Текст книги "Дело «Нерешительная хостесса». Дело сердитой плакальщицы. Иллюзорная удача"

Автор книги: Эрл Стенли Гарднер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 30 страниц)

– Я думаю, всем ясен смысл случившегося, – ответил Гамильтон Бюргер. – Я просто пытаюсь дать общую ситуацию.

– Нет. Пусть улики вытекают из вопросов и ответов, – сказал судья Сэкстон. – Необходимости подводить итог нет.

– Просил ли мистер Мейсон вас идентифицировать набросок?

– Я не помню, чтобы он говорил именно эти слова. Но я уверен, что он пытался меня заставить сделать это и…

– Прошу не заносить этот ответ в протокол, как не соответствующий заданному вопросу, – вмешался Мейсон.

– Принято, – согласился судья.

– Просил ли вас когда-либо мистер Мейсон идентифицировать набросок?

– Я думаю, что да. Я уверен, что он пытался заставить меня сделать это.

– Прошу не заносить эти слова в протокол как не являющиеся ответом на вопрос и представляющие собственное заключение свидетеля.

– Просьба удовлетворена, – сказал судья.

– Хорошо, – произнес Гамильтон Бюргер. – Вернемся к вашим мыслям, мистер Кирни. Не появилось ли у вас после разговора с мистером Мейсоном сомнений в неидентичности виденного вам человека с наброском?

– Такие сомнения появились.

– В чем это выразилось?

– Мне казалось, что того человека я хорошо рассмотрел. Но после внимательного изучения наброска и после проведенного со мной разговора у меня появились сомнения.

– Вы сообщили мистеру Мейсону о своих сомнениях?

– Я сказал ему, что есть значительные различия в отношении формы рта, но глаза представились мне похожими. Мне показалось, что я их где-то видел.

– И что мистер Мейсон сказал в ответ?

– Казалось, он был удовлетворен.

– Не говорите «казалось», – сказал Бюргер. – Я спрашиваю, что сказал мистер Мейсон?

– Он сказал, что важно поймать нужного человека, что я должен покопаться в моей памяти и вообще сделать все, что я могу.

Гамильтон Бюргер посмотрел на Перри Мейсона.

– Мы можем говорить, что на наброске был изображен Коллистер Гидеон, не так ли, мистер Мейсон. – спросил Бюргер.

– Ничего мы не можем говорить, – ответил Мейсон. – Если вы хотите доказать это, доказывайте.

– Если я буду доказывать, я вызову сюда художника и покажу, что он сделал набросок с фотокарточки Коллис-тера Гидеона и действовал согласно вашим инструкциям.

– А как вы собираетесь доказать, что именно данный набросок предъявлялся этому свидетелю?

– О, – простонал раздраженно Бюргер. – Если вы хотите бессмысленно затягивать эту дискуссию, продолжайте. Фактически у меня есть фотокопия оригинала-наброска, сделанного художником в моем офисе.

– Но это не тот набросок, который предъявлялся этому свидетелю, – сказал Мейсон.

– Я понимаю, что в таком важном деле адвокат хочет защищать свои права, – сказал судья Сэкстон. – Почему бы не отпустить этого свидетеля, не попросить художника изготовить копию наброска и не предъявить ее здесь сегодня?

– Я это сделаю, – заявил Гамильтон Бюргер. – Но я хотел, чтобы свидетель закончил показания. – Он повернулся к Кирни: – Впоследствии вы видели фотографию Коллистера Гидеона?

– Да, сэр.

– Был ли похож набросок портрета, который детектив мистера Мейсона Фултон показывал вам, на Коллистера Гидеона?

– Минуточку, – вмешался Мейсон. – Давайте вести дело в должной последовательности. Поставленный вопрос требует, чтобы свидетель сделал свое заключение. Далее, нельзя ставить такой вопрос, пока не будет установлено, что на предъявленной ему фотографии изображен Коллистер Гидеон. Если же его осведомленность об этом основана на слухах, нельзя таким образом составить общую картину.

Гамильтон Бюргер сделал жест, свидетельствующий о том, что он сдается.

– Хорошо, хорошо, – сказал он. – С разрешения суда я отпускаю данного свидетеля до обеда и вместо него прошу вызвать лейтенанта Трэгга.

– Подождите, – сказал судья Сэкстон. – У суда есть несколько вопросов к этому свидетелю. – Вас допрашивали в полиции относительно событий в ночь с третьего на четвертое число, свидетелем которых вы были?

– Да. сэр.

– И я полагаю, к тому времени уже вышли утренние газеты и вы знали характер совершенного преступления?

– Да, ваша честь.

– Вы читали эти газеты?

– Да, читал.

– Другими словами, – сказал судья Сэкстон, – в ту ночь вы не так уж много спали.

– До 3.30 мне не удалось лечь в постель.

– И затем этот детектив показал вам набросок портрета?

– Да, сэр.

– Говорил ли он что-нибудь, когда показывал набросок вам?

– Мне кажется, он сказал, что это обобщенный набросок, сделанный художником из полиции.

Лицо судьи Сэкстона помрачнело.

– Я думаю, – сказал он, – до обеда мы отпустим этого свидетеля и займемся следующим.

– Вызываем лейтенанта Трэгга, – объявил Гамильтон Бюргер.

Трэгг вышел вперед, принял присягу. Сообщил свою фамилию, род занятий. Сказал, что имеет звание лейтенанта, несколько лет работает в отделе полиции по расследованию убийств.

– Не пришлось ли вам побывать четвертого числа этого месяца в неиспользуемом здании склада на углу Кловина и Гендерселл-авеню в нашем городе?

– Да.

– По какому случаю вам пришлось совершить такую поездку?

– Кто-то дал сигнал о пожаре. Пожара не было, однако пожарные обнаружили в здании тело и сообщили об этом в полицию. Мне пришлось ехать.

– Что вы там нашли?

– Я обнаружил тело человека, который впоследствии был идентифицирован как Коллистер Д. Гидеон, скончавшийся, очевидно, от пулевого ранения. Тело находилось в той части склада, которая была приспособлена для тайного проживания. Там были банки с консервами, кухонные принадлежности, маленькая печка на твердом топливе, сковородки, столовые приборы. Кроме того, полотенца, мыло, прочие домашние принадлежности.

– Действовал ли в здании водопровод?

– Да, вода в здании имелась. Она была подведена к большой раковине и к туалету.

– Что еще вы можете сказать об этом здании?

– В задней части склада находился довольно большой магазин.

– В нем были товары?

– Нет, товаров не было, небольшое количество пустых картонных коробок, некоторые из них довольно больших размеров. Коробки лежали большими кучами.

– Вы обыскали этот магазин?

– Да, сэр.

– Что вы нашли?

– Мы обнаружили обвиняемого, который прятался за коробками. У него в кармане был револьвер.

– Он объяснил, что он делал там?

– Он заявил, что был загнан туда пожарными. Заслышав сирену и приняв пожарных за наряд полиции, он спрятался и не смог выйти из здания, пока мы его там не нашли.

– Сделал ли он еще какое-либо заявление относительно своих действий в здании склада?

– Нет, сэр. Примерно в это время появился мистер Мейсон, его адвокат, который посоветовал ему на все вопросы отвечать словами «ноу комментс».

– Сделал ли он какие-либо заявления после этого?

– Нет. Только «ноу комментс».

– Вы установили владельца револьвера?

– Да, сэр. Револьвер был куплен самим обвиняемым. У меня есть заверенная копия счета, взятого из оружейного регистра.

– Можете вы передать копию мне?

Лейтенант Трэгг передал документ Гамильтону Бюргеру.

– Я прошу приобщить это к доказательствам по делу, – сказал Гамильтон Бюргер.

– Нет возражений, – заявил Мейсон, – при условии, что это именно то оружие, из которого был произведен выстрел, вызвавший смерть человека.

– Мы надеемся установить это, – ответил Бюргер.

– Я хочу, чтобы это было установлено до того, как будут приобщены к делу доказательства, касающиеся оружия, – сказал Мейсон. – Мы требуем правильного ведения дела. Если из этого оружия не был сделан тот фатальный выстрел, любые упоминания о нем некомпетентны, неуместны и несущественны.

– Если такова позиция адвоката защиты, – сказал Гамильтон Бюргер, – я прошу этого свидетеля временно сесть на свое место. Прошу Александра Редфилда, районного эксперта по огнестрельному оружию, занять свидетельское место.

– Нет возражений, – заявил Мейсон. – Это, я полагаю, правильная процедура.

Александр Редфилд занял свидетельское место, был приведен к присяге, рассказал о своей профессиональной квалификации и затем вопросительно повернулся к Гамильтону Бюргеру.

– Вот револьвер системы «Смит-и-вессон», ранее предъявлявшийся вам для идентификации, – сказал Гамильтон Бюргер. – Вы делали пробные выстрелы из этого револьвера, не так ли?

– Да, делал.

– Вы присутствовали при вскрытии, когда пуля была извлечена из тела Коллистера Гидеона?

– Да, присутствовал.

– Что случилось с той пулей?

– Я взял ее с собой.

– Где она сейчас?

– У меня.

– Передайте ее, пожалуйста, мне.

Редфилд передал пулю Гамильтону Бюргеру.

– Могу я взглянуть на нее? – спросил Мейсон.

Он подошел, в течение некоторого времени внимательно рассматривал пулю, затем сказал:

– Нет возражений, ваша честь. Пулю можно принять в качестве вещественного доказательства.

– Тогда, – заявил Гамильтон Бюргер, – могу я спросить вас, мистер Редфилд, как эксперта по огнестрельному оружию, данная пуля, принесшая смерть человеку, была выпущена из оружия, которое я держу в руке, из этого револьвера системы «Смит-и-вес-сон»?

Редфилд немного изменил свое положение.

– Я внимательно изучил эту пулю, сравнил ее с пулями, которые были выпущены в пробном порядке из этого оружия, и обнаружил много совпадающих черт.

– Основывая свой ответ на опыте и знаниях в области баллистики, можете ли вы сказать, что эта пуля была выпущена из оружия, которое для целей идентификации обозначено здесь как образец «Б»?

– Я могу сказать, что, учитывая все факторы, по всей вероятности, эта пуля была выпущена из данного револьвера.

– Нашли ли вы при изучении пули под микроскопом на ней какие-либо следы, свидетельствующие о том, что она была выпущена не из этого револьвера, обозначенного как образец «Б»?

– Нет, сэр, не нашел.

– Пожалуйста, проводите перекрестный допрос, – заявил Бюргер с нескрываемым триумфом.

Мейсон близко подошел к Редфилду, который вновь немного изменил свою позу.

– Мистер Редфилд, – сказал он, – я высоко ценю вашу квалификацию и ценю вашу честность.

– Спасибо, сэр.

– Вы были моим свидетелем по многим делам, и я неоднократно подвергал вас перекрестному допросу.

– Да, сэр.

– Но я никогда не слышал, чтобы вы давали такие ответы, – сказал Мейсон. – Вы заявили, что на пуле, ставшей причиной смерти человека, вы не смогли найти следов, говоривших о том, что она была выпущена не из револьвера, обозначенного здесь как образец «Б». Вы сказали, что обнаружили несколько идентичных штрихов и, учитывая все факторы, по всей вероятности, эта пуля, по вашему мнению, была выпущена вон из того револьвера.

– Да, сэр.

– Вы давали совершенно необычные ответы. Они значительно отличаются от тех, которые неоднократно давались вами в прошлом. Вы внимательно отрепетировали свой сегодняшний ответ.

– Ну… – начал говорить Редфилд и заколебался.

– Продолжайте, – настаивал Мейсон, – вы находитесь под присягой.

– Во всех случаях, – начал Редфилд, – поскольку я являюсь служащим полиции, я считал необходимым обсуждать со своим руководством предстоящие показания. То есть я подготавливаю свой отчет, и мне по нему обычно задают вопросы.

– Я понимаю, – сказал Мейсон. – Мой вопрос в этом случае стоит так: корректировали или нет вы свои ответы?

– Я обсуждал этот вопрос с окружным прокурором, – сказал Редфилд, – и доложил ему, в каких пунктах своего исследования я могу поклясться, а в каких – нет.

– Я спрашиваю вас, – повторил Мейсон, – репетировали ли вы внимательно свои ответы?

– Я рассказал окружному прокурору, какие ответы я собираюсь давать.

– И он предложил вам внести некоторые изменения, на которые вы могли бы не кривя душой пойти?

– Никаких изменений.

– Я имею в виду изменения в формулировках, – пояснил Мейсон.

– В формулировках – да.

– Не предложил ли вам окружной прокурор, не просил ли он вас сказать, что, рассматривая все обстоятельства, вы считаете вполне допустимым, что пуля, вызвавшая смерть человека, была выпущена вон из того револьвера?

– Да, сэр, я полагаю, он это предлагал.

– Эта пуля довольно сильно помята, не так ли? – спросил Мейсон.

– Да, сэр.

– На пуле видны следы, которые говорят о классе оружия, не так ли?

– Да, сэр.

– О классе оружия судят по его калибру, шагу нарезов и их числу?

– Да, именно так.

– Другими словами, любая пуля, выпущенная в течение года из любого револьвера системы «Смит-и-вес-сон», будет иметь одни и те же характеристики, вытекающие из его класса?

– Да, сэр.

– Что касается индивидуальных характеристик – бороздок, других следов, то их по этой пуле выявить гораздо труднее, чем это обычно бывает, не так ли?

– Именно так, сэр.

– Поэтому, когда вы заявляете, что, учитывая все обстоятельства, по всей вероятности, пуля, принесшая смерть человеку, была выпущена из револьвера, указанного здесь как образец «Б», вы принимаете во внимание некоторые факты, которые не входят в сферу вашей компетенции как специалиста по баллистике?

– Это зависит оттого, что вы имеете здесь в виду.

– То есть вы принимали во внимание и некоторые факторы, не имевшие отношения к баллистике?

– Да, я полагаю, что так.

– Вы учитывали, что револьвер был найден у человека, который прятался на месте совершения убийства?

– Да, сэр.

– Другими словами, если бы этот револьвер, обозначенный как образец «Б», попал к вам «чистым», то есть вы получили его, например, из хранилища, и окружной прокурор сказал бы вам, «можете ли вы, как специалист по баллистике, поклясться, что пуля, принесшая смерть человеку, была выпущена из этого револьвера?», что бы вы ответили?

Редфилд поколебался, поерзал, посмотрел на окружного прокурора и сказал:

– В этом случае я бы заявил, что, хотя пуля была выпущена из револьвера этого класса, основываясь на науке о баллистике, я не могу безоговорочно утверждать, что эта пуля была выпущена именно из этого револьвера. Да, именно так, сэр.

– Спасибо, все, – сказал Мейсон. – Правильно ли я понимаю ситуацию, уважаемый суд, – продолжал Мейсон, – что сейчас на свидетельском месте должен находиться лейтенант Трэгг и я могу приступить к перекрестному допросу?

– Если окружной прокурор закончил его допрос.

– У меня к лейтенанту нет больше вопросов, – заявил Гамильтон Бюргер. – Прежде чем закончить свою часть, я хотел бы просить суд дать указание мистеру Мейсону лично появиться здесь сегодня в полдень и доказать, что у суда нет оснований признавать его виновным в искажении показаний свидетелей.

Судья Сэкстон заявил:

– Приближается обеденный перерыв. Если мистер Мейсон займет немного времени, я думаю, мы закончим перекрестный допрос свидетелей до обеда. К тому времени я, видимо, приму решение о вызове мистера Мейсона на 2 часа 30 минут в суд, чтобы он изложил, возможно, имеющиеся у него соображения, почему его нельзя привлечь к ответственности за искажение показаний свидетелей.

Суд очень серьезно относится к попыткам повлиять на показания свидетелей. Но с другой стороны, суд хотел бы обратить внимание окружного прокурора на то, что такие действия можно расценить не как неуважение к суду, а как криминальные действия или действия, подпадающие под дисциплинарные нарушения, разбираемые коллегией адвокатов.

– Да, ваша честь. Я понимаю это, – сказал Гамильтон Бюргер. – Но я думаю, что, поскольку свидетель только что появлялся перед уважаемым судом и выяснилось, что на него было оказано воздействие, его показания искажены, а сам он обманут, можно принять решение о вызове в суд за неуважение к суду.

– Мы вернемся к этому вопросу в 2 часа 30 минут, – заявил судья Сэкстон.

– Свидетеля не обманывали, – заявил Мейсон. – Он был допрошен.

– Допрошен таким образом, что в его голову были вложены чужие мысли, – откликнулся Гамильтон Бюргер.

– Мы займемся этим в 2 часа 30 минут, – заявил судья Сэкстон. – Лейтенант Трэгг, пожалуйста, займите свидетельское место для перекрестного допроса со стороны господина адвоката.

Лейтенант Трэгг занял место свидетеля, удобно уселся как ветеран, которому много раз приходилось выдерживать перекрестный допрос. Он приготовился говорить правду без какой-либо боязни за исход допроса.

Мейсон задал первый вопрос:

– Лейтенант Трэгг, когда ваши люди прибыли в помещение склада, расположенное на углу Кловина и Ген-дерселл-авеню, вы нашли там тело?

– Да, нашли.

– И осуществили обычную для подобных случаев процедуру? Сфотографировали тело, обозначили мелом его место на полу? Вы обыскали склад?

– Да, сэр.

– И вы нашли обвиняемого?

– Да, сэр. Он скрывался за кучей коробок.

– Вы сказали: «он скрывался». Может быть, он прятался?

– Нет, он скрывался в тени.

– В тени, лейтенант?

– Именно это я и сказал.

– Место было хорошо освещено?

– Нет, довольно плохо. Коммунальные услуги почти отсутствовали. Вода поступала, но электричество было отключено.

– Склад представляет собой длинное, неухоженное здание?

– Да, это старая кирпичная постройка.

– А как с освещением?

– При включенном электричестве передняя комната и магазины, где обнаружено тело, могут быть освещены очень хорошо. Без электричества все в полумраке. Приходится ждать, пока глаза привыкнут к потемкам, прежде чем можно что-то различить внутри.

– И где был найден обвиняемый?

– Там, где он прятался.

– А где было обнаружено оружие?

– У обвиняемого в кармане.

– Из нею стреляли?

– Да, недавно.

– Ваши тесты подтвердили это?

– Да.

– Оружие было полностью снаряжено?

– За исключением одного отстрелянного патрона.

– Вы не взяли на себя труд включить электричество? – спросил Мейсон.

Трэгг улыбнулся.

– Нет, сэр. Электричество мы не включали. Это потребовало бы внесения денежного задатка и вызвало бы определенную задержку во времени.

– Вы сказали, что обыскали склад, не так ли?

– Да, мы обыскали.

– Вы хорошо это сделали?

– Мы нашли то, что искали.

– А что вы искали?

– Убийцу и его оружие.

– Вы посчитали, что обвиняемый является убийцей, потому что он прятался?

– И потому, что у него, было оружие, с помощью которого было совершено убийство.

– Вы только что слышали показания эксперта по баллистике, который считает, что этот револьвер признан орудием убийства только потому, что он находился у человека, которого вы выставили в качестве убийцы.

– Это ваше логическое заключение, – ответил Трэгг. – Однако есть и другие факторы, свидетельствующие о том, что револьвер, представленный здесь как образец «Б», является орудием убийства.

– У вас был с собой какой-либо осветительный прибор? – спросил Мейсон.

– Нет, сэр.

– Вы просто посмотрели вокруг, нашли обвиняемого и задержали его?

– Да, сэр.

– Как вы думаете, кто-либо еще мог прятаться в помещении склада?

– Нет, сэр, мы его хорошо обыскали. Уверены, что там никто больше не прятался.

– Там находилось много больших коробок, не так ли?

– Да, сэр.

– Некоторые из них достаточно велики, чтобы в них мог спрятаться человек?

– Да, я полагаю, что это так.

– Вы не передвигали их? Вы не проверяли их содержимое?

– Нет, не проверяли. Мы проводили обыск, чтобы обнаружить кого-либо, кто мог находиться там. Мы нашли обвиняемого. И прекратили обыск.

– Тогда, – заявил Мейсон, – вы фактически не обыскивали место. Я намереваюсь внести деньги за включение электричества и предлагаю прекратить слушания до производства обыска.

– Что вы ожидаете найти там? – спросил судья Сэк-стон.

– Не знаю. Но помещение склада должно быть обыскано.

– Хорошо. Если вы хотите сделать это и собираетесь внести деньги за электричество, суд, естественно, намерен предоставить вам такую возможность. Приближается время обеденного перерыва. Суд откладывается до 2 часов 30 минут, и в это время вы, мистер Мейсон, должны появиться здесь и высказать свои соображения, почему вас нельзя признать виновным в неуважении суда.

– Хорошо, ваша честь, – ответил Мейсон. – Я прошу помощи со стороны полиции, чтобы немедленно включить электросчетчик в помещении склада.

– Но это же глупо, – запротестовал окружной прокурор Гамильтон Бюргер. – Сейчас там ничего нет. И ничего не было и…

– Как вы можете это знать? – перебил его судья.

– Я знаю, поскольку я знаю, что означает выражение «по всей вероятности».

– Суд не имеет дело с «вероятностями», – отпарировал судья Сэкстон. – Суд занимается конституционными правами человека, обвиняемого в убийстве.

Должен указать, что нередко наблюдается тенденция прекращать обыск при обнаружении того, что искали. Очевидно, подобное произошло и в данном случае. Я не высказываю упреков в адрес полиции, просто констатирую, что обвиняемый в лице своего адвоката высказывает пожелание обыскать помещение, и суд не только согласен с этим мнением, но и хочет, чтобы такой обыск был произведен сегодня.

Суд хочет, чтобы обвинение максимально сотрудничало с защитой и обеспечило включение электричества в помещении склада. Как я понимаю, при включенном электричестве там будет настоящая иллюминация.

Гамильтон Бюргер посмотрел на Трэгга.

– Да, да, ваша честь, – сказал лейтенант. – Помещения склада и магазина оборудованы длинными флюоресцентными лампами.

– Очень хорошо, – откликнулся судья. – Суд откладывается до 2 часов 30 минут, и если этого времени будет недостаточно для включения света, суд отложит свое заседание до завтрашнего утра.

Мейсон повернулся к Полу Дрейку.

– Пол, тебе придется остаться без обеда.

– Я думаю, тебе тоже придется остаться без обеда, – ответил Дрейк. – В следующий раз принимать пищу будем уже в тюрьме.

– Забудь об этом, – сказал Мейсон. – Я прошу тебя во время обеденного перерыва связаться со всеми основными банками города, не отделениями, а головными конторами, и выяснить, не вносилось ли десять лет назад по почте сорок семь тысяч долларов.

– Если даже им об этом известно, они не дадут такой информации, – сказал Дрейк. – Они…

– Им об этом, конечно, известно, – перебил Пола Мейсон. – Не каждый день вносится по почте сорок семь тысяч долларов. Они могут не дать детальной информации. Скажи им, что нам только хотелось бы знать, поступал ли такой вклад. Задействуй для этого достаточное число людей. Садись на телефон, говори, кто ты, говори, что действуешь в интересах справедливости.

Дрейк сказал задумчиво:

– Я следил за выражением лица судьи Сэкстона, когда говорилось об искажении показаний свидетелей. Старик, кажется, настроен против тебя, Перри. Он, очевидно, хочет набросить на тебя удавку.

Мейсон ухмыльнулся и произнес:

– Это не означает, что мне не удастся уйти от этого.

– Тогда тебе нужно быстро сделать очень хороший финт, поскольку старик может все-таки влепить в тебя мяч.

– Нас еще не побили, – сказал Мейсон.

– Я не знаю, что ты собираешься доказать, но мне представляется, что нам не так просто выкарабкаться.

– Послушай, Пол, – сказал Мейсон. – Человек только что вышел из тюрьмы, по пятам за ним идут правительственные детективы, за ним ведется и грубое, и квалифицированное наружное наблюдение. Тем не менее он покупает дорогую одежду, дорогие сигары. Откуда он берет деньги?

– Действительно, откуда? – спросил Дрейк. – Он купил автомобиль на твои деньги.

– Да, это правильно, – ответил Мейсон. – Он это сделал для большего морального эффекта. Но когда он приобрел автомобиль, он был готов исчезнуть. Он не взял такси, не хотел ввязывать в дело еще одну машину. Затем он оказывается в помещении неиспользуемого склада, в магазине которого обнаружены продукты питания, спальный мешок, чемодан с вещами. Откуда все это взял Коллистер Гидеон?

– Купил, вероятно, ведь у него были деньги.

– Но он на виду старался не держаться, – сказал Мейсон. – В этом деле гораздо больше загадок, чем мы предполагаем.

– Ну хорошо, хорошо, – сказал Дрейк. – Я займусь банками. Ты хочешь, чтобы я присоединился к вам на складе?

– Нет, нет, – ответил Мейсон. – Я хочу заставить полицию произвести настоящий обыск.

Глава 19

Представитель электрокомпании сообщил:

– Все в порядке. Свет подключен.

Трэгг нажал на выключатель, и сразу же загорелась целая батарея ламп в помещении склада и в офисах здания.

Мейсон осмотрелся, ушел в дальнюю часть комнаты и начал поиск.

Трэгг, Гамильтон Бюргер и два сотрудника в штатском, очевидно утомленные процедурой, смотрели на часы, небрежно оглядывали все вокруг, ожидая, когда Мейсон закончит осмотр.

– Хорошо, Трэгг, – сказал Мейсон, – прежде всего я хотел бы посмотреть вот на это.

– На что?

Мейсон указал на поперечную балку дверного проема:

– Там что-то есть. Дыра, около нее свежая щепка.

Трэгг начал что-то говорить, затем передумал и сказал одному из своих людей:

– Разыщите, где-то здесь есть стремянка.

Вмешался Гамильтон Бюргер.

– Еще одна хорошая старомодная загадка. Здание не было опечатано. Любой мог зайти сюда и замести любые вещественные доказательства.

Трэгг ничего не сказал.

Мейсон поднялся по стремянке. Трэгг потянул его обратно со словами:

– Если не возражаете, я сам это сделаю, Перри.

Трэгг поднялся наверх, осмотрел дыру в балке, облизал губы, посмотрел вниз на Гамильтона Бюргера и сказал:

– Я думаю, что это пуля.

Лицо Бюргера покраснело.

– Хорошо, – сказал он. – Сегодня в 2 часа 30 минут суд будет рассматривать дело Мейсона по обвинению в неуважении к суду. Мы можем предъявить ему даже два обвинения. Давайте извлечем пулю. Та же старая шутка в отношении подкидывания улик.

– Если бы вы ранее внимательно обыскали все помещение, вы бы нашли эту пулю и было бы невозможно кому-либо подкинуть какую-нибудь улику, – сказал Мейсон. – Теперь трудно сказать, когда эта пуля оказалась в балке.

– Хорошо, я могу сказать, – пробурчал Бюргер. – Да, я могу сказать, кто держал в руках револьвер.

– Хотите сделать заявление в присутствии свидетелей, чтобы я мог привлечь вас к ответственности? – спросил Мейсон.

Гамильтон Бюргер отвернулся и отошел.

– Извлекая эту пулю, – сказал Мейсон, – пожалуйста, действуйте очень осторожно, не нарушайте бороздки, следы свинца.

– Не учите меня, как извлекать пулю, – пробурчал Трэгг.

С помощью карманного ножа Трэгг немного расширил дырку, затем сказал одному из своих сотрудников в штатском:

– Пуля сидит глубоко, и я не могу достать ее с помощью ножа. Сходите в машину, возьмите сумку с инструментами. Там есть дрель для извлечения пули с куском дерева.

Сотрудник возвратился со специальным сверлом для высверливания из дерева куска цилиндрической формы.

– Поднимайтесь и сверлите очень внимательно, – сказал Трэгг. – Пуля должна быть в центре цилиндра, который вы высверлите.

Сотрудник поднялся по стремянке и через несколько минут спустился с куском высверленного дерева.

Трэгг очень осторожно расщепил кусок и извлек пулю 38-го калибра.

– Хорошо, – сказал он, – пулю мы нашли, и что делать дальше?

– Пошлите ее на исследование Редфилду, – ответил Мейсон.

– Хорошо, – произнес Трэгг. – Продолжим дело. Полагаю, что вам нужен ответ к 2 часам 30 минутам.

– Пошлите пулю со специальным нарочным, – сказал Мейсон. – Давайте не будем делать одну и ту же ошибку дважды. Продолжим обыск, хотя мы кое-что уже нашли. Нужно все внимательно осмотреть.

– Хорошо, – согласился Трэгг. – Пойдемте сейчас в магазин.

Все прошли в магазин. Трэгг включил свет, и мрачное помещение сразу же оказалось залитым светом.

– Давайте все осмотрим, – сказал Мейсон. – Пусть ваши люди перевернут каждую коробку. Вдруг обнаружим еще что-нибудь.

– Коробок не меньше пятидесяти, – сообщил Трэгг.

– И тем не менее будем делать свое дело, – ответил Мейсон. – Если не успеем осмотреть коробки к 2 часам 30 минутам, позвоним судье и узнаем его решение.

– Хорошо, начнем, – сказал Трэгг.

Трэгг и один из его офицеров брали по одной коробке из гофрированного картона, переворачивали их, заглядывали внутрь.

Неожиданно один из сотрудников стал что-то говорить Трэггу, затем замолчал, вопросительно посмотрел на лейтенанта и отвернулся.

– Что там? – резко спросил Мейсон. – Обыск производится по решению суда. Мы имеем право знать все.

– Кто-то стоял здесь, – сказал офицер. – Остался отпечаток резиновых каблуков. Где-то встали в масло, поэтому здесь остались отпечатки.

– Это совершенно ничего не значит, – сказал Гамильтон Бюргер. – Вы же не можете сказать, когда были оставлены эти следы. Может быть, месяц назад или… – добавил Бюргер многозначительно, – прошлой ночью.

– Тем не менее, – возразил Мейсон, – следы есть. Это улика. Поэтому возьмите эту коробку.

– Хорошо, – сказал Трэгг неуверенно, – возьмем.

– И я хочу, чтобы вы поискали на ней отпечатки пальцев.

– Отпечатки пальцев нельзя снять с бумаги, – сказал Бюргер. – Хорошо, пусть Мейсон делает все, что хочет. Пусть коробка остается здесь, пока не придет специалист и не снимет отпечатки пальцев. Что вы еще хотите, Мейсон?

– Я не знаю, – сказал Мейсон, медленно передвигаясь по помещению, заглядывая в каждую щель. Внезапно он произнес: – Подождите минутку, это окно открывалось?

– Я должен был уже давно догадаться об этом, – заявил Гамильтон Бюргер. – Через окно сюда пробрался какой-то человек, который стрелял в балку над дверью.

– Окно открывалось изнутри, – заявил Мейсон. – Смотрите, здесь паутину смахнули, окно открыли и опустили вниз. Оно и сейчас не закрыто.

– Изнутри – снаружи. Опять прежние загадки, – ворчал Бюргер.

Трэгг задумчиво изучал оконное стекло.

– О, подождите минутку! – воскликнул Мейсон. – Что это?

– Что? – откликнулся Трэгг.

Мейсон показал в угол.

– Мне показалось, что от чего-то, как от закаленной стали, отразился луч света.

Трэгг прошел в угол.

– Это револьвер?

Гамильтон Бюргер начал что-то говорить, затем спохватился и произнес:

– Да, револьвер. Возьмите его, лейтенант, в суде внимательно изучим. Посмотрим, чьи отпечатки пальцев найдем на нем, хотя специально оставивший его здесь человек, очевидно, был достаточно умен, чтобы не надеть перчатки.

– Осторожно обращайтесь с ним, лейтенант. Я хочу, чтобы из него было сделано несколько пробных выстрелов. Прошу отметить, что это револьвер 38-го калибра, тоже системы «Смит-и-вессон».

– Очевидно, – вставил Гамильтон Бюргер.

– Вы считаете, – небрежно проговорил Мейсон, – что этот револьвер был подкинут.

– Да, – сердито сказал Гамильтон Бюргер. – И сегодня в 2 часа 30 минут я надеюсь показать, кто это сделал.

– Не хотели бы вы высказать обвинение сейчас? – спросил Мейсон.

– У меня есть свое мнение, – сказал Бюргер и отвернулся.

– Теперь у вас все? – спросил Трэгг.

– Еще не знаю, – ответил Мейсон. – Прошу опечатать помещение, оставить сотрудника для охраны. Пусть он остается здесь, пока мы не оценили добытые улики.

– Хорошо, хорошо, – сказал Трэгг. – Я хочу также посмотреть, есть ли отпечатки пальцев на револьвере, хотя мы обычно с оружия отпечатков не снимаем. Иногда с тыльной стороны магазина удается снять отпечаток большого пальца, о, это бывает один раз из сотен случаев. Хорошо, револьвер забираем с собой. Я хочу, чтобы Редфилд сделал из него пробные выстрелы, а также чтобы микроскоп для изучения пуль он принес прямо в суд, чтобы можно было сделать сравнение на месте.

– Драма в стиле старых времен, – заметил Бюргер. – Не могут отрешиться от драматизма. Это же балаган. Мне все это страшно надоело. У нас каждый случай – загадка.