Текст книги "Темноты"

Автор книги: Эрик Скотт де Би

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 22 страниц)

– Спасите меня, там чёрный рыцарь, спасите меня!

Его руки так и не коснулись дварфа. Рас присел и бросил торговца в стену через плечо. Колач упал. Файне едва не рассмеялась над тем, как забавно искривились лягушачьи губы, но полуэльфийка подозревала, что звуки повлекут за собой очередную боль.

Бандиты смотрели друг на друга, будто их смутил тот бред, что нёс купец.

Глаза Колача уставились в туннель, и он захныкал:

– Рыцарь! Чёрный рыцарь!

Файне увидела на стене отброшенную в свете факела тень человека в плаще. Мужчина направлялся к ним. Поношенный плащ спадал вокруг него как серый водопад. Она не могла видеть лица под капюшоном, но могла чувствовать, как человек смотрит на неё – смотрит на каждого в пещере. Файне дрожала.

Незнакомец шёл вперёд словно большой чёрный кот.

– Я не собираюсь с вами ссориться, – сказал он холодным и жёстким голосом, который был немного приглушен металлическим шлемом. Он указал на тяжко вздохнувшего Колача. – Мне нужен только он.

Рыцарь перевёл взгляд на Файне. Показалось, словно под его взглядом померк свет факелов.

– Оставьте эту женщину и уходите, – добавил он.

Самоуверенность рыцаря заставила Файне ощутить всем нутром страх и волнение.  Словно бы бог спустился на Фаэрун и изъявлял свою волю.

Торговец занервничал.

– Я отдам вам все свои деньги! – крикнул он мужчинам вокруг него. Он указал на незнакомца. – Только спасите меня!

– С благословением Бэйна, – полуорк оставил Файне и поднял свой меч. – Я принимаю это предложение.

Когда полуорк высоко поднял ятаган, шлем повернулся к нему.

Они двигались очень быстро, Файне с трудом могла уследить за ними. Рыцарь высоко поднял меч, встретив ятаган, и отступил, ударив эфесом меча по лицу полуорка. Бандит пошатнулся, фыркнул и вновь атаковал.

Рыцарь пригнулся, двигаясь с внушающий страх грацией, и ударил мечом плашмя по животу полуорка. Он мог бы обнажить клинок и распотрошить своего противника, но вместо этого воин врезал эфесом по подбородку. Полуорк без чувств повалился на землю.

Файне могла бы обрадоваться тому, что её мучитель отхватил по полной, но увидела, как часовой натягивает тетиву со стрелой.

– Берегись! – закричала она.

Рыцарь повернулся к ней, получив стрелу в плечо вместо шеи. Он попятился назад, и сердце Файне вздрогнуло. Лучник рассмеялся было, а потом чертыхнулся, когда рыцарь, не обращая внимания на рану, двинулся вперёд. Лучник в спешке начал нашаривать вторую стрелу.

Когда он натянул тетиву, рыцарь потянулся к рукояти меча. Развернувшись, воин высвободил лезвие из черных лакированных ножен – клинок вспыхнул серебристым светом. Меч разрубил лук надвое, а ножны ударили горе-стрелка в челюсть. Тот упал как мешок с картошкой.

Бледный мужчина кинулся на рыцаря, сделав выпад острыми, словно ножи, когтями. Долго он ждал этого момента и, наконец, он настал. Серебристо-голубое сияние окутало руки, и Файне с ужасом поняла: это были никакие не перчатки, а действительно продолжения пальцев. До полуэльфийки дошло, что острые лезвия были вживлены в руки мужчины из-за Магической Чумы.

Файне смотрела, как уродливые руки сомкнулись на стальном шлеме её спасителя, пытаясь сорвать его. Рыцарь высвободился, но мужчина попал по его руке. Когти вонзились в чёрную кожу, и Файне увидела поднимающийся дым и запах горелой плоти. Бледное лицо мужчины выражало бешеную радость. Файне поняла, что такая рана должна ошарашить рыцаря, а затем когтистый перережет тому глотку.

Она знала, что рыцарь испытывает ужасную боль, но он ничем не выказал её. Вместо этого рыцарь посмотрел в лицо меченому, и его мерзкая улыбка исчезла. Затем шлем резко подался вперёд, ломая нос меченому, и отправив того без чувств валяться на земле.

Рыцарь снова повернулся к Файне. В одной руке воин держал сверкающей меч, который горел словно столп серебряного пламени. Левой рукой незнакомец сунул пустые ножны за пояс, а затем потянулся, чтобы вырвать стрелу из плеча. Он немного вздрогнул, но не издал ни единого звука. Несмотря на всё это, Файне не увидела в его глазах ничего – они оставались холодными и твёрдыми, как лёд.

Она медленно встала – не делая резких движений, и, конечно, не рискуя потянуться к ножу в ботинке. Когда рыцарь не отреагировал, она поняла, что он не смотрел на неё.

– Обнажи свой меч, – сказал он.

Стоя в другом конце комнаты, Рас пожал плечами. Он сделал шаг вперёд, опираясь на стену – как и во время дуэли. Улыбаясь, он лениво коснулся рукояти меча, который покоился в красных лакированных ножнах.

– В иной раз, если ты докажешь, что стоишь того.

Рас перешёл в центр комнаты. Его поза не была угрожающей, но он явно не был и испуган.

– Стой, – сказал рыцарь.

– Я ничего не сделал, – сказал Рас. Он указал на Колача, который полз к туннелю. – Я думаю, что у тебя есть более насущные проблемы.

Сказав это, дварф развернулся и – согнувшись и сохраняя идеальный баланс – прыгнул вверх. Он схватился за край дыры в потолке. Файне моргнула и не успела увидеть, как он исчез в туннеле.

Как смертное существо может так двигаться – так высоко прыгать без разбега?

– Боги милостивые, – сказала она.

Рыцарь посмотрел ему вслед, затем развернулся, чтобы выйти в коридор.

– Колач, – сказал он, не повышая голоса.

Торговец завизжал, и, схватившись за грудь, упал замертво. Вытаращившись, Файне смотрела, как рыцарь в сером плаще низко наклонился, напрягая ноги, и словно намереваясь последовать за Расом наверх. Девушка подумала, что это, наверняка, магия. Но...

Она застонала и опёрлась о стену комнаты. Полуэльфийка медленно сползла по ней на пол прямо в нечистоты подземелья, едва ли являющиеся их лучшей частью.

– О-ох, моя голова.

Рыцарь оказался рядом и поймал рукой под локоть. Воин медленно взял её, словно беспомощную жертву, которой Файне только прикинулась. Полуэльфийка почувствовала в руках мужчины большую силу.

– Сможешь встать? – холодный голос отвлёк её от мыслей. – Ты не ранена?

– Пострадала разве что моя гордость, – сказала Файне. – И придётся покупать новую куртку.

Поморщившись, она сорвала кусок ткани, который раньше являлся курткой.

– Угу, – сказал он и развернулся.

– Подожди! – Файне поймала его за край плаща и встала на колени рядом с ним. – Все могло закончиться для меня плачевно. Как я могу отблагодарить тебя, мой герой?

Пока она говорила, её пальцы слегка коснулись ожерелья, позволив ей слегка изменить иллюзию своего лица. Синяки остались – такое превращение он уж точно бы заметил – но скулы слегка поднялись, глаза стали больше и мягче, губы стали немного пухлее. Теперь девушка говорила мягче, голос казался слабым и испуганным.

В целом, она стала немного более привлекательной – более схожей с благородной девицей. Она играла на его инстинкте – инстинкте всех мужчин – защищать. Быть сильным и держать всё под контролем.

– В этом нет необходимости, – сказал он, но она почувствовала, что он немного расслабился.

– Как, – настаивала Файне, – я могу отблагодарить тебя?

Она подошла ближе – в его объятия, ему нужно было поднять руки, чтобы обнять её. Когда Файне пускала в ход собственное обаяние, большинство мужчин поддавались её чарам.

Но спаситель, к её мимолётному разочарованию, не относился к тому большинству мужчин. Рыцарь отступил назад, чтобы она не достала до него, и направил в её сторону острие меча. Яростный свет клинка померк, но лезвие всё ещё слегка светилось.

– Ваше лезвие сочло меня опасной, сьер [15]15
  «Сьер»(гораздо более чаще, чем «сэр»)употребляется в том случае, если обратившийся не уверен в социальном статусе собеседника, но при этом не хочет его обидеть. В таком случае никакой обиды причинено не будет (только если один знатный дворянин Глубоководья обращается так к другому, заведомо зная об его достоянии).
  «Сьером» иногда называют собеседника, тем самым проявляя к нему уважение, даже если тот и не является представителем знати. Что-то вроде «достойный быть среди лучших».


[Закрыть]? – спросила она, обращаясь к нему как к рыцарю неизвестного ранга. Она оценивающе осмотрела его с головы до ног. – Возможно, к нему стоит прислушаться, – она не видела его лица, но была уверена, что тот покраснел. Разве что стыд ему был неведом – против подобного она тоже не возражала.

– Их, – холодный голос напугал её – это был голос убийцы. – Их ты знаешь?

Перед тем, как Файне успела ответить, рыцарь поднял руку:

– Это едва ли произошло случайно, – сказал он. – Ты слишком умная женщина.

– Ты заметил, – ухмыльнулась Файне.

Маска рыцаря оставалась бесстрастной.

– Да, – сказала она. – Я договорилась встретиться с их подлым хозяином – дварфом, Аррасом Виром, известным своим друзьям и врагам под именем Рас. По крайней мере, мне так сказали, – она пнула ближайшего головореза-полуорка – тот застонал. – Этих отродий я не знаю.

Рыцарь кивнул.

– А этот? – он указал на убитого.

Файне покачала головой. Правду говорить проще.

– Наш друг Рас расплатился с ним смертью. Однако, – она улыбнулась и подошла ближе, – этой ночью тебя ждёт другая оплата. Мои таланты лежат немного в другой области, но подвигаться я тоже не прочь.

Рыцарь вложил меч в ножны.

– Ты довольно настойчива, – подметил он.

– Лучше наступать, чем отступать, – сказала она и потянулась к его шлему.

Рыцарь схватил руку Файне железной хваткой.

– Нет.

Файне зацепил отказ, но она лишь улыбнулась.

– Как же мне тогда поцеловать моего победителя?

– Это будет трудновато, – воин оттолкнул её так, чтобы не поранить. Он повернулся и напряг ноги, готовясь к прыжку.

– Подожди! – сказала она. – Хотя бы имя!

Рыцарь обернулся через плечо.

Файне приняла позу и сложила руки так, чтобы быть похожей на скромную девушку.

– Назовите своё имя, сьер, чтобы я могла поминать его в своих молитвах – и чтобы пугать им других бандитов. Имя, которое я бы выкрикивала ночью, – засмеялась она. – Когда меня атакуют, конечно, чтобы ты мог меня спасти.

Рыцарь колебался.

– Тенеубийца, – сказал воин.

Она дрогнула.

– Приятно познакомиться, – сказала она. – Я Шарла.

Тенеубийца молчал, и у неё родилось настойчивое ощущение, что он улыбается:

– Это не так.

Файне упёрла руки в бедра:

– И зачем же мне врать?

– Не знаю, Шарлатанка, – сказал Тенеубийца. – Это ты мне скажи.

Файне облизнула губы. По правде, это была лёгкая загадка.

– Хочешь узнать?

На секунду он задержал на ней взгляд, затем прыгнул – его ноги при этом объяло бледно-голубое пламя.

Здесь не обошлось без магии – в этом у Файне не было сомнений. Магия подкинула его вверх как пущенную стрелу. Она знала этот синий цвет – она видела его совсем недавно – цвет магии меченых и чумных.

У него что, есть волшебный шрам? У этого Тенеубийцы? Как интересно.

Файне не могла не удивляться тому, как он достиг потолка и подтянулся наверх, где исчез Рас. Его движения были сильными и быстрыми – тогда как Рас двигался с неестественной грацией, что не было характерно ни для человека, ни для дварфа, ни для кого-либо другого – Тенеубийца двигался как настоящий мужчина. Как человек, достигнувший пика собственных способностей, но все-таки мужчина.

Наблюдая за ним, Файне затаила дыхание. Она ненавидела мужчин, на которых не действовало её очарование, но Тенеубийца не выходил у неё из головы. Она хотела лучше подготовиться и попробовать еще раз. Этот мужчина был серьёзным противником.

Но как же она любила трудности.

Она посмотрела на Колача, который был почти без сознания и лежал, улыбался и стонал. Выглядел он ужасно глупо.

Разнообразные трюки и проделки Файне тоже любила.

Глава 4

– Продажный торговец получил по заслугам! – кричал мальчуган, разносивший газеты на пересечении Глубоководного пути и улицы Серебра. В руках у него был «Доблестный Горожанин»: – Скоро настанет черёд всех остальных Темнóт; Стража всё отрицает!

Целлика, в своём огромном дождевике напоминающая человеческого ребёнка, печально усмехнулась и покачала головой. Полурослица расплатилась медяком за большой широкий свиток, отпечатанный с обеих сторон чернилами, что превращались в кляксы от капель дождя, и взглянула на него. Судя по всему, какой-то глупец – Колач – с фиолетовыми волосами и бородой вчера получил поделом.

Она хихикнула.

– Безмозглая наследница Роринхорна застукана в непристойном заведении! – голосил продавец отвратительного «Глумливого Менестреля». – Скандал всполошил всю семью; Лорд Бладдерблат заявил, что всё «в порядке»!

– Нежить преследует дворян! – кричал третий вестник, девушка, сбывавшая печально известного «Лазурного Единорога». – Такого вы не видели и не слышали – они продлевают себе жизнь, ложась в постель с живыми! Покупайте и читайте истории!

Целлика вошла в район Замка, посмеиваясь над дурными новостями, которые, судя по всему, были пригодны лишь для того, чтобы их напечатали. У большинства жителей Глубоководья чушь, распространяемая на свитках, вызывала лишь смех, но это не мешало им её читать. Газетчики не лишатся заработка до тех пор, пока существует коктейль из двух ингредиентов – глупости и высокомерия.

Глубоко вдыхая бодрящие ароматы большого города, она некоторое время шла на запад, затем свернула в северном направлении по Глубоководному пути. С открытием на рассвете ворот, Глубоководье пришло в движение, улицы заполнили рабочие и торговцы, простолюдины и дворяне. Полурослица купила остывший пирожок и уселась на скамье у Конного плаца, в тени дворца и Башни Чёрного Посоха.

Это было одно из любимейших занятий Целлики – рассматривать прохожих. Например, смотреть на дворян было довольно забавно. Её веселила их манера держаться: расправленные плечи, грудь колесом и высокомерный взгляд, которым они одаряли простолюдинов, рабочих, торговцев, да и любого другого, кого считали ниже себя по статусу. Полурослица захихикала, заслышав шутки проходящих по улице дам и господ, запомнила их, и рассмеялась во всю, когда на вид деликатная пожилая леди схватила за ухо юного родственника и потащила его, выворачивающегося и протестующего, к ожидавшему экипажу. Группа юных аристократок, тех, на которых молодой человек старался произвести впечатление, тоже посмеивалась. Но, лишь заметив заливающуюся Целлику, те сразу прекратили веселье и уставились на полурослицу холодными взглядами.

– Ступайте своей дорогой, – произнесла Целлика. Она повторила с презрительной усмешкой: – Проваливайте [16]16
  Целлика обладает « голосом» – способностью внушать свою волю собеседнику.


[Закрыть].

Молодые аристократки оцепенели, с тревогой поглядывая друг на друга. Затем они пошли прочь – под действием внушения они двигались словно пьяные.

Целлика в очередной раз усмехнулась. Как правило, все подчинялись её внушению, если она была достаточно настойчива.

Жизнь города бурлила в свете дня, и так будет продолжаться, пока не зайдёт солнце. Торговля являлась движущей силой Глубоководья на протяжении веков. И каждому, вне зависимости от того откуда он пришёл и какому богу поклоняется, были рады на этих улицах. Во всяком случае, пока слышен звон монет, а дела ведутся честно.

Но «честность», всё же, была не столь принципиальна, иначе Целлике нечего было бы читать каждое утро. Она отложила в сторону остатки завтрака, развернула «Горожанина», чьё издание было самым уважаемым в городе, и углубилась в подробное изучение новостей политики и торговли. Кто предлагал честные сделки? Кого обвиняли в незаконной деятельности и работорговле? Кого подозревали в связях с шейдами [17]17
  « Шейдами», « шадоварами» или « тенями» называют жителей Нетерила в виду обретённых в результате жизни в Царстве Теней способностям, цвету кожи.


[Закрыть]и Западными Вратами, а то и того хуже – несуществующими зентами?

Все эти расследования были делом рук её товарища, но богам было известно, что тот не смог бы всё это сделать в одиночку. Поиск цели никогда не входил в число его излюбленных занятий; тем не менее, как только он сосредотачивал внимание на чём-то одном, его уже ничто не могло сбить с выбранного пути.

Конечно же, до тех пор, пока рядом с ним правильная женщина, направляющая его.

Вероятно, он уже вернулся и после ночных испытаний рухнул на свою кровать, что стояла в их общем доходном [18]18
  « Доходный дом» – помещение, где хозяева занимают только часть площади, а остальное сдают внаём.


[Закрыть]доме, чтобы не разомкнуть глаз до вечера. Полурослица волновалась из-за того, что тот не высыпался, но понимала, что её беспокойство пропадало втуне. Проклятье, он никогда не прислушивался к её советам.

Покончив с «Горожанином», Целлика приобрела ещё несколько свитков: «Простую Удачу», «Халивар» и даже «Менестреля». Этот последний (сборник всякого дерьма, начиная от продажных политиков Глубоководья, развратной жизни аристократов и заканчивая слухами о чёрном рынке) почти никогда не содержал чего-либо примечательного. В сегодняшнем выпуске речь шла о Талантресс Роринхорн, если верить поливающей всё и вся ядом Атлас Срезз; Целлике стало до того тошно, что она смяла и выбросила газету.

Ей намного больше понравилось напечатанное в «Северном Ветре», в котором были её любимые рисунки модных нарядов и элегантных моделей, как дополнение к огромному количеству сплетен из высшего общества. А ещё в «Ветре» сообщалось, что ежегодный бал-маскарад пройдёт в храме Красоты в День Зелёной травы [19]19
  2 мая по грегорианскому календарю.


[Закрыть], на пятую ночь от сего дня.

– Ну почему я не аристократка? – вздохнула Целлика, прижав газету к груди. – Ну, или как минимум не богата?

Помечтав ещё несколько мгновений, она покончила с остатками разбавленного вина из своей фляги и соскочила со скамьи.

Придерживаясь рекомендованного направления «двигаться к вершине горы Глубоководье», она отправилась по переулкам на восток, а затем свернула на север, двигаясь по улице Шелков и всё больше углубляясь в район Замка. Тут улицы были узкими и не такими людными – по тротуарам шло намного меньше прохожих, а повсюду валялись груды сломанных ящиков, прогнивших мешков и другого разнообразного мусора. Здесь жили в нищете; нередко они ютились в подъездах и под лестницами. В их взглядах, направленных на полурослицу, читался голод, и Целлика сжала амулет в форме арбалета, что висел у неё на шее. Другие призывно махали ей из увеселительных заведений, что работали в течение всего дня.

Стремясь привлекать меньше внимания, Целлика натянула ниже капюшон. Немногие коротышки рисковали появляться в этой части города – гномы и полурослики, как правило, старались держаться подальше от остальных рас. Казалось, полурослица считала, что её раса ещё малочисленнее, чем это было на самом деле. Она скользила меж высоких людей, стараясь никого не задеть. Не останавливаясь и не теряя бдительности.

– Доппельгангеры [20]20
  « Доппельгангер» – существо, способное изменить собственный облик на обличие любого гуманойдного существа, с которым столкнулось.


[Закрыть]проникли в дома терпимости! – выкрикнула маленькая фигура, которая, как могло показаться, принадлежала мальчишке. – Хозяйки борделей восхищены их навыками и способностью к адаптации!

 Целлика пробилась к крикуну, который оказался не мальчишкой, а круглолицым полуросликом. Любой, кто был своим в Глубоководье, мог распознать эту маскировку, используемую для того, чтобы лучше реализовывать свой товар. Он торговал «Пощекоченными Пальцами», сборниками историй, написанными, отпечатанными и продаваемыми исключительно полуросликами.

– Рада тебя видеть, Харравин, – шепнула она ему. – Как дела у мамы?

– Нормально, Целли, – отозвался тот. – Когда в гости зайдёшь?

– Скоро.

Целлика прислонилась к стене и вытащила из кипы газет торговца один экземпляр. Открыв её, полурослица быстро просмотрела содержимое. Монетка перекочевала из рук в руки.

– Кстати, деньги можешь вернуть в течение месяца, – произнесла Целлика.

– Удачи, – усмехнувшись, парировал Харравин и продекламировал, обращаясь к толпе: – Шлюхи-доппельгангеры! Многие пропали без вести; проверьте вашего мужа, чтобы удостовериться что он – настоящий!

Целлика быстро направилась в переулок. Углубившись в него, женщина услышала какой-то звук и взглянула на крыши над собой. Вода вытекала из трещины в замшелой черепице; дождевая капля стукнулась о лоб полурослицы и та стёрла её. Ей показалось, что она услышала… но нет, не может быть.

Целлика улыбнулась и опустила взгляд, осматривая поверхность под ногами. Там, среди кучи битой посуды и грязного тряпья, прямо в булыжниках мостовой был проделан лаз. Снизу доносилось слабое постукивание, словно где-то там работал механизм.

Полурослица потянула крышку, открыв лаз, и дюжина глаз уставилась на неё из наполненного дымом помещения. Спустившись вниз, женщина разглядела работающий печатный пресс, без устали выбивающий копии «Пощекоченных Пальцев» и сенсационных брошюр. На невесть откуда взявшийся свет обернулся полурослик и провёл рукой по лбу, стерев толстый слой чёрной сажи.

– Филбин, – произнесла она, кивнув ему.

– Глазам своим не верю, – отозвался тот. – Наконец-то твой изверг-паладин выпустил тебя подышать воздухом. Переворачивай второй стороной!

– Целли! – раздался крик. Её заметили счастливые малыши.

– Привет, – отозвалась Целлика. Она ступила на крепкую лестницу и, закрыв за собой лаз, присоединилась к своей приёмной семье.

Группка детишек-полуросликов мигом обступила её со всех сторон, воркуя и улюлюкая, словно щенки. Она заметила их мать, жену Филбина, Лин, готовившую еду над раскалённым двигателем печатного пресса: яичницу с ветчиной и гренки. В желудке у полурослицы заурчало.

– Я так понимаю, ты явилась за деньгами, – сказал Филбин. – А заодно поглотить бесплатный завтрак?

С первого взгляда нельзя было сказать, что глава полуросличьего семейства был одним из самых богатых дельцов Глубоководья; этому он, в некоторой степени, был обязан своей скупости.

Целлика достала из своей сумки бутылку.

– Я прихватила вина.

Филбин закатил глаза.

– Как раз к завтраку! – воскликнул один из младших братьев, Дэм.

– А вот и нет! – встряла кроха-полурослица по имени Мира. – Ко второму завтраку!

Целлика обретала покой среди полуросликов Муравейника, города-под-городом, расположенного под мостовыми Глубоководья. Это место не было домом – дом остался в руинах далеко на севере, в Лускане, – но здесь Целлика могла хотя бы представить себе, что она дома. По крайней мере, пока есть такая возможность.