчущие знания могли находить нужную им пищу в самом королевстве, чтобы они не были принуждены покидать отечество для образования и по крохам, как милостыню, собирать знания на чужбине».

В Салерно находилась знаменитая медицинская школа; нам известны имена учителей, преподававших тамв XI в., и даже раньше. Фридрих покровительствовал ей: он издал указ, в силу которого право практиковать в Сицилийском королевстве по медицине или хирургии предоставлялось только тем, кто прошел курс наук в Салернской школе (1231). Оа привлекал к своему двору писателей и ученых, как, например, Михаила Скота, который перевел для него многие из трактатов Аристотеля, в том числе и «Историю животных». Посылая эти переводы Неаполитанскому университету, он пишет, что «наука должна идти об руку с законами и оружием», что без нее «человек не умея бы достойным образом пользоваться жизнью и что она укрепляет силу духа». Он указывает на то, что сам он, любя науку с ранних лет, старается заниматься ею и теперь, среди государственных дел. «Приказав перевести сочинения Аристотеля. – говорит он, – мы подумали, что это великое приобретение не доставит нам полного удовольствия, если мы не сделаем его доступным и для других. Никто не имеет большего права на обладание источниками античной мудрости, чем те, которые пользуются ими для утоления духовной жажды юношества». Еще более приближается он к идеям нового времени в одном письме к жителям Верчелли: «Мы считаем выгодным для себя, – пишет он, – дать нашим подданным средства к образованию, ибо наука сде лает их более способными к самоуправлению и управле нию государством».

Среди ученых, которым оказывал покровительство Фридрих, находился и великий математик XII столетия Леонардо Пизанский, введший в христианскую науку алгебру и арабские цифры и посвятивший императору свой трактат об алгебре, «о квадратных числах». Фридрих не обещал никакого внимания на вероисповедание или религиозные убеждения тех лиц, которым покровительствовал. Особен но привлекала его арабская наука. Ученый еврей Яков бен Абба-Мари, переводчик сочинений Аверроэса, поселившийся в Неаполе, благодарит Бога за то, что Он «вложил в сердце нашего господина, императора Фридриха, любовь к на уке и ее служителям и внушил ему расположение к нему, Якову, так что он помогает ему и его семье во всех нуждах». Фридрих находился в сношениях с учеными арабами Египта, Испании и Африки; он призвал к себе Ибн-Сабина из Мурсии; он предлагал этим ученым вопросы о происхождении мира, бессмертии души; до нас дошел арабский текст этих вопросов вместе с ответами на них: это так называемые Сицилийские вопросы.Вместе со знаниями он заимствует у арабов и привычки. Он три раза был женат и окружал себя любовницами; в Лючере он имел, по-видимому, гарем с наложницами и одалисками; в одном из своих писем он говорит об их нарядах и издержках. Даже во время своих войн он возит с собой целую толпу женщин.

Религиозные взгляды Фридриха II.Каковы мог ли быть верования этого своеобразного ума? Его противники утверждали, что он вовсе не христианин. В одном посла нии ко всему духовенству и всем правоверным папа Григорий IX писал: «Этот царь пагубы, как мы можем доказать, открыто заявляет, что мир был обольщен тремя обманщиками: Иисусом Христом, Моисеем и Магометом, и двое из них умерли в почете, третий – на кресте. Мало того, он утверждает, что только дураки могут верить, будто девственница могла родить от Бога, творца вселенной, он го ворит, наконец, что человек должен верить только тому, что может быть доказано силой вещей или здравым смыслом». Один из папских агентов, Альбрехт Чех, упрекает Фридриха в том, будто он верит, что душа погибает вместе с телом.

Ничто не доказывает» чтобы император заходил так да леко в своем скептицизме и неверии. Напротив, он часто заявлял о своем благочестии и, чтобы подтвердить эти уве рения, жестоко преследовал еретиков как в Италии, так и в Германии. Он издал несколько эдиктов против их; особенно суров был эдикт, изданный им в Равенне в 1232 г. Но несмотря «а все эти признаки религиозного усердия, многие места его переписки свидетельствуют о глубоком неверии. Думал ли он, как не раз утверждали, об основании независимой церкви под своим главенством? Весьма возможно. В 1227 г. он указывает на то, что «основами первоначальной церкви были бедность и простота». Он порицает духовенство за его роскошную жизнь и богатства и во время борьбы с папством берет на себя роль руководителя реформой церкви: «Помогите нам, – пишет он, – против этих гордых прелатов, чтобы мы могли укрепить нашу мать, св. церковь, дав ей более достойных руководителей, и чтобы мы могли, как требует наш долг, преобразовать ее на благо ей и во славу Божию». Он завидует тем странам, где государи являются и духовными главами или где они имеют неограниченную власть над священнослужителями: «Счастлива Азия, – пишет он греческому императору Ватацису, – счастливы самодержцы Востока, которым нечего бояться ни оружия своих подданных, ни козней своих первосвященников». Задумал ли он, под влиянием любимой им арабской культуры, сделаться в христианском мире повелителем верующих?

С другой стороны, можно думать, что он хотел заимствовать от древнего Рима учение о божественном происхождении императорской власти. Говоря о своем родном городе, он замечает: «Долг повелевает нам любить Иези» благородный город Марки, где родила нас наша божественная мать, откуда распространился блеск нашей колыбели. Эта благо словенная страна, этот Вифлеем, где увидел свет цезарь, будет вечно жить в нашей памяти и в нашем сердце». Его окружающие усвоили эти идеи; император становится вторым Богом; один из его приверженцев заявляет: «Господь поставил своим помощником и наместником на земле римского императора, самодержавного по имени и на деле, чей божественный дух находится в руках Бога, направляющего его по своему желанию». Канцлер Петр Винейский обращается в апостола: «Петр, на камне которого основана им перская церковь, Петр, на ком отдыхает душа Августа, ког да он совершает вечерню со своими учениками».

Возможно, что Фридрих пытался обратить в свою пользу те мистические ожидания, которые в эту эпоху охватили всю Италию, надежды на скорое воцарение новой церкви. В каждом доме, вплоть до папского дворца, можно было найти следующие стихи: «Судьба возвещает нам, звезды и полет птиц предсказывают, что впредь будет только один молот для всего мира. Рим, который, идя путем греха, давно колеблется, падет и перестанет быть столицей мира». И папа утверждал, что автор этих стихов – Фридрих.

Подобные фразы, в которых языческие воспоминания так странно смешаны с христианскими элементами, во всяком случае не дают права утверждать, что Фридрих сознатель но стремился к основанию новой религии и соединению в своих руках власти первосвященника с императорской. Не следует принимать на веру те угрозы и резкие выражения, которые вырвались у него в самую критическую минуту его борьбы с папством.

Притом, в духовной жизни Южной Италии обнаружива ются в эту эпоху новые течения. В Калабрии благочестивый аббат Иоаким дель Фиоре (1132–1202), увлеченный видениями своей мистической фантазии, возвещает в своих сочинениях «Вечное Евангелие» наступление после царства Отца и Сына царства Св. Духа; это учение удовлетворяет потребности и ума, и сердца, потому что оно рисует образ более чистого и более кроткого христианства, где все– свет и все – любовь, где полное обладание истиной не оставляет места сомнениям и тревогам. Оно увлекает общество и в следующем веке найдет пылких последователей в среде учеников Франциска Ассизского.

Фридрих II и Гонорий III. Воспитанник Иннокентия III Фридрих в юности избег разорения только благодаря защите папства. Он начал свою деятельность как «поповский король», по выражению Оттона IV. Естественно, что в первые годы своего правления он исполнял все требования курии. Между ними было одно, имевшее для пап наибольшее значение: если бы Сицилийское королевство и империя со средоточились в одних руках, то папство в случае конфликта оказалось бы окруженным со всех сторон. После смерти Иннокентия III на папский престол вступил добродушный Гонорий III, бывший раньше воспитателем Фридриха. Между ним и королем в течение нескольких лет разыгрывается странная комедия; Фридрих явно издевается над своим бывшим учителем. При своем вторичном короновании в Ахене в 1215 г., он дал клятву совершить крестовый поход: теперь он просит одной отсрочки за другой; он поклялся отказаться от Сицилии: теперь он снова отнимает ее у своего сына Генриха; он не может оторваться от этой прекрасной страны, в которую вложил свою душу; он хочет добиться от лапы разрешения владеть ею до своей смерти. В апреле 1220 г. он устраивает избрание своего сына Генриха в римские короли и, чтобы успокоить Гонория III, бесстыдно пишет ему, что выборы прошли без его ведома. В сентябре по возвра щении в Италию он держит себя кротко и миролюбиво: в вопросе о наследии Матильды, который уже в течение по лутора веков служит предметом ожесточенного спора, он признает справедливость папских требований; разве он не «преданный сын» Гонория, как он охотно заявляет? В ноябре 1220 г. они вместе вступают в Рим: Фридрих коронован императором; он добивается всех своих целей, он получает разрешение удержать за собой Сицилию при условии предоставления ей административного устройства, независимого от империи. Мы видели выше, что он исполнил эту задачу, но своей реформой только раздражил папу. Впрочем, он не скупится на обещания и уступки. В день своего коронования он издает указ, предоставляющий церкви чрезвычайно обширные привилегии в ущерб вольностям муниципий: ловкая политика, направленная к тому, чтобы поселить вражду между папством и городами.

Вместе с тем он соглашается обратить светскую власть в орудие церковных отлучений, чему в эту же эпоху с такой разумной твердостью воспротивился Людовик Святой, и предписывает своим чи новникам преследовать еретиков. «Никто, – говорит он далее, – не имеет права взимать поборы с церкви или церковного лица, никто не может привлекать клирика к светскому суду ни по гражданскому, ни по уголовному делу».

Поступал ли он искренно, подчиняя таким образом государство церкви? Едва ли: стремление сохранить Сицилию опреде ляло всю его политику. Этой цели он приносил в жертву все остальное; раз добившись ее, он мог откладывать до бесконечности исполнение тех обещаний, на которые был так щедр. Оннесомненно имел намерение совершить крес товый поход, который мог принести ему и выгоды, и славу но предварительно следовало восстановить порядок в Сицилийском королевстве. Пока он занят этим делом, кресто носцы, которые в 1217 г. переправились в Египет под на чальством Иоанна Бриеннского, принуждены сдать Дамиетгу (1221). Папа обвиняет в этом несчастьи Фридриха и грозит ему отлучением от церкви. Император успокаивает его ласковыми словами; в 1223 г. на съезде в Ференти но он дает клятву выступить в поход в t225 г. и жениться на дочери Иоанна Бриеннского Изабелле, наследнице Иерусалимского королевства. Действительно, он делает большие приготовления в Германии и Сицилии; Герман фон Зальца, великий магистр тевтонского ордена, старается склонить к участию в походе немецких князей. По истечении срока Фридрих просит новой отсрочки: он дает клятву отправиться в св. землю в августе 1227 г., женится на Изабелле и тот час, не обращая внимания на права своего Тестя, принимает титул иерусалимского короля. С другой стороны, он заявляет о необходимости «восстановить права империи»; он требует от населения Сполето, подчиненного св. престолу, военной службы. Гонорий III возмущается, обвиняет Фридриха в неблагодарности; последний сбрасывает с себя личи ну смирения, но его тон и поведение начинают беспокоить и города, которые чувствуют опасность, грозящую их сво боде. В марте 1226 г. Ломбардская лига восстанавливается на 25 лет. В то время, как Фридрих спускается в Италию, Верона отказывается пропустить его сына Генриха, командующего одним из корпусов армии, и Генрих принужден вернуться в Германию. Епископ Гильдесгеймский налагает интердикт на Лигу, император в Борго-Сан-Доннино объявляет мятежные города (Милан, Верону, Пьяченцу, Верчел ли, Лоди, Александрию, Тревизо, Падую, Виченцу, Турин, Наварру, Мантую, Брешию, Болоныо, Фаэнцу) лишенны ми всех имперских прав; но паgа, которого он принужден принять в посредники спора, отказывается утвердить интердикт. Таким образом, союз между папством и Ломбардской лигой едва не возобновился, этого не случилось даже при миролюбивом Гонорий III.